"Люди из Претории" - читать интересную книгу автора (Нгвено Хилари)

4

С большой неохотой Проныра Нельсон вернулся к маису: попросил телефонистку соединить его с мистером Капвелой, который остановился в отеле "Панафрик", потом созвонился со знакомым чиновником в департаменте зернопродуктов – тот обещал показать ему некоторые конфиденциальные материалы об одном из руководителей департамента. В таможенном Управлении Восточноафриканского сообщества у Проныры работал еще один знакомый, который не раз намекал, что может поделиться кое-какой информацией. Но когда Проныра позвонил ему, тот заявил, что не достал еще нужных документов. Сукин сын, хочет получить на лапу, с гневом подумал Проныра. Он откинулся на спинку стула и выругался вслух.

– Опять не в духе? – спросила Лора Ванджику из-за соседнего стола.

– День невезений, – сказал Проныра. – Напал на великолепную жилу, а редактор велит продолжать возню с этим чертовым маисом.

– Что за великолепная жила? – спросила Лора.

– Исчез южноафриканский ученый, крупная птица. Работал над совершенно секретным проектом.

– Ну и что? – У Лоры это сообщение не вызвало никакого интереса.

– А то, что, сдается мне, этот исчезнувший южноафриканский ученый находится сейчас в Найроби, в руках кенийских органов безопасности.

Она посмотрела на него с таким видом, будто ожидала услышать нечто совсем другое. Он пожал плечами.

– Вот и все, – сказал он.

– Исчезнувший южноафриканский ученый в Найроби? – переспросила Лора, и Проныра уловил нотки недоверия и даже насмешки в ее голосе.

Проклятые женщины! – подумал он, но вспомнил, что примерно в том же тоне с ним недавно говорил редактор. Он решил сменить тему.

– Между прочим, твой дружок шлет тебе горячий привет, – сказал он с улыбкой.

– Который?

– Что значит – который? Сколько их у тебя?

– Все зависит от того, – кокетливо пояснила Лора, – говоришь ли ты о теперешнем, о бывших или о будущих.

– О нынешнем, – сказал Проныра. – По крайней мере он был нынешним еще несколько минут назад или считал себя таковым. Я о Шэйне. Встретил его в "Хилтоне". По-моему, он от тебя без ума.

– Он отдает мне должное, чего не могу сказать о других.

Проныра счел за благо не вступать в спор и развернул свежий номер "Рэнд дэйли мэйл", недавно положенный курьером на его стол. История с исчезнувшим ученым не сходила с первой страницы. Согласно надежному источнику, южноафриканские власти считают, что доктор Эразмус пробрался в Кению и, вероятно, пытается установить контакт с кенийскими властями. По предположению анонима, сбежавший ученый пересек Замбию и каким-то образом сумел вылететь из Лусаки в Найроби, откуда он, видимо, постарается перебраться в Европу.

– Даже южноафриканцы знают, что он в Найроби, – сказал Проныра, с удовлетворением хлопая себя по бедру.

– Кто "он"?

– Исчезнувший ученый, – сказал Проныра. – Вот читай. – Он протянул газету Лоре, ткнув пальцем в статью о докторе Эразмусе.

– Так он в Найроби? – сказала она, наскоро пробежав текст.

– Да, он в Найроби, – ответил Проныра бесстрастным голосом. – И я собираюсь доказать нашему Фоме неверному, что это так.

– Выброси из головы этого ученого, и пойдем перекусим. – Лора улыбнулась ему кокетливо и призывно.

– Ты чего это вдруг? Твой певец дал тебе отставку?

– Я увижусь с ним вечером в клубе "Холлиан", – сказала Лора. – Просто решила оказать тебе честь и позволить показаться на людях с настоящей леди.

– Конечно, я считаю за честь показаться на людях с настоящей леди, – съязвил Проныра. – Только где ее взять, настоящую?

Лора вздохнула, собрала бумаги на своем столе, захватила сумочку и вышла из комнаты.

Провожая ее взглядом, Проныра признал про себя, что сложена она великолепно. Без всяких скидок и оговорок. Она хотела пообедать с ним. Почему он не откликнулся на приглашение? Проныра размышлял над этим вопросом добрых полсекунды, а потом вернулся к телефону. Надо заниматься контрабандой маиса, а исчезнувший ученый не дает покоя. Поэтому он и не пошел с ней.

Несмотря на все старания, он ни на шаг не продвинулся с маисом. Вскоре после обеда Проныра позвонил в отель "Панафрик", но ему ответили, что господин Капвела не возвращался в свой номер. Таможенник не появится на работе раньше завтрашнего дня. Знакомый из департамента зернопродуктов упрашивал Проныру набраться терпения.

– Вы ведь понимаете, это нелегко, – говорил он. – Мне приходится быть особо осторожным. Нам надо действовать тихо, не торопясь.

Попробуй внушить это мистеру Хамиси – едва не крикнул в трубку Проныра.

Вся вторая половина дня прошла впустую. Выпадали у него такие дни, когда он только и делал, что названивал по телефону и ругал тупоголовых секретарш, непременно желавших знать, о чем он собирается толковать с их боссом. Он ругался с ними, не отрывая глаз от пишущей машинки, будто его взгляд мог вдохнуть в нее жизнь. Проныра ненавидел такие дни. И особую ненависть вызывал у него день сегодняшний, потому что статья, которую от него требовали, совсем его не вдохновляла. Между тем то, что занимало все его мысли, по-видимому, никого не интересовало.

С пяти пятнадцати до десяти минут девятого Проныра сидел в последнем ряду кинотеатра "Двадцатый век", наблюдая, как Шон Коннери лихо расправляется с толпами красных разведчиков. Нечего сказать, прекрасное средство поднять настроение! В восемь тридцать Проныра отправился ужинать в ресторан "Акация". На здании напротив прыгала затейливая неоновая реклама, и он вспомнил о Таймс-сквер в Нью-Йорке. В ресторан вошла девица, по виду сомалийка, и уселась прямо за его столик. Смерив Проныру оценивающим взглядом, она решила попытать счастья с кем-нибудь другим. В девять пятнадцать Проныра вернулся в кинотеатр и опять купил билет на фильм о Джеймсе Бонде. Он довольно равнодушно относился к Шону Коннери, но идти домой было рано, а других развлечений в этот час в городе не сыщешь.

В полночь Проныра показал свою корреспондентскую карточку у входа в клуб "Холлиан", и его пропустили в зал. Лора, конечно же, сидела у самой эстрады. Даже в полутьме видно было, как она пожирает Шэйна глазами. Южноафриканский певец исполнял номер на суахили. Проныра много раз слышал Шэйна, но сегодня тот пел из рук вон плохо.

– Что это творится с твоим дружком? – спросил он, подсаживаясь к Лоре.

– Ты о чем?

– Он не поет, а квакает.

– Ишь, специалист! Тебе что диез, что бемоль – все едино!

– Ого! Как мы сегодня обидчивы!

Проныра подозвал официанта и заказал бутылку пльзеньского.

– Нет, серьезно, – не унимался он. – Шэйн сегодня не в ударе.

Лора посмотрела на Проныру и, пожав плечами, отхлебнула из своего бокала.

– Должно быть, не его день, – сказала она. – Пора знать: у всех певцов так бывает.

– Он, по-моему, в напряжении, чем-то взволнован.

Она промолчала. Пиво принесли перед самым антрактом. Пока Проныра расплачивался, Шэйн спустился с эстрады и присоединился к ним.

– Выпей, – предложил ему Проныра. – По твоему пению видно, что тебе надо выпить.

Дородный южноафриканец рассеянно посмотрел на Проныру, не зная, как отнестись к замечанию журналиста.

– Не обращай внимания, Шэйн, – сказала Лора, кладя ему руку на плечо. – Он ведь ни черта не смыслит в музыке.

– Что тебе заказать? – спросил Проныра, заметив нетерпение на лице официанта.

– Двойную порцию коньяка, – ответил Шэйн, – с имбирным элем.

Лампы в ночном клубе замигали – как бы в такт музыке в стиле "диско", которую играли во время антракта. Сладкий голос ведущего пригласил гостей танцевать. Две проститутки, крепко обнявшись, медленно извивались около эстрады. Появился коньяк. Шэйн смешал его с имбирным элем и залюбовался искристыми пузырьками, затем залпом опорожнил бокал. Лора взглянула на него.

– Дорогой, тебе еще выступать. – В ее голосе звучала тревога.

Шэйн поставил бокал на стол и вытер губы тыльной стороной ладони.

– Курево есть у кого? – спросил он.

– У меня только "Эмбасси", – сказала Лора.

– Ко мне не обращайся, – отрезал Проныра. – У меня хватает ума не травиться никотином.

Шэйн снова посмотрел на Проныру.

– Пойду-ка пройдусь, – бросил он. – Увидимся.

Лора поднялась:

– Что с тобой, милый?

– Ничего, – сказал певец. – Просто хочу подышать свежим воздухом. Пойдешь со мной?

Лора кинула беспомощный взгляд на Проныру, наливавшего остатки пива в стакан. Тот поднял голову и пожал плечами, давая понять, что ему безразлично, останется она или уйдет. Взяв сумочку, Лора удалилась с Шэйном. На танцевальной площадке проститутки тесно прижимались друг к другу, их огромные завитые парики плавно покачивались, наподобие черных буев в ночном море.

Лора вернулась вместе с Шэйном, когда музыка в стиле "диско" умолкла. Певец сказал ей несколько слов, которые Проныра не расслышал, и пошел к эстраде. Лора села.

– Он чем-то расстроен, – сказала она.

– Да что ты говоришь!

– Проныра, не будь таким противным, пожалуйста.

– Правда глаза колет.

– Но ведь ты мог и не говорить ему об этом.

– Допустим, мог. Только иногда человеку полезно услышать о себе правду.

– Ты ему не шибко нравишься, – сказала Лора, как бы извиняясь за своего дружка.

– Не ему одному, детка.

Шэйн снова запел – одну из джеймс-бондовских песен, исполнять которые считали своей обязанностью все певцы ночных клубов в Найроби. Бедный Джеймс Бонд, подумал Проныра, слышал бы он, что выделывают здесь с его песнями!

– Потанцуем? – спросил Проныра, кладя ладонь на руку Лоры и возвращая ее из мира грез, в который она погрузилась, созерцая поющего Шэйна, в мир реальный. – По крайней мере твой дружок убедится, что я не имею ничего против него или его пения.

Лора отодвинулась:

– Не сегодня, Проныра.

Журналист ощутил, что его вдруг бросило в жар: он не привык, чтобы его отвергали. Проныра машинально потянулся за пивом. Отпивая из бокала, он приказывал себе успокоиться, твердил, что ее отказ ничего не означает, что сегодня он вел себя с ней не лучшим образом. Вспомнил, что не пошел с ней пообедать. А теперь она отплатила ему той же монетой.

– Черт подери! – Проныра встал и подошел к высокой сомалийке, стоявшей у бара. – Потанцуем?

Она снова оглядела его – под этим расчетливым взглядом он чувствовал себя барахлом на распродаже или чем-то еще похуже – и отрицательно покачала головой.

– Смотри, потом пожалеешь, – сказал он, и опять его бросило в жар, как минуту назад за столом с Лорой.

Сомалийка повернулась к нему спиной. Проныра посмотрел на бармена. У того на лице застыло смущение.

– Добрый вечер, Проныра. – Бармен неловко улыбнулся.

– Черт подери! – бормотал Проныра, пробираясь к выходу.