"Только когда я смеюсь" - читать интересную книгу автора (Дейтон Лен)Глава 6 СайласПолчаса я провел в своем номере, читая деловую информацию «Таймс» и потягивая из бокала, как вдруг ворвался Боб с сообщением, что Лиз нашла жертву, полностью готовую к употреблению. – Она завязала красный платочек на сумке. Думаете, что-то стоящее? – Трудно сказать, – рассудил я. – У нее случались ошибки, и не раз, но если уж у вас есть своя сигнальная система, то остальные участники экспедиции должны следовать установленному порядку. – Я натянул туфли. – Так что, мы уезжаем из гостиницы? – Да, – сказал я. – Но нам нельзя проходить через холл, пока она там. Нет ничего губительнее для операции, чем случайная встреча с клиентом. – Откуда вы знаете? Не хочу сказать, что сомневаюсь в ваших словах, но откуда вы знаете? – полюбопытствовал Боб. – Научные исследования. Я надел пиджак, вставил в кармашек платочек и, налив себе немного красного вина, предложил то же самое Бобу, но тот отказался. Через несколько минут мы уже были внизу. Я решил оставить машину Боба Лиз, о чем поставил ее в известность запиской через администратора. Ночь была темная, если не считать крошечного осколка Луны. Ехать предстояло далеко, и я даже подумал, не взять ли нам на кухне бутербродов и не прихватить ли открытую бутылку вина. Боб побренчал ключами. – Мне сесть за руль? – спросил он и принялся протирать ветровое стекло носовым платком. – Нет, машину веду я. Боб внимательно посмотрел на меня, пытаясь определить, не пил ли я. – Как скажете, – согласился он. – Как скажете, – повторил Боб. Когда Лиз вернулась в нашу квартирку, была уже глубокая ночь – час сорок восемь. Она приехала из Дорсета сама. Задыхаясь от возбуждения и от выпитого вина, она бросила туфли через всю прихожую и опустилась в мягкое кресло. – Есть, – выговорила наконец она. – И этот красный «роллс-ройс» как раз подошел адмиральской дочери. То ли освещение было такое, то ли поворот головы, но в этот момент она выглядела маленькой девочкой, вернувшейся домой из школы. – Докладывай как следует, – приказал я. – Письменный отчет представить прямо сейчас, дорогой? – Нет, утром меня вполне устраивает, а сейчас по-деловому расскажи все, что было. – Мой клиент – Гутри Грей по прозвищу Жижи – адвокат, но сейчас работает в фирме, занимающейся общественными проблемами. Его компания улаживает дела новоиспеченной африканской нации, которая называется Магазария. – Никогда не слышал о такой, – вставил Боб. – И не удивительно, – пояснила Лиз. – Она не больше, чем Риджент-парк, но нафарширована медью и оловом. Боб сразу предложил: – Мы снова можем привлечь «Амальгамированные минералы». Использовать те же бланки и телеграммы… – Нет, – отклонила предложение Лиз. – Есть гораздо лучший вариант. И уже тогда у меня появилось предчувствие, что это будет удачная операция. Очень удачная. – Докладывай о действующих лицах, – приказал я ей, открывая свой блокнот. – Начнем с Грея. Лиз затараторила: – Гутри Грей – Жижи. Белый. Пол мужской. Возраст двадцать восемь лет. Гетеросексуален. Родился в Англии. Гражданин Великобритании. Баллиол-колледж, Оксфорд, затем карьера адвоката. Персональный доход: приблизительно две с половиной тысячи в год. Консерватор, но без четкой политической ориентации. Вероисповедание: христианин, церковь посещает нерегулярно. Неспортивен, среднего телосложения, вес около семидесяти пяти килограммов. Рост пять футов. Не очень привлекателен, но презентабелен. С незнакомыми застенчив, но быстро налаживает контакт. Рассудителен в спорах, не очень эмоционален. Вероятно, стремится к браку и хочет иметь детей. Не слишком сексуален. Носит дорогой костюм двух-трехлетней давности. Времяпрепровождение: вечеринки, театры, бадминтон, сквош, но больше в качестве зрителя. Летом плавание. Спиртное – немного выше средней нормы обычного служащего сферы общественных отношений. Имеет квартиру в Лондоне, часто навещает своих родителей в Хэмпшире. Отец – преуспевающий сельский адвокат. – Умничка, – похвалил я. – А что второй? – Ибо Авава. Негр. Пол мужской. Возраст сорок восемь лет или около того. Гетеросексуален. Родом из Магазарии. Гражданин Магазарии. Жалование – четыре тысячи фунтов стерлингов в год плюс где-то три тысячи взятками; обе цифры получены от Жижи. Политическая ориентация: панафриканец, но с определенным личным интересом. Мусульманского вероисповедания, однако обрядов не придерживается, если не считать трезвого образа жизни. Имидж для выборов – религиозность. Неспортивен, довольно крепкого телосложения, вес примерно девяносто пять килограммов. Не лишен привлекательности, любит командовать. Болтлив, очень эмоционален. Не очень последователен в аргументах. Женат на двух женах, не менее одиннадцати детей – данные получены от Жижи. Очень сексуален и для определенного типа женщин может быть довольно привлекателен. Досуг: ну, я уже сказала, очень сексуален. А оставшееся время посвящает удовлетворению своих политических амбиций. И он настроен на успех. Родители были крестьяне. Оба уже умерли. Закончив делать записи, я с восхищением улыбнулся Лиз: – Отличный доклад. Потом Лиз рассказала нам, как прошел обед, и всю историю с пишущими машинками Ававы. – А что сейчас? – поинтересовался я. – Он военный министр. Ушлый мужик. Навидавшись африканских революций, он понял, что у руля тот, за кем армия, и хочет закупить оружие для своих солдат. – И совершить переворот? – предположил я. – Трудно сказать, но Жижи обронил, что военный департамент так считает, именно поэтому Жижи и было сказано, что от Британии Ававе оружия не получить. – А при чем тут Жижи? – спросил Боб. – Так удобнее справиться с ситуацией, – объяснил я. – Дать возможность парню из сферы общественных отношений осторожно преподнести эту новость. Ему есть, что терять, если Ававу свергнут. Лиз продолжала: – Ававе нужно оружие… – Любое оружие? – уточнил я, стенографируя все ответы. Лиз покачала головой. – Главным образом противотанковые пушки. И амуниция. Базуки. – Базуки. Так. Что еще? – Это то, что ему нужно в первую очередь, но он бы еще купил автоматы, ручные гранаты. Запомни, он покупает практически все, кроме металлических касок, форменной одежды, ружей и подобной мелочи. Англичане оставили горы этого добра. – И что ты ему сказала? – спросил я у Лиз. Лиз описала свой хорошо разыгранный телефонный разговор с генералом Форстенхолмом. Мне она выделила роль бригадира Лоутера. Холост. Небольшой частный доход. Большие связи. Прекрасная военная карьера. Высокий пост в министерстве обороны. Живет один в пансионе. Несколько подружек (Лиз не включила себя в их число) и масса амбиций. Ну, это не слишком затруднительно. Было ясно, что Лиз с Бобом до утра должны съехать с квартиры. Операция сорвется, если кто-нибудь из наших клиентов увидит одного из них здесь. – Каждому закажу апартаменты в «Честере», – пообещал я им. – Там мы и закончим наш военный совет. Боб и Лиз подхватили свои пожитки и, связав их в узел, бросили на заднее сиденье автомобиля Боба. Я надел пальто и потянулся было за котелком, но решил не брать его. Последнее время моя голова подводила меня: иногда она так раздавалась вширь, что я не мог надеть шляпу, а временами череп ужимался самым мистическим образом. Я от души надеялся, что это временное явление, но если оно само по себе не пройдет в ближайшее время, придется найти какого-нибудь шарлатана. От Лиз и Боба нечего было ждать сочувствия. И я с сожалением отложил в сторону свой котелок. Мы всей компанией отправились в отель «Честер», который находился всего в нескольких минутах езды. Когда мы приехали туда, было уже два пятнадцать ночи. Боб и Лиз подняли на ноги весь мужской персонал отеля, чтобы перенести свое барахло в заказанные мною апартаменты. Я даже не подозревал, сколько они умудрились накупить за время нашего короткого пребывания в Лондоне. Три дюжины платьев, сотни пар обуви, два мини-телевизора, шуба для Боба, кот Дед Мороз, кресло-качалка, которое, как мне показалось, было прихвачено из нашей квартирки, складной мотороллер, несчетное количество долгоиграющих пластинок и огромный стереопроигрыватель. Боб приобрел полный набор «Британской энциклопедии» и притащил связанные веревочкой стопки книг по археологии, портативную пишущую машинку и лопатку из нержавеющей стали. Через весь отель потянулась цепочка служащих в форменной одежде, напоминающих носильщиков на каком-то грандиозном сафари. Когда все было водворено в наши номера, а машина Боба поставлена на ближайшую стоянку, мы наконец ввалились в апартаменты Боба и вызвали прислугу. Невысокий, плотно сбитый официант постучал, прежде чем войти. – Слушаю вас, сэр. – Немного перекусить, – заказал Боб. – Кувшин шоколада, печенье, бутылка бренди, содовая со льдом. – Хорошо, сэр, – сказал официант. – Вас зовут Спайдер Коэн? – спросил Боб. Официант смущенно улыбнулся, ну, совсем как девушка, кивнул и удалился. – Это мой знакомый, – объяснил нам Боб. – Нисколько не сомневаюсь, – заметил я. – Ты знаком со всеми невлиятельными людьми Лондона. – Именно, – жизнерадостно согласился Боб. – У меня много приятелей, но со всеми какие-то поверхностные отношения: я вижу их раз в несколько лет. – Увидев одного из них, я понимаю, что это не лишено смысла. Лиз, не обращая внимания на нашу пикировку, развивала тему. – Если вам удастся убедить Ибо Авава, что в вашей власти утвердить продажу оружия Британским министерством обороны, он заплатит. Заплатит наличными, никаких чеков или денежных переводов. Он готов пойти на это. Он сам сказал. Я поинтересовался: – Ты намекала ему, что меня, можно подмазать? – Нет. Я не знала, как ты захочешь это обыграть. – Правильно. Боб внес очередное предложение: – А что, если мы заставим его принести портфель с деньгами прямо в министерство обороны? Я могу быть штабным офицером, встречающим его у входа. – Нет, – решительно отклонил я. – Нет, нет и еще раз нет. – И не спеша начал объяснять: – Мошенник – это мастер дзюдо. Ни один клиент не заглотнет крючок, если дать ему предварительно ознакомиться со сценарием и прочитать свой диалог. Жертва должна быть в состоянии гипноза, ее нужно ввести в транс, но при этом поддерживать в ней безумие. Она спотыкается только на своей скорости. И скорость эта, и толчок – только собственная алчность человека. Человек, которому чужда жадность, не может стать жертвой обмана. Поэтому наша ставка прежде всего рассчитана на алчность. Второй фактор – незаконность. Чтобы обмишуренный простофиля не нанес ответный удар и не бросился докладывать в полицию, наше предложение должно содержать что-то нелегальное, но при этом мы, по возможности, не должны сами нарушать закон. Боб и Лиз сидели с выражением явного недовольства на лицах, как бы желая показать, что уже сотни раз слышали все это, но я продолжал, как ни в чем не бывало. Наверное, я еще сто раз повторю это до конца операции. Я вел в бой нелегкий отряд, и если для успеха дела потребуется еженедельно читать одну и ту же лекцию, я буду ее читать, как бы они на меня не косились. Откинувшись на спинку кресла, я и закрыл глаза и попытался сосредоточиться. Боб прервал ход моих мыслей. – Ну, а тот чудак в Париже, он был совсем не жадным. Он ведь думал, что отдает свои деньги голодающих, в Оксфарм. – Иногда встречаются исключения, – пояснил я. – Иногда вообще исход операции может быть непредвиденным. – То есть иногда мы прогораем, – расшифровал Боб. – Да, именно так. – Мне не оставалось ничего, кроме как подтвердить гениальную догадку. – Я сказала Ававе, что в твоей компетенции – разрешить продажу, – сказала Лиз, возвращаясь к исходной теме. – У меня есть вариант получше. Я буду чиновником, который списывает вооружение. Понятно? – Нет, – честно признался Боб. И я снова терпеливо начал объяснения. – Мы скажем ему, что я – за определенную плату – списываю противотанковые минометы. Тогда они будут проданы как металлолом, в то время как на самом деле это будет оружие в прекрасном боевом состоянии. Единственное, что нам действительно нужно будет сделать, – скупить, а затем доставить ему металлолом из военного министерства в Лондоне. Он должен быть упакован в соответствующие контейнеры с надписью «Металлический лом» и сопровождаться накладными из министерства, справками и прочей бумажной дребеденью. И нам ничего не придется подделывать, все будет подлинным. А он заплатит нам в стократном размере и, кроме того, даст мне еще и взятку. Красиво, не правда ли? – Звучит заманчиво, – оценила Лиз. Разумная девочка. Она сразу поняла, что мой план очень жизненный. Я развивал мысль: – Мы доставим это барахло в порт погрузки по железной дороге. Контейнеры могут быть осмотрены на железнодорожной станции. Нужно будет достать парочку настоящих орудий, даже если придется обратиться к киношному бутафору. И если этот Жижи и Ибо Авава захотят заглянуть в один из контейнеров, мы откроем его – наш контейнер, я имею в виду, – и покажем товар. – Но в конце концов они же все обнаружат, – начал Боб, который вечно скулит по поводу планов, но никогда не может предложить ничего стоящего взамен. – Да, обнаружат, – согласился я. – Найдут металлолом в контейнерах, как и указано в сопроводительных документах. Так на что жаловаться и кому? – Он будет жаловаться вам, – предположил Боб. – Прекрасно. Только меня уже здесь не будет. – Никого уже здесь не будет, – развеселилась продолжила Лиз. – Кроме моего приятеля Жижи. – Именно, – заключил я. – По крайней мере, ему представится еще одна возможность попрактиковаться в сфере общественных отношений. |
||
|