"Опрометчивый поцелуй" - читать интересную книгу автора (Риджуэй Кристи)Глава 10В субботу Ким Салливан осталась одна. Джилли уехала в Сан-Франциско, и Ким сразу заскучала. Прощаясь, Джилли подмигнула Ким, и это означало одно: она будет вить из Рори Кинкейда веревки, пока он не сдастся на милость победительницы. «Раз уж попался, – подумала Ким, – то попался…» Но отъезд подруги почему-то ее волновал меньше, чем недавняя встреча с Грэгом. Вот кого она забыть не могла. Звук колокольчика над входной дверью заставил ее подняться и выглянуть в холл. Это был Грэг. Он держал за руку маленькую белокурую девочку с голубыми глазами. Ким едва не стало плохо. Айрис пряталась за ногу Грэга и, наклонив голову, разглядывала Ким. На мгновение Ким показалось, что она грезит. Но в этот момент Грэг присел и сказал: – Айрис – это Ким. Ким – это Айрис, моя тетка. – Привет, Айрис… – сказала Ким. Сердце ее билось учащенно. – Мы хотели пригласить тебя на пляж, – сказал Грэг. – Что-что? – не поняла Ким. Айрис выглянула из-за Грэга и сказала: – Он приглашает! – Она выдает все секреты, – засмеялся Грэг. У Ким дрожали губы. Малышка, которую она лелеяла до того срока, пока не была вынуждена уйти из Кэйдвотера. – А ты хочешь, чтобы я поехала с вами? – спросила Ким у Айрис. Ясно было, что Айрис выступает в качестве группы поддержки. – Айрис?! – произнес Грэг и дернул ее за руку. – Хочу, – неуверенно ответила Айрис. Единственное чувство, которое владело Ким, было желание обнять и прижать к себе дочь, но она боялась ее испугать. В этот момент Грэг напомнил о себе комплиментом: – Я рад тебя видеть. – Я тоже! – сказала она сухим тоном, давая ему понять, что этим его ухаживания должны ограничиться. Поездка на пляж прошла в молчании. Ким во все глаза смотрела на Айрис, а Айрис делала вид, что ее интересует дорога. Как только они приехали, Рори достал из машины полосатое одеяло, пластмассовое ведро с игрушками и сказал: – Пока мы переходим площадь, держись за Ким. – Возможно, правило держаться за руку и обещанный белый песок заставили Айрис без протеста взять Ким за два пальца. Ким это было очень приятно. Она подумала, что не удержится и поцелует ее. – Детка, надо поторопиться… – Они перешли площадь и ступили на песок. Ким боялась причинить боль дочке. Она удивлялась, какие у нее маленькие пальчики. Однако стоило Айрис увидеть песок, как она вырвалась и побежала к воде. – Айрис! – крикнула Ким. Она побежала за ней. – Все в порядке! – Грэг остановил ее. – Она никуда не убежит. Не добежав до воды, Айрис покрутилась вокруг кучи мокрого песка и вернулась к Ким и Грэгу. – Она очень похожа… – сказала Ким и замолчала. На мгновение она словно забыла о том, что Грэг знает, что она мать Айрис, и хотела сказать: «Она так похожа на меня…» Но Грэг, сам не зная того, разрушил очарование. – Да, она похожа на тебя… – Грэг расстелил одеяло. Помогая ему, Ким наблюдала, как Айрис бегает по песку. – Спасибо тебе… – сказала она. – За что? – спросил, удивившись, он. – Спасибо, и все! – Тебе страшно? – спросил он. Она промолчала. Он оказался великодушным, и ей было стыдно, ведь накануне она нагрубила ему. Выходит, она его совсем не знает? Ким с интересом посмотрела на Грэга. Но тот был занят игрушками Айрис. Как заботливый родитель он разложил на одеяле все игрушки и позвал Айрис. Айрис выбрала ведерко и совок и снова убежала. Грэг растянулся на одеяле. Ким сняла кроссовки и поставила ноги на песок. Сверху он был теплым, а внутри – холодным и сырым. Таким же холодным, как и она сама в течение этих четырех лет. Прибежала Айрис: – Ты будешь мне помогать? – Ким вскочила: – Что мы строим? Замок из песка? Айрис в задумчивости надула губы. Ким едва сдержала улыбку, такая же мимика была у Джилли. – Что ты хочешь строить? Айрис сделала жест, как будто спрашивая, почему она должна объяснять взрослым, что будет строить, ведь она живет в настоящем дворце. – Я и так живу в замке. Лучше строить домики. – Домики так домики, – согласилась Ким. Еще полчаса они усердно занимались следующим: Ким ползала по берегу и собирала ракушки, чтобы украсить фасады домиков, которые лепила Айрис, а Айрис, в свою очередь, объясняла, какие ракушки ей нужны – обязательно желтые и белые. Ракушки с черными точками она браковала. Она соорудила целую деревню. В центре стоял большой дом, а в радиусе восьми футов – несколько домиков поменьше. Ее льняные волосы растрепались, но Айрис была так занята, что не обращала на это внимания. Наконец она удовлетворенно сказала: – Ну вот. Готово… Услышав это, Грэг открыл глаза, поднялся и подошел посмотреть. – Хорошо получилось, – сказал он. – Я знаю, что ты сделала. Почему бы тебе не рассказать об этом Ким? Он явно чем-то хотел похвастаться. – Мне тоже очень нравится, – неуверенно сказала Ким. Она не знала, чего надо опасаться. Айрис с возмущением посмотрела на нее: – Тебе неинтересно? Ким решительно покачала головой: – Интересно! Айрис показала на песочные домики: – Это – Айрисленд! – Ким переспросила: – Ты, наверное, имеешь в виду Диснейленд? – Нет, – терпеливо пояснила Айрис и снова, совсем как Джилли, надула губы. – Это… как это… – Она посмотрела на Грэга, ища поддержки. – Это не парк развлечений, – сказал он, глядя на Айрис, – а место, где Айрис хотела бы жить… Айрис поднялась на ноги. – У меня есть домик для каждого, кто мне нравится. Смотри, – она указала на дом в центре, – этот для миссис Мэк. Я сделала его большим, потому что она любит убирать. Ким вспомнила экономку Кэйдвотера. – Я уверена, она будет благодарна за то, что теперь у нее много места, где можно проводить уборку, – сказала она серьезно. Кивнув, Айрис указала на другие дома: – Дом для няни, дом для молочницы, дом для садовников, дом для агента Грэга. Однако самый большой дом сбоку остался незанятым. – А это для кого? – спросила Ким. – Этот дом для Грэга. – Грэг засмеялся. – Ты соорудила его слишком далеко. – Нет, я передумала. Мы будем жить в этом! – Она указала на самый маленький дом. – Мы будем жить долго и счастливо. Ким стало грустно – в царстве Айрис ей не нашлось места. – Да, я буду называть его папой… – Ким расстроилась еще больше. – Айрис, – напомнил Грэг, – у тебя есть папа… – Ну и что?! – упрямо возразила Айрис. – А теперь будешь ты. Ким впервые увидела, как возмужал Грэг. Это особенно было заметно при свете солнца. Она с грустью подумала, что в этом – и ее заслуга. Айрис продолжала рассказывать о своем поместье, в котором она выделила дом и для Ким, который стоял так же далеко от центра Айрисленда, как и дом Грэга. Через некоторое время они собрались и поехали домой. Айрис устала. Солнце садилось, и ветер становился холодным, но внутри машины было тепло. Через несколько минут Айрис уснула на заднем сиденье, и даже Ким чувствовала себя прежней – как в те времена, когда она жила в Кэйдвотере. Это были ее самые лучшие воспоминания. Она закрыла глаза, ветер раздувал ее волосы, и – о чудо – она почувствовала, как Айрис касается ее рукой. – Мы почти приехали… – Голос Грэга разбудил Ким. Она открыла глаза. Стояла ночь, а они были уже недалеко от магазина «Вещи прошлого». Нет, это не сон. Ее дочка лежала, свернувшись калачиком, на заднем сиденье и спала. В сиянии уличных фонарей Ким запоминала черты лица, курносый носик и длинные изогнутые ресницы. Она хотела притронуться к Айрис. Но вдруг подумала, что не стоит привыкать к хорошему. – Почему ты не спрашиваешь, зачем я привез Айрис? – спросил Грэг. – Я думала, ты сам расскажешь… – прошептала Ким. – Потому что я ее люблю, – сказал он. Она невольно сделала протестующий жест – его любовь могла отнять у нее дочь. – И еще я люблю тебя. Она замерла. По ее лицу текли слезы. Грэг наклонился. Поцеловал ее в соленые губы. – Я тебя никогда не брошу. Мы будем всю жизнь вместе… – Да… – вздохнула она. – Мне этого никто никогда не говорил. Рори вышел из своей спальни в гостиную. Он был одет в смокинг. Сегодня ему предстояла встреча с сенатором. – Джилли, ты готова? – Он постучал в дверь второй спальни. Накануне она заставила его поволноваться, явившись в аэропорт в таком экстравагантном одеянии, что Рори до сих пор нервничал, не зная, что Джилли выкинет на сей раз. Тогда была одета в пальто под леопарда, на голове у нее была круглая шляпка черного цвета, а под шляпкой – косынка такого же цвета, придающая лицу выражение порочности. Еще она надела черные очки. Рори был не в духе. Он уже встречался с политсоветом демократической партии, и после этой встречи у него болела голова – слишком много кофе он сегодня выпил. Кроме того, он получил урок общения с политиками высокого ранга – ему беспрестанно пришлось улыбаться, и теперь он не мог пошевелить губами. «Если Джилли оденется так же, как вчера, – думал он, – я умру… мне придется отослать ее домой… или…» Он не придумал – что «или». – Джилли, ты готова? – еще раз спросил он. – Пожалуйста, ничего пятнистого и полосатого… – попросил он, наклоняясь к двери, из-за которой слышалось шуршание одежды. «Я не знаю, что сделаю, – думал он, – если она меня подведет». – Джилли, мы должны произвести приятное впечатление… Ответа не последовало. – Можешь не волноваться, – наконец раздался голос Джилли. – Сенатору небезразлично, с кем я приду… – упавшим голосом сказал Рори. – Конечно, ты придешь со мной, – услышал он. Джилли явно издевалась. Он вспомнил предупреждение Грэга о том, что Джилли не та женщина, которую можно брать в общество. Неужели Грэг прав? – Объясни мне принципы твоей партии, – попросила Джилли. – Может быть, они мне не подходят. Рори не почувствовал ее иронии. – Я полностью завишу от сенатора. Пойми. – Это, конечно, очень важно, – согласилась Джилли. – Репутация Кинкейдов и так подмочена. Мне нельзя рисковать… – Ничего, милый, ты так жаждешь власти, что мне смешно, – услышал он и невольно сжал кулаки. – Если ты думаешь, что общественность для меня – ничто, то ты ошибаешься. Я прислушиваюсь к голосу народа… ты меня слышишь? – Нуда… – ответила Джилли, – особенно когда останавливаешься в люксе отеля «Ритц-Карлтон». Он был готов проглотить собственный язык. – Короче! – громко заявил он. – Если ты мне сорвешь встречу… За дверью наступила тишина. – Джилли… ты меня слышишь… я пошутил… я глупо пошутил! Он обозрел гостиную, выдержанную в серебристых тонах, и обратил внимание на гору сумок, которые Джилли умудрилась приобрести за то короткое время, пока он встречался с коллегами по партии. – Ты купила красивые вещи? – спросил он с тайной надеждой, что она клюнет на его лесть. – Единственное, чего мне не хватает, так это еще одной татуировки, – услышал он. – Какой татуировки? – удивился он. Он выдохнул воздух и закрыл глаза. Она была непредсказуемой. Он всего ожидал, но еще одной татуировки! И где же, интересно знать? На какой части тела? Он стал вспоминать те части, которые видел. Спина – нет, спина очень деликатное место, шея – бросается в глаза, ноги – ноги божественные, остались руки. «Значит, руки», – решил он. – А где ты сделала татуировку? – спросил Рори. – Сам увидишь, – ответила Джилли. «Все, – подумал он, – это конец. Если она появится в облегающем платье телесного цвета… или в лосинах… или…» У него не хватило фантазии, и ему стало плохо. Неужели она испоганила свою прекрасную кожу каким-то вульгарным рисунком? Рори пришел в бешенство. Мегера! – Что? – спросил он хрипло. Джилли его о чем-то спрашивала. – Как по-твоему, сколько мне надеть колец? Он все еще находился под впечатлением фантазий на тему «Тело Джилли» и поэтому не сразу понял, о чем она его спрашивает. – Сережки? – спросил он упавшим голосом. – И сережки тоже. Мне украшать лицо? – Нет! Нет! – Рори дернул дверную ручку. – Милый, тебе не плохо? – спросила Джилли. – А эти украшения… они видны, заметны на лице?.. – Нет, только на моем языке, – пояснила Джилли. Рори впал в отчаяние. Это было выше его сил. Вдруг он услышал: – Да я шучу, шучу! И о языке тоже. Он готов был убить ее. Но это было слишком просто. Он стал придумывать казни и пришел к выводу, что ему не видать сенаторского кресла. – Джилли, – сказал он злым голосом, – я не в настроении шутить! Она засмеялась и открыла дверь. Он сделал шаг назад. Не из-за того, что оправдались его худшие опасения, а потому что она выглядела ослепительно. Джилли закружилась на высоких каблуках. «Вот что сделает мне карьеру», – пронеслось у него в голове. – Ну что скажешь? – спросила она. – Ты великолепна… – выдавил он из себя злым тоном. На ней был черный смокинг с атласными вставками по бокам, белая рубашка и красный галстук. Волосы были собраны на затылке и повязаны бархатной лентой, в ушах – жемчужные сережки, а лак на ногтях – золотистого цвета. – Ну не сердись, – сказала она. – Я шутила… А смокинг из коллекции Билла Блэсса тысяча девятьсот семидесятого года. Рори проглотил язык. То, что этот костюм действительно из коллекции Билла Блэсса, он не сомневался. И его не шокировало то, что Джилли была одета в классический костюм, его шокировало то, что даже в нем она была так сексуальна, что он дал себе слово не смотреть ни на одну женщину в течение всего вечера и не давать Джилли с кем-либо разговаривать. – Да, дорогая. Честно говоря, не ожидал. Нам пора. – Их уже, несомненно, ждали. Они спустились в лифте на первый этаж, перешли в другую башню. И поднялись на тридцать седьмой этаж, где находился ресторан. В течение всего этого времени Рори старался не смотреть на Джилли – не из-за того, что его что-то не устраивало в ее внешнем виде, а из-за того, что он боялся не удержаться – она ему необычайно нравилась в этом костюме. Он вел себя так странно, что Джилли забеспокоилась: – Мне надо было надеть что-то другое? – Нет, – отвечал он односложно, стараясь не смотреть на нее. Мешал клерк в лифте, иначе Джилли рисковала быть зацелованной до смерти. В глубине души Рори восхищался смелостью и находчивостью Джилли. «У нее хороший вкус, – думал он. – И она понравится сенатору. Хо-хо-хо… то ли еще будет…» Метрдотель встретил их у лифта. Он кивнул Рори и одарил Джилли профессиональной улыбкой. В ответ Джилли обворожительно улыбнулась (так показалось Рори), и у нее на щеках появились знакомые ему ямочки. Рори воспользовался ситуацией и, придерживая Джилли под локоть (нарушая их договор), прошел следом за метрдотелем, который привел их в отдельный зал, где находились сливки демократической партии. Он все еще боялся, что Джилли не произведет должного впечатления на сенатора. – Джилли… – пробормотал он, и она оглянулась, улыбаясь своими красивыми полными губами. – Я всегда рядом и помогу тебе… Она не успела удивиться, как раздался голос: – А вот и вы! Проходите, проходите! Чарли Джэкс собственной персоной поднялся, чтобы проводить их к Бенджамину Фитцпатрику. Он был явно навеселе и совсем не походил на того чопорного политика, каким его знал Рори. Джилли последовала за Рори. В зале было несколько групп людей. Все пили коктейли. Джилли остановилась. Сенатор разговаривал со стоявшей рядом с ним женщиной. В следующее мгновение он повернулся к ним. Рори задержал дыхание. На морщинистом лице сенатора ничего нельзя было прочитать. Он передал кому-то свой бокал, двигался очень быстро и четко, не прихрамывая, ничто не говорило о его застарелом артрите – подарке долгих лет службы на флоте. Рори видел, как напряглись плечи Джилли, и пожалел, что привел ее сюда. Он понимал, что сейчас с позором будет изгнан из этого общества. Сенатор слыл поборником морали. Вдруг сенатор улыбнулся. – Бог мой! – воскликнул он. – Джиллиан Бакстер. Какими судьбами. А… я догадываюсь, что в этом виноват ваш жених. К удивлению Рори, Джилли улыбнулась. На ее щеках обозначились ямочки, и она ответила: – Зовите меня Джилли Скай, дядя Фитц. – Сенатор протянул руки: – Как бы ты себя ни называла, добро пожаловать, милая девочка. – Он прижал ее к своей груди, а Джилли засмеялась, обнимая его в ответ. Ошеломленный Рори едва не проглотил язык. Кто-то сунул ему в руку бокал с коктейлем, а потом сказал: – Ты выглядишь очумело. – Это был Чарли Джэкс. – Я понятия не имею, кем доводится твоя невеста сенатору, но мне кажется, что ты и сам не знаешь, с кем ты резвился все это время. Грэг остановился возле магазина «Вещи прошлого». Темнело. Он заглушил двигатель и посмотрел на Ким, стараясь прочесть на ее лице ответ на собственное признание. Он притронулся к ней и почувствовал, что Ким окаменела. – Я не шучу… – сказал он. – Мне кажется, у нас ничего не получится… – ответила Ким. – Если бы ты сказала мне об этом четыре года назад, я бы тебе поверил, – признался он, – но теперь я знаю себя… – Грэг… Грэг, ты сам не понимаешь, что творишь. – Ее голос звучал печально. – Я полюбил тебя сразу, – сказал он. – И с тех пор у меня было время понять себя. – Зато я себя не понимаю, – произнесла Ким. – Я не прежняя Ким. Спасибо Джилли… – Джилли! Опять эта Джилли?! У тебя хорошая подруга. – Да, – согласилась Ким, не усматривая в его словах ни иронии, ни надменности. – Она многому меня научила. Грэг вспомнил о том, как Ким зарабатывает себе на жизнь. Признаться, он не ожидал, что Ким сможет найти себя в учебе и работе. – Я целиком на твоей стороне, – сказал он. – Странно… – произнесла она. – Мне кажется, не пристало наследнику моего бывшего мужа признаваться в своих слабостях, тем более что тебе даже не надо шевелить пальцем, чтобы сделать карьеру. Для тебя в жизни все готово заранее. – Это не моя вина, – возразил Грэг. – А чья? – с удивлением спросила Ким. – Так устроен мир… – Значит, это плохой мир! – с горечью воскликнула Ким. Он никогда не слышал, чтобы она так бурно выражала свои чувства. – Да, – согласился он, – но что мне делать? – Я знала, ты не поймешь, – сказала Ким. – Конечно, мое замужество было большой глупостью. Я потеряла дочь. Но меня больше невозможно купить. Я другая. Я независимая. Если бы я только понимала, какие бумаги подписываю, я бы не сидела здесь с тобой. Грэг сжал зубы. – Родерик… Он поступил подло. – Наверное, я это заслужила! – воскликнула Ким. – Не говори глупостей! – остановил ее Грэг. – Ты мне не нужен, – сказала Ким. – У меня все есть: работа, моя подруга… Внезапно Грэг спросил с подозрением в голосе: – А мужчина? – Тебя волнуют такие пустяки? – удивилась Ким. Грэг с досады ударил кулаком в стекло машины. Мысль о том, что у нее кто-то есть, приводила его в бешенство. – Ким, – он схватил ее за руку, – скажи, у тебя никого нет? – Никого нет, – ответила она спокойно. – И никого не будет. – Я тебя не понял… – Это означает, что мне не до мужчин… Я не хочу секса… – Почему? – удивился он. – Во мне все умерло… – Ее голос был таким бесстрастным, что ему показалось, что он не расслышал. Грэг покачал головой в совершенном недоумении. – Я помню, в Кэйдвотере ты была так сексуальна, но даже не позволяла прикоснуться к себе. – Тогда все твои ухаживания и разговоры были больше, чем предательство моего мужа. Но с тех пор как я рассталась с Айрис, я потеряла часть себя… Правда, сегодня мне показалось, что Айрис разбудила во мне материнские чувства… Я тебе благодарна за эту встречу… – И ты мне больше ничего не хочешь сказать? – спросил Грэг. – Прости меня, – попросила она, – но все, что я тебе рассказала, – это правда… Ты мне безразличен. Ее слова были как пощечина. Щеки Грэга вспыхнули. Найти и потерять ее… А ведь он рассчитывал совсем на другой разговор. Все его старания ни к чему не привели. – Ким… – сказал он. Но Ким открыла дверцу машины и вышла из нее. – Ты уверена, что правильно поступаешь? – спросил он. – Я теперь действую так, как чувствую, – ответила она. – Прощай. Она взглянула на спящую Айрис и ушла. |
||
|