"Открытая дверь" - читать интересную книгу автора (Рэнкин Иэн)10— Мне это не нравится, — сказал Майк Маккензи. Дверь студии Роберта Гиссинга была заперта, на столе, придавленный по углам увесистыми книгами по истории искусства, был разложен план грантонского склада. Буквально накануне профессор снова побывал в Грантоне и внес в план кое-какие изменения. — Вы приехали туда неожиданно, без предупреждения, — продолжал Майк. — После ограбления кто-нибудь может что-то заподозрить. Профессор снисходительно похлопал Майка по плечу: — Я об этом не подумал. Ты совершенно прав, и впредь я буду советоваться с тобой и с Алланом. Впрочем, мне кажется — особенно волноваться не стоит. Дело в том, что я регулярно бываю в Грантоне один или два раза в год, так что там к моим появлениям привыкли. Кроме того, у персонала хватает других забот, например куда складывать новые поступления. Под новыми поступлениями профессор подразумевал картины и другие экспонаты из Королевского музея. Там начинался капитальный ремонт, и большую часть коллекций решено было перевезти в Грантон. Как объяснил Гиссинг, это должно было еще больше усложнить работу по учету и хранению экспонатов. Часть уже имевшихся на складе произведений искусства нужно было переместить, чтобы освободить место для собрания Королевского музея; профессор, впрочем, считал, что живопись никто трогать не будет, однако все же счел необходимым съездить в Грантон, чтобы еще раз в этом убедиться. Майк снова посмотрел на план. — Сторожка у въездных ворот, — перечислил он, — камеры видеонаблюдения, комната охраны, сотрудники склада, гиды плюс сами экскурсанты. Вы останетесь в фургоне, поэтому нас внутри будет всего трое… Думаете, мы справимся? — Одному из вас придется разыскивать оригиналы в хранилищах, — напомнил профессор. Майк согласно кивнул, потом покачал головой: — Боюсь, ничего не выйдет. Нам это просто не по плечу. — Боишься? — Нет. Просто хочу убедиться, что мы все продумали. Гиссинг, похоже, остался доволен его словами. — Насчет тебя я не сомневаюсь. А вот наш друг Аллан, похоже, начинает слегка вибрировать. Аллан действительно не явился на сегодняшнюю встречу заговорщиков. Впрочем, Майк позвонил ему слишком поздно, и в ответ Аллан прислал эсэмэску, в которой сообщал, что у него много дел и он вряд ли сумеет вырваться. Сейчас Майк бросил на план еще один внимательный взгляд и, шагнув в сторону, тяжело опустился на один из стульев. Приглаживая руками волосы, он осмотрелся. За прошедшие дни в офисе стало совсем пусто — исчезли коробки с книгами, на стенах не осталось ни одной картины. — За Аллана не волнуйтесь, с ним все будет в порядке. Кстати, он просил вас снять копию с плана — хотел подумать над ним на досуге. — Хорошо, я сделаю копию, а пока… Мне хотелось бы, чтобы ты меня успокоил… — А что вас волнует? — Я вижу, что-то волнует тебя… Майк вздохнул: — Ну, в первое время все казалось просто, а теперь… — Многие планы выглядят просто… поначалу, — заметил Гиссинг. — Но как только начинаешь вдаваться в подробности… — Нет, дело не в подробностях. Меня несколько смущает общая концепция. Мы с вами это уже обсуждали, но… — Они действительно несколько раз перезванивались с профессором по вечерам, после чего Майк до глубокой ночи расхаживал по своей гостиной, размышляя, сопоставляя, анализируя. — Проблема все та же: нас слишком мало. Нужны еще люди. Гиссинг сложил руки на груди и присел на краешек своего рабочего стола. Дверь студии была заперта, но сегодня секретарша была на своем рабочем месте, и профессор старался сдерживать раскаты своего могучего голоса. Майка он уже предупредил: им лучше встречаться пореже, иначе секретарша может что-то заподозрить. — Помнишь поговорку насчет семи нянек? — спросил он. Майк только плечами пожал: — Я вижу только одну альтернативу: наш план так и останется планом. Как сказал Уэсти — прекрасной мечтой, которая никогда не осуществится. — Мне давно кажется, Майк, что ты отнесся к моей идее именно как к какой-то чисто умозрительной, отвлеченной задаче, как к обычному упражнению для серого вещества. Или я ошибаюсь, и очаровательная миссис Монбоддо все же заставила тебя взглянуть на дело с практической точки зрения? — Я настроен так же серьезно, как и вы, профессор. — Приятно слышать, потому что я твердо решил осуществить свой план — с вами или без вас. Майк проигнорировал насмешку, прозвучавшую не столько в словах, сколько в тоне, каким они были сказаны. Он думал о другом. — Еще одна вещь, профессор… — сказал он. — Я тут подумал… Если мы подменим картины прямо на складе, это может вызвать подозрения. Мы ведь будем находиться там целых двадцать минут, и если после этого мы уйдем якобы с пустыми руками… — Но ведь сигнализация должна сработать как бы случайно… Майк решительно качнул головой. Первоначальный план профессора заключался в том, чтобы подменить оригиналы картин копиями прямо на складе, потом нажать кнопку тревоги и исчезнуть, представив дело так, будто грабителей спугнули прежде, чем они успели что-то похитить. — Когда приедет полиция, детективы непременно задумаются, чем мы занимались эти двадцать минут и почему мы не схватили первое, что попало под руку, когда раздался сигнал тревоги. — Значит, придется что-нибудь прихватить. Майк снова покачал головой: — Мне кажется, будет лучше, если мы вынесем картины со склада. Тогда все будет выглядеть так, словно мы внезапно запаниковали, бросили фургон и картины… В этом случае все будут слишком рады тому, что ограбление не удалось, и ничего не заподозрят. Гиссинг неподвижно уставился в пространство, и Майк понял, что он тщательно обдумывает сказанное. Наконец профессор улыбнулся: — Я вижу, ты серьезно поработал над моим планом, Майк. И кажется, тебе удалось нащупать слабое место. Во всяком случае, твое предложение заслуживает самого пристального внимания. — Он благосклонно кивнул. — Здесь тоже не все так просто, — ответил Майк. — Нам понадобится такая машина, которую никто не сможет связать с нами, когда мы ее бросим. Вы никогда не пробовали угонять фургоны, профессор? — Нет, конечно. — Я тоже не пробовал, да и Аллан с Уэсти вряд ли имеют в этом деле большой опыт. Таким образом нам нужно будет подумать, где взять автомобиль и какое-никакое оружие. Кроме того, нам понадобятся помощники… — Майк поднялся со стула и теперь смотрел Гиссингу прямо в глаза. — А главное, нам нужен человек, который обладает… криминальным опытом. Как раз о таком человеке упоминал Аллан, когда рассказывал о налете на Первый Каледонский… Гиссинг невольно отшатнулся: — Подключать его к этому делу?.. Да ты с ума сошел! Майк в свою очередь шагнул вперед: — Подумайте об этом хорошенько, профессор. У Чиба Кэллоуэя есть опыт, и я уверен, что он сможет найти для нас безопасный транспорт и оружие. И людей, конечно… — Кажется, в уголовном мире таких людей называют «бойцами» или «быками»… Майк примирительно улыбнулся: — Если у вас есть на примете другой человек, который столь же опытен и при этом не является уголовным авторитетом, тогда конечно. Но… Поймите, Роберт, мы лишь жалкие дилетанты, и, если мы позовем на подмогу других дилетантов, этим мы положения не улучшим. Как мы узнаем, что они все сделают как надо? Чиб, по крайней мере, профессионал. — Уж не хочешь ли ты сказать, что Чиб Кэллоуэй — это именно тот человек, которому мы можем полностью доверять? — Доверять — нет, но в некоторых практических вопросах положиться на него можно. В конце концов, он рискует гораздо большим, чем любой из нас, — с его-то послужным списком… Если вдруг что-то пойдет не так, закон обрушится на него как кирпичи Карла Андре.[9] — Учитывая обстоятельства, аналогия более чем подходящая, — согласился профессор. — Я только не понимаю, с чего это твой друг Кэллоуэй вдруг возьмется нам помогать? Майк пожал плечами: — Этого я не знаю, но спросить-то я могу… Возможно, мне даже удастся убедить его в том, что мы стараемся ради искусства. Чиб, конечно, еще не стал любителем живописи, но если он подцепит эту бациллу… Я на собственном опыте знаю, что она может сделать с человеком. Гиссинг слез со стола и, обойдя его кругом, сел в кресло. — Даже не знаю, Майкл… — проговорил он растерянно. — Где гарантии, что Кэллоуэй не попытается оттеснить нас в сторону? — Мы всегда можем остановиться, — сказал Майк. — Никто из нас ничего не теряет. Пострадать может только мой банковский счет — это в случае, если Уэсти потребует что-то вроде компенсации за… за моральный вред. Профессор улыбнулся: — Может быть, ты и прав, мой мальчик. Чем больше я об этом думаю, тем сильнее мне кажется, что этот Кэллоуэй действительно может оказаться нам полезен. — Он посмотрел на Майка. — Как именно ты собираешься его заинтересовать? — Мне кажется, в разговоре с Чибом толстая пачка денег может стать достаточно весомым аргументом, — сказал Майк, которому просто не пришло на ум ничего другого. — Что ж, если так — попробуй с ним побеседовать. Попытка не пытка. Эти слова изрядно удивили Майка — он считал, что убедить профессора будет гораздо труднее. Впрочем, Гиссинг, похоже, вовсе не нуждался в убеждении. — …Стараетесь ради искусства? — повторил Чиб и громко расхохотался. — Знаешь, Майк, у меня сегодня выдался не самый легкий день, так что спасибо за то, что рассмешил. Нет, ты и вправду поднял мне настроение!.. Майк и гангстер сидели в БМВ Чиба. Во время последней встречи в «Вечерней звезде» они обменялись телефонами, и Майк позвонил Кэллоуэю, как только вышел из студии Гиссинга. Ровно в два Чиб заехал за Майком к пабу «Последняя капля» на Грассмаркет. Джонно и Гленн на заднем сиденье машины внимательно следили, нет ли за ними хвоста. — Так безопаснее, — объяснил сидевший за рулем Чиб и только потом представил обоих телохранителей. Майк уже встречался с ними в «Вечерней звезде», но в тот раз Чиб был слишком занят, расспрашивая о деталях торгов, и не стал знакомить бывшего одноклассника со своими спутниками. Кивнув в знак приветствия, Майк спросил, что случилось. «Ничего», — ответили ему. Тем не менее он заметил, что Чиб постоянно сворачивает то налево, то направо и даже возвращается тем же путем, которым они ехали пять минут назад, так что в какой-то момент они снова миновали «Последнюю каплю», двигаясь, впрочем, в противоположном направлении. — Знаешь, почему этот паб так называется? — спросил Чиб. — На Грассмаркет, кажется, вешали преступников, — припомнил Майк. — Точно. А горожане собирались на казнь как на праздник… Впрочем, здесь вешали не только воров и грабителей, но и ведьм, и сторонников ковенанта.[10] В те времена смертная казнь была самым распространенным наказанием. — С тех пор многое изменилось. — Но даже сейчас на публичную казнь собралось бы немало любопытных. В конце концов один их телохранителей доложил, что сзади «чисто», и Чиб, притормозив у тротуара, велел Гленну и Джонно выметаться. Телохранители сначала возражали, но лишь до тех пор, пока Чиб не вручил им двадцать фунтов на такси и не приказал ждать его у зала для снукера.[11] — Вы уверены, босс? — мрачно спросил Джонно. Майк заметил, что телохран потирает запястье, как будто он слегка его потянул. Похоже, Джонно недавно побывал в деле. — Уверен, — коротко ответил Чиб. — Но что, если Викинг…. Не дослушав, Чиб дал газ и умчался, оставив Гленна и Джонно одних. Спросить, кто такой этот Викинг, Майк не решился. Наконец Чиб повернулся к нему и сказал: — Ну, выкладывай, зачем я тебе понадобился? И Майк рассказал ему все, начав с самого начала, словно эту историю он сам где-то услышал и вовсе не собирался принимать в ней непосредственное участие: «Богатейшее собрание картин, о котором никто не знает… есть способ завладеть, не вступая в прямой конфликт с законом…» К чести Чиба, он довольно быстро разобрался, что к чему. К тому времени БМВ уже стоял на общественной парковке в природном заказнике Холируд неподалеку от Трона Артура. Майк редко бывал в этих местах, посещавшихся в основном собачниками и туристами, хотя стоило чуть подняться по склону, и с высоты открывалась невероятная по красоте панорама города. Отчего-то он всегда чувствовал себя здесь так, словно попал в какую-то дикую местность; должно быть, заслонявший город сутулый силуэт горы заставлял его поверить, будто он находится далеко от цивилизации. На самом деле Эдинбург с его дымоходами, церковными шпилями и участками муниципальной застройки продолжал расстилаться вокруг, просто с холма его не было видно. — Ради искусства, — снова повторил Чиб, качая головой. Он засопел, потер нос и неожиданно попросил Майка повторить все сначала. На этот раз, впрочем, гангстер задавал вопросы, делал замечания, высказывал свои предложения. Правда, его идеи были довольно замысловатыми, однако Майк терпеливо слушал, с трудом сдерживая сердцебиение. С того самого момента, когда он сел в машину, его непрерывно била мелкая дрожь. Откровенно говоря, трясти его начало даже раньше, когда, стоя перед пабом, он неожиданно подумал, что сказали бы спешащие мимо офисные клерки и служащие, если бы вдруг узнали, с кем и для чего он встречается. Я собираю команду… Я — главарь банды. Я намерен совершить ограбление века… Когда подъехал БМВ, Майк увидел на заднем сиденье двух громил и не мог не подумать о всех тех людях, которые за прошедшие десятилетия вот так же садились в машину Чиба и которых больше никто никогда не видел. Впрочем, дрожал Майк не столько от страха, сколько от возбуждения. В Чибе, насколько он помнил, всегда было что-то дикое. В первую же свою неделю в старшей школе Майк попал в группу слабейших новичков, которым частенько доставалось от старших; Чиб тоже был новичком, но его старшеклассники приняли в компанию практически сразу — репутация у него уже тогда была аховая. В целом Майка его положение устраивало, поскольку он уже тогда понимал: лучше некоторое время терпеть тумаки, чем оказаться среди тех, на кого никто не обращает внимания. Чиб, впрочем, держался с ним именно так — не обращал внимания, а через два года его и вовсе выгнали за нападение на учителя химии, которое на многие годы сделалось школьной легендой. Ну а к выпускному классу Майк и сам вовсю шугал новичков — не из жестокости, а потому что так требовала традиция. Потом Майк учился в колледже и жил в крошечной квартирке, которую нашел на окраине Нью-Тауна. Участие в нескольких потасовках и пьяных стычках помогло ему окончательно расстаться с детскими комплексами и привычками (воспитывать его все равно было некому: родители Майка умерли, единственная сестра перебралась в Канаду). И вот теперь, словно призрак из прошлого, в его жизни снова появился Чиб. Впрочем, на призрака он был похож мало, и Майк всматривался в лицо гангстера даже с каким-то интересом. В пронзительных глазах Кэллоуэя не было ни злобы, ни звериной жестокости альфа-хищника; в них светились ум и странный голод; казалось, он жаждет чего-то особенного — нового знания, быть может… Похоже, гангстер начинал постепенно понимать, каким тесным и ограниченным был на самом деле мир, в который он сам себя загнал. И не исключено, подумал Майк, что что-то похожее происходит сейчас и с ним самим. Тем временем Чиб молча вышел из машины, пересек парковку и остановился у берега небольшого пруда. Майк, после непродолжительного колебания, последовал за ним. Выбравшись из салона, он закурил и с удовлетворением отметил, что его руки почти не дрожат. В центре пруда был небольшой островок; там сидела на гнезде самка лебедя, а самец плавал вокруг широкими кругами, словно готовясь защитить подругу от опасности. Чуть поодаль какая-то женщина с ребенком бросали кусочки хлеба сбившимся у берега уткам, лысухам и болотным курочкам, однако Чиба, похоже, интересовали только лебеди. Пристально глядя на них, он засунул руки глубоко в карманы, и Майк спросил себя, о чем может думать сейчас этот человек. Неужели Чиб, этот некоронованный король эдинбургского преступного мира, завидовал уверенности и спокойствию благородных птиц, их очевидному чувству внутренней гармонии и принадлежности к окружающей природе? Майк протянул Чибу пачку, но тот отрицательно качнул головой. Прошло еще несколько минут, прежде чем он заговорил: — А ведь тогда, в галерее, ты меня обманул, Майк. Ты сказал, что занимаешься компьютерами… Это, конечно, правда, но не вся. Просто ты не хотел, чтобы я знал о тебе все, Мистер Успех, Мистер Миллионы в Банке… — Чиб усмехнулся. — Десятка мальчишке в интернет-кафе — и я получил о тебе информации больше, чем рассчитывал. Может быть, ты боялся, что однажды ночью я явлюсь к тебе домой и потребую пожертвовать энную сумму на борьбу с загрязнением окружающей среды? Майк пожал плечами: — Не в этом дело. Мне не хотелось, чтобы ты подумал, будто я хвастаюсь. — Да, — признал Чиб после небольшой паузы, — в этом отношении мы, шотландцы, часто ведем себя не слишком достойно. Кстати, тебя когда-нибудь приглашали в нашу бывшую школу — вручить награды отличникам, наставить молодежь на путь истинный и так далее? — Нет. — Зато твой колледж присвоил тебе почетную ученую степень. Может быть, они рассчитывали на пожертвования? — Когда-нибудь мне придется это сделать, — согласился Майк. — Парнишка из интернет-кафе сказал, что ты не зарегистрирован ни на одном из сайтов, через которые можно поддерживать связь с бывшими одноклассниками, однокурсниками… — Кажется, в прошлый раз я тебе уже говорил: мне не очень хочется с ними общаться. — Мне тоже… — Чиб слегка подался вперед и сплюнул в пруд. — Впрочем, сомневаюсь, чтобы кто-то из парней, с которыми я учился в школе, согласился бы общаться со мной. В прошлом году, кстати, прошел юбилейный вечер нашего класса. Тебя не приглашали? — Кажется, приглашали, но я не пошел. — Зря не пошел. Ребята сняли «роллс» длиной в милю, пару симпатичных девчонок из эскорт-агентства… и всю ночь вспоминали, как хреново им было в школе. — Арендовать «ройс» и девчонок — это ты и сам можешь, — заметил Майк, и Чиб улыбнулся. — Подобная мысль действительно приходила мне в голову, но потом… Ладно, бог с ним… Он слегка поежился, словно от порыва холодного ветра, потом всем корпусом повернулся к Майку. Руки Чиб по-прежнему держал в карманах, и сейчас Майк невольно вспомнил, как при встрече в галерее он боялся, что там у него может быть пистолет или нож. Сейчас он в этом сомневался, хотя в жизни Кэллоуэя, несомненно, хватало опасностей. Тот же Викинг, к примеру… Впрочем, задача, которую только что подкинул Чибу Майк, была совершенно иного плана, и гангстер, похоже, был только рад отвлечься от повседневных тревог. — Вам нужно вооружиться, Майк, — сказал Чиб. — Нагнать на всех страху, заставить поверить, будто вы в самом деле отчаянные ребята и готовы на все. — Но оружие не обязательно должно быть настоящим, правда? Чиб согласно кивнул: — Оно должно выглядеть настоящим. Ты ведь об этом? — Да, именно об этом. — Я думаю, лучше перестраховаться. Среди охранников может оказаться бывший военный, и, если ты будешь угрожать ему пневматическим пистолетом, он сразу это поймет. — Тогда что же? Макеты? — Лучше взять настоящее оружие, но со спиленным бойком. — Что ж, тебе виднее, Чиб. — Это точно. — Гангстер немного помолчал. — Думаю, четырех человек вам за глаза хватит. Один будет контролировать будку у ворот, второй — помещение охраны и двое — держать под прицелом персонал и посетителей. Таким образом вы втроем сможете без помех разыскивать нужные картины. — Чем быстрее мы оттуда выберемся, тем лучше. Чиб покачал головой: — Мне до сих пор не верится, Майк… Ты, этот толстяк-профессор и твой педерастического вида приятель… Чем больше я об этом думаю, тем сильнее мне кажется, что ничего у вас не выйдет. — Ты считаешь, наш план не сработает? — Да нет, тут все как будто в порядке. Я имею в виду не план, а исполнителей. — Пусть это тебя не волнует, Чиб. Если мы провалимся, это наши проблемы. Ты и четверо твоих людей получат свои деньги в любом случае. Кстати, ты уже подумал, кого ты нам дашь? — Вам нужны молодые парни, — решил Чиб. — Голодные, злые, тестостерон играет и всякое такое. Такие способны запугать любого. — Сколько им придется заплатить? Чиб снова покачал головой. — Пусть оружие и исполнители будут на мне. Ребятам, которых я пришлю, вовсе не обязательно знать ваши имена. Что я им скажу, то они и сделают. Они даже не будут знать, что вы собираетесь взять на этом складе. — Узнают. Они ведь будут сидеть в грузовом отсеке фургона, а там… Кстати, как насчет транспорта?.. — Достать подходящий фургон не проблема. Можно будет даже навесить на него фальшивые номерные знаки. Нужно что-нибудь неприметное — что-то вроде «форда-транзит». На них никто не обращает внимания, к тому же сзади у них тонированные стекла. — Согласен. — Майк кивнул. — Итак, вернемся к твоему гонорару… Сколько? — Как насчет ста пятидесяти кусков? Майк судорожно сглотнул. — Откровенно говоря, многовато, — выговорил он наконец. — Или, может быть, у тебя неприятности? — добавил он, не подозревая, насколько недалека от истины его догадка. Чиб издал лающий смешок и, вынув руку из кармана, хлопнул Майка по плечу. — Ладно, — сказал он. — Есть другой вариант, попроще. Можете расплатиться со мной картиной, только она должна стоить примерно столько, сколько я сказал. — Что-о?.. — Все эти аукционы не для меня. Вы планируете вынести семь картин… пусть их будет восемь, о'кей? Разница, по-моему, небольшая. — Но… ты никогда не сможешь ее продать. Если только на «черном рынке»… — Я не собираюсь ее продавать. — Если обнаружится подделка хотя бы одной картины, остальные тоже будут проверять, и тогда… — не отступал Майк. Чиб посуровел: — Это моя цена, Майк. Хочешь расплатиться наличными — валяй, отказываться не стану. Майк задумался. — Наш копиист и так работает не покладая рук, — проговорил он наконец. — Заставьте его работать быстрее. — Чиб наклонился вперед, и, хотя он был на добрых два дюйма ниже ростом, Майку показалось, что гангстер навис над ним будто скала. Города отсюда видно не было, температура к вечеру резко упала, и он почувствовал неприятный озноб. Женщина с ребенком, кормившие уток, куда-то исчезли, а на стоянке позади не было ни машин, ни людей. — Ну как, согласен?.. — нараспев произнес Чиб. — Или поговорим о том, как ты обманул меня в галерее?.. Одна из уток ушла под воду. Она долго не показывалась, и Майк, которому вдруг перестало хватать воздуха, подумал — теперь-то он знает, что она должна ощущать. Конверт большого формата курьер оставил у дежурного администратора. Аллан сам отнес его к себе в кабинет и вскрыл, радуясь, что не поручил этого секретарше В конверте лежала слегка уменьшенная фотокопия нарисованного профессором плана. — Старый идиот!.. — пробормотал Аллан сквозь зубы. Гиссинг даже не предупредил его о том, что посылает план — не подумал, что конверт может попасть в чужие руки. Кроме того, в курьерской компании теперь осталась запись о срочной доставке документов от профессора Р. Гиссинга (Эдинбург, Художественное училище) мистеру А. Крукшенку (Первый Каледонский банк, отдел обслуживания крупных частных клиентов). Аллан медленно покачал головой. Они собирались быть предельно осторожными, но теперь благодаря профессорской небрежности где-то существовали уличающие их документы. Впрочем, Аллан был рад, что Гиссинг не забыл о его просьбе и все-таки прислал ему план. Вечером он положит бумаги в кейс и отнесет их домой. Там он задернет шторы, запрет входную дверь, разложит план на столе, нальет в хрустальный бокал порцию «Риохи» и как следует обо всем поразмыслит. Он должен сделать что-то полезное… Должен как-то оправдать свое участие. Возможно, он даже не станет пить сразу, чтобы, когда стемнеет, съездить в Грантон и взглянуть на склад собственными глазами. |
||
|