"Xirtam. Забыть Агренду" - читать интересную книгу автора (Розов Александр Александрович)

5. Рабы и каннибалы выходят на сцену.

Поднимался ветер. До шторма было еще далеко, но самолет ощутимо швыряло на высоте 2000 метров. «Мотоциклетный» уровень пассажирского комфорта можно было ощутить в полной мере. Стэну стоило немалых усилий прижимать трубку спутникового телефона к уху и одновременно с этим, контролировать положение своего тела, чтобы не стукнуться лицом об шлем пилота при прыжках по воздушным ямам. Это ему удалось, он закончил разговор, убрал телефон в карман, и заметил.

— Мне кажется, в этом самолете не хватает спинок сидений и ремней безопасности.

— Заднее сидение с ремнями, — сказала Тали, — включено в комплекте для двухместной конфигурации, но конкретно этот «Agro-3000L» пригнали, как чисто одноместный, и я просто убрала спинку пилотского сидения, чтобы вам было, куда поместиться.

— Ясно. А кто сейчас главный на Фламенко?

— Жоа, кто же еще? — ответила Тали, и показала пальцем куда-то вниз, на море, хорошо просматривающееся сквозь остекление кабины, — а вот ползет коробка с Гаити.

«Dino-Foil» — тяжелый катамаран на подводных поплавках напоминал ярко-сиреневый спичечный коробок, стоящий над морем на четырех коротких спичках. На самом деле, «коробок» имел 60 метров в длину, и стоял не на спичках, а на пилонах, соединяющих прямоугольный грузовой корпус с двумя несущими подводными «торпедами».

— Какое-то оно не очень пассажирское, – высказал свое мнение Стэн.

— Оно совсем не пассажирское, – уточнила пилот, — а грузовое. Пассажиры сидят, как в кузове фургона. Ничего такого. «Dino-Foil» штука быстрая, 35 узлов, 20 часов хода от Доминиканы до Агренды. Можно и без комфорта, если компания веселая. Ну, что? Вы готовы к не очень мягкой посадке на Фламенко, доктор Зауэр?

— В общем, да, хотя хотелось бы помягче.

— Извините, не получится. Тут шасси с жесткими амортизаторами, так что бум...

...Бум. Получилось не то, чтобы экстремально жестко, а примерно как при прыжке на мотоцикле с приподнятого тротуара на шоссе.

...Торможение.

...Выезд на парковочную площадку

...Заезд в ангар.

...Стоп. Прозрачный колпак откинут.

Тали ловко выпрыгнула из кабины, и легонько хлопнула Стэна по плечу.

— Спасибо, что выбрали нашу авиакомпанию, док Зауэр!

— Вам спасибо, мэм, — ответил он, тоже вылезая из кабины, — это был отличный полет.

— Добрый день, док Зауэр, — произнес капо Жоа Рулета, будто материализовавшийся из воздуха в затененной части ангара, — пойдем в штаб, выпьем ромового пунша, и я вас познакомлю со Спартаком.

— С кем? – не понял Стэн.

— С предводителем восставших рабов, капитаном Гдегу из Браззавиля.

— Спартак, это знаменитый древнеримский гладиатор, — сообщила Тали, — он сражался в Колизее, а потом выбрал момент, и устроил качественный мятеж. Но, развернуться по-настоящему при той технике было нереально, зато теперь... Алло, амигос! Дайте кофе с сэндвичем, и загружайте мою птичку! Надо жрать, и лететь пока еще не шторм!

К моменту, когда «Dino-Foil» вошел в маленькую бухту на востоке островка Рондо, защищенную скалистой дугой, ветер успел окрепнуть до 10 метров в секунду, а дождь хлестал, как из ведра. Вокруг повисла серая мгла, а волны выросли до двух метров, и с грохотом колотили в каменистые берега. Плохая видимость оказалась на руку Маноло Гуарани: он, не моргнув глазом, объявил четверым репортерам, что на Рондо прибыли беженцы с Агренды, прятавшиеся в джунглях от головорезов полковника Аруа Пури. Репортеры восприняли это без эмоций, они были слишком подавлены ужасом от той перспективы, которая маячила, если «снежные коммандос» Аруа Пури форсируют 8-километровый пролив, чтобы глянуть, что за корабль сюда пришел. Вице-директор Контрольной службы ООН выглядел еще хуже. Он сидел с чашкой остывшего кофе в компании пяти охранников из Французского иностранного легиона, смотрел TV, тихо задавал дурацкие вопросы, не слушал ответы, и подозрительно часто бегал в сортир.

Гуарани приободрился, то ли под влиянием рома (которого выпил три рюмки с утра, и слегка окосел), то ли оттого, что шторм крепчал, и вероятность десанта «снежных коммандос» стремительно падала, то ли от того, что прибыли «избиратели». Публика, перед которой можно распушить хвост (Гуарани любил проводить митинги, у него это отлично получалось). Сразу войдя в роль главы правительства, он, вместе с четырьмя работниками отеля и Николетт пошел встречать пассажиров, завернувшись (как и все) в дождевик из пленки. Тем временем, капитан Энчо с маленьким экипажем маневрировал самоходной коробкой, чтобы аккуратно прижаться бортом к причальной стенке... И это получилось! На причал тут же начали спрыгивать мокрые с головы до ног чернокожие тинэйджеры: мальчишки и девчонки, одетые в потрепанные футболки и шорты.

Николетт поймала за руку капитана Энчо – высокого худощавого метиса лет 35.

— Эй, алло! Ты кого привез!?

— Во-первых, привет, Колли, – ответил он и звучно чмокнул ее в щеку.

— Не подлизывайся! Что это за детский сад, а?

— Это не детский сад. Им или уже 18 лет, или скоро будет. Они взрослые, все ОК, как договаривались, так что, Колли, не вибрируй. Во-первых, я сказал: «привет».

— Привет!!! Энчо!!! — проникновенно ответила Николетт.

— ...А во-вторых, грузоподъемность «Dino-Foil» 200 тонн, подели на 3100 пассажиров.

— Почему 3100? Должно же было быть ровно три!

— Так получилось, — лаконично сообщил кэп.

— Ну... — сказала она, считая на калькуляторе в мобайле, — ...64 с половиной, и что?

— Это, — пояснил кэп, — допустимый средний вес пассажира в килограммах, а значит...

— ...Значит, — перебила она, — босс Хекко вербовал юниоров, чтоб был вес поменьше?!

— Да. У босса нет другого быстроходного карго-шипа, и надо было впихнуть на этот.

— Маноло! – воскликнула Николетт, поворачиваясь к главе переходного правительства Агренды, — я тут не при чем! Такая грузоподъемность. Это арифметика, понимаешь?

— Ну... — Гуарани поправил дождевик и почесал брюшко, — объясним Байгону, что наше население вообще в среднем юное... Кэп, а как у этих молодых людей с дисциплиной?

— Должно быть неплохо, — ответил Энчо, — они вообще-то служили в какой-то армии.

— О, Матерь Божья! В какой армии?!

— Не знаю, Маноло. Это меня не касается. Вот идет босс Хекко, поговори с ним.

Босс, энергичный мужчина среднего роста, черты которого было не разобрать под армейской накидкой с капюшоном, вышел на середину площадки у пристани, где столпились 3100 тинэйджеров, и хорошо поставленным голосом взревел:

— Бригада! Построиться в батальонные каре! Старшие – ко мне!

— У-у, — ответили тинэйджеры, начиная формировать более упорядоченную толпу. Несколько ребят чуть старше быстрым шагом двинулись к боссу.

— Ну, что? – продолжал он, наблюдая за перестроением, — не обделались со страха, переправляясь через море в скоростном самоходном ящике на лыжах?

— Бу-га-га! – заржали три тысячи глоток.

— Молодцы, – констатировал босс, — сейчас займемся размещением и... Жратвой!

— В-а-а-а!!! – последовала предсказуемая позитивная реакция.

Глаза Гуарани стали круглыми от ужаса. Он повернулся к Николетт и прошептал:

— Ты знаешь, кто этот босс?

— Ну, — она пожала плечами, — типа, оборотистый дядька с деньгами. Я не вникала.

— Это капитан Ксеркс, — так же шепотом произнес глава переходного правительства.

— Ксеркс? – переспросила она, – а мне он представился, как Хекко. Значит, псевдоним.

— Я не знаю на счет псевдонима, — продолжал шептать Гуарани, — но капитан Ксеркс командовал спецназом полиции у президента Хубо Лерадо. Мы влипли, Колли!

— Ты реально влип Маноло, — весело прорычал этот энергичный мужчина, в армейской накидке, — ты влип уже давно, а не сегодня. Вопросы по этому пункту есть – нет?

— Хекко! – воскликнула Николетт, занимая позицию между ним и Гуарани, — не вздумай убивать моего клиента! Если ты это сделаешь, то ты мне не друг! Я с тобой перестану здороваться, и расскажу всем коммерсантам, что ты отморозок!

— Ты что, Колли? – обиженно проворчал капитан спецназа, откидывая капюшон, — я не собираюсь его убивать. Я только сказал, что он влип. Разве это не так?

— Ты это сказал неправильным тоном, — парировала девушка.

Сначала казалось, что Ксеркс, просто вылитый Джон Траволта из фильма «Сломанная стрела». При более внимательном рассмотрении, сходство, вроде бы, пропадало, но не совсем. Что-то элегантно-артистичное и авантюрное читалось в лице этого 30-летнего квартерона. Выразительно кивнув в ответ на реплику Николетт, он мягко произнес.

— Маноло, пожалуйста, возьми себя в руки и организуй питание и размещение нашим ребятам, я очень тебя прошу. Ну, просто очень.

— Нашим ребятам? – переспросил глава переходного правительства, глядя на довольно четко построенные батальонные каре и на десятерых молодых майоров, ожидающих приказов, построившись в линию за спиной офицера-спецназовца.

— Ага, — Ксеркс хитро улыбнулся и подмигнул, — они мои курсанты и твои избиратели. Вопросы по этому пункту есть – нет?

— Мне сказали, — хрипловато произнес Гуарани, — что эти юниоры из какой-то армии.

— Да. Они из Армии Метайера. Я их эвакуировал с Гаити после очередного разгрома.

— Из «Армии Каннибалов»? Ты сошел с ума! Какого хрена ты притащил их сюда!?

— Маноло, не делай из этого драму. Это нормальный контингент, даже симпатичный.

— Хочется в это верить, Ксеркс, но черт возьми...

— ...Какой, на фиг, Ксеркс? — перебил капитан, — меня зовут Хекко, я лидер агрендского фермерского анти-гангстерского сопротивления. Представь меня тому кексу из ООН, доложи ему о моем партизанском таланте. Вопросы по этому пункту есть — нет?

— Ладно, Хекко, как скажешь. А если кто-то тебя узнает? Ты ведь похож на... Э...

— На капитана Ксеркса, ты это хотел сказать? Да, я похож. Но мало ли людей, которые похожи на кого-то? Вот так. А теперь давай-ка займемся бытом наших ребят.

В это же самое время, в ресторане мини-отеля, вице-директор КС ООН, окончательно выбитый из колеи, читал на экране ноутбука инструкцию, только что присланную по спутниковому интернет-каналу за подписями директора КС ООН, мистера Фуранкура и генерального референта Совбеза ООН, мистера Хаддари.

«...Вице-директору Байгону – к немедленному исполнению. Вам надлежит связаться с резидентом «Интерпол-2», Стэном Зауэром, и оговорить формат встречи с мятежными пеонами. Всем пеонам, которые с оружием выступят против гангстеров Аруа Пури, вы должны предложить агрендское гражданство, земельные участки и денежную помощь. Необходимо указать, что пеоны получат амнистию и право ношения оружия. Следует обеспечить два репортажа в прямом эфире, по каналам имеющихся у вас репортеров о выступлениях главы переходного правительства Агренды, мистера Гуарани, (1) перед избирателями, и (2) перед пеонами. Для репортеров, при участии Стэна Зауэра, должен быть составлен план объективного освещения событий, с акцентом на позитивную роль ООН в установлении гражданского мира в регионе...».

Байгон сосредоточенно посмотрел на свои дрожащие пальцы, затем взял трубку и...

...Стэн отставил в сторону высокую керамическую чашку с замечательно-ароматным ромовым пуншем, и вынул из кармана спутниковый телефон.

— Слушаю.

— Здравствуйте, доктор Зауэр. Это Байгон. Вы уже говорили с мятежниками?

— Я как раз сейчас общаюсь с их лидером, с бэйлифом Гдегу.

— А... Гм... Почему с бэйлифом?

— Потому, мистер Байгон, что он так назвал свою должность.

— Гм... Я понял... А когда вы перебросите их на защиту нашей миссии на Рондо?

— Пока, — ответил Стэн, — мы только нашли контакт, поговорили о текущей ситуации, и бэйлиф оценивает, с кем лучше иметь дело: с нами или с полковником Аруа Пури.

— О-о, черт! — простонал Байгон, — Уговорите его, Стэн! Как угодно, но уговорите!

— Я работаю в этом направлении, мистер Байгон, но я только техническая фигура, а он желает услышать конкретные предложения от политика с понятным статусом, причем услышать не по телефону, а непосредственно, за столом переговоров.

— Конечно! Я готов, и мистер Гуарани тоже! Скажите мистеру Гдегу, что мы его ждем.

— Байгон и Гуарани нас ждут, — сообщил Стэн, обращаясь к сидящему напротив лидеру конголезских коммандос.

— Ответь: мы едем, — спокойно произнес тот, делая маленький глоток ромового пунша.

— Мы едем, — продублировал Стэн для Байгона, и убрал трубку.

— Тбобо, проводи гостя на флит-пирс, — непререкаемым тоном приказал Гдегу. Один из молчаливых бойцов молча кивнул, затем поправил короткое боевое ружье на ремне, и движением головы предложил Стэну идти вперед, из помещения под открытое небо.

Спорить явно не стоило. Стэн накинул плащ, застегнул липучки и вышел под мощные потоки ливня, летящие под острым углом к земле. Ветер уже достиг 7 баллов (около 15 метров в секунду). До шторма оставалась еще два балла по шкале Бофорта. Море стало свинцово-серым, на нем громоздились 4-метровые валы с белыми шапками пены, и с чудовищной силой ударяли в прибрежные скалы. Стэн подумал: «Вот, замечательная антиреклама: не покупайте туры на Антилах, а то окажетесь в такой заднице...». Эта промелькнувшая мысль была чем-то вроде рефлекторной реакции для поднятия очень дерьмового настроения. И не в том проблема, что ему здесь никто не доверял — ни Жоа Рулета, ни бэйлиф Гдегу, ни любой из бойцов. Это как раз нормально. А то, что, при полном недоверии, с гостем обращались корректно, даже угостили ромовым пуншем и сэндвичами, было плюсом: фигуранты уравновешенные и адекватные. Нет, проблема в другом: Стэн чувствовал, что его тут разыгрывают в темную, все, начиная с девчонки-пилота (которая даже не скрывала, что манипулирует им). Сейчас наверняка, за столом обсуждается, как еще использовать гостя, пока он не ориентируется в обстановке...

Обманчиво-флегматичный Тбобо негромко буркнул.

— Направо поверни. Там флит-пирс.

— А это что? — спросил Стэн, глядя на два необычных плавсредства около пирса.

— Это мотоскабы, на них поедем туда, к Рондо.

— Вы переделали спасательные катера в маленькие канонерки-броненосцы, верно?

— Друзья сделали, — ответил конголезец.

— Хорошо, когда есть друзья, — философски заметил Стэн, оценивая на глаз ТТХ этих «мотоскабов». Сплошное легкое бронирование, хорошо продуманные углы установки бронеплит, чтобы отсекать некрупные снаряды и осколки. Спаренная боевая система, состоящая, похоже, из пулемета и реактивного гранатомета на одной турели. Просто и дешево, но если противник – патрульный катер или малый корвет, команда которого хлопает ушами вместо того, чтобы вести наблюдение, то... Стэн вспомнил историю с двумя французскими патрульными катерами. Прошлой ночью, они несли дежурство в проливе между Мартиникой и Сандиникой, считая себя неуязвимыми. Ну, что может сделать боевому кораблю шайка хулиганов на надувных лодках? Реальность оказалось неожиданно иной, и французские моряки получили по надстройкам своих патрульных катеров несколько 80-мм мин с огнесмесью. Сюрприз... Не с этих ли мотоскабов?

Вскоре, Стэн получил шанс оценить мореходность мотоскабов, соответствующую (как положено спасательным катерам) классу «A» , т.е. — открытое море без ограничений. Формально так — но ощущения человека в алюминиевой кастрюле, поворачиваемой на углы до 30 градусов в любую сторону, и периодически проваливающейся вниз на несколько метров, а потом взмывающей на эти несколько метров вверх. Фанатичному любителю «американских горок» подобный аттракцион может понравиться — если это продолжается минуты на три. А тут полчаса... Стэн любил море, и редко отказывался пройтись под парусом в хорошей компании – если приглашали, но сейчас он испытал искреннюю радость только когда сошел на берег в маленькой гавани островка Рондо.

Встречали их четверо персон, закутанных в плащи из пленки, и потому безликих, но – приятная неожиданность: одна фигура без всяких церемоний повисла у Стэна на шее громко и радостно взвизгнув:

— Доктор Стэн Зауэр! Вау! Круто! Я обещала девчонкам, что познакомлю с тобой!

— Аннет? – спросил он.

— Ну, так!

— Гр... — негромко проворчала другая, более крупная фигура.

— Все, я уже не мешаю, — отреагировала Аннет, — Эй, Стэн, встретимся в баре!

— ОК, — сказал он и повернулся к фигуре, сказавшей «Гр...», — Я Стэн Зауэр, а вы...?

— Я — Хекко, полевой командир, как модно говорить. Партизанил в горах. А сегодня мы перебазировались сюда всем отрядом. А вот этот парень... — полевой командир слегка хлопнул по плечу фигуру рядом, — Фило Фэ, майор нашего первого батальона.

— А я Гдегу, бэйлиф, — сообщил лидер пеонов.

— Очень рад, — ответила четвертая фигура и чихнула. – Дьявол! Ну и ветер! Меня зовут Маноло Гуарани. Я приглашаю всех гостей на черный грог с ромом, это то, что надо в такую погоду. И надеюсь, мы объединимся для... В общем, пошли.

Из двух дюжин негров в мини-отель пошла только первая, а вторая осталась на часах, сторожить боевую технику. С дисциплиной и регламентом у пеонов все было четко. В маленьком ресторане отеля с ходу возник небольшой инцидент: дюжина пеонов и пять французских легионеров, молча, взаимно взяли друг друга на мушку. Саманта схватила Аннет и вместе с ней вжалась в угол, выглядевший самым безопасным местом в случае реальной стрельбы. А Стэну пришлось вмешаться – поскольку больше было некому...

— Эй! Слушайте! Сейчас я выйду на линию огня... Вот, я вышел. Теперь мы аккуратно разведем стороны недоразумения. Я предлагаю, чтобы на счет «три» все подняли свое оружие стволами в потолок, и дальше, легионеры уходят в свои комнаты, а гости...

— ...На мини-стадион, — предложил Гуарани, — там ребята с Гаити, но мне кажется...

— ...Я прослежу, — сказал Хекко, — там никаких конфликтов не будет. Потом вернусь.

— Отлично, — сказал Стэн, стоя под прицелами семнадцати стволов, — Раз... Два... Три!

Обе вооруженные группы синхронно покинули маленький ресторан. Вслед за пеонами вышел полевой командир Хекко, сделав какой-то жест молодому майору Фило Фэ.

— Вы дьявольски смелый человек, доктор Зауэр, — заметил Маноло Гуарани, осторожно массируя свой затылок (вероятно для профилактики скачков кровяного давления).

— Просто, опыт, — ответил Стэн, и бросил взгляд на бармена, — вот, как у него.

— Меня зовут Пферд, сэр, — сообщил тот, — у меня тоже опыт. Эти парни не очень хотели стрелять друг в друга, так что я спокойно протирал блюдца. А вы каких наук доктор?

— Экономических.

— А, ну, понятно. В экономике сплошь и рядом или стреляют, или взрывают кого-то.

— К сожалению, так бывает, — Стэн вздохнул, – а что тут за мини-стадион, на котором запросто разместились три тысячи ребят с Гаити?

— Просто, крытый двухуровневый мини-стадион, сто метров на сорок. Хотите кофе?

— Хочу. Покрепче, если можно... Аннет, ты не глянешь, что с мистером Байгоном?

— Сейчас, — откликнулась она и помахала ладонью перед лицом сидящего за столиком чиновника КС ОНН, — ...Блин, он ни хрена не реагирует.

— Я так и думал. Это нервный ступор.

— Точно, — подтвердил Гдегу, — это от испуга, как короткое замыкание в мозгах.

— Надо треснуть его по уху, и это пройдет, — со знанием дела добавила Саманта.

— У нас так не принято, — сказал Стэн, и повернулся к Гуарани, который очень вовремя закурил сигару, — пожалуйста, сделайте так, чтоб дым попал мистеру Байгону в нос.

— Ладно, раз вы так говорите, док...

Глава переходного правительства протянул руку с сигарой, и струйка синего дыма втянулась в нос Байгона, после чего раздался всхлип, и глухое чихание.

— Вы в порядке? – вежливо спросил Гуарани.

— Э... Уф... Я что, заснул?

— Наверное, да, — дипломатично предположил Стэн, и добавил, — мы могли бы начать переговоры, поскольку все на месте.

— Кроме репортеров, – уточнил Фило Фэ, — но они сейчас не нужны.

— Я, — добавил Гуарани, — попросил их уйти в свои комнаты, в целях безопасности.

— Ваш кофе, док, — сказал бармен, ставя на стойку тонкую фарфоровую чашечку.

— Спасибо, Пферд... — Стэн сделал маленький глоточек. – Кофе прекрасный... Так, мы начинаем переговоры, или ждем чего-то еще?

Вице-директор КС ООН сосредоточенно потер лоб ладонью.

— Нам бы хотелось... Э... Решить проблему... Там, на острове Агренда имеются... Э... Незаконные вооруженные формирования... Э... Которые осложняют выборы.

— Чего-чего? – спросил Гдегу.

— Выборы... Э... Законного президента Республики Агренда.

— Что за херня? — удивился конголезец, — Нас-то это с какой стороны гребет?

— Все просто, амиго, — сообщил ему молодой гаитянский майор, — гринго хотят сделать выборы на Агренде, по ооновским правилам, и выбрать вот его, Маноло Гуарани, а на Агренде сейчас разместился Аруа Пури, и перестрелял всех ооновских солдат. Значит, выборы не получаются. А когда, после шторма, полковник Пури придет сюда, то он застрелит еще и вот этого ооновского человека, Байгона. И вот этого, Гуарани, тоже, наверное, застрелит. В общем, проблема. Гринго хотят ее решить, но не знают, как.

— Гринго сами проблема, — произнес Гдегу, — и ООН тоже. Пусть идут на хер отсюда.

— Может, договоримся? – спросил Гуарани.

— О чем? – поинтересовался конголезец.

— О цене, вот о чем. Вы скажете полковнику Пури, чтобы он убирался отсюда, а я вам отстегну хорошие деньги, плюс товары, какие надо, плюс легальную поляну.

Гдегу отрицательно покачал головой.

— Плохая сделка. Аруа Пури просто так не уйдет. Надо с ним сражаться. Мы напрасно потеряем людей. Лучше в союзе с Аруа Пури, собрать дань с каких-нибудь гринго.

— Вот это, — возразил Гуарани, — плохой бизнес. Вы соберете дань, но потом гринго вас разбомбят. Так уже бывало. А хороший бизнес, это когда можно спокойно вкладывать нажитые деньги в свою поляну, и иметь с этого доход.

— Херня, — сказал Гдегу, — завтра придут гринго с авиацией, и отберут эту поляну, куда вложены наши деньги. Сидя на месте, мы от гринго не отобьемся. Значит, надо будет бегать. А поляну с собой не унесешь, Это дерьмовый бизнес, да!

— Агрендцы, — заметила Аннет, — много чего унесли с собой, на другие поляны.

— У! Так! Но, гринго разбомбили Агренду. Пропала поляна, и все, что туда вложено.

— Послушайте, — вмешался Байгон, — вас дезинформируют лерадисты. ООН и Альянс уважают права собственности и придерживаются принципов мира и стабильности.

— Я не знаю, кто такие лерадисты, — спокойно ответил Гдегу, — но я знаю, что такое ваш Альянс и ваше ООН. Вы воры и обманщики, но по вашим законам вы всегда правы!

— Какие гарантии вас устроят? – вмешался Стэн.

— Предложи ты, — конголезец хмыкнул, — а я подумаю, устроят меня или нет.

Стэн бросил взгляд на Гуарани, и на Байгона. Вот, засада! Первый из них лихорадочно думал, но ему, видимо, ничего не приходило в голову. А второй снова впал в ступор... Внезапно, Саманта помахала ладошкой и поинтересовалась:

— Доктор Зауэр, а вы знаете Юла Фоске, адвоката-эколога?

— Э... Знаю, мы жили в Агренде в мини-отеле миссис Кларион, а что?

— Ну, просто: Рита Кларион говорила, что Юл Фоске мастер объяснять про гарантии в бизнесе, и что он консультант какого-то крупного африканского вождя.

— Какого вождя? – оживился Гдегу.

— Погоди, амиго, дай вспомнить...- Саманта сосредоточенно почесала макушку, — Вот! Страна называется Овамбо, это в Намибии. А вождя зовут Сео Ткабе.

— У! Сео Ткабе, хитрая гиена Юга! Если он верит тому парню — я тоже верю. Пусть он договаривается про наши гарантии, а я дам ему денег, которые дашь мне ты!

— Я? – спросил Гуарани, глядя на толстый черный палец, целящийся ему в лоб.

— Да. Ты хочешь быть президентом на этой поляне, значит, ты платишь.

— Ладно, я дам деньги, — Гуарани улыбнулся и развел пухлыми лапками, — доктор Зауэр, спросите, пожалуйста, у мистера Байгона, согласен ли он на такой вариант.

— Мистер Байгон, — громко сказал Стэн, – вы согласны на посредничество Юла Фоске, консультанта правительства Намиб-Овамбо?

Вице-директор КС ООН окинул помещение пустым взглядом, и тихо спросил.

— А в чем проблема?

— В вашем согласии, мистер Байгон. Если вы не согласитесь, то ничего не получится.

— Э... А... Может быть, проведем сначала консультации с... Э... А... С кем-нибудь из официальных... Э... А... Признанных, международных... Вы понимаете?

— Я понимаю, — ответил Стэн, — но тогда мы сегодня не договоримся, и с вероятностью примерно 50 процентов, нас убьют. Вы согласны быть убитым с этой вероятностью?

— Нет... Я... А... Если я соглашусь на этого... Этого...

— Юла Фоске, — подсказал Стэн.

— ...На этого Юла Фоске... Вы думаете, тогда все уладится?

— Надеюсь, что да, — ответил Стэн, понимая, что ситуация насквозь деланная. Театр...

— Если так... — Байгон сглотнул слюну, — я согласен на посредничество Юла Фоске.

— Я действую согласно вашему распоряжению, мистер Байгон, — уточнил Стэн, чтобы в аудио-протоколе все было отражено четко, и достал свой спутниковый телефон.