"Дикая роза гор" - читать интересную книгу автора (Камерон Кристина)

Глава 15

Неуверенность мучила Ребекку. Правильно ли она поступила? Конечно, Эдвард мог приказать ей остаться в замке. А рисковать она не могла. Не станет она сидеть дома, дожидаясь вестей о судьбе своих близких. Она должна выполнить свой долг.

Сомнения побуждали ее вернуться в замок и отправиться в поход вместе со всеми.

– Нет! – Она помотала головой, как будто убеждая себя, и сотворила молитву за благополучное избавление от врага.

Обнаружив в чаще узкую тропинку, Ребекка ударила коня пятками, заставив его ускорить свой бег. Сердце ныло: она уже тосковала по Эдварду. В голове звучали его слова:

«Что ж, уезжай, миледи. Я не хочу, чтобы какая-то взбалмошная и своенравная девица решала судьбу моего клана... или мою судьбу».

Она громко застонала. Эдвард может поступать, как ему вздумается. Почему же мысли о нем так мучают ее, так тревожат? Дело ведь не в том, что она жить без него не может. Сможет... Конечно, сможет!

Громкий топот копыт прервал ход ее мыслей. Она завела коня в кустарник и, осторожно выглянув из укрытия, увидела, как мимо пронеслись всадники, одетые в цвета Керкгардов. Кровь застыла у нее в жилах, когда она подумала, что они могут застать Эдварда врасплох. Повернув коня, она пустила его в галоп. Успеть бы вернуться в замок раньше этого отряда! Она помчалась сквозь чащу, стараясь не отставать от Керкгардов.

Наконец она вырвалась на простор. Черные тучи именно в эту минуту окончательно закрыли солнце. Она вглядывалась в ту сторону, где должны были находиться враги. При мысли о Руперте ее передернуло от отвращения. Она перевела коня на неспешную рысь, чтобы увидеть его следы на земле. Они вели прямо к замку Макклири, а Керкгарды ехали западнее и более длинным путем. Ребекка вздохнула с облегчением. Она сможет! Если она помчится напрямик, она успеет вернуться раньше Руперта. Но что будет, если ее заметят? Не важно. Она должна попытаться.

Ребекка посмотрела на небо, на огромные черные тучи, втянула в легкие запах близкого дождя... И в тот же миг с неба обрушилась стена воды. Она ослепила, оглушила ее, не давая дышать. Она сначала понукала коня, заставляя его идти вперед, а потом, доверясь инстинкту животного, его способности находить дорогу домой, отпустила поводья и приникла к могучей шее жеребца.

– Ну же, давай... иди домой... ты сможешь... пожалуйста... – шептала она в чуткое лошадиное ухо.

Крепко зажмурившись от хлещущих ударов дождевых струй, Ребекка вслушивалась в топот копыт. Не раз конь оскальзывался на размякшей дороге, и ей с трудом удавалось удержаться в седле. Но она лишь повторяла: «Спокойно, парень, спокойно» – и не сдерживала его стремительный бег.

Вскоре она ощутила, что больше не чувствует болезненных укусов струй. Открыв глаза, она увидела, что достигла стены замка и оказалась под ее укрытием.

От ворот навстречу ей шагал Эдвард в сопровождении двух стражников. Вид у него был угрожающим. Она опять сделала что-то не так?

Вода струилась с ее волос, стекала с промокшего насквозь пледа. Задыхаясь, она еле выговорила:

– Керкгарды... – прерывистый вздох. – На подходе...

– Взять ее. – Злой голос Эдварда поразил ее, заставив остановиться.

Стражник стащил ее с седла.

– Эдвард, в чем дело?.. – Ребекка попыталась вырваться из грубых рук, но мужчины держали ее крепко.

– В темницу ее, – велел Эдвард и, отвернувшись, пошел прочь.

– Эдвард!..– Словно во сне, словно со стороны, Ребекка услышала свой отчаянный крик, вновь и вновь повторяла она его имя, эхом разносившееся по каменному двору замка.

Эдвард закрыл свое сердце для жалости и сострадания. Он запретил себе слушать вопли Ребекки. Сейчас он спешил предупредить своих людей о подходе врага. Его нагнал Натаниэль.

– Ты, должно быть, совсем рассудка лишился? Ты разве не видишь, что Ребекка примчалась, чтобы предупредить нас? А ты все еще считаешь ее убийцей! – Натан пихнул Эдварда в бок. – Прикажи выпустить ее из темницы. Сейчас же! – И он снова ткнул Эдварда кулаком.

Эдвард обратил к Натану покрасневшее от гнева лицо.

– Нет! И нет времени это обсуждать. Готовь замок к обороне. – И когда Натан не тронулся с места, Эдвард замахнулся на него кулаком.

Натан уклонился от удара и прошипел:

– Освободи ее немедленно, или я сделаю это сам! Никогда Эдвард не видел его в таком бешенстве.

– Посмей только ее освободить, и я выгоню тебя за измену. – Кровь стучала в его висках с тем же безумством, что и бившие в землю струи дождя. – Ей там будет безопаснее. – Он отвернулся от Натана и тут же повернулся к нему вновь – предостеречь: – Если ты выпустишь ее и она погибнет, клянусь, я убью тебя... Друг ты мне или не друг?

Натан молча следовал за ним.

– Похоже, ты прав, – пробурчал он неохотно.

Эдвард побежал к конюшням. Большинство воинов уже сидели в седлах и ждали своего вождя. Вылетев из замка галопом навстречу армии Керкгарда, они быстро окружили и разгромили врага, а королевская армия добила тех, кому удалось подобраться к замку.

Тусклые блики света от факела, закрепленного на стене рядом с ее камерой, ужасно раздражали Ребекку. Она ощупала все стены, раскачивала неплотно сидящие камни в надежде обнаружить потайной ход. Ничего не получилось. Наконец она села на пол и заплакала. Ну в чем она опять провинилась? Промокшая одежда и холодные каменные плиты вызывали у нее озноб. Она рыдала взахлеб, и рыдания отражались от стен, добавляя горечи и горя.

– Детка... девонька... поди сюда, переоденься в сухое... – Сквозь решетку на нее смотрела Флосси. На руке, просунутой между железными прутьями, висела какая-то одежда.

Ребекка вскочила, подбежала к ней, уцепилась за руку стряпухи.

– Флосси! Вытащи меня отсюда!

Флосси высвободила пальцы, уронив одежду на пол.

– Не могу, – буркнула она и ушла.

Ребекка еле сдержалась, чтобы не выругаться ей вслед. Не стоило вообще ее просить. Флосси никогда не ослушается Эдварда. Сняв мокрую одежду, которая с болотным чавканьем упала к ее ногам, Ребекка надела сухое платье и закуталась в плед. Порывшись в складках мокрого тартана, она нашла кожаный мешочек с травами и привязала к своему поясу. Эти проклятые цвета Макклири просто преследуют ее! Она скорчилась в углу темницы, пытаясь согреться.

Постепенно дрожь утихла, и она погрузилась в сон. Глубокий сон. Ей снилось детство.

Она бежит, счастливая и беспечная, по цветущему лугу. Срывает полевые цветы, собирает и ест сладкие душистые ягоды. Рядом с ней идет юный Роуэн.

– Когда ты наконец начнешь соображать, Ребекка ? Послушай меня, я знаю, что говорю.

Она бросает в него цветы и убегает. Смеясь над ее шалостью, он ловит ее за руку и вдруг становится серьезным.

– Вспомни мои слова. Я говорил тебе: сбеги до свадьбы. Я говорил тебе: отправляйся к Эдварду. Разве я был не прав?

Растерянная, она пытается продолжить веселую игру. Не похоже на Роуэна держать ее так крепко и грубо. Он сурово смотрит на нее.

– Ты должна быть осторожна со своей любовью. Она может тебя погубить. Он тебе не верит. Ищи кого-нибудь похожего на тебя. У нее узнаешь ответ.

Роуэн исчезает, расплывается в воздухе.

– Роуэн, вернись! Что ты имел в виду? Какой ответ? Роуэн! – Ребекка проснулась от собственного крика. С бьющимся сердцем она вскочила и, подбежав к решетке, стала звать Флосси, Эдварда. Она вспомнила о Керкгардах, которые мчались в этот замок. Жив ли Эдвард и что сейчас происходит в замке?

Жар прилил к щекам. Она сойдет с ума, ничего не зная об Эдварде и о том, как он сражается без нее. Он дорого заплатит за это издевательство над ней. Бросить ее в темницу, словно какую-то... Она вспомнила его ненавидящий взгляд. Что с ним происходит? Судорожно дергая камни, она нашла наконец скрытый рычаг и налегла на него всем телом. Громкий скрежет возвестил, что усилия ее увенчались успехом: потайная дверь открылась. Схватив со стены факел, она вошла в потайной ход и плотно закрыла за собой дверь.

Осторожно пробираясь по коридору, она пыталась понять, куда идет. Она шла и размышляла, как ей отвалить камень, закрывающий выход. Наконец полоска света возвестила о том, что она достигла конца пути. Камень уже был отвален, и Ребекка, погасив факел, затоптала искры.

Карабкаясь по проходу, она цеплялась за боковые стены, оскальзывалась, ругалась во весь голос, но упорно двигалась вперед. В конце концов она выбралась наружу и, отряхивая грязь с ладоней, увидела Эдварда, прислонившегося к крепостной стене. Его лицо, покрытое потом, копотью и кровью, выражало удовлетворение.

Она подскочила к нему, шипя, как рассерженная кошка, и выставив перед собой скрюченные пальцы, чтобы содрать с его губ самодовольную усмешку.

– Полегче, красотка. Разве тебе не хочется узнать, чем закончился бой? – ухмыльнулся он.

Эта ухмылка оказалась последней каплей. Она прыгнула на него, и ее острые ногти оставили кровавые следы на его лице. Этого ей показалось мало, и она стала лупить его во все места, до которых могла дотянуться.

Эдварду с трудом удавалось удерживать ее на расстоянии, – однако некоторые удары все же достигли цели.

– Ребекка, успокойся, или ты хочешь, чтобы король и его люди любовались этим зрелищем! Ох! Уймись! Я сейчас отшлепаю тебя так, что сидеть не сможешь! – Эдвард весело захохотал и одним движением подхватил ее и перекинул через плечо. – Если ты покалечишь мне спину, я выполню это обещание. – Теперь в его голосе не было веселья.

Ребекка уже немного успокоилась и могла бы высказаться, но на языке у нее вертелись одни ругательства. Между тем было очевидно, что подбавлять топлива в костер его гнева неразумно. Все преимущества и так были на его стороне.

– Эдвард, опусти меня на землю. Пожалуйста. Я пойду рядом с тобой, и ты сможешь объяснить мне причину своего поступка. И попросишь прощения за то, что бросил меня в эту сырую яму.

– Ты и правда считаешь, что тебе удастся меня провести? Так знай же – мне известна твоя мерзкая тайна! Ты этого не ожидала? – Он грубо поставил ее на ноги.

Она пошатнулась и чуть не упала, а потом повернулась и пошла к воротам замка.

– Советую тебе идти рядом со мной. – В голосе его прозвучала такая угроза, что она содрогнулась.

Ребекка остановилась и, обернувшись, посмотрела на него. Он с мрачным видом ее догонял.

– Какая нечисть тебя укусила? И о какой мерзкой тайне ты говоришь? У меня нет тайн от тебя. – Она перебирала в уме все свои «тайны» и не могла найти ни одного мало-мальски важного секрета.

Они вошли в замок и поднялись к своим комнатам. Ребекка напряглась при мысли о том, что сейчас останется с ним наедине.

– Ты уверена, что у тебя нет тайн, скажем, десятилетней давности?

– Уверена.

Он отворил дверь в свою комнату. Ребекка попыталась проскользнуть мимо, но мощная рука втолкнула ее в спальню.

Она открыла рот, чтобы закричать, но Эдвард, зажав ей рот, швырнул ее на кровать. У. Ребекки ныла каждая мышца и стучали зубы после сидения на полу в холодной темнице. Желания шутить или воспринять его действия как шутку не было никакого.

– То, что ты со мной сделал, просто ужасно! Непростительно. Я предупреждала тебя – не заставляй меня идти против моей воли.

Эдвард не откликнулся на ее слова. Окинув ее ледяным взглядом, от которого кровь застыла у нее в жилах, он вышел из комнаты. Ребекка тут же скатилась с кровати и подбежала к двери. На пороге она столкнулась с женщиной, которая несла ведра с водой.

– Лэрд Эдвард запретил вам покидать спальню. Пожалуйста, отдохните, пока я приготовлю вам все для купания.

Ребекка кивнула и тяжело опустилась на стул.

– Я не пойму, как вам удается сражаться, как мужчина... – Женщина прищелкнула языком и покачала головой. – Давайте, леди Ребекка, я помогу вам раздеться.

Ребекке совсем не хотелось принимать ее помощь. Но она изнемогала от усталости, мысли путались, и она не могла придумать, как вежливо отослать служанку прочь. Поэтому она покорилась ласковым рукам, которые быстро сняли с нее одежду и помогли залезть в горячую воду. Тепло растеклось по телу, дрожь прошла, и мышцы расслабились.

Наконец с мытьем было покончено. Ребекка надела рубашку и, подойдя к постели, упала на нее и тут же заснула.

Когда чуть позже Эдвард появился в спальне с бутылкой вина, он был поражен мирным зрелищем: невинной красотой Ребекки, спящей на его кровати. Ледяные оковы, сковавшие его сердце, растаяли. Он тряхнул головой, отгоняя растерянность и сумбур в мыслях, владевшие им в последнее время.

Натан был прав. Как мог он считать ее виновной? Но ведь и доказательств ее невиновности пока тоже нет! Он не хотел верить, что она убила его отца. Разве ее милое личико не было достаточным доказательством? Он улегся рядом с ней и, отбросив все сомнения, погрузился в сон. В мирный покой забвения.

Ребекка потянулась под одеялом, наслаждаясь теплом. «Интересно, который час?» – подумала она. В полусне она стала перебирать в памяти события вчерашнего дня. Легкий стон сорвался с ее губ, когда она вспомнила о том, как обошелся с ней Эдвард. Она открыла глаза и посмотрела на другую сторону постели. Там мирно спал объект ее досады.

Медленно она отползла к краю постели... подальше от Эдварда... но не сводя с него глаз. Она была уже на краю, когда мощная рука потянулась к ней. Ребекка увернулась. Глаза Эдварда оставались закрытыми, но рука коснулась ее бедра и крепко ухватилась за него.

– Ты никуда не пойдешь. – В хрипловатом голосе прозвучал горский акцент, свидетельствующий, что гнев его за ночь не утратил своей силы.

Ну и ладно!

– Отпусти меня, ты, бык упрямый! – Ребекка тщетно пыталась отцепить его руку.

– Ты, миледи, и так под подозрением. Не доводи меня до греха. – Глаза его чуть приоткрылись, и в узких щелках сверкнул опасный огонь.

– Я знаю, почему я злюсь на тебя, но до сих пор не могу понять, из-за чего ты сердишься на меня? – Молчание – Если из-за того, что я дважды убегала... Что ж, я готова понести наказание. Я больше не сбегу. Просто я не смогла сдержать эмоций. – Нога Ребекки горела от его прикосновения, и жар растекался по всему телу. «Господи, пусть поскорее кончится эта ссора!» Она протянула руку и погладила Эдварда по плечу. Его свободная рука перехватила ее кисть.

– Не трогай меня! – Его тон и выражение лица ужаснули ее. Ножом полоснули по сердцу.

Он выпустил ее руку, и Ребекка прижала ладонь к груди. Щеки ее вспыхнули, но, не чувствуя за собой вины, она отказывалась склонить голову и признать свои ошибки. Закрыв глаза, чтобы укрыться от его пронзительного взгляда, она все равно ощущала его кожей век.

– Если ты опять будешь демонстрировать мне свой норов, я не отвечаю за последствия. Иди оденься. – Его рука соскользнула с ее бедра и оттолкнула ее.

Ребекка едва сдерживала ярость. Она соскочила с постели и встала лицом к Эдварду.

– Не забывай того, что сейчас мне сказала: ты больше не сбежишь! – Эдвард небрежно потянулся, закинув руки за голову. Говоря все это, он пристально смотрел на нее.

Быстро накинув одежду, которую оставила ей Флосси, Ребекка с гордым видом выплыла из комнаты. Со вздохом облегчения она наконец вошла в свою спальню. Ее трясло как в лихорадке. Ну что она опять натворила?! Может, он просто от нее устал?

Может быть, Эдварду захотелось пережить снова то, что он испытал со своей покойной женой?.. Что ж, это нетрудно сделать: она тоже будет кокетничать с другими мужчинами. Посмотрим, как ему это понравится. Но эту мысль она тут же отбросила, представив себе, сколько бед может принести подобная шалость. Дверь Эдварда хлопнула с такой силой, что задрожали стены ее комнаты. Все мысли о женской мести показались ей вдруг глупыми и наивными.

Если он сам не хочет объяснить, почему злится на нее, значит, ей придется выяснить это у кого-то другого. У Флосси? У Натаниэля? Когда они отправляются в замок Кавена? Что с ее семьей? От невозможности узнать ответ на эти важные вопросы Ребекка впала в панику. Она выбежала из комнаты, хлопнув дверью еще сильнее, чем Эдвард. Стражник, стоявший у ее спальни, лишь удивленно поднял брови.

Не обращая внимания на стражника, следовавшего за ней по пятам, Ребекка побежала к лабиринту. Сначала она обошла весь замок, но так и не нашла Натаниэля. Что бы это значило?

Она быстро прошла по аллее лабиринта. Память ее не подвела и безошибочно привела в его середину. Выхватив меч из ножен, она с бешеной яростью атаковала кусты, окружавшие полянку, вымещая гнев на ни в чем не повинных растениях.

С пронзительным воплем отчаяния она наконец воткнула меч в землю и, закрыв лицо руками, упала на колени и разрыдалась. Задыхаясь от гнева, она думала о том, как отомстит Эдварду. Ее месть будет страшной. Между ними все кончено...

– Вставай! – прозвучал у нее над головой резкий окрик, и она вздрогнула.

Она подняла голову – над ней возвышался Эдвард.

– Я сказал – вставай! Ты называешь себя воином? По-моему, ты больше похожа на жалкую плаксивую бабу. – Эдвард зашагал взад и вперед по полянке, руки его судорожно сжались в кулаки. – Мы уезжаем в Кавена. Предлагаю тебе поторопиться, если ты хочешь ехать с нами.

Ребекка поднялась с земли и гордо выпрямилась. Ярость стучала в ушах, сводя ее с ума. Твердой рукой она вложила меч в ножны и посмотрела на Эдварда.

– Я вас не задержу! – ответила она гордо. Но сердце ее сжалось от невыносимой боли.

Эдвард проглотил комок в горле. Ему было тяжело видеть мучительную боль в глазах подруги. У него самого жгло глаза от слез, когда он вспоминал, как она рыдала от безысходного отчаяния.

Один раз он уже осудил ее – и ошибся. Устоит ли его любовь, если он убедится, что она ответственна за смерть его отца? А если и в самом деле ничего об этом не известно? Его тоска по Ребекке, острая потребность в ее любви вели борьбу с сомнениями в ее невиновности.

Ребекка от усталости засыпала в седле. Короткий сон урывками, езда без отдыха всю ночь напролет довели ее до изнеможения. Хуже всего, однако, был сумбур в мыслях. Нет, отныне только разум будет управлять ее поступками.

Каждый шаг коня болезненно отдавался в ее теле, все еще не оправившемся от холода – темницы. Они ехали в замок Кавена. Под ней была ее любимая белая кобыла. Эдвард с ней не разговаривал. С ней вообще никто не разговаривал. О чем думал Эдвард, до сих пор оставалось для нее загадкой.

Она снова и снова пыталась поговорить с Натаниэлем, но Эдвард постоянно оказывался рядом. Сердце Ребекки готово было разорваться от горя и гнева. Но вместо этого она постаралась заковать его в ледяной панцирь – она должна пережить эту боль.

Из-за леса вылетела вражеская армия с мечами наголо. Оглушительные крики и вопли взрезали воздух: из узкой горной лощины выходили все новые отряды врага. Со всех сторон раздавалось лязганье мечей и крики раненых.

Ребекка дралась как лев. Заледеневшие чувства разбудили злость, помогая пережить и эту битву. Она не обращала внимания ни на кого, кроме своих противников. Их кровь брызгала ей в лицо, смешиваясь с потом. Она плотно сжала губы, рубя мечом направо и налево. От запаха крови ее начало мутить.

Бой быстро кончился, и, к счастью, ни Эдвард, ни Ребекка, ни воины их отряда серьезно не пострадали. Правда, им пришлось сделать краткий привал, чтобы перевязать раненых. Измученная, она пристроилась у костра и, взяв мех с водой, плеснула на руки и лицо. Затем она вытащила из сумки кусок хлеба и стала машинально жевать, не чувствуя его вкуса. Замок Кавена ждал их за следующим холмом. Обычно она после боя ухаживала за ранеными, но сейчас ей вообще не хотелось двигаться. Эдварда она с начала битвы не видела.

– Леди Ребекка, не поможете ли вы моему брату? У него очень глубокая рана. Я опасаюсь за его жизнь. – Воин Макклири опустился на колено рядом с ней.

Ребекка, кивнув, последовала за ним. Она быстро достала целебную мазь и, прочищая рану, почувствовала, что оживает. Сознание, что она нужна, сразу вернуло ей силы. С этой минуты она трудилась не переставая: промывала и зашивала раны, кипятила в котелке рваные рубашки, чтобы потом пустить чистые лоскуты на перевязки. Она остановилась, только когда перевязала и накормила последнего раненого.

Все это время она старательно отгоняла от себя мысли об Эдварде. Где он? Не ранен ли? Неужели она боится задать ему прямой вопрос? Она устроилась у огня и посмотрела на присевшего рядом с ней Натаниэля. Чувствуя, как снова холодеет сердце, а кровь отливает от щек, она молча всматривалась в его лицо.

– Ты заболела? – тихо спросил Натан, быстро оглядываясь.

– Ты расскажешь мне наконец, что происходит с этим тупым вождем? Почему он стал так холоден со мной? Он жив?

– Он жив, и я могу лишь сказать, что коварство женщин леденит его сердце. – Натан хмуро взглянул на Ребекку. – Мне пришлось пробираться к тебе тайком. Нам нужно поговорить...

– Натан, прошу тебя на одно слово... – раздался за их спинами голос Эдварда.

От неожиданности оба вздрогнули. Вид у вождя был очень недовольный.

– Он разговаривает со мной. Оставь нас одних. – Ребекка произнесла это спокойным тоном. Оледеневшее сердце дало ей силу выглядеть невозмутимой.

Натан перевел взгляд с одного на другую, и на лице его отразилась неуверенность. Покачав головой, он вскочил на ноги.

– Не буду я разговаривать ни с кем из вас. Я не хочу встревать в ваши конфликты. – С этими словами он повернулся и пошел прочь.

Эдвард последовал за ним. Мгновение спустя до Ребекки донеслись их сердитые громкие голоса. Она незаметно передвинулась поближе к ним.

Они ушли в чащу, чтобы их никто не слышал. Она незаметно последовала за ними и замерла, прислушиваясь.

– Эдвард, она понятия не имеет, за что ты на нее сердишься! Разве одно это не свидетельствует о ее невиновности? Почему бы тебе не поговорить с ней и не выяснить, есть ли вообще повод ее подозревать? Ты спросил ее о той ночи?

– Но тот человек поклялся, что узнал ее. Я не хочу, чтобы хоть слово об этом просочилось... Если помнишь, ты сам советовал мне помалкивать.

– И поэтому ты обращаешься с ней так, словно она виновна? – Натан нервно заходил вокруг Эдварда.

– Нет... я просто стараюсь держаться от нее подальше. – Эдвард нервно запустил пальцы в волосы.

– Неужели ты и правда веришь, что она может предать? – В голосе Натана слышалась мольба.

– Не знаю. Я знаю лишь одно: если ты и дальше будешь терзать меня вопросами, я постараюсь, чтобы остаток похода не был для тебя легким. – Сжав кулаки, Эдвард всем телом надвинулся на друга.

Продолжая переругиваться, друзья двинулись в лес. Что происходит? Он что, считает ее виновной в смерти своего отца? Как это может быть? После всего, что было между ними? Первой ее мыслью было бежать. Но ведь она невиновна!.. Нет, она останется, чтобы ему доказать... Пока останется.

Она спиной почувствовала сверлящий взгляд Эдварда и обернулась, открыто глядя ему в глаза.

– Где ты была? – сердито спросил он, надвигаясь на нее. По правде говоря, ей это надоело, но, вдыхая его пьянящий запах, она постаралась тем не менее сдержать рвущиеся наружу эмоции.

– Тебя это не касается.

– Я задал тебе вопрос, – прорычал Эдвард, подбоченясь и сверля ее взглядом.

– Простите меня, милорд, я ходила в лес по нужде.

Ребекка мило улыбнулась, но голос ее сочился презрением. Глаза Эдварда свирепо сузились, он так стиснул зубы, что нижняя челюсть превратилась в камень.

Удовлетворенно усмехнувшись, Ребекка отвернулась от него и уселась у костра. Он сел рядом и устало уставился на огонь. Вынув кусочек сушеной оленины, он стал неторопливо жевать. Ребекке хотелось вбить хоть капельку здравого смысла в его упрямую башку... Ведь то, чего ей хотелось на самом деле, в данный момент казалось вообще неосуществимым.

Эдвард страдал от своих сомнений. Почему он просто не может забыть о словах того воина? Однако пока он не будет в ней уверен, его сердце останется для нее закрытым.

Близость ее прекрасного тела чуть не сломила его решимость. Он жаждал обнять ее, прогнать тревогу с ее лица. Ее поединки с врагами никогда не были такими целеустремленными и жестокими. Возможно, его холодность пойдет ей на пользу? Но мрачный и яростный взгляд, каким она наградила его, показывал, что она тоже страдает. Сможет ли она продолжать любить его так же самозабвенно, как это было совсем недавно?

Вскочив на ноги, Эдвард крикнул воинам, что пора заканчивать отдых и отправляться в путь. Его приказания всегда исполнялись мгновенно. Он повернулся подтянуть подпругу и увидел Ребекку, сидевшую в седле. От вида ее гибкой фигуры в обтягивающих бриджах его бросило в жар: они сидели на ней как влитые, ничего не оставляя воображению.

– Где твой плед? – спросил он, вскакивая в седло.

– Я его сняла... он здесь. – Ребекка ткнула пальцем в скатку, прикрепленную к седлу.

– Надень его. – Не следовало ему отдавать приказ таким тоном.

– Не таращись на меня и поезжай вперед, вождь!

Не буду я надевать тартан. – С этими словами Ребекка послала свою лошадь в галоп. Резкий свист пронзил тишину. Лошадь Ребекки всхрапнула и тут же повернула назад. Эдвард ухватил ее за узду. Одной рукой удерживая кобылу, другой он сдернул с седла тартан и сунул ей в руки. Его взгляд предупреждал: «Только посмей ослушаться...»

– Надевай. И чтобы я тебя больше без него не видел!

Не дожидаясь, когда она выполнит приказ, Эдвард поскакал вперед. Спустя какое-то время он снова свистнул, и лошадка Ребекки послушно затрусила вслед за ним. Эдвард с трудом сдержал смех при виде бешенства, полыхавшего в глазах его подруги. Но тартан она все же надела.

Вдали наконец показался замок Кавена, и Эдвард увидел, как смягчился взгляд Ребекки. Она пришпорила кобылу, но Эдвард свистом заставил ее остановиться. И они вновь оказались рядом.

– Терпение, любовь моя.

Глаза Ребекки сердито сверкнули.

– Значит, теперь я – твоя любовь? – Гнев ее сменился ледяной издевкой.

Эдвард чувствовал ее боль и обиду. Несмотря ни на что, Ребекка навсегда вошла в его сердце.

– Давай отложим эти разговоры на потом. Тебе предстоит горестная встреча. Ты очень помогла мне, а теперь я постараюсь помочь тебе.

Эдвард подхватил ее и посадил на седло перед собой. Ее лошадь скакала рядом налегке. Тепло ее упругого тела пробудило в Эдварде тоску по ее объятиям. Возможно, так действовала на него усталость, но ему очень хотелось остаться сейчас с ней наедине.

– Я не хочу никаких разговоров. Я мечтаю о мире... и не более того, – передернула плечами Ребекка.

Глубоко вздохнув, она, как малое дитя к плечу матери, приникла к груди Эдварда. Он резко втянул в себя воздух, а она украдкой улыбнулась.

Стражники на стене замка возвестили о прибытии гостей. Отец Ребекки выехал им навстречу. Торжественно и не спеша они въехали во внутренний двор замка 222 Кавена.

Отдав конюхам лошадей, они прошли в главный зал и поздоровались с матерью Ребекки. Вид у нее был измученный.

– Мама, ты плохо выглядишь. Можно мне проводить тебя в твою комнату?

– Да, моя дорогая. Предоставим мужчинам возможность побеседовать наедине.

Они стали подниматься по ступенькам, и Ребекка заметила, каким голодным взглядом окинул ее Эдвард, прежде чем заговорить с родичами. Ничего, пусть пострадает! Она не поддастся ему... Но едва она подумала об этом, как ее тело предательски запылало от тоски по его ласкам.

– Ты счастлива с Эдвардом?

– И передать не могу, – рассмеялась Ребекка. – Он то и дело награждает меня речами, в которых поэзия смешивается с проклятиями.

Она никогда ничего не скрывала от матери и в выражениях не стеснялась. Марта засмеялась.

– Я всегда знала, что ты сумеешь довести мужчину до безумия.

– Я? А как насчет Эдварда? Ты знаешь, что он запер меня в темнице? Перестань смеяться, мама, это было вовсе не смешно! – Ребекка надула губы, но потом не выдержала и улыбнулась.

Они вошли в комнату матери, и Ребекка, удивленная царившим там беспорядком, спросила:

– Мама, ты хорошо себя чувствуешь? Я никогда не видела твоих покоев в таком жутком виде.

– Со мной все в порядке. Просто мне немного не по себе после истории с Рупертом. Я обнаружила, что жизнь слишком коротка, чтобы тратить ее на уборку. Мне гораздо больше нравится бывать на воздухе. – Она действительно порозовела и посвежела.

– Я чувствую себя виноватой... Меня не было с тобой, и я не могла ему помешать. На этот раз я буду рядом. Мама, Руперт не... я хочу спросить, он не причинил тебе вреда? – Ребекка увидела, как побледнела мать. Отчаяние и боль в ее глазах стали ей ответом. – Нет!.. Мамочка... – Ребекка ласково обняла ее. – Мне жаль, что это случилось.

– Это не твоя вина, дочка. Мне многое довелось пережить в жизни. Я справлюсь... По правде говоря, мне уже лучше. – Марта подошла к дочери и, обняв ее, поцеловала в висок. – Иди, умойся перед вечерней трапезой. Увидимся позже.

Тихий стук раздался в тот момент, когда она уже готова была выйти в коридор. Она распахнула дверь и увидела Эдварда. Он прошел мимо нее к Марте.

– Как вы себя чувствуете, леди Марта?

Ребекка быстро выскользнула из комнаты. Он снова ее унизил. Кажется, в последнее время ему доставляло удовольствие бить по ее самолюбию. Она направилась в свою спальню, глотая слезы.

Войдя туда, она увидела Сару, и это сразу подняло ей настроение. Помогая Ребекке залезть в лохань, Сара ласковыми словами пыталась ее успокоить.