"Когда он был порочным" - читать интересную книгу автора (Куин Джулия)

Глава 19

Удивительно, думала Франческа, и как это она совсем не лишилась рассудка, когда губы его коснулись ее губ. Опять Майкл сначала спросил ее позволения. Опять он дал ей возможность ускользнуть заблаговременно, отвергнуть его и сохранить между ними благоразумное расстояние.

Но опять здравый смысл ее оказался в плену тела, дыхание ее участилось, сердце заколотилось как бешеное, и у нее просто недостало сил противостоять легкой дрожи предвкушения, которая объяла ее, едва сильные руки скользнули по ее телу.

– Майкл, - шепнула она, но они оба понимали, что умоляющие нотки в ее голосе отнюдь не означали отказа. Она не просила его остановиться - она просила его продолжать и насытить ее изголодавшееся сердце, как он сделал вчера, напомнить о том прекрасном, ради чего и стоило быть женщиной, и научить ее головокружительному блаженству чувственности.

– М-м… - только и ответил он. Пальцы его проворно расстегнули пуговицы ее платья, и, хотя оно было еще мокрым и возиться с ним было непросто, он сумел снять платье в рекордно короткое время, так что она осталась в одной хлопковой сорочке, которую дождь превратил в почти прозрачное одеяние.

– Ты такая красивая, - прошептал он, не в силах оторвать взгляда от ее грудей, четко обрисовавшихся под влажной тканью. - Я не могу… я не знаю…

Он так больше ничего и не сумел сказать, чем несколько ее озадачил, и она взглянула на его лицо. А ведь это для него были не просто слова, с изумлением поняла она вдруг. Он судорожно сглатывал, и на лице его было выражение, какого она никогда не видала прежде.

– Майкл? - шепотом окликнула она его. Это был вопрос, хотя она и сама толком не понимала, о чем спрашивает.

А он уж тем более не знал, как на такой вопрос ответить. По крайней мере словами. И потому сгреб ее в охапку, и отнес на постель, и, усадив на край матраса, приготовился снять с нее рубашку.

Вот момент, когда можно остановиться, напомнила себе Франческа. Вот сейчас можно положить всему конец. Майкл желал ее, и очень сильно, это она ясно видела. Но он остановится, если она скажет хотя бы слово.

Но она не могла. Какие бы доводы ни приводил ее мозг в пользу благоразумия и сдержанности, губы ее способны были только на одно: тянуться к его губам, моля о поцелуе.

Она желала этого. Она желала его. Хотя и понимала, что это дурно.

Он сделал ее безнравственной теперь ей хотелось наслаждаться своей безнравственностью.

– Нет, - сказала она, и ей самой показалось, что это прозвучало грубо.

Его руки замерли.

– Я сама сниму, - сказала она.

Он поймал ее взгляд, и ей показалось, что вот сейчас она утонет в этих серебристых глубинах. В этих глазах мелькала тысяча вопросов, ни на один из которых она не готова была дать ответ. Но одно она знала твердо, даже если никогда не осмелится облечь свою мысль в слова. Если она сделает это, если пойдет на поводу у желаний своего тела, то она пойдет до конца. Она станет брать, что желает, и красть, что ей нужно, так что к концу дня - если она достаточно придет в себя и положит конец безумию хотя бы к концу дня - на счету ее будет один эротический опыт, одно испепеляющее свидание, в ходе которого командовала она сама.

Он разбудил в ней распутницу, и теперь она желала отомстить.

Рука ее легла на его грудь, и она толкнула его на постель. Он сидел и смотрел на нее сверкающими глазами, чуть приоткрыв рот, и, очевидно, глазам своим не верил.

Она отступила на шаг, наклонилась, взялась за подол сорочки и шепотом спросила:

– Ты хочешь, чтобы я ее сняла? Он кивнул.

– Тогда скажи, - потребовала она. Ей хотелось знать, окончательно он потерял дар речи или нет. И еще, способна ли она довести его до безумия, сделать рабом своих желаний так, как он вчера подчинил себе ее.

– Да, -выдохнул он. Слово это прозвучало хрипло и прерывисто.

Франческа отнюдь не была невинной девицей: она была два года замужем за мужчиной, который был молод, энергичен и полон здоровых желаний и который научил ее давать выход и ее собственным желаниям. Она умела держаться бесстыдно и знала, что это может подстегнуть ее собственную чувственность, но в ее прошлой жизни не было ничего, что могло бы подготовить ее к этому моменту, насыщенному, как электричеством, порочным восторгом, когда она стала раздеваться для Майкла.

Или к тому жару, который объял все ее существо, когда она подняла глаза на Майкла и увидела, как он смотрит на нее.

Она ощутила свою власть.

И власть эта ей понравилась.

С нарочитой медлительностью она стала поднимать подол рубашки, сначала до колен, а затем обнажая понемногу бедра.

– Так достаточно? - насмешливо спросила она со знойной полуулыбкой.

Он затряс головой, мол, нет, и потребовал:

– Еще.

Потребовал? Это ей не понравилось. И она прошептала:

– Попроси.

– Еще, - сказал он гораздо смиреннее.

Она одобрительно кивнула, но когда средоточие ее женственности должно было открыться его взорам, повернулась спиной и только тогда стянула через голову рубашку.

Она слышала, как он тяжело и часто дышит, слышала совершенно отчетливо, и почти чувствовала жар этого дыхания на своей спине. Но все не поворачивалась. Вместо того она издала ленивый, соблазнительный стон и провела руками по бокам снизу вверх - по бедрам, ягодицам и потом к груди. И хотя знала, что он не может этого видеть, сжала грудь ладонями.

Он поймет, что она делает.

И это доведет его до исступления.

Она услышала за спиной шорох, шуршание, затем скрип деревянной рамы кровати и резко скомандовала: - Не двигайся!

– Франческа! - простонал он, и голос его прозвучал много ближе. Должно быть, он сел на постели и вот-вот готов был схватить ее.

– Ляг, - сказала она грозно.

– Франческа, - снова позвал он ее, и в голосе его было нечто напоминающее отчаяние.

Это заставило ее улыбнуться.

– Ляг, - повторила она, все так же не оборачиваясь. Она слышала, как он тяжело дышит, и знала, что он не двинулся с места и не может решить, как ему поступить.

– Ляг, - сказала она в последний раз. - Если хочешь получить меня.

Мгновение продолжалась тишина, затем она услышала, как он укладывается на постели. Но она слышала и его дыхание, которое стало теперь прерывистым.

– Вот так-то, - прошептала она.

Она подразнила его еще чуть-чуть, гладя свою кожу ладонями, проводя по ней кончиками ногтей, отчего сразу бежали мурашки. И застонала.

– Франческа, - прошептал он.

Руки ее скользнули к животу, еще ниже - не так глубоко, чтобы коснуться собственной плоти, не настолько она еще была безнравственна, чтобы отважиться на подобное, - но так, чтобы прикрыть ладонями холмик, и пускай он теряется в догадках, что же именно делают сейчас ее пальцы.

– О-о! - простонала она снова.

Он издал какой-то звук, горловой, дикарский, совершенно нечленораздельный. Он был почти на грани, и вряд ли удастся подразнить его дольше.

Она взглянула на него, провела языком по губам и сказала:

– Следовало бы тебе это снять. - Она бросила значительный взгляд на его бедра, еще прикрытые бельем. Он все же разделся не полностью, когда снимал мокрую одежду у камина, и теперь символ его мужественности едва не рвал ткань подштанников. - Так, наверное, очень неудобно, - добавила она с невинным видом.

Он что- то буркнул и буквально сорвал с себя подштанники.

– Вот это да! - вырвалось у Франчески. Хотя она заготовила эту реплику, намереваясь подразнить его, но вышло так, что слова полностью соответствовали ее чувствам. Он был огромный и могучий, и она поняла, что играет в опасную игру, подталкивая его к самому краю.

Но она не могла остановиться. Она упивалась своей властью над ним.

– Очень мило, - промурлыкала она, оглядывая его с головы до ног и позволяя глазу задержаться на символе его мужественности.

– Фрэнни, - сказал он, - довольно.

– Отвечай мне, Майкл, - сказала она властно. - Если ты хочешь меня, то ты меня получишь. Но командовать буду я.

– Фрэн…

– Таковы мои условия.

Он замер, затем чуть откинулся назад в знак согласия. Но не лег. Он сидел, чуть откинувшись назад, упираясь ладонями в матрас. Все мускулы его тела были напряжены, и в глазах его было какое-то хищное выражение, как у кота, готового к прыжку.

Она вдруг поняла, что он роскошен.

И он был ее, только захоти она.

И дрожь желания пробежала по ее телу.

– Что мне теперь сделать? - спросила она.

– Иди сюда, - хрипло сказал он.

– Нет еще, - сказала она и повернулась к нему в профиль. Она заметила, что взгляд его был прикован к ее напрягшимся соскам и что глаза его потемнели и язык нервно облизывает губы. И она почувствовала, что напрягается еще больше при воспоминании о том, как его язык касался ее тела. Она поднесла руку к груди, приподняла одну грудь на ладони, как бы предлагая ему восхитительный дар, и прошептала:

– Это ты хочешь?

– Ты знаешь, чего я хочу, - почти прорычал он.

– М-м… Да, знаю, - сказала она, - но разве все не кажется нам во сто крат слаще, когда приходится сначала подождать?

– Ты даже не представляешь, до какой степени. Она посмотрела на свою грудь.

– Интересно, что будет, если я сделаю… вот так. - Пальцы ее взяли сосок и стали перекатывать его. По телу ее пробежала сладостная дрожь.

– Фрэнни! - простонал Майкл. Она кинула на него быстрый взгляд. Губы его приоткрылись, глаза казались остекленевшими от страсти.

– Мне это нравится, - объявила Франческа с непритворным изумлением. Никогда прежде она не касалась своего тела так, никогда даже не думала об этом до того, как заставила Майкла стать зрителем. - Мне нравится, - сказала она снова, затем подняла вторую руку и принялась за вторую грудь и стала ласкать их одновременно, стискивая ладонями как своего рода корсетом.

– О! - простонал Майкл.

– Я и не думала, что могу так, - сказала она, выгибая спину.

– У меня это получилось бы лучше, - хрипло заметил Майкл.

– М-м… может быть, - признала она. - У тебя ведь богатый опыт, разве нет? - И она посмотрела на него с таким искушенным и благосклонным видом, как будто ей было нисколько не неприятно, что он за свою жизнь успел соблазнить десятки женщин. И что самое странное, до этого момента она всегда думала, что так оно и есть.

Но теперь…

Теперь он был ее. Он был ее, и она могла соблазнять его и наслаждаться им, и пока она может заставлять его делать то, что угодно ей, она не станет думать о тех, других женщинах. Их же не было сейчас в сторожке. Здесь была только она, и Майкл, и жар страсти, вспыхнувшей между ними.

Она приблизилась к постели, но отвела его руку, едва он потянулся к ней.

– Если я позволю тебе коснуться одной, ты пообещаешь мне кое-что?

– Что угодно.

– Ничего кроме, - объявила она с несколько даже официальным видом. - Ты можешь делать только то, что я позволяю тебе, и ничего кроме.

Он кивнул.

– Ляг, - приказала она. Он лег.

Она забралась на постель, тщательно следя, чтобы тела их не соприкасались, устроилась над ним на четвереньках и, качнувшись всем телом, сказала:

– Одна рука, Майкл. Ты можешь использовать одну руку. Застонав, он протянул одну руку и прикрыл ее грудь.

– О Боже! - сказал он, содрогаясь от наслаждения, и добавил умоляюще: - Можно обеими руками? Пожалуйста!

Она не в силах была отказать. От первого же его прикосновения тело ее воспламенилось, и как бы ей ни хотелось показать свою власть над ним, а сказать «нет» она была не в состоянии. Она кивнула, так как не могла вымолвить ни слова, и выгнула спину, и вдруг обе его руки оказались на ее груди, и они мяли, ласкали и превращали ее возбуждение в безумный экстаз.

– Самый кончик, - прошептала она. - Делай так, как я делала.

Он украдкой улыбнулся, и ей сразу же подумалось, что, пожалуй, теперь не она командует, но он сделал так, как она приказала, и пальцы его принялись за ее сосок.

Как он и говорил, выходило это у него гораздо лучше. Тело ее обмякло, и она едва удержалась в прежнем положении.

– Возьми меня в рот, - приказала она, но командных ноток в ее голосе поубавилось. Она умоляла его, и оба они это понимали.

Но она хотела этого. Да, хотела. Джон, несмотря на то что в постели проявлял кипучий нрав, никогда не ласкал ее грудь так, как это делал Майкл вчера. Не сосал, не покусывал. Франческа и не подозревала, что мужчина и женщина могут выделывать такие вещи.

Но теперь мало того что она их делала, она еще все время фантазировала на эту тему.

– Спустись пониже, - сказал Майкл, - если ты хочешь, чтобы я и дальше продолжал лежать.

Все так же стоя на четвереньках, она пригнулась к нему, и грудь ее теперь качалась возле самых его губ.

– Что ты хочешь, Франческа? - спросил он, и она ощутила на коже его влажное, жаркое дыхание.

– Ты знаешь.

– А ты скажи снова.

Она больше не командовала. Она понимала это, и ей было все равно. Его голос звучал и мягко, и властно, но Франческа уже была в таком состоянии, что способна была только подчиняться.

– Возьми меня в рот, - попросила она. Голова его рванулась вверх, и его губы обхватили ее и потянули вниз, пока она не оказалась так близко к нему, что он мог спокойно дарить ей ласки. Он щекотал и дразнил, а она чувствовала, что все больше подпадает под его чары, теряет и волю, и силы, и хочет только одного: лечь на спину и позволить ему делать с собой все, что ему заблагорассудится.

А теперь что? - вежливо осведомился он. - Снова то же самое или, - тут он защекотал ее языком с какой-то особо безнравственной изощренностью, - что-нибудь иное?

– Что-нибудь иное, - выдохнула она, сама не зная, действительно ли ей хочется чего-то иного, или же она просто не в силах была выносить и далее то, что он делал с ней сейчас.

– Командуешь ты, - напомнил он чуть насмешливо. Я в твоем распоряжении.

– Я хочу… я хочу… - Дыхание у нее перехватило, и она не смогла договорить. А может, просто сама не знала, чего она хочет.

– Может, выслушаешь мои предложения? Она кивнула.

Он провел пальцем по ее животу вниз, к средоточию ее женственности.

– Я могу ласкать тебя здесь, - раздался его дьявольский шепот, - или, если тебе больше нравится, целовать.

Все тело ее напряглось при одной мысли об этом.

– Но тут возникают новые вопросы, - продолжал он. - Ты можешь лечь, и я встану на колени меж твоих ног, или же можешь остаться надо мной и опуститься к моим губам.

– О Боже! - Она не знала, что выбрать. Она даже никогда прежде не подозревала, что такие вещи возможны.

– Или же, - добавил он задумчиво, - ты можешь взять в рот меня. Я совершенно уверен, что мне это понравится, хотя, пожалуй, это будет не совсем в ключе нынешнего нашего свидания.

Франческа даже рот приоткрыла от изумления и, не удержавшись, покосилась на символ его мужественности, огромный и готовый к действию. Ей случалось целовать в это место Джона, пару раз, когда она бывала в особо бесшабашном настроении, но взять в рот это?

Это было слишком неприлично. Даже на ее нынешний развращенный взгляд.

– Нет, - сказал Майкл с лукавой улыбкой. - В другой «аз, быть может. Уверен, что ты очень быстро это освоишь.

Франческа кивнула, сама с трудом веря, что обещает такое.

– Так что пока будем держаться прежней программы, или…

– Или что? - спросила она хриплым шепотом. Ладони его легли ей на бедра.

– Или мы можем сразу же перейти к главному блюду, - сказал он и нежно, но властно потянул ее к себе. - Ты можешь быть сверху. Ты так пробовала?

Она покачала головой.

– Хочешь попробовать? Она кивнула.

Одна его ладонь соскользнула с ее бедра, легла ей на затылок, и он притянул ее к себе так близко, что они оказались нос к носу.

– Учти, я не самый кроткий пони. Тебе нелегко будет удержаться в седле.

– Я хочу этого, - прошептала она.

– Ты готова? Она кивнула.

– Точно? - Губы его чуть изогнулись в дразнящей улыбке. Она не понимала, о чем он ее спрашивает, и он знал это.

Она только посмотрела на него, вопросительно расширив глаза.

– Ты там готова?

Щеки ее так и вспыхнули, хотя и до этого пылали, но она кивнула.

– Ты уверена? - задумчиво спросил он. - Пожалуй, стоит проверить, просто на всякий случай.

У Франчески перехватило дыхание, когда она увидела, как рука его двинулась к заветной цели - медленно, решительно, заставляя ее дрожать от предвкушения. А затем, как раз когда она решила, что сейчас закричит, он прикоснулся к ней и пальцы его принялись описывать окружности по ее мягкой плоти.

– Очень мило, - промурлыкал он, буквально повторяя ее слова.

– Майкл, - вырвалось у нее.

Но ему слишком нравилась ситуация, чтобы он позволил подгонять себя.

– Я все еще не уверен, - сказал он. - Ты готова здесь, но вот… там?

Франческа едва не вскрикнула, когда один палец скользнул внутрь ее.

– О да, готова, - сказал он. - И тебе это нравится.

– Майкл… Майкл… - только и сумела она выговорить. Второй палец скользнул рядом с первым.

– Так тепло, - прошептал он. - Самая твоя сердцевина.

– Майкл…

Он поймал ее взгляд.

– Ты хочешь меня? - спросил он прямо. Она кивнула.

– Сейчас?

Она снова кивнула, на сей раз энергичнее.

Пальцы его скользнули из нее, и руки снова легли ей на бедра и потянули ее вниз… вниз… Она попробовала было двинуться навстречу ему сама, но он шепнул:

– Не так быстро.

– Пожалуйста…

– Позволь я буду руководить, - сказал он, и руки его мягко раздвинули ее бедра. Она чувствовала, какой он огромный, к тому же в такой позиции все ощущалось по-другому.

– Хорошо? - спросил он. Она кивнула.

– Еще?

Она снова кивнула.

Он же, оставаясь по-прежнему неподвижным сам, продолжал двигать ее тело, с каждым разом опуская ее на полдюйма ниже, так что она не в силах была дышать, говорить и даже думать.

– Скользи вверх-вниз, - скомандовал он. И когда она недоверчиво посмотрела на него, добавил: - Все получится.

И получилось.

– Давай до конца, - сказал он.

– Я не смогу. - Это было невозможно. Никак невозможно. Вчера как-то получилось, но сейчас было по-другому. Не уместится он внутри ее.

Руки его покрепче сжали ее бедра, он чуть выгнулся, приподнялся под ней, и вдруг оказалось, что она уже сидит на нем и ягодицы ее касаются его живота.

Она едва могла дышать.

– О Боже! - простонал он.

Она просто сидела верхом на нем, чуть покачиваясь вперед-назад, так как не знала, что ей следует делать.

Дыхание его стало неровным, и тело начало извиваться под ней. Она вцепилась в его плечи, боясь, что иначе свалится, и тут вдруг она начала двигаться сама, и задавать тон, и стремиться к собственному наслаждению.

– Майкл, Майкл! - простонала она, и тело ее стало раскачиваться из стороны в сторону, неспособное более противостоять жаркой волне желания, захватившего ее.

Он только кряхтел и выгибался под ней. Как он и обещал, он не был ни нежным, ни ручным. Он заставил ее поработать ради наслаждения, цепляться за него, двигаться вместе с ним, двигаться наперекор ему, а потом…

Вопль вырвался из ее горла.

И мир вокруг просто вдруг распался на куски.

Она не знала, что делать, не знала, что сказать. Она выпустила его плечи, и тело ее выпрямилось, затем выгнулось назад, и каждый мускул был как натянутая струна.

А под ней его тело взорвалось. Лицо его исказила судорога, тело выгнулось, приподняв их обоих над постелью, и она поняла, что он изливается в нее. Губы его произносили ее имя, все тише и тише, пока оно не превратилось в едва слышный шепот. А когда все закончилось, он сказал только:

– Полежи со мной.

Так она и сделала. И скоро заснула.

Впервые за много дней она спала крепко и спокойно.

Она и не подозревала, что все это время он лежал рядом с ней с открытыми глазами, прижав губы к ее виску, касаясь рукой ее волос.

Шепча ее имя.

Шепча и другие слова тоже.