"ГУЛЫ" - читать интересную книгу автора (Кириенко Сергей)

Глава двадцать девятая

Мгновение комиссар смотрел в глаза Аз Гохара, видя светящиеся в них тоску и отчаяние, потом бросил взгляд в зеркало бокового вида – два самолета, кажущиеся отсюда крохотными, едва различимыми, не спеша двигались над северо-восточной частью Террено. Впрочем, впечатление это было обманчивым – судя по расстоянию до них и по тому, как быстро они перемещались над домами, скорость у них была приличной. Сзади каждого самолета вился след – белый, клубистый, похожий на след реактивного самолета, – только в отличие от последнего, он быстро рассеивался и опускался к земле. Общий вид самолетов напоминал двух невест, идущих под венец: их крестообразные силуэты перетекали в резкие струи, но уже через короткое время струи рассеивались и превращались в «вуаль», которая совсем исчезала из виду на расстоянии сотни метров от самолетов.

Комиссар смотрел в зеркало не дольше секунды. Затем он взглянул на дорогу и несущиеся навстречу машины и ощутил холод в ногах. Интуитивно он знал, что означают эти самолеты, но не хотел в это верить: сказать самому себе, что это такое, было нельзя – нужно было, чтобы это сказал кто-то другой.

– Что это?– процедил он, не отрывая взгляд от дороги.

– Вы и сами знаете это, комиссар.

– Нет!

– Знаете, – повторил Аз Гохар. – Это то, с помощью чего гулы уничтожат жителей города.

Сидевший справа от Гольди Андрей не мог видеть того, что видели Джей Адамс и Аз Гохар. Он наклонился к комиссару, чтобы выглянуть в небо, но сидящая у него на коленях Паола не дала ему этого сделать.

– Что там такое?

– Самолеты, – ответила Джей.

– Самолеты?

– Да… И за ними тянутся шлейфы. Андрей обернулся к старику:

– Что это значит, Бен?

– Это газ. Они убьют население города с помощью газа.

На мгновение после слов Аз Гохара в «ланче» смолкли все звуки, потом комиссар протянул:

– Вы ошибаетесь. То, что вы говорите, попросту не может быть правдой. Скорее всего, это опылительные самолеты – там, где они летят, находятся кукурузные поля, и я думаю, что они…

– Не обманывайте самого себя, комиссар! – отрезал старик. – Мы проиграли – гулы опередили нас, и теперь все будет развиваться по предсказанномуосуществится Пророчество: погибнут жители города, и в нем разыграется схватка – гулы против кахмаров!

– Прекратите! – выкрикнул Борзо. – Прекратите говорить сказками – делайте что-нибудь! У меня здесь дочь и жена – их нужно спасти!

– Мы ничего не можем сделать, синьор, – сказал Аз Гохар. – Город погибнет, и изменить этого невозможно…

Борзо ударил кулаком в окно, но бронированное стекло выдержало удар, он попытался открыть дверь, однако внутри не было ручки.

– Сидите спокойно, – повторил Аз Гохар и добавил: – Комиссар, сколько времени вам понадобится, чтобы выехать из Террено?

Гольди бросил взгляд вправо – впереди показался сверкающий зеркальными вывесками супермаркет «Гран Паолино», – следовательно, они находились в трех с половиной километрах от южного выезда.

– Три минуты – не меньше.

– Увеличьте скорость.

– Это невозможно – мы в кого-нибудь врежемся.

– Не имеет значения, – бесцветным голосом проговорил Аз Гохар, – жители города обречены.

Гольди сглотнул, пораженный услышанным. Случайно он заметил выражение лица Паолы – девушка, очевидно, не понимала происходящего и переводила испуганный взгляд со старика на Андрея.

– Я не могу увеличить скорость, – повторил комиссар. – Мы в кого-нибудь врежемся и перевернемся.

Аз Гохар наклонился к Джей Адамс, выглядывая в окно. Самолеты, висящие в небе, быстро перемещались на юг. За то время, что они разговаривали, силуэты с шлейфами сместились на значительное расстояние и сейчас видны были не сзади «ланчи», а сбоку.

Какое-то время он сидел неподвижно, не обращая внимания на попытки Борзо открыть дверь, а потом протянул:

– Они замыкают круг.

– Что?

– Они делают кольцо – замыкают круг вокруг города, чтобы никто не мог выбраться из Террено… – Аз Гохар подался к решетке. – Комиссар, вы должны опередить их– если самолеты пролетят над южной окраиной раньше, чем мы выедем из Террено, мы окажемся в отравленной зоне!

Гольди ощутил укол страха, повернул влево и обошел пару машин. Вернувшись на свою полосу, бросил взгляд в небо и увидел два самолета – они двигались быстро и действительно направлялись на юг. В сознании его промелькнуло: как глупо было предполагать, что самолеты эти опыляют кукурузу.

Облизнув губы, он бросил:

– Я постараюсь успеть.

– Старайтесь, комиссар, – ответил старик, снова выглядывая в окно, Гольди же утопил педаль газа и начал обходить машины одну за другой.

Сейчас движение на корсо Чентрале было весьма оживленным: многие горожане ехали за покупками, часть машин двигалась к реке, другие направлялись в Милан. Поток машин к выезду из города был особенно плотен, навстречу же ехало меньше автомобилей. Этим и пользовался комиссар: включив маячок, он обходил машины, поминутно выскакивая на встречную полосу и рискуя превратить «ланчу» в груду железа. Сирену он не включал и поначалу не отдал себе отчет почему, Глядя сквозь лобовое стекло, он старался смотреть на дорогу, а не на лица идущих людей. Оставив позади дюжину перекрестков, «ланча» подлетела к светофору, на котором горел красный цвет, и Гольди направил машину между двух легковушек: едва не срезав зеркала о двери машин, она скользнула в проход и через миг оказалась па другой стороне перекрестка. В следующую секунду сзади раздался визг тормозов, и почти сразу же комиссар понял, почему не включил сирену: он не мог этого сделать. С него достаточно маячка – ведь сейчас они бегут из Террено, зная, что он обречен: если прав Аз Гохар, все эти люди скоро умрут, но вместо того, чтобы остановиться и предупредить тех, кого еще можно спасти, он едет из города, чтобы спастись самому, оставляет здесь кучу знакомых, зная, что они обречены.

Комиссар стиснул зубы и приказал себе: «Прекрати! Ты ничего не можешь сделать, чтобы спасти этих людей. Если ты остановишься, то никого не спасешь: они все равно умрут, а вместе с ними умрут и те, кто сидит в этой машине». На мгновение он ощутил горечь в груди, и в этот миг Аз Гохар бросил:

– Мы не успеваем.

Гольди повернул голову, но увидел только тающий след самолетов. Он посмотрел через лобовое стекло и увидел, что они почти достигли корсо Чентрале. На мгновение он подумал: как им удалось так быстро опоясать Террено? Впрочем, сейчас этот вопрос был второстепенным.

– У вас герметичная машина, комиссар? – спросил старик.

– Нет, если закрыть воздухозаборники, доступ воздуха в салон снизится, но не исчезнет совсем.

– Это плохо.

Сидевший справа от Гольди Андрей к этому времени разглядел самолеты и не отрываясь смотрел на них. Замершая у него на коленях девушка делала то же, но в отличие от беспокойства во взгляде Андрея, в ее глазах светилось непонимание. Когда Аз Гохар замолчал, Андрей бросил:

– Мы не успеем – они пролетят над выездом раньше, чем мы подъедем туда… – Он обернулся назад: – Что мы будем делать, Бен?

– Если мы не успеем, придется ехать сквозь газ.

– Но это же невозможно, – возразил Гольди. – Газ попадет в машину, и тогда…

– Это единственный выход, – отрезал старик. – Если мы остановимся, это приведет к одному: самолеты сделают второй круг над городом, зона поражения увеличится, а так как нам все равно нужно будет выезжать из Террено, нам придется преодолеть большую толщину газа. Правда, здесь есть одно исключение: если у вас, комиссар, найдутся противогазы для нас?

– У меня нет ни одного.

– Я так и думал… Если нам все-таки придется ехать сквозь газ, придется задерживать дыхание – как при нырянии. Надеюсь, ни у кого нет проблем с сердцем?

Аз Гохар обвел взглядом сидящих. Никто ничего не сказал, только Паола, глядя на Андрея, растерянно протянула:

– Что здесь происходит, Андрей?

Не отрывая глаз от дороги, Гольди сказал:

– Вряд ли сможем задержать дыхание дольше, чем на минуту.

– Этого будет достаточно. Сколько до выезда?

– Полторы минуты.

В этот момент самолеты продвинулись по небу еще на несколько сантиметров и коснулись невидимого перпендикуляра, соединяющего их с корсо Чентрале.

– Ну, вот и все… – вырвалось у Андрея.

Гольди ощутил холод, проникающий в мозг. Ему вдруг захотелось остановиться и не ехать дальше, но словно не повинуясь ему, тело продолжало управлять «ланчей»: руки поворачивали руль, обходя машины одну за другой, нога давила на газ.

– Придется задерживать дыхание, – повторил Аз Гохар и подался к решетке. – Когда я скажу, все набирают воздух и не дышат, пока мы не окажемся за городом. Ясно?

Снова никто ничего не сказал, кроме Андрея, который протянул:

– Это сработает, только если газ действует на дыхание. Но мы ничего не знаем о нем– он может действовать и на кожу.

– Он действует на дыхание, – отрезал старик.

– Откуда вы это знаете?

– Он не может действовать на кожу по простейшей причине: мы не можем погибнуть, иначе не сбудется Пророчество, некому будет уничтожать гулов.

Гольди подумал, что логика эта более, чем странная, но ничего не сказал. Бросив взгляд в зеркало, разглядел глаза Борзо: в них светилось отчаяние – словно тот потерял всякую веру в то, что еще что-то можно спасти. «Задержит ли он дыхание, когда придет время?» – подумал комиссар.

В этот миг самолеты оказались над пустырем возле Кальва-Монтанья, и их шлейфы начали опускаться к земле.

«Если Аз Гохар прав, то сейчас газ должен опуститься на землю и начнет убивать», – подумал Гольди. Он бросил взгляд на спидометр: стрелка застыла на стокилометровой отметке – для города это была сумасшедшая скорость, – и неожиданно услышал грохот металла.

– Началось!.. – выдохнул Аз Гохар. – Комиссар, закройте окно и выключите вентиляцию!

Гольди автоматически нажал кнопку стеклоподъемника и перекрыл доступ воздуха в салон «ланчи». За мгновение до того, как закрылось стекло, он услышал еще один громкий удар.

В следующий миг они обогнули замерший у светофора фургон и увидели две столкнувшиеся машины: ярко-красный «альфа-ромео» и белый «ситроен» замерли посреди улицы, сцепившись искореженными радиаторами. Видимо, столкнулись они за мгновение до того, как «ланча» обогнула фургон, – у «альфы» из выхлопной трубы еще поднимался дымок. Внезапно из развороченного радиатора «ситроена» выскочила пробка и повалил густой пар. Это послужило сигналом – Аз Гохар выдохнул: «Задерживайте дыхание!» и первым втянул в себя воздух, Гольди непроизвольно глотнул, краем глаза заметив, как то же самое сделали Паола и Андрей, Андрей закрыл девушке рот.

Через три секунды они подлетели к столкнувшимся автомобилям. Голъди повернул вправо, обходя «ситроен», и наехал правым колесом на придорожный бордюр. «Ланча» подпрыгнула в воздух, комиссар метнул взгляд в сторону проспекта, на котором три десятка машин, словно в плохом детективе, сталкивались и разлетались, отскакивая на середину улицы и врезаясь в дома, а фигурки людей падали на тротуаре, словно подкошенные, и взглянул на «альфа-ромео»: в салоне его сидели две девушки – обе не шевелились, хотя крови в машине не было, – наверное, их убил газ.

В этот миг в двадцати метрах от них в салон парикмахерской влетел новенький «мерседес» – машина ударилась в стеклянную стену, отчего она брызнула в стороны рождественским фейерверком. Комиссар вывернул руль, и машина промчалась в считанных сантиметрах от багажника «мерседеса». По лобовому стеклу простучал дождь осколков. Гольди бросил взгляд вправо и увидел двух человек, неподвижно лежащих на тротуаре, из чего заключил, что какой бы газ ни использовали гулы, убивает он быстро – в считанные секунды. Словно подтверждая эту догадку, перед ним возникла следующая картина – в это мгновение они оказались у открытого бара, и за его столиками Гольди увидел людей: не меньше дюжины посетителей лежали возле столов, пара навалилась на столы грудью…

Внезапно он заметил движение, и время для него словно остановилось: возле одного из столов на коленях стоял человек – он был еще жив, но лицо его покраснело, а на лбу вздулись вены. Мужчина замер, широко открыв рот, и словно хотел, но не мог вдохнуть воздух. Неожиданно он рванул ворот рубахи, потом его правая рука подломилась, и он упал на бок, подняв руки к горлу и опрокинув стол.

Время вновь понеслось вскачь – бар умчался назад, Голъди перевел взгляд на дорогу, и в его мозгу вспыхнуло: Аз Гохар оказался прав – газ действует на дыхание.

Непроизвольно он прислушался к своему телу: пока сердце билось нормально – прошло лишь десять секунд, как они не дышали, но еще секунд двадцать, и начнутся проблемы. Сколько до выезда? Он прикинул, что до автозаправочной станции на выезде из Террено остается секунд сорок при той скорости, на которой они движутся. А сколько составляет ширина зараженной зоны? Этого он не знал, но наверняка за окраиной города газа нет. Сорок секунд он как-нибудь выдержит, и дай бог, чтобы он не ошибся, иначе они все погибнут.

В этот момент в ста метрах от «ланчи» на корсо Чентрале выскочил «форд»: серебристый автомобиль вылетел на проспект из боковой улицы, его занесло, он проскользил на противоположную сторону, ударился боком о припаркованный джип и помчался к центру Террено… На мгновение Гольди ощутил холод в спине: сейчас движение на проспекте практически замерло – кучи машин застыли, столкнувшись, идущих по тротуару людей видно не было, – и этот «форд» был как призрак посреди моря мертвых. Он двигался быстро, но не по прямой, а зигзагами. Наверное, водитель наглотался газа, понял Гольди и испугался, что сейчас тот потеряет сознание и врежется в них, а это будет концом – ведь любая остановка сейчас равна смерти… Он крепче сжал руль, глядя на петляющий «форд», и слегка снизил скорость, чтобы успеть сманеврировать, – хотя и это было опасно, – но ему не пришлось маневрировать: когда до столкновения оставалась секунда, «форд» вильнул влево, наехал колесом на металлический парапет и, словно с трамплина, подпрыгнул. В глаза Гольди бросилось, как взлетев в воздух, серебристый автомобиль пролетел над дорогой, в сознании его отпечатались четыре крутящиеся колеса, а в следующую секунду «форд» тяжело рухнул на врезавшийся в стену бара «сеат».

Грохот удара сработал как выключатель: комиссар оторвал взгляд от «форда», вывернул руль, объезжая скопление из пяти легковушек, и притопил педаль газа, увеличивая скорость до ста двадцати…

Меньше чем за десять секунд «ланча» промчалась два квартала, на которых отсутствовало движение, в сознании Гольди запечатлелись искореженные машины и люди, лежащие на тротуарах в неестественных позах… Когда автомобиль оказался в ста метрах от выезда из Террено, комиссар ощутил укол в сердце. Укол этот отозвался болью в висках, заставив понять, что заканчивается кислород. Хотя не дышал он лишь тридцать секунд, сейчас это много: ведь одно дело задерживать дыхание на спор, другое – управляя машиной. Осталось немного, и сердце начнет колотиться, как обезумевший колокол.

Мимо машины промелькнули последние дома городской окраины, междугородный автобус, съехавший с дороги в кювет, и открылось шоссе, в левой стороне от которого сверкали стекла автозаправочной станции.

Внезапно комиссар заметил движение: сидящая справа от него девушка дернулась телом, словно хотела избавиться от руки демонолога, крепко сжимавшей ей рот, – лицо у нее покраснело, на шее пульсировала жилка. Сердце Гольди скакнуло в груди – гораздо сильнее, чем в первый раз, – а затем принялось стучать все быстрей. Комиссар поднял скорость, и «ланча» помчалась к автозаправочной станции. В мозгу его билась одно: там безопасно – никто не станет отворачивать от города, чтобы тратить газ на двух человек.

Внезапно резко усилилось жжение в горле. Гольди захотелось вздохнуть, вместо этого, он сделал глотательное движение, не открывая рта, – на мгновение резь в горле исчезла, зато увеличилось давление в животе, а через секунду воздух снова подступил к горлу, пытаясь выйти наружу.

Пролетев по пустому шоссе, «ланча» оказалась у автозаправочной станции, преодолела последние метры и поравнялась с бензоколонками. Гольди бросил взгляд под навес, но служащих не увидел – машин на автозаправочной не было.

«Неужели они все-таки убили их газом?» – промелькнуло в сознании комиссара, и он сильнее надавил на акселератор.

Теперь Гольди чувствовал, что сердце его готово выпрыгнуть из груди – сжатый между горлом и легкими воздух давил в ребра, грозя разорвать грудь, как баллон, все его внутренности превратились в один пульсирующий комок боли. Комиссару хотелось вдохнуть – хотелось, как никогда, – но он не делал этого, опасаясь, что в салон попал газ. Он досчитает до двадцати, решил он, и лишь тогда остановит машину.

«Один…» – начал Гольди.

Внезапно боковым зрением он заметил лицо Паолы – оно было красным, как помидор, на лбу демонолога блестела испарина. Он не смотрел в зеркало, поэтому не видел лиц Джей Адамс и Аз Гохара, но прекрасно их себе представлял. «Пять, шесть…»

Когда он дошел до двенадцати, и сердце, казалось, готово было пробить грудь, он нажал тормоз. Покрышки отозвались пронзительным воем, стрелка спидометра качнулась к нулю.

На счете шестнадцать он нажал кнопки, блокирующие задние двери.

«Семнадцать, восемнадцать…»

На девятнадцати ему показалось, что сейчас его грудь взорвется, как перекачанная покрышка.

На двадцать «ланча» остановилась.

Гольди толкнул дверь и выскочил на дорогу. Не открывая рта, сбежал с шоссе на траву, сделал десять шагов и упал на колени. «Мертвый» воздух вырвался из легких, и комиссар сделал глоток. Красная пелена, похожая на взрыв фейерверка, закрыла глаза, но за мгновение до того он заметил, как пять фигур выскочили из «ланчи» и бросились в разные от нее стороны…

В половине двенадцатого в километре к северу от юго-западного въезда в Террено остановился автомо-биль. Из него вылез парень лет двадцати, одетый в джинсы и кожаную куртку, голову его украшали длинные волосы цвета угольной пыли… Если бы кто-то случайно мог расстегнуть его куртку, он бы увидел изрешеченную пулями тенниску: не менее десяти отверстий располагалось на груди человека, столько же сзади, однако возле отверстий не было крови.

Выбравшись из машины, длинноволосый огляделся по сторонам. Машина стояла на прямоугольной площадке перед воротами, за которыми виднелись четыре здания, образующие квадрат, на бетонной арке ворот белые буквы складывались в слова: «Рете элеттрика», слева от ворот находились калитка и будка привратника.

Парень обогнул автомобиль и двинулся мимо машины, на водительском сиденье которой, привалившись плечом к дверце, сидел человек. Глаза его были открыты, лицо – перекошено болью. Не обращая внимания на покойника, длинноволосый прошел по стоянке, толкнул вертушку калитки и оказался в узком проходе между будкой привратника и бетонным створом ворот. Бросив взгляд сквозь окно, увидел пожилого мужчину с пепельными волосами – мертвый привратник сидел за столом, навалившись на него грудью, правая щека его покоилась на регистрационном журнале, левая смотрела в потолок. Справа от покойника лежали недоеденная пицца и открытый пакет кефира. Видимо, пакет открыли недавно: белая жидкость успела вытечь из него, образовав лужицу, но отдельные капли еще сочились на стол. Длинноволосый протянул руку в окошко, осторожно снял с головы привратника кепку с золотистым тиснением «Рете элеттрика», вытащил руку и надел кепку себе на голову.

Через секунду он толкнул внутреннюю вертушку и оказался в четырехугольном дворе. Слева и справа от него располагались два двухэтажных здания, впереди – огромное строение с гигантскими окнами на фасаде. В правом углу двора находились электрическая вышка и трансформаторный узел, за центральным строением высились три высоковольтных столба, от которых во все стороны тянулись провода, похожие на паутину гигантского тарантула.

Осмотревшись по сторонам, длинноволосый двинулся к центральному зданию. От ворот к нему вела чисто выметенная дорожка, по обеим сторонам от которой были разбиты клумбы с астильбами, однако в дальнем конце ее, перед самым строением, лежали три человека.

Длинноволосый прошел по дорожке и оказался перед входом в главное здание. Бросив взгляд на покойников – женщину и пару мужчин, – переступил через них и остановился у двери, взявшись за ручку, потянул ее на себя, однако почувствовал, что дверь что-то держит… Тогда он опустил голову и увидел, что пальцы правой руки женщины вощли под дверь и заклинили ее. Подцепив руку ботинком, длинноволосый откинул ее и шагнул в тамбур.

Внутри здания слышалось легкое гудение, похожее на гул роя пчел. Длинноволосый повернул вправо, прошел по темному коридору и вступил в огромный зал операторской. Справа от входа находились гигантские окна, через которые в помещение падал свет, слева располагался пульт с разноцветными датчиками, на стене напротив окон была нарисована огромная карта-схема Террено. Различные районы города были выделены на ней разными цветами: всю карту усеивали многочисленные лампочки, большинство из которых были зелеными, лишь некоторые светились малиновым светом. Внизу стены, на столе, стояла пара компьютеров, на экранах которых виднелась такая же, но в миниатюре, карта Террено. Наконец, на стене напротив двери располагались ряды ручных выключателей.

Пройдя от двери, длинноволосый остановился в центре операторской и какое-то время изучал карту. Затем приблизился к стоящему на столе компьютеру и осторожно нажал пару клавиш – на экране компьютера выскочило меню управления. Пару секунд длинноволосый смотрел на него, после чего выбрал пункт «Отключение энергии», выделил на карте район, щелкнул «мышью» и поднял голову – зеленый участок возле реки сменил цвет на малиновый. Длинноволосый довольно кивнул и принялся водить «мышью», выбирая огромные участки на карте и отключая их от сети…

Через короткое время вся карта Террено светилась топазовым цветом – лишь район аэропорта, центр города с муниципальными службами и комиссариатом, да само здание станции оставались зелеными, предохранительный щит натужно гудел под действием увеличившейся нагрузки. Длинноволосый щелкнул парой клавиш и высвободившаяся энергия направилась по «холостому» кольцу, циркулируя по внешнему обводу города и убегая в Варесе, – электричество в Террено было отключено…

Яркое солнце, укрытое облаками, висело высоко в небе, дующий с юга ветер пригибал растущую вдоль дороги траву, и она колыхалась огромными волнами, похожими на волны прибоя. Дорога с желтой разметкой выделялась на фоне травы сверкающей лентой. В трехстах метрах к востоку виднелась автозаправочная станция, за которой начиналась низина, ведущая к Олоне, с левой стороны от шоссе травяная поляна переходила в деревья, за которыми находился заброшенный виноградник, а еще дальше, закрывая западную часть горизонта, высилась Кальва-Монтанья. Городская окраина, оставшаяся на севере, угадывалась лишь по двум высоковольтным столбам. Никаких звуков не доносилось со стороны города – возможно, виной тому был дующий ветер, а может быть, их не было слышно, потому что их не было? Слышался только шорох травы, да мерно урчал двигатель «ланчи», но подтверждением тому, что случившееся минуту назад не было сном, были два самолета: кажущиеся отсюда двумя крестообразными точками, они висели высоко в небе, а за ними тянулись расплывающиеся в воздухе шлейфы. Последние казались такими красивыми и безобидными, что невозможно было поверить в то, что они несут смерть, – невозможно, если бы он не видел покойников.

Стоя в шести метрах от шоссе, комиссар смотрел в небо. Сейчас самолеты удалились от южного въезда в Террено и летели над Рионе Нуово: две точки двигались метрах в двухстах друг от друга, а выпускаемый ими газ опускался к земле, рассеиваясь и накрывая полосу метров в пятьсот… «Они замыкают кольцо», – сказал Аз Гохар, и комиссар понимал, что старик прав. Гулы окольцевали Террено, сделав выезд из города невозможным, а теперь не спеша убьют его жителей, – для этого им потребуется сделать не более четырех кругов…

Сколько времени прошло, как они выскочили из машины? Минута, три, пять? – Он не знал. Сейчас его организм пришел в норму: горло не разрывал сжатый воздух, а сердце не пробивалось сквозь ребра, но от этого ему не было легче – он чувствовал полную опустошенность и что-то еще – что-то, чему он не мог найти определения: отчаяние, смешанное с растерянностью и полной беспомощностью… «Все кончено, – билось у него в голове, – все уже кончено…» Он обычный полицейский – пусть занимающий пост комиссара криминальной полиции, – но обычный. Его работа – раскрытие убийств: пьяная поножовщина, смерть наркоманов от передозировки наркотиков, несчастные случаи на реке, редко – убийства из огнестрельного оружия. Но все это обычно и, как ни странно звучит, буднично. Все это всегда было и будет, ибо составляет неотъемлемую часть человеческой жизни: ревность, зависть и ненависть – пока существует все это, будут существовать убийцы и их жертвы… Но то, что произошло в этом городе, не вписывается в это по простейшей причине: убийцы – не люди. Стоя по колено в траве, Гольди с пугающей ясностью понимал, что не знает, что делать теперь. Что можно предпринять? Бросить сюда полк карабинеров, антитеррористический отряд, армию? Но что они сделают? Не постигнет ли и их участь миланских карабинеров?

Глядя на летящие самолеты, он краем глаза видел пять человек: Джей Адамс и Аз Гохар замерли возле него, Борзо, Паола и Андрей стояли по другую сторону от шоссе, не отрываясь глядя на север. За время, прошедшее с момента остановки, никто ничего не сказал. Гольди понимал причину последнего: никто просто не знает, что можно сказать, когда на твоих глазах гибнет восемьдесят тысяч человек – особенно, если среди них есть твои знакомые и родные. Внезапно он вспомнил о Торне, находящейся в Риме, и почти сразу же после этого – слова Борзо. Его дочь и жена остались в Террено, у этой девушки, Паолы, наверняка, в городе тоже есть родственники, да и у него самого там куча родни. Неожиданно он ощутил комок в горле – словно выпил крепкого кьянти и сейчас его вырвет, – все эти люди погибли!

Комиссар провел рукой по лицу. Все это не укладывалось в голове, казалось нелепицей или дурным сном, от которого хотелось проснуться. Но разве не видел он того, что сделали гулы в Террено?.. Он вспомнил монастырь, карабинеров на площади. В сознании его промелькнули картины сталкивающихся машин, мертвецы в баре, толстяк, разрывающий ворот рубахи, крутящиеся в воздухе колеса «форда»… «Все это правда, – подумал он, – восемьдесят тысяч человек погибли…»

Повернув голову, он взглянул на старика, глядящего в сторону города, и выдавил:

– Все кончено…

Аз Гохар перевел взгляд на Гольди:

– Нет, комиссар, все только начинается.

Слова старика заставили Гольди ощутить тошноту. Он почувствовал нестерпимое желание закричать, выплеснуть хотя бы словами то, что владело им:

– Начинается?!. Господи, да в этом городе остались одни трупы! Что значит – начинается?!

Крик комиссара заставил людей обернуться. Глядя на Гольди, старик медленно протянул:

– Гулы убили жителей города. Теперь они умрут.

– Как?

– Их убьем мы…

Три слова, сказанные стариком, подействовали на комиссара как ледяной душ. Он с шумом вздохнул и перевел взгляд на Джей – женщина замерла в метре от старика, на лице ее не было никаких эмоций – оно было пустым, как и бывает после анаши, – но Гольди легко мог представить, что творится у нее в голове. Он посмотрел за шоссе: глаза Паолы были распахнуты – похоже, она была в шоке. Стоящий возле нее демоно-лог глядел на него с беспокойством. Единственным же, кто не оторвал взгляд от самолетов, был Борзо – он замер по колено в траве и смотрел в сторону города.

На мгновение комиссар снова вспомнил все ужасы, виденные им за сегодняшнее утро – начиная с монастыря и заканчивая междугородным автобусом с полусотней покойников, замершим на въезде в Террено, – и с жаром проговорил:

– Вы сумасшедший! Город отравлен – его жители погибли!.. Может быть, все сказанное вами раньше и было правдой, но сейчас вы попросту бредите! Теперь это дело правительства, – рука комиссара качнулась на север. – Вы слышите: правительства!.. Я еду в Милан и расскажу обо всем происшедшем. Они вышлют сюда армию. Слышите?

На мгновение он замолчал. Старик медленно качнул головой – словно не соглашаясь с услышанным, – комиссар же повторил:

– Я еду в Милан… Кто со мной?

Он обвел взглядом людей. Пятеро человек стояли не двигаясь, похожие на гранитные изваяния, и поначалу никто ничего не сказал. Так прошло секунд десять, и вдруг… Паола опустилась на землю и из груди ее вырвался стон, Андрей опустился на колени возле нее, старик, оторвавшись от комиссара, обернулся назад. Гольди хотел что-то сказать, но его опередил Борзо: переведя взгляд с Террено, он повернул голову, и комиссар увидел его лицо – пепельно-серое, с неестественно сведенными скулами. Борзо сделал шаг в его сторону и, нацелив указательный палец, сказал:

– Слушайте меня внимательно, вы оба! – он указал на комиссара и старика. – Я иду домой – к дочери и жене! Молите Бога, чтобы они оказались живы, когда я найду их! Если они окажутся мертвы, я вернусь и убью вас обоих!

Резко обернувшись и не добавив больше ни слова, Борзо выбрался на дорогу и быстрым шагом двинулся к городу.

Какое-то время три человека смотрели на подпрыгивающую спину идущего, а потом комиссар прокричал, словно очнувшись от транса:

– Еще один сумасшедший!.. Ты умрешь в городе– там везде газ!..– Он набрал воздуху, чтобы добавить что-нибудь в этом роде, но неожиданно вспомнил Торну и сына и, вместо того, чтобы еще раз выкрикнуть: «Сумасшедший!», крикнул: – Держись подальше от реки! Этот газ тяжелее воздуха – он будет скапливаться в низинах! И подожди, пока улетят самолеты!

Идущий даже не обернулся, как будто не слышал слов Гольди: ноги его быстро ступали по шоссе, и с каждой секундой подпрыгивающая фигурка уменьшалась в размерах.

С минуту Гольди, Джей Адамс и Аз Гохар смотрели на удаляющегося человека, в то время как на другой стороне дороги Андрей пытался успокоить рыдающую Паолу. Комиссар чувствовал, что нужно что-то сказать, но не находил слов. Он понимал, что они действительно спасли Борзо жизнь, но лучше ли это того, если бы он погиб, пытаясь спасти семью? Никакими словами не убедишь его, что действовали они для его же блага. И если он найдет жену и дочь мертвыми, он обвинит в этом их – ведь это они не выпустили его из машины…

Комиссар обернулся к Джей Адамс и Аз Гохару. Женщина оторвала взгляд от дороги и сказала:

– У меня в этом городе никого не осталось: мой муж погиб, меня чуть не убили… – Она нервно сглотнула: – Я еду с вами, комиссар.

Гольди кивнул и перевел взгляд через дорогу:

– А вы?

Девушка, казалось, его даже и не услышала, Андрей же, повернувшись к нему, произнес:

– У Паолы в городе осталась мать…

Больше он ничего не сказал, но по его тону комисcap понял, что эти двое с ним не поедут. Он устало вздохнул и, посмотрев на старика, бросил:

– Вы действительно хотите вернуться в город? После всего что случилось?

Аз Гохар вытащил из кармана уже знакомую Голь-ди пачку и достал из нее две обычные сигареты. Одну из них он сунул в рот, другую протянул Джей. Та молча взяла сигарету, Аз Гохар щелкнул зажигалкой.

– Комиссар, – проговорил старик через пару секунд, – мне почти шестьдесят лет, и почти все из них я борюсь с теми, о ком вы узнали только сегодня. Меня начал учить этому мой отец, когда я еще не мог говорить. Я впитал знания о гулах вместе, а может быть, и раньше всех других знаний, а вместе со знаниями я впитал ненависть. Они должны умирать, едва рождаясь на свет, иначе будет происходить то, что вы видели там… – Сигарета качнулась на север. – Я не могу уйти и дать им шанс стать сильней. Вы даже не представляете, что может произойти, если не помешать гулам. Поэтому я возвращаюсь в Террено и сделаю все, чтобы они из него не ушли.

Замолчав, Аз Гохар затянулся, комиссар же вздохнул:

– Один?

– Если понадобится, то да.

На мгновение, помимо собственной воли, Гольди ощутил нечто, похожее на уважение к старику. Человек этот, годящийся ему в отцы, так спокойно говорил о схватке с дьявольскими существами, что Гольди поверил в то, что тот действительно отправится в Террено, чтобы сразиться с гулами. Он посмотрел в сторону города: крохотная фигурка виднелась далеко на шоссе – метров за двести от них, два самолета по-прежнему висели над Террено, но теперь они не описывали широкие круги, а крутились на небольшом пятачке, – похоже, они заканчивали «обрабатывать» город.

– Вы видели, что они сделали с Террено?

– Конечно.

– И вы все-таки хотите пойти туда? Ведь сейчас там полно газа – Террено отравлен. Как вы намереваетесь помешать гулам? Вы просто не сможете войти в город.

Глядя на север, Аз Гохар протянул:

– Как вы сами сказали, комиссар, этот газ тяжелее воздуха – он скопится возле реки, и на это не уйдет много времени. Основное же место, где будут действовать гулы, – кладбища, а они расположены на возвышенности – возле горы, – поэтому газ для меня опасности не представит… – Аз Гохар вновь затянулся: – Кстати, вы хорошо знаете отравляющие вещества?

Гольди нахмурился, а старик продолжал:

– Этот газ не похож ни на ви-экс, ни на зарин. Скорее это что-то новое – из сильнодействующих веществ, убивающих за секунды… Но у таких веществ есть один недостаток – они быстро распадаются на нейтральные компоненты и через пару минут после высвобождения уже не представляют опасности для людей. Я думаю, что этот газ из таких вот веществ.

– Вы не можете быть в этом уверены.

– Да, уверенным я быть не могу: придется проверить это на практике – другого выхода у меня нет.

– Нет, есть, – возразил комиссар. – Мы можем вместе отправиться в Милан. Власти поднимут армию: город окружат кольцом, и ни одна тварь отсюда не выскочит!

Какое-то время Аз Гохар молча курил, глядя на зависшие над городом шлейфы, потом бросил окурок в траву и принялся говорить размеренным тоном:

– Действительно, это выход, комиссар, но подумайте, что произойдет в этом случае. Предположим, что вы доберетесь до Милана и расскажете обо всем происшедшем в Террено. Что сделают власти? Первым делом они попытаются связаться с Террено – чтобы проверить вашу информацию. Причем связываться они будут с официальными структурами города: муниципалитетом, магистратурой, комиссариатом… Я думаю, вы понимаете, что сейчас там сидят гулы, а они ответят, что ваша информация, мягко говоря, не верна. Если же власти попытаются связаться по рации с командиром окружных карабинеров, он им также ответит – ведь его и радиста Вассах оставил в живых. Причем, ответит, что в Террено ситуация Держится под контролем, и не происходит ничего необычного… Вы понимаете, комиссар, что власти Милана поверят им, а не вам?

Заметив вспыхнувшее нетерпение в глазах Гольди, старик протянул:

– Но предположим, что власти все-таки поверят вам. Тогда они вышлют в Террено разведчиков– ведь не могут же они бросить сотни солдат без разведки на смерть… Так вот, гулы уничтожат их точно так же, как карабинеров на площади, или еще проще – с помощью пулеметов. Они уничтожат их и выиграют время. Пока власти будут разбираться, что произошло с авангардом, гулы сделают то, что намерены сделать в Террено, и уйдут из долины. Когда в город введут войска, солдаты найдут в нем трупы– только трупы и ничего больше… Ведь не думаете же вы, что Вассах не предусмотрел вариант, что из восьмидесяти тысяч человек, населяющих город, не выживет ни один? Наверняка он на это и не рассчитывал– он знал, что выжившие будут. Но он знал и то, что никто не поверит им сразу, а когда поверит, будет поздно… Поймите, комиссар, что он слишком долго ждал этого дня, чтобы сделать ошибку.

На мгновение Аз Гохар замолчал, и стали слышны всхлипывания Паолы. Гольди смотрел на старика, обдумывая его слова и понимая, что тот прав. Аз Гохар же закончил:

– И, наконец, последнее, комиссар, раз уж вы хотите ехать в Милан… Мы стоим здесь уже минут семь. Вы заметили, что за это время по шоссе никто не проехал? Не только из города, но и в него. Вы знаете, что это значит? – Старик сделал паузу. – Это значит, что гулы перекрыли шоссе. Вы не сможете проехать по нему до Милана.

Он замолчал, давая комиссару возможность обдумать услышанное.

Гольди бросил взгляд в сторону автозаправочной станции, повернул голову и взглянул в противоположную сторону – туда, где шоссе плавно заворачивало, исчезая из вида в пятистах метрах от них. На всем протяжении дороги не было видно машин. А ведь обычно они проезжают по дороге с интервалом в минуту, отметил комиссар, а в выходные дни – и того чаще. За прошедшие же минуты по шоссе действительно никто не проехал. «Так неужели старик прав?» – подумал Гольди, чувствуя страх… Тем не менее он повторил:

– Я еду в Милан. Другого выхода я не вижу.

– Хорошо, комиссар, раз вы так решили, езжайте – сказал старик. – Я же отправляюсь в Террено – Он повернулся к машине:– Синьор Белов, вы со мной?

– У Паолы в городе осталась мать, – ответил тот, – я иду с вами и попытаюсь выяснить, что с ней случилось.

Старик молча кивнул.

В этот миг дующий с юга ветер усилился, и под его порывами волны травы пригнулись к земле. Гольди повернулся на север и невольно задержал взгляд на бредущем по шоссе силуэте – Борзо уже миновал автозаправочную станцию. До сих пор он находился в относительной безопасности, так как ветер дул с юга и сносил рассеявшиеся остатки газа на север. Но скоро он окажется у окраины города, и что будет тогда?.. Гольди перевел взгляд на самолеты – один из них вдруг отвернул от центра Террено и полетел на северо-восток. Комиссар проследил за тем, как крестообразная точка оказалась над рекой и направилась к монастырю. Увиденное вызвало у него удивление лишь на секунду – он быстро понял, что означает этот маневр.

– Он полетел к городским пляжам, – глухо проговорил Гольди, чувствуя горечь, – там сейчас несколько сот человек.

Аз Гохар ничего не ответил – лишь посмотрел на удаляющийся самолет…

Через минуту, когда крестообразная точка почти перестала быть видимой, слившись с серыми куполами Мертвых холмов, Гольди сказал:

– Послушайте, я считаю, что идти в город – самоубийство, и ваш поступок продиктован обычным безумием, но вряд ли я смогу переубедить вас не идти туда, поэтому дам вам совет… Вы ничего не знаете о газе в действительности: он может оказаться быстро-распадающимся веществом, а может, и нет. Единственное, в чем вы можете быть уверены, это то, что скапливаться он будет в восточном районе города, возле реки. Я советую идти вам на Кальва-Монтанья. На горе вы сможете подождать, когда газ рассеется, кроме того, оттуда вы сможете увидеть, что будут делать гулы.

Аз Гохар выслушал Гольди и ответил:

– Спасибо, комиссар, я учту ваш совет. На мгновение он посмотрел на Паолу и Андрея, а потом снова перевел взгляд на Гольди:

– И вот еще что, комиссар. Прежде чем вы уедете, нам надо уладить одно дело… Отдайте мне то, что вы у меня взяли.

Брови Гольди дрогнули в недоумении.

– Баллончик и наполнители, – пояснил Аз Гохар.

Мгновение Гольди с непониманием смотрел на старика – за событиями последнего часа он напрочь забыл о лежащей в его брюках фляжке, – потом до него дошло, что имеет в виду Аз Гохар. Сунув руку в карман, он вытащил фляжку и серебристые цилиндрики и спросил:

– Насколько я понимаю, это не спрэй-флакон для больных астмой?

– Тогда что же это такое?

– Вы не идете с нами, комиссар, – ответил старик, – а значит, вам нет необходимости знать это. – Он помедлил, пристально глядя на Гольди, словно на секунду увидел в его глазах колебание. – Или все-таки идете?

Комиссар качнул головой:

– Нет, я еду в Милан.

– Хорошо. Раз вы сделали выбор, пусть так и будет, – старик подошел к Гольди и взял из его рук фляжку с цилиндрами.

Еще какое-то время комиссар оставался на месте, чувствуя опустошенность в груди, потом развернулся и, пройдя мимо старика, выбрался на шоссе. Все это время машина стояла на дороге с работающим двигателем и широко открытыми дверцами. Комиссар решил, что если какое-то количество газа и попало в машину, то за прошедшие минуты оно оттуда выветрилось. Подойдя к водительской дверце, он осторожно сунул голову в салон и втянул носом воздух. Воздух в машине был обыкновенный.

Гольди повернул голову:

– Джей, садитесь в машину!

Женщина выбралась на дорогу и, обойдя «ланчу», уселась на пассажирское сиденье. Гольди. захлопнул заднюю дверцу и повернулся к Андрею.

– Послушайте, – проговорил он после секундного колебания, – вы можете делать все, что хотите, но, думаю, девушке сейчас лучше поехать со мной. Вы тянете ее на верную смерть.

Андрей бросил на него взгляд и сказал:

– Комиссар, у Паолы в Террено осталась мать. Что бы вы делали, окажись ваша мать в городе?

Комиссар промолчал. Он понимал, что эти трое обрекают себя на верную гибель, но как он может им домешать? Ведь не силой же тащить их в машину? Он уже понял, что Аз Гохар пойдет в город, даже если будет уверен, что в результате умрет, Паола в шоке и ни за что не успокоится, пока не выяснит, что стало с матерью, а Белов… Гольди задумался. Похоже, эта девушка ему не безразлична, да и со стариком его связывает кое-что общее – так что их не переубедишь.

Обойдя машину, он подобрал лежащий на земле автомат.

– Возьмите, это вам пригодится.

Он бросил оружие, и Андрей поймал его правой рукой. Комиссар перевел взгляд на север: самолет, отправившийся к Морте-Коллине, окончательно скрылся из виду, второй еще кружил над Террено.

Захлопнув дверь позади Джей, он обошел «ланчу» и оказался у водительской дверцы. В этот миг Аз Гохар закончил рассовывать баллончики по карманам и, обернувшись, сказал:

– Послушайте, комиссар, я все-таки думаю, что гулы перекрыли шоссе – вряд ли они захотят, чтобы кто-то выбрался из города и помешал им осуществить план Вассаха. Так вот, если они это сделали, вы не проедете через заслон. Других же выездов из Террено не существует– кроме дороги на Варесе, но и она, скорее всего, перекрыта. Кроме того, я не думаю, что вы пойдете через гору пешком… И вот что я хочу вам сказать: мы отправимся к автозаправочной станции и будем ждать вас там тридцать минут…

Увидев, что Гольди готов возразить, старик повторил:

– Мы будем ждать вас тридцать минут. Если через полчаса вы не вернетесь, это будет означать одно из двух: либо я ошибаюсь и на шоссе нет заслона, либо вы погибли от рук гулов. – Старик потер переносицу. – Мне бы не хотелось, чтобы осуществилось второе, буду надеяться, что вы проедете до Милана. Если же вы сделаете это, постарайтесь рассказать о происшедшем здесь так, чтобы вам поверили. У нас мало времени, чтобы помешать гулам, – не более десяти часов. После этого будет поздно предпринимать что-либо – гулы уйдут из Террено. Помните об этом, комиссар.

Старик замолчал. Глядя на его фигуру, по колено утопающую в траве, его правую руку, до локтя измазанную кровью, Гольди подумал, что он все-таки сумасшедший: возвращаться в город, в котором произошло то, чему все они были свидетелями,– для этого надо потерять разум. Однако еще он отметил, что последние слова Аз Гохара не были лишены смысла: если он прав, и шоссе действительно перекрыто, то лучше им держаться всем вместе, а не разделяться и действовать поодиночке.

– Хорошо, – кивнул он. – Если мы не сможем проехать по шоссе, мы вернемся и подберем вас, хотя я уверен, что вы ошибаетесь.

Стоя в траве, Аз Гохар промолчал.

Бросив взгляд на Андрея, комиссар сел за руль и закрыл дверь.

– Пристегнитесь, Джей, – сказал он.

Когда она защелкнула ремень безопасности, он пристегнулся сам, перевел рычаг скоростей в положение «вперед», но перед тем, как нажать газ, обернулся назад. Аз Гохар по-прежнему стоял в траве и смотрел на него. Неожиданно для себя, Гольди распахнул дверь и крикнул:

– Полчаса!.. Если мы не вернемся через полчаса, отправляйтесь на Кальва-Монтанья!

Старик молча кивнул. Гольди захлопнул дверь и нажал газ – «ланча» рывком тронулась с места и, стремительно ускоряясь, помчалась на запад…