"Полночная звезда" - читать интересную книгу автора (Коултер Кэтрин)

Глава 14

— Она тощая и бледная и одета, как чучело!

Тони Доусон удивленно посмотрел на Пенелопу, поражаясь неистощимой злости, которую та выплескивала на свою соперницу. Сколько можно ругать эту бедную мисс Джеймсон? Нет, сейчас она уже не мисс Джеймсон, а миссис Сэкстон. Тони тяжело вздохнул и подумал, что лучше бы Пенелопа убралась куда-нибудь и оставила его в покое. Но она все продолжала изливать злобу на Дела и Чонси.

— Не могу поверить, что Дел оказался жертвой такой женщины!

— Такой женщины? Что ты имеешь в виду? — «Господи, да попридержи же немного язык за зубами», — приказал он себе, негодуя на свою невоздержанность.

— Какой-то англичанки, — прошипела Пенелопа, прекрасно понимая, что за ней пристально наблюдает Агата Ньютон. — Никто не знает, кто она такая и откуда появилась в нашем городе. Все, что у нее есть, это ее деньги.

Тони рассеянно посмотрел на свой бокал с шампанским.

— У нее действительно есть деньги, а что касается ее происхождения, то достаточно послушать ее речь, чтобы понять, что она приехала из Англии.

— Я имела в виду совсем другое, — упрямо твердила Пенелопа. — И вы это прекрасно знаете!

Тони проигнорировал ее слова и огляделся, надеясь, что к ним хоть кто-нибудь подойдет и прервет этот глупый разговор. Но гости были заняты женихом и невестой и беспрестанно поднимали бокалы за их счастливую жизнь. Он с завистью посмотрел на Делани и перевел взгляд на Чонси, которая и вправду была бледной. Тони снова вздохнул и повернулся к шипящей от злобы Пенелопе.

— Знаете, Тони, она в течение почти двух с половиной недель спала в его постели. Он был просто вынужден жениться на ней! Она заставила его это сделать!

— Я думаю, Пенелопа, что это его личное дело. Он по доброй воле стал ее мужем. В конце концов она была больна и должна была находиться в постели.

— Ха! — хмыкнула та. — Как бы не так! Она очень скоро узнает, что Дел — такой же мужчина, как все остальные в Сан-Франциско! Он непременно наставит ей рога!

Агата Ньютон сокрушенно покачала головой, безмолвно сочувствуя Тони. Бедняжке приходится выслушивать весь этот бред завистливой особы. Глупая! Неужели она не понимает, что своим поведением выставляет себя на посмешище? К счастью, остальные гости — более ста человек — были вполне доброжелательны и от всего сердца желали счастья молодоженам. Агата посмотрела на мужа и незаметно кивнула. Время уже было позднее, и невеста просто валилась с ног от усталости, хотя выглядела прелестно в подвенечном платье от месье Дано. Плотно обтягивающий лиф был отделан прекрасными брюссельскими кружевами, широкая атласная юбка колоколом спускалась до пола, а длинная фата с жемчужинами струилась по спине невесты. На ее изящной шее красовалась нитка отборного жемчуга.

— Готова, моя дорогая? — тихо спросил Хорас, приближаясь к жене.

Агата вздохнула и посмотрела на мужа.

— Она выглядит чудесно, не правда ли? Господи, как это все напоминает мне нашу собственную свадьбу двадцать лет назад.

Хорас Ньютон гордо вскинул седую голову.

— Боже мой, Агги, ты все еще помнишь? Поразительно! А я постарался выбросить это событие из головы.

Агата не обратила внимания на слова мужа, так как уже давно привыкла к его насмешливым и колким выпадам.

— Как ты думаешь, мне стоит поговорить с Чонси?

— О чем? — удивленно спросил он. — Мне кажется, что все пожелания давно высказаны.

— Понимаешь, — спокойно продолжала Агата, — ее мать умерла, когда ей было совсем немного лет, и я не удивлюсь, если окажется, что эта девочка имеет весьма смутное представление обо всех тонкостях супружеской жизни. Я, как опытная замужняя женщина…

— Боже праведный! Агги, оставь ее в покое! Дел сам справится с этим. Ты же знаешь, он уже далеко не мальчик, которому все нужно объяснять. К тому же я не думаю, что эта девушка такая уж невинная, как ты пытаешься представить.

— Она англичанка, — упрямо твердила Агата. — А девочек в Англии воспитывают очень строго.

— Сомневаюсь, но не в этом дело. Думаю, что все твои советы — это самое последнее, что ей нужно в супружеской жизни.

— Какой ты зануда!

— Ты можешь сказать ей только, что впереди у нее целая жизнь, полная радостей и огорчений.

Агата шутливо толкнула его локтем в бок.

— Все равно я отказываюсь покинуть этот дом, пока в нем находится эта дуреха Пенелопа Стивенсон. Да и ее мамашу тоже надо во что бы то ни стало увести. Если они не уйдут, то здесь может начаться настоящее светопреставление!

— Хорошо, — согласился с ней муж. — Попытаюсь уговорить старика Стивенсона, хотя это будет нелегко. Он еле стоит на ногах. Здесь столько превосходного шампанского, а он не расстается с бренди.

— А я постараюсь спасти бедного Тони от слишком навязчивой Пенелопы, — прошептала Агата, и они разошлись в разные стороны. — Как настроение, Тони? — спросила она, приближаясь к нему и Пенелопе. — Прекрасная свадьба, не правда ли? А какой богатый и изысканный стол! У меня такое ощущение, что я наелась на три дня вперед.

— Да, но свадебный пирог оказался слишком сухим, — заметила Пенелопа, скривив губы. — Готова поспорить, что все это приготовила та неряшливая азиатка.

— Знаешь, Пенелопа, — тихо сказала Агата, вперившись глазами в нее, — нет ничего более омерзительного, чем демонстрация дурных манер, в особенности когда они проистекают от необузданной ревности. Ты не согласна со мной?

— Вот увидите, — прошипела Пенелопа, переводя взгляд с Агаты на Тони, — что Дел скоро устанет от нее и поймет, что совершил непростительную ошибку. — С этими словами она резко повернулась и засеменила к матери.

— Спасибо, что выручили меня, — радостно сказал Тони и одним залпом выпил шампанское.

— Не стоит благодарности, мой мальчик. — Она похлопала его по руке. — Мы уже уходим, Тони. Не хочешь составить нам компанию?

Тони усмехнулся.

— Зачем? Неужели вы думаете, что я могу сказать молодоженам что-либо неприличное?

— О нет, — ласково возразила Агата. — Просто иногда лучше провести время с верными друзьями, чем в гордом одиночестве.

— Да, это верно, но только не сегодня. Благодарю вас.

— Дел, тебе досталась чертовски хорошенькая девочка, — не совсем членораздельно произнес Сэм Бреннан, когда Делани провожал его до двери.

— Спасибо, Сэм. Согласен с тобой.

— Бедняжка выглядит очень уставшей, — продолжал бормотать тот. — Господи, надеюсь, что завтра ей будет лучше.

Делани недовольно поморщился и изобразил на лице улыбку.

— Я рад, Сэм, что ты пришел.

Бреннан шутливо хлопнул Делани по животу и вышел из дома. За ним последовали Стивенсоны и Ньютоны.

Чонси устало опустилась в удобное бархатное кресло. Закрыла глаза и прислушалась к тихому голосу мужа, доносившемуся от входной двери. Он провожал последних гостей и благодарил их за участие в свадебном торжестве.

— Господи! — прошептала она. — Я — миссис Делани Сэкстон! Просто невероятно! Не могу поверить!

— Думаю, что это скоро пройдет.

Чонси открыла глаза и увидела перед собой весело улыбающегося Тони Доусона.

— А, это ты, Тони, — улыбнулась она. — Я думала, ты уже ушел.

— Сейчас ухожу. Просто хотел еще раз поздравить тебя, Элизабет.

— Тони, зови меня, пожалуйста, Чонси. Тот удивленно приподнял бровь.

— А Дел не будет возражать?

— Какое он имеет отношение к моему имени?

— Он теперь твой муж, Чонси, — напомнил Тони. — Думаю, что сейчас он имеет отношение ко всему, что связано с тобой.

— Ну что ж, — тихо промолвила она и встала с кресла, поправляя складки на свадебном платье, — я тоже! Мы еще посмотрим, кто кого переговорит!

— Она снова бросила нам вызов, Тони? — сказал неожиданно появившийся Делани и многозначительно подмигнул жене.

Тони посмотрел на своего друга и грустно произнес:

— Я ухожу, друзья мои. — При этом он решительно отмахнулся от протестующего жеста Делани. — Как насчет свадебного путешествия? Вы собираетесь куда-нибудь?

— Пока еще ничего не придумали, — ответил Дел, глядя на жену. — Но не сомневаюсь, что моя разговорчивая жена скоро сообщит мне свое решение.

— Сейчас я хочу только одного, — сказала Чонси, подавляя зевоту, — поскорее улечься в постель.

Оба удивленно уставились на нее.

— Моя дорогая, — заметил после небольшой паузы Делани, — тебе нужно научиться скрывать от посторонних свои сокровенные желания. По крайней мере, ты могла бы прошептать мне это на ухо. — Он улыбнулся и развел руками, посмотрев на Тони.

— О Господи! — Ее лицо стало пунцовым от смущения. — Я имела в виду… ты ужасный человек, Делани Сэкстон! Пойдем, Тони, я провожу тебя до двери. Мне не хочется, чтобы ты был свидетелем наших препирательств.

Тони взял протянутую Люкасом шляпу и на мгновение остановился у двери.

— Я действительно желаю вам всего наилучшего, Чонси, — тихо сказал он, теребя поля шляпы. — Дел — хороший человек. Не сомневаюсь, что ты будешь счастлива с ним. — У него был такой вид, как будто он собирался сказать ей что-то еще.

Чонси замерла.

— Спасибо, Тони! — выпалила она. — Мы хотим устроить ужин для самых близких друзей. Буду весьма рада, если ты придешь. Лин приготовит вкусные блюда. — Она весело рассмеялась, пытаясь ослабить ту напряженность, которая исходила от репортера. — Я никогда не спрашиваю ее о специях, с помощью которых она добивается столь потрясающего результата.

— Да, я с удовольствием приду, — сказал он и быстро вышел из дома.

— Не стоит волноваться, мадам, — послышался рядом голос Люкаса, — он переживет.

— Да, я знаю, — тихо ответила она и благодарно улыбнулась ему. — Если бы Тони жил в другом городе, его чувства были бы значительно спокойнее.

— Не знаю, мадам. Ничего не могу сказать по этому поводу. А вот и мистер Сэкстон.

Она почувствовала на своем плече его мускулистую руку.

— Тебе сейчас лучше? — пробормотал он и поцеловал ее в висок. — Как твои ребра?

— Болят немного, — произнесла она сухим, слегка хрипловатым голосом. «Держи себя в руках, дура набитая!» — Месье Дано был очень любезен и позволил мне снять этот ужасный корсет.

— Да, ты уже говорила, — нежно сказал Делани и еще крепче прижал ее к себе. — Но он сшил такое платье, что никакой корсет не нужен.

— Что делать, мода.

Делани посмотрел на нее и еще раз убедился, что она заметно нервничает. Он хотел успокоить ее, но, по правде говоря, не знал как.

— Хочешь, я сожгу магазин месье Дано?

Она ничего не ответила ему, а только облизала пересохшие губы.

— У меня пересохло во рту, — тихо сказала она через секунду. «Кажется, именно так делают кокетки, чтобы привлечь внимание мужчин?» — А где же Мэри, кстати сказать? — спросила она, не дожидаясь его ответа.

— На кухне вместе с Люкасом и Лин. Продолжают праздновать нашу свадьбу, но не волнуйся. Сегодня я вы полню роль твоей горничной и служанки. Пойдем, женушка.

«Женушка!»

Чонси стояла неподвижно, как будто приросла к полу. Увидев ее нерешительность, Делани подхватил жену на руки и понес в спальню. Там он осторожно опустил ее на пол в середине комнаты и запер дверь. Он пристально смотрел на нее, не приближаясь ни на шаг. Она казалась ему слабой и совершенно беззащитной.

— Знаешь, моя дорогая, — сказал он наконец, прислонившись к двери и скрестив руки на груди, — ты снова забыла мои слова о том, что я никогда и ни при каких обстоятельствах не обижу тебя. Помнишь?

Она молча кивнула, уставившись на ковер.

— Я уже говорил, что ты самая прекрасная из всех невест, которых только видел этот мир?

Она снова кивнула.

— Прекрасно. В таком случае не надо вести себя, как маленький и к тому же до смерти напуганный щенок. Лучше позволь мне, жена, помочь тебе с этим дурацким платьем.

Чонси почувствовала, что его пальцы стали осторожно расстегивать одну пуговицу за другой, медленно опускаясь вниз по спине. «Я его жена, — повторяла она снова и снова. — Я должна вести себя, как счастливая невеста. Он не должен подозревать…»

— Повернись ко мне лицом, дорогая, и держись за мою шею. Я никак не могу снять с тебя это чертово платье.

Вскоре она осталась в кружевной рубашке, отделанных кружевом панталонах и шелковых чулках.

— Ты восхитительна, — нежно прошептал он, беря ее лицо в ладони. — Никогда еще не видел невесту в фате и панталонах. Бесподобно! Любовь моя, присядь за этот туалетный столик, а я попытаюсь распустить твои волосы. Делани осторожно вытащил из волос заколки и ласково погладил ее по голове. Ему показалось, что она немного успокоилась.

— Я уловил какие-то гнусные ремарки со стороны Пенелопы. Ты тоже слышала?

— Еще бы! Нужно быть абсолютно глухой, чтобы не слышать то, что говорят во весь голос! Мне показалось, она была готова вонзить мне под ребра нож, которым резали пирог.

— Ну что ж, все хорошо кончается. Так, по-моему, говорят в подобных случаях? — Он подхватил обеими руками ее пышные волосы, ощущая их приятную тяжесть. — Я чрезвычайно благодарен тебе за то, что ты спасла меня от этого чудовища. Хотя, с другой стороны, думаю, что так и не женился бы на ней. Она стала действовать мне на нервы еще задолго до твоего появления.

Чонси смотрела на его отражение в зеркале. Не женился бы! Неужели все это впустую? Все зря? Столько усилий — и напрасно! Она сокрушенно покачала головой. Нет, не зря! Так будет лучше! Она будет жить в этом доме, сможет получить доступ ко всем его бумагам и подробнее узнать обо всех его планах. А после этого она уничтожит его, разорит.

— У тебя великолепные волосы, Чонси, — сказал он и неожиданно открыл ящик стола. — У меня есть для тебя сюрприз. Разумеется, не из магазина месье Дано.

Он достал большую коробку, перевязанную красной лентой, и протянул Чонси.

— Надеюсь, тебе понравится. — При этом он нежно поцеловал ее в губы и резко выпрямился.

Чонси развязала ленту и подняла крышку. Там в папиросной бумаге лежали ночная рубашка и пеньюар необыкновенной красоты. Никогда в жизни она еще не видела такого великолепного белья — удивительно легкое, почти прозрачное, отделанное лебяжьим пухом.

— Какая прелесть! — выдохнула она, прижимая к груди подарок. — Почти невесомое!

— Да, — согласился он, — почти невесомое и почти прозрачное. Именно то, что нужно. — Он поцеловал ее в щеку и повернулся к двери. — Надень его, Чонси. Я вернусь через минуту.

Когда дверь за ним закрылась, Чонси посмотрела на прекрасный подарок, разгладила рукой легкую ткань и машинально бросила взгляд на обручальное кольцо. Оно сверкнуло большим бриллиантом, окруженным тремя маленькими рубинами в прекрасной золотой оправе. Она неподвижно стояла перед камином, глядя на ласковый огонь, и вдруг бросилась к кровати. Ведь он скоро вернется, а она стоит посреди спальни в одном нижнем белье. Быстро сняв белье, она надела ночную рубашку и посмотрела на себя в зеркало. Очень соблазнительно!

Дверь отворилась, и на пороге показался Делани.

— Боже мой! — восторженно воскликнул он, глядя на ее прозрачное одеяние. Она даже не подозревала, что на фоне мягкого света от камина все ее тело предстало перед ним во всей своей красоте и невинности. — Ты великолепна, Чонси, неподражаема!

— Ты тоже, Дел, — неожиданно для себя произнесла она, когда он подошел поближе. Он был одет в темно-синий бархатный халат, который еще более подчеркивал его широкие плечи и грудь.

— Сейчас, — тихо сказал он, — когда мы оба без обуви, я смогу в точности определить, насколько ты подходишь мне. — Он вплотную прижался к ней, а она уткнулась лицом в его грудь. — Прекрасное соотношение, — прошептал он в ее распущенные волосы. Она почувствовала, что он задрожал всем телом, и очень удивилась. — Сегодня, любовь моя, я заставлю тебя ощутить страшный голод. А сейчас положи руки мне на плечи и поднимись на цыпочки.

Чонси потянулась вверх, плотно прижавшись к его горячему телу. Его руки скользнули вниз по спине и остановились на бедрах. Она замерла, а через мгновение неожиданно застонала.

— Тише, милая, — шепнул он ей на ухо. — Расслабься. Вот так, хорошо. Чувствуешь меня, Чонси?

«Как все это странно», — подумала она, снова ощущая пустоту в нижней части живота, куда упиралось что-то твердое.

— Что я должна чувствовать? — с детской наивностью спросила она.

— Мое желание обладать тобой, дорогая. — Он опустил руки еще ниже и крепко прижал ее к себе.

— О! — воскликнула она и почти повалилась на него, уткнувшись лицом в его шею.

«Не надо спешить, — приказал он себе. — Впереди еще целая ночь. Господи, целая ночь!»

Делани легко подхватил ее на руки и понес к кровати. Положив жену на спину, он выпрямился и неожиданно сказал:

— Знаешь, дорогая, я чертовски устал от этого барахла.

— Но у меня же под ним ничего нет! — воскликнула она, высоко поднимая ноги.

— О нет, дорогая, ошибаешься, — весело сказал он. — Там у тебя очень много интересного. Ты даже представить себе не можешь, какое там у тебя богатство!

Не повергнет ли ее в смятение его мужская плоть? Не слишком ли быстро он движется к своей цели?

«Что он хочет со мной сделать?» — с ужасом думала Чонси.

Делани осторожно поднял ее с кровати и усадил к сеое на колени.

— Давай поговорим, — мягко произнес он, придерживая ее за плечи. — Мне показалось, что сейчас ты выглядишь не такой усталой, как некоторое время назад. Скажи, пожалуйста, о чем ты думала сегодня утром, перед нашей свадьбой?

— О том, что Агата может в любую минуту расплакаться материнскими слезами.

Его рука на мгновение застыла, а потом снова начала поглаживать ее плечо.

— Ах, Чонси, — вздохнул он, — я же тебе много раз говорил, что я по натуре романтик. Разве не так? Я надеялся, что ты скажешь, что это были самые счастливые минуты в твоей жизни.

Он по-прежнему улыбался, а его глаза устремились на ее грудь и набухшие соски. Еще мгновение — и его рука коснулась этих розовых бутонов, делая их еще более тугими и твердыми.

Она затаила дыхание, не находя в себе сил даже пошевелиться. Ей хотелось закричать, чтобы он оставил ее в покое, но она, естественно, не могла этого сделать. Он был ее мужем, и с этим нужно было смириться.

— Противозачаточные средства! — неожиданно выпалила она и даже слегка подпрыгнула на его коленях.

Делани слегка наклонился в сторону и, прищурив глаза, посмотрел на нее.

— Не думаю, дорогая, что ты можешь забеременеть от моей руки.

— Но мужчины и женщины не делают… ничего подобного до своей свадьбы!

«Святая наивность», — подумал он и вспомнил, что забыл поговорить с Мари, когда встречался с ней на днях. Он провел с ней целый вечер, пытаясь объяснить свое отношение к Чонси. Она его очень развеселила, с уверенностью заявив, что через некоторое время он непременно вернется к ней.

— Моя дорогая, доверься мне и ни о чем не думай, — успокоил он Чонси. — Хотя бы сегодня вечером. Чтобы зачать ребенка, требуется определенное время. Так мне сказали. Сегодня нам нет необходимости прибегать к искусственным средствам.

Довериться ему? Нет, это невозможно. Она покачала головой и нахмурилась при мысли, что уже доверилась ему, когда решила выйти за него замуж. А он тем временем продолжал ласкать ее грудь.

— Ты совращаешь меня, — прошептала она укоризненным тоном, всеми силами стараясь показать, что абсолютно равнодушна к его ласкам.

— Я подумал, что если не буду этого делать, то останусь девственником в следующие двадцать лет, — продолжал подтрунивать над ней Делани. Он сжал двумя пальцами ее сосок на левой груди и улыбнулся. — Я, кажется, ошибся. По-моему, ты охотно откликаешься на мои ласки.

— Помимо воли, — откровенно призналась она. — В самом деле, Делани, перестань дразнить меня. К тому же ты отнюдь не девственник!

— Да уж, — проронил он, опуская руку вниз. — Дразнить тебя сейчас мне вовсе не хочется. Поцелуй меня, Чонси.

Она подняла голову и почувствовала на себе его горячее дыхание. От него пахло шампанским, лобстерами и еще чем-то сугубо мужским.

— Расслабься, моя дорогая, — прошептал он ей прямо в губы.

Чонси ощутила на своих губах его теплый язык, по всему ее телу разлилась странная теплота.

— О-о-о, — простонала она с некоторым удивлением и резко выгнулась вперед, невольно подталкивая его руку.

Это движение не осталось не замеченным ее мужем. Его поцелуи становились все более страстными, а ладонь опускалась все ниже, пока он не почувствовал под пальцами нежный шелк волосков.

— Пойдем в постель, Чонси, — хрипло прошептал он ей на ухо.

— Я не уверена, что хочу этого, — так же хрипло ответила она и закрыла глаза. В ее душе боролись два противоречивых чувства: одно подсказывало ей, что нужно во что бы то ни стало оттолкнуть его от себя, а другое, напротив, требовало продолжения ласк и их логического завершения. «Нет, это противоестественно!» — в очередной раз подумала она.

— Мы будем все делать очень медленно, дорогая. Обещаю тебе. — Он подхватил ее на руки и понес к кровати.

— Ты очень сильный, — сказала она с какой-то нервной дрожью в голосе. Она ужасно боялась этого момента и всеми силами пыталась успокоить себя. Ведь это не должно быть слишком плохо. Через это прошли все женатые люди.

— А ты очень нежная, любовь моя, — шепнул он, осторожно укладывая ее на кровать. Через секунду он уже был рядом и крепко прижался к ней всем телом.

— Эта кровать слишком мала для двоих, — выдохнула Чонси, ощущая исходившее от него приятное тепло.

— Это совершенно не важно в данный момент, — тихо сказал он и натянуто улыбнулся. Он всегда хорошо контролировал свои чувства, но сейчас его терпению пришел конец. — Я хочу заняться с тобой любовью, Чонси. Прямо сейчас. Сию же минуту. Успокойся и доверься мне. Хорошо?

Она кивнула и проглотила комок в горле. «Заниматься любовью!» Какое странное словосочетание.

При свете единственной лампы Делани продолжал нежно целовать и гладить рукой ее тело.

— Черт возьми! — резко воскликнул он. — Пора прекращать это безумие!

Чонси протестующе заерзала на кровати, но потом покорно затихла. Делани почти сорвал с нее ночную рубашку и замер, опершись на локоть рядом с ней. Она инстинктивно закрыла грудь руками.

— Боже мой, — только и смог прошептать он.

— Боже мой? — переспросила она, широко открыв глаза. — Ты молишься?

— Нет, я восхищаюсь тобой. Ты бесподобна, Чонси! Нет, нет, не надо прятаться от меня. Я же твой муж, забыла?

Он снова провел рукой по ее мягкой и нежной коже.

— Хочешь, я расскажу тебе, что вижу? Твои огромные глаза, — продолжил он, не дожидаясь от нее ответа, — такого же примерно цвета, как мой стол красного дерева, а твои волосы в полумраке похожи на океанские волны, накатывающиеся на меня красноватыми, коричневатыми и золотистыми…

Она вдруг засмеялась.

— Во-первых, это какие-то странные цвета, а во-вторых, у тебя уже иссякли слова, заканчивающиеся на «-тыми».

Но смех замер, когда его взгляд опустился ниже. Она набрала полную грудь воздуха и сжала пальцы в кулаки.

— Но самое главное, любовь моя, твоя грудь. Ее невозможно описать словами. Интересно, твои соски такие же приятные на вкус, как и на вид? — Он наклонился над ней и прижался губами к одному из них.

Чонси выгнулась дугой и застонала.

— О нет! Пожалуйста, не надо, Делани! Ты не должен… Не можешь…

— Тише, тише, — шептал он. — Не прерывай мое исследование. — Он снова прильнул к ее груди. — Мне кажется, тебе это приятно, — заключил он через секунду. — И этот источник удовольствия практически неиссякаем, дорогая моя. Нет, не отодвигайся от меня. Забудь все те глупости насчет плотской любви, которым тебя обучили твои строгие няни. Позволь своему телу свободно реагировать на приятные раздражители. Оно лучше знает, что хорошо, а что плохо. — Он снова вернулся к предмету своего исследования. — С твоими ребрами вроде все в порядке. — Он легонько провел ладонью по ее бокам. — Правда, ты слишком стройна, но мне это даже нравится. Легче нести тебя на руках. — Он закрыл глаза и попытался немного успокоить свое измученное долготерпением тело.

— Я чувствую, что-то длинное и твердое упирается в мой живот.

Тембр ее голоса, не говоря уже о значении слов, заставил его вздрогнуть и застыть в невероятном напряжении.

— У тебя еще будет возможность изучить меня позже, — с трудом выговорил он и посмотрел вниз. — Ты знаешь, что находится в этих нежных и шелковистых волосках?

— Пожалуйста, не надо! — простонала Чонси и смущенно попыталась отодвинуться от него. Все, что произошло потом, было похоже на неожиданный удар молнии. Его рука нежно коснулась курчавых волос, а потом ее теплой женской плоти. Чонси охнула и задрожала, импульсивно сдвинув ноги, между которыми появилась какая-то влага. — Господи, это ужасно, — прошептала она скорее себе, чем ему.

— Не просто ужасно, дорогая, а ужасно здорово. Это прекрасно! — Он стал ритмично поглаживать ее и делал это до тех пор, пока она не начала судорожно двигаться в такт его ласкам. Он понял, что не может больше ждать. Его движения становились все более настойчивыми и требовательными.

Делани неожиданно затих и убрал руку, что вызвало у нее неконтролируемый вздох разочарования, а у него — довольную улыбку. Затем он осторожно погрузил палец в ее тело.

— Делани! — взорвалась Чонси и дернулась вверх, пытаясь вырваться от него. — Никогда не думала, что ты можешь… Нет, это невозможно!

Он понял, что все нужно начинать сначала, и даже был уверен, что ему удастся вызвать у нее ответное желание. Но вместе с тем он понимал, что не выдержит столь сильного возбуждения.

— Тише, дорогая, — прошептал он, осторожно кладя ее на спину. — Я хочу, чтобы ты почувствовала меня, почувствовала мое тело в себе. Я хочу тебя, Чонси. У меня нет больше сил. Не думай ни о чем. Просто закрой глаза и отдайся мне и своим чувствам.

— Нет, нет, — твердила она, пытаясь соединить ноги, не уступая его напору.

— Чонси, — сказал он более спокойным тоном. — Я не могу больше, поверь.

Она беспомощно и испуганно смотрела на него, а он раздвинул ее ноги и в то же мгновение вошел в нее, надеясь в душе, что не причинит ей боли. Наткнувшись на ее девственную преграду, он тихо выругался. Ведь она так много ездила верхом! Как же ей удалось сохранить девственную плеву? Что теперь делать?

— Чонси, ты сведешь меня с ума, — шепнул он, прекрасно осознавая, что нужно идти до конца. — Чонси, открой, пожалуйста, глаза. Поцелуй меня, милая. — Поймав ее губы своими губами, он крепко прижался к ней и в этот момент сделал последнее усилие, то самое последнее движение, которое превратило ее в женщину. Ее крик застыл у него на губах. Точнее, не застыл, а был поглощен всем его естеством. Неописуемый восторг охватил его — он стал частью ее! Он даже не чувствовал, как ее острые ногти вонзаются ему в плечи.

Боль была такой сильной, что на глазах Чонси показались слезы. Он ведь обещал, что не обидит ее! Она чувствовала себя беспомощной и несчастной. К ее удивлению, боль вскоре стала постепенно утихать, сменяясь невыразимым удовольствием. Помимо своей воли она обнимала его, прижималась, выгибалась навстречу. Ее движения окончательно свели его с ума. Он глухо застонал и содрогнулся всем телом.

— Прости, дорогая, — еле выдохнул он и закрыл глаза. Она не поняла истинного значения его слов, хотя и чувствовала, что что-то произошло. Да и как она могла не чувствовать, когда он наполнил ее тело каким-то теплым веществом?

Делани пришел в себя и, медленно приподнявшись на локтях, смотрел на жену.

— Ты простишь меня?

— За то, что мне было больно? Но сейчас уже все нормально. Никакой боли нет.

Ее слова слегка озадачили его.

— Нет, не только за это, — грустно сказал он. — За то, что я раньше кончил.

— Кончил? Что кончил?

Он сокрушенно покачал головой.

— Ничего. Сама когда-нибудь поймешь.

— Ты стал каким-то другим, Дел, — заметила она и слегка нахмурилась.

— Да.

— Тебе стало лучше?

Он молча кивнул и покраснел от ее наивности. «Интересно, — подумала она, — как часто он собирается проделывать все это? Раз в месяц? В год?»

— Ладно, Чонси, — тихо произнес Делани. — Давай немного поспим, а потом снова попробуем.

— Снова? Ты хочешь сказать, что?..

— Да, знаешь, молодожены обычно занимаются чтим по крайней мере шесть раз за ночь.

— Не может быть! — удивленно воскликнула Чонси.

— Господи, какая ты еще наивная, Чонси, — сказал он и поцеловал ее в щеку. — Тебе больно? Это все из-за твоей девственности. Но теперь все будет нормально, обещаю тебе.

— Это тебе будет нормально, — грустно ответила она. — У меня там что-то липкое и влажное…

— Чонси, — прошептал он, поглаживая рукой ее щеку, — я безумно рад, что ты стала моей женой. — Он хотел было предложить ей свою помощь, отнести ее в ванную и помыть, но потом отказался от этой мысли, сообразив, что может смутить ее.

— У меня не было выбора, — тихо сказала она и прижалась к нему. Прильнув щекой к его груди, она сразу же уснула и забыла о том, что только что произошло между ними.