"Нефритовая звезда" - читать интересную книгу автора (Коултер Кэтрин)

Глава 12

Сент с сожалением отметил, что на лице преподобного Этьена Дюпре не осталось никаких следов йода.

— Убирайся отсюда вместе со своей женой-проституткой! — закричал Дюпре, пытаясь закрыть перед ними входную дверь.

Сент без больших усилий оттолкнул его.

— Это ты во всем виновата, — завизжал отец Джул, замахиваясь на нее кулаком. — Твоего бедного брата избили, потому что он пытался защитить тебя!

— Так, значит, теперь вы признаете, что это Джон Бличер напал на вашу дочь, а не наоборот?!

— Я ничего не признаю!

— Отец, — спокойно сказала Джул, — я хочу увидеться с Томасом.

Увидев, как лицо тестя побагровело от ярости, Сент быстро проговорил:

— Мы хотим увидеть Томаса. Он собирался сегодня отплыть вместе с нами в Сан-Франциско. Пойдем, Джул.

— Ни за что! — заорал Дюпре.

Сент оттолкнул его, словно это был мешавший ему предмет.

— Ты, ничтожный подонок, тебе следовало умереть, как только ты вышел из материнской утробы! — прошипел священник.

У ступенек Сент повернулся и спокойно предупредил:

— Если вы еще хоть слово скажете, сэр, я сломаю вам челюсть. И на этот раз я удостоверюсь в том, что она действительно сломана. Понятно?! — Он угрожающе шагнул к Этьену Дюпре.

— Это мой дом!

— Замечательно, — сказал Сент, — только не забудьте, что это ваша дочь, а я, сэр, ваш зять. Уверяю вас, что этот факт — единственное пятно на истории моей семьи. — Он покачал головой. — Вы действительно полное ничтожество.

Сент почувствовал, как Джул взяла его под руку, и повернулся, чтобы идти вместе с ней.

— Успокойся, дорогая, — тихо сказал он. — Ты же знала, что эта встреча будет не из приятных. Не обращай на него внимания. Он… нездоров.

— Я еще раз убедилась, насколько он мелочный. — Джул осуждающе покачала головой. — Даже если бы у тебя были ужасные дети, ты ведь не обращался бы с ними так, как он со мной?

— Если бы они были похожи на тебя, я был бы с ними безмерно ласков.

Томас изобразил на лице жалкое подобие улыбки, когда в его комнату вошли сестра с мужем.

— Боже мой, — ужаснулся Сент. — Ты такой же разноцветный, как национальный флаг. — Он подошел к кровати, взял руку Томаса и пощупал пульс.

— Сент, я буду жить? — произнес Томас. Он вздрогнул, когда Сент отпустил его руку и начал ощупывать живот.

— Да, — сказал Сент, — конечно, будешь, нам же нужны хорошие врачи. Сегодня я забираю Джул в Сан-Франциско. Ты один понимаешь, что ей необходимо уехать отсюда. Я оставлю деньги преподобному Болдуину, и когда ты поправишься, купишь билет до Сан-Франциско и приедешь к нам. Хорошо?

Томаса душили слезы; он на мгновение закрыл глаза.

— Хорошо, Сент, — выговорил он, — все так спуталось, а теперь еще и это!

— Да, я знаю. Ну, а теперь успокой свою сестру и скажи ей, что ты не собираешься умирать. — Сент поднялся и отошел от кровати.

— Джул, не смотри на меня так, будто я при смерти, — сказал Томас своей побледневшей сестре. — Ну, не будь дурочкой… успокойся. Со мной все хорошо. Ты что, не веришь своему мужу? Вот увидишь, уже через месяц мы будем вместе. — Он устал от разговора и откинулся на подушку.

— Томас, мне так жаль, — прошептала Джул.

— Все женщины, — усмехнулся Томас, закусывая губу от боли в ребрах, — плаксы и дурехи. Хватит, Джул, ты же слышала, что сказал Сент, — со мной все будет в порядке. — Он столько раз уже повторил эту фразу, что начал ощущать себя попугаем. «Но попугаи не хищники, они никого не убивают, — думал он, — а я получил бы сейчас большое наслаждение, убив Джона Бличера».

Джул наклонилась над братом и поцеловала его в щеку, осторожно погладила разбитую челюсть.

— Томас, я люблю тебя. Мы оба еще заживем по-новому, вот увидишь.

— Боже мой, я и сам это знаю, — улыбнулся он. Еще раз поцеловав брата, она отошла.

— Береги себя, Томас, — сказал Сент, пожимая ему руку.

— He волнуйся, Сент, все будет хорошо. — Он понизил голос:

— А ты береги мою сестру. Ее так сильно… обидели.

Сент ощутил непривычный комок в горле.

— Обязательно, Томас, обещаю тебе.

Но уйти без стычки из дома Дюпре им не удалось. Внизу в холле их поджидала Сара. Глаза ее были заплаканы, а лицо бледное, как воск. Увидев сестру, она закричала:

— Сука! Боже, я надеюсь, ты все же умрешь; ты не заслуживаешь того, чтобы жить!

Сент сжал руку Джул. Он хотел бы проникнуться хоть малым сочувствием к Саре, но не мог. Холодным, насмешливым тоном, он заметил:

— Вы зануда, мисс Дюпре. Будем надеяться, что хотя бы не беременная зануда.

— Заткнись, будь ты проклят!

— Ничего себе язык у дочери миссионера. — Голос Сента был по-прежнему насмешливым. — Значит, Джон Бличер оставил тебя у разбитого корыта? После того как попытался убить твоего брата, а до того хотел изнасиловать твою сестру. Похоже, у тебя потрясающий вкус!

— Ненавижу, — прошипела Сара.

— Будь я на вашем месте, мисс Сара, я был бы поосторожнее. Как бы ваш отец не подслушал ваши разговоры. Думаю, он не упустил бы случая вышвырнуть вас за ваши… похотливые наклонности. В конце концов он не обязан терпеть двух шлюх в своем доме. Пойдем, Джул. А то опоздаем на «Орегон».

Джул молча вышла за ним из дома отца. На дороге она остановилась и обернулась назад.

— Сколько несчастья, — пробормотала она. — Бедный Томас!

— Да и еще раз да, — согласился Сент. — Но ты избавишься от этого, дорогая. А вскоре и Томас.

Был уже вечер, и Сент понимал, что нельзя больше задерживаться на палубе. Несколько пассажиров ушли немного раньше, так что он оставался один. Глядя в бесконечные океанские просторы, он вспоминал, как впервые увидел море. Он ездил со своим дядей Рэйфом на рыбную ловлю в Чесапикский залив, а потом они поплыли к Атлантическому океану. Тринадцатилетнему Сенту хотелось только сидеть на скале и любоваться дикой красотой бурлящих волн.

Сент отошел от поручня и вздохнул, представив маленькую каюту и узкую кровать. Да, ему все равно придется что-то решать: в конце концов он мужчина, а не похотливый юнец.

Он шел по трапу к каюте и успокаивал себя. Открыв дверь, он увидел, что Джул стояла посередине каюты, согнувшись и держась за живот.

— Джул, что с тобой? — Сент моментально подскочил к ней.

Внутри у него все перевернулось от страха. Но она, к его удивлению, быстро распрямилась и залилась румянцем.

— Я слушаю тебя, — забеспокоился он. — Что случилось? У тебя что-то болит? Может, морская болезнь?

— Нет, — прошептала Джул со страдающим выражением на лице. — Ты же знаешь, я никогда не страдаю морской болезнью.

— Но тогда в чем дело? — Он заговорил еще резче, так как она ничего не объясняла. — Если не будешь говорить, я сам ощупаю тебя.

— У меня… болит живот, — прошелестела она.

— Живот? Съела что-нибудь за обедом? Джул молча покачала головой.

— Джул… — Его голос звучал угрожающе.

— У меня спазмы в животе, — сказала она наконец.

— Ясно. — Сент облегченно вздохнул. — У тебя начались месячные. — Он видел, что она была готова провалиться сквозь землю от смущения. — Все в порядке, дорогая. Сейчас я разведу тебе настойку опия, и ты уснешь, а когда проснешься, будешь чувствовать себя отлично. Договорились?

— Договорились, — прошептала Джул.

Теперь, думал он, растворяя несколько капель настойки в стакане воды, ему не придется волноваться о своем неспокойном теле. У него в запасе было пять дней. Сент молча подал жене стакан. Выпив его до дна, она так же молча вернула его.

— А теперь, — сказал Сент, — переоденься в ночную рубашку, тебя скоро потянет в сон. — «А меньше всего я хотел бы сам раздевать тебя», — мысленно добавил он.

Ширмы в каюте не было, так что он оставил Джул одну на пять минут. Вернувшись, он застал ее сидящей на кровати, с ног до головы укутанной в белую ночную рубашку.

— Тебе лучше?

Не глядя в его сторону, она кивнула.

— У тебя бывают спазмы каждый месяц? Она кивнула еще раз.

— Спина не болит?

— Нет, — сказала она, глядя на свои ноги.

В маленькой каюте был только один стул. Сент сел на него и похлопал себя по коленям:

— Иди сюда, Джул.

Она в ужасе посмотрела на него, но он в ответ ободряюще улыбнулся.

Джул покраснела, но медленно подошла к нему и села на колени. Сент нежно обнял ее и привлек к себе.

— Это скоро пройдет, — успокоил Сент, целуя ее волосы.

— Ты так спокойно относишься к этому, — глухо сказала она.

— Спокойно? Но ведь это абсолютно естественно. Я не боюсь боли, которую можно снять. А теперь постарайся расслабиться, и я расскажу тебе о Луи Четырнадцатом.

— Он был королем Франции, — отозвалась Джул.

— Да, в семнадцатом веке. Его звали Король Солнце. Он родился на свет с двумя зубами. Королева, его мать, испугалась и не стала кормить ребенка грудью. Представляешь, как тяжело приходилось двум кормилицам. Я даже читал где-то, что им хорошо платили за их мучения.

Джул положила голову на грудь мужа. Он неторопливо продолжал:

— С бедным Луи произошла еще одна история. У него была проблема, связанная с задницей: у него был свищ. Хирурги очень удачно его прооперировали, и в знак солидарности придворные подверглись такой же операции!

Ее дыхание стало ровным и тихим — она уснула.

— Какое-то время почти никто из придворных не мог даже присесть.

Сент невольно залюбовался Джул: у нее были густые и темные ресницы; раньше он не замечал, что ее брови и ресницы были не бледно-рыжими, как можно было ожидать, а темно-коричневыми. И ни одной веснушки, даже на переносице! Сент отметил, что у нее красивый прямой нос и пленительный, чувственный рот. Он, казалось, впервые видел ее.

— Ты стала настоящей красавицей, — нежно сказал он, дотрагиваясь до ее шеи. — А теперь ты моя жена… и моя забота. Нет, — поправил он себя, — не забота, а ответственность.

Он отнес спящую жену на кровать и бережно положил на спину. Окинув ее взглядом, он сокрушенно пожал плечами. Раздевшись, Сент лег рядом. Кровать была настолько узкой, что он чувствовал тепло ее тела.

Проснувшись утром, Сент увидел, что чуть было не упал с кровати. Джул лежала на животе, широко раскинув ноги и руки, будто плыла. Он обычно спал очень чутко, но в эту ночь ни разу не пошевелился. Улыбнувшись, Сент встал и пошел умываться.

Уже одевшись, он подошел к кровати и сел рядом с женой.

— Джул, — сказал он, трогая ее за плечо. Увидев, что она крепко спит, Сент еще раз потрогал ее.

— Гм-м? — Джул оперлась на локти и повернула голову. — Майкл? Что случилось? Где?

— Мы на борту «Орегона», уже утро. Как ты себя чувствуешь?

Опустив голову, Джул тихо ответила:

— Со мной все хорошо, спасибо.

— Замечательно. Тогда одевайся и присоединяйся ко мне в столовой.

Войдя в длинную узкую столовую «Орегона», Джул увидела вокруг своего мужа несколько человек. Подойдя ближе, она услышала смех и голос Майкла:

— На сегодняшний день это называется «беркинг».

— Боже правый, — засмеялся джентльмен с густыми бакенбардами, — а я-то всегда считал, что медицина лечит людей, а не убивает!

Сент засмеялся и тут увидел жену, извинился перед собеседниками и подошел к ней:

— Привет, дорогая.

— Ты хороший рассказчик, — сказала она, вспоминая его вчерашние истории о Луи XIV. — А что это за «беркинг»?

— Не так давно один шотландец снабжал медицинский факультет трупами для анатомического театра. К сожалению, у него появилась несносная привычка душить людей ради того, чтобы завладеть трупами. И это назвали «беркингом».

— Наверное, его звали Берк?

— Точно. В конце концов его повесили, после того как шестнадцать человек из-за его жадности отправились на небеса. Медицинский факультет хорошо платил за трупы.

— У тебя талант, — заметила Джул.

— Я должен уметь рассказывать, — улыбнулся Сент. — Пациентов часто приходится отвлекать. Ты уверена, что с тобой все в порядке?

— Пожалуйста… в порядке.

— Мы женаты, — произнес он, беря Джул под руку, — и к тому же я врач. Две очень веские причины для того, чтобы ты меня не стеснялась.

— Как скажешь, — неуверенно ответила она.

— Вот я и говорю. А теперь давай приступим к еде. Меня много, и я должен как следует подкрепиться.

День был теплым, ясным и спокойным. Джул познакомилась с пассажирами, с капитаном Дрейком и видела, как ее муж очаровывает всех, кто общался с ним.

Она не чувствовала никакого смущения, пока Майкл снова не оставил ее одну в каюте, чтобы она переоделась в ночную рубашку.

Когда Сент лег возле нее, Джул еще не спала. Она дотронулась до его руки и поняла, что он раздет. Она затаила дыхание.

— Майкл, расскажи что-нибудь.

Улыбнувшись, он повернулся к ней. Это была неплохая идея, тем более что ему самому необходимо было отвлечься.

— Ну что ж, — начал он, — давай попробуем. Ты когда-нибудь слышала?.. Нет, лучше я расскажу тебе про своих друзей из Сан-Франциско. Наверное, ты уже слышала имена Делани и Чонси Сэкстон.

Джул кивнула.

— Ну так вот. Дел — очень богатый человек, но он стал богатым не сразу. Он был одним из золотоискателей — тех, кто во время «золотой лихорадки» приехал в Калифорнию в 1849 году. Но в отличие от большинства других Дел нашел золото и с умом использовал его. Сейчас он владелец банка, партнер во многих других городских делах и владелец трех или четырех кораблей, которые курсируют на Дальний Восток. Ты будешь смеяться уже в первые же три минуты знакомства с ним — Дел очень остроумный. Много времени он посвящает своей не менее остроумной жене Чонси, красивой англичанке, которая недавно стала матерью. Она тоже очень богата. Уверен, тебе она понравится.

— А она не подумает, что я… ну, не очень хорошая, после всего что случилось?

— Джул, я побью тебя, если ты не прекратишь эти глупости!

Сент протянул руку, чтобы дотронуться до ее плеча, но вместо этого коснулся груди. Затаив дыхание, он отдернул руку, словно обжегшись.

— Извини, — выдохнула Джул.

— Да нет, что ты, — промямлил Сент. Глядя в темноту, он уныло улыбнулся. — Понимаешь, Джул, я не привык спать с женой. — «На самом деле, я вообще не привык спокойно спать с кем-либо в одной постели». — Ты хочешь спать?

— Хочу, — с готовностью соврала Джул.

Она еще долго не могла заснуть, слушая ровное, глубокое дыхание мужа.

На следующее утро Сент проснулся от какого-то непривычного ощущения. Джул лежала на нем, положив голову ему на шею. Немудрено, что он проснулся.

— Черт, — тихо выругался он. Он понимал, что занял всю постель, а ей не хватило места. Потихонечку он снял. Джул с себя.

— Майкл? — сонно откликнулась она.

— Да, дорогая. Спи. — «Пожалуйста!»

К его облегчению и сожалению, она заснула, свернувшись на своей половине кровати, подложив руку под голову.

Встав с кровати, он ругал себя, но еще раз повернулся, чтобы посмотреть на жену. Ночная рубашка задралась на бедрах, обнажая стройные, нежные ноги. Он накрыл ее простыней.