"Xirtam. Забыть Агренду" - читать интересную книгу автора (Розов Александр Александрович)

7. Новый метод разминирования городов.

К вечеру, тусовка выросла в масштабе и переползла с яхты-катамарана «Capybara» на подъехавший с острова Игуана самоходный понтон «Starlet Rainbow», принадлежащий «Nova Gay Liberation Front». Туда же, на понтон, была переставлена «телестудия» — небольшой агрегат, связанный кабелем с дирижаблем «Smilesky», висящим в небе. А «Capybara» ушла на норд-ост к лежащим в ста км островам Кайкос (запад британской полуколонии Теркс и Кайкос). Оттуда предполагалось идти на норд-вест (где в 70 км от Кайкос лежит крайний западный из Багам остров Майя).

Итак, около полуночи, «Capybara» встала на якорь около длинного западного пляжа необитаемого острова Вест-Кайкос, известного, как «Финансовое кладбище 2008». В головокружительный проект отеля «Ritz-Carlton» долго инвестировались деньги ряда американских банков. А потом, в 2008 — пропали бесследно. Так иногда бывает. Но, на превосходный природный пляж и окружающее море, эта виртуальная катастрофа, как нетрудно догадаться, не повлияла, и все шестеро участников круиза с удовольствием плюхнулись в воду, просвеченную бортовыми прожекторами до самого дна.

Для разнообразия, они решили обойтись без такой мелочи, как купальные костюмы, и примерно через четверть часа купания, Маргарита, подплыв к Юлу Фоске, спросила:

— Слушай, тебе ничего не показалось?

— Мм... В каком смысле?

— В смысле, на счет Ивора.

— На счет Ивора? — эколог посмотрел в ту сторону, где бултыхались Ивор и Джем, — по-моему, с ним все в порядке. Разве нет?

— А по-моему, – сказала она, – у него нет хера. Что ты на это скажешь?

— Мм... Даже, если и так, то незаметно, чтобы его это беспокоило. А если его это не беспокоит, то нас это тем более не должно беспокоить.

— Юл! Что значит: «не должно беспокоить»?!

— Значит, Рита, что это его частное дело, есть у него хер, или нет.

— Блин! Я считаю, что, имея дело с человеком, надо понимать, какого он пола.

— Давай, ты не будешь так нервничать из-за этого, — предложил Фоске, — если тебе это принципиально важно, то спроси у него, когда мы вылезем из воды.

Но, спрашивать ничего не пришлось. Когда все они вернулись на хорошо освещенную палубу «Капибары», стало очевидно, что Ивор, это замечательно сложенная девушка спортивного типа, правда, с очень маленькими грудями, но это ей даже шло.

— Сюрприз, — сообщила она.

— ...Блин! – проворчала Маргарита, — а ты не могла сказать раньше?

— Извини, — Ивор развела руками, — это могло негативно повлиять на проект.

— На гей-тусовке, – вмешалась Кави Айви, — один из вас мог проколоться, понимаешь?

— Все равно, это не честно! – настаивала агрендка.

— Рита, что ты, как маленькая? — спросил Вулф Леман, — капризничаешь, и мальчика от девочки отличить не можешь.

— Ну, ты свинтус! Ты-то знал, да?

— Да. Но идея не моя, а исландская...

— Идея блестящая! — перебила Кави Айви, — офицеры англо-американской и европейской разведки представляют себе художника гея из артистического бомонда, как порочное и отвратительное существо, но абсолютно безвредное в объективном смысле. И эта аура безвредности накрывает все окружение такого гея, включая нас.

— И даже меня! – гордо уточнил Джем-Джем.

— Тебя в первую очередь, — сказала эскимосская метиска, — ты опереточный сексуальный гигант, наемный любовник гея. У тебя сверхпрочное культурологическое прикрытие.

— Вот, блин... — задумчиво протянула Маргарита, и повернулась к «исландскому гею — художнику», — слушай, а как тебя вообще зовут?

— Вообще... — исландка улыбнулась, — меня зовут Хйордисбйорг Гудмундюрдоттир.

— Ох, блин...

— ...Но, я отзываюсь на псевдоним Ивор Тюр, или на сокращенное имя: Хйор Гуд.

Эксума – цепь из сотен мелких островков протянувшихся на 200 километров в районе Северного Тропика. Рай для яхтсменов и дайверов. Сухопутных туристов и местного населения пренебрежимо мало, но есть 4 регулярных аэродрома, не считая чартерных рейсов амфибийных самолетов, которые за час доставляют желающих из Флориды в выбранную точку на карте. Суша Эксумы не очень радует: засушливая полупустыня с редкими пальмами (там, где локальное орошение), зато подводный мир и рыбалка...!

Но, команда стофутового катамарана-траулера, приставшего этой ночью к одному из безымянных островков, не интересовалась ни тем, ни другим. Эта команда вела себя слишком деловито, если сравнить ее с другими, похожими по параметрам судна и по количеству экипажа. Отличие объяснялось просто: Те – отдыхали, эти – работали. С впечатляющей скоростью, но без суеты (результат хорошей тренировке) они брали из контейнеров детали, и монтировали из них маленькие самолеты конфигурации «утка». Экипажи работали по-военному четко. Проверка отклик носовых лепестков-рулей на радиосигналы. Запуск движка. Старт, набор высоты и переход в режим автопилота с корректировкой по радио. «Утки» улетели в ночь... и достигли целей перед рассветом.

Помощник госсекретаря, Бифорд Риверколд, занял кресло во главе T-образного стола, потер ладонями покрасневшие глаза, ткнул клавишу на селекторе и буркнул:

— Дежурный. Принесите всем кофе, пожалуйста. Максимально крепкий кофе.

— Что случилось? – поинтересовался Амазилло Бразоларго, — мне кажется, что будить дипломатическую делегацию на военный манер, это не совсем вежливо.

— Мы, — добавил Симон Пескадор, — не служим в армии США, вы в курсе?

— И оговоренных денег нам еще не заплатили, — цинично добавил Жоа Рулета.

— Давайте сосредоточимся, – предложил Дениэлс. — У нас серьезные проблемы. Мне бы хотелось, чтобы вы внимательно выслушали мистера Пайнби, он офицер CIA.

Симон Пескадор смерил скептическим взглядом нового персонажа: слегка сутулого мужчину «кабинетного» типа, в несколько старомодных очках, и проворчал:

— Нам еще не хватало офисного планктона.

— А что это, команданте Зим? – поинтересовался Амазилло.

— Ну, как тебе объяснить, дон Мозес... Это наподобие секретарши, но...

— ...Выросшей на две ступеньки и сменившей секс-пол, — припечатал Рулета.

— Вы уже готовы меня слушать? – спокойно поинтересовался Пайнби, — или вы будете играть в клоунов?

— Ну, слушаем, — потягиваясь, ответил команданте Зим.

— Сегодня... — негромко и четко произнес офицер CIA, — в интервале 4:15 – 4:45 утра, террористы нанесли несколько ракетных ударов по морским нефтяным платформам, на шельфе около восточного побережья США, в штатах Флорида и Джорджия. Несколько платформ повреждены и горят. В акваторию происходит утечка нефти. Гольфстрим там идет вдоль континента и, если утечку не остановить в ближайшие часы, нефтяное пятно продвинется на север до Нью-Йорка, а на восток – до Бермудских островов.

— И что? – спросил команданте Зим, — нам все бросить и пойти убирать вашу нефть?

— Пайнби намекает, — флегматично предположил капо Жоа Рулета, — что эти террористы взорвали платформы в ответ на то, что самолеты янки вывезли рабов из Африки.

— ...Не рабов, а пеонов, — поправил Амазилло.

— ...Ну, пеонов, — партизанский капо кивнул, — и теперь янки понесли убытки, а все те деньги, которые хотели заплатить нам, уйдут на борьбу с нефтяным пятном. Ясно?

— Толково придумано... — произнес альтернативный президент Агренды.

— Хм... — буркнул Зим, глядя в глаза помощнику госсекретаря, — вы пригласили этого мутного парня в очках, чтобы обдурить нас, как на сомалийском базаре?

— Вы не дослушали, — ответил Риверколд, — речь идет о другом. Офицер Пайнби...?

Мужчина в старомодных очках коротко кивнул, и так же негромко четко продолжил.

— ...По нашим данным, ракеты запущены со стороны Багамских островов. Сейчас мы исследуем записи систем видеоконтроля, это займет некоторое время. Но уже можно утверждать, что это крылатые ракеты, аналогичные тем, которые были применены террористами Лерадо против корабля «Гэлоуэй» и комбината Санта-Крус. По сумме информации о секторе запуска и о модели, мы можем утверждать, что зона действий террористов Лерадо расширяется, и это требует от нас быстрой адекватной реакции. Прежде всего, надо усилить вооруженное давление на базы террористов на Агренде и прилежащих Антильских островах. Кроме того, надо поддержать агентурную работу в оперативном пространстве, где действуют террористы. Это очевидные выводы.

— Нет проблем, — сказал команданте Зим, — мы усилим и поддержим. А где деньги?

— А где план? – в тон ему спросил Пайнби.

— План чего?

— План военной операции, мистер Пескадор. Вы знаете, регулярные военные действия обычно ведутся по плану. А оплачивать бессмысленную стрельбу в джунглях, которая может продолжаться годами, правительство США не будет. Это может подтвердить присутствующий здесь господин помощник госсекретаря.

Бифорд Риверколд сделал неопределенный жест ладонями в воздухе.

— Понимаете, мистер Пескадор, мы оказались в сложном положении. Конгресс, как мы прогнозируем, потребует сегодня объяснений от президента. Нефтяное пятно почти по всему восточному побережью, это не шутки. Кроме того, на нефтяных платформах есть погибшие и, также, налицо значительные убытки топливных компаний. Это негативно отразится на фондовых индексах, и... В общем, мы должны срочно урегулировать эту проблему. Необходим план успешного завершения операции в кратчайшие сроки.

— А ваш штаб? – удивился Амазилло Бразоларго, — разве не ваш штаб с самого начала планировал все действия...

— ...И, — добавил команданте Зим, — ни хрена не слушал наши советы. Вот почему у нас получилась такая жопа. Авиация Лерадо сожгла ваши нефтяные станции, а позавчера вечером мистер Дениэлс говорил, что у Лерадо нет эффективной боевой авиации.

— Эта атака, — ответил Дениэлс, — проведена не боевой, а террористической авиацией.

— Почувствуйте разницу, — иронично отреагировал Жоа Рулета.

— Стоп, стоп, — вмешался помощник госсекретаря, — давайте... Э... Перестанем искать виновников прошлых ошибок. Это неправильный подход. Мы готовы... Э... Признать некоторые неточности в действиях штаба, и поручить... Э... Вы понимаете?

Капо Жоа Рулета повернулся к Амазилло Бразоларго и спокойно сказал.

— Видишь, Мозес, у янки нормальный подход к делу. Когда они видят, что их метод не действует, они обращаются к тем, кто знает толк в этой работе.

— Да, ты был прав, Рулета, — признал альтернативный президент Агренды, повернулся к Риверколду и сказал, — мы вчера вечером обсуждали ошибки вашего штаба и решили составить свой план. Это была идея Жоа. Не могу сказать, что план идеален...

— ...Грубый план, – добавил команданте Зим.

— Да, — Амазилло кивнул, — план грубый, но он есть, он понятен, и он позволяет решить проблему за 48 часов... с момента поступления денег, разумеется.

— А сколько этот план стоит? – спросил Риверколд.

— План ничего не стоит, — ответил капо Рулета, положив на стол прозрачный конверт с разноцветной распечаткой графики и надписей, — я вам дарю этот план бесплатно. Но, реализация, конечно, обойдется в некоторую сумму.

— Я и спрашиваю: сколько?

— 417 миллионов.

— И, — уточнил команданте Зим, — Деньги вперед.

— Черт возьми! – воскликнул Дениэлс, — Почему так много?

— Вот смета, — капо протянул ему несколько листков, — мы учли и ваши затраты, как это принято в вашей армейской бухгалтерии.

— Где?... А... Вот... О, черт! Что значит: «авиационная переброска полка коммандос с границы между Гайаны и Суринамом»? Что за коммандос? Чьи они?

— Это мои парни, — спокойно ответил Амазилло, — Мы пробовали провести некоторые демократические реформы в Гайане, но полный эффект не был достигнут, поскольку правительство США тогда играло против нас. Тем не менее, мы удержали некоторые территории на суринамском берегу реки Корантейн, и сейчас мы можем перебросить оттуда команду полковника Аруа Пури на Висенту, чтобы решить там проблемы.

— О, черт! Перебросить ваших гангстеров на Висенту?

— А что, мистер Дениэлс? Они дисциплинированные, спокойные, и умеют работать.

— Минутку, — вмешался Риверколд, — они, надеюсь, не останутся потом на Висенте?

— Разумеется, нет. У меня для них найдется работа в Агренде. Ведь, я становлюсь там президентом, и мне будет нужна эффективная структура охраны правопорядка.

— Становитесь после выборов, — на всякий случай уточнил Дениэлс.

— Да, разумеется, — Амазилло кивнул, — после свободных демократических выборов.

В эту ночь две самоходные баржи подошли к маневровому причалу аэродрома на юге острова Тобаго, и приняли каждая по тысяче «пеонов», доставленных транспортными «Galaxy» из Африки с границы между Бисау и Сенегалом. «Пеоны», здоровые парни, выглядели флегматично (судя по всему, перед погрузкой в Африке их опоили чем-то наркотическим). Переправка с Тобаго на Агренду, через 130-километровый пролив, не сопровождалась никакими сюрпризами, и на рассвете баржи пришвартовались около уцелевшей части причалов Порт-Роал. С точки зрения наблюдателей (двух офицеров морской пехоты США), дальнейшие события выглядели следующим образом.

Охранники — мулаты, выгнали с барж на берег толпу абсолютно голых и все таких же флегматичных негров – банту. Приказы. Окрики. Удары ружейных прикладов по телу. Морпехи (воспитанные еще в школе в духе неприятия рабства и расизма), смотрели на происходящее, с трудом сдерживая желание вмешаться и прекратить все это. А потом началось худшее. «Пеонов» погнали по дороге от причалов к городу, и на блок-посту, впрягли по двое в проволочные хомуты, приделанные к тяжелым катушкам с кабелем. Получилось нечто вроде катков на человеческой тяге (такой способ разминирования с помощью военнопленных широко практиковался в периоды обеих мировых войн).

Катки проехали первую линию полуразрушенных и частично сгоревших домов, а затем раздалось несколько негромких взрывов и отчаянные вопли раненых... Командир юго-западного десанта, колонел Крайтон поморщился и зашипел сквозь зубы. Партизанский дженто (сержант) Бленбо из отряда капо Рулета пожал плечами.

— Это жизнь, мистер. Было бы хуже, если бы на их месте были ваши парни, верно?

— Вот, дерьмо... — произнес Крайтон, и в этот момент бабахнуло по-настоящему.

Видимо, сработала мина, закрепленная на большом резервуаре с топливом. Над домами вырос огромный гриб черного дыма, подсвеченного тусклым пламенем. А потом, огонь добрался до следующего резервуара. Послышался еще один взрыв, и в сотне метров от первого гриба вырос второй. Кто-то глухо завопил. В ответ раздались окрики охраны и несколько одиночных выстрелов... Еще несколько слабых взрывов — и еще выстрелы.

— Ну, — прокомментировал Бленбо, — не хотят пеоны-африканцы идти на мины. А надо.

— Слушайте, дженто, — неуверенно произнес Крайтон, — надо прекращать это.

— Хорошо, мистер. Если это приказ, то я уведу пеонов. Нет проблем, мне же проще.

— Это не приказ, — выдавил из себя колонел-морпех, — это я разговариваю сам с собой.

— А-а, — Бленбо понимающе кивнул, — это бывает от усталости. Надо выпить полстакана рома, потом выспаться, потом покувыркаться с горячей девчонкой, и это пройдет.

Раздалось еще несколько мощных взрывов подряд – опять емкости с топливом. Город постепенно заволакивало облако вонючего нефтяного дыма. Хлопки взрывов, вопли и выстрелы слышались все чаще. Разминирование продолжалось. Шли часы. Где-то уже значительно позже полудня, дженто Бленбо оседлал мотороллер, и поехал в город. Он вернулся через час, покрытый копотью с головы до ног, но очень довольный.

— Все ОК, мистер Крайтон. Порт-Роал пройден. Вот, подпишите бумажку.

— Что это? – недоуменно спросил колонел-морпех.

— Это для бухгалтерии дона Мозеса, в смысле, мистера Амазилло Бразоларго. Видите: количество единиц: 2000, израсходовано в ходе работ: 464. Остаток: 1536. Вы можете посчитать. Вот израсходованные.

— Где? – растерянно спросил Крайтон.

— Вот! — дженто показал рукой в сторону грузовиков, в кузовах которых лежали некие вытянутые предметы, накрытые брезентом. Грузовики медленно ехали к баржам, так и стоящим у причала.

— Черт! Понимаете, Бленбо, я не могу подписывать такое дерьмо.

— Эх, — расстроено произнес партизан, — ладно, я пойду, поищу гражданских свидетелей, чтобы подписали. Мне же за это отвечать перед доном Мозесом. Учет, такие дела.

Еще через полчаса две самоходные баржи с израсходованными единицами, остатком и охраной, отвалили от причала и, как бы уменьшаясь в размерах, ушли куда-то на север. Колонел Крайтон достал из бокового кармана фляжку с НЗ спирта, и сделал несколько глотков. Потом запил водой из другой фляжки. Потом передал обе фляжки лейтенанту коммандос, который выполнял функции второго наблюдателя. Лейтенант провел ту же процедуру, и нерешительно произнес:

— Сэр, мне кажется, мы что-то делаем неправильно.

— Мы, блядь, все здесь делаем неправильно, — уточнил Крайтон.

— И что теперь? – спросил коммандос.

— А ничего. Приедет CNN, мы поставим над этим дерьмом наш флаг, скажем какую-то херню в микрофон для телезрителей, и свалим отсюда. А вместо нас приедут «голубые каски» из сраного Пакистана или из сраного Бангладеш. И, вот тебе мой совет: просто, забудь все это на хер. Забудь, и никогда не вспоминай.

— Спасибо, сэр, — искренне ответил лейтенант, возвращая обе фляжки.

...Тем временем, на самоходных баржах, уже ушедших из зоны видимости, произошло массовое чудо: все 464 «израсходованных единиц» синхронно ожили, вылезли из-под брезента и, вместе с 1536 «остатка» и группой охраны, начали ржать и прикалываться:

— Эй, Нкена! Тебе теперь нельзя кушать соль, ты зомби, да!

— Сам ты зомби, пошел в жопу...

— Эй! Я знаю средство! Если зомби выпьет кровь гринго, то станет человеком!

— Тьфу, блин! Сам пей кровь гринго, там у них всякие консерванты из еды.

— Что-что?

— Консерванты, блин! Из еды, которая в большом супермаркете гринго.

— И что, эту кровь нельзя пить?

— Можно, но она, блин, невкусная... Га-га-га!

— Тихо! – рявкнул один из «пеонов-африканцев», бесцеремонно отстегивая от пояса одного из охранников радио-коммуникатор, — я буду звонить майору Джем-Джему.

В конце XIX века, одна фирма из Флориды производила на Вест-Кайкос морскую соль методом солнечного выпаривания в открытых прудах, но, не выдержав конкуренции с аналогичным предприятием на багамском острове Игуана, она обанкротилась. От этой страницы истории, там остались пруды (заросшие водорослями), фрагменты железной дороги и руины зданий, отмеченные на карте, как «Янки-Таун». И вот, кайкосский бизнесмен Томми Шиллер с партнерами решил реанимировать здесь производство.

Сейчас Шиллер вместе с представителями этих партнеров стоял между прямоугольным искусственным прудом, и ржавым корпусом паровоза, застывшего на таких же ржавых рельсах. Побарабанив пальцами по бывшему паровому котлу, Шиллер покачал головой.

— Черт! Все это классно, но меня смущает эта дополнительная тема с пеонами-рабами.

— У! – подал голос Джем-Джем, — Без нас, африканцев, здесь никакой бизнес никогда не начинался. Почитай карибскую историю, если не веришь.

— Вообще вся международная цивилизация, — солидно добавил овамбский сенатор Нге Динко, — построена нашими руками. Даже в Америке.

— А нельзя ли просто нанять ваших парней? – спросил бизнесмен.

— Томми! – вмешался Фоске, — я же тебе объяснял: мы не можем этим заниматься ни на Теркс-и-Кайкос, ни на Багамах, пока это зависимая территория Британии. Нас просто задавят запретами. Поэтому, на Восточных Багамах и Западном Кайкос нужны рабы.

— Вот, дьявол! – выдохнул Шиллер, — Слушай, Юл, я заплатил реальные деньги за этот участок с руинами, и подписал кучу бумаг про экологию...

— Экология это святое, — перебила Кави Айви, — у нас технология безопасная для всей природной среды, поскольку электричество от исландских солнечных батарей.

— А рабы, — сообщил Вулф Леман, — к экологии отношения не имеют.

— ...Я подтверждаю, как эколог, — договорил Фоске, — так что, давай по делу.

Шиллер вздохнул и кивнул головой.

— По делу. Вот мы ставим здесь быстросборный терминал для гидропланов, а дальше?

— Дальше, — сказал Леман, — обслуживаем трафик с островом Майя, 80 км на норд-вест.

— Какой трафик с Майя?! – воскликнул Шиллер. Там население всего 250 человек!

— Будет больше, — лаконично ответил меланезийский германец.

— Откуда!?

— Там, — сказал Нге Динко, — площадь 280 квадрат-км. А население мы привезем, да.

— Только... — произнес Шиллер, — не говорите, что там тоже будут рабы.

— Зачем говорить? — овамбо-намибский сенатор пожал плечами, — ты уже сам сказал.

Вулф Леман похлопал кайкосского бизнесмена по плечу.

— Не беспокойся, все учтено. Главное, первый шаг ты сделал. Купил двести рабов и конвертер с доставкой. Это смело! Считай, ты уже вошел в историю бизнеса.

— Я купил рабов?!

— Да, — подтвердил Фоске, — В контракте написано «оборудование и персонал». Если ты прочел условия, то помнишь, что приобрел оборудование и персонал в собственность, согласно материальному праву Британского содружества. Очень дешево, и в рассрочку. Такие сказочные условия только у тебя. Кстати, Динко, где сейчас эти рабы?

— На подходе, — ответил сенатор и глянул на часы, — совсем скоро уже будут здесь.

— Вот, черт... — Шиллер почесал в затылке, — Юл, ты уверен, что рабы, это законно?

— Я не уверен, Томми, что рабы, это законно, но, формально ты покупаешь пеонов, а это меняет дело. Это примерно, как купить футболиста. У тебя ведь не вызывает сомнений законность покупки футболиста?

— Э-э... Я не рассматривал футболистов, как рабов, хотя, я читал о таких сделках.

— Вот-вот! Это официальные сделки, Томми, поэтому юридический термин «slave» в них применять нельзя, это нарушило бы, в частности, британский акт 1873 года об отмене рабства. Но термины «football-player» или, в нашем случае «afro-peon», юридически не дефектны, так что объекты, названные этими терминами, могут легально находиться в коммерческом обороте, по нормам материального права. Я понятно объясняю?

— Вот, черт! Не зря мама говорит, что юристы это те же гангстеры.

— Что ты, Томми! – Фоске выпучил глаза, – гангстеры, это, в основном, приличные люди, ступившие на скользкую дорожку, а юристы, это гораздо хуже...

В этот момент, на поясе у Джем-Джема запищала портативная рация.

— Да! — рявкнул он, прижав трубку к уху.

— ...Ясно! Какое состояние человеческих ресурсов?

— ...Отлично! Я тебя хвалю, Гдегу!

— ...Слушай приказ: двигайся к пункту сбора.

— ...При дистанции двадцать кило от берега свяжись с командиром локальной группы.

— ...Доложи мне.

— ...Venseremos!

Нге Динко, дождавшись, пока Джем повесит трубку обратно на пояс, спросил:

— Как там дела?

— Они уже идут на самоходных баржах. Все по плану, потерь нет.

— Очень-очень хорошо.

— Гм... — Томми Шиллер снова почесал в затылке, – что происходит вокруг, а?

— Не волнуйся, Томми, — сказал сенатор, — Просто, это немножко война.

— Долбанная вселенная, — печально произнес бизнесмен, – рабы, юристы, война...

— А другая команда уже здесь, — сообщил Вулф Леман, махнув рукой в сторону моря.

С востока, скользя над волнами, двигался стофутовый скоростной катер на подводных крыльях, немного стилизованный по форме под галеон эпохи флибустьеров.

— Это что? – тихо спросил Шиллер.

— Это, — ответил Джем, — морской танко-десантный катер «Shertel V8» образца 1943-го, современная копия, чуть стилизованная. Официально, это яхта-галеон «Glass Hind».

— Танко-десантный? – переспросил Шиллер.

— Так исторически сложилось, — пояснил Юл Фоске.

— Этот катер, — добавил Вулф Леман, — был спроектирован Хансом фон Шертелем для переброски легких танков из Европы в Африку для армии Роммеля.

— О, черт... — Шиллер почесал в затылке, — фашистский десантный катер с рабами...

— Нет, — Юл Фоске, — это любительская яхта, доставляющая пассажиров-пеонов.

Танко-десантная яхта-галеон подошла поближе к берегу. С палубы в воду очень ловко попрыгали крепкие негры – банту, одетые в мешковатые штаны и рубашки цвета хаки.

— Мобильный штурмовой батальон! – рявкнул один из них, — стройся!

— Как дела, парни? — приветствовал их Джем-Джем.

— Дела ОК, сэр! — ответила команда, уже сформировавшаяся в несколько каре.

— Йа! Поздравляю с прибытием! Офицеры ко мне, остальные – вольно, разойдись!

— Это... — осторожно поинтересовался Шиллер – те самые... Ну... Пеоны?

— Ага, — Фоске кивнул.

— Но... Гм... Они не очень похожи.

— Не похожи? А ты, Томми, когда-нибудь раньше видел пеонов?

— Честно говоря, нет.

— Тогда откуда ты можешь знать, как они должны выглядеть?