"Брат 2: Америка, бойся русских" - читать интересную книгу автора (Колычев Владимир)Глава втораяКлим внимательно наблюдал за Янкой. Подходит к иностранцу. О чем-то его спрашивает. Под путану косит, услуги свои предлагает. Май, весна, у мужиков кровь играет. Тепло, девки в коротких юбках. После долгой зимы даже к кривым ногам глаза прилипают. А у Янки ножки – ништяк. Фигурка не слабая. Лицо, правда, малость подкачало. Но зато волосы у нее роскошные, водопадом с плеч спадают Не должен иностранец отказаться Не должен, но отказывается. Янка делает вид, что жутко расстроилась. Раз. и ее пальчики в кармане у клиента. Два, тот резко дергается, хватает ее руку… Вот это облом!… – Полиция! – на ломаном русском кричит иностранец. Идейный попался. Воровку поймал. И сразу полицию требует. Нет чтобы миром договориться. Но полиции в Москве нет. Только милиция. Пожалуйста, получите. – Московский уголовный розыск! Лейтенант Скрипкин! В чем дело, гражданин? – Клим тут как тут. На ходу разворачивает красные корочки. – Вор! – вращает глазами иностранец. – Воровка!… – Разберемся!… Он вырывает Янку из его лап. Ведет ее к машине. Вот она, в двух шагах. Белая «шестерка». За рулем Чингиз. Все продумано до мелочей. Как знал Клим, что Янка в этот раз спалится. – Козел! – зло процедила она сквозь зубы. И обернулась, посмотрела на иностранца, который в свою очередь рассматривал их машину. Неужто номера срисовывает. Точно козел!… Хорошо, номера предусмотрительно заляпаны грязью. – Еще что скажешь? – холодно спросил Клим. – Мурый дядька попался, неужели ты не въехал? – А может, пальцы у тебя деревянные? Снова они в Москве. А до этого полгода на хате просидели. Жили – не тужили. Водку жрали. Янку потрахивали. Клим спал с ней всегда, а Чингиз – пока все бабки на нее не спустил. Она ведь не дура просто так ему отдаваться. Баба она понятливая во всех отношениях. Легко с ней, хотя и не всегда. И просто. С Альбиной куда сложней. Та все на сторону смотрела, все норовила от Клима отколоться. Чуть на нож не посадила. А Янка жить без него не может. Мать родную за него продаст Но зато у Альбины талант был. Карманы она потрошила на раз. Улыбнется лоху – и нет у того «лопатника». Клим даже не считал нужным страховать ее. Янки всегда хватало. Неплохо он тогда жил. Он в гнезде, а Янка с Альбинкой пашут на него. Хлеб в клюве ему принося! А сейчас ему самому на дело выходить приходится. В принципе он не против Но все-таки было бы куда лучше, если бы с ними сейчас была Альбинка. Он не знал, ищут их менты или нет. Но на всякий случай меры предосторожности принят. На нужных людей вышли, ксивами липовыми обзавелись Даже ментовскими «корочками» упаковались Тачку с рук взяли Неплохая машина, всего лет пять ей – резво бегает. Девяностый год. «Железный занавес» в клочья. Иностранцы в Союз не только страну смотреть ехали. Кое-кто начинал здесь свой бизнес. В центре Москвы так чуть ли не на каждом шагу «дую…», "парле… ", «шпрехен…». И толпами иностранцы все реже ходят. Все чаше на своих личных авто раскатывают. Словом. есть, чем поживиться. Несколько часов этого забугорного лоха вели Только облом вышел. Не смогла ею Янка сделан". Альбинка бы смогла – Клим почему-то в этом не сомневался – А какая есть! – вспылила Янка. – Ht нравится, ищи себе другую лошадь – Заткнись! – небрежно бросил Клим Сам во всем виноват! Не надо было Альбинку мочить. Всю дорогу Янка молчала Только когда подъезжали к дому, сказала: – Не потяну я иностранцев… Это Клим и без нее понял. – На наших надо включаться… – Например? – Лохотроны… Помнишь, ты сам предлагал лохов доить?… Да, было дело. Выродок по имени Никита номер с яйцом нехило провернул. Только Клим с другого бока к делу предлагал подойти. Вокруг лохотрона толпа лохов. Если в эту толпу втереться, можно неплохо нагреться. Если, конечно, грамотно по карманам прошуршать. – А сможешь? – спросил Клим. – Смогу, – кивнула Янка. Само собой, лохотроны им устраивать ни к чему. Глупо и хлопот масса. Тем более в Москве на каждом углу лохов разводят. Наперстки, карты, кости – на чем только можно честной народ нагревают. На рынках вообще завал – там лохи толпами вокруг столиков роятся. Янке запросто в эту толпу втереться можно. – Опасно это. Не боишься… Лохотронщики лохов на бабки кидают – это так. Но и за порядком они следят. Вряд ли они будут спокойно смотреть на то, как кто-то карманы зевакам чистить будет. Им чистый криминал не нужен. И без того проблем с ментами хватает. У этой братии все организовано четко. «Низовые» – те, которые наперстки крутят. «Верховые» – те, которые играют и всегда выигрывают. Но самое страшное – это «маяки». Бойцы, которые прикрывают «низовых» и за порядком следят. Про пахана и разговора нет. Как правило, это крутой авторитет, а то и вер в законе. Ведь под ним не одна бригада наперсточников. Это целая мафия. Опасно против такой махины буром переть. – Боюсь, – честно призналась Янка. – Под раздачу можно попасть… Ну а на кой хрен вы сдались? Только чтобы со мной спать?… Клим посмотрел на Чингиза. Тот лишь кивнул. Да, он согласен. – Мы тебя прикроем, не переживай. Уже через пару недель они гуляли по Рижскому рынку. У Янки одно оружие – «липкие» пальчики. У Клима и Чингиза целый арсенал. Пика – это само собой. И по «стволу». У одного «Макаров» под лайковой курткой, у другого «ТТ». «Стволы» новые, не засвеченные. От «нагана» Клим давно избавился. И без того долго с паленым «стволом» ходил. Опасно по рынку с «волынами» ходить. Вон рэкетиры и те без оружия. Побаиваются с ментами дело иметь. Климу и Чингизу тоже не хотелось бы с мусорней схлестнуться. Но если их вдруг зацепят – будут отбиваться. Они люди серьезные. Кто не верит, может убедиться… Долго ходить им не пришлось. Клим первый обратил внимание на толпу, сгрудившуюся вокруг куска фанеры, лежавшего прямо на земле. Можно не сомневаться, игра в самом разгаре. Бабки кочуют из рук в руки. И карманы у лохов не пустые. – Ну я пошла, – ни к кому не обращаясь, сказала Янка. И вклинилась в толпу. Клим и Чингиз остались в стороне. Словно бы невзначай по сторонам посматривают. Клим вычислил одного «маяка», второго. Первого взял на прицел сам, другого отдал Чингизу. Но дергаться им не пришлось. Дело прошло как на мази. Минут через пятнадцать Янка вынырнула из толпы. И направилась к выходу с рынка. Никто не пытался догнать ее, остановить. И «маяки» ноль внимания. Вид у нее не кислый. Значит, улов есть. Деньги считали в машине. – Сто сорок рублей… Клим скривился. В принципе бабки неплохие. Месячная зарплата рядового инженера. Но ведь они не инженеры. Им большие деньги нужны. – Не нравится? – виновато улыбнулась Янка. – Да нет, нормально… Только Альбинка больше приносила… Ущипнул ее. Разозлил. Альбинкой попрекнул. Как будто это она ее на тот свет отправила. – А где она, Альбинка? – зло зашипела Янка. – Ладно, забыли про нее, – поморщился Клим. А без Альбины в самом деле худо. Она не только по карманам спец. Она и в карты заряжала конкретно. Ловко они тогда на пароходе шпилевых развели. Янка тоже умеет катать, но совсем не на том уровне. Умение есть, врожденного дара нет. Даже нет смысла за стол с ней садиться. Крупную рыбу с ней не поймать, а на мелочевку – только лишняя трата сил и времени. Куда легче ту же мелочь с карманов соскребать, как вот сейчас. – Еще пойдешь, – сказал Клим. – Прямо сейчас… Янка спорить не стала. И снова двинулась на подвиг. На этот раз она принесла семьдесят рублей. В два раза меньше, чем в первый раз. Но лучше, чем совсем ничего… – Ты только не ругайся, Клим, – оправдывалась она. – Я там еще одного лоха приметила. Сейчас пойду… И пошла. Клим и Чингиз вслед за ней. – Туфта все это, – сказал Чингиз. – Несолидно… Его тянуло на большие дела. – Несолидно, – легко согласился Клим. – И накладно, – добавил он, когда увидел, как Янку выводят из толпы. Крепкий парень с короткой стрижкой держал ее за обе руки. Тут же рядом с ним появились еще двое. Атлеты в спортивных костюмах. Да это не «маяки». Это бывшие спортсмены, а ныне рэкетсмены. Этих ребят ничем не возьмешь, только силой. Чингиз покачал головой, глядя на удаляющуюся процессию. – Выручать надо… Мог бы и не говорить. Ежу понятно, что Янку придется отбивать. Клим и Чингиз широким шагом двинулись вслед за качками. Они видели, как Янку засовывали в белую «волжанку», но не суетились. Потому как их собственная «шестерка» совсем рядом. Можно было бы сцепиться с рэкетирами прямо здесь. Но Клим знал – на кулаках против этих крепышей ему не устоять. Нож и «ствол» – это сила. Но махать «пикой» и палить из пистолета на глазах у толпы – по меньшей мере, дурной тон. Чингиз тоже все понимал. Поэтому сразу к машине, сразу за руль. Клим сел рядом. – Гони! Как будто Чингиз не знал, что ему делать. Знал. Но Клим центровой в их трио. Он должен командовать. «Волга» взяла курс за город. Проспект Мира, Ярославское шоссе. Клим думал, что машина свернет в какой-нибудь парк. Или к Ботаническому саду рванет. Рэкетирам нужен тихий укромный уголок, чтобы с Янкой поговорить по душам. Но, видимо, разговор на лоне природы их не устраивал. Машина выскочила за город, свернула к какому-то дачному поселку. Солидный дом в два этажа из итальянского кирпича, черепичная крыша, металлический забор – все путем, короче. «Волга» въехала во двор. Дюжий крепыш закрыл ворота. И не обратил внимание на «шестерку», притулившуюся неподалеку. – Как думаешь, что они с ней сделают? – спросил Клим. Его не очень беспокоила судьба Янки. Но глотку за нее он готов был перегрызть любому. Не любил он ее, но дорожил, как преданным сообщником. Времена нынче такие – иной раз самому себе отказываешься доверять. А Янке он верил и доверял во всем. Не мог он ее терять… – Правилка будет, – как о чем-то обыденном сказал Чингиз. – Ну да, на понятия поставят, – хмыкнул Клим. – А потом на болт… Спортсмены-рэкетсмены. Их еще «животными» называют. Эти ребятки в большинстве своем параши не нюхали. Но крутых из себя строят. Зоновские понятия на себя примеряют. Судить сейчас Янку будут. А потом трахнут хором. И еще опусканием это назовут… А ведь Клим и сам хорош. Альбинку ведь он не просто трахал. Он ее опускал. Унизить хотел, втоптать в грязь. И втоптал… А потом совсем в землю загнал. На два метра вглубь. Нет больше Альбинки… Да пошла она!… Клим психанул. Но вовремя унял свой порыв. Сейчас он шел на мокряк – никаких в том сомнений. А мокрое дело не любит суеты. Нужно быть спокойным, предельно спокойным. И ни о чем не думать, как только о том, чтобы убивать. Тогда все будет на мази. – Дернули? – спросил он у Чингиза. – Без проблем, – кивнул тот. Этот шайтан ничего не боялся. Кровушка людская для него, что водица. Клим первым подошел к калитке. Кнопка звонка Но если нажмешь – зазвенит в доме. А тех, кто в нем, тревожить пока рано. Во дворе охранник. С него и надо начать. Он просто постучал по металлу. Распахнулась калитка, показалась откормленная репа. Взгляд злющий, звериный оскал. – Чо надо? – зарычал крепыш. – Кирдык хочешь? – из-за спины Клима спросил Чингиз. – Чо… Договорить крепыш не успел. Неуловимо быстро из-под руки Клима Чингиз выбросил нож. Клинок легко вошел в сердце крепыша – как будто бедолага из воска слеплен. Парень захрипел, выпучил глаза. Крик застрял в горле, зато вырвалась наружу кровавая струя. Крепыш кончился. Но падать не спешил, копытами в землю врос. Его мертвые глаза смотрели на Клима, только Климу от этого ни холодно, ни жарко. Не боится он покойников. Он их обожает. Только это не значит, что этот жмур может стоять у него на дороге. Клим толкнул его в грудь. Освободил путь. Дверь в дом не заперта на замок. Клим дернул ее на себя – она и открылась. «Макар» уже в руке. И Чингиз с «тотошей». Церемониться они не будут – это факт. В холле никого. Зато слышались голоса из каминного зала. Чей-то хохот, возня. – Писец вам, козлы! – угрожающее шипение Янки. Шлепок. Кто-то ей отвесил пощечину. Клим взял на прицел вход в зал. Чингиз быстро осмотрел кухню, заглянул в туалет, в ванную. Все четко, быстро. Как будто они каждый день врываются в такие вот лома. Может, это их призвание?… В зал они вошли вместе. Огромная комната, квадратов сорок, никак не меньше. На камин Клим не глянул – на фиг он ему сдался. Все внимание на диван. На кем Янка. Рядом с ней двое. Один держит ее за волосы, другой замахивается. Снова ударить собирается. В дальнем углу комнаты, в кресле какой-то мужик. Лет под сорок ему – борода, зеркальные очки. Хозяин. Зрелищем любуется. От процесса тащится… – Эй, пацаны, чо за дела? – спросил Клим. Оба крепыша мигом развернулись. И «борода» сморщил нос. Климу даже показалось, что очки на лоб сами по себе поползли. Он направил «ствол» на одного крепыша. Чингиз нa второго. Выстрелы прозвучали одновременно. Оба парня с простреленными черепами рухнули на диван. Один лег по правую, другой по левую сторону от Янки. Только она как будто этого и не заметила. Быстро соскочила с дивана и зло уставилась на бородатого. Его Клим не валил. Оставил на закуску. – Ну чо, козел, не верил, что писец вам? Бородатый – ни живой, ни мертвый. В молекулу сжался в своем кресле. Тело колотит крупная дрожь. Очки снова на глаза опустились. – Сними стекляшки! – потребовал Клим. – А то сам сниму… «Ствол» направлен прямо в лицо. Бородатый молча кивнул, снял очки. В глазах страх, паника. Примерно это и ожидал увидеть Клим. Чингиз облапал покойников. – Пусто, – презрительно скривился он. Ни «стволов» у них, ни ножей. Только кастет у одного. Да разве ж это оружие. Зато у бородатого отыскался «ствол», В кобуре под кожанкой. – Чмо! – только и сказал Чингиз, когда понял, что это «газовик». Убедительная подделка под боевой «вальтер». А в бою – полное фуфло. Чингиз отдал «игрушку» Янке. – На стрему встань! – велел ей Клим. – А ты, – глянул он на Чингиза. – Второй этаж осмотри… Оба исчезли. Клим остался с бородачом. – Вы… Ты… – заикаясь, начал тот. – Вы же не знаете с кем… Не знаете, с кем связались… – Ну и с кем? – с отвращением посмотрел на него Клим. – Юра Цыганчонок, он в законе… – Эго ты, что ли, в законе?… – Нет, но Цыганчонок меня кроет… Клим захохотал. Рассмешил его этот придурок. – Петух курицу кроет. И топчет. А ты куда балуешься? В очко, да?… – Ты за это… – Что я за это? Отвечу?… Ха, уморил: Смех оборвался. Взгляд Клима заледенел. «Макар» уперся в лоб бородачу. – Ты мою мурку тронул. – Она же воровка. Она моему пацану в карман залезла… Так Клим и думал. Залезла Янка в карман к «спортсмену». А тот ее за лапу цап. Сама во всем виновата. Только платить за это «терпиле». Вернее, тот уже заплатил. Лежит себе на диване с простреленной башкой. Никакие бабки его уже не волнуют. – А Цыганчонок – вор. И ты с ним в кентах… Клим выразительно показал взглядом на диван. – Ты мог моей мурке правилку учинить. А ты ее на кукан. Нельзя так… – Но ничего же не было! – заскулил бородач. Понял, что со всех сторон не прав. Только Климу по барабану, прав он или нет. Он бы его уже давно грохнул, если б не один вопрос. – За косяк ответить придется. На карман тебя ставить буду… Где бабки?… – Какие бабки? – Лавэ, хрусты, филки, капуста… Ну!… – А-а, понял, понял! – закивал бородач. – Все отдам… – Ну вот, а ты мне тут про какого-то Цыганчонка буровил… Бабки гони!… Бородач полез в карман. Достал с десяток стодолларовых купюр. Штука баксов. Гораздо больше, чем Янка за весь день сегодня заработала. – Это что, и все? – презрительно скривился Клим. – Все! Все! – закивал бородач. – Отвечаю!… Врет, падла! По глазам видно – Малой кровью, гад. отделаться хочешь? – зло спросил Клим. – Но больше у меня нет. Хлебом клянусь!… – А ты утюгом поклянись! – послышался голос Чингиза. Он уже здесь. В руках утюг и веревка. Он свое дело знает. – Эй, вы чего? – заерзал в кресле бородач. Понял, какую песню петь заставят. Только Климу до звезды его страхи. С Чингизом они навалились на него, скрутили. Уложили на пол. Оголили живот. Утюжок нагрели. – Ну так что, где бабки? – спросил Клим. – Здесь нет!… – А где есть? – К Цыганчонку ехать надо… – Абдулла, поджигай!… Чингиз чуть не кончил от кайфа, когда утюг зашипел на голом пузе бородача. Ноздри радостно раздувались навстречу запаху паленой плоти. Прирожденный палач. Без него Клим как без рук. Бородач продержался недолго. Оказывается, не надо было ни к какому Цыганчонку ехать. Тайник оказался в камине. Без наводки хрен до него доберешься. Железный ящик, а в нем сорок тысяч долларов и семьдесят тысяч рублей. Плюс ко всему восемь золотых слитков и какие-то драгоценные безделушки. – Спасибо, брат! – поблагодарил Клим бородача. – Умри с миром!… Два выстрела слились в один. – Что-то холодно мне, – сказал Клим. Чингиз, как всегда, понял его с полуслова. Бегом во двор. Открыл багажник «Волги». А там две полные канистры бензина. Через четверть часа дом полыхал ярким пламенем. В огне сгорали четыре трупа… – Теперь не холодно? – спросил Чингиз. Уверенной рукой он вел машину. |
|
|