2. Папуасские крокодилы и марсианские хроники.

 Дата/Время: 03.01.25 года Хартии.

 Коралловое море, Антарктида, Марс.

 Западная Новая Гвинея (Хитивао), Болота Мберамо.

 =======================================

 Океан вместе с платформами и башенками рифа Лихоу резко провалился вниз, и перекосился, превратившись в крутой сине-зеленый склон за кормой «Laz-14-Reef» (тренинг - самолета производства австрало-меганезийского «Jack Sparrow Club» и болгарского «Aero-DAR» при поддержке Антарктического Газового консорциума).

 - Пратиб, ты не мог бы пилотировать более мягко? - слегка дрогнувшим голосом произнесла Ратри Девадра, - Пожалуйста, не забывай, что Чатур…

 - Только не говори, что я старый пень, - перебил Раджхош, - И развалюсь просто от стандартного взлета легкой полувоенной машины.   

 - Я не говорю, но… - Ратри вздохнула, - Вы мужчины, иногда ведете себя, как дети. Увидели новую машинку, и вся осторожность вылетает из головы.

 - Прекрати меня тиранить и прессовать, - проворчал индийский бизнесмен, - Я сам попросил Пратиба показать мне стандартный рабочий взлет этого аппарата, и еще несколько стандартных маневров. Стандартных, Ратри, так что не беспокойся. Это совершенно безопасно, а я должен это почувствовать для понимания инженерной философии разработчиков. У них очень интересная философия.

 - Инженерная философия… - Ратри снова вздохнула, - Чатур, а философия не очень испортится, если Пратиб будет согласовывать маневры со мной, как с медиком?

 - Вот что, Пратиб, - сказал Раджхош, - Ты знаешь, женщины это самые прекрасные существа во вселенной. Но у них есть один ужасный недостаток. Они всегда правы. Поэтому, пилотируй в соответствии с рекомендациями доктора Девадра.

 …

 В пяти тысячах миль к юго-востоку от Лихоу, в одной из micro-flat в таунхаусе под прозрачным 500-метровым куполом городка Хоррор-Бис на Земле Мэри Бэрд (80-я широта, Меганезийская Западная Антарктида), коммуникатор сыграл простенькую клавесинную мелодию. Нолан Брайан, бывший сержант морской пехоты США, в дальнейшем – сержант спецназа NSA, а ныне – каторжник, командир звена в группе транспортных и спасательных работ, не отрывая взгляд от экрана, взял трубку.

 - Кто?

 - Это Дик Пауэл! А чего ты сразу рявкаешь: «Кто?». Прямо, как на плацу! Ты чем-то таким занят? Трахаешь свою красотку, а? Кстати привет ей! Она у тебя хорошенькая! Черт! Криста, ты же меня по-настоящему укусила… Нет, ну что я такого сказал? Нол, представляешь, моя жена укусила меня за шею! По-вампирски. Больно-то как…

 - Правильно сделала, - сказал Брайан.

 - Нигде мне не найти сочувствия, - Пауэл вздохнул в трубку, - Женщины кусаются, боевые товарищи рявкают, дочка притащила домой медузу и бросила в салат… Да, Криста, я понимаю, Мышка прочла на каком-то там сайте, что китайцы умеют делать салат из медуз. Но можно было сначала спросить! Или, хотя бы, предупредить. Нол, представляешь, она прочла эту херню, потом поймала прямо в море медузу, первую попавшуюся, порезала и побросала в салат. И ни слова не сказала!.. Да, Мышка, ты совершенно права. Я забыл сказать, что ты сначала помыла эту медузу. Конечно, это гораздо лучше, чем если бы ты порезала ее в салат, не помыв, но все равно, если ты бросаешь что-то в еду, то спроси сначала у меня или у мамы, можно ли это делать, и нужно ли… Нол, алло, ты меня слышишь? Чего ты замолчал?

 - Потому, блин, что ты трещишь, без единой паузы!

 Из кухни появилась Джули Лэтимер в коротком халатике, разрисованном синими и красными драконами, и поставила на тумбочку поднос с чайником, тарелкой горячих бутербродов и двумя чашками.

 - Нол, это что, Дик на связи?

 - Точно! – Брайан кивнул и сказал в трубку, - Дик, я не понял, про что ты хотел мне рассказать? Про Мышку, про медузу, или про вампиров? 

 - Нет же! – возмутился Пауэл, - Я хотел рассказать про индусов! Нол, ты знаешь, кто такой Чатур Раджхош?... Чего ты сопишь? Не знаешь? Ну, ты темный парень…

 - Блин! - рявкнул Брайан.

 - …Объясняю, - невозмутимо продолжал Пауэл, - Чатур Раджхош это самый главный эксперт «Bharati Naval Group», слышал про такую фирму?

 - Еще бы. Основной подрядчик ВМФ и морской авиации Индии!

 - А! Это ты знаешь! Так вот, сядь устойчиво на жопу, чтоб не упасть. Этот Раджхош полчаса назад купил у нас один «Laz-14-Reef», и улетел на нем на тест-драйв в Новую Гвинею! Это успех, Нол! Это круто! Мы охеренные, блядь, авиаконструкторы!.. Ой, Мышка, извини. Я думал, ты уже пошла гулять. Ну, Криста, я правда думал, что она пошла гулять. Мышка, тех двух слов ты не слышала, ОК?… Не надо повторять, что именно ты не слышала… Нол, ты понял, что я сейчас сказал?

 - Это действительно круто, - после паузы подтвердил Брайан.

 - Вот! – обрадовался Пауэл, - Это круто, и мы это сделали, Нол! Я знаешь, что хочу сказать? Это наш общий успех. Мой, твой, Кристы, Джули, и всех ребят из нашего пиратского клуба на Лихоу! Я хочу сказать, если бы вы с Джули не помогли своими мозгами, ни хрена бы у нас не получился этот самолет! Мы команда, Нол, точно!?

 - Да, мы команда, Дик. Это то, что надо.

 Джули разлила чай в чашки, и сообщила:

 - Начинай лопать бутерброды, пока они не остыли. За одну реплику Дика ты легко можешь прожевать полбутерброда, я уже прикинула по времени.

 - Угу, - согласился он, - А знаешь, крупная индийская фирма купила на пробу тот самолетик, «Laz-14-Reef». Дик говорит, что они серьезно заинтересовались.

 - Посмотрим, - сказала она, и кивнула в сторону телевизора, - Есть что-то новое?

 - Нет, пока только комментарии. Видимо, готовятся.

 - Эй, вы про что там? – раздался в трубке голос Пауэла.

 - Про Марс, - сказал Брайан, - Ты в курсе, что сегодня по плану первая высадка?

 - Еще бы! У нас тут все крутятся около TV. Но там пока ни фига не видно.

 - Подождем, - произнесла Джули, устраиваясь на диванчике рядом с Брайаном.

 - Жаль первыми будут не наши, а хрен знает кто! – продолжил Пауэл, - Обидно!

 - Главное, Дик, что не китайцы.

 - Верно, Нол! Красная Китайская обратная сторона Луны, это еще ничего, но Красный Китайский  Марс – это перебор! Я бы тогда напился с горя! Что ты говоришь? Начали показывать? Ух, какая штука! У меня в детстве был похожий аквариум с рыбками…

 ---------------------------------------------------- 

 «Soleil-TV» (Франция) и «Rokki-TV» (Меганезия)

 Марс и окрестности. Прямая трансляция.

 Комментирует Фредерик Макграт (Канада)

 ---------------------------------------------------- 

 Видеокамеры корабля «Caravella» были наведены на сравнительно небольшую прозрачную сферу, накрытую чем-то наподобие сомбреро с выгнутыми полями и снабженного зачем-то массивным фонарем в стиле шахтерской каски. Когда этот забавный аппарат медленно двинулся прочь от корабля, стало ясно, что «фонарь» представляет собой двигатель, но некоторое время еще казалось, что на экране наблюдается стеклянная шляпная болванка в сомбреро с фонарем на лбу, которая движется затылком вперед на фоне огромного красновато-серого диска Марса…

 Видеокамера переключила zoom, болванка заняла весь экран, и стали видны две человеческие фигуры внутри. Они были одеты в светлые скафандры, надутые, как полярные комбинезоны. За масками шлемов, лица не различались.

 Фрэдди Макграт начал комментировать: «Вчера на борту происходила жеребьевка. Политики настаивали, чтобы в первом рейде к поверхности Марса был и француз, и меганезиец. Такой довольно бессмысленный символ равноправия участников этого проекта. По программе, в рейде должны были быть представлены оба пола, так что

 вариантов осталось всего два. Жребий указал на Виктора Галена и Текс Киндава. Их можно сейчас видеть в кабине шаттла. Марго Лайтрэ и Комо Кубан, соответственно, остались на борту «Каравеллы», которая сейчас находится на орбите Фобоса, а если точнее, то является спутником этого спутника Марса, который обращается вокруг планеты на высоте 6000 километров с периодом семь и две трети часа. О Фобосе я расскажу чуть позже, в теперь - внимание на шаттл. Сейчас он уйдет уже настолько далеко, что следить за ним через видео-камеру корабля будет бесполезно. Тогда мы переключимся на видео-камеру шаттла…»

 Изображение на экране сменилось. С шаттла Марс выглядел уже не как диск, а как равнина, обрывающаяся слегка туманной дугой, в черную пропасть неба.

 «Мы специально даем трансляцию вместе с маркером захвата цели, в смысле, места посадки. Это равнинная впадина Эллада, ее радиус больше тысячи километров,  она окружена двухкилометровым гребнем, а ее дно лежит на 7 километров ниже средне-марсианского уровня. Благодаря этому, атмосферное давление на дне Эллады - один процент от земного, что вдвое выше средне-марсианского. Это позволяет выпадать значительному количеству водяного инея, что делает Элладу лучшим тропическим курортом Марса. Она лежит на широте знаменитого острова Рапа-Нуи… Конечно, в марсианской координатной сетке, поэтому базу назвали Эллада-Рапа-Нуи. Правда, название получилось длинное, и ребята в ЦУП уже сократили его до «Эрни». Все спекуляции на тему этого имени беспочвенны. Просто аббревиатура…»

 Кольцевая впадина сначала выглядела, как контрастный кружок недалеко от края марсианской равнины. В течение следующей четверти часа, наполненной четкими, лаконичными репликами экипажа в эфире, она постепенно приближалась, как по горизонтали, так и по вертикали.

 «Некоторая сиплость голосов, - пояснил Макграт, - связана с тем, что давление дыхательной смеси в скафандрах составляет всего четверть земного атмосферного давления. Это радикально снижает риск для жизни в случае аварийной локальной разгерметизации. Смесь на четыре пятых состоит из кислорода, иначе говоря, его количество в литре этой смеси то же, как в земном воздухе, но голосовой аппарат человека в ней работает несколько иначе, хотя, никакого вреда от этого нет».

 Стало заметно, что гребень вокруг впадины состоит из массы угловатых валунов, засыпанных песком, а ее дно напоминает волнистый песчаный пляж с отдельными черными и серыми кусками скал. Над Элладой висел еле заметный туман…

 «Сейчас шаттл уже летит в режиме, близком к самолетному, хотя сопротивление марсианского воздуха очень мало. А маркер указывает на базу Эрни. Те, кто смотрел прошлые репортажи из Центра Управления Проектом, знают, откуда взялась база. Я напоминаю: грузовой модуль «Каравеллы» шел с опережением, и достиг Марса еще позавчера. Сейчас это роботизированный склад с целой кучей полезных вещей…».

 На какой-то момент противоположный край впадины оказался вровень с шаттлом, а минутой позже шаттл двинулся по широкой снижающейся спирали к дну. По экрану скользило изображение пологой стены, уходящей вдаль. Сейчас Эллада казалось высохшим морем. Впрочем, если бы ее залило водой, она стала бы морем, примерно равным Карибскому… В центре дна уже виднелось нечто, напоминающее усеченный конус из матово-серого металла, вокруг которого на песке были расставлены яркие прямоугольные контейнеры. Чуть в стороне наблюдался почти прозрачный купол, размером, как вскоре стало ясно, с небольшой школьный стадион.    

 «Это know-how проекта, - пояснил Фрэдди Макграт, - Надувной грузовой парашют, который, после выполнения своей первой функции, превратился в шатер кемпинга марсианских туристов… Ребятам надо выполнить спокойный лэндинг. Сейчас мы переключаемся на видео-камеру базы Эрни, она отслеживает шаттл…».

 На экране снова появилась стеклянная шляпная болванка в широком сомбреро. Она лениво планировала, слегка покачивая полями. Приближаясь со стороны красновато-серых скал, виднеющихся на горизонте, на фоне бледно-фиолетового неба, шаттл постепенно занял почти весь экран… Взметнулись фонтанчики пыли… До грунта остались считанные сантиметры… И шаттл прочно встал на четыре тонкие опоры, казавшиеся до этого момента какими-то декоративными шнурами, свисающими с сомбреро. Тонкая рыжеватая пыль неожиданно быстро опала.    

 «Чистый лэндинг, - прокомментировал Макграт, - Сейчас ребята проверят, нет ли неожиданных проблем... Вроде, нет. Я смотрю на индикатор погоды. Сейчас на дне Эллады плюс 9 градусов Цельсия, ветер слабый, 2 - 3 метра в секунду… Так! Мы получили сообщение, что все ОК. Сейчас Виктор и Текс выйдут из шаттла. Да, я напоминаю: расстояние до Марса соответствует примерно трем световым минутам, поэтому мы получаем сигналы с трехминутным запаздыванием. Это заметно при двустороннем обмене. Между вопросом и ответом ребята в ЦУП успевают выпить чашечку кофе или выкурить сигарету… Текс и Виктор сейчас в прямом эфире. По программе, они скажут что-то вроде спича, как Нил Армстронг на Луне в 1969...».

 …Люк шаттла открылся, и оттуда появились ноги Виктора Галена. Свесив ноги над грунтом, французский астронавт уселся на край люка, огляделся, и мягко спрыгнул. Подошвы коснулись песка, и вдруг правая нога поехала в сторону.  

 - Putain de merde…! – Виктор взмахнув руками, чтобы сохранить равновесие.

 - Joder! Que es…? – озабоченно спросила Текс Киндава, высовываясь из люка.

 - Ничего такого, - ответил он, - Похоже, в этом долбанном грунте много льда, и он скользит, как теплое говно… Блин! Я чуть не грохнулся.

 - Вот, херня…  - произнесла она, внимательно разглядывая песок, - Ты в порядке?

 - Да. Просто я удивился… Давай руку и сползай осторожно.

 Она протянула руку, ухватилась за его плечо, спрыгнула на грунт и сообщила.

 - А у меня под ногами все жестко, как жопа крокодила.

 - Значит, это только мне так повезло… Слушай, Текс, я забыл эту сраную речь!

 - Какую, на хрен, речь?

 - Марсианскую, блин, которую мы должны сказать в эфир, - пояснил Виктор

 - Joder… Так! У тебя там было это… Первый шаг к сокровищам вселенной…

 - Точно! Merci! Я вспомнил… Стоп, а когда мы должны быть в прямом эфире?

 - Ну… - Текс покрутила ладонями, - Из ЦУП сказали: «вы в эфире». Вот.

 - Стоп, алло, ты хочешь сказать: мы всю эту фигню гоним в эфир? – спросил он.

 - По ходу, так, - меганезийка кивнула.

 - Блин, неудобно получилось… - задумчиво произнес француз, окидывая немного растерянным взглядом величественный ландшафт марсианской Эллады. 

 ----------------------------------------------------

 …

 Деревня буньипов - татутату в болотистых джунглях Мберамо в нижнем течении реки Вааа, имела туземное название, красивое и гордое. В переводе оно означало примерно: «То место, куда ставит левую переднюю лапу Белая Собака, когда она приходит с неба пить воду перед рассветом». В процессе развития здесь оригинальных проектов «Австронезийской сети малобюджетного туризма», эту деревню стали, для удобства, называть «Нижнее Вааа» - Inferior del Vaaa на латино-испанском, или Infer Vaaа на меганезийском лингва-франка. Какой юморист перевел «Bien-Visit o Infer Vaaa!» на английский, как «Welcome to Hell! Vaaa!»  - неизвестно, но казус прижился…

 Теперь, на маленькой рыночной площади между причалами из бамбуковых бревен и хижинами буньипов, похожими (по словам одного канадца) на хатки бобров, около пластмассовой скульптуры большой птицы Бэ в натуральную величину, красовалась оптимистичная табличка с надписью: «Bien-Visit o Inferno! Welcome to Hell! Vaaa!».

 Ратри Девадра прочла табличку и в некотором недоумении повернулась к крепкому, плотно сложенному латиноамериканцу лет около тридцати, одетому в ярко-зеленую майку и шорты с желтым логотипом «Bok-Bok sea-frog Tour Agency».

 - Извините сэр, это в каком смысле?..

 - Типа, шутка, - произнес он и изобразил улыбку до ушей, - Леон Гарсиа, к вашим услугам. Как долетели? Без проблем? Флайка у вас такая…

 - Какая? – поинтересовался Чатур Раджхош.

 - Ну… - Леон поднял глаза к небу… - она похожа на военную.

 - Но ведь, это соответствует местному стилю, - заметил индийский бизнесмен, бросив взгляд на парковку гидропланов в заводи чуть ниже по течению, где у пирсов стояли самые разные летательные аппараты. Кроме вполне мирных надувных гондол «Winged-Zorb» c V-образным крылом, и нескольких авиеток, тут были две изящные 20-метровые летающие лодки «PBY Catalina» с эмблемами ВМФ Красного Тимора.

 - У вас тут даже есть авиа-рэптор, - добавил Пратиб, и выразительно махнул рукой в сторону вытащенного на берег учебно-боевого «Abris-Glass».

 Леон Гарсиа снова улыбнулся, и пожал плечами:

 - Ничего, я просто так спросил. У нас свободная страна, летай, на чем хочешь. А тот парень, который прилетел с подружкой на рэпторе, кстати, про вас спрашивал.

 - Сиггэ Марвин? – спросил Раджхош.

 - Точно, сеньор, - Леон кивнул, - Они там, под навесом. Смотрят Марс.

 - Что смотрят? – переспросила Ратри.

 - Ну, тот Марс, на который… - начал он, и…

 Серия из десятка хлестких выстрелов, следовавших один за другим, с интервалами меньше секунды, заставила его сделать паузу.

 - …Высадились канаки и французы, - как ни в чем не бывало, договорил он.

 - А что это у вас, стрелковый клуб? – поинтересовался Раджхош, повернувшись в ту сторону, откуда слышались выстрелы. На площадке, видимо оборудованной под тир, полукругом расположились десять пестро и разнообразно одетых туристов. Немного худощавая, но отлично сложенная молодая папуаска, одетая в такую же фирменную майку и шорты, что и у Леона, демонстрировала им сильно укороченное спортивное ружье с пистолетной рукояткой.

 - Это моя жена Оо - сообщил ему Леон, - Она проводит первичный инструктаж для охотников на птицу Бэ, сейчас закончит и подойдет. Кстати, очень рекомендую вам поохотиться на птицу Бэ. Это местный хищник, вроде вашего индийского тигра.

 - Это вы погорячились, - заметил индус, - Бенгальский тигр весит два центнера.

 Леон коротко кивнул в знак полного согласия.

 - Ну! Я и говорю! У нас в конце августа парень подстрелил птицу Бэ весом два с четвертью центнера. Кстати, он простой любитель с Ротума-Фиджи. Он со своей девчонкой приехал порезвиться по обычной программе, и ему так подфартило с экземпляром. Как правило, любители добывают птиц в пределах центнера.  

 - Вы шутите? – осторожно спросила Ратри

 - Нет, сеньора. Птица Бэ обычно вот такая, - Леон показал на скульптуру.

 - Ого… - произнес Пратиб, - А дорого стоит на нее поохотиться?

 - Вполне демократично, Amigo. Вот, прайс рядом со статуей.

 - Ya! - индийский пилот кивнул, мгновенно пробежав глазами по прайс-листу, и  повернулся к Раджхошу, - Босс, а вы мне разрешите поохотиться?

 Чатур Раджхош задумчиво погладил подбородок, повернулся к Ратри и произнес:

 - Гм-гм…

 - Я против охоты на животных, ты же знаешь, - сказала она.

 - На животных? – удивленно переспросила подошедшая Оо Нопи, - Я, конечно, извиняюсь, но птица Бэ это не животное. Я согласна: стрелять в ваших тигров это безобразие. Их мало осталось, они несъедобные, и вообще их жалко. Птица Бэ это совершенно другое дело. Их много, они вкусные, и они птицы, а не животные. Я в этическом смысле докладываю. Это совсем не то, что стрелять в млекопитающее.     

 - Вы стреляли в млекопитающих? - уточнила Ратри.

 - Да, мне приходилось этим заниматься - ответила Оо.

 - На каких млекопитающих вы охотились? – поинтересовался Раджхош.

 - Ну… Я не то, чтобы охотилась. Короче, мне иногда приходилось добывать диких свиней, для питания. И еще были, как бы, объекты, подлежащие нейтрализации.

 - Гм-гм… Объекты, подлежащие нейтрализации, это в смысле, люди?

 - Типа того, - она кивнула.

 - Некоторых птиц тоже жалко, - вмешался Леон, почувствовав, что тема какая-то скользкая, - Оо, помнишь пингвинов у моря Росса? Ты бы не стала в них стрелять.

 Папуаска выразительно выкатила глаза и повертела головой из стороны в сторону.

 - Конечно, не стала бы! Они такие трогательные, такие очаровательные… 

 - Вот! - заключил бывший чилийский капрал, - А птица Бэ не очаровательная!

 - Aloha, док Чатур, aloha, док Ратри! - крикнул молодой канак, направляясь к ним со стороны навеса, на рыночной площади, - Извините! Я Сиггэ Марвин, а это Йи. Мы собирались вас встретить, а тут началась трансляция…

 - Трансляция с Марса? – лаконично спросил Раджхош.

 - Трансляция с Марса, - отозвался негромкий певуче-щебечущий голос, - а Йи это я.

 Индус повернулся и окинул внимательным взглядом черную, как антрацит, фигурку девушки-татутату, непонятно как оказавшуюся у него за спиной. 

 - С самого момента прибытия, - сказал он, - меня не покидает ощущение, будто я по ошибке, прилетел не в Новую Гвинею, а на наш полигон на Никобарских островах.

 - Меня тоже, босс, - сообщил Пратиб, - Хотя я точно помню, куда летел.

 - Люди похожи, - ответила Йи, - А земля другая. Там нет такой хорошей реки. И там совсем маленькие болота. Ничего толком не водится. Так, всякая мелочь. 

 - Ты бывала на Никобарах? – поинтересовалась Ратри.

 - Да. Поэтому знаю.

 Раджхош улыбнулся и погладил Ратри по плечу.

 - Я почти уверен, что юная миссис Марвин не просто была там, а может по памяти нарисовать план нашего полигона на Тилланчонке. Я до сих пор испытываю чувство возмущения, когда вспоминаю, как кое-кто срисовал нашу летающую субмарину.

 - Мы, татутату, честные люди, – с достоинством произнесла Йи, - С тех пор, как ты договорился с шефом Батчером, который наш друг, мы не забираем твою info.    

 - А я, значит, вам не друг, - обиженно проворчал Раджхош.

 - Ты тоже наш друг, - после короткой паузы, объявила она, - И док Ратри тоже. Вы помогаете нашим родичам на Никобарах. Они вас любят. И мы брали очень немного вашей info. Как у друзей. Друзья всегда немного делятся полезной info.

 - Интересное жизненное наблюдение, - похвалил индус и повернулся к Сиггэ,  - Ты согласен с этой идеей о друзьях и информации?

 - В какой-то степени да, - согласился тот, - А что тебя интересует, док Чатур?

 - Меня интересуют некоторые принципы коммерческой авиационной ботаники.

 - Хэх… - Сиггэ почесал в затылке, - Нельзя ли, уточнить, какие именно виды?

 - Дисковидные, примерно вот такие, - Раджхош широко расставил руки, как будто пытался обнять невидимый ствол гигантской секвойи.

 - А-а… - ответил меганезиец, - Ну, если ты так ставишь вопрос, то может быть, мы обсудим это за завтраком? Вон там есть хорошее туземное кафе.

 - Док Девадра может легко убедиться, что там соблюдаются правила биологической безопасности, - авторитетно добавил Леон Гарсиа.

 - В данном случае, верю на слово, - Ратри улыбнулась, - …Но меня беспокоит другое. Чатур, мы ведь приехали отдохнуть с меганезийскими коллегами, а не работать.

 - Это не работа, а интересная маленькая задачка, - возразил он, - В этом ты тоже легко сможешь убедиться… Пратиб, займись, пожалуйста, нашими вещами и размещением. Уважаемые хозяева, вам нужны какие-нибудь документы, ID, и прочее?

 - Зачем? – удивилась Оо, - Мы же вас знаем.

 - Просто, как правило, в отелях это требуется от иностранцев, - заметил индус.

 - Что вы, док. В нашем Фри-Юнионе нет таких глупых правил. 

 - У вас интересная страна… - задумчиво произнес Раджхош.

 …

 Рекомендованное кафе могло бы служить образцом архитектурного экологического минимализма. Армейская камуфляжная сетка, натянутая между тремя пальмами, и выровненная площадка под ней. Интерьер: плетеные бамбуковые кресла, похожие на большие корзины, и круглые столы, в прошлой жизни бывшие катушками от кабелей. Кухонно-служебный угол - обрубленная корма речного катера. 

 - Экзотика, - произнесла Ратри, когда они расселись в корзинах за столиком, - А чем кормят в этом милом месте?

 - Я все устрою, - объявила Йи и обратилась к молодому парню - татутату, откровенно  скучавшему на корме (в смысле, за стойкой), с длинной щебечущей тирадой, видимо выражавшей заказ. Парень что-то переспросил, получил уточнение, кивнул и начал производить какие-то манипуляции с кухонным оборудованием.

 - Не волнуйтесь, - сказал Марвин, - тут все вкусно. 

 - Я не волнуюсь, - ответила Ратри, - Вы с Йи внушаете мне интуитивное доверие.

 - А я верю ее интуиции, - добавил Раджхош, - Так что ты скажешь на счет ботаники?

 Сиггэ Марвин закурил сигарету, покрутил ей в воздухе, и произнес.

 - Все это началось на Тиморе между войной в Мадагаскарском проливе и войной за Верховья Нила. У нашего авиаотряда был отпуск, и мы вписались волонтерами на тетрабублик Хат-Хат. Наверное, вы про него слышали.

 - Еще бы, - подтвердила Ратри, - История, скажем так, нехорошая.

 - Скорее, странная, - возразил Сиггэ, -  В конце апреля, когда мы туда приехали, эти юниоры из Малави уже более-менее адаптировались к обстановке, а наши ребята, волонтеры из первой смены успели придумать всякие развлечения. Не знаю, какие программы были в планах у Шуанга и Торреса, но по факту, мы делали то, что нам казалось правильным. Например, технические игрушки. Они получались не совсем детские… Или даже совсем не детские, но юниорам это нравилось… И до сих пор нравится. Мы можем прокатиться, и вы сами увидите.

 - Куда прокатиться? На Тимор? – спросил Раджхош.

 - Нет, на озеро Додом, это три мили вниз по Вааа. Там юниорский кампус.

 - И эти подростки из Малави сейчас там? - уточнила Ратри.

 - Некоторые да, там. Кампус международный, там кого только нет… Так вот, одна из игрушек была резиномоторным геликоптером. Принцип тот же, что в самых простых маленьких моделях. Рама, резиновая нитка, и ротор. Но у этой игрушки 20-футовый ротор, и движок - толстый эламидный шнур. Она поднимает больше центнера.

 Ратри задумчиво потерла лоб,   

 - Ты хочешь сказать, что эта штука поднимает человека?

 - Ага, - он кивнул, - Даже двух. Наши девчонки запросто катали на ней юниоров. Мы собрали десятка полтора таких игрушек, с разными конфигурациями ротора и рамы. Ничего сложного. Потом я улетел на летнюю войну за верховья Нила, и эта игрушка никак не выходила у меня из головы. Я все думал: как бы сделать ее гибрид с другой игрушкой, с летающим блюдцем - учебной мишенью для ПВО. Блюдца, размером примерно с этот стол, которое запускаются с катапульты, то же, что на спортивной стендовой стрельбе из дробовиков, только блюдца большие и катапульта тоже.

 - Я знаю такие тренажеры для ПВО, - сказал Раджхош, - но там блюдце-мишень летит всего на милю, а ботанический аппарат, о котором мы говорим…

 - В том-то и дело! – перебил Марвин, - Я подумал: вот бы сделать такую же мишень, летящую миль на двадцать. На ней уже можно тренировать пилотов-стрелков.

 - А-а! – произнес индус, и в это время принесли еду…

 Большие круглые лепешки, бурые с подозрительным зеленым оттенком, широкие глубокие миски со смесью чего-то разноцветного, с сильным запахом незнакомых пряностей, и металлический чайник, имевший вместо классического носика кривой краник в нижнем сегменте корпуса. Ратри присмотрелась и принюхалась.

 - М-м… Сиггэ, а кто-нибудь из обычных туристов питается в этом кафе?

 - В общем, да, - ответил он, - хотя не очень часто. Это, все-таки, туземная кухня.

 - Все, кто тут питался, живы, - Йи, задумалась, и добавила, - Я не знаю, живы ли они сейчас, но отсюда они уехали живыми. 

 - Непоседа, - с упреком произнес Сиггэ, - формальная точность твоих разъяснений вызывает у слушателей опаску. Не обязательно было говорить вторую часть фразы.

 - Наверное, - согласилась татутату, - Но я очень честная, поэтому сказала.

 Марвин подцепил вилкой несколько кусочков, прожевал, и сообщил:

 - Нормально. Судя по вкусу, на ночной охоте ничего специфического не добыли.

 - А что добыли? – спросил Раджхош.

 - Вот, все это, - Марвин щелкнул ногтем по миске, - Тут не принято долго хранить продукты. Обычно, что добыли, то и готовят. Главное, хорошо перемешать.

 - Я думаю, - медленно сказала Ратри, - Лучше не уточнять, что там конкретно.

 - Обсуждение внешнего вида пищи, которая на столе, портит аппетит, - авторитетно сообщил Раджхош и решительно принялся за еду.

 - Да, я это и хотела сказать… А из чего этот хлеб? 

 - Флорелла, - ответил Марвин, - Безопасный продукт. Используется в астронавтике.

 - Космические технологии, - с легкой иронией прокомментировала Ратри, отламывая кусочек зеленоватой лепешки.

 - …Зато, - продолжил Раджхош, - аппетиту способствуют занимательный разговор. Я совершенно не согласен с западными специалистами, которые рекомендуют обедать молча. Сиггэ, это тонкий намек на то, что я с интересом жду продолжения рассказа...  

 …

 После обеда (и рассказа) Раджхош порывался немедленно поехать на озеро Додом, в молодежный кампус, и посмотреть некоторые технические феномены in vivo, однако Ратри решительно воспротивилась. В ответ на утверждение Чатура о его полном и не внушающем опасений здоровье, доктор Девадра изрекла циклопическое заклинание:  «иррегулярная деривация на объемной векторной кардиограмме при холтеровском мониторинге». Индийский бизнесмен сник и согласился перенести поездку в кампус Додом на завтрашнее утро, а остаток сегодняшнего дня посвятить отдыху.  

 Пратиб уже успел освоить арендованное бунгало – здание в туземном стиле «хатка канадского бобра», но в несколько раз больше, чем типовые образцы «буньипской архитектуры». Это легко было установить, визуально сравнив бунгало с несколькими хижинами, стоявшими в сотне шагов от него. Берег реки Вааа здесь имел каменистую отмель с наносами песка, напоминающими полузатопленный пляж, подходящий для купания и для добычи рыбы по старому туземному методу – копьем на мелководье. Неподалеку от пляжа имелось также маленькое квадратное здание с пирамидальной крышей, увенчанной высокой антенной, похожей на огромный одуванчик.

 - Студия Vaaa-TV, - сообщил Пратиб, - Любительская, охват порядка ста миль.

 - Похоже на дом католических миссионеров-вербитов, - заметила Ратри.

 - Да, - Пратиб кивнул, - Тут были миссионеры, но несколько лет назад, они куда-то делись. А туземцы стали использовать здание под студию. Практичные ребята. 

 - Куда-то делись… - повторил Раджхош, - Интересно: кто тебе это рассказал?

 - Местный парень, гид. Его зовут Фию. Вот его хижина, - Пратиб махнул рукой в направлении одной из «хаток». А он, вон там, за отмелью, ловит рыбу вместе с бойфрендом своей младшей сестры. Видите, босс, два парня? Фию – это тот, что постарше. Девчонка, которая тащит к хижине сетку с рыбой - это Фзии, его младшая сестра, ей 15 лет, или около того. Ее бойфренд - это тот парень, который младше. Его зовут Каа, или вроде того. Здесь такое произношение, что язык можно вывихнуть. 

 - А те две молодые женщины около хижины? – поинтересовалась Ратри.

 - Это две жены Фию, мне не произнести их имена. Похоже на Цок и Бэм. Цок - это которая держит грабли, старшая, а Бэм, которая беременная - это младшая.

 Цок и Бэм громко общались на певуче-щебечущем языке, разравнивая угли в яме, служившей, по видимости, кухонной плитой. В тени навеса на циновке спали два младенца, один - совсем кроха, другой - полугодовалый. Третий ребенок, лет двух с половиной, крутился при «кухне», но, как-то почувствовав интерес индусов, очень уверенно побежал к ним.

 - Mi nome es Lkyyee! - с достоинством сообщил он.

 - Тебя зовут Лкйе? – спросила Ратри, присев, чтобы быть вровень с мальчиком.

 - E-o! I am Lkyyee, free-hunter. Y que te nome?

 - Я Ратри, из Индии.

 - Aloha oe, Ratri, - произнес мальчик и хихикнул, - Welcome to Hell! Vaaa! 

 - Это дежурная шутка туземных детей, - пояснил Пратиб и потрепал мальчика по макушке. Ребенок снова хихикнул, ткнул его пальчиком в колено и объявил.

 - Pratib. Pilot from India. India terra longo en West, en alter moana!

 - Точно, - подтвердил Пратиб, снова потрепав его по макушке, - Тут дети очень общительные и болтают на нескольких языках сразу.

 - Да, я это уже заметил, - Раджхош улыбнулся, тоже присел рядом с мальчишкой и протянул ему руку, - ты толковый парень, Лкйе. Меня зовут Чатур, я тоже из Индии.

 - Hi, Chatur! – ответил Лкйе, хлопнув по ладони Раджхоша, - Du er fur kool!  

 - А это какой язык, босс? – поинтересовался Пратиб.

 - Какой-то скандинавский. Лкйе говорит, что я тоже отличный парень.

 Тем временем, девушка, тащившая сетку с рыбой, бросила ее на «кухне», обменялась несколькими щебечущими фразами с обеими женами своего брата, почти мгновенно переместилась к группе индусов, и, схватив мальчика за ногу, подняла его в воздух.

 - Ииии! - радостно пискнул он, вися вниз головой.

 - Рррр! – произнесла девушка, и перехватила его за другую ногу.

 Следующие полминуты она вертела ребенка, как куклу, в разные стороны, а потом поставила его на ноги и придержала, чтобы он восстановил равновесие.

 - Э-э, - Ратри посмотрела на ребенка, - Фзии, ты уверена, что это ему не вредно?

 - Это полезно, - ответила та, - Так всегда делают, чтобы дети росли ловкими.

 - Интересный обычай, - заметил Раджхош, - Похоже на тренажер для летчиков. 

 Фзии помахала ладошкой в воздухе.

 - Когда взрослый, уже поздно. Надо с первого года, когда родился.

 - As jy nie slim jy dood wees, - не по-детски серьезно добавил мальчик.

 - Чатур, что это значит? – спросила Ратри.

 - Поговорка на африкаанс, - сказал он, - Если ты не ловкий, ты мертв.

 - Дети повторяют, что попало, - сообщила Фзии, слегка ткнула малыша пальцем в животик, и прощебетала фразу, содержащую вполне узнаваемые слова «medic» и «injector». Лкйе кивнул и побежал к дому.

 - Если у кого-то проблемы со здоровьем, я могу помочь, - сказала Ратри, - Я врач.

 - Никаких проблем, - татутату снова помахала в воздухе ладошкой, - Просто, Бэм, младшая жена брата, она очень хорошая, но она растяпа. Пока ты кормишь сиськой одного ребенка, не надо делать еще одного. Вредно. Вот. Теперь я делаю ей в жопу инъекции, как прописал доктор. Витамины и биостимуляторы, три раза в день. И я заставляю ее делать специальные упражнения, как сказал доктор, утром и вечером. Потому, что она растяпа, мужчинам некогда, и старшей жене некогда, а я крайняя.

 Раджхош несколько раз кивнул, демонстрируя полное понимание.

 - Одна моя кузина лет двадцать назад сделала такую глупость. Ничего, обошлось. Главное, ты не ругай жену брата. Что делать, если так получилось?

 - Я и не ругаю… Вот, Лкйе принес медицинскую коробку. Подождите, я сейчас…

 - Фзии, а тут есть спортивный магазин? – неожиданно спросил Раджхош.

 - Есть. Сейчас я сделаю инъекцию этой растяпе, возьму тритор и отвезу вас.

 - А мы не нарушаем твои планы? – спросила Ратри.

 - Нет. Я гид, и мне за это платят. А если бы не платили, я бы все равно вас отвезла, потому, что вы симпатичные.  

 …

 Тритор - трицикл с толстыми колесами – был лучшим транспортом для здешнего ландшафта. По суше, по воде, и по болоту он передвигался одинаково неуклюже. Ключевое слово: «передвигался». Другие виды транспорта где-нибудь непременно застревали. Тритор проходил везде. Правда, водитель и пассажиры этой машины оказывались по уши забрызганы мутной водой, тиной и илом в первые же минуты движения. Именно поэтому, рекомендовалось не надевать на себя ничего, а если и надевать, то только купальный костюм (желательно такой, который не жалко).

 В пункте под названием Бивак (который в конце II мировой войны действительно представлял собой бивак 2-й бригады 36-й японской дивизии) имелось бетонное покрытие, оставшееся от тех самых японцев. На въезде в Бивак стояла батарея брандспойтов, так что покупатели могли помыться перед посещением маркета, состоящего из десятков лавочек и магазинов, включая спортивные. Чатур и Ратри накупили там кучу всякой мелочи, включая и то, за чем они, собственно, ехали. Эта главная покупка была предъявлена на обратном пути, на остановке у миниатюрного чистого озера Хокомакаваи (прыгающая по камням вода). Это озеро находилось в каменном углублении под порожистым ручьем, или многоступенчатым водопадом.

 Здесь Фзии остановила тритор и сообщила:

 - Хорошее место. Очень полезная вода. Купайтесь обязательно.

 - Замечательная идея, - объявил Раджхош, вбежал в воду с грацией небольшого, но упитанного слона, улегся почти посреди озера пузом кверху и крикнул, - Ратри! Ты можешь, перед тем, как идти купаться, вынуть из пакета круглую зеленую штуку и бросить в меня? А потом иди сюда, и я расскажу тебе то, что обещал.

 - Про задачку Сиггэ Марвина? - спросила она, вытаскивая из пакета с покупками выпуклый пластиковый диск диаметром около фута.

 - Именно так. Кидай и плыви сюда.

 Бросок получился не очень точным: диск пролетел по дуге над головой Раджхоша и спикировал в озеро метрах в пяти от него.   

 - Хорошо, что оно плавает, а не тонет, - констатировала Фзии, после чего извлекла из какой-то коробки плоский ноутбук, и всем своим видом показала, что туристы могут развлекаться, как хотят, не обращая на нее внимания.

 - И в чем задачка? – спросила Ратри, подплыв к диску одновременно с Раджхошем.

 - Задачка, - сказал он, - В том, чтобы богатый урожай ганджи, собираемый в Бирме, преодолел военно-полицейские кордоны, и вырвался на оперативный простор. 

 - Интересно… А при чем тут эта игрушечная летающая тарелка?

 - О! Если бы ты во второй половине обеда прислушивалась к нашему разговору с Марвином, а не только болтала с его разговорчивой подружкой…

 - Когда вы с Марвином принялись обсуждать регулирование крутящего момента, вихревую подъемную силу, кольцевой турбулятор, критический угол атаки, и …

 -…Я понял-понял, - согласился Раджхош, - мы говорили скучно, а сейчас я объясню весело. Слушай. Сразу после II Мировой войны, в городе Нью-Хейвен, Коннектикут, открылась пекарня Фрисби. Студентам Йельского университета пришлись по вкусу пироги из этой пекарни, а кроме того, они обнаружили, что крышки от банок с этими пирогами, замечательно летают, если их бросить с раскруткой. Вскоре нашелся один предприимчивый парень, калифорниец Уолт-Фред Мориссон, который начал делать крышки отдельно, и назвал их «Pluto Plate», по аналогии с летающими тарелками из какого-то фантастического комикса про пришельцев с Плутона. В то время как раз начался ажиотаж вокруг UFO, неопознанных летательных аппаратов пришельцев из космоса. Эти аппараты почему-то стало модно изображать как раз в виде тарелок.

 - А почему, кстати? – спросила Ратри.

 - Почему… - задумчиво повторил Раджхош, взял в руку пластиковый диск, потом нащупал ногами дно, встал по пояс в воде и крикнул, - Фзии! Попробуй поймай!

 Девушка-татаутату отвлеклась от ноутбука и кивком подтвердила готовность. Индус сделал длинный взмах, тарелка завертелась, и легко проплыла по воздуху 20 метров. Возможно, она продолжала бы полет, но Фзии, подпрыгнув, схватила ее на высоте примерно полтора своих роста. Несколько секунд девушка разглядывала тарелку и ощупывала ее ловкими пальцами, а потом почти в точности повторила метательное движение Раджхоша, отправив диск назад к центру маленького озера. Плюх! Диск шлепнулся в воду, Ратри выловила его и метнула в сторону Фзии, правда не очень успешно – промахнулась метров на пять…

 Раджхош подождал, пока женщинам надоест перебрасываться этой игрушкой, и продолжил.

 - …Почему тарелка? Это забавная история. Адольф Гитлер увлекался индийской мифологией, поскольку у него был идефикс: мистический смысл арийских корней германской нации. Разумеется, его заинтересовало описание мифической виманы - небесной боевой колесницы, похожей на солнечный диск. Он вложил совершенно фантастические средства в воспроизведение древнего дисковидного аппарата, и фактически, вынудил многих серьезных авиаинженеров, таких, как Генрих Фокке, Александр Липпиш и Вернер фон Браун, заниматься этой странной темой. Прямым результатом этого стали несколько самолетов с дисковидным крылом, а также один нелепый аппарат «Haunebu», который пролетал пару сотен метров на высоте первого этажа, и множество слухов, разумеется, попавших в рапорты англо-американской разведки. Американцы – предприимчивая нация. Они рассуждали, как бизнесмен, думающий о другом бизнесмене. Если Гитлер вкладывает в летающие диски больше денег, чем в эффективные системы вроде крылатых ракет «ФАУ-1» и баллистических «ФАУ-2», значит, видимо, перспективы дисков оценены авиаинженерами, как более высокие. 

 - Янки поверили в миф о вимане, пересказанный Гитлером? – удивилась Ратри.

 Индийский бизнесмен улыбнулся, нырнул, и вынырнул, держа в руке прозрачный камешек. Потом покрутил свою находку так, чтобы в ней заиграл луч солнца.

 - Американская разведка работала в то время, как расхититель гробниц, который не разбирается в археологии, и определяет ценность своих находок по слухам. Слухи сообщали о секретных гиперзвуковых летающих тарелках с вертикальным взлетом и невероятной маневренностью. Янки надеялись выловить спецов и документацию по летающим тарелкам так же, как они выловили это по баллистическим ракетам. Эта надежда жила еще десятилетие после войны, и американское правительство, готовя грандиозную PR-фальсификацию с инопланетными UFO, предполагало, что именно летающие тарелки типа «Haunebu», а не ракеты типа «ФАУ-2» станут основой для программы освоения космоса. Вот так был выбран тарелочный образ UFO.

 Ратри слушала этот монолог с все возрастающим удивлением.

 - Подожди! Ты хочешь сказать, что слухи об UFO придумывало и распространяло американское правительство?

 - Скорее, какая-то спецслужба по заданию правительства, - уточнил он, - Это была понятная стратегия. Как ты убедишь избирателя поддерживать огромные расходы бюджета на космические программы, если не заинтересуешь его космосом?

 - По-моему, это свинство, - заметила она.

 - Нет, замечательная моя прекрасная идеалистка Ратри. Это просто политика. И не худший образец политики, вот что я скажу. Ажиотаж вокруг UFO открыл дорогу в космос, причем не только американцам, а всему человечеству. Теперь слушай, что произошло дальше с летающими тарелками. На волне ажиотажа, уже в конце 60-х, незадолго до первого полета на Луну, американское правительство выделило очень большую сумму на проект развития этих игрушек, «Pluto Plate», или «Frisbee», как их назвали позже, в боевые летательные аппараты. Работы шли до середины 70-х, потом ажиотаж вокруг UFO угас, и «военно-тарелочную тематику» свернули. Некоторые результаты, однако, были достигнуты. Когда «Frisbee» стал популярным спортивным снарядом, развитие продолжилось в другом ключе: производители старались удивить покупателя свойствами своих разработок. Появились летающие блюдца с несколько измененной геометрией, и с разной аэродинамикой. А примерно полгода назад Сиггэ Марвин использовал некоторые из этих идей, и сделал дешевые летающие мишени.

 - Ты говорил, что он использовал их, как транспорт марихуаны, - напомнила Ратри.

 - Не торопи события, а то потеряется интрига, - ответил Раджхош.

 - Тогда, я не буду торопить, но давай продолжим на берегу. Я боюсь, что ты…

 - …Простужусь в этой воде, которая не холоднее, чем  бассейне? - слегка ворчливо перебил он, - Ладно, пошли на берег, раз ты такая трусиха, и я расскажу дальше.

 …Они устроились рядом с маленьким водопадом, на плоском, как стол, гранитном выступе. Лучи послеполуденного солнца играли на каплях водяной пыли, так что в воздухе вспыхивали миниатюрные радуги. Раджхош несколько раз подбросил в руке игрушечную летающую тарелку, и продолжил рассказ.

 - Обычный человек, после определенной тренировки, способен бросить классическую «Frisbee» на сто метров, а рекордные броски достигают двухсот метров. Катапульта с подкруткой может бросить похожую увеличенную тарелку на пару миль. Этот фокус применяется в военно-спортивной стендовой стрельбе. Несколько изменив геометрию тарелки, можно достичь лучшей аэродинамики. Та тарелка, которая у нас в руках, это произведение Марвина и компании. После небольшой тренировки, ты легко сможешь такую игрушку на дальность, рекордную для простой «Frisbee». А ты заметила, что игрушка, купленная нами в здешней спортивной лавке, называется «Ganjafly»?

 - Да, - Ратри кивнула, - Но я полагала, что это просто обход прав на торговый знак.

 - Понятно, - Раджхош широко улыбнулся, - А на самом деле, в этом названии есть молодежный эпатаж, связанный с «ganja», или, попросту, с марихуаной. Но давай вернемся к последовательному изложению. Допустим, нам надо бросить тарелку по-настоящему далеко, на десятки километров. Тогда нам нужен двигатель, который поддержит вращение, создающее подъемную силу. Но как это сделать, не нарушая аэродинамическую форму тарелки?

 - Как? – переспросила Ратри.

 - Для этого, - сказал он, - В 60-е годы придумано простое устройство типа тяжелого маховика в центре тарелки. Двигатель вращает оболочку тарелки вокруг него. Задача сохранения вращения решена. Мы получаем подъемную силу, и за счет ее избытка, решаем задачу поступательного движения. Смотри.

 Раджхош метнул тарелку под значительным углом к горизонту. Сначала игрушка полетела вперед и вверх, потом остановилась и, теряя высоту, заскользила назад, и вернулась к нему в руки. Он пояснил.

 - Вектор силы тяжести направлен вниз, а вектор подъемной силы - по оси диска. При отклонении оси диска от вертикали, сложение этих сил дает вектор, действующей  в горизонтальной плоскости. Механизм тот же, что у водяной горки в аквапарке. Ты соскальзываешь по ней вперед потому, что вес действует вниз, а противодействие, оказываемое наклонной поверхностью горки - перпендикулярно этой поверхности. Элементарная механика, но наши умные морские офицеры, которым удалось сбить экземпляр большой тарелки Марвина, чуть не поверили в магию. Объект летит без воздушного винта, без реактивного двигателя, без крыльев, без всего того, с чем в обыденном сознании связывается горизонтальное движение по воздуху. Я думаю, необходима школьная реформа. Это позор, что наши современные молодые люди совершенно не умеют подмечать физические эффекты в окружающем мире!

 - Не заводись, - сказала Ратри, погладив его по спине, - Лучше объясни мне, какое отношение к этому имеет марихуана.

 - Прямое отношение! Оболочка тарелки сделана из тонкого стеклопластика, а маховик внутри, это блин из спрессованной ганджи, где-то около центнера весом. Его вращение поддерживает резиномотор, про который рассказывал Марвин за обедом. Это ходовая часть. Она банальна. Главное изобретение Марвина в другом: в автомате управления углами наклона. Батарейка, два электромагнита, один совмещенный логический мост и ртутный электрод-сенсор! Это простая, старая, изумительно дешевая схема, которую незаслуженно забыли. Я нарисую, когда вернемся в бунгало. А сейчас…

 Он сделал серьезное лицо и метнул тарелку. Она пролетела над краем миниатюрного озера, над невысокими зарослями кустарника и исчезла из виду.

 - Угадай: куда она упала?

 - Я думаю, - произнесла Ратри, - что она упала на какую-то романтическую поляну.

 - Проверим? – предложил Раджхош.

 - Это совершенно точно, - ответила она, - Но можно пойти и посмотреть.

 Фзии встала на сидение тритора и проводила парочку индусов цепким, по-охотничьи внимательным взглядом. Как любая достаточно взрослая татутату, она замечательно умела распознавать движение за кустами. Убедившись, что ее подопечные туристы занялись делом, не вредным и не опасным для жизни и здоровья (а, скорее наоборот, полезным и позитивным), Фзии снова устроилась напротив экрана ноутбука. Она с удовольствием смотрела все прямые включения марсианской экспедиции, не только потому, что это вообще интересно, а еще и потому, что комментаторы рассказывали  многие вещи из программы колледжа более доходчиво, чем тичер на дистанционных занятиях. Тичер в колледже хорошо рассказывал, но у него был не тот уровень, что у Фрэдди Макграта, Доминики Лескамп, Рокки Митиата или Гастона Дюги.

 ---------------------------------------------------- 

 «Soleil-TV» (Франция) и «Rokki-TV» (Меганезия)

 Марс и окрестности. Прямая трансляция.

 Комментирует Рокки Митиата (Меганезия)

 ---------------------------------------------------- 

 Камера показывала часть маленького цилиндрического помещения. Тэкс Киндава и Виктор Гален, одетые «по курортному» (в шорты и майки с эмблемами «Каравеллы») сидели за столиком, и пили какао из прозрачных кружек. Над кружками  поднимался легкий пар. По столику были разбросаны тонкие листки с распечатанным текстом.

 Рокки Митиата за кадром пояснила:

 - Пока наши ребята… В смысле, наши астронавты, обедали и проводили первые медицинские тесты после марсинга… Марсинг – это новое словечко, аналогичное лэндингу… Мы собрали вопросы зрителей и перебросили на базу Эрни по e-mail. Вопросов много, так что ответы будут порциями. Сейчас – первая порция…

 Текс сдвинула в сторону примерно половину листков.

 - Виктор, давай это будут твои вопросы. Иначе я как отвечу… Ну, ты понимаешь…

 - ОК, - Гален кивнул, - Давай, начинай уже, будем по очереди.

 - Запутали, - согласилась она, - Значит, так. Сначала оптом все вопросы типа: «ваши первые впечатления, как вы себя чувствуете, и как вам понравился Марс». Первое впечатление: мы просто попали в какую-то пустыню на Земле. Даже 40-процентная гравитация не воспринимается, как что-то инопланетное. Типа, вот такая странная пустыня. Здешнего крайне низкого атмосферного давления мы не чувствуем из-за скафандров. А в домике у нас давление 100 миллиметров ртутного столба. Это 13 процентов от давления земной атмосферы на уровне моря. У нас дыхательная смесь состоит почти из чистого кислорода, поэтому количество кислорода в литре смеси примерно такое же, как на горном курорте на высоте около 4000 метров. Домиком мы называем этот модуль, который сначала был грузовым отсеком «Каравеллы», а после выгрузки добряка… Я имею в виду, оборудования… Пространство освободилось для экипажа. Тесновато, но гуманно. Кухня, кроватки, сортир, душ, все дела. Настроение спокойное, если не задумываться, где мы. Если задумаешься, то в голову сразу лезут мысли типа: «Ни фига себе!», а это мешает сосредоточиться… Виктор?

 Виктор сделал глоток какао, взял ближайший листок, и прочел:

 - «Какие задачи вы решаете на Марсе, которые не могли бы решить роботы?»…Гм. Главная задача: выяснить, как себя будет чувствовать человек на Марсе. Робот это определить не может... В принципе, можно было бы отправить вместо нас морскую свинку, но, во-первых, она ничего не могла бы рассказать, а во-вторых это было бы нечестно. Она-то чем виновата? И, я не уверен, что ее можно научить пользоваться скафандром, или кислородной маской. В общем, мы здесь только для того, чтобы по-человечески оценить ситуацию на месте. Все остальные действия могли бы провести роботы. Они занимаются этим на Марсе уже примерно сорок лет. У нас вокруг базы множество следов от колес роботов-марсоходов, а когда мы заходили на лэндинг, то видели брошенные парашюты и какие-то железяки, частично занесенные песком. Я просто поясняю еще раз: всю научно-техническую программу могли бы выполнить роботы. Всю, кроме одного пункта: пригодность Марса для колонизации. Для жизни людей. Приведу пример. Сколько надо времени человеку, чтобы выйти на местность, взять там что-нибудь, и вернуться домой? Текс, засеки время.

 - Время пошло, - лаконично сообщила она.

 Француз встал из-за столика, взял с полки комбинезон, ловко нырнул в него, влез в сапоги, накинул на плечи лямки маленького рюкзака, вынул из него гибкий шланг с маской, надел маску, и исчез из сектора обзора видеокамеры.

 - Минута с четвертью, - сказала Текс, - сейчас я включу внешнюю видеокамеру.

 На экране появился марсианский ландшафт, и какая-то колесная машина на фоне нескольких небольших грузовых контейнеров. Потом в поле зрения возник Виктор. Оглядевшись, он подошел к маленькому песчаному возвышению, зачерпнул рукой пригоршню песка и камешков, сделал несколько шагов назад.

 Камера снова переключилась на помещение «домика». Текс продолжала сидеть за столиком, глядя то на часы, то на монитор. Послышался тихий свист, потом мягкий шлепок, и Виктор вернулся в сектор обзора внутренней видеокамеры. Взяв с полки блюдце, он поставил его на стол и небрежно высыпал туда песок и камешки.

 - Почти четыре минуты, - сообщила меганезийка.

 - А я не слишком торопился, - ответил он, сняв маску, - Примерно, столько тратит нормальный землянин, когда в морозный зимний вечер сидит и пьет чай, как вдруг слышит, что у его авто сработала сигнализация. Он говорит «О. черт!», одевается, выходит на улицу, проверяет, в чем дело, и возвращается. Никаких проблем. Мы проверяем, можно ли жить на Марсе, как на Земле в условиях плохой погоды. Мы организуем жизнь базы так, чтобы барьер между внутренней и внешней средой был минимален. Например, избыточное давление у нас в домике немного больше 90 мм ртутного столба, а не 750 мм, как было бы, если бы мы поддерживали тут земное давление. Маленький барьер преодолевается гораздо проще, и внешняя среда не становится для нас врагом. Локальная разгерметизация модуля при таком низком перепаде давлений не вызовет у нас баротравмы… Об этом можно долго говорить. Надеюсь, наши эксперименты сделают этот барьер еще ниже, чем сейчас. Текс?  

 Текс Киндава помахала листком, как маленьким вымпелом.

 - У меня классный вопрос: «Будет ли жизнь на Марсе?». Можно прочитать его по-разному. Будет ли жизнь на том Марсе, какой он сейчас? Как бы это сказать? У нас начался цикл экспериментов с культурой искусственных микро-водорослей. Они удерживают воду с помощью специального желе, которое у них внутри клеток, и в марсианской атмосфере они не высыхают, а наоборот: они могут впитывать из нее водяной пар. Давление водяного пара здесь примерно микрон ртутного столба. Это условная единица, на ртутном барометре ее не видно, но это дает представление о. Углекислого газа на Марсе для растений достаточно, атмосфера тут на 95 процентов состоит из него. Его концентрация даже выше, чем на Земле. Выживут ли здесь эти зеленые штучки, будет ясно через несколько дней. С человеком все проще. Человек совершенно точно не сможет адаптироваться к современным условиям Марса. Нам предстоит определить, насколько сильно надо поменять марсианские условия, чтобы человеку тут было более-менее комфортно. Для этой цели служит, в частности, наш рабочий купол, сделанный из надувного парашюта грузового модуля. Климат в этом куполе промежуточный между тем, что у нас в домике, и тем, что на Марсе. Это шаг номер один: такое изменение марсианской атмосферы, при котором тут можно будет гулять на свежем воздухе без скафандра и с простейшим дыхательным аппаратом. А некоторые виды флоры и фауны будут гулять сами по себе, как кошка Киплинга. Мы выпустили их под купол, и пока ничего не сдохло. Но впереди марсианская ночь, она холодная, как хрен знает что. Утром посмотрим. Что касается шагов номер два, три и далее по числам, то время покажет, как тут лучше сделать. Виктор? 

 Француз вздохнул, глядя на свой листок.

 - Вопрос такой: «Какие культурные барьеры вы смогли преодолеть, а какие – нет?». Вероятно, имеются в виду разные… Как это называется? Этические установки, или системы ценностей. Мы проходили программу психологической совместимости в тренировочном лагере в Порт-Колибри, в Антарктике. С первого дня тренинга и до завершения экспедиции «Каравеллы», установлен принцип: внутри нашей команды существует своя культура. Она не французская, и не меганезийская, а как пошутил полковник Райвен Андерс, марсианская. Сейчас мы маленькое первобытным племя, которое перебралось на незнакомое место, где все по-другому. Этим определяются взаимоотношения. А те культуры далеко, на Земле, в другом мире. Текс...?

 - Ага! - согласилась она, - Прикольное племя получилось. У нас теперь есть свои праздники, мифы, традиции… Но это долго рассказывать. Так, я читаю следующий вопрос: «Будете ли вы обследовать окрестности Эллады?». Хэх! Каждое приличное первобытное племя обследует охотничий ареал! Для этого у нас имеется несколько самоходных телег и флаек, включая зверский марсианский автожир. Наша задача – установить, что из этих штук больше всего пригодно на практике. Нам предстоит обследовать местность в радиусе до пятисот миль. Начнем завтра. Виктор?

 - Тут вопрос, - сообщил французский астронавт, - «Как вы относитесь к пункту G74 программы, где предписан адюльтер?». Как, по-твоему, Текс, надо ли отвечать?

 Меганезийка невозмутимо пожала плечами.

 - ESA опубликовал программу, и всем интересно. Кстати, а что такое адюльтер?

 - C'est quand la femme ou le mari trahir, - пояснил он, перейдя с pidgin на francais.

 - Полная херня! - сказала она, - Я не понимаю этого европейского прикола на счет предательства, если кто-то с кем-то просто занимался сексом.

 - Может, ты ответишь про G74, а я возьму твой вопрос? - предложил Виктор.

 - Легко. А ты тогда расскажешь вместо меня про марсианские весны. ОК?.. Ага! Я объясняю зрителям про пункт G74. Поскольку предполагается, что на Марсе будет колония, нам надо определить, нет ли тут негативных воздействий на секс. По ходу, лучше, если бы в этот рейд полетели Виктор с Марго, или я с Комо. Виктор и Марго привыкли make-love между собой, и у них есть даже бумажка про euro-marriage от французского клерка. А по пункту G74, марсианская пара занимается сексом между собой, для проверки функций. Парень, который задал вопрос, считает: если клерк зарегистрировал euro-marriage то это секс-эксклюзив. Объясняю: это средневековые европейские предрассудки. Мы договорились, и никаких проблем. Мы же команда. Виктор, я ответила. Теперь твоя очередь. Про марсианские весны.

 Виктор Гален улыбнулся и кивнул.

 - Марсианские весны это изменения климата, которые происходили на Марсе 3 – 4 миллиарда лет назад, с периодичностью 10 – 20 миллионов лет из-за столкновений с крупными ледяными астероидами или кометными ядрами. После такого события, испарение большой массы льда создавало достаточно плотную атмосферу, и Марс становился довольно комфортной, теплой и влажной планетой. Потом, за несколько столетий, атмосфера рассеивалась в космос. Гравитации Марса недостаточно для ее удержания. Будь у Марса сильное магнитное поле, создающее ловушку для ионов, убегания атмосферы бы не произошло даже при этой гравитации, но магнитное поле Марса крайне слабое. Все, что осталось от тех древних астероидов – это фрагменты, врезавшиеся глубоко под поверхность грунта. Один из таких марсианских ледников находится недалеко от нашей базы Эрни. Но вернусь к марсианским веснам. Легко заметить, что такая весна очень похожа на спонтанное терраформирование, только недолгое… Несколько веков почти земного климата на Марсе, это уже немало, но в проектах терраформирования предусмотрено несколько путей, как сделать атмосферу стабильной, не убегающей. Об этом обещала рассказать док Митиата, которая нас комментирует в этом сеансе. У нее лучше получится, это точно… Текс?

 - Я здесь, - отозвалась меганезийка, - Но последний вопрос тоже твой, потому что предпоследний был твой по обмену со мной на пред-предпоследний, ага?

 Француз вздохнул и взял со стола листок.

 - О, черт! Вопрос: «Как долго, по-вашему, просуществует база Эрни?». До чего я не люблю изображать провидца...  

 - Не переживай, - посоветовала Текс, - Я тебе сделаю сэндвич и сварю еще какао.

 - Ладно, тогда я не буду впадать в депрессию, и отвечу. Судя по тому, что сейчас уже объявлено несколько конкурсов на строительство около Эрни постоянного поселка на тысячу жителей, с условием постройки в течение года, эта база будет существовать практически вечно. Как Париж, как Рим, как Афины… Примерно так.

 - Классно! – одобрила Текс, - А на остальное ответим в следующем cacao-break. Или ответит док Рокки Митиата. Док Рокки, мы пока исчерпались.

 На экране появилась Рокки Митиата в студии на Муруроа.

 - Ребята совершенно распоясались, - сообщила она, - И это всего за несколько часов пребывания на Марсе. К счастью, в вопросах техники они ведут себя гораздо более осмотрительно, чем когда отвечают на записки телезрителей… Сейчас я попробую толково и кратко рассказать о путях создания и удержания атмосферы Марса. Это, разумеется, проект не завтрашнего дня, но кое-какие наработки уже есть. Потом я расскажу о проекте ближайшего года: о марсианской деревне, которую Виктор так оптимистично назвал Вечным городом, или вроде того. Ну, по порядку…

 XXX

 ---------------------------------------------------- 

 …

 Из зарослей цветущего кустарника появились Ратри и Чатур с одинаково довольными улыбками на лицах и некоторым количеством веточек, застрявших в волосах.

 - Извини, Фзии, - сказала Ратри, - мы задержались несколько дольше чем…

 - Aita pe-a, - ответила 15-летняя татутату, - Это важное дело, не надо торопиться.

 - Я тоже так считаю, - согласился Раджхош, - А что хорошего было по TV?

 - Марс, - сообщила Фзии, - Очень интересно. Но я не совсем поняла, как из воздуха получаются электрические штучки и почему магнит их крутит вот так…

 Она протянула руку и нарисовала в воздухе безукоризненно-ровную спираль.

 - Движение ионов в магнитном поле? – уточнил индус, - Это не так сложно. Если ты поужинаешь с нами, я могу популярно объяснить. Хочешь?

 - Да. Я покажу, где хорошо ужинать.

 - Замечательно, - заключила Ратри, - Я тоже с удовольствием послушаю.

 - Между прочим, - сказал он, - это проходят в школе, в 10-м классе.

 - Что делать, - она пожала плечами, -  Ты ведь еще не добился школьной реформы, поэтому мой уровень по физике, хотя я была отличницей, сейчас оставляет желать…

 …

 04.01. Озеро Додом. Молодежный кампус.

 В первую минуту после прибытия на озеро Додом, индусам показалось, что здесь невозможно ничего и никого найти. Размер озера никак не меньше семи миль, а изрезанные, заросшие джунглями либо заболоченные, берега, лишь на нескольких участках образуют более-менее сухие и высокие каменистые выступы или длинные песчаные языки отмелей. При этом - везде, насколько хватал глаз, над зарослями виднелись яркие вымпелы на тонких проволочных штоках, а на воде стояло или перемещалось множество рафтов, катамаранов и пирог, тоже с вымпелами… И, разумеется, вокруг сновали подростки, слегка задрапированные во что-нибудь типа пляжных накидок, килтов, или шорт, или просто пестрых шнурков на бедрах.

 Чатур Раджхош тряхнул головой и произнес:

 - Поле Курукшетра перед последней битвой Юги.

 - Ничего подобного, док Чатур, - возразил Марвин, - ситуация под контролем. По правилам, тут на каждых пятерых юниоров один взрослый. И у него на мобайле отображаются пять их радио-маячков… Непоседа, подними наш вымпел.

 - Ага!  - отозвалась Йи, и через полминуты на антенне-флагштоке их лодки взвился лазурный флажок с лимонным круглым солнышком и двумя белыми звездами. 2-й экспериментальный учебно-боевой авиаотряд Каролинских островов.

 - Что теперь? – спросила Ратри.

 - Ждем, - ответил Марвин и спокойно закурил.  

 …Он успел выкурить сигарету на две трети, когда откуда-то сбоку, из невидимой в зарослях протоки, вылетел маленький овальный глиссер. На его антенне полоскался белый вымпел с алым контуром бумажного самолетика. За штурвалом - креол лет 30, рядом - двое подростков-банту: девчонка лет 12, и мальчишка года на три постарше.

 - Что за флаг? – поинтересовался Раджхош.

 - Адмиральский вымпел ВВС ДМА, Атауро, - ответил Марвин.

 - Адмиральский? – переспросила Ратри.

 - Да. Это…

 Договорить он не успел. Креол на мотоботе передал штурвал мальчишке-банту, перепрыгнул на лодку и схватил Марвина за плечи.

 - Хвост воздушного змея тебе в ухо, Сиггэ! Провалиться мне сквозь небо!

 - Aloha, командир Руперт! Тебе того же в другое ухо! Хэй! Не тряси меня, что люди подумают? Это Чатур Раджхош и Ратри Девадра.

 - Ун-кэп Руперт Фон, - отрекомендовался креол, привычно козырнув, хотя на нем в настоящий момент была не военная униформа, а пестрые цветные шорты, - А это, соответственно, Лейла, faatama te au, и Омад, хороший парень. Знаете, док Чатур, я в колледже изучал историю военно-морской авиации по вашей книге. Maururoa!

 - Я рад, что вам помогла эта книжка, Руперт фон Вюртемлемман, - Чатур Раджхош улыбнулся, - Я правильно произнес ваше полное имя?

 - Абсолютно правильно.

 - Я рад, Руперт. Я прочел о вас статью в новогоднем выпуске «Akureyri Special Military Review». Там утверждают, будто ваше прозвище Руперт-Хиросима, связано с атомной бомбардировкой Аравии.

 - Нет, док Чатур. Это совсем другая история. Прошлым летом мы работали в Африке. Операция «Нил-Экватор». В ходе этой операции мы применили боеприпасы объемного взрыва по позициям противника в городах, и это вызвало разрушения застройки по площадям. Правительство Мпулу предупредило жителей, и операция началась, только когда мы убедились, что они покинули опасную зону. Сходство с Хиросимой 6 августа 1945 лишь визуальное, по характеру разрушений.

 - А куда делись жители этих городов? – спросила Ратри.

 - В рекреационную зону Киву-Лэйк. Я не скажу, что это был идеальный выход, но президент Нгакве не зря предложил наблюдателям ООН приехать туда и найти из четверти миллиона беженцев хоть одного, кто не обеспечен питанием и предметами первой необходимости. Они бы не нашли. Потому и не поехали, я полагаю.

 - Нгакве не похож на гуманиста, - заметила она.

 Раджхош снова улыбнулся и ласково погладил ее по затылку.

 - Он не гуманист, а бизнесмен. Он понимает: самый эффективный капитал, это люди, которым он дал еду, кров, безопасность, достойную работу и хорошие перспективы. Кстати, о перспективах. Есть ли у нас перспективы увидеть некий объект...?

 - Растаманское блюдце? - уточнил Руперт, - Легко! Омад! Разворачивай это корыто к нашему артдивизиону! Мы пойдем у тебя в кильватере.

 …

 Позиция «артдивизиона», расположенного на узкой косе, уходящей далеко в озеро,  больше всего напоминала стойбище эко-авиа-туристов (по-меганезийски - deltiki), но отличалась более четко организованным лагерем, и наличием надувного причала, к которому была пришвартована 20-метровая квадратная платформа на поплавках. Из публики присутствовало: трое подростков банту (два мальчишки и девчонка), и пять подростков явно индокитайского происхождения (двое мальчишек и три девчонки). Наблюдался также маленький мальчик, лет около трех, устроившийся на плече у спортивно сложенной папуаски лет немного старше двадцати.

 - Наш учебный пиратский космодром, - пояснил Руперт, - А вот пиратский персонал, состоящий из черных негров, красных кхмеров и шоколадных папуасов.

 - Последние это мы с Ипо, сообщила папуаска.

 - Papoose rules! – лаконично сообщил мелкий, поудобнее устраиваясь на ее плече.

 - Пепе, vahine te au, - пояснил Руперт, - Пепе, это Чатур и Ратри. Чатур это…

 - Я обалдеваю! – перебила она, - Чатур Раджхош!

 - Я обалдеваю! Пепе Кебо! - передразнил он, и повернулся к Ратри, - Эта девушка - директор пресс-службы Атауро. Помнишь ноябрьский атомный меморандум?

 - Еще бы… - индуска кивнула, - …Интересная у нас компания. А юниоры?

 - Докладываю, - сказала Пепе, - Вот эти три юные леди: Беат, Чарм и Притти, они из Бирмы. А это - Зейта, из Малави, подружка нашей Лейлы. Рамез и Салман тоже из Малави, сейчас они дистанционные студенты дока Кватро Чинкла с Киритимати. И красные кхмеры Ан и Хин. У этих парней по ордену Мартовской революции на нос. Кроме того, они восходящие звезды тиморского агро-инжиниринга, дистанционные студенты дока Микеле Карпини с Футуна-и-Алофи. 

 Раджхош с удивлением посмотрел на двух кхмеров. На вид им было где-то по 16 лет. 

 - У вас военные соц-тиморские ордена? Вы были на войне?

 - Да, - почти хором ответили они.

 - В вашем возрасте это не дело, - сказал индийский бизнесмен.

 - Да, - подтвердил Ан.

 - Вы говорите, как товарищ Микеле, - добавил Хин.

 - …Поэтому, - сообщил Ан, - товарищ Ним Гок ориентировал нас на агротехнику.

 - …Потому что революция должна иметь материальную базу, – подвел итог Хин.

 - Должна иметь, - повторил Раджхош, - А трафик бирманской ганджи для малайской мафии тоже проходит по разряду «материальная база революции»?

 - Да, - без тени сомнения подтвердил Хин, - Загнивающий империализм платит за марихуану, и часть этих денег идет на развитие нашей производственной, научно-технической и социальной сферы.

 - Вот как… - Раджхош погладил свой затылок и повернулся к Марвину, - Сиггэ, ты согласен с такой политэкономической позицией?

 Марвин покрутил в пальцах сигарету и решительно кивнул.

 - В общем, да, согласен. Если бы нелегальная агрофирма доктора Мо поставляла на Тайвань, в Японию, в Австралию и в Калифорнию опиум, то я бы так однозначно не ответил. Но ганджа не вреднее табака и виски. Доктор Мо делает бизнес не на вреде здоровью людей, а на дурацких запретах, придуманных оффи-адвокатами. 

 - Гм-гм… Ратри, он прав на счет вреда или нет?

 - Вероятно, прав, - ответила доктор Девадра, - Пока ни одна независимая научная организация не представила данных о существенном вреде каннабиса.

 - Юриспруденция дело тонкое, - задумчиво произнес Раджхош, - так что, оставим ее адвокатам и подземным чертям. Я бы лучше посмотрел на сам летательный аппарат.

 …

 Чатур детально ознакомился с данной моделью «летающих тарелок» на земле, и затем принял приглашение Марвина на авиа-прогулку вслед за стайкой таких штучек. Он без малейших опасений оставил Ратри с семьей и подопечными адмирала (или «ун-кэпа») Руперта. С безопасностью в кампусе, как заметил индус, дело обстояло не хуже, чем в модерновом аэропорту Нью-Дели, а что скучать Ратри не дадут, было ясно по настрою пестрой компании юниоров…   

 …Индийский инженер-бизнесмен и меганезийский мастер-пилот устроились вдвоем в прозрачной кабине легкого флаера, занимающего эшелон чуть выше трех запущенных «тарелок» (груженых не ганджей, а нейтральным балластом). Сейчас они напоминали

 зеленых медуз, перепутавших море и небо. Они шли со скоростью около ста узлов с интервалом миля. Вращение дисков с большого расстояния было незаметно, поэтому казалось, что они просто плывут, игнорируя существование гравитации…

 - Это завораживает, – проворчал индус. – Я понимаю, почему среди наших офицеров начали циркулировать слухи про магию.

 - Людям нравятся чудеса, - заметил Марвин.

 - Да, Сиггэ. Но нашему правительству не нравятся, когда его обвиняют в потворстве наркотрафику. Не рассказывать же мировой общественности про летающие тарелки. 

 Марвин слегка пожал плечами.

 - Это их проблемы. 

 - С одной стороны, да, - согласился Раджхош, - но с другой… Видишь ли, компания «Bharati Naval Group» получила правительственный заказ на разработку специальных истребителей этих блюдец. Поскольку обычные средства ПВО для этого непомерно дороги, речь идет о дешевых роботах-дронах. Дешевых в смысле себестоимости при серийном производстве, но не в смысле стоимости разработки. Ты понимаешь?

 - Я рад за твою фирму, - сказал Марвин, - интересная тема и хороший табаш.

 - Ты не сомневаешься, что мы решим эту задачу? – спросил индус.

 - Ни капли не сомневаюсь. Наши блюдца не умеют уклоняться от атаки. Их главная защита, это их цена. Блюдце дешевле, чем очередь из зенитного автомата, не говоря о ракете или о рейде обычного перехватчика. Разумеется, вы решите эту задачу. Тогда доктор Мо позвонит Рону, или Пуме, или мне, и предложит встретиться за чашкой чая в дружеской обстановке. Пройдет пара-тройка месяцев, и выяснится, что роботы-дроны перестали справляться. И кто-то из индийских оффи позвонит в твою фирму с новым заказом. Эта тема, стара, как мир. Эволюция средств нападения и эволюция средств защиты. Я правильно рассуждаю?

 Индус расплылся в крайне удовлетворенной улыбке.

 - Ты правильно рассуждаешь! Но в твоих рассуждениях не хватает важного вывода, который обязательно должен сделать бизнесмен. Хороший инженерный бизнес, это, прежде всего, использование точного прогноза тренда. Ну, давай вывод, Сиггэ!

 - Э-э…Разыграть инженерно-тактическую партию, и договориться наперед?   

 - Почти правильно! – обрадовался Раджхош, - Ну, еще один маленький шаг!

 - Кажется, теперь я понимаю, – произнес Марвин, - Нам надо договориться о таком направлении развития систем нападения и защиты, чтобы работа над этой темой давала решения для других наших проектов. Тогда мы здорово сэкономим.

 - Вот теперь верно, Сиггэ! И заметь: это честно. И доктор Мо, и клерки в индийском правительстве исправят свою карму. Я уверен, что если где-то во вселенной ведется подсчет неких баллов, то им зачтется добровольное финансирование прогресса.

 - Хэх! – воскликнул Марвин, - Док Чатур, ты снял огромный груз с моей совести!

 - Да. Я же вижу: ты такой же честный, как твоя жена Йи, - ответил Раджхош, сделал короткую паузу, а потом хлопнул ладонью по колену и весело заржал.

 …

 -----------------------------------------------------------------

 4 января 22:00. Vaaa-TV. Итоги прошедшего дня.

 -----------------------------------------------------------------

 Общий привет, всем, кто на нашей волне! В эфире – вечерний выпуск новостей Центрального Мберамо, Welcome to Hell! Vaaa! Начинаем крутить наш глобус.

 * Союз пяти желтых морей (Япония, Тайвань, Цин-Чао, Филиппины, Южная Корея), согласовали юнит для торговых расчетов. За единицу принят килограмм условного топлива. Решена проблема, возникшая из-за банковского краха 23/12 прошлого года.

 * Индонезия, Сингапур и Малайзия признали республики Тембанг и Даяк на северо-востоке и северо-западе Борнео. Таиланд и Камбоджа согласились с фактическими границами Социалистической Республики Кхеолонг на побережье Сиамского залива.

 * Китай, Индия, Индонезия и Австралия взаимно признали свои территориальные приобретения на Малакке, на Центральном Борнео, и в прилегающих акваториях. По смыслу, это подводит черту под итогами осенней войны за Индокитайские моря.

 * В фестивале асвади на атоллах Адду и Куваду (протекторат Терра-Илои на Южных  Мальдивах), участвует кузен эмира Кувейта. Ортодоксы ислама возмущены, но эмир заявил: «для моей страны реальные партнеры важнее, чем пустые формальности».

 * Успешно завершен тест-драйв большегрузного экраноплана «Hippo-Bat» на трассе Антарктика – Замбези – Нильский коридор - Гадес - Калабрия. Эти машины должны обеспечить поставки сжиженного антарктического газа в Европу. 

 * После извлечения затопленного мега-сухогруза, открыто движение через Босфор. Президент Турции поздравил специалистов международной группы из Палау с этой блестящей работой. «У нас разные взгляды, но мы можем сотрудничать» - сказал он.

 * На Мальте начались переговоры по разделу Магриба и Сомали между Испанией, Италией и Францией. В парламенте Франции обсуждают банк «Societe Ferre», есть подозрение, что этот банк куплен за долги президентом Мпулу, Адэ Нгакве.

 * Конгресс США принял закон о моратории на программы помощи слаборазвитым странам. До этого мораторий был введен президентом 24/12. Согласно пресс-релизу «Народ США больше не намерен кормить бездельников по всей планете».

 * В Тихоокеанской Бразилии открылась линия «Skytrain» (гибрид канатной дороги с дирижаблем) от Порт-Ило до озера Титикака. Первые туристы, проехавшие по этому маршруту, общались с репортерами, находясь в состоянии, близком к экстазу.

 * На островке Джарвис (Меганезия, Ист-Кирибати) создан «Парк внеземной жизни»: экосистема из существ, полученных путем генного дизайна. Авторы считают, что так может выглядеть природа землеподобной планеты в какой-нибудь звездной системе.

 * В Папуа опубликован квартальный отчет директории (правительства). Коллегия аудиторов подтвердила данные о росте уровня потребления на 3.8%, но заподозрила кражу 2% бюджета. Директории предложено добровольно вернуть деньги в кассу.

 * У нас в Хитивао. Проведен запуск 2-й батареи центрифуг-обогатителей урана в    Тембагапура. Переход от экспорта природной смеси изотопов урана к экспорту высокообогащенного 235-U повышает доходы более, чем в сто раз. Позитив! 

 Эти и другие международные новости читайте и смотрите на нашем сайте

 Теперь местные новости Мберамо.

 * В Девил-Бэй севернее дельты Вааа прибыл плавучий модуль типа «тетрабублик», который позволит организовать морской терминал для большегрузных кораблей, не затрагивая уникальную экосистему нашего болота.

 * На плато Тагафак западнее озера Додом началось строительство 3-й авиабазы экстремальной медицинской службы с учебно-тренировочным центром. 3-я авиабаза начнет функционировать и принимать студентов с июня. Учебный год с 1 сентября.  

 * Заготовка трансгенного сахарного тростника в Ап-Мберамо начнется 15 января. Для транспортировки зафрахтованы дирижабли-дроны фирмы «SLAC». Эко-инспекция подтвердила: никакой мусор при заготовке и транспортировке не попадет в реку Вааа.

 * На островке Пилик в Мид-Вааа, продолжился цикл отборочных соревнований по мобиатлону в классе «действия на минном поле». Этот класс имеет гуманитарное значение для тех стран, где надо практически решать задачи разминирования.  

 * На неэкстремальном водном маршруте Ло-Балием - Вааа на рафт с туристами из Аотеароа напал крупный крокодил. Один турист доставлен в госпиталь. Крокодил подстрелен, но, вероятно, жив. Требуется добить. Премия - 300 фунтов.

 * В молодежном кампусе Додом прошел 4-й день игрищ «Космическая экспансия» Юниоры из 20 разных стран дали жару. Видео-репортаж – на сайте игрищ. 

 -----------------------------------------------------------------

 Чатур Раджхош поудобнее устроился на табуретке и оглядел свое обнаженное тело, обклеенное дюжиной присосок-сенсоров, от которых тянулись тонкие проводки к коллектору-адаптору и далее – к ноутбуку.

 - Ратри, мне еще долго сидеть в таком виде?

 - Милый, осталось всего 19 минут. И не напрягайся, пожалуйста. Не думай об этой процедуре. Лучше расскажи мне что-нибудь, и эти четверть часа пролетят мигом. Например, о проекте с Церерой. Я наблюдала кусочек игрищ, пока вы с Марвином гонялись по небу за летающими тарелками, но я половины не поняла.

 - А что конкретно ты наблюдала? – поинтересовался он.

 - Вот если ты мне расскажешь, что это за проект, то я пойму, что я видела, и смогу это рассказать внятно. Кроме того, я ведь первой спросила.

 - Ладно, - вздохнул Раджхош. – Я не согласен с твоей логикой, но ты же всегда права, поэтому слушай. Карликовая планета Церера, диаметром около тысячи километров, находится в четверти миллиарда километров от Земли. Она интересна своей толстой оболочкой из водяного льда, и фантасты уже полвека придумывают истории про ее колонизацию. Перед новым годом беспилотный меганезийский аппарат «Хэллоуин» доставил на Цереру робота-трилобита. Это типичный робот для автономной работы в сложных природных условиях. С Цереры уже переданы несколько видео-репортажей, подтверждающих, что колонизация этого планетоида теоретически возможна. Таково вкратце, состояние проекта. Так, что же ты наблюдала на игрищах?

 Доктор Девадра потерла ладонями виски, собираясь с мыслями.

 - В общем, там были некоторые макеты для колонии на Церере. Очень странные дома, похожие на горизонтальные колеса с обитаемым ободом. Скажи, это то игрушки, или прототипы того, что может быть реализовано на самом деле?

 - Скорее второе, чем первое. Похожая база в форме колеса недавно начала работать на Лингаме, астероиде около Венеры. Но, там колесо маленькое, фактически, это комната отдыха для экспедиций из трех-четырех человек. А что еще интересного ты видела?

 - Людей, - сказала Ратри, - Самое интересное в кампусе, это люди. Они достаточно общительные и симпатичные, но… Я поболтала с ними на разные темы, и многие их высказывания показались мне странными, а некоторые – слегка пугающими.

 - Гм… Я допускаю, что у них оригинальные суждения, но пугающие? По-моему, ты драматизируешь. Кстати, как там эти дурацкие 19 минут? Они еще не прошли?

 - Почти. Осталось чуть-чуть. 

 - Ладно… И что же такого ужасного ты услышала?

 - Я бы начала с обстановки, – задумчиво произнесла она, - Эти подростки собраны из разных точек планеты. Из Океании, Африки, Индокитая, Латинской Америки… Мне кажется, там были и европейцы, а может – североамериканцы или скандинавы…  

 - Минутку, - перебил он, - А что в этом страшного? Это ведь здорово, разве нет?

 - Казалось бы, так. Я даже подумала: когда эти мальчишки и девчонки вырастут, на планете никогда больше не будет войны. Об этом мечтал Мохандас Ганди… 

 - Это еще вопрос, о чем мечтал Ганди, - перебил ее Раджхош, - Один мой дядя очень хорошо знал этого человека, и относился к его идеям… Мягко говоря, скептически.

 - Может быть, - согласилась Ратри, - Но сейчас я имею в виду идею человечности, понимание того, что человек, очень непохожий на тебя, может быть твоим другом.

 Чатур Раджхош утвердительно кивнул.

 - Прекрасная идея. Я снова спрашиваю: что ты испугалась, как маленькая девочка?

 - Я заговорила об этом с Пепе и Рупертом. Мне казалось, они разделяют эту идею. Представляешь: Пепе - папуаска из Новой Британии, отец ее ребенка - филиппинец, приемная дочь Лейла – африканка из Малави, а Руперт – этнический германец с Каролинских островов. Среди друзей Лейлы – африканцы, камбоджийцы, папуасы, полинезийцы, австралийцы… Кто угодно. Вопрос в том, против чего они дружат.

 - Странный оборот речи, - заметил Раджхош.

 - К сожалению, - Ратри вздохнула, - это адекватно отражает суть дела. Они здесь не просто знакомятся, дружат, играют и учатся. Они воспринимают некую идеологию, которая жестко делит все на белое и черное. Белое может быть любого цвета радуги, никаких проблем. Но черное – всегда черное, и оно подлежит стиранию. Они так и говорят: «стереть» или «зачистить». Никаких компромиссов. Только так.

 - А что такое «черное»? – спросил он.

 Ратри задумалась, подбирая подходящие слова.

 - Это можно назвать духовной культурной, или традиционными ценностями, или  религиозным долгом, если подходить к этому с позиции мировых вероучений, или универсальными императивами, если следовать гуманизму.

 - И все это для них черное? – удивленно уточнил Чатур.

 - Как это не парадоксально, да.      

 - И они культивируют ненависть ко всему этому? – снова уточнил он.

 - В каком смысле культивируют? - в свою очередь удивилась Ратри.

 - В обыкновенном. Они что, проводят пятиминутки ненависти, как в романе «1984» Оруэлла или как в реальных учебных лагерях исламских боевиков?

 - Н… Нет, - помедлив ответила она.

 - Тогда откуда ты узнала об этой доктрине «стирания черного»?

 - Я… Я заговорила об идеалах взаимопонимания…

 Раджхош многозначительно поднял вверх свою широкую ладонь.

 - Вот! Ты заговорила о некой идеологии. Видимо, о гандизме, о неоиндуизме, или о  гуманизме. Кто-то ответил что-то, показавшееся тебе странным. Ты стала задавать дополнительные вопросы, и ответы на них шокировали тебя до такой степени, что ты сменила тему. После этого ты не услышала ничего шокирующего.

 - Откуда ты знаешь? – изумленно спросила Ратри, - Тебе кто-то успел рассказать?

 - Просто опыт, - произнес он, - Когда я увидел этих подростков, то сразу понял: это сообщество продуктивно, а значит, оно не может быть ориентировано на ненависть. Разумеется, оно достаточно радикально, потому что у него высокий креативный потенциал, направленный на окружающую реальность. Но это совсем другое дело. Невозможно создать что-то принципиально новое, не затронув основы старого. Я не слишком люблю рассуждать о таких абстракциях, но здесь они уместны.

 - Я не поняла, Чатур. Объясни.

 - Объясню, когда ты снимешь с меня эти дурацкие…

 - Да, конечно!

 Она ловкими и привычными движениями отлепила от его кожи присоски сенсоров.

 - Замечательно! – он улыбнулся. – И что говорит компьютер о моем здоровье?

 - Ну, если вкратце… - Ратри посмотрела на цветную диаграмму, - …То фиксируется легкое переутомление и перевозбуждение. Я рекомендую тебе подольше поспать.

 - Неплохая мысль, - сказал Раджхош, - А леди доктор не хочет порекомендовать мне прогулку с любимой женщиной на свежем воздухе? 

 - Хочет. Только не босиком. Мало ли, что тут ползает? Надень сандалии, ладно?

 - Ладно. Я надену сандалии и даже шорты, - сказал он, - Хотя, по здешним правилам, человек считается достаточно одетым, если завяжет шнурок над бедрами.

 - Можно даже без шнурка, - сообщила она, - шнурок это для красоты как галстук.

 В неверном свете обманчиво-яркой Луны, река Вааа казалась лаково-черной, берег и кусты - пепельно-серыми, а несколько фигур туземцев - призраками. Они и двигались бесшумно, как призраки. Ратри крепко вцепилась в локоть Раджхоша. 

 - Чего ты опять боишься, маленькая девочка?

 - Наверное, ничего, - ответила она, - Просто здесь ночью так необычно... Ты обещал объяснить что-то об отношениях принципиально нового и основ старого.

 - Да. С чего бы начать?.. Пожалуй, с твоего личного наблюдения: «Белое может быть любого цвета радуги, но черное - всегда черное». Какие именно цвета ты наблюдала? 

 - Цвета? – переспросила Ратри, - Это была фигура речи. Я хотела сказать, что эти подростки по уши в виртуальных мирах из своих любимых НФ-фильмов и комп-игр. Обычное дело в таком возрасте. Красные кхмеры любят сюжеты с коммунизмом по Ефремову. Девчонкам из Бирмы тоже нравится какой-то коммунизм, но у них такой странный «pidgin», что я не все понимала. Африканцы за креативный социализм по Моррису… Кроме Лейлы, которая техно-трайбалистка по Хайнлайну, как ее мама, в смысле, Пепе Кебо. Руперт Фон - анархо-синдикалист по Прудону, что понятно для меганезийца. Йи - анархо-коммунистка по Кафиеро. Она не слышала о Кафиеро, но воспроизводит его идеи. Африканцы, впрочем, тоже не слышали про Морриса.    

 - И никто не подрался из-за идеологических разногласий? – спросил Раджхош.

 - Нет. Мне показалось, что для них это не идеологии, а… Как объяснить?

 - Не священные убеждения, а социально-технологические приемы, - подсказал он.

 - Чатур! Как ты догадался, что я хотела сформулировать?!

 Раджхош пожал плечами и хитро улыбнулся.

 - Не буду врать, что и это мой опыт. Я об этом прочел в книжке «Страны 4-го мира: Стратегия прогрессивно-постиндустриальных военных диктатур». Автор книжки – известный меганезийский технико-политический эксперт Джой Прест. Рекомендую.

 - Название довольно странное, - заметила Ратри.

 - Возможно. Но оно верно отражает суть явления. Страны 4-го мира стали слишком нищими, чтобы продолжать дорогостоящую всенародную игру в священные идеи, и власть досталась тем, кто был готов это отменить. Стереть. Я не зря акцентировал внимание на отсутствии ненависти к тому, что ты назвала «черным». Ненависть к технически устаревшему узлу машины - это нонсенс. Такой узел просто устраняют. Эмоционально-нейтральная процедура. Например, ты делаешь из конной повозки автомобиль. Оглобли и лошадь не нужны, они только мешают, поэтому, оглобли ты спалишь в топке, а лошадь отпустишь в парк в качестве декоративного животного. 

 Ратри недоверчиво покачала головой и с невеселой иронией спросила:

 - А человечность? Ее в топку или в парк в качестве декоративного животного?

 - Я сейчас выскажу не свое мнение, а мнение доктора Прест, - предупредил он.

 - Это чтобы не шокировать меня еще раз? – уточнила она.

 - В общем, да… Так вот, согласно доктору Прест, человечность выродилась. Это не обычная взаимопомощь, которая есть во всех жизнеспособных сообществах, а некий священный идол, колесница Джаггернаута, колеса которой давят конкретных живых людей во имя абстрактной идеи человечности. Поэтому, человечность идет в топку.

 - Допустим, - Ратри кивнула, - А что вместо человечности?

 - Ничего, - ответил Чатур, - В этом-то все и дело. Не важно, какой идол на колеснице. Бенгальский Джаггернаут, арабский Аллах, европейский Иисус, или, извини дорогая Ратри, безгранично уважаемый тобой Мохандас Ганди. И не смотри на меня с таким упреком. Я излагаю мнение доктора Прест, а не свое. Так вот. Дефект не в идее, идея может быть очень хорошей. Дефект - это колесница. На ней возили еще изображения фараонов Египта. Идеи меняются, а колесница остается. Понятие священной идеи это такой аппарат, в который какую идею не загрузи, на выходе будут только жертвы.

 - Допустим, - задумчиво произнесла она, - на эту колесницу погрузят любимую тобой «Сумму технологий» Лема, на фоне которой даже «Капитал» Маркса это полнейший идеализм. Ты думаешь, от этого что-нибудь изменится?. 

 - Колесница развалится, - лаконично ответил он.

 - Допустим, - Ратри снова кивнула, - А что вместо нее? Или ты полагаешь, что люди способны жить вообще без идеалов, как шимпанзе? 

 - Не я, а доктор Прест, - напомнил он, - Да, она прямо это пишет. Она вполне логично выводит мысль о том, что идеалы, как общественный институт… Заметь, дорогая, не персональные идеалы индивидов, а социальные, как государственная религия… Это паразитное явление, созданное обманщиками, и служащее только их интересам. 

 - Иначе говоря, Чатур, ты с ней согласен. Я правильно поняла?

 Раджхош отрицательно покачал головой.

 - Нет, я не согласен ни с ней, ни с симпатичными ребятами на озере Додом. Но в их позиции есть мысль, близкая мне, как последователю Санатана-Дхармы. Мысль об отсутствия вечных идей в человеческом мире. Новая Крита-Юга не может породить позитивных идей, если старые идеи не разрушены в Кали-Юге предыдущего цикла.

 - Ты опять сел на своего ведического конька, - вздохнула Ратри, - Дальше понятно. Настанет новая Крита-Юга, человечество получит идеалы для освоения космоса, и радостно понесет эти идеалы по просторам вселенной. Как ты можешь быть таким религиозным идеалистом, занимаясь такой прагматичной вещью, как техника!?

 - А только что, - заметил он, - Ты была готова обвинить меня в циничном ультра-материализме и в ниспровержении общечеловеческих ценностей.

 - Ты передергиваешь про ультра-материализм! – возмутилась она.

 - Смотри-ка, - ответил Раджхош, - Его собираются жрать. Даже костер разожгли! 

 - Жрать ультра-материализм?! – изумленно переспросила Ратри.

 - Нет. Крокодила. Думаю, того самого, про которого было по TV. Пошли, глянем? 

 Крокодил был тот самый. Ящер, не меньше пяти метров в длину. Гид Фию со своей старшей женой, и с каким-то незнакомым парнем-татутату, активно занимались его разделкой. Вокруг костра сидели на пятках примерно дюжина татутату и ритмично хлопали в ладоши. Молодой парень, очевидно, удачливый охотник, занимал явно почетное место на небольшом возвышении. А Фзии, одетая в очень яркий (вероятно, парадный) шнурок на бедрах, зажигательно плясала и пела около самого костра.

 Ратри разглядела среди татутату существенно отличающуюся по формату и по цвету фигуру Сиггэ Марвина, и потянула Раджхоша туда.

 - Aloha oe! – воскликнула Йи, сидящая рядом с мастер-пилотом.

 - Aloha foa, - ответила Ратри, - А этого крокодила действительно можно есть?

 - Так надо, - сообщил Марвин, - добыча не должна пропадать.

 - Хороший принцип, - одобрил Раджхош, - А Фзии пляшет обрядовый танец, так?

 - Она хвалит своего мужчину, Каа, - сообщила Йи, - Это он застрелил крокодила и получит премию. Когда мужчина делает что-то полезное, его надо громко хвалить.

 - Гм-гм… Разумно. Ратри, возьми, пожалуйста, на заметку.

 - Ясно, Чатур. Буду использовать. Только узнаю слова… Йи, что поет Фзии?

 - Она поет: «Мой мужчина Каа, великий охотник. Он убил крокодила. Нам хорошо. Теперь мы зажарим и съедим крокодила. А мой мужчина Каа получит премию 300 фунтов, купит новую лодку, и купит мне подарки. Нам будет совсем хорошо».

 - Кажется, я поняла алгоритм, - сообщила Ратри, - главное, побольше оптимизма.

 …