"Секреты обольщения" - читать интересную книгу автора (Кокс Мэгги)

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

— Я не даю шансов, когда дело касается моего ребенка, и не могу позволить себе заводить роман, как бы сильно мне этого ни хотелось. Прежде всего я мать. Однажды я пыталась построить отношения с мужчиной, и, если не считать Нишу, они закончились полным провалом. Теперь я думаю, что игра не стоит свеч.

Морджин откинулась на спинку стула, слегка содрогнувшись. Она приложила максимум усилий, чтобы заставить свой голос звучать спокойно и убедительно.

— Подумай, что ты говоришь. Неужели ты собираешься полностью вычеркнуть мужчин из своей жизни? Ты молода и красива. Какой смысл записываться в затворницы? — Конэлл горько усмехнулся. — Это то же самое, что показать ребенку коробку шоколадных конфет, а потом сказать, что он ее не получит.

— Для меня Ниша всегда будет стоять на первом месте. Детям нужна стабильность. Возможно, наш образ жизни далек от идеального, но он устраивает нас обеих. Поэтому я ничего не хочу менять.

— Что, черт возьми, произошло между тобой и отцом Ниши? Если я не ошибаюсь, именно из-за него ты ополчилась на мужчин?

Морджин почувствовала себя неловко. Неужели ее слова прозвучали так, словно она собирается мстить всему мужскому полу?

— Ты меня не правильно понял. Я вовсе не против мужчин, просто сейчас не хочу ничего менять. Я вполне довольна жизнью, поступаю так, как считаю нужным, и при этом ни от кого не завишу. И, если ты не возражаешь, мне бы не хотелось вспоминать о Саймоне.

Конэллу и самому не хотелось говорить о бывшем муже Морджин. Кто бы он ни был, он совершил большую ошибку, расставшись с ней.

Сам Конэлл был абсолютно уверен, что сделал бы все возможное, чтобы выполнить взятые на себя обязательства перед женщиной и ребенком. И его мать ошибается, когда утверждает, что он такой же безответственный, как его отец.

Кроме того, Конэлл ни к кому не испытывал таких сильных чувств, как к Морджин. Он думал о ней постоянно, а в голове крутился один-единственный вопрос: «Как сделать ее своей?»

Если так пойдет и дальше, то ему придется прибегнуть к помощи психотерапевта.

— Ну что же, позволь мне хотя бы угостить тебя кофе. — Конэлл уже было поднялся, но Морджин остановила его, прикоснувшись к руке.

Ее сердце перестало биться, а затем понеслось как сумасшедшее. Их взгляды встретились, и несколько секунд они молча смотрели друг на друга, не в силах пошевелиться. Прикосновение к руке Конэлла было таким волнующим, что захватило все ее существо.

— Мамочка, я хочу пить! — раздался запыхавшийся голосок.

Морджин резко отдернула руку и взглянула на дочь. Темные кудрявые волосы Ниши растрепались, она выглядела взволнованной и счастливой.

— А это, должно быть, и есть прелестная Ниша, — широко улыбнулся Конэлл. Он без труда догадался, от кого из родителей девочка унаследовала внешность.

Ниша застенчиво опустила глаза и прижалась к матери.

— Милая, это мистер О'Брайен, человек, у которого я сейчас работаю. Нам нужно было кое о чем поговорить, поэтому он пришел сюда.

— Ты можешь звать меня Конэлл, — произнес О'Брайен, слегка недовольный тем, что Морджин представила его так официально. — Здесь просто потрясающе, да? Когда я был ребенком, таких аттракционов и в помине не было.

— Правда? — Любопытство взяло верх над застенчивостью. Ниша с интересом глядела на мужчину, который несколько минут назад держал за руку ее мать.

— Конечно, мы ходили в парки и музеи. Но, к сожалению, этот фантастический аттракцион придумали гораздо позднее. Держу пари, нет ничего лучше этих надувных джунглей, особенно когда на улице идет дождь.

— Я могу забраться на вершину той горы и повиснуть на канате.

Конэлл взглянул в направлении, указанном маленьким пальчиком. Его голубые глаза округлились от удивления.

— Здорово! Это и в самом деле большое достижение для такой маленькой девочки, как ты. — Он усмехнулся. — Похоже, у мальчиков появились достойные соперники на игровой площадке.

— Да неужели? — Губы Морджин растянулись в улыбке, а в зеленых глазах вспыхнули веселые огоньки.

Конэлла снова окатила волна желания. Ему пришлось напомнить себе, где он находится, потому что при виде этой божественной улыбки он еле сдержался, чтобы не поцеловать Морджин прямо здесь. К тому же девчушка не сводила с него внимательного взгляда.

— Давай я куплю тебе попить. Чего ты хочешь?

— Тебе не стоит этого делать, — вмешалась Морджин.

— Но мне хочется. Что будете пить, дамы?

— Пожалуйста, купи Нише стакан черничного сока, а мне бутылку кока-колы. Такие развлечения отнимают столько энергии, что потом ужасно хочется пить.

— Если ты пообещаешь попрыгать в этом надувном замке специально для меня, я куплю тебе столько колы, сколько ты сможешь выпить! Усмехнувшись при виде смущенного лица Морджин, Конэлл направился в кафетерий.

Стоя в очереди за напитками, он подумал о приятелях, с которыми обычно проводил свободное время. Ему пришлось признать, что ни один мальчишник не доставил ему и сотой доли удовольствия, которое он получил здесь вместе с Морджин и ее дочкой.

— Я могу чем-нибудь помочь? — Конэлл появился на кухне.

Морджин подняла на него испуганный взгляд. Зачем она пригласила его на ужин? У него наверняка есть более интересные планы на субботний вечер, чем времяпровождение в компании секретарши и ее маленькой дочери.

Морджин на скорую руку приготовила спагетти с мясными фрикадельками, которые так любила Ниша. После ужина она отправилась на кухню мыть посуду и поймала себя на мысли, что ей совсем не хочется, чтобы Конэлл уходил.

— Я как раз собиралась положить тарелки в посудомоечную машину, — пробормотала Морджин, забирая волосы за ухо. Щеки залил легкий румянец.

— Все было очень вкусно, спасибо. — Конэлл улыбнулся.

Морджин опасалась его улыбки — это было оружие, которое никогда не било мимо цели.

Она не сомневалась, что далеко не первая, кто становится его жертвой. Интересно, скольких женщин покорила эта лучезарная улыбка? Одной из них наверняка была таинственная Виктория Кэндал…

— Оказывается, тебе легко угодить. Ты совсем не привередлив в еде. А Ниша просто обожает спагетти с фрикадельками.

— У твоей дочери хороший вкус. Она сейчас уже спит. Мультики тоже были потрясающими.

Давно я так приятно не проводил время.

— Неужели?

— Ты удивлена?

— В этом нет ничего особенного. Такой мужчина, как ты, должен…

— Такой мужчина, как я? — переспросил Конэлл хриплым голосом. Одним шагом он преодолел разделявшее их расстояние и оказался совсем близко. У Морджин перехватило дыхание, сердце, казалось, перестало биться, а ноги отказывались слушаться. — К какому же типу мужчин ты меня относишь, Морджин?

— Не думаю, что ты предпочитаешь простой ужин в компании шестилетней девочки и ее матери. Ты глава известной фирмы и привык вращаться в совершенно иных кругах, нежели я. Ее лицо залилось краской, и она смущенно опустила взгляд.

— И это тебя беспокоит? — подозрительно спросил Конэлл.

— Да. Неужели ты не понимаешь, что эти различия имеют огромное значение? — Комок подступил к горлу. Ей давно пора забыть о Саймоне и не позволять предрассудкам о социальном неравенстве разрушать ее будущее.., или настоящее. — Рано или поздно они обязательно дадут о себе знать. Поверь мне, я убедилась в этом на собственном опыте.

— Для меня различия не имеют ни малейшего значения. — Конэлл стоял так близко, что Морджин чувствовала его теплое дыхание.

Внутренний голос подсказывал ей, чтобы она бежала прочь от этого мужчины, иначе случится непоправимое. Но она просто не могла отвести взгляда от этих ясных голубых глаз, которые смотрели ей в самую душу. — Ты красивая, умная женщина, Морджин. Любой мужчина мог бы гордиться знакомством с тобой. Разве ты не догадываешься об этом?

Морджин закусила губу, отчаянно стараясь придумать какую-нибудь отговорку. Но Конэлл не собирался терять время даром, он приподнял ее подбородок и нежно поцеловал в губы.

Морджин машинально закрыла глаза, словно желая ощутить всю глубину его прикосновения. Легкий, как перышко, поцелуй пробудил в ней такое желание, что она вздрогнула. Конэлл чувствовал ее состояние.

— За что бы ты ни взялась, Морджин Маккензи, ты наверняка справишься с этим, и притом наилучшим образом, — прошептал он.

Морджин прикоснулась к его груди. Его тело пылало, и это чувствовалось даже через рубашку.

— Ты говоришь так всем своим подружкам? спросила она низким голосом.

— Я никогда не говорил таких слов ни одной женщине, честно. Кроме того, когда я с тобой, то забываю обо всем на свете. Довольна?

Морджин медлила, не решаясь задать вопрос, который весь вечер не давал ей покоя.

— А как же Виктория Кэндал? Та женщина, которой ты послал цветы?

— Что?! — Конэлл ослепительно улыбнулся.

Он выглядел чертовски привлекательно. — Виктория Кэндал — моя мать.

— Серьезно? — Морджин не ожидала такого поворота.

— Она взяла девичью фамилию, когда развелась с отцом.

— О! — Морджин вздохнула с облегчением.

— Ну, теперь ты счастлива?

— К сожалению, счастье не бывает долгим.

— Тогда давай жить сегодняшним днем. — Его сильные руки обвились вокруг ее талии. В тот момент Конэлл больше всего на свете хотел, чтобы из ее прекрасных зеленых глаз исчезло выражение грусти. — Итак, мисс Маккензи.., куда мы сейчас отправимся?

Морджин вся горела, окончательно лишившись рассудка от его близости.

— А куда бы тебе хотелось?

На его лице появилась соблазнительная улыбка. Он еще сильнее прижал женщину к себе.

— Хочешь, чтобы я был откровенным? Морджин кивнула, и он ответил:

— В твою кровать, милая.

Она опустила взгляд. Казалось, сердце вот-вот выпрыгнет из груди. Надо было ответить «нет», но она устала от одиночества. Ее тело жаждало мужского внимания. Причем внимания именно этого мужчины. И Морджин рискнула.

— Ну что ж, пошли, — тихо проговорила она и вышла из кухни.

При свете ночника Морджин одним движением стянула розовую футболку. Взгляду Конэлла предстало тонкое кружево бюстгальтера, облегавшего роскошные формы. Наконец-то пришло его время. Конэлл не мог больше ждать. Он схватил Морджин за руку и резко притянул к себе, прижимаясь ртом к ее губам.

Поцелуй был жадным и немного грубым.

Благие намерения не торопиться безвозвратно ушли в порыве страсти. Конэлл еще крепче прижал женщину к себе и принялся ласкать ее божественное тело. Боже, как долго он мечтал об этом! Он нащупал застежку бюстгальтера и расстегнул ее. То, что он увидел, не снилось ему даже в самых эротических снах. Ее грудь была соблазнительна и женственна, с темными нежными сосками. Конэлл прижался к ним губами.

Еле слышно застонав, Морджин обвила руками его шею.

— Давай я помогу тебе снять джинсы, хрипло прошептал он ей на ухо, освобождаясь от собственной одежды.

Морджин с удовольствием позволяла ему делать все, что он хотел, трепеща при каждом его прикосновении. Она тяжело дышала, соски напряглись от безумного желания. Она легла на кровать и погладила темные шелковистые волоски на его груди. Боже, какое у него удивительное тело. Широкие плечи, мускулистая грудь, плоский живот, узкие бедра. Ее руки блуждали по этому великолепному телу, губы осыпали поцелуями его лицо, шею. Казалось, Морджин хочет закрепить свою власть над ним.

Конэлл оказался опытным любовником, он точно знал, к какому месту надо прикоснуться, чтобы доставить ей максимальное удовольствие. Морджин выгнулась, словно натянутая тетива, желая, чтобы он прямо сейчас вошел и растворился в ней.

Вдруг Конэлл остановился. Его страстный взгляд опалял ей кожу.

— Прости, но мы, кажется, кое о чем забыли.

Здравый смысл подсказывает, что мы должны предохраняться.

— Ты.., ты имеешь в виду?.. — От смущения Морджин лишилась дара речи. Черт побери, почему она сама об этом не подумала?! Как можно быть такой безрассудной?! Неужели ей хочется нажить себе новые неприятности?!

Конэлл потянулся за джинсами, вынул презерватив и умело натянул его. Не прошло и нескольких секунд, как он снова оказался на ней.

Морджин обвила руками его шею и приняла неистовый поцелуй. Его рот жадно пил сладость ее рта, дразня и слегка покусывая распухшие губы.

Конэлл вошел в нее, и на какое-то мгновение Морджин показалось, что она вот-вот лишится рассудка от наслаждения.

Никогда прежде не знали они подобного экстаза, блаженство опьяняло обоих, приводя в исступление. Они уносились на огненных крыльях высоко за пределы этого мира, каждый раз взлетая все выше.

— Обними меня ногами, — приказал он.

Морджин подчинилась. Она чувствовала себя рабыней, которой доставляло удовольствие выполнять требования своего господина.

Она сжимала его, душила в объятиях, обладала им. И, сплетая тела, они снова и снова уносились в головокружительный полет, снова пламя обжигало их, и им казалось, что они отрываются от земли!

— Эта ночь — лучший подарок, который я когда-либо получал! Ты потрясающая женщина, мисс Маккензи, — восхищенно произнес Конэлл.

— То же самое могу сказать и о вас, мистер О'Брайен.

— Можно один вопрос? — Его глаза смеялись. Почему меня не проинформировали, что женщина моей мечты находится прямо у меня перед носом?

— Разве ты забыл, что большую часть времени ты проводил в Нью-Йорке? — На ее мягких, слегка припухших губах заиграла улыбка.

— И в этом заключалась моя ошибка. — Конэлл страстно поцеловал ее и серьезно произнес; — Как только мне удастся уладить кое-какие дела в нью-йоркском офисе, я сразу переберусь в Лондон на постоянное место жительства. Я говорил тебе об этом?

— Нет, не говорил. — Морджин не на шутку испугалась. Значит, Конэлл будет постоянно работать в Лондоне… Ее пальцы неосознанно гладили его широкие плечи.

— Дорогая, я могу делать все, что мне захочется, на том простом основании, что я владелец фирмы.

Морджин постепенно осознавала услышанное. Ей нельзя увлекаться этим мужчиной. Он сам только что напомнил, что он босс. И очень вовремя, а то еще немного — и она предалась бы глупым мечтам о том, что у них может быть что-то серьезное. Нужно раз и навсегда уяснить, что их страстный роман недолговечен.

Она же знает, что Конэлл не стремится к длительным отношениям с женщинами. В компании о его романах ходили легенды. Обычно Морджин не придавала значения слухам и сплетням, но не тогда, когда это касалось лично ее. Когда Конэлл устанет от нее, а в этом Морджин не сомневалась, он увлечется другой женщиной, и что тогда станет с ней? Она же не сможет работать с ним.

— Почему ты решил стать архитектором? Потом она использует его ответ, чтобы подчеркнуть непреодолимую разницу между ними.

— Мой отец был архитектором. — Конэлл начал целовать ей пальцы, и от решимости Морджин не осталось и следа. — Уже ребенком я проявлял огромный интерес к тому, что он делал.

Когда я немного подрос, он стал брать меня на стройплощадки и показывать здания, которые сам спроектировал. В конце концов я так увлекся, что решил пойти по его стопам. Когда отец отошел от дел, я уже работал в его компании десять лет, поэтому он с уверенностью передал мне бразды правления. Его партнер, Джеймс Стаутон, оставил пост вице-президента компании год спустя, после чего акционеры выбрали меня на пост главы фирмы.

— И ты не побоялся взять на себя ответственность за фирму отца?

Вопрос вызвал у Конэлла недоумение. Он усмехнулся.

— Нет, я знал, что справлюсь.

— Скажи, откуда такая уверенность? — Морджин смотрела на его лицо и не видела ни одного изъяна. Даже тонкие морщинки в уголках глаз казались ей привлекательными.

— По правде говоря, я никогда не задумывался над этим. — Конэлл нежно дотронулся до ее лица. — Зачем так много вопросов?

— Мы только что занимались любовью, Морджин постаралась не обращать внимания на волну желания, которая с новой силой накатила на нее, — а я почти ничего о тебе не знаю.

Мне кажется, так не должно быть.

— Главное, что нам обоим было хорошо. Когда мы в следующий раз займемся любовью, ты задашь мне все вопросы, которые только пожелаешь… Согласна?

— Согласна, — прошептала она.

Конэлл обнял ее и погладил по волосам.

Умиротворенная Морджин заснула в его объятиях. Она прижималась к нему крепко-крепко, словно хотела увериться, что он не ускользнет.

Ее голова покоилась на теплой мужской груди.

Морджин тихо дышала, и с ее губ не сходила счастливая улыбка