"Неистовая Лаки" - читать интересную книгу автора (Коллинз Джеки)

Глава 4

Венера Мария находилась в блестящей форме. Правда, для ее поддержания приходилось заниматься не щадя себя. Каждый день она вставала в шесть утра и бегала вверх-вниз по Голливудским холмам со своим личным тренером Свеном, а затем возвращалась домой, чтобы нести епитимью в виде аэробики и изнурительных занятий на разнообразных тренажерах.

Господи, какая же обуза — следить за собою! Эта каждодневная и тяжкая рутина уже давно осточертела Венере, но было нельзя отлынивать, ибо стоит ей хоть немного распуститься, как она моментально перестанет быть обладательницей самого прекрасного в Голливуде тела. Да пошли они к дьяволу! Единственное, к чему в ней никто не может придраться, так это к ее великолепному телу.

Вирджиния Венера Мария Сьерра приехала в Голливуд вскоре после того, как ей стукнуло двадцать, вместе со своим лучшим другом Роном Макио. Парень собирался стать хореографом. Весь путь из Нью-Йорка они проделали на попутках, а в Лос-Анджелесе сумели выжить только благодаря тому, что хватались за любую работу. Венера подрабатывала в супермаркете, упаковывая овощи в бумажные мешки, позировала обнаженной в художественной студии, участвовала в киношной массовке, зарабатывала случайные гроши, когда ей удавалось в течение вечера спеть или станцевать в каком-нибудь баре.

Что касается Рона, то он был официантом, бегал на побегушках в курьерской службе, был шофером лимузина… Вот так они и выживали — до тех пор, пока в одну из ночей Венеру не приметил какой-то мелкотравчатый музыкальный продюсер, который сшивался в тех же ночных клубах, что и они с Роном. После долгих убеждений Венера все-таки уговорила его записать песенку в ее исполнении, затем они вместе с Роном соорудили весьма рискованный сексуальный видеоклип, который должен был ее сопровождать. Венера взяла на себя художественную идею и стиль, в то время как Рон блестяще выстроил всю пластику.

На следующий день они, что называется, проснулись знаменитыми. В течение целых шести недель их клип занимал первые строчки во всех рейтингах. Вскоре Венера Мария стала звездой.

Теперь, пять лет спустя, в возрасте двадцати семи лет, она являлась уже суперзвездой и, подобно другим знаменитостям, обладала целой армией почитателей. А Рон был прославленным режиссером, успевшим снять две нашумевшие картины. Его любовником был Харрис фон Штепп — богатейший магнат шоу-бизнеса, который и дал деньги на первый его фильм. Венера, однако, не уставала повторять, что, если бы Рон был лишен таланта, ему не помог бы никакой богатый любовник. Она не любила Харриса, этого холодного человека на двадцать пять лет старше Рона.

Критики дружно поносили актерское дарование Венеры, хотя каждый фильм с ее участием делал просто фантастические сборы. Последний — «Искатель»— в первый же уик-энд после выхода на экраны собрал свыше восьми миллионов долларов. Венера — единственная актриса, которая была в состоянии обеспечить киноленте такой оглушительный успех.

Большинство критиков-мужчин были, без сомнения, возмущены тем фактом, что при такой дерзкой прямоте, какой отличалась Венера, женщина может сделать настолько фантастическую карьеру. Что же касается журналистов, то они постоянно хоронили ее, сообщая публике, что, как актриса, Венера — «конченая», «выдохшаяся»и вообще «унесенная ветром».

Конченая? Ха! Последний лазерный диск с ее лучшими песнями занял во всех хит-парадах первое место и не слезал с него в течение семи недель.

Вот уж действительно конченая! Что они, сдурели? У Венеры была целая армия преданных фанатов, она намеревалась находиться на самом верху еще очень долго, и даже если критикам такое не по нраву — велика беда! — им остается либо проглотить это, либо отправляться в задницу.

Два года назад она вышла замуж за Купера Тернера — знаменитого киноактера с классически мужественной внешностью и репутацией отъявленного жеребца. Хотя скоро ему уже должно было стукнуть сорок семь, Венера обнаружила, что ее драгоценный супруг просто не в состоянии держать штаны застегнутыми при виде первой встречной бабы. Он обожал женщин, и хотя Венера не сомневалась в том, что он ее любит, Купер ничего не мог поделать со своим неприкаянным членом. Он напоминал заядлого игрока, не властного над самим собой. Скверный расклад, тем более что и он, и она были чистый порох!

Когда они встретились впервые, у Венеры как раз был роман с одним из его лучших друзей — нью-йоркским магнатом в области недвижимости Мартином Свансоном. В то время Мартин был для нее слишком горяч и немножечко женат. Их связь достигла своей кульминации и оборвалась в тот момент, когда жена Мартина покончила с собой прямо у них на глазах.

Купер не отходил от нее. Трагедия свела их вместе, они влюбились друг в друга и поженились.

Как-то раз Купер обмолвился при ней, что не прочь обзавестись семьей. Тогда Венера ответила ему отказом, поскольку совершенно точно знала, чем это обернется: она будет нянчить детей, а он — шататься по клубам, она будет безобразно толстеть и расплываться, а он — щеголять в костюмах от Армани, она будет безвылазно торчать дома, а он — демонстрировать на каждом углу свой знаменитый «куперовский» член.

Нет, заводить семью на пару с Купером — не для нее! И все же это случилось…

Со временем Венера все же поняла, что этот брак явился ошибкой, и в последние месяцы была озабочена только тем, как бы поскорее добиться развода.

Эта новость привела бульварные газетенки в сущий восторг. Венера стала для них дороже дорогого, слаще сладкого. С тех пор, как ее драгоценный братец — этот чертов недоумок Эмилио — продал им историю ее жизни, от репортеров просто не было отбоя. Каждую неделю таблоиды тискали про нее очередные сенсационные статейки. Послушать их, так Венера переспала со всем белым светом, начиная от Джона Кеннеди-младшего и кончая Мадонной!

Если бы только они знали правду! Все это время она была преданной и верной женой, а вот Купер действительно вел себя, как пьяная шлюха в пятницу вечером. Ну и черт с ним! Пришла пора задернуть занавес.

Поработав на тренажерах, Венера сбежала вниз, где уже дожидался Родригес — ее массажист. Пылкому парню из Латинской Америки ;было двадцать два года, но руки его были так опытны, что могли принадлежать мужчине вдвое старше. Родригес весь состоял из перекрученных мускулов, у него были черные волнистые волосы и горящие глаза — именно такие, какие нравились Венере.

В последнее время она часто подумывала о том, чтобы закрутить с ним романчик, но не станет ли это совращением малолетних?

Не станет, решила она. Тем более, что в двадцать два года Родригес казался довольно искушенным в подобного рода делах. Он был родом из Аргентины и развлекал ее бесконечными историями б своих любовных похождениях с замужними женщинами старше, чем он, неудовлетворенными своими мужьями.

Секс — это было, пожалуй, единственное в супружеской жизни, на что не могла пожаловаться Венера. В постели Купер не имел себе равных. У него были умелые неторопливые руки — как раз то, что надо. Он на самом деле любил женщин и возбуждался от одной только мысли, что отправляет их в волшебное чувственное путешествие.

Что же касается путешествия по жизни, то оно вскоре должно было подойти к концу.

Венера немного опаздывала, что, впрочем, нисколько не беспокоило Лаки. Она воспользовалась этим, чтобы сделать по своему сотовому телефону несколько необходимых звонков.

Когда Венера вошла, разговоры немедленно смолкли, и взоры всех сидевших обратились к этой платиновой блондинке, что скользящей походкой двигалась между столиками переполненного ресторана, расположенного в задней части киностудии. Здесь имели право обедать только руководящие сотрудники. Весь облик Венеры так и кричал о сексе. В Голливуде были актрисы и повыше, и постройнее, и покрасивее, но все они меркли перед этой женщиной. Каким-то непостижимым образом ей удавалось одновременно казаться беззащитной, умной и невероятно греховной. Устоять перед такой смесью было просто невозможно. Женщины восхищались ее энергией, мужчины мечтали оказаться с ней в постели.

Скользнув на свое место, Венера немедленно заказала на аперитив белое вино.

— Пятнадцать минут опоздания, — постучала пальцем по циферблату своих часов Лаки. — Я жду объяснений.

— Я размышляла, не трахнуть ли мне своего массажиста, — проворковала Венера.

Лаки удовлетворенно кивнула. Подруга ничем не могла ее удивить.

— Вполне убедительное объяснение.

— Еще бы!

— И на чем же ты остановилась?

Венера облизнула губы.

— М-м-м… Я уверена, что он — очень способный мальчик.

— А ты — очень замужняя.

— Так это же Купер, — ответила Венера. Ее настроение резко переменилось. — Его бы это не остановило.

Лаки ждала этого момента. Купер и его вконец распоясавшееся либидо давно стали притчей во языцех. Венера раз и навсегда решила не вдаваться в дискуссии по этому поводу, а Лаки и не настаивала. Они были ближайшими подругами, и Лаки не хотелось подвергать их дружбу испытанию. Про себя она полагала, что Венере просто неприятно лишний раз обсуждать печально известные похождения своего мужа. Однако сегодня подруга, видимо, решила изменить своим правилам.

— Я почти получила то, что хотела, — сказала Венера, вызывающе тряхнув платиновыми локонами. — Поначалу я думала, что Родригес всего лишь флиртует, и это меня вполне устраивало — ты же знаешь, я по этой части не очень большой знаток. Теперь я понимаю: этот парень трахает все, что шевелится. — Она помолчала и вновь тряхнула волосами. — Не понимаю, — продолжила она, кривя губы в улыбке, — он же и так мнет меня каждое утро. При одной мысли об этом любой мужчина обкончался бы с ног до головы. Чего же еще ему нужно?

— Надеюсь, ты дала ему от ворот поворот? — осведомилась Лаки. Она знала, что Венера — не из тех женщин, которых можно запросто уложить в постель.

— Черта с два! — огрызнулась та. — По словам моего парикмахера, который знает все на свете, в настоящее время мой проститутка-муж застрял в постели Лесли Кейн. — Последовала долгая пауза. — По мне, так пусть бы он там и оставался. Я давно перестала сходить по нему с ума. Все, что мне нужно, это развод.

— Что ж… — Лаки помолчала. — Если я могу что-нибудь для тебя сделать…

— Да, — горячо заговорила Венера, — Не верь ни одному слову из того, что пишут обо мне во всех этих гнусных газетенках. — Поморщившись, она возмущенно добавила:

— Этот тип планомерно трахает весь город, а я не вылезаю из «шлюх»и «проституток».

Лаки не могла не согласиться. Это было общеизвестно: мужчины — неприкосновенны, а всех собак всегда вешают на женщин. Стоит Мэрил Стрип сняться в фильме, который терпит фиаско, ее немедленно затаптывают в грязь. Если же Джек Николсон опозорится три раза подряд, с ним тут же подпишут новый контракт на миллионы долларов. Но только не в «Пантер»! Лаки ревностно следила за тем, чтобы женщины на ее киностудии были полностью равноправны. Это касалось даже гонораров прославленных актрис.

— И почему только я не заарканила Ленни раньше тебя! — вздохнула Венера. — Удивительный человек! Уж он-то ни за что не станет трахать артистку, с которой снимается.

«А если бы стал, я бы его, наверное, убила», — спокойно подумала Лаки. Ей была свойственна мстительность, с которой никому не следовало шутить.

— Лесли Кейн! — фыркнула ее подруга. — Купер, вероятно, единственный мужчина в городе, который не знает, что она была шлюхой в заведении мадам Лоретты!

— Ты сказала ему, что между вами все кончено?

— Сегодня вечером Лесли устраивает у себя званый ужин. Я намереваюсь объявить об этом во время десерта. Пусть все порадуются этой хорошей новости вместе со мной. Может, заодно еще и разобью о его башку какую-нибудь бутылку. Для разнообразия.

— Какая ты злюка! — с усмешкой покачала головой Лаки.

— Я — злюка? — вздернула брови Венера. — Ты лучше погляди на этого сукина сына, который переспал уже с половиной Калифорнии!

Остаток времени за обедом женщины говорили о делах. Они обсуждали сборы, которые делал «Искатель», несколько сценариев, в реализации которых была заинтересована Венера, и будущее ее собственной продюсерской компании. Затем она спросила совета Лаки относительно того, не поменять ли ей импресарио. В последнее время за ней гонялся Фредди Леон, и она была не прочь нанять его взамен своего старого агента.

— Фредди действительно самый лучший из всех, — согласно кивнула Лаки, потягивая «перье». — Кстати, сегодня утром я встречалась с ним и Алексом Вудсом. — Несколько секунд она молчала с деланным равнодушием. — Ты о нем что-нибудь знаешь?

Венера не заметила крючка.

— Большой талант. Большой член. Спит исключительно с восточными девицами. К себе в душу никого не пускает, но к другим лезть любит.

— Откуда тебе все это известно?

— Курила как-то «травку» на вечеринке с одной из его бывших. Эдакий аппетитный китайский кусочек. Она поведала мне о нем просто потрясающие подробности.

— Мы будем снимать его новый проект — фильм под названием «Гангстеры». Венера не могла скрыть изумления.

— Ты делаешь фильм Алекса Вудса? Ты? Известно ли тебе, что он — самый ярый поборник мужского шовинизма на земле?

— Зато сценарий у него — просто динамит.

— Ну-ну, в таком случае желаю тебе большой удачи.

Лаки улыбнулась.

— Не думаю, что она мне уж до такой степени понадобится.

Второе совещание, связанное с предстоящим запуском в производство «Гангстеров», прошло довольно гладко. Обсуждался в основном актерский состав, и, хотя были названы вполне достойные имена. Лаки не сомневалась: у Вудса на этот счет будут собственные соображения. Ей было известно, что обычно он не работал со звездами первой величины, однако после обеда позвонил Фредди Леон и сообщил, что Вудс желает пригласить на одну из главных ролей в картину идола всех зрителей-латиноамериканцев — Джонни Романо. Лаки эта мысль понравилась: учитывая огромное количество поклонников, которых имел Джонни, от фильма можно было ожидать еще больших прибылей.

— Я — за, — сказала она.

— Вот и прекрасно. Я сообщу об этом Алексу.

После того, как совещание было закончено, Лаки меньше всего хотелось давать обещанное интервью журналу «Ньюс тайм», однако она понимала, какое огромное значение для возрождения «Пантер» имеет работа с прессой. Сейчас, когда «Искатель»и «Речной поток» пользовались таким успехом, надо сделать еще один удачный ход и спровоцировать новый поток хвалебных отзывов. Это просто необходимо, хотя обычно в отношениях с прессой Лаки старалась проявлять предельную осторожность и делала все возможное, чтобы не появляться лишний раз на газетных страницах.

Микки Столли — теперь он командовал в «Орфее»— в бытность свою шефом «Пантер» то и дело плакался журналистам, что с его студией покончено, что ни один из его фильмов не приносит денег, и так далее. Помимо того, что почти каждое из этих утверждений являлось откровенной ложью, они создавали киностудии крайне невыгодную рекламу. Пришла пора исправлять чужие ошибки.

Устроившись в кресле напротив серьезного вида чернокожего журналиста, Лаки стала красноречиво и убедительно рассказывать о том, каким она видит будущее студии.

— «Пантер» делает именно такое кино, какое нравится мне, — твердо говорила она, пропуская ладонь сквозь непокорные завитки своих черных волос. — Мое кино представляет женщин достойно во всех отношениях. Они у нас не привязаны к кухне, спальне или публичному дому. Женщина в моих фильмах — это сильный самостоятельный человек, делающий свою карьеру и живущий собственной жизнью, а не той, которую навязывают ей мужчины. Именно такое кино хочет видеть любая умная женщина. Именно такое кино должен делать Голливуд.

В самый разгар интервью раздался звонок от Алекса Вудса.

— Могу ли я напомнить вам про обещание устроить мне встречу с вашим отцом? — быстро проговорил он своим низким голосом. — Как насчет конца недели?

— Я не знаю… — замялась она. — Для начала мне нужно обговорить это с Джино.

Алекс говорил тоном человека, получившего срочное задание:

— Вы поедете вместе со мной. Это очень важно.

В планы Лаки вовсе не входило сопровождать Вудса куда бы то ни было.

— На эти выходные я уезжаю, — сказала она, внутренне удивляясь, с какой стати вообще должна ему что-то объяснять.

— Куда? — деловым тоном осведомился собеседник, будто имел на это полное право.

«Не твое собачье дело!»— хотелось ответить ей.

— Э-э-э… Я собралась провести пару дней со своим мужем.

— Не знал, что вы замужем. «Неужели? Где же ты был последние сто лет?»

— Да, за Ленни Голденом.

— Актером?

— Причем знаменитым.

Он пропустил ее сарказм мимо ушей и нетерпеливо спросил:

— Когда же мы сможем поехать?

— Если вам настолько не терпится, я договорюсь с отцом на следующую неделю.

— А вы со мной поедете? — Настырность на грани неприличия.

— Если сумею.

Алекс Вудс принадлежал к тем мужчинам, с которыми Лаки могла попасть в беду. Потому что до Ленни, до того, как ее жизнь вошла в четкие рамки, обозначенные детьми, работой на студии и прочими обязанностями, она имела дело именно с такими…

Лаки постаралась вновь сосредоточиться на интервью, но это уже оказалось невозможным. В голове гудели совсем иные мысли.

Алекс Вудс представлял собой весьма опасное искушение. А Лаки не хотелось, чтобы ее искушали.