"Первый Линзмен-2: Первый Ленсмен" - читать интересную книгу автора (`Док` Смит Эдвард Элмер)

Глава 7 АТАКА

Немного позже, этим же вечером — пли, вернее, ранним утром, — сенатор Морган затворился в кабинете вместе со своим секретарем. Это помещение обладало абсолютной звукоизоляцией и было защищено от прослушивания. Тем не менее оба собеседника старались не повышать голос.

Морган, румяный, с грубоватыми чертами и чуть отвислой нижней губой, выглядел обеспокоенным; его толстые пальцы нервно барабанили по стеклянной крышке письменного стола. Серые глаза сенатора, весьма проницательные и острые, не отрывались от лица секретаря.

— Странная штука, Геркаймер… очень странная… Операция была спланирована безупречно и до самых последних минут протекала в должном темпе. Стрелок внизу, стрелок на галерее… оба — мастера своего дела… А потом — бабах! — полный провал. Нижнего пристрелили на месте, верхний ничего не видел за юбками… Приземлился Патруль, вытащил из мышеловки сыр, и накрыл всех колпаком… — сенатор скривил губы. — Как, черт возьми, могло это случиться? Утечка информации?

— Откуда? — Геркаймер швырнул в пепельницу наполовину выкуренную сигарету и тут же зажег новую. — Представьте, что была утечка… Разве в таком случае дело кончилось бы тем парнем, которого ухлопал Костиган? Уверен, нет! Головорез Родди и ищейка Сэммз нагнали бы тьму копов и прикончили бы всех… и вас, и меня. И они не стали бы ждать до последней минуты, уверяю вас, шеф! — перекинув ногу за ногу, Геркаймер задумчиво покачал головой и закончил:

— Нет, утечки быть не могло! Скорее всего, кто-то из них заметил, как Байнерд вытаскивает свой пистолет.

— Весьма возможно. Только вот одна деталь… Вы прикинули, сколько прошло времени между выстрелом и появлением танков?

— Простите, шеф, — секретарь виновато опустил глаза, — об этом я не подумал.

— Так вот, мой милый — минута пятьдесят секунд!

— Что?!

Морган невозмутимо молчал.

— Патруль, конечно, действует быстро… — вслух рассуждал Геркаймер. — Однако поднять тяжелые крейсера… перебросить танки и десант с базы… Нет, на это надо пять-шесть минут, никак не меньше!

— Пусть пять. Значит…

— Значит, была-таки утечка — за три минуты до начала операции. Но как? Каким образом?

— Не знаю, и это меня весьма беспокоит. Кто-то разнюхал что-то — перед самым решающим моментом. И потом, они явно опасались серьезного побоища… эти крейсера наверху, тяжелые танки… Не похоже на рядовую полицейскую акцию! Но если они знали о Мургатройде, почему все закончилось так быстро? Почему они его не атаковали? Не могли найти?

— А почему сам Мургатройд бездействовал? Разве не предполагалось использовать его силы?

— Для прикрытия пары стрелков, прекрасно знающих свое ремесло? Целый флот? Ну, знаете ли. Геркаймер… — сенатор шумно выдохнул. — Впрочем, это не наше дело. Интересней другое — сами ленсмены. Я не спускал с них глаз и готов поклясться, что ни Сэммз, ни Громила Родди не делали ничего, достойного внимания.

— Но младший Киннисон и Нортроп, его приятель, ненадолго отлучились.

— Да. Любой из них мог вызвать Патруль, однако это не объясняет, как они получили информацию. Не так ли?

Геркаймер только шевельнул густой бровью, воздержавшись от ответа. Его шеф снова забарабанил пальцами по столу, погрузившись в глубокие раздумья. Через несколько минут он заявил:

— Я вижу только две возможности. Либо — либо… — он снова замолчал, сосредоточенно хмуря лоб. — Либо их пресловутая Линза, либо ваша девица.

— Девушка? Джил? — Геркаймер поджал губы. — Простите, шеф, но это чепуха. Я следил за всем, что она делала… И вообще я вижу ее насквозь…

— Вот как? Вы следили, и я следил… за теми авансами, которые вам расточались. Теплая куколка, верно?

Лицо Геркаймера приняло жесткое выражение.

— Не стоит лезть туда, сенатор, куда… куда не стоит лезть! Морган ухмыльнулся.

— Что, взыграло мужское самолюбие? Ни одна красотка не может устоять перед непобедимым Геркаймером? Однако вы возитесь с этой крошкой шесть недель вместо обычных шести часов — и с нулевым результатом!

— Я заполучу ее, — заявил Геркаймер, раздувая ноздри, — я заполучу ее — тем или иным способом!

— Готов поставить тысячу кредитов против дырявого никеля, что у вас ничего не выйдет. Даже за шесть месяцев!

— Принимаю, — секретарь ухмыльнулся и вытащил из кармана монету. — Но почему вы решили, будто она что-то разнюхала? Да, девчонка неплохой психолог, но со мной ей не тягаться — я старше и опытней. Думаете, она повыше меня классом?

— Ничего я не думаю… все это — гадание на кофейной гуще! Но стоит вспомнить, мой дорогой, что она — дочь Вирджила Сэммза.

— Ну и что? Вспомните Джорджа Олмстеда, другого его родственничка… Они с Сэммзом весьма похожи.

— Физически — и только. Олмстед — реалист, и жаждут награды в сем мире, а не на том свете. Потому он и согласился работать на нас. А девчонка напоминает по характеру папашу… И ей, возможно, нравится играть с вами в жмурки.

— Чушь! Послушайте, шеф, она была все время со мной — каждую минуту. Вы полагаете, что ей удалось прочитать что-то на моем лице? — Геркаймер скривил рот. — Да не родился еще тот человек, который… — он яростно воткнул в пепельницу очередную сигарету. — К тому же, она даже не глядела на меня!

— Если девица раздоила вас, Геркаймер, вы кончите жизнь в шахтах, — вдруг жестко произнес сенатор. — Впрочем, я так не думаю. Значит… значит остаются Линзы, — он хлопнул ладонью по столу. — Весьма фантастическое предположение, но чего не случается в мире… Линзы, Линзы, Линзы… — Морган вопросительно уставился на своего секретаря. — Так что вам удалось узнать по этому поводу?

Геркаймер пожал плечами.

— Не более того, что сообщалось официально. Это комбинация передатчика, языкового транслятора и телепатического усилителя. Ну и, конечно, символ высших чинов Патруля. Но я думаю, что нам известно далеко не все.

— Не сомневаюсь. Припомните, что произошло — четверо ленсменов одновременно выхватили пистолеты и выстрелили. Кроме них, никто ничего не заметил, а ведь в зале было полно других офицеров — все при полном параде и при оружии! Неужели чтение мыслей?

— Ерунда! — безапелляционно заявил Геркаймер. — Моих мыслей не прочтет никто!

— Моих — тоже, — ухмыльнулся сенатор.

— Если бы они могли читать мысли, то не стали бы ждать до самой развязки… в конце концов, Сэммза все же ранили. Я следил за Байнердом. Он не нервничал, но был несколько напряженным. Думаю, кто-то из ленсменов это заметил и поднял тревогу — так, на всякий случай.

Морган задумался, насупив брови и покусывая нижнюю губу. Наконец он произнес:

— Ваше объяснение совершенно бездоказательно, но весьма правдоподобно, и я готов его принять. И тогда — тогда все претензии надо адресовать к этому Тауну, к Большому Джиму! Неужели он не мог получше подобрать убийцу?

Покачиваясь на жестком сиденье своей импровизированной кареты «скорой помощи», Вирджил Сэммз приподнял голову, разыскивая мысль Киннисона.

«Род, я чувствую, вы взволнованы.»

«Еще бы! Скажем честно, нас обошли. И, если бы не Джил…»

«Вы полагаете, надо ждать продолжения?»

«Безусловно.»

«Тогда лучше не тратить время на возвращение в астропорт. Я уже в полном порядке — рука перевязана, шок прошел. Могу ходить.»

«Что ж, здравая мысль… Клайтон! — Сэммз воспринял вызов, посланный коммодору. — Какая-нибудь активность вверху?»

«Нет, сэр.»

«Хорошо. Приказываю: спустить вертолет, взять на борт Сэммза и меня, доставить на „Чикаго“. Легким крейсерам и „Бойзу“ пребывать в состоянии боевой готовности. Выполняйте, коммодор.»

«Слушаюсь, сэр!»

Теперь Сэммз слышал, как Клайтон начал отдавать команды по своему командирскому радиофону. Вскоре рядом взревел вертолет, без каких-либо происшествий доставивший обоих ленсменов на борт тяжелого крейсера. Включив планетарные двигатели, «Чикаго», в сопровождении «Бойза», направился к Холму.

На середине пути Киннисон вызвал Родебуша.

«Фред? Это Киннисон. Как там у вас?»

«Все в норме, — ответил физик почти сразу же. — А что случилось?»

Комиссар Безопасности в нескольких словах поведал ему о происшествии на балу, добавив:

"Предупреди Кливленда и Бергенхольма — и готовьтесь к обороне. Нам надо подумать, где Сэммз будет в большей безопасности — под Холмом или на борту «Чикаго».

«Вы полагаете, дело так серьезно? — Родебуш с минуту размышлял. — Наверно, лучше доставить мистера Сэммза сюда. Холм есть Холм: самое надежное место в Солнечной системе.»

К совещанию присоединились Клив и норвежец. Бергенхольм молча слушал, как ленсмены обсуждают план обороны, пытаясь оценить силы предполагаемого врага. Наконец он сказал, обращаясь к Киннисону:

«Могу ли я сделать одно предложение, сэр?»

«Валяйте, Нильс! Ваши предложения никогда не были пустым сотрясением эфира.»

«Можно объявить учебную тревогу — в обстановке, максимально приближенной к боевой. Если ничего не произойдет, вы раздадите медали и награды; ну, а в противном случае…»

«Прекрасная мысль! — в разговор вклинился Сэммз. — Проведем учения — но не континентального или всепланетного масштаба, а общие маневры сил Патруля.»

«Если ничего не случится, будет большой шум, — засомневался Киннисон. — За нами следит целая банда политиков, не забывайте, Вирджил.»

«Риск есть всегда. Так что давайте исходить вот из чего: вы ждете нападения?»

«Нууу… пожалуй, да! Я полагаю, что до нас с вами попробуют добраться с фейерверком, раз не вышло по-тихому»

«Доктор Бергенхольм, а что считаете вы?»

«Я согласен с комиссаром. И думаю, что атака будет сокрушительной, — норвежец помолчал. — Но я пришел к подобному выводу несколько иным путем, чем мистер Киннисон.»

«Другим путем? Что вы имеете ввиду, Нильс?»

«Похоже, никто из вас не рассматривает следующей возможности: эта атака может быть только первой операцией широкомасштабного плана действий. Короче говоря, есть силы, которые считают, что с Патрулем лучше покончить раз и навсегда.»

Секунд тридцать царило ошеломленное молчание, потом ленсмены начали передавать разом, возбужденные и недоумевающие. Внезапно ментальный гул перекрыла мысль Сэммза, четкая и острая, как лезвие кинжала.

«Комиссар Безопасности Трипланетной Лиги Киннисон! — на миг он сделал паузу и переговоры тут же смолкли. — Родерик Киннисон, если вы получите соответствующие полномочия и власть от Галактического Совета, клянетесь ли вы использовать их для блага всех разумных существ, защиты их жизней, их родных миров и цивилизации в целом?»

«Клянусь, Первый Ленсмен!» — разум Киннисона был тверд и ясен.

«Властью, предоставленной мне Советом, назначаю вас, адмирал Киннисон, главнокомандующим всеми вооруженными силами Патруля. Приказываю немедленно вступить в свою должность и объявить всеобщую мобилизацию.»

Оба крейсера находились теперь вблизи Холма. Киннисон, однако, уже не обращал внимания на их маневры. «Чикаго» спустился вниз, пассажиры покинули его, затем корабль опять взлетел, присоединившись к «Бойзу», который патрулировал над Холмом.

Киннисон прошел в свой кабинет и включил мощный ультраволновый передатчик.

— Всему воинскому контингенту, привлеченному к операциям Галактического Патруля — внимание! — его голос гулко раскатился в просторном помещении, и где-то там, далеко, на бесчисленных базах и космических кораблях, операторы связи замерли, ловя каждое слово.

— Говорит Киннисон, адмирал и командующий силами Патруля. Всем ответственным лицам внести в кадровые списки следующие изменения. Коммодор Клайтон, Северная Америка, Земля…

Клайтон, застывший перед приемником в отсеке управления, запрятанном в бункере нью-йоркской базы, отдал салют; глаза его сверкнули.

— ..назначается адмиралом Первого галактического региона. Коммодор Швайнерт, Европа, Земля…

В Берлине стройный человек с седеющими волосами склонился к приемнику, машинально отдав честь.

— ..назначается вице-адмиралом Первого галактического сектора. Второй сектор: командующий — адмирал…

Киннисон двигался по списку, не пропуская ничего. Адмиралы крупных секторов; их заместители; затем — адмиралы и коммодоры, ответственные за отдельные звездные системы и планеты: Гуиндлос из Редланда, Марс; Сессефсен из Талерона, Венера;

Реймонд — спутники Юпитера; Ньюмен — Альфа Центавра; Уолмер — Сириус; ван Митер — Валерия; Адаме — Процион; Роберте — Альтаир; Бартелл — Фомальгаут; Арманд — Вега; Копии — Альдебаран… Эти назначения были подготовлены давно, и каждый из названных людей уже командовал вооруженной группой, отрядом или целой дивизией в своем мире.

— Все, ниже ранга коммодора, свободны, — закончил Киннисон и тут же перешел на мысленную речь: «Поздравляю с назначением и уверен, что каждый из вас честно отработает свои звездочки — в том числе, и я сам.»

На миг в эфире поднялся неслышимый шторм. «Спасибо, Родерик!», «С вами, сэр, хоть к дьяволу в пасть!», «Род, мы все готовы!», «Сириус не подведет, адмирал!», «Можете положиться на меня, сэр!»

Подождав, пока смолкнет эта буря, Киннисон объявил о мобилизации и предстоящих учениях. Он не собирался скрывать от этих надежных и проверенных командиров, что маневры в любой момент могут перерасти в настоящее сражение, кровопролитное и упорное, в битву с противником, чьи силы, намерения и тактика совершенно неизвестны.

«Будьте готовы ко всему, парни, — завершил он свой неофициальный обзор ситуации. — Сейчас я отдам приказ — но каждый из вас должен помнить, что скрывается за его строками.»

Адмирал вновь перешел на обычную речь.

— Киннисон — офицерам, возглавляющим флотилии и оперативные группы Галактического Патруля. Объявляется боевая тревога. Условный противник — флот Черных; состав и ударная мощь неизвестны. Задача: оборона Холма и околопланетного пространства Земли. Адмирал Клайтон, действуйте!

С этими словами Киннисон выключил передатчик, вышел в просторную приемную и велел своим секретарям — отныне именовавшимся адъютантами — объявить о срочной эвакуации людей и наиболее ценного оборудования из верхних помещений гигантской цитадели. Затем он спустился в лифте глубоко под землю — туда, где располагался главный пункт управления вооруженными силами Патруля. Сэммз, сидя перед огромным следящим экраном, уже ждал его там.

Командующий затратил не больше пяти минут, чтобы добраться до своего боевого поста, но один взгляд, брошенный на мониторы оперативной связи, расположенные под большим экраном, подсказал ему, что Клайтон, Швайнерт и вся огромная организация, силы которой растянулись на десятки световых лет в пространстве, начала действовать.

Флот Земли, восстановленный, усиленный и реконструированный после памятной битвы с невианами, уже находился на боевых рубежах. Флоты Венеры, Марса и Юпитера, не столь многочисленные и тяжеловооруженные, дислоцировались вокруг материнской планеты.

Отряды и соединения, находившиеся в других звездных системах и состоявшие, в основном, из легких крейсеров и истребителей-разведчиков, не были переброшены в Солнечную систему; эти части кольцом охватывали ее, готовые нанести удар в любом направлении. Словно затаившись в безбрежной тьме и холоде пространства, корабли ждали сигнала; гигантская мощь Патруля впервые готовилась помериться силами с неведомым противником.

— Превосходно, — заметил Киннисон, опускаясь в кресло рядом с Первым Ленсменом. — Клайтон начал отрабатывать свой новый чин.

— Хммм… — Сэммз чуть иронически покосился на друга. — И долго вы собираетесь держать всю нашу армаду под парами?

— Пока у сопливых младших лейтенантов не отрастут седые усы длинной в ярд. Тогда я дам отбой и отправлюсь помолиться Господу нашему о…

Но Киннисону не удалось осуществить это благочестивое намерение, ибо в этот момент ожил динамик.

— Флагманский корабль «Чикаго» — главнокомандующему. Флот Черных обнаружен. Следуют с направления на северный галактический полюс плюс-минус пять градусов; расстояние — тридцать светолет. Оценить состав сил с такого расстояния не представляется возможным. Ведем наблюдения, ждите информации.

— Внимание всем, — Киннисон склонился к микрофону, — условный противник стал реальностью. Маневры переходят в боевую фазу.

Он улыбнулся Сэммзу, представив, что творится сейчас наверху, на поверхности земли. Холм окружен смертоносным фиолетовым сиянием, стволы орудий нацелены в небо, хищные головки торпед выглядывают из пусковых шахт…

— Им не пробиться сквозь нашу защиту, — произнес он несколько неуверенно. — Силовой барьер…

— ., может быть пробит, — закончил Первый Ленсмен. — Род, наступили времена безынерционной тяги, полициклических экранов и деструкционных лучей. Ни в чем нельзя быть уверенным; самое постоянное в мире — это изменения.

Киннисон задумался над этой философской сентенцией. Может ли он в самом деле полагаться на их защиту? План предусматривал три оборонительных рубежа; первый из них, «Акорн», располагался на расстоянии двенадцати световых лет от Солнечной системы. Имелось в виду, что сражение на дальних подступах может ослабить противника настолько, что корабли второй линии, «Адак», уничтожат его окончательно. Но сейчас главнокомандующий подумал, что третий рубеж, «Африк», включавший средства обороны самого Холма, также может оказаться нелишним. У него был ряд преимуществ — сверхтяжелое вооружение, которое трудно поднять в космос, новый защитный барьер, созданный трудами Родебуша, Бергенхольма и Кливленда, определенная скрытность — все системы управления находились глубоко под землей. Все это, однако, не гарантировало стопроцентную защиту от суперскоростных ракет, ведомых роботами; новый экран еще требовалось испытать в бою.

На мониторы выплеснулись зеленые строчки цифр и символов — «Чикаго» начал передавать информацию о составе вражеского флота. Киннисон не ждал тут особых неожиданностей; во всей исследованной части Галактики Трипланетная Лига обладала наивысшей технологией, а центр, сосредоточивший все новинки военного дела, принадлежал Патрулю. Вряд ли хозяева приближавшейся к Солнечной системе армады имели ученых того же класса, что Родебуш, Бергенхольм или даже специалист по «особым бомбам» Админгтон.

Флот Черных имел относительно большую пропорцию легких кораблей, крейсеров и истребителей. Было еще три странных судна, огромные сферы без видимых следов вооружения — Киннисон предположил, что это транспорты. И три тяжелых крейсера класса «Чикаго» — вытянутых, каплевидных, стремительных.

— У нас шесть таких кораблей, — с торжеством заявил он, повернувшись к Сэммзу. — «Гималаи», «Йоханнесбург», «Боливар» и «Европа» — по одному от азиатского, африканского, южноамериканского и европейского регионов плюс два судна из Северной Америки. Думаю, нет смысла проводить «Акорн» — только земной флот может остановить эти силы, а соединения Клайтона сосредоточены на средней дистанции. Итак, Вирджил, я дам бой на двух рубежах: «Адак» — в космосе, и «Африк» — в районе Холма.

Сэммз кивнул. Он не пытался командовать или советовать; адмирал Патруля делал свое дело, которое знал лучше, чем он. Не стоит мешать человеку, который жонглирует звездными флотами; все, что ему надо — чуть-чуть дружеской поддержки. И Вирджил Сэммз улыбнулся Родерику Киннисону.

Сейчас оба они, объединенные ментальной связью с Алексом Клайтоном, словно находились в боевой рубке «Чикаго». На расстоянии половины светового года, на рубеже «Адак», земной пилот стягивался в гигантский боевой конус, развернутый основанием в сторону врага. Суда противника приближались; уже можно было заметить — по крайней мере, визуально — что породившая их технология близка к земной. В объединенных, спаянных сознаниях Сэммза и Киннисона мелькнула мысль, что флот этот не принадлежит какому-нибудь враждебному миру; нет, скорее всего, он был порожден грязной накипью всех миров — в том числе, и их собственного.

Из разверстой пасти конуса вырвался яростный столб энергии, ударил, разметав передовые корабли пиратской армады; они вспыхивали яркими точками, превращались в клубы светящегося газа и медленно таяли в пустоте. Объединенная мощь тяжелых кораблей Патруля была неотразимой; лучевые эммитерные батареи, страшное оружие, плод многолетних усилий команды Родебуша, вобрали все, что было известно о науке уничтожения обитателям Земли, Невии и дюжины других развитых миров. Этот сокрушительный лучевой поток питали генераторы на активированном железе — практически неистощимый источник энергии. Что противник мог противопоставить этой силе?

Внезапно Черный флот начал перестраиваться, и Киннисон невольно поймал себя на том, что впервые назвал так вражескую армаду. Да, теперь это не были ни черные, ни красные, ни синие — условный враг в условном сражении; Черное Зло тянулось к Земле, к Патрулю костлявой рукой. И адмирал не удивился бы, если б один из этих черных кораблей нес Роджера, восставшего чудесным образом из праха и тлена.

Он слышал, как чертыхнулся Клайтон — вражеский флот на следящем экране расходился в стороны, избегая ударов энергетического луча. Внезапно грузовые транспорты словно окутались дымом, и Киннесон увидел, что они распадаются на десятки, сотни небольших стремительных кораблей. Озарившись бледным сиянием, они исчезали один за другим — и через миг он понял, куда направляется эта стая.

Вой сирен, разнесшийся по коридорам подземного бункера, наложился на команду Клайтона.

— Прекратить огонь! — резко приказал он. — Перейти к автономным действиям! Разведчики и крейсера атакуют суда противника аналогичного класса, дредноуты — тяжелые корабли. «Чикаго» и «Бойс», берите номер первый, «Боливар» и «Гималаи» — второй, «Европа» и «Йоханнесбург» — третий. Выполняйте!

В пространстве полыхнул огонь. Три больших черных корабля выдвинулись вперед, и залп их синхронизированных батарей хлестнул по «Бойзу», ближайшему из мощных судов Патруля. Его защитные экраны почернели, поток излучения опалил корпус, но пилот неимоверным усилием сумел вывести его из-под удара. — Черным повезло меньше. «Чикаго», оставшись без напарника, объединил усилия с «Боливаром» и «Гималаями». Их противник продержался не дольше секунды, затем крошечное солнце вспыхнуло во мраке и, медленно остывая, расплылось розоватым облаком. Теперь американский крейсер обрушил огонь на последнего врага, щит которого едва выдерживал напор «Европы» и «Йоханнесбурга»; через миг черный корабль вспыхнул, и второе светящееся облако заклубилось в пустоте.

И в это же мгновение первый корабль пиратов исчез; видимо, он обладал таким же безынерционным двигателем, как суда Патруля, и его капитан не собирался сражаться с пятью противниками. Одним скачком он удалился на половину светового года и, судя по всему, жаждал увеличить это расстояние.

— «Боливар», «Гималаи», за ним! — раздалась команда Клайтона. Потом он наклонился к микрофону и проревел:

— Остальным дредноутам — уничтожать самые мощные суда врага! Легкие крейсера — первый, пятый и шестой дивизионы — выйти из боя, окружить противника, перехватывать беглецов!

Теперь он мог на минуту отвлечься и с трепетом бросил взгляд на экран, куда транслировалось изображение Холма. К его изумлению, там не было ни кратера в милю глубиной, ни чудовищного грибовидного облака атомного взрыва. Холм стоял! Его гладкие стальные стены слегка потемнели, почва вокруг была опалена, в небе еще метались десятки черных истребителей, посылая ракету за ракетой в фиолетовое прозрачное марево экрана. Но Холм стоял! На глазах командующего Первого сектора несколько вражеских кораблей вдруг стремительно понеслись вниз, захваченные необоримыми тисками силового поля, скользнули по фиолетовой поверхности и словно стекли на землю, превращаясь в тонкие лепешки металла.

"Ну что, Алекс, впечатляет? — раздался голос в его сознании, и Клайтон понял, что Родерик Киннисон — вместе с Сэммзом — не покидал его во время битвы и смотрит сейчас вместе с ним на свою цитадель. — В такое не поверишь, пока не увидишь… Кстати, прикажите вашим соединениям держаться подальше от силового купола — там действует поле повышенной гравитации, сотни тысяч «же».

«Как там с последним кораблем? — это был Сэммз. — Есть сообщения от „Боливара“ и „Гималаев“? Или пират ушел от них?»

«Похоже на то, сэр, — Клайтон перевел взгляд на следящий экран, потом обменялся парой фраз с капитаном Винфельдом. — Боюсь, мы его упустили.»

Сморщившись от досады, он велел крейсерам возвращаться.

Адмирал Киннисон довольно улыбнулся и покинул свое кресло. Операция была практически завершена. Холм выстоял; экран Родебуша предохранил его от непрерывной бомбардировки, и практически все истребители врага были уничтожены. Где-то на границе Солнечной системы, в холодной космической тьме, корабли Патруля добивали остатки нападавших, а вспомогательные флотилии перехватывали беглецов.

Родерик Киннисон потянулся и, подхватив Сэммза под здоровую руку, заявил:

— Вирджил, друг мой, победа! Победа! И по такому случаю старый добрый доктор Киннисон рекомендует вам принять успокоительное — бифштекс с кровью и стаканчик бренди! Пошли, Вирджил!