"Кладезь Погибших Сюжетов, или Марш генератов" - читать интересную книгу автора (Ффорде Джаспер)

Глава 14 Как обучать генератов

Я отправилась домой своим ходом, когда в «Грозовом перевале» окончилась зачистка. Глава ячейки кэтринистов был хорошо известен беллетриции и предпочел наши пистолеты внутри дома клыкам Большого Мартина снаружи. Дом отремонтировали парой новых строк, а поскольку Хэвишем проводила заседание между главами, никто из читателей ничего не заметил. Единственным свидетельством нападения в книге остался дробовик Гэртона, который случайно выстрелил в тридцать второй главе — видимо, из-за того, что рикошетная пуля повредила механизм затвора.

— Как прошел день? — спросила бабушка.

— Началось все очень… описательно, — сказала я, падая на диван и щекоча Пиквик, которая воспринимала жизнь серьезно и степенно, — но кончилось весьма драматично.

— Снова тебя кто-нибудь спасал?

— В этот раз — нет.

— Первые дни на новой работе всегда немного выбивают из колеи, — заметила бабушка. — Почему ты снова должна работать на беллетрицию?

— Это часть сделки по Программе обмена.

— Ах да, — ответила она. — Омлет тебе сделать?

— Да, что-нибудь поесть!

— Хорошо. Разбей мне несколько яиц и смешай, а еще дай сковородку…

Я с трудом поднялась и пошла на кухоньку, где стоял как всегда набитый холодильник.

— А где ибб с оббом? — спросила я.

— Думаю, ушли, — ответила бабушка. — Не сделаешь нам по чашечке чаю, раз уж встала?

— Конечно. Никак не могу вспомнить фамилию Лондэна, ба. Весь день пыталась.

Бабушка вошла в кухоньку и села на стул, который стоял так, что я постоянно натыкалась на него. От бабушки пахло шерри, но я, ей-богу, не понимала, где она его прячет.

— Но хоть как он выглядит, ты помнишь?

Я замерла и уставилась в иллюминатор кухоньки.

— Да, — медленно проговорила я. — Каждую черточку, каждую родинку, даже каждое выражение его лица, — но я все равно помню, что он погиб в Крыму.

— Этого никогда не было, дорогая! — воскликнула она. — Но на самом деле — на твоем месте я взяла бы миску побольше — то, что ты можешь вспомнить его лицо, говорит о том, что со вчерашнего дня он не поблек в твоей памяти. Я взяла бы сливочное масло, а не растительное, и если у тебя есть грибы, почему бы не покрошить их с луком и беконом… у тебя есть бекон?

— Возможно. Но ты так и не рассказала мне, как находишь дорогу сюда, ба.

— Это просто объяснить, — отозвалась бабушка. — Скажи, ты не составила мне список самых нудных книг, какие только можно достать?

Бабушке Нонетот было сто восемь лет, и она пребывала в уверенности, что не умрет, пока не прочтет десять самых занудных классиков. Некоторое время назад я предложила ей «Королеву фей», «Потерянный рай», «Айвенго», «Моби Дика», «В поисках утраченного времени», «Памелу» и «Странствие пилигрима». Она прочла их все и еще множество других, но все еще не покинула нас. Беда в том, что «занудный» — такая же размытая категория, как и «очаровательный», так что мне и правда придется вспомнить еще десяток книг, которые она сочла бы скучными.

— Как насчет «Сайлеса Марнера»?

— Душен только местами, как и «Тяжелые времена». Тебе придется поискать что понуднее — я бы взяла сковородку побольше, а огонь сделала поменьше.

— Ладно, — сказала я, начиная раздражаться, — может, сама сготовишь? Ты ведь уже сделала почти всю работу.

— Нет-нет, — ответила бабушка, нимало не обидевшись. — У тебя прекрасно получается.

В дверях послышалась толкотня, и вошел Ибб, а по пятам за ним — Обб.

— Поздравляю! — воскликнула я.

— С чем? — спросил Ибб, который теперь разительно отличался от Обба.

Для начала, Обб был дюйма на четыре выше Ибба, и волосы у него были темнее, а Ибб постепенно превращался в блондина.

— Вы получили заглавную букву.

— Да! — радостно ответил Ибб. — Просто невероятно, как один день в Святом Табуларасе может изменить тебя! Завтра мы закончим наше половое обучение и к концу недели вольемся в группы персонажей.

— Я хочу быть мужчиной-воспитателем, — сказал Обб. — Наш учитель говорит, что иногда мы можем выбирать, что делать и куда идти. Ты готовишь ужин?

— Нет, — ответила я, испытывая их способность к юмору. — Я провожу термотерапию яиц моей дронтихи.

Ибб рассмеялся, что было, на мой взгляд, добрым знаком, и пошел вместе с Оббом практиковаться в причудливых ответах на случай, если оба получат назначение на должность закадычного друга с чувством юмора.

— Подростки, — проворчала бабушка Нонетот и прицокнула языком. — Лучше сделать омлет попышнее. Последи, ладно? Я хочу прилечь.

Через двадцать минут мы все уселись за стол. Обб расчесал волосы на прямой пробор, Ибб надел одно из бабушкиных платьев в синюю клеточку.

— Надеешься стать женщиной? — спросила я, передавая Иббу тарелку.

— Да, — ответил Ибб, — но не такой, как ты. Я бы хотела быть поженственнее и чуть беспомощнее — из тех, кто громко визжит, попадая в переделку, и которых приходится спасать.

— Правда? — спросила я, передавая бабушке салат. — Почему?

Ибб пожал плечами.

— Не знаю. Мне просто нравится воображать, как меня спасают, носят на сильных руках — это как-то… греет. Я мечтаю попасть в сюжет, который многое во мне объяснит, но хотелось бы иметь и несколько собственных сильных строчек. Чтобы я, вся такая уязвимая, в конце концов спасала бы ситуацию благодаря озарению дурочки, обладающей выраженными способностями в узкой области.

— Думаю, у тебя не возникнет сложностей с распределением, — вздохнула я. — Но ты, похоже, четко определился. Ты кого-то брал в качестве модели?

— Ее! — воскликнул Ибб, вытаскивая из-под стола захватанный потусторонний экземпляр «Голубого экрана».

На обложке красовалась Лола Вавум собственной персоной, которую энный раз интервьюировали насчет ее мужей, отказов от пластической хирургии и последнего фильма — как обычно, именно в таком порядке.

— Бабушка! — сурово сказала я. — Это ты дала Иббу журнал?

— Ну.

— Ты же знаешь, насколько генераты впечатлительны! Почему ты не подсунула ему номер с Дженни Карасик? Она играет нормальных женщин и вести себя умеет!

— А ты видела мисс Вавум в «Моя сестра пасла гусей»? — возмутилась бабушка. — Ты бы поразилась, какой высокий уровень игры она демонстрирует!

Я вспомнила Корделию Торпеддер и ее бойфренда-продюсера Гарри Гибкинсона, мечтавших, чтобы меня в фильме играла Лола. При одной мысли об этом мне делалось дурно.

— Ты обещала рассказать нам про подтекст, — напомнил Ибб, кладя себе добавку салата.

— Ах да, — обрадовалась я поводу отвлечься от мыслей о Вавум. — Подтекст — это предполагаемое действие, скрытое за написанным словом. Текст сообщает читателю о том, что персонаж делает и говорит, а подтекст показывает, что он чувствует и имеет в виду. Самое замечательное в подтексте то, что он является грамматическим выражением человеческого опыта — вы не поймете подтекста без хорошего знания людей и их взаимоотношений. Уловили?

Ибб и Обб переглянулись.

— Нет.

— Хорошо, приведем простой пример. На вечеринке мужчина подает женщине бокал с вином, и она берет его, ничего не говоря. Что это значит?

— Она не очень вежлива? — предположил Ибб.

— Возможно, — ответила я. — Но обычно это рассматривается как некоторый намек на их отношения.

Обб почесал голову и сказал:

— Она не может говорить потому, что… ну… она потеряла язык в результате производственной травмы, вызванной халатностью мужчины?

— Слишком загнул. В каких случаях людям не обязательно говорить друг другу «спасибо»?

— Когда они знакомы? — медленно проговорил Ибб.

— Очень хорошо! Когда вам подает на вечеринке вино ваш муж, жена, девушка или парень, вы можете просто взять бокал, а вот если вино подносит хозяин, вам следует его поблагодарить. Еще пример: пара идет по дороге, она — на восемь шагов впереди него.

— У нее ноги длиннее? — спросил Ибб.

— Нет.

— Они расстались?

— Они поссорились, — возбужденно затараторил Обб, — и они живут неподалеку, иначе взяли бы машину.

— Вполне возможно, — согласилась я. — Подтекст способен донести многое. Ибб, это ты взял последнюю плитку шоколада из холодильника?

Повисло молчание.

— Нет.

— Ну, поскольку ты замешкался с ответом, я почти уверена, что это твоя работа.

— Ой! — воскликнул Ибб. — Я это запомню!

В дверь постучали.

Я отворила и увидела бывшего приятеля Мэри, Арнольда, весьма франтовато смотревшегося в костюме и с маленьким букетиком цветов в руке. Прежде чем он успел открыть рот, я захлопнула дверь.

— Вот! — сказала я, оборачиваясь к Оббу. — Прекрасный случай попрактиковаться в подтексте. Понимаете, если вы усвоите, что стоит за словами… Ибб, пожалуйста, не надо кормить Пиквик со стола.

Я снова открыла дверь, и Арнольд, который уже двинулся прочь, бегом бросился назад.

— Ой! — воскликнул он с притворным удивлением. — А Мэри еще не вернулась?

— Нет, — ответила я. — Ее не будет некоторое время. Что ей передать?

И я снова закрыла перед ним дверь.

— Итак, — сказала я Иббу и Оббу, — что, по-вашему, происходит?

— Он ищет Мэри? — предположил Ибб.

— Но он знает, что она уехала, — сказал Обб. — Наверняка хотел поговорить с тобой, Четверг.

— По поводу?

— Свидание?

— Хорошо. Что я ему сказала?

Ибб и Обб глубоко задумались.

— Если бы ты не хотела, чтобы он снова приходил, ты сказала бы, чтобы он убирался, значит, он тебе не совсем безразличен.

— Великолепно! — сказала я. — Посмотрим, что будет дальше.

Я снова открыла дверь и увидела смущенного Арнольда, который тут же расплылся в широкой улыбке.

— Ладно, — сказал он. — Ничего не надо передавать Мэри. Просто… мы же с тобой хотели сегодня вечером скататься в Уиллоу-лодж и Лаймс…

Я повернулась к Иббу и Оббу, которые покачали головами. Они тоже не поверили ни единому слову.

— Ну-у, — протянул Арнольд, — может, ты согласишься пойти со мной на концерт?

Я снова захлопнула дверь.

— Он делает вид, что ему в голову пришла идея прогуляться в Уиллоу-лодж, — медленно, но более уверенно проговорил Ибб, — хотя на самом деле, мне кажется, он все это спланировал заранее. По-моему, он считает тебя очень даже ничего.

Я снова отворила дверь и торопливо бросила бедняге:

— Извини, нет. Я замужем и счастлива.

— Так я же не на свидание! — тут же воскликнул Арнольд. — Просто на концерт! Кстати, вот билет. Мне больше некому его отдать, не хочешь — просто выкини.

Я захлопнула дверь.

— Ибб ошибается, — сказал Обб. — Ты и правда ему нравишься, но он все профукал, потому как надежды у него нет — тебе трудно уважать человека, который едва ли не в ногах валяется.

— Неплохо, — ответила я. — Посмотрим, как все обернется.

Я открыла дверь и уставилась в преданные глаза Арнольда.

— Тебе ее не хватает, правда?

— Кого? — с напускной небрежностью ответил Арнольд.

— Отрицает влюбленность! — в один голос заорали у меня за спиной Ибб и Обб. — На самом деле ты ему совсем не интересна, он очень любит Мэри и хочет свидания с тобой из-за разочарования в ней!

Арнольд что-то заподозрил.

— Что тут происходит?

— Учимся читать подтекст, — объяснила я. — Извини за грубость. Хочешь кофе?

— Ну, вообще-то мне надо идти…

— Очень хочет войти! — заголосил Ибб, а Обб быстро добавил:

— Равновесие качнулось в его сторону, потому что ты была с ним слишком груба, когда хулиганила с дверью, и теперь намерена настоять, чтобы он вошел и выпил кофе, пусть даже придется обойтись с ним ласковее, чем ты планировала с самого начала!

— Они что, всегда так? — спросил Арнольд, входя в дом.

— Они быстро учатся, — успокоила его я. — Это Ибб, а это Обб. Ибб и Обб, это Арнольд.

— Привет! — сказал Арнольд после мгновенного замешательства. — Генераты, а вы не хотели бы прогуляться в Уиллоу-лодж и Лаймс?

Они переглянулись, осознали, что сидят слишком близко друг к другу, и отодвинулись.

— Ты хочешь? — спросил Ибб.

— Ну, если ты хочешь…

— Мне все равно, ты решай.

— Ну, д-да, мне и правда хотелось бы.

— Тогда пошли, если у тебя других планов нет…

— Нет-нет, никаких планов!

Они встали, взяли билеты у Арнольда и мгновенно исчезли за дверью.

Я рассмеялась и направилась в кухоньку.

— А кто эта пожилая женщина? — спросил Арнольд.

— Моя бабушка, — ответила я, включая чайник и доставая кофе.

— А она не… ну, ты понимаешь?

— Да нет же, господи! — воскликнула я. — Просто спит. Ей сто восемь лет.

— Правда? Тогда почему она в этой ужасной синей тряпке?

— Сколько себя помню, ба всегда такое носила. Она здесь для того, чтобы я не забыла своего мужа. Извини, я, похоже, вдаюсь в ненужные подробности.

— Слушай, — сказал Арнольд, — не беспокойся. Я вовсе не хотел появляться весь такой влюбленный. Просто Мэри, понимаешь, она вся из себя, а я не то чтобы в нее влюблен, просто меня так написали, ну, ради правдоподобия. Как Нельсон и Эмма,[39] Богарт и Бэколл…[40]

— …Финч-Хаттон и Бликсен.[41] Да, знаю. Я там бывала.

— Деннис был влюблен в барона Бликсена?!

— В Карен Бликсен.

— О.

Он сел, и я поставила перед ним чашечку кофе.

— Так расскажи мне о своем муже.

— Ха! — улыбнулась я. — Ты вовсе не хочешь, чтобы я рассказывала тебе скучную историю о Лондэне.

— Это вовсе не скучно. Ты же слушала меня, когда я тут ошивался в поисках Мэри.

Я рассеянно помешивала кофе, перебирая воспоминания о Лондэне с целью проверить, все ли они на месте. Бабушка во сне пробормотала что-то об омарах.

— Наверное, непросто было решиться спрятаться здесь, — тихо сказал Арнольд. — Не могу представить, чтобы Четверги такое делали.

— Ты прав, — ответила я. — Они так не поступают. Но отступление и перегруппировка не то же самое, что бегство.

— Тактическое отступление?

— Именно. На что бы ты пошел, чтобы вернуть Мэри?

— На что угодно.

— Так и я ради Лондэна. Я обязательно верну его, пусть и не прямо сейчас. Но самое странное, — чуть запнувшись, проговорила я, — когда он вернется, то даже не будет знать, что его не было. Он ведь не сидит и не ждет, когда я снова воплощу его.

Мы проболтали около часа. Он рассказывал мне о Кладезе, а я ему — о Той Стороне. Он как раз пытался научить меня повторять «от топота копыт пыль по полю летит», когда бабушка проснулась с воплем:

— Француз! Француз!

Мне пришлось успокоить ее, налив ей подогретого виски, и уложить в постель.

— Пойду-ка я, — сказал Арнольд. — Ты не против, если я как-нибудь еще загляну?

— Вовсе нет, — ответила я. — Это будет очень мило с твоей стороны.

После этого я отправилась на боковую, но еще не заснула к тому времени, как Ибб и Обб вернулись с концерта. Они хихикали и очень шумно готовили себе чай, прежде чем отойти ко сну. Я легла обратно и попыталась заснуть, надеясь увидеть во сне дом, в котором мы с Лондэном жили после свадьбы. Или как мы вдвоем проводим выходные. Если и это не выйдет, тогда нашу первую встречу, а если уж и это невозможно, то ссору — или хоть что-то, где будет Лондэн. Однако у Аорниды имелись свои планы.