Кукаркин ЕвгенийМедвежатник

Евгений Кукаркин

Медвежатник

Написана в 1998 г. Приключения, детектив.

- Мы сегодня кончим когда-нибудь? - взвыл Костя после того, как очередная юстировка провалилась.

Проклятые кристаллы никак не хотели сходиться в одну ниточку лазерного луча. То пережмем гайку, то недожмем, иногда пыхтим над одним пакетом по несколько часов, подгоняя микроны, чтобы получить четкую красную точку в центре листка бумаги и... вдруг здоровяк Витька пережал гайки и сорвал размер ключа... После этого то Костя и взвыл.

- Ребята, пока не справимся с пакетом, никуда не пойдем, - командует Федя, наш ведущий инженер и начальник.

Витька чертыхается, добывает новый ключ и, к сожалению, отвернуть гайку не может, так как уже смял грани шестигранника болта до круглого размера. Мы в отчаянии.

- Черт, с твоей бы силой на ринге выступать, а не гайки крутить, психует Колька.

- Так... интеллектуальная работа.

- Иди ты в...

- Тише, здесь женщина.

Женщина, это Варя, сопливая девчонка лет восемнадцати. Ее папа зам главного конструктора КБ, свою дочку после неудачного провала при поступлении в институт, засунул к нам в отдел. Варя на ругательство только хмыкает.

- Что делать то?

Федя вздыхает. Он кивает мне.

- Макс, ты все умеешь. Придется сверлить. Тащи сверлилку.

Еще двадцать минут и наконец жалкие остатки болта выползли из своего гнезда. На этот раз уменьшили толщину прокладки и аккуратно подогнали новый пакет под ниточку лазерного луча.

- Все. Всем по домам, - командует Федя.

На улице уже темно. Мы толпой выходим из КБ, кто спешит на автобус, кто к персональным машинам, я копошусь у своего "жигуленка" и тут ко мне пристает Варя.

- Максим, подвези меня домой. Так темно, а мне страшно.

Я заколебался, у меня сегодня такая напряженная ночь, но...

- Садись.

Варя довольна, быстро залезает в машину.

- А ты почему сторонишься меня? - спрашивает она меня.

- Разве? Я думал, что я как все.

- Нет, ты не такой как все.

Машина дернулась и Варя замолчала. Я ее довез до дома за каких то двадцать минут.

- Все, приехали.

- Может зайдешь к нам домой. Папы нет, он в командировке, а мама у меня прелесть...

- Увы. Не могу. В следующий раз.

- Поцелуй меня.

Она закрыла глаза и протягивает свои губы. Я прикасаюсь к ним и откидываюсь.

- Варя, выходи.

Она обиженно выскакивает из машины и бежит в парадную.

Я останавливаюсь за квартал до цели. Из под сидения достаю перчатки и шляпу, все натягиваю на себя. Выхожу наружу и из багажника машины вынимаю чемоданчик. Теперь я готов. На улицах тишина, лишь при свете фонарей изредка мелькнет человек или заблудившиеся влюбленные парочки. У невзрачной парадной останавливаюсь и резко сворачиваю в нее. Грязная лестница спускается в подвал до, обитой железом, двери, на которой большой амбарный замок. Вскрываю чемоданчик, вытаскиваю фонарь и связку ключей и отмычек. Замок долго не сопротивлялся, открылся легко, теперь луч фонаря ведет меня в глубины коридоров с километрами различных диаметров труб, с одного бока. Шел я недолго и остановился у аккуратно сложенных кирпичей, выломанных из стены. Дыра пробита не полностью и за кладкой видна белая стенка сухой штукатурки. Из чемоданчика достаю фомку и сильным ударом между кирпичами пробиваю ее. Вынутых кирпичей недостаточно, пришлось расшатать ближайшие, чтобы расширить отверстие. Дырку пробил под размер туловища и полез в эту темнотищу. Фонарик выхватывает коридор.

Я иду по давно размеченному маршруту, вот лестница наверх, здесь приходится погасить фонарь, так как выхожу в холл со слабой подсветкой дежурного света. Я пересекаю помещение и выхожу на парадную лестницу, поднимаюсь на третий этаж и, пройдя по коридору метров тридцать, останавливаюсь перед дверями с надписью "КАССА". Эти самонадеянные товарищи, даже не потрудились поставить сигнализацию, только опечатали дверь, повесив на картонку пластилиновую блямбу. Я срываю ее и засовываю в карман. Французские замки на двери, это забава для детей, если они имеют такую связку отмычек и ключей как у меня. В комнату, которую я попал, полумрак, только свет от фонарей с улицы узкими полосками выхватывает столы и стулья. Здесь только заслуживает внимание старый сейф, модернизированный "Сименс" с рычажными механизмами запоров и барабаном-трещеткой на выпуклой двери. Стоит он недалеко от окна. Стенки его многослойны, чтобы не было возможности вскрыть газорезкой. Его секрет в двух ключах и шифре на барабане. Я как хирург, приспосабливаюсь на полу, выловив освещенный участок, раскладываю на нем инструменты, вытащенные из чемодана.

Начинаю с измерения и керновки сейфа, намечаю место для сверления. В помещении есть розетка, я достаю сверлилку, с весьма небольшим шумом, и подключаю ее. Теперь самая напряженна работа - давить на машинку и ждать, когда сталь проглотит миллиметры победитового сверла. Я сделал шесть отверстий по три в виде щели над каждым замком. Запустил в них крючки, убедился, что зацепился за скобы замков. Теперь обращаюсь к усилителю, небольшому электронному прибору, занявшему одну треть чемоданчика, подключил к нему наушники, а датчики приложил к барабану-трещетке. Шифр прослушал минут через 12 и выставил его щелчками. Готово. Хватая руками два крючка и давлю их вправо. Дверь сейфа медленно отошла. На полках полно документов, но меня интересует верхний ящичек, ключ от него висит тут же на выступе. Я открываю и его и ахаю. Да здесь денег на пять лет безобидной жизни. Это получка института за июнь месяц.

У меня битком набитая громадная сумка денег, в другой руке чемоданчик. С видом человека, совершившего трудовой подвиг, я пробираюсь к своей машине. Все, сейчас домой и спать, а завтра утром на работу, опять подгонять неодимовые кристаллы под лазерный луч.

На стенде суета. Пакеты уже отъюстированы и мы разбились на две группы. Одна закрепляет под кристаллами и над ними лампы с отражателями, другая мучается с гидравликой. Варя помогает мне наладить систему охлаждения. Мы закрепляем двигатель с насосом к большим подвесным бачкам.

- Зря ты ко мне вчера не пришел, - говорит мне Варя, - пытаясь стянуть с гофрированного шланга гайку.

- Почему?

- Дома ни папы, ни мамы не было.

- Ты знаешь, я сейчас себе немножко посочувствовал. Упустил такой момент...

Варя двинула меня концом гофры.

- Ой. Чего это ты?

- Это какой момент?

- Момент истины...

Варя задумалась над моей чушью. Она наконец то выдернула гайку и зачем то положила ее на стол.

- А я тебе позвонила вчера домой, а тебя не было.

- Машина забарахлила, два часа возился.

- Это ночью то...

- А как же до дома доехать, не бросать же ее голубушку...

- Бр... Это, наверно, так неприятно, ночью в городе чинить машину.

Сегодня я без машины. Мы с Варей после работы забрались в кафе и наслаждаемся сухими белыми винами.

- Ух, я пьяная, в доску... Теперь потащишь меня домой...

- К маме?

- Нет... Поедем к тебе.

- Больше не пей и все будет в порядке.

- В порядке будет только в туалете. Ты посиди, я пошла.

Варька, пошатываясь, уходит.

- Разрешите, молодой человек.

Рядом стоит хорошо одетый пожилой мужчина.

- Здесь занято.

- Ничего. До прихода вашей дамы я посижу.

Он нахально плюхается на Варькино кресло.

- Пропиваете очередной грабеж...

- Простите. Вы о чем?

- Да вот удивляюсь, как может простой советский инженер с мизерной зарплатой, промотать в этом кафе половину своей получки.

- Кто вы такой и что вам надо? Я сейчас позову милиционера...

- Ладно, не зови. Вот возьми мою карточку и завтра после работы явись по адресу...

Теперь я струхнул и отрезвел мгновенно. На карточке четко отпечатана надпись: "Комитет государственной безопасности". Рядом адрес и телефоны.

- Я пошел, - продолжает мужчина, - а то ваша дама прилипнет ко мне с расспросами и мне еще придется вас отвозить по домам. Жду завтра, постарайтесь прибыть к шести вечера.

Происходит смена декораций, исчезает тот тип, появляется Варя.

- Все, я готова.

- К чему?

- К моменту нашей встречи. Мы поедем к тебе. Сейчас, - она икнула, кажется семь... часов. Господи, как я напилась...

- А как же мама?

- Причем здесь мама? Ты же не с ней встречаешься, а со мной, - трезво сообщает мне она.

- Хорошо, поехали ко мне, хоть выспишься.

На улице я ловлю такси и привожу пьяную девчонку ко мне домой. Пока я копался на кухне, Варя заснула на полу перед ванной. Пришлось ее затащить на кровать, сам я прилег на диване, но заснуть не мог. Что же это за странная встреча в кафе?

Я разбудил ее около 11 вечера.

- Что такое? Где я?

- У меня.

- Господи, я же должна быть дома.

- Позвони родным, вон там телефон.

Варя вскакивает и бежит к тумбочке. Она дозванивается до дома и что то врет матери про прогулки за городом. После разговора, Варя устало плюхается ко мне на диван.

- У тебя вода есть?

- Там на кухне.

- Что со мной было?

- Ничего. Напилась, стала приставать, а потом заснула.

- Как приставать?

- Да так. Раздеться не разделась, а целоваться лезла.

Она явно разочарована, но все же облегченно вздохнула.

- Проводи меня домой.

- Хорошо.

- Я пойду напьюсь воды.

На такси довез ее до дома и еле-еле вытащил из машины. Варька опять пьяная, на этот раз напилась воды и... окосела. Дотащил ее до двери и приставил к косяку.

- Поцелуй меня...

Теперь она не закрывает глаза. Я прикасаюсь к ней и тут она хватает мою голову и жадно всасывается в губы. Мы долго терзаем друг друга и наконец она меня отпускает.

- До завтра.

- До завтра.

В КБ Варя ходит какой то серьезной и задумчивой. Мы опрессовываем гидравлическую систему и везде обнаруживаем течи. Федя сходит с ума.

- Какой идиот стягивал здесь гайки?

- Эти идиоты ты, я, мы, - ехидно говорит Варя.

- Заткнись.

- Я тебе заткнусь...

Федя вовремя увернулся, ключ на 14 пролетел мимо его головы и ударившись в плакат-схему, разорвал ее.

- Ты чего?

- Ничего. Еще раз что-нибудь ляпнешь, я в тебя запущу молотком.

Среди ребят замешательство. Только Костя крякнул.

- А девочка то выросла...

Теперь в группе тишина, мы копаемся в системе мокрые с ног до головы уже не пытаемся огрызнуться друг на друга.

Конец работы. Варя ждет меня у проходной.

- Ты сейчас куда?

- Надо заехать в одно место.

- Что это за место? Небось, на свидание...

Я раздумываю, сказать правду или нет.

- Меня пригласили на переговоры в КГБ.

Название этой ужасной организации пугает Варю. Она сначала задохнулась, потом вытолкнула.

- Врешь.

- Если хочешь, поехали со мной. Пока я буду там, посидишь в машине.

- Ты что-нибудь натворил?

- Нет еще, не успел.

- Тогда зачем тебя приглашают?

- Не знаю. Может предложат работать...

- На них.

- На кого же еще?

- Поехали, - отчаянно кивает она головой.

- Вы Максим Караваев? - спросили в бюро пропусков. - Давайте ваш паспорт.

Через три минуты мне выкидывают пропуск.

- Третий этаж, комната 326, - напоминает голова полной женщины.

В кабинете знакомый пожилой мужчина из кафе с ним еще один- молодой.

- Вот и наш уважаемый Максим Георгиевич Караваев, - представляет меня молодому человеку, старший. - Здравствуйте. Давайте знакомиться, а то ведь я тогда в кафе вам не представился. Я полковник Швелев Сергей Романович, это капитан Григорьев Павел Леонидович.

Они уважительно жмут мне руку. Я успокаиваюсь. Мы рассаживаемся и тут полковник, прямо в лоб, спрашивает.

- Ну-с... начнем. Так скажите нам Максим Георгиевич, сколько сейфов вы обчистили в этом городе?

- Каких сейфов?

Капитан достает из папки пачку снимков и веером раскладывает передо мной.

- Не делайте глупостей, Максим Георгиевич, вас выдала ваша машина.

- Машина? Причем здесь машина?

- Первые вскрытые сейфы, - поясняет мне полковник, - не дали нам никаких зацепок, но вот Павел Леонидович был убежден, что грабитель приедет и уедет на собственной машине и представьте себе, ему повезло. После четвертого взлома, среди машин, разбросанных в районе события, мелькнул номер ваших "Жигулей". Потом его засекли на седьмом сейфе, а дальше мы уже следили за вами.

Я гляжу на снимки и вспоминаю каждый вспоротый мной "ящик". Этот я взломал в НИИ, кажется металловедения, он мне дался легко. Здесь была сигнализация и на двери и на сейфе. Я ее закоротил еще на входе. Ключ один, но я его даже не трогал. Просверлил дырку и "клешней" вспорол металлический лист. А вот этот тяжелый, новинка из Гамбурга, я затратил на него всю ночь. Он стоял в бухгалтерии завода "Красный луч". Лучшие шведские замки стояли на нем и прежде чем я их вскрыл, мне пришлось сделать 24 отверстия в его корпусе, жаль, что при этом я запорол сверло, зато мне удалось прожечь газорезкой две полосы, срезав рычажную систему в верху и снизу.

А этот... Впрочем, я сижу в КГБ и надо как то выкручиваться.

- Хорошая работа, - сам себя хвалю я.

- Ничего не скажешь, действительно вскрыты ловко и каждый раз по разному. Так сколько сейфов вы вскрыли?

Все равно ведь все знают, ладно скажу.

- Наверно двенадцать...

- Одиннадцать, - уточняет Павел Леонидович, - и в течении пяти лет. Самое интересное, сейфы только учреждений и общественных организаций, ни одной сберкассы или банка. Думали небось меньше дадут срока?

Пожалуй это все равно потянет на два десятка лет, а может быть и хуже. Законодательство то я знаю.

- Причем надо отметить вашу осведомленность, - продолжает Павел Леонидович, - где стоят сейфы, какая сигнализация, типы охраны, помещения. Кроме того, вы сбиваете всех сыщиков с толку, работая слишком разнообразно, у вас нет подчерка. Одному такое дело не потянуть, здесь нужен хороший помощник и учитель. Не назовете его имя, Максим Георгиевич?

- Не было у меня никого.

Так я вам и выложил.

- Ладно. Кого вы наметили следующим?

Что же делать, что сказать?

- Я еще не определился.

Как здесь не отчаяться, они, черти, все наверно знают и моего помощника, и наставника.

- Так что с ним делать, Павел Леонидович? - спрашивает полковник у своего подчиненного.

- Да уже и не знаю. Посадить его, а там пусть суд решит. Лет двадцать пять припаяют, поумнеет за это время.

- Вот видишь, - это уже полковник обращается ко мне, - как ты не понравился капитану. А мне чего то он нравится. Зря ты так, Павел Леонидович, парень то с головой...

- Он как звереныш, с нами по хорошему, а он кусается, контактов не хочет заводить...

- Кто тебе сказал, что не хочет? Разве вы, Максим Георгиевич не хотите нам помочь?

Голова пошла у меня кругом и появилась маленькая надежда избавится от тюрьмы.

- А вы мне не предлагали.

Теперь они с интересом смотрят на меня.

- Вот это уже лучше... А что, сможете взломать вот такую штуку?

Полковник протягивает мне фотографию с сейфом "Кармелита", испанского производства. Добротная вещица, по каталогам, которые мне показывал мне мой помощник, этот по надежности на третьем месте после немецких и бельгийских. Здесь же, электронная защита, кодовый барабан и внушительное колесо защелки...

- Наверно смогу.

- А такие типы где-нибудь брал?

- Нет. "Кармелиту" в нашем городе еще не видел.

По моему я сразил их словом "Кармелита", они переглянулись.

- Значит берешься?

- Берусь. Только надо подготовиться. Изучить место расположения, комнатную систему, архитектуру строения, ближайшие здания, все системы коммуникаций, подходы...

- Стой. Стой. Понятно, что ты хочешь. Мы тебе поможем в этом деле. Павел Леонидович все тебе достанет. Но вскрыть то ты его вскроешь, а нам вот надо, чтобы ты вытащил от туда несколько зеленых папок.

- Папок? А разве там деньг нет?

- Папки важнее...

- Хорошо, папки, так папки.

- Ну вот и договорились. Оказывается можно и по хорошему договариваться. Кажется и Павел Леонидович доволен. Давай пропуск.

- А когда и где вскрывать то?

- Это позже... Ты нам вон сколько наговорил, что тебе нужно это, нужно то, вот мы сначала подготовимся, а потом все тебе выложим. Самое важное мы познакомились.

Полковник подписывает пропуск. Они поочередно жмут мне руку.

- До свидания, Максим Георгиевич.

Варя ждет в машине, только я залез в нее, как ее прорвала.

- Ну что там было? Зачем вызывали?

- Я предположил правильно. Предложили работать у них.

- А ты?

- Я отказался.

- А может... не надо было.

- Слушай, это я отказался, не надо... мне советов...

Она недовольно отвернулась к окну. Мы проезжаем главный проспект.

- Мы куда едем? - спрашивает она.

- Не знаю.

- Давай махнем загород.

- Нет, очень поздно. Лучше отгоним машину в гараж, а потом махнем в ресторан "Садко".

- Махнем, но папа там был и говорит, что это самый дорогой ресторан в городе. Нам хватит по средствам?

- Хватит.

- Откуда у тебя столько денег?

- Папа помер, квартиру, машину и деньги мне оставил.

- Богатый видно был.

- Жадный... Копил все.

Варька опять напилась, я повез ее домой. Растрепанная женщина в мятом цветастом халате открыла мне дверь.

- Господи, Варенька. Что с ней?

- Немного не рассчитала сил, - попытался ответить я за нее.

- Мама, со мной все в порядке, - выдавила Варя.

- Помогите отнести ее до кровати, - просит Варина мама.

Она идет впереди меня, показывая дорогу. В маленькой комнате, я сбрасываю девчонку на кровать.

- Вы с ее работы?

- Да.

- Вас кажется звать Максимом, мне Варя о вас говорила.

- Кажется так.

- Зачем вы ее спаиваете?

- У меня этого в мыслях не было. Я просто говорю, она не рассчитала своих сил.

- Отец завтра приезжает. Он очень расстроится.

- А вы ему не говорите.

- Нет, не могу. Я ее мать и мне не безразлично куда катится моя дочь.

- Бывает с каждым... Можно сорваться раз, но нельзя же сразу заявлять, о плохой дочери.

- Молодой человек, я очень сожалею, что Варя познакомилась с вами.

- Мне тоже жаль, что мы не поняли друг друга. Уже поздно. Вы извините, я поеду домой.

Мы даже не сказали друг другу "до свидания". Так и разошлись.

На работе сегодня принимают соцобязательства. Мы мучаемся над листками бумаги, выдумывая невероятные вещи. Я сдаю бумаги профоргу и иду добивать гидросистему лазерной установки. У стенда стоит Варька и виновато смотрит на меня.

- Максим, извини, пожалуйста.

- Ты о чем?

- Я извиняюсь за свою мать. Сегодня утром приехал папа, она накапала на тебя отцу и теперь он в ярости.

- Я пока не почувствовал его гнева.

- Все еще впереди.

Сегодня Варька не пристает ко мне. Она пай девочка и после работы чинно уходит домой. Я пользуюсь свободой и на своей машине отправляюсь в Свечной переулок. У дома номер пять останавливаюсь и смотрю на окно на втором этаже. У старенькой занавески воткнуты в стакан сухие цветы. Можно идти, хозяин на месте.

- Здорово, Максим.

Полноватый старый человек в майке и в спортивных штанах, встретил меня в дверях.

- Привет, Никодимыч.

- Я жду тебя уже второй день.

- Обстоятельства... Сам знаешь, надо было осмотреться...

- Деньги принес?

- Принес.

- Это дело. Прекрасно провел операцию, я уже слышал, опять не оставил никаких следов. С тобой хорошо работать, малыш.

Я выбрасываю на стол кейс. Никодимыч нетерпеливо вскрывает его и любуется видом денег. Он нежно проводит по ним рукой.

- Ты мне что-нибудь приготовил?

- Да, малыш. Я наметил одну неплохую штучку. Это испанский сейф "Кармелита".

- Кармелита?

Я ошеломлен.

- Да. А что тебя удивляет?

- Разве у нас в городе есть такие сейфы?

- Есть. Пять лет тому назад привезли в пароходство.

- Никодимыч, ты уверен, что он один?

- Может быть и не один. По крайней мере, я других не знаю...

- Хорошо. Ты уже все продумал?

- Конечно, я расскажу тебе все подходы...

- Никодимыч, а ты когда-нибудь вскрывал такие сейфы?

- Нет, в мое время таких монстров не выпускали. Но если бы они были тогда, то я бы их вскрыл, правда более длительным путем. Тебе повезло, ты хорошо разбираешься в электронике...

- Это теперь моя специальность. Как-никак с твоей помощью и с твоего благословения я попал в институт.

- Подожди, я сейчас.

Он уходит в соседнюю дверь и вскоре возвращается с альбомом и пачкой чертежей.

- Посмотри, что я собрал. Здесь каталог сейфов, выпущенных европейскими компаниями для своих клиентов до 80 года, а это некоторые схемы и чертежи к ним.

- Никодимыч, это же настоящее богатство, как ты их достал?

- Друзья присылали. У нас раньше был своего рода сбойчик, хитрые немцы устраивали выставки сейфов и все медвежатники Европы собирались на них, поэтому знали друг друга. Там можно было за один день озолотится, вскрыв самый трудный новейший сейф.

- Что, прямо при всех?

- Да. Было много зрителей. Немцы знали, что делали. Они изучали наши приемы, а потом усовершенствовали модели...

- Как же ты выжил?

- Так. Сидел много. Три раза сидел, почти сорок лет, считай пол жизни потерял по тюрьмам. Тем и выжил. Мои коллеги все погибли, кто вышку получил, кто по старости, а кто, хоть и прекратил деятельность, все равно загнулся в лагерях. Мы все были на учете у власти, а та нас не очень то жаловала. Давай не отвлекаться. Посмотрим эти бумаги.

Мы сели за стол и стали рассматривать чертежи и каталоги.

- Вот "Кармелита", смотри..., на двери с той стороны кодовый замок. Прослушать твоей аппаратурой можно, а вот с электроникой сложнее...

- Никодимыч, а механическим путем можно его вскрыть?

- Можно. Механическим путем все можно, но вот время... Каждый специалист по вскрытию сейфов дорожит временем. Я тут тебе приготовил подарок...

Старик лезет под стол и достает черный чемоданчик. Он неторопливо открывает замки и я вижу компактную ЭВМ с плоским экраном, рядом в кармашке ЗИП и провода с датчиками.

- Вот из Америки прислали, нелегально моряки провезли во Владивосток. Штучка, что надо. Ты в электронике хорошо разбираешься, тебе и карты в руки. Знаю одно, нужно датчики закрепить на замок и включить эту машину. Через некоторое время, она выкинет комбинацию цифр.

- Боюсь, что прежде надо сверлить замок здесь и здесь, - я показываю пальцем на чертеж, - а потом стыковать к этим проводам наши датчики.

- Ну вот, что я говорил, ты лучше эту машину поймешь. А теперь поговорим как проникнуть в комнату, где стоит этот монстр. Значит так...

Зам генерального конструктора, отец Вари, не забыл меня. Секретарша вызвала меня к нему.

- А... молодое дарование, - со слишком натянутой радостью говорит он, протягивая руку.

- Здравствуйте, Николай Трофимович.

- Здравствуйте, Максим Георгиевич, - он не выпускает моих рук из своих. - Как движется работа?

- Нормально.

- Садитесь.

Наконец он меня отпустил. Мы расселись вокруг гостевого столика.

- Вообще то я вас вызвал по поводу моей дочери. Скажите, у вас далеко зашло?

- Вы о чем?

- Ну вот... об этом...

- Вы о сексе?

- Да, да.

- Мы до этого еще не дошли.

- Слава богу. Как вы смотрите, вообще прекратить с ней встречи?

- Это совет или рекомендация?

- Это последнее предупреждение.

На лице у моего начальника уже улыбки нет.

- Максим Георгиевич, - продолжает он, успокоившись. - Есть хорошее предложение. Вы кажется, окончили радио технический институт?

- Да.

- Так вот, опытный образец машины через три месяца нужно довести до конца. На стенде только что собрали макет блоков управления и наводки луча. Не возьмете на себя проведение испытаний?

- А как же Игорь Корзун?

- Мы его переведем на новое место.

- Меня повышают, Корзуна убирают..., это все... за Варю?

- Конечно. Вы все прекрасно понимаете.

- Николай Трофимович, а вы не подумали, как ломаете психику своей дочери, она же будет ненавидеть вас. Вы делаете не мне хорошо, а делаете ей плохо.

- Это не твое дело. Я предлагаю тебе прекрасное место. Решай.

- Нет. Таких жертв не надо.

- Значит, не договорились?

- Корзун хороший парень, он нам своем месте. Я считаю, что мы не договоримся.

- Ты сам себе выбрал путь. Можешь идти.

По всей длине комнаты растянуты провода. Я сижу на полу в углу и маркирую провода. В другом конце комнаты Коля прозванивает их и орет мне, какой конец он нашел.

- 7-2.

- Принято.

Я вешаю на найденный провод бирку и накалываю на клемму следующий.

- 7-5.

- Принято.

У моей головы застыли ноги Вари.

- 7-8.

- Погоди. Варя ты чего?

У нее нет лица, оно белее мела.

- Ты сегодня был у папы?

- Был.

- О чем был разговор?

- О работе.

- Врешь. Я все знаю. Вы говорили обо мне.

- Только немножко.

- 7-9, - орет Коля.

- Да заткнись ты, - ору я в ответ и уже тише Варе. - Говорили обо всем.

- Что он тебе предлагал за меня?

- Варя. Все то, о чем мы говорили, я тебе пересказывать не буду.

- Ты меня не предал?

- Клянусь, нет.

Она резко поворачивается и уходит.

- Дальше можно? - орет Коля.

- Давай.

- 7-9.

- Принято.

Начальник отдела вызвал меня в конце рабочего дня.

- Максим, собирайся в командировку.

- Куда?

- В Болгарию.

- На сколько?

- На месяц.

Я чуть не завыл от радости.

- Кто же это меня так...?

- Наш зам, Николай Тимофеевич. Заметил тебя.

Конечно, если бы мой начальник знал о чем мы с этим замом сегодня говорили. Я насторожился.

- Поеду один?

- Один. Будешь работать с болгарами по теме "Кит".

И тут в голове сразу засигналил звонок. Если поеду, предам Варьку. Кроме того, мне надо готовиться к "Кармелите".

- Я не могу .

- Что значит не могу?

У моего начальника от изумления ручка выпала из рук.

- Личные обстоятельства.

- Какие?

- Не могу сказать.

Начальник немного в смущении, ему не всегда отказывают.

- Ладно, иди. Я доложу Николаю Трофимовичу.

Я подъехал к порту. Здание управления прижимается к забору. Пришлось обойти забор. Вот и большая проходная, для грузовых машин, но это не въезд в порт, это склад на улице.

- Туда можно пройти? - киваю пожилому мужику охраннику в дверях проходной.

- Конечно, вам куда?

- Транс агентство.

- Это к Мирзояну? Вон к окошечку подойдите, закажите пропуск.

Я прохожу по территории, заставленной ангарами, контейнерами и ящиками. Новое здание агентства прижалось спиной к административному корпусу пароходства. Для начала, заскакиваю на четвертый, последний этаж. Люк на крышу сделан из толстого листа железа, на скобах простой замок. Спускаюсь ниже и тут же слышу радостный вопль.

- Макс, неужели ты?

Рядом возникла Аня, моя бывшая одноклассница. Она округлилась, сделалась выше, а ее лицо из прыщавой кошки, стало очень милой мордочкой лисички.

- Анька? Что ты здесь делаешь?

- Я то работаю, а вот как ты сюда попал?

Вот, черт, зачем мне еще такой свидетель.

- Мне к Мерзоянцу.

- А... Он сейчас с посетителем. Идем ко мне, бирюк несчастный, я потом тебя сведу с ним.

Она тащит меня в комнату заставленную шкафами, сажает на стул в уголке и с любопытством разглядывает.

- Ты стал такой большой. Женился небось.

- Нет, не удалось.

- А мне не повезло. Лешку Кулешова из соседнего потока, помнишь? Так вот я собралась за муж за него, а он, стервец, после свадьбы перепил и... стала вдовой. Долго этих... мужиков, за версту терпеть не могла. Только недавно и отошла. А Марию, помнишь? Подружку мою. У той все было удачно, муж, квартира, дача, машина, деньги, а вот надо же, ее мужик все же сбежал от нее...

- Ты когда кончаешь работать? - стараюсь прервать ее речь.

- А ты можешь со мной провести вечер?

- Сегодня, могу.

- Ой, Максик. Какой же ты... умница. Знаешь что? Я пожалуй поговорю с ребятами... Может я смогу удрать с тобой и сейчас...

- Это разве так легко?

- А... Все равно работы мало. Моих клиентов Леня примет.

- Но мне еще к Мерзоянцу...

- Ах, да. Я забыла. Сейчас сделаю.

Анька срывается с места и бежит за шкаф. Я оглядываюсь. Кругом тесно от невообразимое количества мебели. За большим стеклом отделяющим комнатку от коридора висит длинный плакат. Я с трудом разобрал буквы задом на перед: "ЕРАЖОП ИРП ЯИЦАУКАВЭ". Внизу под буквами план коридоров и помещений, а так же красная стрелка, крутящаяся между ними. Оказывается в здании есть черный ход и двери открываются изнутри. Появляется Аня.

- Максик, иди. Шеф свободен.

- Что хотите? - хрипло спрашивает усталый человек.

- Я хочу перевести большой трансформатор, весом около пяти тон, из Новосибирска сюда.

- В общем то, с этим вопросом вы могли бы поговорить с одним из моих сотрудников.

- Нет. Трансформатор крупногабаритный и выходит за рамки ширины грузовой площадки машины.

- Какой размер?

- Два семьсот на два восемьсот, высота два с полтиной. Класть его нельзя, в нем баки с маслом.

- А масло слить...

- Нельзя.

- Интересное дело. Может его протащить по рекам. Хорошо, пойдите к начальнику отдела доставки, Мясоедову, пусть он посмотрит по картам и каталогам, каким видом транспорта его можно притащить сюда.

- Хорошо. До свидания.

За дверью меня ждет Аня.

- Ну что?

- Отфутболил к Мясоедову. Но мне уже расхотелось идти к нему.

- Если ты считаешь, что так надо, хорошо. Давай свой пропуск, я отмечу.

Мы едем в машине к центру города.

- Куда меня везешь?

- В "Вену".

- А что там? Я не разу не была.

- Там хорошая кухня. Мне пить нельзя, я за рулем, но тебя угощу на славу.

- Я вижу ты неплохо устроился. Вон, машина, костюмчик, что надо, недешевые рестораны...

- Разве хорошо жить, плохо?

- Нет, конечно.

- Тогда не стоить обсуждать мои финансовые проблемы.

- Конечно, конечно. Не сердись, Макс.

Пиршество в разгаре. Анька хлещет вино, я балуюсь шипучкой и все заедаю салатами. Она много говорит и не пьянеет.

- Слушай. Вон тот парень строит мне глазки, - она кивает за мою спину.

Я разворачиваюсь и чуть не роняю вилку. За столиком сидит Павел Леонидович. Капитан улыбается, кивает мне головой и поднимает рюмку с темной жидкостью. Да что они, за мной следят? Я разворачиваюсь к Ане.

- Морду ему набить что ли?

- Нет, нет, ну что ты? Вызовут еще милицию, не надо.

Что ему здесь надо?

- Разрешите. Разве вы меня не узнаете, Максим Георгиевич?

Капитан уже стоит рядом и улыбается до ушей.

- Теперь узнал. А когда вы перемигивались с Аней, мне очень хотелось, чтобы мы были незнакомы, руки чесались вас побить.

Павел Леонидович еще более расцвел. Он без церемоний тащит от соседнего столика свободный стул и садиться с нами.

- Чем больше я вас узнаю, Максим Георгиевич, тем больше вы мне нравитесь.

- А он действительно вас хотел побить, - робко вступает в разговор Аня.

Теперь лейтенант обращает на нее внимание.

- Максим Георгиевич очень не любезный человек, он даже не представил нас друг другу. Я, Павел Леонидович, директор одного крупного магазина и один из партеров Максима. Себя можете не представлять. Я уже слышал, вас звать Аней.

Очень интересное начало. Что дальше?

- А я не знала, что Макс по торговле...

- Если бы вы знали какие у него еще способности, - продолжает издеваться надо мной капитан. - Самый изобретательный человек в городе.

- Я это уже почувствовала...

- Максик, - елейным голосом говорит мне капитан, - ты здесь прохлаждаешься, а работу по контракту кто за тебя будет делать? Я что ли?

- Когда?

- Забыл что ли? После завтра мы выезжаем.

- Значит забыл. А чего меня сегодня то дергаете?

- Завтра, я уезжаю за город, связаться поэтому с тобой не могу. А после завтра ловит тебя некогда, жду в аэропорту к 6 вечера. Вот билеты туда и обратно.

Он протягивает мне билеты. Я гляжу на них, куда мы летим и насколько? Ого... Одесса... Три дня. Черт, а как же работа? Вылетаем в воскресение, а прилетаем во вторник. Еще одна забота, как обмануть мое начальство.

- Ладно, мальчики, девочки, - хмыкает капитан, - больше я вам надоедать не буду. Анечка, приглядите за Максиком, занятнейший парень. Пока.

Вот, сволочи, неужели все время за мной следят? Капитан спокойненько уходит от нашего стола и идет на выход из ресторана.

- Забавные у тебя друзья. Но он очень симпатичный и жаль, что не остался с нами.

- Я тебе уже надоел?

- Ну что ты? Тебя бы, Максик, ни на кого не променяла... Если бы...

Я понял, что она сейчас сорвется и по бабьи скажет что то не поправимое.

- Время уже много, не пора ли нам смываться от сюда.

- Давай уйдем, - обречено говорит она. - Мы поедем к тебе или ко мне домой?

- Мы поедем по домам.

- Я что то сказала не так. Прости, Максик.

- Ничего. Мы еще с тобой встретимся.

- Это правда?

- Да.

Я принес своему начальнику заявление о предоставлении мне двух дней в понедельник и вторник, за счет отпуска. Он внимательно посмотрел на меня.

- Скажи, Максим, что с тобой происходит? Ты недавно отказался работать в Болгарии, не объяснил мне по каким причинам это сделал. Теперь треплешь свой отпуск по частям... Ради чего?

- Не знаю как вам сказать, но видно я из породы тех придурочных рыцарей, которые ради доброго имени своей дамы, делают невероятно глупые вещи...

- Длинновато, но... похоже я понял. Ты сцепился с замом из-за Вари?

- В общем то да.

- Так... Я подпишу тебе эти два дня. А этому... в лапы не отдам.

- Спасибо.

Сегодня опробование установки. Костя чертыхается, пытается закрутить последние гайки на больших банках конденсаторов.

- Максим, скажи, что там у тебя с замом? Говорят, он тебя сожрать хочет за Варьку...

- Не пережми гайку, а то разнесешь конденсатор.

- Понял, старик. А все же Варька с характером. Многие к ней клеились, она всех отшила, искала парня сама.

- Колька, кончай травлю. У нас времени в обрез...

- А я что? Я ничего... вот кручу....

- Мальчики, - это в комнату врывается Варя, - там все собрались. Вы скоро?

- Уже кончили.

Колька пытается подняться и, не удержавшись, падает на банки, он сначала вскрикивает, морщится от боли, а потом вдруг начинает по дурацки хохотать.

- Ты чего?

- Ребята, я кажется попал под кабель...

- Ну и что?

- Похоже вывихнул ногу...

- Чего тогда ржешь?

- Так нога скользнула под кабель от конденсатора, ее не вынуть, надо опять все отсоединять.

Мне хочется отматериться, но Варька рядом. Теперь мы с ней, начинаем поспешно освобождать непутевого инженера. Там собралась комиссия и не дай бог, кто-нибудь включит накачку конденсаторов.

Начальник отдела разрешил отвести Кольку в медпункт. Варя помогает мне дотащить его до нашей врачихи. На обратном пути, она заталкивает меня в тупик коридора.

- Что произошло? Мой папа в бешенстве. Твой начальник подписал тебе отпуск на два дня. Куда ты едешь?

- Ты мне веришь?

- Да.

- Помнишь, мы с тобой ездили в КГБ?

- Помню, - она поежилась.

- Эту поездку мне устроили они. Зачем я еду и что там, в Одессе буду делать, не знаю.

- В Одессу?

- В Одессу.

- Разве ты давал согласие работать с ними?

- Нет. Это неожиданное приглашение, поймали в кафе и вложили в руки два билета, туда и обратно.

Она вдруг прижимается ко мне и шепотом говорит в ухо.

- Что с нами будет?

- Варя, неудобно, кругом люди...

- Мне плевать, что они о нас будут думать.

Испытания прошли неудачно. Сначала лопнула одна из ламп, источник накачки рубина, а потом взорвался пакет, стоящий на входе охлаждающей жидкости. Федор от расстройства плюнул и убрался черт знает куда. Костя с переломом в медпункте, из бригады остались Витька, Варька и я. Мы остановили процесс и начали все сначала. Стали откачивать жидкость, разбирать лампы и отсоединять злополучный пакет с рубином.

После окончания работы, отец увозит Варю домой. Я сажусь в свою машину, достаю из бардачка нитяные перчатки. Что же, меня поторопили, придется сегодня выйти на дело. В этот раз у меня в багажнике большой рюкзак, в который запихнуто два чемодана.

Мне повезло. Два больших трейлера проходили в ворота. Старичок, охранник поленился выйти из своей будки осмотреть их. Со своего места, он, работая кнопками пульта, открыл и закрыл решетку ворот. За спиной одной из машин, я проскочил на охраняемую территорию. Вот и здание транс агентства. Еще не все ушли с работы и кое-где в окнах мелькает свет. Свободно прохожу стеклянные двери и сразу по пустому коридору спешу на черную лестницу. Прежде всего открываю замок и задвижку на улицу, на всякий случай, мало ли что... На лестнице почти темно, пахнет табаком и на каждом этаже полно окурков, несмотря на то, что на площадках стоят урны. На узкой лестнице, перед выходом на крышу, пришлось задержаться, какой то тип вышел покурить, пришлось дождаться пока он исчезнет, только после этого открыл замок двери. Наконец я на плоской крыше. Передо мной стена более высокого здания пароходства. Из кармана рюкзака достаю смотанную "кошку". Надо забросить ее на эту стену и попытаться пробраться туда. Я с трудом полез наверх. Здесь покатая крыша и мне приходится по кромке пробираться к левому крылу здания, от угла отсчитываю три шага на юг и к трубе вытяжки привязываю веревку.

Я завис на узлах веревки, на высоте четвертого этажа. Напротив меня окно. Трудно делать что то одной рукой, другой держаться за веревку, да еще пытаться не раскачаться передо окном, но все же достаю из бокового кармана "балерину" с присоской и прижав ее к стеклу у верхней части рамы, режу круг. Смазываю этот участок маслом и прикладываю кусок газеты. Тихо стучу по стеклу. Глухо звучит щелчок и ровный круг повис на газете. Я вытаскиваю это стекло и просунув руку в дырку, оттягиваю шпингалет окна. Теперь надо сделать повторную операцию в нижней части окна и вытащить второй шпингалет. Когда это свершилось, толкаю раму и она уходит внутрь помещения. Хорошо, хоть второе окно не закрыто. На подоконнике много цветов и мне приходится лавировать на каждом сантиметре площади.

В комнатке у стены стоит он... сейф "Кармелита". Я раскладываюсь на полу. Скидываю рюкзак, вытаскиваю и осторожно открываю чемоданы, один из них, подарок Никодимыча. Прежде всего надо разыскать подводку сигнализации. Все здесь сделано с русским размахом, телефонный провод протянут к сейфу прямо по стене. Оголяю его в двух местах и, "крокодилами" подцепляю провода к заморскому прибору. На экране заплясали цифры. Теперь точно такую же частоту настраиваю пакетником на панели прибора. Отсекаю скальпелем один из проводов к сейфу и замираю. Сирена не воет, значит мой прибор исправно дезинформирует пульты дежурки. За дверью вдруг шаги. Я застыл.

- Все тихо? - слышится знакомый голос.

Да это же по моему, Павел Леонидович.

- Так точно, товарищ капитан.

- Будь внимателен, он должен быть здесь. Да не маячь здесь и не вздумай его испугать. Пусть сначала войдет в кассу.

- Все понятно.

Шаги удаляются. Я сначала струхнул, но потом подумал, что между нами дверь, на всякий случай ее заложил стулом.

Пора заняться "Кармелитой". Сначала замок, по чертежам, это четыре штыря вместо одной защелки. Я размечаю точку для сверления, выше замочной скважины, с расчетом сделать дырку в самом замке, чуть выше подвижной планки "щелкуна". Включаю сверлилку и долго жду когда сверло вырвется в свободную коробку. Теперь заправляю в дырку крючок и делаю два оборота, каждый раз отжимая подвижную планку. Слышны два характерных щелчка. Штыри отошли. Теперь второй этап. Тщательно отмеряю еще две точки для сверления. Моя сверлилка опять подключена к розетке, тихо шумит двигатель. Только бы сверло не проткнуло проводки. Теперь вперед, тонким пинцетом вытягиваю проводочки через дырки наружу и, заголив их, подсоединяю к американскому чуду. Опять бегут цифры. Надо ждать, эта игрушка мне должна подсказать шифр, но для этого ей надо перебрать тысячи вариантов.

Через двадцать минут на экране застыли цифры 40876. Я набираю на барабане этот ряд и дверца сейфа дернулась. Оттаскиваю ее на себя и тут запел колокольчик. Черт возьми, он же не предусмотрен конструкцией. В сейфе полно пачек денег. Мне некогда, сейчас будет паника, я хватаю рюкзак и то что могу смахиваю в него. Быстро собираю два чемоданчика и залезаю на подоконник.

Паника действительно началась. Кто то ломится в двери.

- Быстро к дежурному, - орет знакомый голос, - ключи сюда. Семенов, бери людей, бегом к той стороне здания. Гаврилов, гони на крышу.

Я уже закрепил чемоданы к поясу, закинул рюкзак за спину и ползу по веревке на крышу. Кто раньше, я или Гаврилов? Пробираюсь по торцу крыши до "кошки" с веревкой и лихо скатываюсь на крышу транс агентства. Бегу по лестнице черного хода вниз до самой двери. Хорошо хоть догадался ее открыть. На территории транс агентства темно, светло лишь там за забором. Пробираюсь между машинами и ящиками к нему. С капота грузовика пытаюсь заглянуть за забор. Группа вооруженных людей бежит вдоль забора к проходной.

- Коптяев, - орет старший, наверно Семенов, - стой здесь для страховки.

Верзила из толпы сразу замедляет шаг и останавливается. В проходной слышна перебранка со сторожами. Наконец вся группа прорывается на территорию и несется к зданию. Осторожно открываю чемодан и вытаскиваю маленькую банку распылителя. Спускаюсь с капота на землю и подойдя к щели между плитами забора, начинаю тихо скрести ногтями по чемодану. Вижу, как в щели вместо светлого пятна улицы, появилась темная форма головы. Я нажимаю на кнопку распылителя и струя газа вырвалась ему в лицо. Коптяев застонал и рухнул на землю. Пора. Перебрасываю через забор рюкзак и чемоданы. Опять заскакиваю на капот машины, а с нее запрыгиваю на верх бетонной стены потом спрыгиваю на тротуар. Быстро собираю вещи и пересекаю улицу, бегу по направлению к моей машине.

К транс агентству подъезжает несколько грузовиков, набитых милиционерами, мне это удается увидеть уже в зеркальце моей машины.

У меня дома темно. Я зажигаю свет и закидываю рюкзак на полку. Только вхожу в большую комнату и застываю у двери. В кресле, под настольной лампой, сидит полковник Швелев Сергей Романович и улыбается до ушей.

- Здравствуйте, Максим Георгиевич.

- Как вы сюда попали?

- Вы думаете, что в нашем ведомстве нет специалистов? Зря. Мы все можем.

- Это невежливо входить в дом без разрешения.

- Вы думаете, взламывать сейфы, прилично?

- Хорошо, мы квиты.

- Еще нет. Где вы так долго задержались?

- Тренировался.

- Ага. Понял. Ну и как?

- Что как?

- Сколько взяли?

- Не знаю.

Мелодично затренькал мой телефон. Полковник поднял руку.

- Я сам.

Он вылез из кресла и подошел к аппарату.

- Але... Это я... Да, он здесь... Только что появился... Пока ничего... Да нет, вызывайте милицию, следователей, все как надо, пусть ищут грабителя... До встречи.

Он кладет трубку на место.

- Слышал, о чем говорил? - обращается Шевелев ко мне.

- Слышал. Кого то ограбили?

- Ограбили. В одном предприятии взломали усовершенствованный сейф "Кармелита". Так много взял с этого сейфа, Максим Георгиевич?

Я напряженно взвешиваю, что опять придумали эти товарищи из КГБ. Сказать все или нет...

- Там, в пароходстве, я не учел, что при открытии дверцы, к зубчатому колесу придавлена звуковая пластинка. Кто то из наших умельцев модернизировал этот ящик. Когда открывал сейф, раздался мелодичный звон. Ваши люди, спрятавшиеся в коридоре за дверью, сразу его услыхали. Они стали ломится в железную дверь, но на мое счастье ключ находился внизу у дежурного. Пришлось мне хватать все подряд, но много денег осталось на полке.

- Ясно. Деньги здесь?

- В прихожей.

- Деньги ты должен вернуть...

- Не могу.

У полковника от изумления поднялись брови.

- Это еще что?

- Я должен отдать часть денег одному человеку, который консультировал меня по этому сейфу..

- Ты же мне говорил, что у тебя помощников нет?

- Я и сейчас их не хочу раскрывать.

- Понятно. Хорошо, отдай ему сколько надо. Но хочу сказать, он плохо тебя консультировал, про трещотку то не сообщил... Неси деньги на стол.

Я принес рюкзак и бросил на стол. Полковник подошел к нему. Он сам развязал ремни и вывалил все на стол.

- Солидно, - задумчиво сказал он, тряся пачкой денег. - Сколько надо твоему знакомому?

- Треть.

- Да куда же ему... Ладно, бери вот эту часть.

Он небрежно отделяет груду пачек. Остальное опять запихивает в мешок.

- А мне?

- Ты же правильно сказал, это тренировка. А за тренировку денег не дают. Ты не забыл, что завтра, отправляешься а Одессу?

- Там тоже "Кармелита"?

- Конечно. Надеюсь, ты сделал правильные выводы из своих сегодняшних ошибок?

- Надеюсь...

- Ну и прекрасно. Одно тебе скажу, там должно быть легче... Пока.

Полковник закидывает рюкзак за спину и выходит из комнаты. Они все время контролируют мой шаг, но как?

В аэропорту меня встречает Павел Леонидович. Он, улыбаясь, как старому знакомому, пожимает руку.

- Здравствуйте Максим Георгиевич.

- Здравствуйте.

- Ловко вы провели меня вчера... Мы все рассчитали, на ваш прорыв внутри пароходства, однако вы перехитрили нас.

- Скажите, Павел Леонидович, если бы вы меня поймали, что со мной сделали?

- Может быть освободили, может сдали милиции, а может быть и пристрелили... Это был ваш экзамен. Вы его с честью выдержали и получили свободу.

- Но я же не давал согласия...

- Значит дадите потом. Давайте поспешим, нам уже пора зарегистрироваться

- У меня два чемодана с инструментами. Надо бы их пронести... Вес их тоже порядочен.

- Это я беру на себя.

После регистрации, капитан с моими чемоданами уходит в административные помещения.

В самолете у нас рядом места.

- Капитан, вы мне можете сказать одну вещь?

- Смотря что...

- Как вы меня пасете?

Он смеется.

- Ни как. В твоей машине спрятан маячок, еще тогда, с седьмого ограбления... Куда бы ты теперь не поехал, мы всегда знаем, где...

- Выходит, вы знаете моего напарника

- Никодимыча то? Конечно. Ты сам вывел нас на него. К тому же он у нас на учете уже лет сорок.

Я чуть не застонал, как все просто. Почему же я идиот не мог догадаться.

- Не расстраивайся. У нас мало времени... Давай лучше разберемся, что ты должен делать в Одессе.

- Прямо здесь?

- Что здесь такого. В номере гостиницы, еще опасней. Итак, сейф находится в английском консульстве. Охрана - четыре морских пехотинца, кроме того, в доме могут находятся следующие люди: консул, его жена, дочь, секретарша, повар и дворник, он же уборщик помещения. В понедельник, днем, ты должен проникнуть на территорию консульства.

- Почему днем?

- В это время в порт на королевской яхте прибывает муж королевы Елизаветы. На встрече должны присутствовать все дипломаты. В доме останутся пехотинцы и дворник. Мы считаем, что повар и секретарша уберутся тоже, так как торжественный обед будет в горисполкоме. Давай сейчас изучим помещения, пути проникновения и отходы...

Павел Леонидович из кармана пиджака достает несколько листочков бумаги.

Уже утро. В гостинице мы приводим себя в порядок. Капитан критически оглядывает меня.

- И ты собираешься брать посольство в этом наряде?

- Но у меня другого ничего нет.

- Богач, называется, денег прорва, а одеться нормально не может. Пошли покупать шмотки. Не можешь же ты в футболке болтаться по территории иностранного государства.

- Я и денег с собой мало взял...

- Ничего вернешь, я тебе сейчас в займы дам.

Одет как на бал. Галстучек, белая рубашка, новенькие ботинки и два чемоданчика. Павел Леонидович перед консульством исчез, бросив на последок.

- Так не забудь, зеленые папки.

Все идет по опробованному варианту. Захожу в соседний с консульством дом и на стареньком лифте, поднимаюсь на последний этаж. Любезный капитан, много предусмотрел, заранее открыл на чердак дверь. Крыши консульского здания и этого, по которому пробираюсь к нему, соприкасаются, только ежи из стальной арматуры, да колючая проволока, составляют границу. Здесь я вытащил ножовку и срезал четыре прута. Осторожно пробираюсь по покатой крыше, уже чужого государства. В слуховом окне, стекло, смазываю его маслом и наклеиваю лист бумаги. Удар кулаком и все осколки повисли на бумаге. Тщательно и осторожно собираю осколки и протискиваюсь на низкий чердак.

Дальше меня преследовали неудачи. Выход на лестницу закрыт железной дверью, с той стороны закрытой на замок. Меня уже Павел Леонидович предупредил, что эта дверь на сигнализации. Тщательно ее изучаю и придумал только одно. Косяк двери сделан из стальных угольника 40х40, а чтобы он держался в кирпичной кладке, к раме приварены штыри и заделаны в кирпич, я решил срезать их и выдернуть косяк вместе с дверью. Из чемодана достаю минигазорезку и в течении двадцати минут срезаю всю вделанную в кирпичи арматуру. Надо ждать, меня предупредили, что при встрече в порту мужа королевы Англии, должен быть салют. Косяк можно вы дернуть под грохот залпов. Так я просидел на чердаке еще пол часа. Ровно в 12 часов ахнуло над Одессой небо. При втором залпе я поддел косяк фомкой и вывернул его наружу. Провода сигнализации подведены с левой стороны, пришлось туда развернуть дверь. Я по лесенке спускаюсь в шикарный коридор. По плану, кабинет консула, на втором этаже. Пришлось найти парадную лестницу и спустится на этот этаж. Красная дверь закрыта на замок-защелку. Здесь мне не надо мучатся, ключ от нее передал капитан, все же в КГБ еще кое что умеют делать.

"Кармелита" стоит за спинкой кресла. Аккуратно отодвигаю его и раскрываю чемоданы на полу. Сигнализация спрятана за спинкой сейфа, провод выходят из стены, но рукой до них можно добраться, если залезть на сейф. Этот шкаф мне одному не подвинуть и приходится, сначала смахнуть пыль, подушечкой с дивана, а потом забираться на верх. В узкой щели, еле-еле оголил провод и подсоединил аппарат Никодимыча. Как только он набрал нужную частоту, тут же набрал ее на пульте и отсек один провод от шкафа. Теперь нужно сверлить эту громилу и раскрывать тайну шифра. Только через час десять минут мне удалось все завершить. Осторожно открываю дверь сейфа и с облегчением вздыхаю, колокольчики не звенят. На полке четыре зеленых папки, я их быстро снимаю и втискиваю вместе с инструментами в чемоданчик, но там же еще полно пачек денег, моя рука не удерживается и смахивает их в полупустые места чемоданчиков, несколько пачек я рассовываю по карманам одежды. Пора уходить. Перекидываю мостик на обрезанный провод сигнализации и сматываю провода.

Я прошел уже метров десять от кабинета консула, когда услышал по коридору шаги. Вот дьявол. Рванул к первой попавшейся двери и на мое счастье она открылась. Я заскочил в комнату и оглянулся На диване расположилась симпатичная девица с книжкой в руках. При виде меня, у нее от изумления глаза полезли на лоб.

- Why are you?

- Я не понимаю...

- Вы кто? - чуть с акцентом по-русски переспросила она.

- Воришка...

У нее от такого признания теперь открылся рот.

- То есть... вор.

- Ну да.

- А что вы у нас делаете?

Похоже она постепенно приходит в себя.

- Ворую, краду деньги.

- И много уже украли?

- Много, не считал.

В голове у девушки крутятся шарики, лицо уже стало нормальным и я вижу, что она сейчас примет решение.

- Я не буду шуметь, если... вы выложите часть денег сюда, на диван.

А девочка то, ничего... Я начинаю разгружать карманы и вскоре груда пачек фунтов оказалась у ее ног.

- А в чемодане?

- Здесь инструменты.

- Хорошо, я вам поверю. Можете уходить.

Она повелительно кивнула на дверь. Я осторожно открываю дверь, в коридоре никого. Бегу на лестницу, а там на чердак. Пришел в себя только в лифте. А почему я должен идти обратно через эту же парадную. Опять поднимаюсь на чердак и по крыше иду в другую сторону. Соседнее здание на уровне этого, зато следующее на целый этаж ниже. Я отжимаюсь от кромки крыши и прыгаю на него. Здесь слуховые окна выбиты и на чердаке висят простыни и белье. Дверь на лестницу закрыта на французский замок. Я отжимаю собачку и выхожу на обшарпанную грязную лестницу, где жизнь бьет ключом. Слышен детский визг и крики, на площадках суета, несколько девочек играют на ступеньках в куклы. Я перешагиваю через них и иду в низ. Никто на меня не обращает внимание. Парадная выходит во дворик, я вижу в нем несколько проходов между домами и по ним вскоре выхожу на соседнюю улицу.

В номере гостиницы никого. Я вытряхиваю чемоданы. Несколько зеленых папок лежат на конце стола. Эта, молодая стерва, ободрала меня как липку. Только те пачки денег, которые удалось втиснуть в пустые места чемодана, сиротливой горкой расположились на скатерти. Распихиваю их по карманам.

Только через четыре часа в номер ворвался Павел Леонидович.

- Жив?

- А что со мной должно быть?

- Как ты ушел, мы тебя не заметили?

- Так и ушел.

- Папки..., - тут его взгляд упал на стол, - ага, здесь значит.

Капитан подходит к телефону на тумбочке и куда то звонит.

- Але... Он на месте. Все в порядке. Всей группе отбой. Продолжение операции отменяется. Пришлите посыльных в гостиницу за товаром.

Он бросает трубку на рычаг и нервно ходит по номеру.

- Проколов не было?

- Был.

Павел Леонидович застывает как конь.

- Какие?

- Похоже я напоролся на дочь консула...

- Ну и что? .

- Я ее купил. У меня были деньги, ну эти..., я их прихватил из сейфа. Вот и пришлось их выложить...

- Так. Не одно, так другое. Значит она тебя видела?

- Видела.

- Мда... Будем ждать событий. Чтобы из номера носа не высовывал.

- А как же обед, ужин?

- Закажем в номер.

Через четверть часа к нам постучали в дверь.

- Кто там? - спросил Павел Леонидович.

- Это я, открывай.

Капитан сразу засуетился и услужливо распахнул дверь. В комнату входят два молодых парня с чемоданчиками и пожилой мужик, все в приличной, цивильной одежде.

- Здорово Павел, - говорит пожилой.

- Здрай желаю, товарищ полковник.

- Тише. Где товар?

- Вот он на столе.

- Ага. Дай я посмотрю.

Полковник раскрывает первую папку и долго читает.

- Они, товарищ полковник? - спрашивает капитан.

- Они. Это этот взял? - тут полковник поднимает голову на меня.

- Он самый. Только малость засветился парень...

- Вот как? Ну ка расскажите.

- Максим, расскажи.

- Да в общем то все обошлось. Когда я уходил, в коридоре послышались шаги, кто то шел на встречу, пришлось броситься в первую попавшуюся дверь. Это оказалась светлая комната, где на диване сидела девушка и читала книгу. Она меня сразу же спросила, кто я. На что я ответил, что я вор. Она спросила, много ли я взял, я ответил, что много. Тогда девушка потребовала деньги за молчание. Пришлось отвалить ей большую сумму денег. После этого она меня выпустила.

- И все?

- Все.

- Очень занятно. Дочь ограбила своего отца. Может это и к лучшему, в дальнейшем нам может пригодиться. Вы, молодой человек сказали, что отвалили ей большую сумму денег, значит меньшая осталась при вас. Будьте любезны, положите ее на стол.

Я неохотно выкладываю из карманов пачки.

- Ну вот теперь кажется все. Мальчики запаковывайте товар.

Парни, разбирают по чемоданам папки и деньги.

- А вы молодой человек оказались везунчиком... А теперь пожелаю вам побыстрей выметаться из города. До свидания.

Они выходят. Павел Леонидович потирает руки.

- Слава богу, все закончилось.

- А почему полковник назвал меня везунчиком?

Капитан как споткнулся.

- Видишь ли... Если бы... ты завалил операцию, тебя бы ликвидировали. На чердаке напротив сидел снайпер...

- Ну и сволочи, же вы...

- Подстраховались.

Интересно, а вдруг они хотели убрать меня тогда, когда я выполнил работу...

- Сраная у вас работа.

Капитан сидит на кровати и смеется, но мне кажется это нервный смех. Он отходит.

Без меня на работе все наладили и провели пробные лазерные "выстрелы". Варька на обеде заняла столик и сразу приступила к вопросам.

- Ну как?

- Что как?

- Как съездил?

- Да ничего особенного, показали город и порт. Я присутствовал при прибытии мужа королевы Виктории. Потом.., потом прилетели обратно.

- И больше ничего? Они опять тебя уговаривали?

- Уговаривали. Сам начальник управления со мной проводил беседу. Пока решили вопрос отложить.

- Что им от тебя надо?

- Хотят пригласить в технический отдел.

- Может это неплохо?

- Может и так, но я не хочу быть военным.

Варька задумалась.

- А я обязательно стану юристом. Скоро буду опять сдавать экзамены в университет.

- Давай, только я не вижу, когда ты всерьез приступишь к подготовке к экзаменам.

- Еще неделю делаю глупости, а потом берусь за дело. Сегодня у тебя вечер свободен?

- Разве за тобой ослабили присмотр?

Она смутилась.

- Пока нет. Но чтобы моих стариков не раздражать, я договорюсь с ними до 11 часов.

- Раз так, то пойдем в клуб на танцы.

- Ой, как здорово. Я давно не плясала. Максик, пошли, я согласна.

- Сначала дождись конца рабочего дня, потом уговори родных, а после посмотрим.

В зале полутемно, круглый шар вращается на потолке и разбрасывает во все стороны движущиеся пятна света. Варька вертит всеми частями тела, у неё все подвижно, она даже не видит меня и с упоением мурлыкает знакомый мотив. Кто то хлопает меня по плечу и в ухо шепчет.

- А она ничего?

Я оборачиваюсь, да это Анька. Она также разомлела от жары и пляшет в паре с морским лейтенантом.

- Привет. Вот не ожидал тебя увидеть.

- Вижу, что не рад. Но я тебе мешать не буду.

Тут очнулась Варька и сразу остановилась. Мне пришлось скрепя сердце представлять ей Аню.

- Варя, познакомься, это Аня, мы с ней вместе учились в школе.

- И даже в одном классе. Очень приятно познакомиться, а это Сеня, он приехал в командировку... Это Максим...

Сеня жмет мне руку и кивает Варе. В это время музыка кончилась и диск-жокей стал развлекать публику всякой чепухой.

- Может посидим, у нас там столик, - предлагает моряк.

- Посидим, - кивает Варя.

Мне удалось прихватить в буфете только пиво. Наша компания пьет прямо из горлышка, только Аня не спешит, она торопливо пытается изложить новости.

- Помнишь, ты приезжал к нам по своим делам? Так вот потом...

- Когда это ты приезжал? - с удивлением на меня уставилась Варя.

- Мня Федя просил узнать в транс агентстве как переправить к нам из Сибири трансформатор. Я перед Одессой был у них.

Варька хотела еще что то спросить, но открыла и... потом закрыла рот.

- Да- да, так вот. Ночью, используя нашу контору вор проник в здание пароходства и взломал там кассу. Когда открывал сейф, сработала сигнализация. Представляете, оказывается наша милиция была предупреждена, что будет грабитель и когда завыла сирена, устроила погоню. Что было... На нашей территории стреляли. Говорят, один милиционер убит.

- А вор? - не выдерживает Сеня.

- Так и ушел. Говорят столько денег прихватил, ужас.

- Как же так? - недоумевает моряк. - Милиция была предупреждена, а взломщик все равно взломал кассу?

- Они его ждали внутри пароходства, а он влез в помещение кассы через окно. Я же говорю, вор пролез из нашего здания на крышу пароходства, а от туда спустился на веревке в окно кассы.

- Вас допрашивали? - спрашиваю я.

- Всех. Пытались узнать, какие клиенты до этого случая у нас были и зачем приходили.

- Ты про меня сказала?

- Конечно. А что тут такого. Я им сказала так же, что ты едешь в Одессу.

- А вы то откуда узнали об этом? - поражается Варя.

- Так это было при мне в ресторане, друг Максима передал билеты на самолет. Кажется его звали Паша...

- Ты мне об этом не говорил..., - поворачивает Варя голову ко мне.

- Разве тебе были нужны подробности...

Варя надула губы и отвернулась. Аня продолжает развивать историю про ограбление.

- Так вот, самое интересное было потом...

Я насторожился.

- ... Оказывается вор при бегстве бросил часть денег в подворотне, их через час нашли и торжественно привезли в пароходство.

- Значит воришку не нашли, - разочарованно тянет Сеня. - А говорят, наша милиция самая..., самая...

- Часть денег то, нашли.

Придурок диск-жокей кончил идиотские каламбуры и опять заиграла музыка. Варя вскакивает.

- Максим, пошли.

Мы вошли а толпу пляшущей молодежи.

- Почему ты мне не рассказал, что был с Аней в ресторане?

Мы дошли до ее дома и застряли в парадной.

- Мне тогда Павел Леонидович намекнул, чтобы я не очень то распространялся. Он представил меня Ане, как коммерсанта и советовал поспешить...

- Кто это, Павел Леонидович? Это не тот ли Паша, о котором упоминала Аня?

- Он самый, капитан КГБ. Они следили за мной все время и только я появился в ресторане, тут же очутились там и передали мне билеты на самолет. Во всей этой истории мне кажется одно странно, они умышленно говорили при Ане, что я направляюсь в Одессу, но зачем это, не знаю.

- Значит Аня до сегодняшнего дня не знает, что ты работаешь в институте?

- Нет.

- А я чуть не проговорилась. Вы с ней целовались?

- Нет. Это была встреча школьных друзей и воспоминаний.

Варька хватает меня за шею и целует взасос.

- Прости меня, я о тебе плохо подумала, - задыхаясь говорит она мне, после того, как оторвалась от моих губ.

Федя собрал нашу бригаду в кабинете начальника. На это совещание прискакал на одной ноге даже Костя.

- Ребята, - начал Федя, - я хочу вас немного расстроить...

- Как будь то ты нас все время радуешь, - прерывает его Костя.

- Помолчи. Дело серьезное. Нашу тему закрывают.

- Как же так? - удивляюсь я. - Изделие мы выпустили, даже не испытали в полевых условиях, а теперь на тебе... кончай работать.

- Во первых, честно говоря, мы отстали. Америкашки давно ускакали вперед. Они создали уже несколько подвижных компакт установок и, испытав их, пришли к выводу, что на современном поле боя это лишний мусор. Во вторых, в нашей стране несколько институтов занимаются одной и той же проблемой. Так вот, наши конкуренты перегнали нас, а мы слишком задержались на одном и том же месте.

- Что же теперь с нам будет? - спрашивает Варя.

- Нам предлагают заняться новой темой, но.... Но... кое-кому придется уйти... В новой работе нет специалистов юстировщиков и похоже больше нужны гидравлики, пневматики и электронщики.

- Но ведь юстировщик ты?

- Вот я и ухожу.

- Куда?

- Отдел кадров сказал, что сделает переводку в другое учреждение. Через неделю, после проведения отчетов, я распрощаюсь с вами. А сейчас, всем за свои рабочие столы и писать отчеты, все о проведенной работе, со схемами, выкладками и расчетами.

- Вот черт, - ругается Костя. - Вывих заработал, а дома посачковать не дадут.

- Иди лучше работать, я уже узнавал у врача, - смеется Федя, - завтра бюллетень твой кончается. Так что, можешь не хромать.

Мы с Варькой молча трудимся за одним столом. Я подвожу итоги по схемам и тут перед нами возникает фигура парторга института, добрейшего мужика, Кирилла Евгеньевича.

- Максим, к нам из ЦК комсомола пришла разнарядка на одного человека, для поездки в Англию. По соглашению с профсоюзами Великобритании идет обмен молодежными делегациями. Мы тут посоветовались с администрацией, комсомолом и парторганизацией и решили, что должен ехать ты.

- Я? Да у меня же второй допуск?

- Это не проблема. Мы уже этот вопрос согласовали с Большим домом, они дали добро.

- А с чем я уда поеду? Вдруг что-нибудь ляпну.

- А ты не ляпай. Будут спрашивать, говори как патриот своей родины. Кстати, там будут смышленые ребята, они тебе все подскажут.

- И когда отправляться?

- Через неделю.

- А еще там нет местечка, для меня? - подняла голову от стола Варька.

- Увы, только одна вакансия.

- Везет же людям.

- Так что, после работы, зайди в партком. До встречи, Максим.

Парторг уходит, а Варька опять надула губы.

- Ну вот, опять тебя куда то направляют.

- Это же не навечно, на пару дней.

Варька после работы поехала в институт подавать заявление, а я решил съездить к Никодимычу и отдать ему часть "заработанных" денег на "Кармелите". Когда стал открывать замок гаража, то сразу насторожился. Запах пластилина чуть отдавал от металла. Как профессионал в этом деле, сразу определил, кто то копался в замке. Спешно вскрываю ворота и вижу, что машина на своем месте. Я внимательно осматриваю "жигуленок". На багажнике чуть поблескивает нижняя кромка замка. Открываю багажник и чуть не застонал. Мой чемоданчик с уникальными инструментами и приборами, а также подарок Никодимыча исчезли. Зато в салоне не тронут мешок с деньгами. И все же, я окончательно расстроен.

Никодимыч встретил меня радостно.

- Думал, совсем забыл старика, - радостно хлопал он мня по плечу.

- Никодимыч, у меня неприятности...

- Что случилось? - насторожился он.

- Кто то залез ко мне в гараж и выкрал мои инструменты...

- И больше ничего не тронули?

- Нет. Даже деньги приготовленные для тебя, не тронули. Вот они.

Я бросил мешок на стол. Старик машинально развязывает его и высыпает деньги на стол.

- Странно. А чего так денег мало, по моим данным там были очень большие суммы?

- За мной охотились, я влип на пустяке. К колесному механизму поворота дверцы приделана музыкальная трещотка, она и подняла шум в здании, пришлось удирать. Все что успел то, и прихватил. Часть денег пришлось даже по дороге выбросить, когда за мной гнались...

- Вон оно что. Кто же смог украсть инструменты? Кого они могут интересовать и кто тебя выследил?

- Не знаю.

- Так. Давай-ка, Максим, временно завяжем. Для безопасности, сейчас лучше лечь на дно. Посмотрим, что дальше будет. Я лично от сюда сегодня же уеду. Постарайся и ты замереть...

- Я через неделю еду в Англию...

- В Англию? Это хорошо. Хорошо бы тебе там заехать в Иоркошир...

- Зачем?

- В шахтерском районе на улице Розовой, дом номер семь, живет один старик Питер Гастингс, бывший медвежатник, передай ему от Никодимыча привет и скажи, спасибо за подарок.

- Ты думаешь, нам разрешат ездить по всей Англии?

- Конечно нет, но вдруг...

В райкоме комсомола идет инструктаж группы, отправляемой за границу. Среди молодежи я вижу... Аню.

- Ты что здесь делаешь? - удивляюсь я.

- Как и ты, еду за границу. Меня отобрали по разнарядке. Это здорово, что ты здесь. Одно знакомое нормальное лицо, а то... все какие то не доделанные...

- С чего ты взяла?

- Сам посмотри, вон известный физик, тот - математик, это знаменитый артист, снимался раз пять в кино, здесь одни выдающиеся ребята, только я как белая ворона, подумаешь... клерк в конторе.

К нам подходит руководитель делегации Гавриил Михайлович.

- Так это вы дополнены к нам?

- Почему дополнены? Нас прислали по разнарядке...

- Ну, да. Я хотел сказать, когда скомплектовали группу, то по просьбе ЦК комсомола решили ее расширить и прислали вас двоих. Вы кто по специальности?

Я в затруднении. Аня знает меня как торгового работника. Что сказать? Вдруг, растолкав нас с Аней, появился уродливый парень, в клетчатом пиджаке, он фамильярно хлопнул руками по нашим плечам.

- Гавриил Михайлович, вот о них я и говорил. Это и есть молодожены. Англичане просили прислать одну молодую пару, мы и выбрали...

- А...

- Вы извините, но с ними хочет поговорить инструктор особого отдела, поэтому я отведу эту пару к нему...

- Да, да, пожалуйста...

Руководитель поспешно отходит.

- Но я же..., - захотел возмутится я.

- Помолчите, идите в ту дверь.

Парень подталкивает нас к дверям и заталкивает в маленькую комнату. За столом сидит и улыбается полковник из Одессы, тот самый, что там брал у меня папки.

- Можете идти, - кивает он сопровождавшему. - А вы друзья рассаживаетесь.

Я и Аня робко садимся на стулья.

- Вы меня узнаете? - продолжает говорить полковник.

- Да, - говорю я.

К моему изумлению, Аня тоже говорит.

- Да.

- Очень хорошо. Зовите меня Николаем Ивановичем. Вот что ребята, эту поездку вам организовали мы. Я лучше сразу к делу, так как времени у нас нет. Вам в этой поездке надо сыграть роль молодоженов. Я понимаю, что врываюсь в вашу жизнь, но тут перед родиной надо выполнить свой долг. Это вполне безопасно и ничем вам не грозит. Мы затеваем операцию, в которой вам уготована главная роль. Поэтому прошу сыграть свою роль, как положено. Анна, как вы, согласны?

- Я? Да.

- А вы, Максим Георгиевич?

- Я, нет. У меня же есть девушка.

- На счет ее не беспокойтесь. Когда вернетесь из Англии, все станет по старому. Анна, вас не выдаст. Я правильно говорю, Аня?

- Да. Я никому не скажу.

Попробовала бы она сказать - нет.

- Вот и хорошо. За границей ведите себя по серьезному, как и положено молодоженам. Никаких провалов не должно быть.

- Мы что и спать..., - опять напомнил о себе я.

- Все должно быть реально. Поймите, ребята, мы вас отбирали, не для прогулки. Тысячи пар молодоженов сейчас в стране, мы их не приглашаем, нам нужны вы. Вы уже знаете друг друга и оказывали помощь нашему комитету, поэтому вам и карты в руки. А сейчас, идите на общий инструктаж.

Мы выходим из комнатки и я вижу, как расплывается в улыбке лицо Ани.

Варька сумела что то наплести матери и явилась с сумкой ко мне домой. Она вывалила на стол бутылку вина, колбасу, сыр и пачку чая.

- Где у тебя рюмки, доставай. Ставь чайник, - стала командовать она.

Я разливаю вино по рюмкам.

- Давай выпьем, - предлагает Варька, - за то, чтобы у нас было поменьше расставаний, побольше мы проводили время вместе.

- Не надоедим друг другу?

- Я за нормальные отношения...

- Туманно, но хорошо. Выпьем.

Мы выпиваем и я чувствую, что Варька нервничает.

- Я пойду в ванную, - вдруг отчаянно заявляет она.

- Ты разве не допьешь чай?

- Нет.

Она решительно отправляется по коридору в ванную.

Через четверть часа Варька появилась передо мной замотанная в полотенца.

- Максим, у меня ноги подкашиваются, донеси меня до кровати.

В половине одиннадцатого вечера мы вышли из дома и я отвез молчаливую Варьку до ее дома.

- Ты меня любишь? - вдруг спрашивает она в своей парадной.

- Люблю.

Варька меня обнимает и целует, потом шепотом говорит.

- И вовсе было не так страшно, даже хорошо...

- У нас с тобой все получится. Иди домой, твои очень нервничают...

В самолете, мы сидим вместе с Аней и играем роль молодоженов.

- Я видела твою красавицу среди провожающих, - шепчет на ухо мне Аня.

- Надеюсь, ты не мозолила ей глаза.

- Нет, что ты. Я делала вид, что бегаю по магазинчикам, которые в аэропорту и искала тебе что-нибудь поесть. Кстати, возьми бутерброды.

Она протягивает мне пакет с бутербродами. Я машинально их пережевываю.

- Откуда ты знаешь, полковника? - задаю ей вопрос.

- Я его совсем не знаю, встретилась только один раз перед поездкой сюда. Он просил сыграть роль...

- Но ты же оказывала какие то услуги, так он сказал...

- Так это не он, это твой друг Паша. Он просил меня, следователям, которые разбирали дело о грабителе кассы пароходства, изменить показания, сказать, что ты приходил к нашему начальнику, Мерзоянцу, от имени большого института. Макс, а ты замешан... ну в этом... ограблении?

- Нет.

- Тогда какую услугу, ты оказывал КГБ?

- Был консультантом по техническим вопросам.

- Ого.

- Слушай, до чего же твои бутерброды сухие. Давай сожрем колбасу и ветчину, а этот черствый хлеб выкинем в мусорницу.

- Давай.

Из аэропорта Хитроу нас повезли в Лондон в отель "Мажестик". Как молодоженам, выделили отдельный номер . Аня ходит по комнатам и восхищается.

- До чего же черти, хорошо все делают. Здесь и мебель и ковры, все стильное. Смотри, даже живые цветы.

В двери стучат. Я открываю и чуть не задыхаюсь... Рядом с руководителем делегации Гавриилом Михайловичем стоит Павел Леонидович.

- Вот они, - тычет пальцем на нас руководитель делегации.

- Спасибо, Гавриил Михайлович. Я с ними побеседую..., расскажу всю программу..., - капитан бесцеремонно выталкивает Гавриила Михайловича из номера и закрывает двери. - Ну как устроились, друзья?

- Здесь шикарно, - говорит Аня.

- Шикарно у вас будет впереди, - он приложил палец к губам и потом поднял к потолку. - Я поздравляю вас с вступлением в совместную жизнь. Желаю вам побольше детей и поменьше ругани.

- Только этого нам и не хватало, - огрызнулся я.

- Вот, вот. Меня попросили рассказать вам программу действий на три дня. Значит так. Сегодня вечером встреча профсоюзных лидеров с нашей делегацией. После этого, всех наших товарищей делят на группы и каждая будет иметь в дальнейшем свой маршрут. У вас же будет своя дорога. Завтра днем, посещение протестантского колледжа, вечером, ужин, который задают вам женские общественные организации. После завтра, посещение Кембриджского университета, вечером прием у леди Гамильтон. Третий день отдыха, вы можете совершить прогулку по Лондону и его достопримечательностям. Переводчиком у вас буду я. Меня звать Павел Леонидович, специально прислан к вам из посольства.

Тут он начал жестикулировать и протягивать руку и жать пальцы. Я сразу понял, что он хочет.

- Очень приятно. Меня звать Максим, а это Аня.

Капитан сразу расцвел.

- Вот и познакомились. А сейчас отдыхайте, я к вам зайду к шести вечера.

Павел Леонидович уходит. А Аня идет в спальню, валится на кровать и долго на ней подпрыгивает.

- Ох и поспим, - многозначительно говорит она.

Вечер проходит тоскливо, важные дяди и тети знакомились с нами. Всем членам делегации жали руки, а нас поздравляли. Одна прослезившаяся старуха, подарила Ане ожерелье из иранского лазурита, а мне булавку на галстук со сверкающим камнем, похожим на брильянт. За нас отдувался переводчик, Павел Леонидович, он что то объяснял этим островным дикарям и те с улыбками кивали головами, доброжелательно глядя на нас.

Зато после..., уже в номере, Анька первая примчалась с ванной и бросилась в пастель.

- Ну, ты скоро...

Я неторопливо помылся, а когда пришел в спальню, Анькина рука высунулась из под одеяла и рванула к себе...

- Все. Теперь не уйдешь...

Следующий день прошел в бешенной гонке. Любопытные дети в колледже засыпали вопросами и то не о браке, а только о жизни в Союзе. Вечерний ужин организовало общество нудисток и бедная Аня отдувалась, рассказывая о хорошей и счастливой жизни "свободных" женщин на родине. А вечером в отеле повторилась та же история, Анька меня просто изнасиловала.

Перед отъездом к леди Гамильтон, капитан снял с моего галстука подаренную заколку и подсунул сущее безобразие с коричневым камнем.

- Что это?

- Носи весь вечер и не вздумай снять.

Сама леди в черном длинном, но открытом платье улыбалась нам, переделанным под молодую, лицом. Капитан добросовестно переводит ее речь.

- Так вот они какие молодожены в России? Очень приятно.

Она подает мне руку и я, наученный заранее Павлом Леонидовичем, прикасаюсь к ней губами.

- Там у нас, - леди кивает за свою спину, - полно молодежи, было бы приятно вам с ними познакомится и провести время.

Павел Леонидович толкает нас в зал, где действительно полно народа. Здесь не только молодежь, но много пожилых и старых людей. Они сгруппировались и о чем то оживленно вели беседу.

- Ребята, не стесняйтесь, - тихо внушает нам Павел Леонидович. - Хотя это и светский вечер, но все ведут себя без комплексов. Вон тот важный мужчина с многочисленными орденами на груди, сэр Гамильтон, хозяин этого дома, он же один из ведущих советников военного министерства. Вон там смотрите какие светские львицы, жены видных членов парламента, сколько на них драгоценностей, а вон помощник сэра Чарьза... - Он неожиданно сворачивает влево и тащит нас за собой, подводит нас к группе молодых девушек, щебечущих у окна. - Максим, тебе вот эта девушка в серебристом платье не знакома?

Я вглядываюсь в нее и вздрагиваю. Эта та..., из консульства в Одессе, которой я отвалил сумму денег за молчание. Девушка поворачивает ко мне лицо и открывает рот от изумления.

- Это вы? - на русском спрашивает она.

- Я.

- Как вы очутились здесь?

- По обмену делегациями.

Девушка поворачивается к своим подругам, что то им говорит и потом отрывается от компании.

- Пойдемте о мной, поговорим.

Я вопросительно гляжу на капитана. Тот кивает головой. Мы проходим мимо людей коридорами и выбираемся на балкон.

- Мы тогда не успели познакомиться, - она усмехнулась при этом, - так давайте познакомимся сейчас. Меня звать Мэри Брайтон, а вас?

- Максим Караваев.

- Зачем вы сюда приехали?

- Я же сказал, обмен делегациями профсоюзов, как молодожен...

- Эта та красавица, ваша жена?

- Да. Но вы то как здесь очутились?

- Благодаря вам. После кражи документов и денег, нашу семью срочно возвратили в Англию.

- Но я надеюсь, вы не сказали, что деньги, украденные из сейфа, у вас?

- Что я дура. Моему новому отцу так и надо. Жался, жался, жмот, вот и напоролся. Я еще хочу вас спросить, так это вы сумели вскрыть такой сложный сейф? Всем сыщикам, которые прибыли к взломанному сейфу, не верилось, что был один человек.

- Я был один.

- Во здорово. Если это правда, то с вашими способностями, можно завоевать весь мир. Мало того, я уверена, если бы мы работали вместе, то были бы самыми богатыми людьми в Великобритании.

- Но я не хочу с вами работать.

- Вы зря сказали эту фразу. Я слишком злопамятна и могу здорово отомстить. Здесь никто кроме меня не знает, что вы взломщик, не вынуждайте меня рассказать всем об этом.

- Что вы хотите?

- У здешнего хозяина в сейфе лежит алмазное колье со знаменитым брильянтом "Кошур", вы бы могли его достать?

- Что прямо сейчас?

Она с усмешкой глядит на меня.

- Испугались?

- Конечно. Здесь так шумно, столько народа... Сразу засекут.

- Вы плохо знаете людей. Им сейчас не до нас. По традиции, старая леди еще час должна всех развлекать. Будет сольное пение, только после этого шикарный ужин, потом танцы... Ну так как?

- Я просто не знаю. Вы очень рискуете, Мэри.

- Это вы, а не я рискую. Чего тянуть то, пока все в общем зале, я вас незаметно проведу. В этом здании мне известен каждый уголок, как никак детство провела здесь...

- Не понял. Разве вы родственники с Гамильтонами?

- Нет. Но когда папа был живой, то я часто была здесь и болталась с дочерьми леди. Пойдемте, пойдемте, я покажу вам, где это.

- Но я...

- Струсил. А ведь я действительно могу тебя выдать. Если вскроешь сейф, никому не скажу, что ты вор и взломщик, но если этого не сделаешь, сидеть тебе в тюрьмах Англии до конца своей жизни.

- Шантажируешь. Ты же тоже будешь замешана. Ведь я рассажу про то, как ты меня выпустила из консульства.

- Я? Макс, ты очень плохо знаешь жизнь, особенно женщин, у меня тысячи вариантов оговорить тебя, от изнасилования, до угроз с применением оружия. Потом, даже ты что то ляпнешь в свое оправдание, мне больше поверят, а если даже не поверят, то сразу все простят, когда узнают какая птичка попала в лапы полиции. Так идешь или нет?

Я колеблюсь. Черт знает, куда меня опять втянули...

- Там наверно нужны инструменты?

- Там только два барабана, для тебя наверняка, это пустяк.

Она решительно хватает меня за руку и тащит по пустым коридорам другой части здания. Мы подходим к высокой двери.

- Открой ее, - требует Мэри.

- Но у меня нет ключей.

- Ты же все можешь...

Господи, какая авантюристка мне попалась.

- Дай шпильку.

- У меня нет, но есть в чулках есть металлические прихватки.

Она бесцеремонно задирает платье и отщелкивает чулок.

- Вот, вырви.

Я сгибаюсь и, касаясь ее ног, вырываю металлическую гнутую проволочку от ленты пояса. С трудом распрямляю ее, ломаю на две шпильки и заталкиваю оба конца в замок. Хорошо, что это обычная защелка, вскоре, сумел отжать собачку и дверь открылась. Мэри первая проникает в комнату.

Это темный кабинет. Девушка уверенно идет к картине с обнаженными Данаями и, отодвинув ее в сторону, показывает на металлическую дверку с цифровым барабаном в центре.

- Здесь мало света.

- Это сейчас.

Она берет лампу со стола, включает ее и подтаскивает к сейфу.

- Так хорошо?

- Мне нужен стакан или рюмка.

Мэри оглядывает кабинет.

- Возьми из под карандашей на столе.

- Мне еще нужны твои чулки. Все равно один болтается... Снимай.

Мэри недоумевает, она все же снимает оба чулка и дает мне. Я наматываю чулки на руки и, выпотрошив стакан, переворачиваю его, потом подношу к листу сейфа и прижимаюсь ухом. Теперь начинаю крутить барабаны. Только через семь минут щелкнул замок. Я осторожно оттянул дверцу. Мэри первая сунула нос.

- Вот он.

Она выдергивает из глубины большую плоскую коробочку. Я тоже после нее заглядываю внутрь сейфа. Там небольшая пачка денег. Не буду ее брать, пачкаться из такой крохи денег.

- Положи обратно, - слышу за спиной.

Это Мэри, она протягивает мне коробку.

- Ты что раздумала брать?

- Почему же, в коробке пусто, я колье спрятала в трусах.

Вытираю коробку и кладу на место. Захлопываю дверь обратно и мешаю код на барабане. Теперь надо замести следы. Протираю чулками девушки сейф, картину, лампу, стаканы, ручки двери. Мы выскальзываем в коридор, она опять меня ведет к балкону.

- Спасибо тебе большое..., - она уже собирается удрать от меня.

- Нет, так дело не делается. Теперь давай улику спрячем. Вытаскивай ее...

- Но...

- Слушай, я работаю очень аккуратно и не хочу из-за глупости какой то дуры вляпаться Ты сразу попадешься, а вдруг леди захочет сегодня одеть колье, тогда здесь будет такой тарарам... я то знаю, что делать, чтобы не попасться.

Она наливается яростью.

- Это кто, дура?

- Если оставишь колье при себе, будешь ей точно. Не заставляй меня применить силу. Колье будет твое, точно, но я тебя научу, как быть осторожным...

Теперь она медлит, ей очень не хочется расставаться с такой вещью.

- Пойми, это серьезно. При обыске тебя заметут. Куда бы там не спрятала, все равно найдут.

Мэри нерешительно лезет под платье, долго там копается и вытаскивает сверкающую дорожку из камней. Я беру ее и чуть не роняю, до чего горячая вещь, заворачиваю ее в чулки.

- Теперь смотри. Видишь решетку, за ней трава. Я попытаюсь забросить этот комок туда. Когда ты будешь уходить из этого особняка, захвати его. Постарайся выйти пораньше.

Размахиваюсь и точно запускаю чулки к решетке. Комок спрятался в густой траве.

- Пошли к гостям, а то они там волнуются.

Никто не волновался. Только Павел Леонидович хмыкнул.

- Нагулялись?

- Нагулялись.

Анька даже не обратила на нас внимания, оказывается в группе две девушки знали русский и свободно переговаривались, неся всякую чушь. Только что окончился концерт и все ждали сигнала, когда можно отвалить поесть. Леди Гамильтон с мужем первые двинулись в зал, где приготовлена еда.

- Пойдемте, перекусим, - предлагает Мэри. - Только надо идти парами. Господин переводчик, можно я пойду с вами.

Павел Леонидович расплылся в улыбке.

- Конечно...

Наша группа дружно двинулась туда. Здесь шведский стол. Полно фруктов и выпивки. Мэри развлекает нас, рассказывая всякие небылицы о России.

- Извините, - это опять Павел Леонидович, - Максим, пойдем я тебе покажу, где туалет.

- Пошли.

Мы пришли в пустой туалет, капитан для верности осмотрел кабинки и разворачивается ко мне, не спрашивая моего разрешения, сдирает с меня идиотскую заколку с галстука и тут же отправляет ее в горшок.

- Что вы делаете?

- Молчи.

Капитан достает из кармана точно такую же заколку и прикалывает ее на прежнее место.

- Вот теперь порядок.

Я уже молчу, эти КГБевские штучки пугают меня больше, чем обыкновенный взлом сейфа.

Мы танцуем и уже к часам двенадцати ночи, все начинают расходятся. Сначала упорхнула Мэри, потом собрались мы.

В номере отеля Аня спросила.

- Откуда ты знаешь Мэри?

- Мы с ней встречались в Одессе.

- А... Это тогда, - она зевнула. - Пошли спать.

Но заснули мы не сразу, сначала она вымотала мои силы...

Прошел интересный день, мы были в Тауэре, в других музеях, Павел Леонидович был тоже очень весел.

- Ну вот завтра, домой. Даже не верится, что мы побывали в другой стране, - расстраивается Аня. - И почему нам не дали целый медовый месяц, а только три дня?

- Почему, почему, - передразнивает ее капитан. - Скажи спасибо, что прогулялась за дарма.

- А зачем мы приехали сюда? - не выдержал я. - Нам говорили, что для одной операции...

- Вы все сделали как надо и операция прошла успешно.

Я ничего не понял, Аня тоже.

- Мы можем что-нибудь купить себе? - спрашивает Аня Павла Леонидовича.

- Ах, да. Я забыл, ребята. Вот пара фунтов, купите себе какие-нибудь вещички, футболочки, маечки, в общем что то из одежды...

Утром в наш номер бешено стучат. Я соскакиваю с кровати и, одев шлепанцы, иду открывать. На пороге стоит разъяренная Мэри Бартон.

- Отдай...

Я за руку вдергиваю ее в номер.

- Отдай мне колье.

- Какое колье.

- Ты меня надул. Его там не было...

Я прижимаю палец к губам, но она на взводе и ничего не понимает.

- Верни говорю, иначе хуже будет, - визжит эта фурия.

И тут я залепил ей такую пощечину, что она отлетела к дивану и шлепнулась в него.

- Заткнись, дура, нас подслушивают.

У меня не было другой возможности остановить ее. Она зажала рот руками и в страхе глядит на меня. Одна сторона лица у нее весьма распухла и покраснела. Рядом со мной очутилась, еще не проснувшаяся, Аня.

- В чем дело? Это вы Мэри? Господи..., что с вашим лицом?

- Отстань, жаба, - чуть не плачет она.

- Не ругайся. Пойми, мы ничего не брали. С вечера ушли после тебя. Тебе просто не повезло...

- А что должны взять? - не понимает Аня.

- Погоди, не встревай.

- Я не верю, - стонет Мэри.

- Как хочешь...

Тут Мэри подпрыгивает и, размазывая тушь на лице, вопит.

- Ну погодите, мерзавцы, я вам еще отплачу. Вы меня еще узнаете...

Она несется к двери.

- Что ей от тебя надо? - спрашивает Аня.

- Ничего. Мы поспорили и она проиграла.

- Честно?

- Конечно.

Когда, мы отправлялись в аэропорт, то по дороге рассказали все, что произошло в номере Павлу Леонидовичу. Он усмехнулся.

- Ничего она вам не сделает. Одно плохо, задали вы задачу МИ-5, теперь они будут рыть, чтобы узнать, хотя бы чуточку правды...

- Кто это МИ-5?

- Такая секретная служба...

Но Павел Леонидович все же понервничал. В таможне вывернули на изнанку, проверив не только чемоданы, но и тщательно обыскали нас...

Уже в самолете Анька вздохнула.

- Вот и кончились наши три дня. Я прошу тебя, не забывай меня, напоминай иногда о себе.

- Ладно.

- Скажи, ну чем я хуже той, твоей подружки?

- Давай не будем вдаваться в дискуссию. Мы с тобой выполняли задание комитета, так что держи себя в руках, а то могут быть и неприятности.

Она отвернулась к окну и до конца полета не произнесла ни слова.

Варька встретила с восторгом, она долго целовала и крутила меня.

- Ты выглядишь совсем, как джентльмен. Расскажи, эти, за границей..., чем то отличаются от нас?

- Ты про англичан? Они хозяйственней нас, но все страшно ограничены. Похоже наши ребята развитее их.

- Они лучше нас одеты...?

- Так же как и мы. Ой, я забыл. Я купил тебе шляпу и зонтик.

Все это подобрала мне Анька, там... в Лондоне. Варька ахает и схватив меня за голову крепко целует.

- Спасибо, Максик.

- Как дела на работе?

- Ах, да, я тебе главного не рассказала. Тебя официально, приказом, назначили руководителем группы и переводят в категорию ведущего инженера. Соответственно и увеличили заработок. А Федя завтра устраивает отвальную...

- Ну что же, обязательно к нему сходим. Как у тебя семейные дела?

- Папа молчит, а мама сходит с ума...

- Так время для меня сегодня не будет выделено?

- Будет дурачок, будет. Сейчас поедем к тебе, до вечера время наше.

На работе затишье. Пока моя группа доканчивает демонтаж стендов, я получил в первом отделе проект задания и принялся его изучать, здесь же в секретной комнатке.

Максим Георгиевич, к вам пришли, - это мне говорит Мария Ивановна, работник первого отдела.

- Кто?

- Он из комитета госбезопасности, - шепотом говорит она.

- Это я, Максим Георгиевич.

В комнатку вваливается Павел Леонидович. Он обращается к перепуганной женщине.

- Уважаемая, прошу вас выйти и никого сюда не пускать. У нас предстоит слишком серьезный разговор.

Она уходит и капитан садится напротив меня.

- Только что прилетел из Лондона и сразу к тебе, - говорит он.

- Что то вы зачастили ко мне. Кажется я не давал повода...

- Такая работа, милейший, Максим Георгиевич. Хочу вам предложить еще одну командировочку.

- Слушайте, мы же с вами так не договаривались, то Одесса, то Лондон, то еще куда то. Я же работаю не в вашей системе.

- Ну и что. Вы к нам может быть скоро и перейдете...

- Павел Леонидович, неужели в вашей системе нет... медвежатников? Не поверю.

- А зря. Есть крупные воры, воришки, взломщики, бандиты, а вот с такими способностями... нет. Я же изучил вашу биографию. Отца не помните. Мать вас сунула в мастерскую по изготовлению ключей, ремонту замков, к слесарю дяде Васе, где и начали проявляться ваши способности. Потом вы пошли по рукам. Умер дядя Васе, вы попали в лапы вора в законе Гришке по кличке Крючок. Тоже способный был тип, он вас выучил потрошить простые сейфы, а потом Крючка посадили, а вас взял в помощники Никодимыч, мастер своего дела. Но вы и мастера переплюнули, это в вас заложен талант. Сейчас в России, а может и в мире лучше вас нет. Одно плохо в вашей биографии. Ваши друзья из уголовного мира сумели выкрасть вам красный аттестат на имя Максима Георгиевича Караваева, а он до сих пор существует. Хорошо, что хоть жив и здоров, проживет в Самаре. Под этой чужой фамилией вы сейчас и находитесь. Мы еще долго удивлялись, как вы окончили институт? Потом поняли, голова у вас хорошая. Первый курс грызли как гранит, с трудом удержались..., а дальше все схватывали на лету. Школу то ты, Сергей Пантелеймоныч, в восьмом классе бросил...

Я подпрыгнул.

- Спокойно. Как видишь, мы тебя всего просветили.

- Я хочу завязать, хочу нормальной жизни.

- Чего же ты после института столько сейфов взломал? Непохоже что то...

- Никодимыч со своими подельщиками из своих рук не выпустили. Узнали, что здесь устроился и прижали.

- Подельщиков твоих мы недавно посадили, одного даже пристрелили. Они нам мешали. Нужно было, чтобы ты работал не на них, а на нас...

- Никодимыч мне об этом ничего не говорил.

- Ему это и невыгодно было говорить. Такие деньги потерять. Кстати, а где сейчас Никодимыч? Наши проверяли его квартиру, нету... Не сбежал еще, или на месте?

- Сбежал, испугался. Кто то украл у меня из машины инструменты и Никодимыч, дал деру.

- Понятно. Инструменты взяли у тебя мы.

- Зачем?

- Чтобы переправить за границу, куда мы тебя и хотим послать.

- Я не хочу.

- Поедешь. Операцию государственной важности, уважаемый Максим Георгиевич, срывать нельзя.

- Прикрываетесь все государственной важностью. Вот последняя поездка, какая там важность, подсунули Аньку...

- Эта самая удачная операция. Смотри, - капитан из кармана вытаскивает знакомые чулки Мэри, разворачивает их и бросает на документы, переливающуюся игрой света, широкое колье с крупным камнем по центру. - Знакома?

- Знакома.

- Ну вот. Теперь Мэри наша. Эта авантюристка, принесет нашей разведке в два раза больше пользы, чем кто то другой. А это и есть государственная важность. Я уже не говорю про Одессу...

- Отпустите меня, Павел Леонидович. У меня есть невеста...

- Нет, дорогой. Ты теперь, будешь играть самую ответственную роль в операциях за рубежом.

Я в отчаянии. Капитан забирает колье, опять заворачивает его в чулки и прячет в карман.

- Собирайся в командировку. Поедешь в Италию.

- У меня трудности с работой. Мне надо выдумывать какой то повод, чтобы убраться в вашу командировку.

Павел Леонидович задумался.

- Пожалуй надо вмешаться. Очень не хотелось этого делать, но... Ладно, жди и не рыпайся, тебя вышлют в командировку.

Через два дня отец Вари вызвал меня к себе в кабинет. Вид у него немного испуганный.

- Максим Георгиевич, тут пришла на вас бумага из комитета.

Последнее слово он произнес шепотом. Его рука передает мне лист и чуть вздрагивает. Это письмо из КГБ с просьбой выслать в их распоряжение ведущего инженера Караваева на неделю для проведения технической экспертизы...

- Здесь сказано, что я должен выехать завтра...

- Да, да, конечно, мы сейчас командировку оформим. Но почему вас, Максим Георгиевич?

- Не знаю.

- У нас есть другие... способные инженеры...

- Наверно они узнали, что я толковей их.

- Сомневаюсь...

- Вы не согласны с комитетом?

- Нет, нет, нет. Отправляйтесь в командировку.

Я передаю ему письмо и вижу, как внимательно он смотрит на меня.

- Я хочу вам сказать, - как то неуверенно тянет он, - я немного ошибался в отношении Вари, понял, что нельзя кнутом добиться справедливости, поэтому прошу вас, не позволяйте ей делать глупости, она вас больше уважает, чем меня.

- Хорошо, я постараюсь.

- Значит договорились, - облегченно говорит он.

Ты струсил, подумал, что у меня связи с КГБ, - подумал я.

Варя сидит у меня в квартире и недоумевает.

- Максим, ты от меня ничего не скрываешь?

- Да, нет.

- Почему же они так часто тебя используют?

- Там, в письме, написано, для консультации...

- Папа мне говорил об этом и еще возмущался, что есть инженеры и получше, однако выбрали тебя. Он подозревает, что ты сексот.

- Пусть. Это его дело. Помнишь, я говорил, что они пытаются переманить меня к себе в технический отдел?

- Помню.

- До сих пор напоминают об этом, а теперь даже отрывают от работы.

- Что же с нами будет?

- Ты повторяешься. Я думаю, съезжу к ним, поговорю окончательно...

- Папа говорит, что кто попал к ним в лапы, тот до конца жизни не выкрутится.

Я насторожился.

- Ты что-нибудь ему рассказывала?

- Так... сорвалось однажды. Я рассказала маме, что тебя приглашали к ним на работу, та передала об этом папе, а он испугался. Решил, что ты доносчик.

- Это ты сделала конечно зря.

- Я это поняла, но потом. У меня был крупный разговор с моими родичами. Я решила уйти из дома.

- И когда был разговор?

- Час назад.

- Так... Где вещи?

- Я ушла без всего.

- Веселенькое дело. Ну что же, принимай хозяйство, хозяюшка.

Варька повисает на моей шее.

- Я ведь знала, что ты меня никогда не прогонишь.

- Чтобы ты была в этом уверена, я торжественно вручаю тебе второй ключ.

Я из тумбочки достаю ключ и протягиваю ей.

- Заметано.

В управлении меня встречает сам полковник Швелев Сергей Романович.

- Здравствуйте Максим Георгиевич. Последнее время, мы стали чащи видеться и это меня радует.

- Здравствуйте товарищ полковник. Только мне бы очень хотелось работать там... в институте и совсем не думать о вас.

- Вы отважный, молодой человек, не все могут так раскрыть свои мысли в нашем присутствии. Я хочу вам напомнить наш договор. Мы вас не сажаем за грабежи в тюрьму, а вы за это, выполняете наши поручения. Выполняйте и хватить ныть. Я не желаю, чтобы вы больше заикались о какой то свободе. А теперь к делу. Вон на столе чертежи сейфа, находящийся в одном местечке в Италии. Вам надо его вскрыть.

Я подхожу и ахаю. Чего здесь только не наворочено: и сигнализация, и электронный код, и механическая защелка...

- Это еще не все, - слышу голос за спиной. - В помещение, где находится сейф, можно проникнуть только по магнитной карте адмирала Больцони.

- Мне одному не справиться..., нужен помощник.

- Их будет два. Один вас проведет к кабинету, второй поможет...

- А как мне быть со входом, разбирать коробку с микросхемами или вы уже нашли магнитную карту адмирала...?

- Нашли, - кривит губы полковник. - Вот она.

Полковник достает из стола пластиковую карту и бросает передо мной.

- Это наши умельцы достали. - продолжат Швелев. - Присмотрись, внимательно, это дубликат...

Я просматриваю карточку, потом опять обращаюсь к чертежам. К дверке сейфа с той стороны, прикреплена коробочка, расшифровки на нее нет.

- А это что?

- Это... разберись сам на месте.

- Но ведь это и может быть основной ловушкой...

- Нет. Основная здесь, в датчиках и сигнализации. Ты посиди покумекай, а я сейчас закажу чаю и бутербродов.

Сейф, это американская новинка, типа "Стилл". В каталогах такой штуки нет. Но здесь есть одна хитрость, к кодовому замку нет проводов, все сделано на узкой плате, которая прикрыта плотной коробочкой и закреплена также на дверце. Кнопки шифра и экран, закреплены на плате и через отверстия дверцы, выведены наружу. А самое печальное, магнит, с семью штырями, запирающий дверцу, находится на торце этой платы. Черт, где здесь подсоединится, чтобы подарок Никодимыча смог расшифровать код. Я занялся электроникой...

Сергей Романович пришел через час.

- Как успехи, молодой человек.

- Плохо дело.

- Что-нибудь нужно?

- Да, несколько приспособлений. Сначала надо сделать большое отверстие над индикатором. После этого, сейф надо сверлить в четырех точках и не ошибиться. Коробочка, под которой находится плата, завинчена винтами в корпус дверцы. Надо выйти навстречу винтам и просто... высверлить их. Когда кожух выпадет, надо над этой микросхемой, - я указываю карандашом в чертеж, - засадить "паука". Это такая штука, которая прижмется ножками к выводам микросхемы. Если это удастся, то моим прибором, мы снимем код...

- А нельзя ли просто, спилить эти штыри, и все... даже код не нужен?

- Нет. Во первых, сталь здесь очень хорошо закалена, во вторых, на торце дверцы накладки из огнеупорных материалов, их не взять даже резаком или прожигом и в третьих, при ослаблении магнита, сработают защитные датчики и может вот эта неизвестная нам коробочка сработает. А что она выкинет, только знает дьявол...

- Ты только не вздумай прожигать стенки, нам нужны документы, которые там есть, а не обгорелые остатки. А по поводу приспособлений... сейчас вызову деятелей технического отдела, ты им объясни, что нужно сделать. Они ночь спать не будут, но к завтрашнему дню, к шести вечера, все приспособления будут у меня на столе.

У меня новый "дядька", это малоразговорчивый майор, Семилетов Михаил Андреевич. Мы летим с ним в самолете и мне не удается его расшевелить.

- Где мы там остановимся?

- Где надо там и остановимся.

- Вы будете моим помощником?

- Заткнись и никогда о делах не говори в общественных местах.

- А я и не...

- Заткнись, сказал, иначе сейчас отключу.

Хорошего мне навязали попутчика.

Михаил Андреевич прекрасно знал не только итальянский, но и Италию. В Неаполе, мы сразу пересели в такси и принялись крутится по улицам города, выясняя есть ли за нами хвост или нет. Убедившись, что нет, майор выволок меня из машины на неизвестной улице и мы нырнули с ним в парадную. Проскочили длинный коридор, свернули во дворик и опять выскочили на какую то улицу. Здесь нас уже ждал "Фиат". Только мы залезли в него, как машина рванулась с места и шофер о чем то начал переговариваться с моим "нянькой". Через двадцать минут, нас высадили у мрачного дома. Михаил Андреевич достал... ключи и открыл дверь.

- Заходи, - буркнул он.

Окна комнат затянуты шторами, отчего в комнатах очень темно. Мой проводник внимательно изучает выключатели, щупает стекла свисающих плафонов. Потом только включает свет.

- Мы вынуждены задержать операцию, - сообщает мне он.

- Почему?

- В посольство еще не поступили "игрушки".

Я понимаю о чем он говорит, это не прибыли мои воровские инструменты.

- Сколько же мы будем ждать?

- Сколько надо, столько и будем.

- Но у меня командировка на неделю.

- Слушай парень, не выводи меня из себя. Мне приказано тебе помочь и я это сделаю, неважно когда, через день, два или через месяц. Сиди здесь и помалкивай. Вон смотри картинки в журналах или телевизор... Жратву будет приносить посыльный... Развлекайся...

Так мы просидели трое суток.

В этот день к нам постучали. На пороге появился здоровый тип с чемоданами в руках.

- Михалыч, принимай, - сразу сказал он, бросая чемоданы на пол. Тяжеленные сволочи. Как вы их тащить будете?

- На себе.

- Там еще один баул с одеждой.

- Тащи сюда.

Тип уходит и возвращается с громадной сумкой.

- Ну, все. Михалыч, тебе просили передать, Антонио будет готов завтра.

- Значит завтра и начнем.

- Тогда, пока. Удачи вам.

- Катись...

Утром следующего дня Михаил Андреевич нарядил меня в мундир капитан-лейтенанта ВМС Норвегии и прочел лекцию.

- Рот не раскрывай. За тебя буду говорить я. Ты гость на базе, я твой переводчик. Твоя фамилия Амудсен. Ральф Амудсен. Запомнил. Прекрасно. Повесь на мундир пластиковую карточку с твоими данными.

Он вытаскивает из кармана карточку с моей фотографией и закалывает мне на китель.

- Запомни еще одно, эта карточка, открывает двери адмирала. Не вздумай ее потерять или выбросить. Вот здесь в кармане документы и пропуск на базу.

Сам он нарядился в мундир капитана первого ранга итальянских ВМС.

- Что делать с чемоданами?

- За ними сейчас приедут.

И точно, раздается стук в дверь , на пороге стоит улыбающийся моряк. Он сразу же вывалил целую речь по-итальянски моему проводнику. Между ними началась перебранка. В конце концов, моряк схватил чемоданы, охнул и попер их на улицу.

- Пошли, - командует мне Михаил Андреевич.

На улице нас ждет лимузин. Мы уселись в него и отправились искать приключения.

На базе нас встретил какой то капитан первого ранга, он фактически провел от ворот до коридоров штабного здания. Бедлам здесь хуже, чем в нашем флоте. Охрана отдавала честь и не спрашивала документов или пропуска. Встречным офицерам было совсем не интересно взглянуть на мундир норвежца. Мы поднялись на седьмой этаж. Здесь практически никого. Навстречу нам катится тачка с чемоданами. Я чуть ахнул, это же итальянец, который ругался с Михаил Андреевичем. Мы подходим к красивой двери с металлической доской на ней, где выгравированы инициалы хозяина помещения. Тачка доходит до нее тоже, и вдруг майор заехал чем то по голове сопровождавшего нас офицера, тот рухнул на тачку. Итальянец подскочил ко мне, выдернул с мундира пластиковую карточку и провел по коробке на стене, потом схватился за ручку двери, замок щелкнул и она открылась. Меня, тачку, с лежащим на ней офицером, заталкивают внутрь приемной адмирала. Офицера скидывают, Михаил Андреевич быстро вскрывает один из чемоданов и достает... пистолет с глушителем и стреляет в лежащего на коврах капитана... Итальянец, тем временем, несет другие чемоданы в кабинет адмирала. Перед сейфом, стоящем в углу комнаты, он раскладывает все содержимое чемоданов на полу и жестом показывает мне, чтобы приступил к делу.

Я изучаю подходы к стальной громадине. Сигнализация идет под деревянные панели стены. Выламываю фомкой одну из панелей, черт возьми, здесь четыре провода питания и все к сейфу, а вот тонкие провода сигнализации, заголяю их. Подсоединяю к ним подарок Никодимыча и ловлю частоту сигнала. Все кажется обыденным, как всегда. Частоту устанавливаю на приборе и откусываю один проводок. Теперь пора браться за сейф. Измеряю сейф и керном отмечаю, точки для сверления. Вилка моей сверлилки не подходит под розетку в кабинете, поэтому приходится в нее, дополнительно сунуть два провода на металлические штыри. Сверло с натугой берет крепкую сталь, но вот четыре отверстия напротив винтов коробки просверлены. Теперь самая главная операция, сделать большое отверстие над индикацией. Изобретатели технического отдела поработали на славу. Я вытаскиваю из чемодана сложное приспособление, похожее на английский гранатомет с нашлепкой на стволе и прикладом. Придавливаю ствол в нужной точке и прижавшись плечом, нажимаю на курок. Брызги расплавленного металла летят во все стороны, удивительная газорезка грызет стальную громадину. Вдруг все затихло и сильный щелчок, чуть не отбросил меня назад. Я отрываю гранатомет и вижу, ровное круглое отверстие.

- Что это? - поражен Михаил Андреевич.

- Чтобы пламя не попало внутрь сейфа, разогретый металл пробил стальной сердечник...

Достаю из чемодана новое чудо, похожее на бурмашину в зубном кабинете, только на изломах расположены зеркальные отражатели. На его конец закрепляю паука, с гибким пучком тонких проводов. Осторожно пропихиваю кончик в дырку и включаю на маленьком пульте свет. Теперь видны приспособления на внутренней дверце сейфа. Кожух над платой действительно свалился и все радиоэлементы торчат наружу. Какая же микросхема, их здесь шесть? Вот она, вторая слева. Паучок закрыл свет лампочки и не видно, как он может накрыть микросхему.

Я совершаю уже третью попытку одеть паучка на элемент. Уже весь покрылся потом и никак. В отчаянии тыкаю кончик бурмашины на плату и... паучку вдруг сел на место. Закрепляю наружные хвосты приспособления и подключаю пульт Никодимыча. Есть. Машина работает. Забегали на экране десятки цифр. Я откинулся на ближайший стул.

- Ты чего? - спрашивает Михаил Андреевич.

- Надо ждать, когда она раскроет комбинацию кода.

Через пятнадцать минут, шесть цифр застыли на экране.

- Готово? - нетерпелив мой нянька.

- Нет еще. Я не вскрыл замок.

- Мог бы эти пятнадцать минут и заняться им.

- Там приспособление висит на соплях. Дернешь и оно упадет.

Замок оказался не очень сложным. Я сунул в скважину на поддержке пластилин и вытащил плохо заметную конфигурацию пластин. Теперь закрепляю на поддержке толкатели и, опять заправив в замок, поворачиваю конструкцию по часовой стрелке. Трах. Еще оборот и чувствую, что готово, собачки отошли. Вот теперь набираю код.

Дверца вздрогнула, осторожно оттягиваю ее на себя. Неужели все нормально? Вот приоткрылась большая щель, я пытаюсь заглянуть, что внутри и вдруг на дверце щелчок. Поворачиваю голову, это же проклятая коробочка, о которой никто ничего не мог мне сказать. Сильная струя газа бьет мне в лицо и я проваливаюсь в темноту...

Очнулся в больничной палате. Сильно болит левая сторона тела. Надо мной склоняется голова женщины, она что то лопочет, я ее совсем не понимаю. Теперь замечаю, что ко мне приставлена капельница, от тела тянуться провода и противное пиканье приборов, подтверждает, что я еще жив. Что же там было? Эта коробочка..., как я был неосторожен. Да, а где же Михаил Андреевич, этот... Антонио, что ли? Почему, я один и в больнице. Перед лицом маячит, лицо седого человека в белой шапочке. Он издает странные звуки, мнет мне руку и вдруг исчезает. Меня тянет в сон и тяжелые веки закрывают свет.

Лежу уже три дня. Какие то люди требовательно задают вопросы на разных языках. Один раз промелькнула корявая русская речь, но я не отозвался, эти три дня я мучался вопросом почему коробочка сработала, в чертежах не было даже намека, на какие то датчики, а ведь она точно сработала от них, да еще с задержкой... И еще я понял, что ранен... Меня перебинтовывали уже два раза. Проклятая боль при этом, охватывает левую сторону. Почему в меня стреляли и кто?

Прошла еще неделя и вдруг передо мной появляется знакомое лицо, очень похожее на Мэри Бартон.

- Макс, ты меня узнаешь?

- Мэри?

- Слава богу заговорил, а то все думали, что у тебя отнялся язык.

- Что со мной?

- Говорят, тебя нашли в каком то закрытом заведении, грудь прострелена...

- Почему ты здесь?

- Прислали на опознание. Ко мне домой пришли из полиции, показали твою карточку и предложили поехать сюда.

- А твой кулон выкрали другие, мне его показывали...

- Молчи, я не знаю никакого кулона.

- Тогда зачем ты здесь?

- Я сказала же, на опознании. А потом, ты забыл наш последний разговор. Я обещала тебе отомстить и вот теперь с радостью это делаю, передаю тебя в руки полиции.

Она оборачивается и что то говорит, видно стоящим за ней людям, по-английски.

- Ты сука, Мэри.

Девушка даже подпрыгивает.

- А ты, говно. Пусть тебя посадят, и поделом... Жалко только свою молодую жену, загубил, сволочь, женщину...

Но тут чьи то руки оттаскивают Мэри и передо мной возникает усатое лицо.

- Мистер Караваев, мы из военной разведки, - с акцентом говорит голова. - Хотели бы вам задать несколько вопросов.

- Катись ты...

- Вы не поняли...

- Я сказал, катись...

- Хорошо, мы с вами поговорим потом.

Целый месяц меня обрабатывают. Приходят разные лица и пытаются задать вопросы. По их характеру я понял, им неизвестно, кто был со мной, работаю ли я в КГБ или где еще. У них есть две улики. Вычислила меня английская полиция и Интерпол по заявлению леди Гамильтон, о пропаже кулона, а "свидетельница" Мэри Бартон представила меня как злого гения, при этом конечно, она была овечкой, следила за мной и теперь "правдиво" рассказала полиции, какой я негодяй. Кроме того, в день ограбления сейфа в Одессе, она случайно видела меня в коридоре консульства, но думала, что это посетитель. Я пока матерюсь и посылаю всех допрашивающих подальше.

Еще через месяц, я мог уже ходить, окреп и меня перевели в тюрьму. В камере подсадили к разбитному малому, который неплохо говорил по-русски.

- Вот хорошо, что прислали русского человека, а то потренироваться языку не с кем, - затараторил он. - Как только здесь узнали, что пришлют русского, я сразу попросил начальника тюрьмы, чтобы тебя посадили со мной.

- Ты можешь заткнуться и помолчать.

- Пожалуйста.

Но через двадцать минут его прорвало и мне пришлось кинуть в него подушку и как следует отматерить.

Так мы просидели ругаясь четыре дня.

В этот день, утром, пришел офицер с двумя карабинерами и гражданский чиновник от юстиции. Мой сосед услужливо предложил себя в переводчики.

- Господин Караваев, собирайтесь, вас сейчас отправляют в Англию, торопливо переводит сосед.

- Почему?

- Итальянское правительство решило передать вас Английскому правосудию за кражу брильянтов и ограбление в Одессе..

- Разве вы меня здесь не будете судить?

- Хотели бы, но пока ваше дело абсолютно не понятно и сейчас не может быть доведено до конца. Если вас осудят там, а мы за время вашей отсидки, найдем соответствующие улики, вас будем судить уже мы.

- Меня отправят по воздуху?

- Нет, это слишком накладно возить арестантов в самолетах. Вас отправят по морю. Сухогруз с арестантами, как раз через час приходит в порт. Через четыре дня вы будете на месте.

- Я готов. Прощай, идиот, - говорю переводчику. - Примитивно работаешь. Берите меня, господа или как вас там...

Мне одевают наручники и выводят из камеры.

Мы подъехали к самому судну. Неопрятная грязная посудина стояла у причала. Офицер передал меня военным полицейским на судне и отвалил.

Толстый мордастый полицейский что то спросил.

- Я не понимаю, я русский, - неуверенно ответил ему.

- Руссишь...

Его лицо исказила гримаса и резиновая дубинка проехалась по плечу. Он легко схватил меня за шиворот и толкнул вперед. Мы спустились на две палубы ниже и тут я увидел в коридоре у двери еще одного полицейского. Эти мерзавцы обменялись фразами, меня развернули к стене, сняли наручники, потом ключом открыли дверь и закинули внутрь помещения.

Это настоящая плавучая тюрьма. В небольшом помещении, с десяток двухъярусных коек. Одинокий маленький иллюминатор давал слабый дневной свет. Я насчитал около десятка человек. Несколько из них обратились ко мне, видимо с вопросами.

- По-русски кто-нибудь разумеет?

- Я могу, - с акцентом сказал грузный курчавый человек. - Я грек, русский язык выучил еще в школе.

- Я тоже, - тихо говорит худощавый заключенный в темном углу.

- Место есть?

- Есть, даже три свободные койки, выбирай любую. За что тебя сюда пригнали?

- Говорят, украл бриллианты.

- Ишь ты, неплохо.

- А вы?

- Кто за что, за убийство, за грабеж, я так за махинацию с деньгами. А вон тот, - он показывает рукой на другого знатока русского языка, - говорит, что его спутали с кем то, выкрали в Тунисе и теперь везут на опознание в Лондон.

- Ничего подобного, - отвечает выкраденный в Тунисе, - меня арестовала Тунисская полиция, за то, что я подрался в ресторане и нанес увечия некоторым идиотам, а теперь везут домой, на расправу и суд.

Я устраиваюсь на койке поближе к греку.

- Скоро нас отправят?

- Часов через пять. Примем груз и тронемся. Не торопись, англичане народ точный, прибудем во время.

Грек разъясняет окружающим, кто я и за что посажен. Слово брильянты на все произвело впечатление и глаза грабителей и убийц по отношению ко мне "потеплели".

Мы в море, судно качает и хотя мне непривычно, держусь молодцом. Плохо парню из Туниса, он ежеминутно бегает в туалет блевать.

- Это еще цветочки, - говорит мне грек, - мы сейчас в Средиземном море, а вот когда выйдем за Гибралтар..., там такой может быть тарарам, что больше половины заключенных облюется, даже охрана и та не выдерживает.

- Откуда ты все знаешь? - удивляюсь я.

- Так я же почти моряк, - хохочет он. - По долгу моей профессии, часто делаю круизы Афины - Лондон. Летом еще можно и не попасть в такие переделки, а вот осенью..., штормы почти каждый день

- Говоришь, охрана не выдерживает?

- Они тоже люди.

Я соскакиваю с койки и иду к двери. Замок простой, видно судно старой постройки и ключи делали с обычной собачкой. Сам ключ, по-видимому, у охранника и я внимательно изучаю скважину. Когда повернулся, то увидел, что все головы заключенных направлены ко мне.

- Ну что? - слышится голос грека.

- Ты о чем?

- Ну... судя по тому как ты осматривал дверь, то наверно сможешь ее и открыть...

- Могу открыть. Но это только в том случае, когда будет шторм после Гибралтара и охранник будет блевать.

- Ну ты, даешь. Этим, - он кивает на остальных, - можно рассказать.

- Я не знаю, но если среди них нет сволочи, то можно.

Грек переводит наш разговор остальным. Камера гудит. Через несколько минут грек опять обращается ко мне.

- Здесь спрашивают, как же ты сможешь открыть дверь, если у тебя нет инструментов.

- Если достать несколько жестких проволочек, то можно попробовать открыть.

Грек говорит своим собратьям по несчастью, что я предлагаю. Они опять начинают переговариваться. Я пока опять залезаю на койку. Проходит минут двадцать. Наконец грек подходит ко мне и толкает в плечо.

- Если ты откроешь дверь, что дальше?

- Ты сам сказал, что охрана при большой волне, в лежку. Значит, надо бежать, когда рядом будет земля. Прыгнем в воду и поплывем к берегу.

- У тебя все слишком просто. А вдруг смена охраны, или охранник будет чувствовать себя нормально.

- Тогда вариант для тех, кто не хочет. Они остаются в камере. Я же хочу бежать. Если охранник тоже будет блевать, надо использовать момент.

Опять все гудят. И грек говорит.

- С тобой согласны бежать те, кто сможет выдержать качку, например, этот парень не может, - он кивает на Тунисца, - у него нет сил.

- Тогда достаньте проволоку или что-нибудь такое...

Все начинают рыться по карманам и в своих вещах. Вскоре передо мной на одеяле появляется несколько предметов. Здесь алюминиевая расческа, несколько скрепок, булавка, портсигар, перстень. Мне это, кроме портсигара, не подходит. Я сморю на окружающих и качаю головой.

- Нет, не подходит.

Один из , представленных мне греком, убийц криво улыбается и я вижу, что его правая сторона зубов свежее, чем левая.

- Грек, попроси этого типа, у него случайно не протез?

Тот запрашивает и я получаю кивок.

- Да, протез.

- Тогда пусть он его снимет.

Между греком и убийцей перепалка, но тут к с койки соскочил здоровенный малый, который двинул убийце кулаком в лицо так, что тот свалился на пол. После этого несчастный разевает рот, сам вытаскивает протез и со вздохом передает мне. Это то, что надо на нем крепкий металлический крючок. Из портсигара с трудом выдираю ось, на уголках койки и из нее делаю крохотный крючок. Теперь все затихают и ложатся по койкам.

Мы плывем второй день. Перед Гибралтаром море затихло. Парню, подравшемуся в Тунисе, стало легче и пользуясь тем, что грек спит, он подзывает меня к себе.

- Ты серьезно хочешь удрать? - тихо спрашивает он меня.

- Да.

- А куда потом?

- Домой, в Россию.

- Тебя правда за кражу алмазов посадили?

- Как вам сказать, и да, и нет.

- Понятно. Ты не можешь оказать мне одну услугу?

- Смотря какую.

- Передать в Москве одному человеку серьезную информацию. Дело в том, что я рискую, сообщив тебе эти сведения, но у меня нет выбора. Попав в английскую тюрьму, я уже не смогу ни с кем связаться...

- Вы шпион?

- Как тебе сказать, может быть и так. Сведения нужно передать в ГРУ.

- Вы очень рискуете. А вдруг я не смогу попасть в Россию? Меня прихватят при попытке к бегству.

- Мы оба рискуем. Я -то точно в шторм не смогу убежать и с моим здоровьем море не переплыть. Так что, надежда только на вас.

- Хорошо, к кому обратится?

- В Москве, вы вечером, подчеркиваю, вечером, позвоните по одному телефону. Запомните его, пожалуйста.

Мой собеседник наклоняется ко мне и несколько раз повторяет семь цифр.

- Запомнили?

- Запомнил.

- Вызовите Алексея Николаевича и передайте ему привет от Коллина из Туниса...

- Коллина?

- Да, да. Попросите у него встречи, а там на встрече передайте несколько фраз. Первая, генерал Григорьев предатель, нужно срочно свернуть североафриканскую сеть и что я попал в лапы полиции по его доносу. Вторая, я сумел спрятать концы в воду. Поняли?

- Да.

- Я надеюсь на вас.

Проснулся грек и сразу закричал.

- Эй, русский, посмотри в иллюминатор, видишь гору, это Гибралтар.

Мой собеседник незаметно жмет мне руку и толкает в проход между койками.

Я даже успел заснуть и вдруг меня чуть не выкинуло из койки. Судно качало из стороны в сторону.

- Грек, долго я спал?

- Восемь часов.

- Это после Гибралтара?

- После него и кажется, как я предсказывал, попали в шторм.

Грек выглядит как огурчик. Несколько заключенных не выдержало качки, кого рвет, кто стонет.

- Как ты думаешь, не пора? - спрашиваю я.

- Погоди немного...

Грек сползает с койки и держась за кровати подходит к двери. Он начинает колотить в нее и что то орать.

- Иди сюда, кажется охранник спекся и действительно блюет в туалете.

Я с трудом подхожу к нему. Как трудно, что то сделать, когда ползет под тобой пол. Только после семнадцатой попытки сумел зацепить ось о портсигара и крючок протеза за подвижные скобы замка. Два раза сумел их провернуть и дверь открылась. В коридоре никого. Меня мотает от стенки к стенке, но поручням и леерам добираюсь до лестницы. Оглядываюсь и вижу за собой человек пять. Остальные... видно не в силах, подняться с коек.

На верхней палубе холодно и сыро. Океан бушует и совсем не видно земли. Я понимаю, что надо где то спрятаться на корабле. С правой стороны судна подвешена лодка, закрытая брезентом. Я подбегаю к ней и тут так качнуло, что если бы не вцепился в трос, меня бы унесло за борт. Спешно отцепляю брезент от крючков, тут ко подбежал амбал, тот самый который ради зубного протеза поколотил убийцу, и стал мне помогать. Он пальцами стал показывать, чтобы я залез на него и пробрался первый в щель. Мы выждали мгновение между качками, он согнулся, а я вскочил ему на спину и, подсунув голову под брезент, подтягиваюсь в лодку. Там разворачиваюсь и раздвинув брезент побольше протягиваю руку амбалу. На следующем качке судна, тот залезает ко мне и протягивает руку следующему. Вскоре все пять человек раскачиваются в лодке. Чтобы не привлекать внимание матросов, руками вслепую закрепили брезент за крючки лодки.

Очень холодно. Прошло уже много времени, я чуть приоткрыл брезент со стороны моря и поглядываю, в надежде увидеть землю. Чтобы сохранить тепло, прижались друг к другу. Если земли не будет, а шторм утихнет, то скоро придет смена и охрана поднимет шум.

И вдруг вдали показалась полоска земли.

- Грек, ты здесь? - тихо спрашиваю в темноту.

- Здесь.

- Скажи ребятам, вижу землю.

Все зашевелились. Мы прижались к щелям между брезентом и бортом лодки. Медленно наплывал берег.

- Да это же город, - заволновался я. - Случайно не Лондон?

- Нет, мне кажется это Брест, - раздается голос грека.

- Как же мы будем выпрыгивать при такой качке?

- Подождем немного.

Сухогруз разворачивается к молу и тут на судне завыла сирена.

- Грек, передай всем, наш побег обнаружен, как только переходим мол, всем за борт.

Я отстегиваю крючки от брезента и с тревогой слушаю, что там... на палубе. Пока там пробежало несколько людей. Качка прекращается, мы заплываем за мол и тут я просовываю из под брезента голову, плечи и как мешок... вываливаюсь за борт.

Холодная вода сразу сжала кожу. Я плыву к стоящим у пирса судам. Как там остальные беглецы не вижу, боюсь задерживаться.

Время так медленно идет, кажется, что стараюсь во всю, однако пирс кажется очень далеко. И вдруг рядом очутился черный борт небольшого судна. Огибаю его и наконец то вижу бетонную стенку, с соскрябанными продольными брусами, к которым прижимаются борта судов. Цепляюсь за них и из последних сил взбираюсь на пирс.

- Эй, - слышу слабый фыркающий голос сзади, - дай руку.

Да это же грек. Спускаюсь на брус и протягиваю ему руку. Мы вместе вываливаемся на бетон... и не можем отдышаться.

- До чего же... холодно, - дрожит грек.

- Хорошо хоть в такую непогоду никого нет. Нам надо куда то удрать.

- А где осталь... ные ?

Я смотрю на воду и ничего не вижу. Наше судно где то в глубине порта.

- Может они не захотели прыгать в воду...

- Я... видел..., они... за нами....

- Вставай, грек, бежим.

Я поднимаюсь и стараюсь поднять своего товарища по несчастью. Так шатаясь, идем за штабелями, грузов, ящиков, бочек.

- Вон контора, пошли туда.

- Нас... сдадут в.... полицию.

- Пошли, мы околеем на таком ветру...

Открываем двери и обалдеваем, в теплой комнатке, совсем раздевшись, сидит амбал, рядом с ним в робе грузчика незнакомый мужик. Грек стал с ними говорить, а я захлопнул дверь и сразу пошел к электрической плитке...

- Эй, русский, - говорит грек, - это дежурка, этот парень, его звать Николь, говорит, что нам лучше убраться от сюда. Если на нашем судне подняли тревогу, то порт будут обшаривать большие силы полиции.

- Он нам не поможет смыться?

- Николь говорит, что здесь его автобусик, он нам даст ключи, но советует в ворота не соваться. Там сильная охрана.

- Куда же тогда?

- Он предлагает проехать на пирс номер семь, там стоит под разгрузкой " Пилигрим", докеры помогут спрятаться...

- Хорошо, но может быть дойти до седьмого пирса, зачем машина.

Николь сразу замахал руками.

- Он говорит, что до седьмого, километров семь. Машину и ключи надо оставить старшему, Мишелю, он ему сейчас позвонит.

Амбал одевается, грек еще греет руки над плиткой. Николь сжалился над нами, из ящика он вытащил бутылку виски и протянул амбалу. Тот ловко вскрыл и сделал глоток. Его передернуло и бутылка перешла в руки грека, потом мне. Это было крепкое пойло, хуже нашего спирта, но в желудке стало тепло.

- Машину водить можешь? - спрашивает меня грек.

- Могу.

- Тогда пошли.

Мы долго мотались по пирсам пока не нашли седьмой. Громадный "Пилигрим" разгружался кранами, вокруг мелькали погрузчики и машины. Мы подбежали к домику, из которого вышел хромой парень. Он подождал пока мы выйдем из машины и протянул ладонь. Я положил туда ключи. Грек и амбал заговорили с ним.

- Русский, он предлагает сейчас посадить нас на сейнер, а те высадят нас в Испании.

- Опять мотаться по всем странам... Я не очень хочу...

- Чего же ты хочешь?

- Попасть в Россию.

К нам подошел еще один человек, в черном блестящем плаще. Теперь они вчетвером обсуждали наши проблемы.

- Русский, шкипер согласен посадить тебя на ливийское судно, которое идет с грузом в Николаев. Ты что можешь делать? Специальность какую нибудь имеешь?

- Я электронщик, могу как электрик, могу как радист.

- Он согласен поговорить с капитаном, чтобы тебя вписали в команду, в группу механика.

- Скажи, у меня нет документов.

- Он говорит у половины команды нет документов. Но условия на судне такие, зарплату не получаешь, будешь весь рейс работать, тебя за это будут кормить, оденут, обуют, дадут койку. И еще , ты не должен говорить ни кому, даже капитану, что сбежишь в Николаеве.

- Черт с вами, я согласен.

Я расстаюсь с греком и амбалом, они отправляются в Испанию.

- Больше не попадайтесь, - советую им.

- А ты, чтобы был удачливым, побольше воровал брильянтов, - смеется грек.

- Пока, ребята, может еще свидимся.

- Прощай.

У шкипера пикап, он сажает меня сзади и мы отправляемся к неведомому судну. В начале пирса мелькнула машина с мигалками. Шкипер торопливо толкает меня вниз и яростно что то говорит, я распластался на полу машины. Пикап тормозит и я с ужасом думаю, что меня сейчас выдадут полиции. Шкипер в открытое окно что то говорит, потом мы опять тронулись. Пальцы моего соседа теребят волосы. Я приподнимаюсь. Машина с мигалкой где то далеко.

Капитан ливийского судна имел сонный вид. Он поговорил со шкипером, потом подозвал меня.

- Ты русский? - вдруг спросил он на моем родном языке.

- Да.

- Хорошо. Тебе шкипер сказал условия работы на нашем судне?

- Сказал.

- Хорошо. Как твоя фамилия.

- Караваев Максим Георгиевич.

Капитан морщится.

- Нет. Так не пойдет. Ты у нас будешь за португальца. Николас Кончес. Запомнил. Я тебя так в списки и занесу, будешь числиться как механик. А сейчас вот этот парень отведет тебя к старшему.

Моя жизнь закрутилась как в колесе. Все энергетическое хозяйство судна попало мне в руки. Старший механик говорил по-английски и мы совсем не понимали друг друга, только по жестам и мимикой на его лице, догадывался, что куда то надо сходить и что то сделать.

Старпом был англичанин, знал около семи языков, поэтому был переводчиком между нами. Обладая большой физической силой, он наводил порядок на судне с помощью кулака. Мне частенько доставалось от старпома, но я, как и весь экипаж, был бесправный на этом судне и поэтому старался не возникать.

Но однажды старпом позвал меня к себе в каюту.

- Кончес, ты порядочное дерьмо, ты хоть догадываешься об этом?

- Нет, сэр.

- Ты починил идиоту Фарбасу запасную радиостанцию?

- Да, я. Электроника - это моя специальность.

- Значит ты, скотина, скрывал от своего старпома, что окончил университет?

- Я не скрывал, меня об этом не спрашивали.

Сильнейший удар отбрасывает меня в стенку. Я ударяюсь спиной обо что то твердое и медленно сваливаюсь на пол. Над моим телом сгорбилась фигура старпома.

- Если еще, сделаешь кому-нибудь из членов команды, без моего разрешения хоть один приемник, телевизор или что-нибудь отремонтируешь, убью. А сейчас, убирайся.

Я пытаюсь встать и вторично задеваю твердую стенку. Да это же сейф. Простой сейф с трещоткой. Ну, сволочуга, держись.

Доплыли до Николаева без происшествий. На рейде нас встретил катер таможни и пограничники. Старпом пришел в каюту сунул мне какую то сумку.

- На покажешь, скажешь, что твои вещи. Могут в чем то заподозрить, если ничего не будет.

Боясь провокации, я внимательно осмотрел якобы свои шмотки. Ничего подозрительного.

Идет досмотр. Ко мне подходит старший наряда.

- Николас Кончес, - кричит он.

Я выхожу со своей сумкой и выворачиваю ее на койку.

Он небрежно бросает на шмотки взгляд, потом по-английски что то говорит. Старпом стоящий сзади его мотает головой. Я так же мотаю.

- Ноу.

Таможенники обходят койку и все идут дальше. Неужели все прошло. Через час все отчалили. Я вздохнул свободно.

Мы вошли в порт под разгрузку. Вся команда принимает участие в этом деле. Уже поздно вечером краны застыли и все расползлись по своим каютам, кто спать, кто отдыхать. Старпом остался на палубе. Он стоит у борта, под мостиком и пристально следит за берегом, где пограничник, стоящий у трапа беседует с "дедом", собирающимся в город. Я беру тяжеленный круг и, подкравшись сзади, опускаю ему этот предмет на голову. Огромное тело без звука скатывается на палубу. Открываю первую попавшуюся дверь и за ноги стаскиваю старпома в коридор. Я обшарил его штаны и нашел ключи. Тот час помчался к каюте старпома. Дверь открыл легко, а сейф прослушал за пять минут и вычислил четыре цифры. В ящике деньги, деньги всех крупных государств, даже наши российские. Я распихиваю родные рубли по карманам, а также прихватываю часть пачек долларов. Теперь пора сматываться.

Уже почти темно. Яркие прожектора и фонари освещают пирс. Пограничник стоит у трапа спиной к носу и по-прежнему препирается с "дедом". Мчусь к носу корабля, вот он канат, при помощи которого судно прикручено к тумбе. Хватаюсь за него и пытаюсь скатится вниз. Как я чертыхался с этим канатом. На нем по центру металлический круг для крыс. Пришлось повиснуть и перехватить руки за железкой, а там скатится вниз и с трудом вскарабкаться на причал. Только бы не подняли шум, но кажется все тихо. Я добежал до первых ящиков и спрятался за ними, потом боком - боком стал все дальше и дальше уходить от судна.

В проходной порта выход по пропускам, пришлось обойти забор и к моей радости, я нашел пролом.

Я дождался темноты и забравшись в телефонную будку, набираю номер данный мне тунисским забиякой.

- Але, - спросил женский голосок.

- Мне можно позвать к телефону Алексей Николаевича.

- Папа. Это тебя, - слышу уже звук далеко.

- Але. Кто это?

- Я хочу передать вам привет от Коллина из Туниса...

- Как, как?

- Коллина из Туниса...

- Кто это говорит?

- Один его знакомый. Я только с что прибыл в Москву. Коллин просил передать вам пару фраз.

- Хорошо. Я сейчас выезжаю, где вас можно застать?

- На Красной Пресне у дома номер семь.

- Через десять минут буду у вас.

Это был пожилой мужик, он торопливо посадил меня рядом с собой в "Волгу" и помчался по городу. Мы остановились на какой то темной площади. Мужик обернулся ко мне.

- Что просил передать Коллин?

- Во первых, что генерал Григоренко предатель, что надо спасать всю североафриканскую сеть. Этот тип выдал англичанам Коллина и его отвезли в Лондон. И потом, Коллин передал, что спрятал все концы в воду.

- Так. А теперь по порядку. Откуда вы получили такую информацию и как?

- Это долгий рассказ...

- Ничего до утра у нас много времени. Начинайте.

И я ему рассказал о себе все. Уже рассветало. Мой сосед выкуривает пятую сигарету.

- Значит КГБ тебя использовало для своих афер?

- Это так.

- И ты хочешь от них уйти?

- Хочу. Хочу нормально жить.

- Ну что же, услуга, за услугу. Я помогу тебе в этом. Приедешь в свой город и сразу же отправляйся к ним... в КГБ.

- Как к ним? Опять?

- Да, потребуешь от них свои документы и чтобы восстановили тебя на работе. Мы по своим каналам надавим тоже. Я сегодня же подам записку в коллегию, о недостойных действиях КГБ.

- Вы думаете к вам прислушаются и скажут, что это недостойные действия?

- Я не про твои взломы сейфов по рекомендации КГБ, я про то, что они слишком грязно сработали в Италии и как результат провал наших агентов на европейском континенте.

- То есть мой провал свяжите со своими провалами.

- Видишь ли, это почти действительно так. У Коллина была запасная линия связи через морскую базу в Италии. Теперь то я знаю, почему там заварился такой шум и почему пришлось нашей агентуре там сворачиваться.

- А они меня не прикончат?

- После такого шума, нет. Мы попросим, чтобы вам сохранили жизнь, потому что вы нам очень помогли. Куда вас отвезти?

- К Ленинградскому вокзалу.

- Деньги есть?

- Есть.

- Вы обещаете мне, что больше не вскроете ни один сейф?

- Обещаю.

- Смотрите, я за вас дам поручительство.

- А этим... все рассказывать и даже о встрече с вами?

- Расскажи все. Кроме моего номера телефона.

Машина трогается с места. Почти светло, на улице уже гигантский поток машин...

У меня нет ключа, чтобы попасть в свой дом и я отправился к Никодимычу, в надежде, что он будет дома. На мое счастье он оказался на месте.

- Максим, откуда ты свалился? Мне же сказали, что ты погиб.

- Кто сказал?

- Меня поймали в Клине и привезли сюда в Большой дом. Там долго расспрашивали о твоих подвигах и сообщили печальную новость.

- Никодимыч, мне нужно попасть домой. Ключа нет. Дай инструменты.

- Это я тебе устрою. На набор отмычек. Где же ты был все это время?

- За границей. Там пытался открыть сейф, но он оказался с сюрпризом, заболел, вылечился, потом добирался сюда.

- Да. Не завидую я тебе. Что же ты теперь делать будешь?

- Сначала приду к себе домой, вымоюсь в ванной, а там посмотрим. Так что извини.

- Ничего. До свидания. Заходи, буду ждать.

- Я думаю, что теперь мы с тобой больше встречаться не будем, я совсем завязываю.

Прежде чем вскрыть дверь, я на всякий случай позвонил. К моему удивлению, загремели запоры, дверь открылась... на пороге стояла Варя.

- Максим, Макс.

Она бросилась ко мне на грудь и заплакала.

- Я знала, знала, что ты вернешься. Мне говорили всякую о тебе чушь... Я не верила.

Я целовал ее родное лицо. Мы долго еще не могли произнести ни слова.

- Как ты здесь очутилась?

- Твою квартиру хотели отобрать и отдать тем, кто в городской очереди. Я не давала, сказала, что ты придешь. Ходила в исполком, везде, дали отсрочку на шесть месяцев... Ты забыл, у меня был второй ключ...

- Забыл.

- Где же ты был?

- За границей. Выполнял задание КГБ.

- Значит, они все таки втянули тебя в их грязные дела.

- Втянули. Еле-еле выбрался из этой передряги. Теперь все.

- Ты и раньше это говорил.

- Они же действуют хитростью, им говоришь нет, а они к тебе с другого конца. Так и тут, вызвали якобы для консультации...

- Бедный, сколько ты выстрадал. Пойдем на кухню, я тебе поесть приготовлю.

- Это замечательно.

На следующий день я пошел в Большой дом.

- Вам кого? -спросила женщина в бюро пропусков.

- Мне бы полковника Швелева Сергея Романовича или капитана Григорьева Павел Леонидович.

- Вам назначали?

- Нет. Мне нужно с ними срочно переговорить.

- Погодите, я сейчас узнаю, если ли кто на месте.

Она звонит, потом отрывает голову от трубки.

- Ваша фамилия?

- Максим Георгиевич Караваев.

Похоже с трубкой что то произошло. Там наступила длинная пауза. Потом женщина поворачивается ко мне и спрашивает.

- У вас документы есть?

- Скажите нет. Я за ними пришел.

Женщина долго выслушивает телефон, потом ни слова не говоря, выписывает мне пропуск.

В кабинете сидим сам полковник.

- Максим Георгиевич? Как же вы...

- Не дострелили, Сергей Романович. Выжил и даже вернулся.

- Я очень рад, что ты вернулся. Расскажи мне все, что с тобой произошло.

Я рассказываю все мои приключения и о том как Он слушает, что то записывает в блокноте.

- Когда вернулись в город, вас кто-нибудь видел?

- Да, Никодимыча, невесту, друзей.

- Что им говорили?

- Был в командировке, там заболел...

- Правильно говорил. Значит тебя перевербовали в ГРУ?

- Нет, они меня отпустили с миром.

- Ну ты и устроил шум, приятель. Дошло даже до ЦК...

- Я здесь не причем.

- А кто же тогда, как не ты, - чуть не срывается полковник. - На нас вылили целую цистерну помоев.

Я молчу. Швелев выскочил из-за стола и нервно заходил по кабинету.

- Говоришь пришел за документами?

- Да, верните все и еще возвратите меня на работу.

- Так, значит ты решил, с прошлым покончено?

- Покончено. У меня будет новая жизнь.

- Да что ты говоришь?

- Так и говорю. Хватит, у меня грудь прострелена, причем заметьте, прострелена вашими людьми, хорошо пуля не задела сердце... Считайте, что это большая плата за все мои прошлые и настоящие дела.

Он застывает у стола, как изваяние и чуть остывает.

- Ты очень изменился, Максим... Стал более решителен.

- Приходится, когда попадаешь в такие ситуации.

- И не боишься, что посадим, за твои прошлые дела?

- Не боюсь, во первых, я нашел союзников, готовых поддержать меня, а во вторых, слишком много знаю о ваших делах и цена этого, мое молчание.

Он нахмурился.

- Ну ладно, иди. Вот твои вещи, документы. Давай пропуск, я подпишу.

Полковник выбрасывает на стол пакет.

- А с работой?

- Я позвоню, мы все уладим. До свидания, Максим Георгиевич.

- Еще одно. Дайте мне хоть прожить спокойно с молодой женой. Я страшно боюсь автомобильных катастроф...

Он смотрит мне в глаза, я вижу все понял.

- Иди.

Прошло два года.

Меня на эту выставку позвали рекламные плакаты. "Офисная мебель и сейфы". Каких только страны не предлагали свои железные нескрываемые ящики и Америка, Германия, Италия, Испания и десятки других. Я вхожу в огромный зал и оглядываюсь. Любопытные люди, как муравьи облепили стенды и с удивлением рассматривают заморские новинки и сейфы всех размеров. С правой стороны, две девушки раздают буклеты. Я подхожу к одной из их и протягиваю руку и тут наши глаза встречаются.

- Максим.

- Анна.

- Господи, Максим, живой. Как я рада. Галя, пригляди тут... мне надо поговорить с клиентом.

Мы отходим в сторону.

- Ты же кажется работала в Транс агентстве?

- Работала. Потом было сокращение штатов, мне помогли устроится сюда.

- Кто помог, эти... из комитета...?

Она мнется.

- Да тише ты. Хорошо, это они меня сюда перевели.

- Значит, ты будешь отчитываться перед ними и сегодняшним числом укажешь, что я посетил эту выставку.

- Прекрати, Максим, ты тоже не беленький, сам с ними работаешь...

- Нет, давно не работаю. Я вижу у тебя кольцо на руке. Кто же этот ненаглядный, не Сеня ли, моряк.

- Он самый. Ты же меня бросил. А как хорошо раньше было, Англия, молодожены... Кстати, вчера сюда на выставку знаешь кто пришел? Мэри Бартон. Ее сопровождал Павел Леонидович. Они проходили мимо и наш бывший переводчик подмигнул мне. А у тебя жена, та... молоденькая?

- Да.

- Завидую я ей. Такой мужик пропал, не то что мой Сенька.

- Ладно плакаться. Я хочу пройтись по некоторым стендам, дай буклет.

Она идет к столу берет толстую рекламку и приносит ко мне.

- Галя спрашивала о тебе. Ты ей сразу понравился... Может у тебя вечером будет пара свободных часов, давай встретимся у меня. Сеня в плавании, надолго.

- Нет, Аня, не рассчитывай. У меня каждый час расписан.

- А жаль.

- Я пойду, Аня. До свидания.

- Позвони, если будет тоскливо. Я всегда найду для тебя время.

Я уже шел к первым стендам.

Надо же, испанцы обнаглели, они показывают "Кармелиту", как не вскрываемый сейф. И притом, какая это новинка. Скучающий гид, сразу оживился, увидев, как я обратил внимание на их продукцию.

- Может быть, вам чего-нибудь надо?

- Скажите, сейф выпускается уже десять лет. В чем же его новинка?

- Очень надежная конструкция. За десять лет ни одного взлома.

- Так и ни одного, вы точно уверены?

- Точно.

- А я слышал, что два года тому назад, в Одессе, в английском консульстве, взломали точно такую же игрушку и еще такую же в этом городе.

- Может быть и взломали, а может вы просто слышали, но нашей фирмой не учитываются взломы в социалистических странах, мы живем там... в свободных странах, а там никакого прокола.

- Благодарю, продукция вашей фирмы сразу стала мне не интересна. Надо знать все...

А вот и американцы со своим "Стиллом". Зесь народу побольше. Я подхожу и гид вежливо здоровается со мной.

- Здравствуйте, уважаемый. Вы заинтересовались нашим сейфом? Это самая лучшая в мире конструкция. Нет проводов, одноплатная система, не позволяет взломщикам набрать номер кода.

- Можно его открыть.

- Да, пожалуйста.

Гид набирает код, подбирает ключ и дверь вскрывается.

- А где же коробочка?

- Какая коробочка?

- Вот здесь на двери , в верхнем углу, по чертежам находится коробочка, а у вас ее нет...

Гид внимательно смотрит на меня.

- Вы знакомы с чертежами?

- Знаком.

- Погодите, я сейчас...

Гид быстро уходит в боковую дверцу, через минуту он возвращается не один. С ним полный господин, в шикарном дорогом костюме.

- Это вы заинтересовались нашим сейфом? - спрашивает он с сильным акцентом.

- Я.

- Постойте, постойте, я вас знаю. Вы мистер Караваев Максим Георгиевич...

Теперь похоже ошеломлен я.

- Откуда вы меня знаете?

- У нас есть альбом. Хотите покажу?

- Покажите.

Господин исчезает в той же двери от куда вышел и вскоре возвращается с альбомом.

- Вот посмотрите. Самые крупные в мире взломщики или как у вас называют - медвежатники собраны в нашем каталоге. Здесь все на английском языке и ваша фотография на первой странице...

Я открываю и действительно вижу свою фотографию в фас и профиль, снятую в итальянской тюрьме. Внизу текст...

- Прочтите, что здесь написано, - прошу господина, - я не знаю английского...

- Самый талантливый взломщик за последние десять лет, взломал следующие известные типы сейфов "Сименс", "Кармелита", "Стилл" и еще десяток других. Пользуется самыми оригинальными приемами, от механических, рычажных до электронных. Практически не уловим, хорошо изучает обстановку и принимает для проникновения в помещения весьма оригинальные решения. В таком то году... вскрыл самый лучший сейф "Стилл" и по невыясненным причинам был ранен своими подельщиками. Бежал из тюрьмы, теперь на свободе. Очень опасен.

Он передает мне каталог, я машинально листаю его и вдруг английские буквы сошлись в одну фамилию Питер Гастингс, да это же друг Никодимыча. Совсем старый пень.

- У вас собран почти весь материал обо мне. Почему же я на первом листе?

- Остальные пойманы, мистер Караваев, или уже не годны для такой работы, вы только на свободе. Поэтому, вы на первом месте.

- Спасибо. Скажите мне, для чего сюда приделывается коробочка, у вас кстати, здесь ее нет.

- Вы же вскрывали сейф и видно испытали действие газа н себе. Здесь стоял емкостный контур, с баллоном, в котором парализующий газ. Ни в одном чертеже не указан секрет его отключения. Я вам его тоже не скажу.

- Можете не говорить, я догадался.

Ну какой же я был дурак, датчик отключался на пульте дежурного..., а я то еще удивлялся от чего так много шнуров питания... под обшивкой.

- Вы профессионал, должны были догадаться.

- Спасибо за консультацию.

- Пожалуйста. Я хочу вам сделать презент. Подарить вот этот каталог, чтобы вы помнили, что в наших странах вас знают...

- Благодарю.