"Везунчик (СИ)" - читать интересную книгу автора (Бубела Олег Николаевич)

Глава 18. Быт и нравы

Выспаться мне снова не удалось. Казалось, едва я закрыл глаза, как меня принялись весьма немилосердно трясти. Спросонья мне почудилось, что это местный Кинг-Конг сцапал мою безвольную тушку и тащит к себе в логово, поэтому, вскочив, я машинально сунул руку туда, где лежал магический кинжал. Но в следующую секунду увидел сонного Сишка, который абсолютно невозмутимо кивнул и отправился на боковую, оставив меня кипеть от возмущения. Что, мозгов совсем нет? Нельзя было будить как-то поаккуратнее? А если бы я успел вытащить клинок и пырнул наугад?

Мысленно наградив искателя десятком сочных эпитетов на орочьем, я вскоре осознал, что неожиданная встряска помогла мне быстро избавиться от остатков сна. Всплеск адреналина придал бодрости, поэтому вахта прошла легко. На этот раз я не шлялся вокруг овражка, не пугал местных сусликов, а внимательно наблюдал за окружающим пространством из-за кустов, памятуя о конкурентах, которые вполне могли позариться на наши запасы.

Мои худшие предположения не сбылись, до самого рассвета нас никто не потревожил. А когда наступило утро, мимо кустов, в которых я притаился, попытался пробежать барсук. Его освежеванную тушку я и предъявил искателям, когда те соизволили проснуться. Дорак похвалил меня и велел Лашту быстренько разжечь костер, использовав хворост, который оставил в овраге кто-то из предыдущих посетителей. Сегодня здоровяк не стал пользоваться спичками (жаль, я бы не отказался взглянуть на них поближе!), а достал из кармана какой-то амулет на веревочке.

Данная штуковина оказалась большой медной монеткой с дыркой посередине и черными иероглифами на одной стороне. Ее мне удалось рассмотреть достаточно хорошо, поскольку искатель положил амулет на хворост плашмя, а затем достал из другого кармана покрытый черными завитушками медный стержень, к которому тоже была привязана веревка. Не обратив внимание на мой любопытный взгляд, Лашт принялся медленно опускать стерженек, стараясь, чтобы он попал прямо в дырочку на монетке. Когда это произошло, ветви под амулетом начали дымить, а спустя всего пару секунд появилось пламя.

Здоровяк убрал амулет с костра, разъединил его и спрятал в карманы, совершенно не боясь обжечься, после чего начал раздувать огонь. Я же удивленно покачал головой. Вот это номер, магическая зажигалка! Хорошая штука, нужно будет обязательно купить нечто подобное на замену моей лупе, которая в некоторых моментах оказывается бесполезной. Вот и сейчас, когда солнышко стыдливо спряталось за густыми облаками и показываться в ближайшие часы явно не собиралось, без хитрого амулета Лашта мне снова пришлось бы давиться сырым мясом.

Здоровяк оказался прекрасным поваром. Соорудив над костром сложную конструкцию из свежесрезанных с кустов веток, он с немалой сноровкой разложил на ней куски мяса, щедро посыпанные солью и специями. Шашлычок зажарился очень быстро, но когда его разделили на всех, я осознал, что в путешествии с командой есть и свои минусы. Чтобы наесться, мне пришлось стрескать остаток своего каравая с выделенным сердобольным Дораком сморщенным огурцом и ополовинить и без того небольшие запасы сушеных фруктов. И это называется завтраком? Нет, пора прекращать питаться всухомятку! Только язвы желудка мне для полного счастья не хватало. Решено, в обед буду варить мясную похлебку, и пусть хоть кто-нибудь попробует возразить!

Покинув уютную ложбинку, мы вскоре вернулись на дорогу и снова зашагали на восток. А спустя полчаса устилавшие небо облака порадовали нас мелким дождиком, который усиливался с каждой минутой. Моя одежда быстро промокла, и даже хваленый капюшон не уберегал от прохладных струек, стекавших за шиворот. Хорошо хоть рюкзак был кожаным, и оставались какие-то шансы, что сухари и все прочее не пострадает от воды. Искатели тоже вымокли до нитки, но ничуть не сожалели об этом. Наоборот, они были рады непогоде. И с чего бы это?

Именно с таким вопросом я обратился к Лашту, как обычно по утрам высотой настроения не отличавшемуся.

– Так ведь в такой дождь насекомые не ползают, птицы не летают, змеи все по норам прячутся, а хищники и подавно в логовах отсиживаются, поскольку понимают – сейчас им добычи не видать, – пояснил здоровяк. – Вот и выходит, что непогода для нас – самое спокойное время. Можем топать, не опасаясь нападения какой-нибудь твари.

Ну да, я и сам бы мог догадаться! Если бы потрудился хоть чуточку подумать, прежде чем открывать рот. И теперь ясно, отчего Дорак решил ускорить темп нашего передвижения – командир планирует использовать это время по максимуму.

Через пару часов дождик превратился в самый настоящий ливень, который в ближайшее время прекращаться не планировал. Он старательно поливал почву, жадно впитывающую влагу, зелень, блаженно замершую под этим душем, да и нас заодно, заставляя меня мысленно распрощаться с сухарями. Как и говорил Лашт, Проклятые земли будто вымерли, поэтому мы без приключений и остановок шли до самого обеда. Привал был весьма кратким – минут пять, не больше. Оставив мечты о похлебке, я наполнил голодное брюхо самую капельку подмоченными сухарями с изюмом (водонепронецаемость рюкзака оказалась выше всяческих похвал!) и поспешил за искателями.

Через некоторое время мы повстречались с командой из трех человек, таких же промокших, возвращавшихся в Ирхон с туго набитыми рюкзаками за спиной. Это оказались новички, которых Дорак не удостоил даже приветствием, потому что, увидев нас, троица сошла с дороги и замерла на обочине, демонстративно положив ладони на рукояти своих клинков. Судя по лицам парней, они были готовы защищать добычу до последнего вздоха. И хотя глаза нашего командира выдавали сильное желание предметно ознакомиться с содержимым рюкзаков конкурентов, мы прошли мимо.

Когда ливень наконец-то начал стихать, посланный на разведку Лашт заметил с вершины небольшого нагромождения каменных валунов еще один отряд, в котором сумел рассмотреть парочку своих давних знакомых. Эта встреча также прошла без эксцессов – Дорак обменялся несколькими фразами с лидером команды, а здоровяк поручкался с двумя бородатыми мужиками. Причем данный жест не был принятым на Земле рукопожатием, он больше походил на объятия – двое сцепляли ладони в замке, держа руки, как в армрестлинге, и тянули их на себя, пока не сталкивались грудью, при этом едва не касаясь щеками. А уже через минуту команды разошлись каждая своей дорогой.

Вскоре дождь закончился, в просветы между облаками начало заглядывать солнышко, которое принялось подсушивать землю, устроив нам самую настоящую парилку. Сразу стало жарко и душно, темп нашего передвижения заметно снизился. Я уже начал сомневаться, что в этот день нам удастся достигнуть реки, но через некоторое время увидел очень знакомую скалу, ту самую Могилу Ларта. Машинально почесав плечо, на котором остались отметины от жал паучихи, я приободрился – на ужин будет рыбка! А час спустя отряд достиг моста.

Сразу переходить реку мы не стали, сперва внимательно осмотрели противоположный берег, поскольку, как пояснил Дорак, в этом месте рисковые банды грабителей из числа тех, кто не опасался далеко заходить в Проклятые земли, могли устроить засаду. Ведь большинство маршрутов искателей Ирхона пересекались именно в месте переправы. Миновать этот мост было никак нельзя, поскольку ближайший соседний располагался ниже по течению в дне пути отсюда, а перебираться вплавь никто не хотел.

Я не знаю, что именно высматривали мои спутники в густых кустах и за стволами деревьев, но увиденное их удовлетворило, поэтому вскоре мы ступили на территорию второго пояса. Вот только искатели вовсе не собирались останавливаться и устраивать привал. Более того, они очень удивились, когда я предложил это сделать.

– А зачем? – спросил Дорак. – Насколько я вижу, ты от усталости не падаешь.

– Не падаю. Но очень хочу искупаться, порыбачить, а потом вкусно и сытно перекусить, – пояснил я.

– Нет, ужинать мы будем в надежном укрытии, до которого должны добраться еще до захода солнца. Или ты желаешь разжечь костер прямо здесь?

Ирония в голосе искателя меня нисколько не смутила.

– Ну, можно отойти немного в сторону, – я махнул рукой. – Вон там есть удобное местечко на берегу, где кустов нет…

– Ник, прекращай чушь нести! – весело перебил меня Лашт. – Искупаться он хочет! Тебе что, дождя было недостаточно? Хотя от свежей рыбки я бы тоже не отказался… Дорак, а может, и правда, задержимся немного? Если у новичка хорошая снасть есть, так отчего бы нам вдвоем не попытаться…

– Ты посмотри, еще один рыболов на мою голову нашелся! – воскликнул командир. – Я не понял, вы хотите, чтобы часовню у Красного Камня занял кто-нибудь до нас? Хотите полночи с тварями воевать? Идем дальше!

Он развернулся и зашагал по дороге. Сишк и несколько смущенный здоровяк последовали за ним, но меня этот приказ категорически не устроил. Нет уж, речка в округе только одна, поэтому глупо упускать такую возможность. Бросив в спину искателям: «Идите, я вас догоню!», я отправился к присмотренному еще с того берега местечку, где можно было расположиться. На полпути меня догнал окрик Сишка:

– Ник, твою мать, живо назад!

Оглядевшись, я не заметил никакой опасности и невозмутимо потопал дальше. Если остальные так спешат, я не буду их задерживать, но отказываться от своих планов не собираюсь. У меня голова после дождя чешется так, что хочется повеситься, да и в рюкзаке почти не осталось продуктов. А кто знает, будут ли искатели охотиться и разводить костер в этой самой часовне…

Выбранный мной участок берега был просто идеальным. Ровным, покрытым травой, свободным от кустов и спускавшимся к самой воде. Выйдя на него, я сразу сбросил с плеч рюкзак, однако не успел снять перевязь с саблей, как получил сильный подзатыльник. Схватившись за пострадавшую часть тела, я обернулся и увидел Сишка, незаметно подкравшегося ко мне со спины.

– Ты что творишь, новичок? – угрожающе произнес искатель. – Прошел первый пояс и сразу почувствовал себя опытным? Гонор свой решил показать? Запомни, ты в отряде права голоса не имеешь. Если тебе отдали приказ – молча подчиняйся. Если сказали «идем дальше», значит идем дальше. Уяснил?

Я продолжал молча потирать затылок. Не для того, чтобы уменьшить боль от затрещины – она уже прошла, а чтобы ладонь находилась поближе к рукояти сабли.

– А спрашиваю, ты уяснил? – повысил голос искатель.

Конечно, со своей стороны он был прав – приказы начальства не обсуждаются. Однако сейчас согласиться с ним я не мог при всем желании. Ведь сделать это означало смириться с таким положением вещей, а подобное отношения к себе я терпеть не был намерен. Нет уж, я не тварь бессловесная, а полноправный член отряда! Да, пусть знаю и умею меньше остальных, но ведь я и не лезу решать организационные проблемы, не советую, как поступить при встрече с тварями, не возмущаюсь по поводу выбранного плана действий. Я просто желаю в кои-то веки искупаться. И как мне кажется, имею на это право. А если искателей что-то не устраивает, пусть катятся подальше! И без них как-нибудь обойдусь!

Наверняка я бы все это выложил разозленному Сишку, после чего на путешествии c компанией можно было ставить крест. Ведь моя отповедь оставила искателю всего два варианта – либо применить силу и поставить-таки обнаглевшего новичка на место, либо уступить и признать свое поражение. Ясное дело, в таком взвинченном состоянии искатель выбрал бы первый вариант, принялся бы работать кулаками и закономерно получил бы удар клинком. Я ведь тоже успел завестись и безропотно терпеть побои не стал бы, а так как в рукопашной не силен, однозначно выхватил бы саблю.

Но события начали развиваться по совсем другому сценарию. Не успел я открыть рот, как сбоку раздался голос Дорака:

– И чего вы тут застряли?

Обернувшись, я увидел приближавшегося командира, за которым следовал Лашт. Их появление немного отрезвило меня, поэтому руку от затылка пришлось убрать, ведь доставать саблю сейчас – явное самоубийство. Но отступать я все равно не собирался, поэтому принялся подыскивать слова, чтобы в более мягкой форме выразить свое отношение к происходящему. Вот только Дорак оказался куда более догадливым, чем я предполагал. Увидев решительное выражение моего лица, он сказал с усмешкой:

– Ладно, раз ты так хочешь искупаться, мы можем немного задержаться. Время еще есть. Заодно и Лашт сможет попробовать что-нибудь поймать.

Я принял его подачу и, как ни в чем не бывало, заметил:

– Вообще-то, можно было и не возвращаться. Я бы по-быстрому сполоснулся и догнал бы вас.

– Ник, на Проклятых землях отряд никогда не разделяется, – наставительно произнес командир. – В таком случае уменьшается общая боеспособность группы, и намного увеличивается риск встречи с тварями. А на одиночек в этих местах, уж поверь, будут нападать все. Даже мелкие грызуны. Поэтому впредь не самовольничай, поскольку мне будет обидно потерять такого многообещающего члена команды.

Ага, угрозу замаскировал лестью. Ведь без этого незатейливого комплимента фраза звучала очень похоже на «Еще раз взбрыкнешь, горло перережу!», а сейчас она наполнилась поистине материнской заботой обо мне. Ловко, ничего не скажешь, но ведь я деревенщина с севера, поэтому сделаю вид, что намека не понял.

– Хорошо, больше не буду.

– Дорак, так мне можно отправиться порыбачить? – спросил Лашт, буквально приплясывающий от нетерпения.

– Да иди уже! – воскликнул командир. – Только по сторонам не забывай поглядывать.

Здоровяк положил свою сумку рядом с моим рюкзаком, достал из нее засохший заплесневелый кусочек вяленого мяса, а из кармана какую-то катушку с ниткой и отправился на мост. Я продолжил стриптиз, постаравшись сделать так, чтобы искатели не заметили выглядывавшую из кармана рукоять кинжала. Вроде бы удалось, поскольку Дорак с Сишком как раз доставали свои шелковые простыни и на меня не глядели. Кинув все еще сырые шмотки на траву, я достал саблю из ножен, воткнул ее у самой воды и вошел в реку.

Мои приготовления оказались нелишними. Буквально через минуту в слегка мутноватой после дождя воде показалось большое белесое тело, быстро приближавшееся ко мне. Угадав в нем осьминога, я подпустил его поближе, после чего выскочил на берег, схватил клинок и проткнул голову увлекшейся охотой твари, пришпилив ее к земле. Отпрыгнув подальше, чтобы не дать извивающимся щупальцам коснуться своих ног, я тут же получил еще одну затрещину от Сишка.

– Тебе что, жить надоело?! – прорычал искатель.

Аналогичный вопрос можно было задать и ему. Нет, это надо прекращать! Я понимаю, мужику очень обидно, что моя наглость оказалась безнаказанной, но руки-то распускать зачем?

– Сишк, значит, ты получаешь удовольствие, когда тебя бьют по голове? – удивленно спросил я. – Так отчего же стесняешься и не попросишь тебя ударить? Я ведь не такой умный, как Дорак, мне все словами нужно объяснять.

Сказав это, я попытался врезать Сишку кулаком по тыковке, но тот ловко увернулся, машинально схватившись за рукоять одного из своих мечей.

– Ага, так тебе все-таки не нравится, когда тебя бьют? – радостно воскликнул я. – Так какого хрена ты считаешь, что это по нраву другим?

Искатель не ответил, только посмотрел со злостью во взгляде, убрав руку от клинка, и я прекратил дурачиться. С таким нужно попроще, иронию он не прочувствует и не оценит.

– В общем, еще раз ударишь, я врежу в ответ. Уяснил?

В этот момент наблюдавший за нами с обнаженной саблей Дорак усмехнулся и заметил:

– А у тебя, оказывается, есть зубки, Ник.

– Как и достоинство, – отозвался я и добавил, чтобы убрать ненужный пафос: – И я вовсе не о том, что между ног.

– Я догадался. Ты лучше скажи, тебя колта ужалить успела?

«Так вот ты какая, колта!» – подумал я, окинув взглядом кочевряжившегося на земле осьминога, и ответил:

– Нет. Я раньше встречал этих созданий и знаю, как с ними нужно поступать.

– Неужели? – иронично переспросил командир. – А знаешь ли ты, любитель купания, что колта является самой опасной речной тварью? И не только из-за яда на своих щупальцах, который на людей действует медленно – ужаленное место сперва немеет, и лишь через несколько часов плоть начинает заживо разлагаться, а из-за отравы на клыках, против которой даже камиш бессилен.

– Теперь буду знать, – сказал я, внутренне содрогнувшись.

Блин, а я ведь в первый раз, когда ловил рыбу, приплывшую к трупу дохлой твари, касался этих щупалец, даже не подозревая об опасности! Мда… остается только посочувствовать приятелю Тита. Кстати, кто бы мне подсказал, он нарвался на эту же колту, или возле моста их водится до фига и больше?

Предположив, что такие крупные хищники – большие индивидуалисты, я вновь вошел в речку и продолжил купание. На сей раз мне удалось без помех смыть многодневную грязь и пот с кожи, а также тщательно (насколько это возможно без мыла) вымыть шевелюру. Вернувшись на берег, я выдернул саблю из тела колты, щупальца которой давно прекратили шевелиться, а потом клинком столкнул ее в воду и отправился за кое-какой одежкой, которую планировал постирать.

Не успел я прополоскать свои портянки, как к дохлой твари подплыл первый карасик, а когда все белье было тщательно выстирано и выжато, у колты собрался целый косяк. Пока на пиршество не приплыли местные щуки, я подошел к приманке и принялся добывать себе пропитание старым проверенным методом. Выбросив на траву десятка полтора карасей, я заметил в мутноватой воде пиявку и решил спасаться бегством. Выскочив на берег, я схватился за саблю, но кровососка за мной не последовала. То ли не была голодной, то ли вцепилась по пути в какую-то рыбу. Все равно, возвращаться я не стал, решив не жадничать, смыл с клинка грязь и слизь, достал кинжал и принялся чистить добычу под взглядами порядком удивленных искателей.

Понаблюдав немного за разделкой рыбы, Дорак приказал Сишку сходить за Лаштом и вместе с ним организовать костер. Здоровяк долго упирался, не желая уходить с моста. Наверное, очень переживал, что сумел поймать всего четырех карасиков, которые в сравнении с моим уловом выглядели бледновато. Разумеется, своим успехом я бахвалиться не стал, а молча почистил и рыбу Лашта, который быстро набрал хвороста и соорудил аналогичную конструкцию для быстрого приготовления нежного мяса. О том, чтобы сварить уху я уже и не заикался – залетов для одного дня было вполне достаточно, лишь помог искателю с готовкой, еще раз оценив полезность магической зажигалки.

Мокрый хворост шипел и трещал, но давал совсем немного дыма. Рыбка пожарилась быстро. Ее, еще горячую, ароматную, в меру посыпанную солью и специями, команда уплетала за обе щеки. И снова никто так и не догадался поблагодарить того, по чьей инициативе состоялся этот великолепный ужин. Если честно, меня это задело, но я не стал учить искателей вежливости, а уделил внимание подсыхавшим портянкам, следя за тем, чтобы на них не попал уголек из костра.

Вскоре ужин подошел к концу. Надевая влажные шмотки, я мысленно на чем свет стоит костерил спутников, поскольку не успел толком наесться. Эти гады мало того, что трескали пойманную мной рыбку, так еще и старались уменьшить мою долю! Дорак без зазрения совести хватал лучшие куски, а хитрый Сишк даже недопеченную в рот совал, лишь бы ему побольше досталось! Или здесь такое поведение в порядке вещей, и наглость лишь помогает выживанию? Вместе с подлостью и трусостью?

Похоже на то. Значит, люди с честью и совестью на Проклятых землях долго не живут, поэтому мне следует немного пересмотреть критерии своей оценки. А то в голову уже начинают прокрадываться мысли о том, чтобы подыскать себе другую компанию. Так ведь никто не даст гарантию, что прочие отряды окажутся лучше! Тем более, с этими искателями за прошедшие дни мне все же удалось найти общий язык, стать им нужным. Ведь и Сишк не просто так врезал мне по тыковке, а потому что действительно переживал, и Дорак сразу же выхватил саблю и кинулся на помощь, когда я вылетел из воды, преследуемый колтой. Впору вспомнить мудрую пословицу – лучшее враг хорошего, и закрыть глаза на маленькие недостатки спутников.

Пока я одевался, искатели погасили костер и подхватили сумки. Вернувшись на дорогу, мы топали по ней до наступления темноты, но не встретили ни одной команды. Когда я поинтересовался причиной такого затишья, Лашт подробно объяснил, что существует множество разных маршрутов, которые привязаны к определенной сетке укрытий. Искатели стараются рассчитывать свой путь так, чтобы до ночи успеть добраться к одному из них. Недалеко от моста есть три относительно безопасных места, но чтобы достигнуть их засветло, вышедшим из Ирхона конкурентам нужно было либо идти рядом с нами, либо обогнать нас в то время, когда мы уплетали рыбу. А на противоположном берегу такие укрытия находятся на значительном расстоянии от реки, поэтому возвращавшиеся в город команды должны переходить мост еще в обед.

Отметив, что Могилу Ларта никто из искателей надежным убежищем не считает, я спросил у Дорака, почему же он так не хотел устраивать привал у реки, если все равно в округе никого не должно было быть.

– Никого? – удивленно переспросил командир. – А банды, которые могут остановиться неподалеку от оживленного места? А новички, которые не нашли хорошую добычу и захотят пополнить свои сумки нашими припасами? А другие отряды, которые очень спешат в город, поскольку у них, как и у Тита, вышли все лечебные зелья? А…

– Все, хватит! – перебил я искателя. – Понял уже, что глупость сморозил!

– Рад за тебя, – усмехнулся Дорак.

Блин, и когда же я думать научусь, прежде чем задавать такие тупые вопросы?

Часовни мы достигли, когда на землю опустилась ночь. Как по мне, это строение больше смахивало на небольшой храм, с колоннами, широкими ступенями, куполом и даже фресками на стенах, сильно поврежденными временем. Он гордо стоял на вершине холма, открытый всем ветрам. Что интересно, рядом никакого Красного Камня не наблюдалось. То ли он был настолько мелким, что в темноте разглядеть его было невозможно, то ли «у» Дорака оказалось куда больше километра. Несмотря на опасения командира, внутри никого не обнаружилось, поэтому мы осторожно поднялись по полуразрушенной лестнице на второй этаж, под самый купол, где и улеглись на холодном, покрытым пылью и осыпавшейся штукатуркой полу.

Пробуждение было не из приятных – меня укусили в шею. Причем сильно и больно. Хлопнув рукой по пораженному месту, рассчитывая прибить наглого комара, я обнаружил под пальцами живой шевелящийся пушистый комочек и понял, что в меня вцепилась летучая мышь. Приняв сидячее положение, я принялся отдирать кровососку, радуясь, что перед сном лег на левый бок, поэтому тварь не могла прокусить сонную артерию. Когда мне все-таки удалось оторвать челюсти и когти летучей мыши от своей кожи, я свернул ей голову, отбросил пушистое тельце в угол и огляделся. Ну, понятно – оставленный на вахте Сишк крепко спал, прислонившись к одной из поддерживавших купол балок. Часовой, твою мать! А если бы к нам в гости пожаловала тварь куда опаснее?

Ощупав кровоточившие раны на шее, я решил устроить искателю веселую побудку, осторожно поднялся и подошел поближе. Но как только я протянул руки, чтобы отвесить спящему замечательную «лычку», Сишк повернул голову и возмущенным шепотом поинтересовался:

– Ты что это удумал, новичок?

Ага, значит, он не спал! Он прекрасно видел, как в одну из дыр купола влетела мышь, но ничего не сделал, чтобы помешать ей укусить меня! Видимо, все никак не успокоится, поэтому решил устроить маленькую месть, прекрасно понимая, что особого вреда тварь мне не причинит. Вздохнув, я шепотом спросил:

– Ты действительно хочешь войны?

– О чем это ты? – отозвался Сишк.

Ой, как неубедительно!

– Не придуривайся, все ты прекрасно понял. Но я хочу узнать, ты действительно этого хочешь? Полагаешь, у меня не найдется возможности отплатить той же монетой или не хватит духу устроить отличную подлянку? Сегодня ты позволил твари меня укусить, так что же мешает мне завтра сделать то же самое? Или не дожидаться, пока тварь заглянет к нам, а самому отыскать какую-нибудь сколопендру и засунуть ее тебе за пазуху?

В свете звезд, который проникал из проломов в куполе, мне было видно, как изменилось лицо искателя. Похоже, он действительно не удосужился предположить, чем может обернуться его поступок. Замечательно! Теперь пару секунд подождем, чтобы Сишк полностью осознал возможные последствия, но не больше, иначе у него могут появиться нехорошие мысли о том, чтобы найти ядовитую сколопендру раньше меня… Все, нужный эффект достигнут, можно предлагать руку дружбы.

– Вот только мне очень не хочется устраивать месть. Я же помню слова Дорака о доверии, которое должно быть между членами одной команды, поэтому готов забыть о твоей… шуточке, если ты пообещаешь, что она будет последней. Поверь, я не пытаюсь набиваться к тебе в друзья, а просто хочу, чтобы на Проклятых землях мы могли без опаски подставить друг другу спину. Что скажешь?

Сишк немного помолчал, заставив меня понервничать, а потом недовольно проронил:

– Идет.

– Вот и славно, – с немалым облегчением прошептал я. – А теперь дай мне шепотку сита, потому что у меня все еще кровь идет.

Искатель без возражений пошарил в своей сумке и достал из нее мешочек, который протянул мне. Нет, мои царапины уже перестали кровоточить, но хвастаться своей повышенной регенерацией я не хотел, поэтому извлек полупустую флягу, промыл ранки водой и посыпал их целебным порошком, по консистенции очень напоминавшим обычную муку, после чего вернул сит и отправился досыпать. А спустя час меня снова разбудили, на этот раз деликатно потряся за плечо. Открыв глаза, я увидел Сишка, кивнул ему и принял вахту. Искатель улегся на пол, но заснул далеко не сразу – наверняка слова о моей возможной мести не давали ему покоя. Я же посмеивался втихомолку – пусть немного помучается, авось и поумнеет.

Следующие часы прошли бестолково. Сперва я наблюдал за звездами и розовой луной из дыры в куполе, затем таращился на медленно светлевшее небо, потом исследовал чердак, но так и не смог найти что-нибудь полезное. Зато обнаружил, что мышь, которой я свернул шею, ожила и принялась возиться в углу, будто пытаясь заново научиться двигаться. С ее тельца начала облезать шерсть, крылья съеживались и разлагались буквально на глазах, а когтистые лапы медленно удлинялись и превращались в страшное оружие. Понаблюдав за стремительной метаморфозой свеженького мертвяка, я не стал дожидаться финала, а просто отрубил твари голову.

Команда проснулась на рассвете. Быстренько перекусив, мы покинули гостеприимную часовню, которая, как выяснилось, была обителью Хинэли. Она являлась одним из немногих храмов, которые уцелели в войне, поскольку при наступлении эльфы целенаправленно разрушали все человеческие святыни. Этот любопытный факт мне сообщил Сишк, который сегодня стал немного более разговорчивым (судя по всему, пытался как-то загладить ночную выходку). Он же поведал, что ушастые поклоняются своей богине, которую называют Матерью, причем считают королеву ее аватрой – своего земной оболочкой, способной на краткое время (для объявления пророчеств или отдачи указаний) принять разум богини.

Нет, у эльфов вовсе не матриархат, их король – главный в государстве, а его регулярно пророчествующая супруга является главой церкви. Уж не знаю, как ушастые сумели обойти тонкие моменты этого аватарства (так и хочется спросить, не занимала ли богиня свою земную оболочку во время исполнения монархом супружеских обязанностей?), но, по словам искателей, в их религии было много непоняток, в которые люди даже не желали вникать.

День выдался весьма спокойным, столкновений с хищниками почти не было, а те, что попадались по дороге, особо не досаждали. Встреч с другими отрядами не было – либо конкуренты сами обходили нас десятой дорогой, либо мы заранее сходили с пути и прятались в кустах. В обед посланный на разведку Лашт столкнулся с дремавшим в кустах хряком, поэтому команда до отвала налопалась шашлычками из свинины, да еще и прихватила жареного мяса с собой.

Но эта продолжительная остановка стоила нам укрытия – небольшой расселины в скалах, которая оказалась занятой решительно настроенной командой. Пришлось коротать ночь в близлежащем лесу и несколько раз просыпаться, чтобы отбить нападение нескольких обезьян, стайки какой-то уродливой членистоногой мерзости, очень похожей на крабов, а затем длинных живых лиан, которые попытались обвить нас и утащить куда-то в чащу. Последние приползли к стоянке в мою вахту, но заметил я их только когда присел под кустиками с понятными намерениями. Наверняка я выглядел очень комично, со спущенными станами рубая саблей брызгавшие липким соком извивающиеся зеленые жгуты, схватившие меня за ноги, но проснувшимся искателям было не до смеха, поскольку эта дрянь успела окружить нашу стоянку. Пару минут мы все вместе расчленяли подползавшие лианы, а когда напор ослаб, подхватили свои вещи и выбежали на открытое место.

Хотя до восхода солнца еще оставалось время, мы наскоро позавтракали оставшимся жареным мясом и продолжили путешествие. Только уже не стали возвращаться к дороге, а направились на юг. По старой традиции, я первым делом расспросил спутников о той гадости, которая на нас напала. Оказалось, что те существа, которых я обозвал крабами, являлись крупными жуками. Они обычно охотились в составе небольшого роя и на людей нападали только во время сна. Яд этих тварей обладал сильным парализующим воздействием, а хитиновые панцири могли взять алхимики за несколько медяков. Лианы же были частью гигантского плотоядного цветка, который располагался в чаще, но мог далеко вытягивать свои отростки-щупальца в поисках добычи. Мда, и какую только мерзость не встретишь на Проклятых землях!

Идти по зеленым лугам с травой по колено было намного труднее. Кроме того в густой растительности таилось много опасностей. Когда взошло солнце, Сишка за пятую точку укусил какой-то жук. Не ядовитый, но очень крупный, поэтому приятного было мало. Искатель потом добрые полчаса периодически почесывал правую ягодицу. Спустя час не повезло мне – один из рыжих муравьев пробрался под штанину и укусил меня своими мощными челюстями. Хорошо так укусил, вырвав солидный кусок мяса – даже ситом пришлось посыпать.

А около полудня Лашт умудрился наткнуться на осиное гнездо. Причем не просто наткнуться, а задеть его сапогом. Ох, как мы потом драпали от разозленных полосатых насекомых… Правда, когда искатели выдохлись и перешли на шаг, выяснилось, что осы укусили лишь виновника незапланированной пробежки, да и то всего пару раз. Глотнув из какой-то фляжки, здоровяк выслушал длинную матерную нотацию Дорака, сводившуюся к тезису «под ноги глядеть надо!», и пояснил мне, что осиный яд смертелен только в больших дозах. Глядя на его раздувшуюся щеку с заплывшим глазом, куда пришелся один из укусов, я мысленно добавил, что и в малых он далеко не безобиден.

Буквально через полчаса впереди показалась большая роща. Нет, рощи нам попадались и раньше, поскольку в этой части Проклятых земель растительность была необычайно буйной, но эта являлась особенной. Во-первых, она была весьма неоднородной. Если прочие, как правило, состояли из деревьев примерно одинаковой высоты, то здесь кроны некоторых лиственных гигантов возвышались над прочими, причем были разной формы – то остроконечной, как у тополя, то куполообразной, как у клена. Во-вторых, деревья этой рощи заросли какими-то лианами, опутавшими их настолько плотно, что просветов между стволами практически не было видно. В-третьих, почти все они были покрыты вьюнком. Или не вьюнком, но аналогичным сорным растением, украшавшим деревья мелкими фиолетовыми цветами.

Издали это выглядело очень красиво, но я никак не мог понять, что же в этой роще кажется мне странным, и зачем Дорак ведет нас прямо к ней. И лишь когда мы подошли поближе, я начал различать на кронах деревьев поржавевшие флюгера, темно-коричневую черепицу, проглядывавшую из-за густой листвы, каменную кладку стен… Нет, это была совсем не роща. Это был большой город. Город, покрытый зеленью.

– Дошли, – облегченно выдохнул Сишк, когда отряд достиг деревьев и остановился.

– Привал? – уточнил я у Дорака, внимательно осматривающего опутанные лианами стволы.

– Нет, – ответил командир, не отрывая взгляда от деревьев. – Сейчас будем работать. Нужно только найти метку… Ага! Пошли!

Искатель уверенно повел нас вправо, а потом отодвинул зеленые канаты и скользнул в полумрак лесной чащи. Отряд направился за ним. Цепочкой, след в след, мы пробирались по лесу, стараясь не запутаться в переплетении корней, не угодить в сети необычайно липких лиан и не поцарапаться о колючки местного вьюнка. Дораку, идущему впереди, пришлось нелегко, несколько раз он доставал свою саблю и перерубал загораживающие дорогу шлагбаумы, разбрызгивая во все стороны прозрачный сок. Пару минут мы продирались по этой сельве, после чего достигли проема городской стены, где ранее были ворота. Разрубив еще пару лиан, Дорак первым шагнул на мощеную камнем улицу, буркнул: «Добро пожаловать в Тертос!» и двинулся к центру города, настороженно поглядывая по сторонам и не собираясь прятать в ножны залитую соком саблю.