"Поцелуй ангела" - читать интересную книгу автора (Мэй Сандра)6Чувствуя странную скованность, Джессика шла за Мэри, а остальная компания тащилась следом. Внутри оказалось довольно уютно – хотя и здесь заметны были следы запустения. Однако на полу повсюду лежали пестрые половики, скрипучие ступени лестницы, ведущей на второй этаж, были чисто вымыты, а откуда-то из глубины дома доносился упоительный запах кофе и горячего хлеба. На втором этаже с двух сторон коридора располагались комнаты, дверь в одну из них Мэри и распахнула, остановившись на пороге. Привыкшая к тесным квартирам Сохо Джессика еле удержалась, чтобы не присвистнуть. Даже в квартире Сондерсов – благоустроенной и большой – ее спальня была раз в десять меньше нынешних апартаментов. Комната была громадная и сумрачная Стены выкрашены в печальный синий цвет, кое-где на них проступали пятна сырости. Потемневшие от времени дубовые балки поддерживали высокий потолок, от большого окна нещадно тянуло сквозняком. Но в камине пылал огонь, возле кровати на полу лежал пушистый коврик, а сама кровать была застелена ярким лоскутным покрывалом, что несколько оживляло мрачную атмосферу комнаты. К слову сказать, на этой самой кровати запросто могли бы поместиться – и ни разу не встретиться за ночь – сразу три Джессики Махоуни. Над кроватью нависал старинный балдахин – тоже синего цвета. Джессика не сразу заметила, что на кровати, прислонившись к высокой горке разнокалиберных подушек, сидит какое-то существо… Она подошла к кровати, наклонилась – очень маленький, потрепанный и немного грустный плюшевый медвежонок доверчиво смотрел на нее глазами-пуговками. От двери послышался бесстрастный голос Мэри: – Близнецы решили, что вам может быть страшновато одной в незнакомом месте. Это Эдуард. Их любимая игрушка. Сэм решительно отодвинул старшую сестру в сторону и вошел в комнату. Ни малейшего смущения на румяной мордашке не читалось. Через мгновение рядом с ним встала Сюзи. Сэм посопел и важно сообщил: – Можешь звать его Эдди. Он не обидится. Ты только насовсем его не забирай, потому что он нам с Сюзи еще может по-на-до-биц-ца. Вот перестанешь бояться – и отдай. Джессика прижала медведя к груди и торопливо кивнула. – Я постараюсь побыстрее. Может, даже завтра. Спасибо большое. – Пожалста. А ты будешь только наша с Сюзи няня? – Ну… я вообще-то планировала стать вам другом. Всем четверым. – Вот еще!!! В мальчишеском голосе прозвенела такая ярость, что Джессика вздрогнула и вскинула глаза на Уилли. Щеки мальчика порозовели, глаза пылали неукротимым огнем. Он сжал кулаки – и тут же засунул их в карманы. Ричард Холторп нахмурился и шагнул к сыну. – Уильям! Немедленно извинись перед мисс Махоуни. – И не подумаю. Мне ее дружба без надобности. – Пусть так, но вежливость еще никто не отменял. Она наш гость… – Я ее в гости не звал! – Уильям! Мальчик развернулся и кинулся прочь. Простучали по лестнице торопливые шаги, хлопнула входная дверь. Джессика стояла, изо всех сил прижимая к груди плюшевого медведя. Лицо Ричарда Холторпа сразу осунулось, теперь он выглядел гораздо старше своих лет. Мэри – все такая же бесстрастная и невозмутимая – не двинулась с места. Обстановку разрядили близнецы. Сэм благодушно сообщил: – Да и хорошо, что Уилли убежал. Ты будешь играть только с нами. Мэри большая, папе некогда, в поход пойдем? От неожиданности Джессика ляпнула не подумав: – Конечно! Сэм немедленно поставил вопрос ребром. – Когда? Через часик или завтра? – Ох… лучше бы завтра. А сегодня вы бы мне все здесь показали… Я ведь еще не видела вашей комнаты. Сюзи оживилась и тоже подала голос: – Тогда поел… пош-ш-шли! Поможешь нам с Сэмом нарисовать правильный пала… пар-р-р-ровоз! Мэри чуть заметно улыбнулась и негромко пояснила: – Они борются с трудными словами и стараются говорить как взрослые. Мейбл Блант имела неосторожность назвать их «милыми малышами». Сэм тут же насупился. – Я не малыш! И Сью тоже. Бабка Мейбл дула… дурр-р-рочка! Дик Холторп закатил глаза и шумно вздохнул. – Дети мои, давайте дадим мисс Махоуни время устроиться на новом месте. Пошли на кухню, приготовим что-нибудь – а мисс Махоуни к нам спустится, когда будет готова. Близнецы подумали немного – и согласились. Дик взял их за руки и повел вниз; на прощание Сюзи обернулась и быстро помахала Джессике рукой. Это была удивительная и трогательная картина: высокий широкоплечий мужчина, бережно сжимающий пухлые ручонки малышей, едва доходящих ему до колена… Мэри не сдвинулась с места. Джессика вновь почувствовала странную робость – эта четырнадцатилетняя девочка выглядела и вела себя так, словно была намного старше Джессики. Мэри помолчала, а затем негромко произнесла: – Вы понравились близнецам. Наверное, вы хороший человек. – Спасибо. Я очень надеюсь, что мы поладим… все. И с Уилли тоже. На лицо девочки набежала легкая тень. – Извините его. Вел себя как свинтус. – Ничего страшного. Когда чужой человек приходит в дом, всем бывает нелегко. Мэри, могу я тебя попросить о двух вещах? – Конечно. – Во-первых, зови меня по имени. Я – Джессика. Во-вторых… насколько я знаю, в школе сейчас нет занятий? Возможно, ты могла бы мне помочь первые два-три дня? Я имею в виду – показать здесь все, объяснить… Мне неловко обращаться с вопросами к мистеру Холторпу. Кажется, Мэри улыбнулась. Или это просто тень, падающая ей на лицо? – Не беспокойтесь, вы отлично со всем справитесь. Я все покажу – и где лежит одежда близнецов, и где брать дрова, и колонку… Честно говоря, я ужасно рада, что вы им понравились. Теперь у меня будет больше времени на учебу – я уже начала отставать в школе. Джессика старалась не показать радости – откровенность и расположение этой серьезной не по годам девочки могли оказаться чрезвычайно хрупкими… – Я понимаю, тебе нелегко приходится. Если чем-то смогу помочь, буду рада. Учитель из меня так себе, но я хорошо знаю литературу, историю искусств и, как ни странно, биологию. – Это хорошо. По биологии у нас будет коллоквиум, надо подготовиться. А по литературе задали доклад о Вудхаусе – но я его не читала. – О, это мой любимый писатель! В доме есть его книги? – Есть, у папы в библиотеке. Но я медленно читаю… – Возможно, мы сможем читать все вместе по вечерам. У Вудхауса забавные повести, даже близнецам будет интересно. А я люблю читать вслух. Теперь Мэри определенно оживилась, на бледных щеках даже появилось некое подобие румянца. – Как хорошо! А вот я стесняюсь. Учительница говорит, у меня безжизненный голос. – Ерунда! Так не бывает. Хочешь, научу тебя читать стихи лучше всех в классе? – У меня не получится. – Получится! Меня учил один актер… давно, мне тогда было тринадцать. Я тоже ужасно стеснялась, но он стал давать мне уроки актерского мастерства, и через год я выиграла школьный конкурс чтецов. Глаза Мэри заблестели. – Было бы здорово. На рождественском балу все будут выступать с каким-нибудь номером… Я могла бы прочитать Лонгфелло. – «Песнь о Гайавате»? – Откуда вы знаете? – Тебе очень пойдет читать эти стихи. «Если спросите, откуда эти сказки и легенды, я скажу вам, я отвечу…» Девочка доверчиво улыбнулась – и сразу же стала неимоверно хорошенькой. Потом, словно смутившись своего порыва, отступила на шаг, сунула руки в карманы и тихо сказала: – Не буду вам мешать. Как устроитесь – приходите вниз. Мы пьем кофе на кухне, там тепло… и не так мрачно. Мэри аккуратно прикрыла за собой дверь, и Джессика, сразу обессилев, опустилась на край кровати. Что ж, можно сказать, что первый экзамен сдан… жаль, что не на «отлично». Уилли… Полдник прошел в теплой и дружественной обстановке, в основном благодаря близнецам. Они трещали без умолку, и Джессика едва успевала отвечать на их вопросы. Ричард молчал, Мэри подкладывала всем блинчиков, которые тут же и жарила на большой старинной плите, гудевшей от жара. Кухня действительно сильно отличалась от остальных помещений старого дома. Обшитая золотистыми сосновыми досками, увешанная пучками душистых трав и связками лука и чеснока, жарко натопленная и светлая, она казалась солнечным островком посреди осенней серой мглы. Жаль только, что Уилли за столом не было. Мальчик, по всей видимости, так и не вернулся с улицы. Джессика болтала с близнецами – а сама мучительно соображала, как бы получше и побыстрее наладить отношения с парнишкой. Ему не нравится ее приезд – ревнует отца? Видит в ней соперницу умершей матери? После кофе неожиданно потянуло в сон, но близнецы настояли на немедленной ознакомительной экскурсии по саду. Джессика слабо сопротивлялась: – Но ведь дождь… – Это не дождь, это елу… ер-р-рунда! Куртку с ка-пу-шо-ном оденешь. – У меня нету… – Как это нет куртки? Как же ты под дождем гуляешь? – А я и не гуляю особо, под дождем-то… – Ничего, теперь загуляешь. Мэри даст тебе куртку. Мэри, можно, Джесси возьмет твою куртку? – Я найду для мисс Махоуни подходящую одежду, а вы смотрите, если промочите ноги, то никаких походов не будет! – А ты не командовай, поняла? Теперь Джесси нами ко-ман-до-ва-ет! Джессика украдкой покосилась на Ричарда. Он не улыбался, но глаза определенно потеплели. Вероятно, волнуется за Уильяма. Мэри отыскала в кладовке прорезиненный плащ с капюшоном и сапоги. Когда она принесла в холл эти вещи, лицо Ричарда Холторпа на мгновение исказила мучительная гримаса – и Джессика догадалась, что плащ и сапоги принадлежали его покойной жене. Чувствуя неловкость, она торопливо сунула ноги в сапоги и произнесла фальшиво-бодрым голосом: – Ребята, а вы покажете мне лавку миссис Агаты Джоунс? – Покажем!!! – завопили близнецы и заскакали на месте от нетерпения. Судя по всему, в лавке миссис Джоунс продавались некие сокровища, на которые близнецам очень хотелось полюбоваться… К счастью, дождь практически закончился, хотя солнце так и не выглянуло из-за серых туч. Близнецы – в одинаковых куртках и сапогах, но разных шапках – вылетели из дома словно камни из пращи, и кинулись к воротам. Джессика едва не бросилась следом, но Ричард Холторп удержал ее за руку. – Не волнуйтесь. Они умеют вести себя на улице, а движения здесь почти нет. Еще раз простите за Уильяма. – Вам совершенно нет нужды извиняться. И не переживайте, все наладится. Ричард посмотрел на нее со странным выражением лица, а затем тихо ответил: – Если бы вы знали, как я на это надеюсь… Улица была совершенно пуста, и потому они втроем весело шагали по самой середине. Сэм работал гидом, Сюзи ревниво слушала и временами вносила коррективы. – Вот это – поилка. Тут раньше лошадков поили. – Лошадок? А теперь? – А теперь лошадков… лошадок почти нету. У папы есть на ферме. Три штуки. И у Джимми есть. – Не у Джимми, а у его папы. Сэм, ты дурак. Джимми еще маленький! – Отстань, Сью. А вот это – дом бабки Мейбл. Джессика осторожно покосилась на вражескую цитадель. Показалось ей или занавеска на окне действительно шевельнулась? Сюзи мечтательно протянула: – Цыточки краси-и-ивые… – Да, согласна. Цветочки прямо загляденье. Слушайте, а давайте тоже посадим цветочки? – Давай! Наша мама – ты знаешь, что у нас мама умерла? – сажала цветочки, а потом они это… захренели! Джессика фыркнула. – Наверное, ты имеешь в виду – захирели? Ничего, мы посадим новые. – Сегодня? – Думаю… немного попозже. Сейчас ведь уже осень. В этот момент из густых зарослей шиповника, образовывавших живую изгородь вокруг следующего домика, раздался приятный женский голос: – Извините, что вмешиваюсь! Сейчас вполне можно посадить гиацинты и нарциссы, в горшочки, тогда к Рождеству они расцветут. От неожиданности Джессика едва не подпрыгнула – а над живой изгородью возникла голова симпатичной пожилой женщины, повязанная клеенчатой косынкой. Женщина улыбнулась и представилась: – Меня зовут Элен Парселл. А вы, наверное, новая няня ма… близнецов? Сэм с достоинством ответил за Джессику: – Добрый день, миссис Пал… Парсер! А мы идем в лавку! Элен Парселл дружелюбно улыбнулась малышу и перевела взгляд на Джессику. – Как вам у нас? Конечно, вы только приехали, да еще и из самого Лондона… должно быть, у нас вам будет скучновато. Джессика покачала головой. – Не думаю, что мои юные друзья позволят мне скучать. И у вас очень симпатично. Я любовалась цветником вашей соседки… Лицо Элен Парселл приобрело странное выражение – так мог бы выглядеть человек, слегка переевший меда. – Милая Мейбл обожает цветы. Посвящает им всю свою жизнь. Конечно, ей намного проще – ведь у нее никогда не было семьи, детей… Если бы не домашние хлопоты, я бы тоже занималась исключительно цветами. Вы в лавку Агаты Джоунс? Не против, если я пройдусь с вами? Надо купить секатор. У этого шиповника на редкость крепкие ветки. Не дожидаясь согласия Джессики, Элен Парселл проворно выкатилась из калитки и засеменила рядом с ними. Ростом она была пониже Джессики, довольно полненькая, в общем – симпатичная и, как выяснилось, ужасная болтушка. Вероятно, та самая разведка боем, с юмором подумала Джессика и приготовилась к отражению возможных атак. – …Мы все страшно переживаем за ребят. Шутка ли – четверо! Мэри умница, хорошая хозяйка, но ведь ей всего четырнадцать. Девочка растет, очень нуждается в женских советах… вы простите меня, милая, за вопрос – а сколько вам лет? Началось, подумала Джессика. – Мне двадцать два. Скоро будет. – А-а-а… Ясно. Что ж, вы с Мэри могли бы стать хорошими подружками, это тоже неплохо. Джессика улыбнулась и пошла в атаку: – Считаете, что я слишком молода, чтобы дать Мэри дельный совет? – Нет, что вы… Давно работаете няней? – Не особенно. До мистера Холторпа помогала одной американской паре… дипломаты из посольства. – Надо же! Говорят, американские дети совсем другие… – Я не заметила. Основные характеристики примерно такие же, что и у наших. Вероятно, будь у меня опыт побогаче, я бы как раз заметила разницу, но – увы. Миссис Парселл, вы говорили насчет гиацинтов… – О, это мой конек! Я обожаю их сладковатый запах… как вы думаете, милая, Сэм не свалится с того заборчика? – А? О! Спасибо. Сэмми, друг мой, ты не мог бы слезть? – Чичас… Яблочко тебе сорву… уоууу! Вот! Довольный Сэм свалился с забора, сжимая в чумазом кулаке мелкое красноватое яблочко. Сюзи заботливо помогла брату подняться, и они вприпрыжку поскакали к Джессике. Элен Парселл привычно улыбнулась – и попробовала зайти с другой стороны: – А вы давно знаете Ричарда? – Мистера Холторпа? Нет, всего два дня. Я обратилась в контору по трудоустройству, мне предложили этот вариант, а мистеру Холторпу – мою кандидатуру. – Понятно… значит, вы совсем ничего о нем не знаете? – Только то, что мне нужно знать. Он вдовец, и у него четверо детей, двоим из которых нужна няня. – Н-да… третьему скорее потребуется надзирательница… Сэм, детка, покажи Сюзи лягушку – вон она прыгает… Сэм и Сюзи немедленно устремились в погоню за лягушкой, а миссис Парселл напряженным голосом быстро и негромко произнесла: – Я не хочу вас пугать, моя милая, но на вашем месте я бы в этом доме не задерживалась. Джессика прямо-таки почувствовала, как адреналин рванул по жилам. Интриги?! Сплетни?! Какая прелесть! – Что вы имеете в виду, миссис Парселл? Элен Парселл огляделась по сторонам, хотя на улице никого не было – только близнецы упоенно скакали по лужам за ополоумевшей от ужаса лягушкой, – и понизила голос: – Мне не хотелось бы выглядеть в ваших глазах обычной деревенской сплетницей, как некоторые, но вы так молоды… и совсем не знаете этого человека… – Разумеется, вы его знаете гораздо лучше, ведь вы прожили с ним рядом двенадцать лет! – Вот именно! И я могу смело сказать: Ричард Холторп ужасный человек! Во-первых, он хам. – Ну, мне так не показалось, честно говоря… – Ха! Два дня знакомы – естественно. Он же не дикарь, чтобы бросаться на вас с порога. Но поверьте мне: как только вы обживетесь в их доме, звериное нутро этого человека полезет наружу. – Вы меня прямо пугаете, миссис Парселл… – Вы знаете, что пережила милая Мейбл? Он кричал на нее! Выгнал из дома, словно попрошайку или бродяжку. Чуть не натравил на нее своего ужасного пса! Нет, Мейбл, конечно, может изрядно утомить – кому и знать, как не мне, ее лучшей подруге и соседке, – но чтоб так поступить с женщиной! Пожилой, уважаемой дамой! – А… почему это произошло? Не мог же он накинуться на нее ни с того ни с сего? Или мог? – Видите ли, мы все, как я уже говорила, страшно переживаем за милых крошек. Мейбл так и зовет их – бедные сиротки. Она принимала в них участие, понимаете? Хотела помочь по-соседски. Пыталась пожалеть… – И назвала бедными сиротками в присутствии мистера Холторпа, надо полагать? – Ну… он услышал, как она говорила это. Приехал домой с фермы, зашел в дом, услышал, как Мейбл по-матерински журит Уильяма… – За что? – Между нами, этот мальчишка абсолютно неуправляем. Малыши, конечно, ангелы, хотя и им следовало бы уделять больше внимания, Мэри… учитывая отсутствие матери, она еще ничего, но Уильям! Юный преступник, вот что я вам скажу со всей откровенностью. Ему самое место в колонии. На худой конец, в военном училище. Там из него сделали бы полезного члена общества… – Погодите, миссис Парселл, не отвлекайтесь. Так, значит, миссис Мейбл… – Мисс. Мисс Мейбл. Она так и не вышла замуж, бедняжка. Жених бросил ее буквально у алтаря – печальная история, но мы сейчас не об этом. Да, Мейбл журила мальчика, потому что он вел себя непозволительно. И тут налетел этот бешеный Холторп. Он буквально вытолкал Мейбл из дома – я сама это видела… совершенно случайно вышла во двор, понимаете? – Конечно. Значит, мистер Холторп вспыльчив. Что ж, спасибо, я это учту. – Вспыльчивость – это еще полбеды. Про него ходят разные разговоры… Вы замужем, милая? Ну что я говорю, конечно, нет. Джессика удивленно посмотрела на миссис Парселл. – Почему конечно? – Какой же муж отпустит свою молоденькую и хорошенькую жену в дом одинокого вдовца, да еще так надолго? Вы ведь надолго к нам? – Это зависит не только от меня. Если моя работа будет устраивать мистера Холторпа… – Уверяю вас, это не единственная сложность. Еще вопрос, одобрит ли вас кое-кто другой… Джессика нахмурилась. – Вы имеете в виду… детей? Элен Парселл наградила ее сочувственным и покровительственным взглядом. – Милая, вы все-таки еще совсем дитя. Я имею в виду любовницу мистера Холторпа! Джессика почувствовала себя так, словно ей на голову опрокинули ведро холодной воды. – Миссис Парселл, меня совершенно не касается личная жизнь моего работодателя… Цепкая ручонка миссис Парселл с неожиданной силой ухватила девушку под локоть. – Это вы так думаете. На самом деле та женщина вертит им как хочет. Если она почувствует в вас соперницу, она выгонит вас взашей, вы и слова сказать не успеете. – Какую еще соперницу? Это уж полная чушь… – Вы не представляете – в силу своей молодости, – как ревнивы могут быть женщины за тридцать. Та женщина просто не допустит, чтобы молоденькая и хорошенькая девушка оставалась наедине с Холторпом в его собственном доме. – Миссис Парселл, по-моему, мы увлеклись… – Я понимаю, вам неприятно это слушать, но кто предупрежден – тот вооружен. Опасайтесь мисс Дарси! Они с Холторпом стоят друг друга. Если уж совсем начистоту, то и со смертью миссис Холторп не все ясно… Мерзкий холодок потек по спине Джессики. Она невольно отстранилась от Элен Парселл, удивляясь, почему четверть часа назад эта мерзкая сплетница показалась ей милой и симпатичной женщиной. К счастью, в этот самый момент вернулись перемазанные с головы до ног близнецы. Сюзи шагала впереди, триумфально сжимая в кулачке полузадушенную громадную лягушку, пускавшую огромные пузыри. Миссис Парселл при виде лягушки издала пронзительный вопль, отпустила руку Джессики и отскочила в сторону, чему девушка была только рада. Джессика присела на корточки перед радостной Сюзи и в неожиданном порыве привлекла девочку к себе. – Какая ты молодец, Сью! Сама поймала лягушку? И не побоялась? – Не-ка! Я не боюсь даже ужиков – у нас они живут под крыльцом, я тебе покажу. – Вот спасибо… слушайте, только давайте ее сейчас уже отпустим, хорошо? Насколько я понимаю, мы уже пришли, а в магазин с лягушками не пускают. Сэм пожал плечами. – Почему? Дядя Боб приходил туда вместе с лошадью – и ничего. – Да? Ну то лошадь. Они же ужас какие умные. А лягушка может вырваться, залезть в какой-нибудь угол и погибнуть. Сюзи покачала головой. – Не вырвется. Я ее крепко держу, не бойся. – Я вижу… Нет, ребята, давайте так: либо мы идем в магазин без лягушки, либо остаемся с лягушкой, но на улице. Сэм и Сюзи переглянулись. Казалось, близнецы обмениваются мыслями… Потом Сюзи разжала пальцы, и лягушка тяжело шлепнулась в лужу. Сюзи деловито вытерла ручку об куртку брата и сообщила: – Идем в га-ма-зин. Лягушек мы и потом наловим, хоть ми-ли-ён. Джессика с облегчением выпрямилась и огляделась. Они действительно добрались до магазина – «Лавка миссис Агаты Джоунс», как гласила самодельная вывеска над дверью. Рядом с лавкой, помещавшейся в торце того самого бетонного здания, которое Джессика разглядела еще на подъезде к деревне, стоял небольшой фургончик, распространявший аромат свежевыпеченного хлеба – и рот Джессики немедленно наполнился слюной. Несколько опрятно одетых дам среднего возраста, державшиеся небольшими группками, сдержанно поздоровались с девушкой, кто-то потрепал по плечу Сэма, а из фургончика высунулся румяный седовласый джентльмен и с улыбкой протянул близнецам полосатые леденцы на палочке. Джессика обвела местный бомонд смелым взглядом и громко поздоровалась: – Всем добрый день! Меня зовут Джессика Махоуни, я работаю в доме мистера Холторпа. Приятно познакомиться. Сквозь неясный гул голосов донеслись заверения, что и дамам среднего возраста приятно познакомиться с Джессикой. Сквозь самую многочисленную группу жительниц Миддл-Маунтин энергично протолкалась высокая светловолосая женщина лет сорока. Она была одета в яркий желтый дождевик и явно мужские резиновые сапоги. Окинув слегка оробевшую Джессику строгим взглядом, она неожиданно улыбнулась и громогласно представилась. – Сара! Картрайт! Так это вас мой Джимми сегодня вез со станции?! Так и сказал – красотка! Все верно! Будем знакомы! Рада! Очень! Если что – заходите запросто, наш дом во-он там, видите? Синие ставни и груда ржавого железа в палисаднике. Джессика с жаром потрясла протянутую руку. Миссис Картрайт ей сразу понравилась, несмотря на громкий и резкий голос. Наконец церемония официального представления завершилась, и Джессика с близнецами отправились в лавку Агаты Джоунс. Близнецы хищными маленькими птицами носились между стеллажами с товарами, а Джессика завороженно оглядывалась по сторонам. Лавка была словно волшебный магазинчик из детских снов. Все, о чем вы мечтали в детстве, лежало здесь на соседних полках, абсолютно вперемешку. Банки с домашним вишневым и клубничным вареньем, покрытые вощеной бумагой. Разноцветные мячики-«попрыгунчики»; Настоящее ружье. Чипсы. Потрепанная, но еще бодрая Барби. Шоколадные зайцы. Шахматы. Набор удочек. Консервированные персики. Баллончики со взбитыми сливками. Набор перламутровых акриловых красок с трафаретами. Резиновые утята для ванны… Сэм затормозил перед центральным стеллажом и замер, вытаращив и без того круглые глаза. Джессика подошла – и тоже восхищенно вздохнула. Сюзи заметила рассудительным голосом давно живущей на свете и потому не верящей в Санта-Клауса старушки: – Это ужасненько дорого. Папа никогда такого нам не купит. Но тетя Агата разрешает приходить и смотреть… На широкой полке стеллажа разместилась практически настоящая железная дорога. По крошечным железным рельсам бежал состав размером с ладонь. На маленьком перроне стоял малюсенький кондуктор в синей форме, а над его головой на белом столбике висел колокольчик, возвещающий о прибытии поезда. Пластиковые деревья зеленели вдоль полотна, на поляне безмятежно паслись крошечные коровы, и в большой – с арбуз! – горе был проложен туннель, в который и устремлялся трудолюбивый паровозик, таща за собой вагончики… Джессика следила за паровозиком с ничуть не меньшим интересом, чем близнецы, и потому не заметила, как к ним подошла невысокая миловидная женщина средних лет, похожая на учительницу. Женщина деликатно кашлянула, – Привет, Сэмюэль, здравствуй, Сюзи. Добрый день, мисс… Полагаю, вы и есть новая няня младших Холторпов? – Да. Здравствуйте. Меня зовут Джессика Махоуни. Как красиво… Я никогда не видела в магазинах игрушек ничего подобного. Агата Джоунс улыбнулась немного грустной улыбкой. – Это – память о моем муже, мисс Махоуни. Он двадцать пять лет проработал машинистом на паровозе, а на досуге увлекался конструированием вот таких моделей. После его смерти пришлось многое продать – он разместил свою большую железную дорогу на крыше нашего дома, я просто не смогла бы с ней управляться, но небольшую часть я сохранила. Ребятишек отсюда не оттащить. Джессика вздохнула. – Значит, это не продается… Хотя это и к лучшему, наверное. Все могут полюбоваться. Агата Джоунс снова вежливо улыбнулась. – Вы что-то хотели купить или просто знакомитесь с обстановкой, мисс Махоуни? – И то и другое, всего понемногу. Мне нужны резиновые сапоги и непромокаемая куртка… – С ка-пу-шо-ном! – Совершенно верно, Сэм, спасибо. С капюшоном. У вас найдется подходящий размер? Эти сапоги мне немного маловаты… Агата Джоунс кивнула. – Все верно. У Лоры была совсем крошечная ножка, как у ребенка. Это ведь ее сапоги, я прекрасно помню эту партию. – Серьезно? Ведь прошло столько лет… – Мисс Махоуни, у меня совсем маленький магазин – видите, часть товаров поставляют сами жители деревни. Я закупаю небольшие партии одежды и обуви, стараюсь набрать разных моделей. Наш маленький мирок и так очень замкнут – а если при этом все будут ходить в одинаковых нарядах, будет совсем тоскливо, вы не находите? Она нравилась Джессике – мягкая, интеллигентная женщина с хорошими манерами и явно отменным вкусом. Скромный на вид костюм был пошит безупречно и из хорошей ткани. Крошечные бриллиантовые сережки в ушах, тонкое золотое кольцо на пальце – миссис Агату Джоунс язык не поворачивался назвать торговкой или продавщицей. Вдвоем они подобрали Джессике сапоги, а вместо куртки миссис Джоунс посоветовала приобрести длинный дождевик. – Вот, посмотрите – бирюзовый вам будет к лицу. Отличные модели – действительно не промокают, и потом… ребятишки обожают гулять по окрестностям, такой наряд будет виден издалека, не заблудитесь и не потеряетесь. Помимо необходимой экипировки Джессика купила еще засахаренных орешков и леденцов близнецам, красивую заколку для волос – Мэри, вяленое свиное ухо – для Демона, после чего в некотором замешательстве посмотрела на хозяйку магазина. – Миссис Джоунс, мне немного неловко, но… вы же знаете детей мистера Холторпа достаточно хорошо? – О да. Если не считать Мэри, то с самого их рождения. – Что мне купить для Уилли? Какой-нибудь сувенир, но чтобы он ему понравился. Агата Джоунс задумалась. – Хороший вопрос. Машинки – нет, он давно из этого вырос. Конфеты он не особенно любит. Удочки – Уильям сам способен вырезать отличную удочку из орехового прута… О! Вырезать! Хороший перочинный нож, я полагаю. – Но… мальчику всего двенадцать… Миссис Джоунс спокойно посмотрела на Джессику. – Ну и что? Это же не оружие. У всякого нормального мальчика должен быть хороший перочинный нож – с массой лезвий, всяких отверточек, крючков и приспособлений. Полагаю, в этом подарке не будет ничего предосудительного, а мальчику наверняка понравится. Я рада, что вы об этом думаете, мисс Махоуни. У Дика Холторпа отличные дети, но подарками их жизнь не балует. А ребенку обязательно надо дарить подарки. Самые бесполезные с точки зрения взрослого – но бесценные для самого ребенка. Джессика немедленно прониклась к миссис Джоунс еще большей симпатией. В большом деревянном ящике копаться пришлось недолго – маленький швейцарский перочинный ножик с черепаховой рукоятью и прочной цепочкой словно сам прыгнул в руку. Нож стоил дороже всех покупок вместе взятых, но Джессика ни минуты об этом не пожалела. Домой они шли весело и с песней. Близнецы вполне складно распевали «У старого Макдоналда ферма была», а Джессика удачно исполняла партии упоминаемых в песне животных. Уильям был дома. Судя по всему, втык от отца и сестры он получил основательный, потому что при виде Джессики никуда из кухни не убежал, только глубже вжался в спинку стула и отвел глаза. Чисто вымытый и вычесанный Демон лежал перед плитой и благодушно стучал хвостом по доскам пола, улыбаясь во всю свою удивительную физиономию. Оказалось, что пес – настоящий красавец, чем-то напоминающий сказочного волка, мохнатые же брови придавали его мордахе совершенно человеческий вид. Близнецы заставили Джессику продемонстрировать покупки, а потом заплясали вокруг Мэри с воплями: – Подарочки! Джессика принесла подарочки! Демон одобрил свиное ухо и преисполнился к Прекрасной Тетке самых нежных чувств. Мэри при виде заколки внезапно зарумянилась и спросила чуть изумленно и взволнованно: – Это мне?… Близнецы заставили Ричарда Холторпа восхититься орешками и леденцами, а потом Сэм крикнул: – Уилли, хоть ты и был плохим, Джессика тебе тоже купила подарочек! Уильям немедленно съежился еще больше и буркнул: – Обойдусь! Дик Холторп выразительно покашлял – и мальчик нехотя слез со стула, подошел к Джессике, впрочем так и не глядя ей в глаза. Девушка сказала негромко: – Уилли, это просто сувенир, никакой не подарок, и я… я надеюсь, что когда-нибудь мы с тобой станем друзьями. Просто так – а вовсе не в обмен на что-то. Вот. Это тебе. Она почти насильно вложила нож в руку мальчика и торопливо вышла из кухни, не желая смущать его. |
||
|