Каралис ДмитрийСамовар

Дмитрий Каралис

Самовар

В начале перестройки к инженеру Петрову приезжал друг из Венгрии, и тот после долгого застолья подарил ему медный, позеленевший самовар.

- Смотри, какой самоварище! - нахваливал подарок Петров.- Это же, черт знает, что за агрегат! А медалей, медалей сколько!.. Видишь? - он оттирал тряпкой пыль и тыкал пальцами в овальные клейма. Ведро чаю влезет, не меньше.

Друг Имре вежливо улыбался и кивал головой.

- Ведь это живая история! - распалялся Петров.- Говорят, из него сам Лев Толстой два стакана чаю выпил.- Он покосился на жену. - Точно!.. Ехал он мимо одной деревушки, а там мой прадед с прабабкой - сидят в тенечке,чай пьют. Ну, они его и пригласили. Давайте, дескать, граф, чайку с дороги. Н-да... Краник только починить и порядок. Бери, Имре, дарю.

Имре увез самовар в Венгрию, почистил его, починил краник и поставил у себя дома на видное место.

"О-о-о!..- тонко улыбался он, когда гости интересовались происхождением самовара.- О-о-о... Это целая история! Прадед моего русского друга пил из этого самовара чай с самим Львом Толстым..."

Вскоре к Имре приехал его болгарский друг Дончо, и после трехдневного сидения в саду, под сливами, Имре подарил ему самовар.

"Но помни, мой друг Дончо! - наставительно поднимал палец Имре.- Это исторический самовар! Ты должен беречь его и ухаживать за ним! Сам автор "Войны и мира"..."

Дончо поклялся, что будет смотреть за этой блестящей штуковиной,как за самим собой, и тут же, за столом, подарил Имре магнитофон "Грюндинг".

Так самовар оказался в Софии.

Дончо сдержал свое обещание: он надраил самовар автомобильным лосьоном и заказал для него стеклянный куб. Раз в месяц Дончо с женой и детьми бережно доставали пузатую диковинку из стеклянного домика и полировали его сверкающие бока бархоткой. "Вот, дети!.. Сам Лев Толстой..,- он кивал на портрет мирового классика,- сам Лев Николаевич пил из этого самовара, когда творил свои бессмертные произведения..."

Однажды к Дончо приехал погостить двоюродный брат Христо, женившийся на шведке, и защелкал языком, переводя восторженный взгляд от самовара к портрету и обратно. "Поздравляю! Какое украшение интерьера! Где ты достал эту прелесть?..- он принялся торопливо вносить в дом цветастые коробки с подарками.- Дончо, открой багажник, там есть кое-что для тебя..."

Петров, между тем бросил скучную работу в НИИ, создал с друзьями кооператив по выпуску банных тапочек, потом вписался в торговлю лесом, книгами, табуретками, детскими кубиками, разработал пляжные шляпы-бумеранги, разбогател, обанкротился, снова поднялся, выстроил на месте родительской дачи-развалюхи загородный дом и по вечерам, у камина, придумал новую игру ки-ко,представляющую собой нечто среднее между крестиками-ноликами, нардами и морским боем. Игра с каждым днем завоевывала все новых и новых приверженцев, и Петров, наладивший ее патентованный выпуск, вскоре оказался в Амстердаме, на открытии первого международного турнира.

С блеском выиграв турнир и подписав несколько контрактов на элекронную версию игры, Петров дал интервью и, закинув в гостиницу лавровый венок, пахнущий одеколоном, пошел побродить по набережным каналов и купить сувениры.

Болела от чрезмерного напряжения голова, рябило в глазах от бесцеремонных вспышек блицев и, честно говоря, хотелось домой - к жене, детям...

В антикварной лавочке, куда он зашел, чтобы купить жене нечто старинное и изысканное, Петров увидел сверкающий самовар в стеклянном футляре с укрепленной у его основания табличкой. Что-то екнуло у Петрова внутри...

- Откуда самовар? - поинтересовался он, сдвигая на затылок шляпу.

Хозяин лавочки проворно вышел из-за прилавка, снял футляр и рассказал, что самовар доставлен из Швеции, где недавно скончался родственник русского писателя Толстого. Из этого устройства граф пил чай в продолжении двадцати лет, пока писал свой величайший роман "Война и мир".

- Занятная вещица, -покрутил краник Петров. Ему вдруг вспомнились дачные чаепития - с дедом, бабкой, родителями... Дымок, кирзовый сапог, шишки. - Сколькостоит?

Хозяин назвал цифру и секретари-телохранители Петрова удивленно переглянулись: "Золотой, что ли?"

- Беру! - Петров щелкнул пальцами, и на прилавок лег кейс с деньгами. Национальное достояние, понимаешь,томится вдали от родины.... - он дождался, пока хозяин пересчитаетденьги в пачках и спокойно добавил из бумажника- на чай.

Теперь исторический самовар стоит у Петрова на специальном столике возле камина, и иногда, под настроение, он снимает с него прозрачный колпак и протирает сверкающие бока мягкой тряпочкой. "Ох и самоварище, - ласково говорит Петров,- Это же живая история... Сам Лев Толстой!.. Правильно сделал, что купил...".