"Драйв Астарты" - читать интересную книгу автора (Розов Александр Александрович)5. День стабильного Лабысла.======================================= Хелги положила мобайл на столик у кровати, энергично потормошила ещё спящего Скалди за плечо и сообщила: – Слушай, я только что отказалась продлевать аренду своей квартиры в Гааге. ещё, я попросила агентство переслать мои вещи сюда, в счет остатка моей арендной платы. Извини, что я с тобой не согласовала по поводу вещей, но ты спал. – Не понимаю, что тут согласовывать, – сонно заметил Скалди. – С чего бы просить переслать твои вещи куда-нибудь в Австралию, если ты живешь здесь? Кстати, я не понял: ты что, до сих пор платила в Голландии за аренду? – Просто TV-компания, где я работала, внесла rent-fee по апрель включительно. Но я теперь уволена, поэтому… Черт! Черт! Я тебе ещё не говорила, что я безработная? – Ужас какой, – проворчал он. – И на что мы только будем жить при чудовищной гренландской дороговизне, несопоставимой с низкими европейскими ценами? – Чего? – Переспросила она. – Это нас так пугали датские и прочие европейские политики перед национальным референдумом о полной независимости Гренландии от ЕС, – пояснил Скалди. – А что вы им ответили? Гренландец хитро улыбнулся. – Ответили, как есть. Что при нашем населении полста тысяч мы можем жить, как при коммунизме из китайских агиток. Каждому по потребностям… С одной поправкой: можно вообще не работать. Китайцы готовы были сразу арендовать почти все наше заполярье и платить что-то около миллиарда долларов в год. – Но вы же на это не согласились, – заметила Хелги. – Мы не любим, когда вокруг много чужих военных баз, – ответил он. – И мы любим иногда немного поработать просто для разнообразия. А так, США и ЕС платят нам неплохие деньги, чтобы мы не разрешали китайцам строить здесь военные базы… Слушай, как это ты безработная? Ты делаешь репортажи для «Greenland Splash TV»! – Да. Но это скорее хобби, а не работа, верно? – Как это не работа? Они что, не платят тебе? Ну, я им сейчас устрою…! – Нет, Скалди, они платят, но это ведь нельзя считать регулярной работой. – Регулярная работа портит характер, – сказал он. – У нас, у викингов, это не в ходу. – Черт! Черт! – произнесла Хелги, – Что мы болтаем про дурацкие деньги? Это из-за дурацкого звонка про аренду моей бывшей квартиры. Скалди, давай поменяем тему? Включим новости. Там наверняка есть что-нибудь поинтереснее. Скалди с удовольствием потянулся и мечтательно объявил. – Это просто отличная идея. Если ещё найдется красивая женщина, которая поджарит яичницу с картошкой и беконом и сварит кофе, то я подумаю, что мир не так плох… – Женщина найдется, – ответила Хелги. – Кроме того, найдутся также яйца, картошка, бекон и кофе. Я надеюсь, ты уже счастлив? Не вздумай сказать, что нет. – У меня и в мыслях не было ляпнуть такую глупость! – Возмутился он. ------------------------------ Trolley-Jockey Элеа Флегг. ------------------------------ Aloha foa! Мы катимся в тысяча первой тележке, вертя головой по сторонам, чтобы не упустить из виду ни одно из ярких и, порой, драматических событий. Хит сезона это, конечно, космическая баллиста. Последствия её выстрела сегодня уже можно видеть невооруженным глазом на рассвете и на закате, как светлый штрих рядом с Венерой. Полоса представляет собой вытянутое облако тонкой пыли, в которую превратилась часть Тлалока в результате термоядерного взрыва мощностью порядка ста гигатонн в тротиловом эквиваленте, подтолкнувшего этот астероид к Венере. Облако будет продолжать расти до 3 мая, когда его фронт достигнет Венеры. Вы можете увидеть прогноз этого процесса ТУТ. Там есть и прогноз, что произойдет 5 мая, когда астероид врежется в Венеру. Зрелище не для слабонервных. Главное, это происходит не с нашей старушкой-Землей. Эксперты считают, что Венера после бомбардировки станет гораздо уютнее. На ней даже можно будет жить (ради чего и придумана «баллиста»). Об этом смотрите по ссылке ЗДЕСЬ. Тем временем, «Диогенова бочка» с четырьмя нашими астронавтами в окрестностях Венеры, как известно, должна скоро получить подкрепление в виде следующих двух «бочек»: одной – такой же, а другой – существенно большего размера. Интерактивная модель большой бочки сегодня открыта для широкой публики ВОТ ТУТ! А оригинал выводится на орбиту 3 мая и стартует к Венере 6 мая, когда поступит информация о результатах удара Тлалока и определится безопасная орбита большой бочки (первого реального космического дома) с учетом траекторий осколков и пылевых выбросов. Переходим к событиям на Земле. В Совбезе ООН сегодня голосовали резолюцию по осуждению стран – участников «Баллисты». Из 15 персон 11 проголосовали «за», но представитель Китая наложил вето – как обычно, без объяснения причин. Буль-буль. Потом там обсуждали положение дел в Африке и окрестностях – вот это было шоу!
Вокруг стремительной коморской коалиционной войны (Бахрейн, Коморы, Оман и Сомали против Франции, Мпулу и Шонао) произошло множество очень странных событий. Когда атакующие ВВС Омана напоролась на зенитный огонь с кораблей в районе Экватора, а ВВС Сомали попали под удар авиа-рэпторов IBM, два новейших гиперзвуковых штурмовика ВВС Бахрейна были кем-то принуждены к лэндингу на Сокотре, контролируемой Китаем. В официальном заявлении МИД Китая говорится: «Командир аэродрома береговой охраны Сокотры разрешил пилотам ВВС Бахрейна, машины которых были повреждены в ходе боевых действий, произвести аварийную посадку. Благодаря грамотной работе наземных спасательных служб, экипажи были спасены, но обе машины, уже имевшие фатальные разрушения, сгорели на ВПП. В настоящий момент двум пилотам и двум бортинженерам оказывается медицинская помощь в связи с полученным шоком. Их жизнь вне опасности». В переводе на язык обыденного общения, это значит: «Мы не только не отдадим самолеты, но даже не признаемся, что захватили их, а экипажи отпустим, когда вытянем из них всю info». Впрочем, французы в этот раз переплюнули китайцев в конспирации. Они вообще не признались, что участвовали в боевых действиях. Вот заявление их МИД: «Слухи о, якобы, участии субмарин U-215A, судов ПВО и авиации с базы Реюньон в боевых действиях против Омана ложны. В бой вступал только особый отряд Иностранного Легиона на Майотте, а авиация выполняла лишь задачи патрулирования акватории». Политики Транс-Экваториальной Африки были более откровенными. В их заявлении сказано: «Мы оказали помощь Республике Замбези (партии ZAREMO), поскольку мы достигли соглашения с правительством этой молодой независимой страны о транзите грузов по реке Замбези и по использованию океанских портов Чиндэ и Куелиманэ». В результате Совбез ООН объявил Мпулу и Шонао странами-агрессорами и вынес на голосование санкции против них. 11 персон из 15 снова проголосовали «За», однако представитель Франции применил вето, т.к. (с его слов): «Эта резолюция фактически направлена против законных интересов Французской Республики». Снова буль-буль. Повестка дня Совбеза казалась исчерпанной, но пришло известие о массированном вторжении армии Зулустана в Конго-Заир. Как в шутку говорят военные эксперты, зулусские офицеры до сих пор учатся сухопутной тактике по Гейнцу Гудериану, а воздушно-десантной – по Курту Штуденту. Ну, да: первая половина прошлого века, можно смеяться. Но против того, что (опять же, в шутку) называется конго-заирской армией, тактика бронированных клиньев и полковых десантов в главных населенных пунктах оказалась эффективной. Кстати, после прошлогодней модернизации армия зулусов воюет американскими реактивными минометами и меганезийскими легкими десантно-штурмовыми флаерами. Такое смешение эпох и стилей… Совбез узнал о вторжении, когда основные порты на реке Конго уже находились в руках зулусов, а мотопехота перерезала шоссе Киншаса – Кисанги (единственную приличную дорогу, связывающую столицу с центром и востоком страны). Блицкриг, как он есть. Попытка объявить зулусов агрессорами разбилась об официальную позицию США. Американский представитель заявил, что: «Зулусская армия введена в Конго-Заир по просьбе лидеров местных племен, на территорию которых вторглась армия Северного Судана, угрожая жителям – не мусульманам тотальным геноцидом. Таким образом, действия Зулустана следует рассматривать, как законную гуманитарную миссию». Резолюцию по зулусам даже не пытались ставить на голосование (в виду очевидной бесперспективности) и объявили перерыв до завтра. Такая у них непыльная работа. А сейчас – ещё о реакции на «Баллисту», но уже не политической, а культурной. Вчера начались фестивали в Бразилии и в Чили. Старт взят достойный. На помощь полиции и пожарным бригадам направлена национальная гвардия, так что пожары, вызванные самодельными ракетами, успешно гасятся, а драки между футбольными фанатами пресекаются водометами. Наши граждане отличились в трех местах: во Флорианополисе, в Вальпараисо и на Рапа-Нуи. Они задержаны за хулиганство, и местные власти обещают завтра взять с них штраф и отпустить. О том, как веселится более культурная часть публики – смотрите репортаж ЗДЕСЬ. В нашей акватории началась регата, правда, непонятно по каким правилам. По той информации, которая есть на этот час, все стекаются на Большой Фиджи, а на счет деталей типа правил и состава жюри решат на месте. Сайт оргкомитета ЗДЕСЬ. По поводу авиа-фестиваля известно, что он начинается на Кваджалейне (Маршалловы острова) в полночь 19.04, одновременно с Гиперфестивалем фольк-арт. Программу Гиперфеста можно посмотреть ТУТ, а авиа-фестиваля – ТАМ. Тем, кому не терпится, рекомендую лететь на Элаусестере. То, что творят наши комми, я не берусь описать словами. Зрители с крепкими нервами заходите по ссылке СЮДА. Не пожалеете. Про лабысло. Название придумал Макс Фрай из России ещё в прошлом веке, потом лабыслом назвали искусственное солнце под куполом Хоррор, на MBL, а сейчас так называют орбитальные зеркала из кружков радиусом по сто метров и площадью по 3 гектара. Первое маленькое лабысло (один кружочек) подвешено в прошлом году над плавучей платформой Блимп-Порт, дрейфующей на пересечении меридиана Таити с южным полярным кругом. Блимп-Порт обслуживает гидропланы и карго-дирижабли на трассе Земля Мэри Берд – Тубуаи. Место не слишком заметное, лабысло маленькое, и его установка не вызвала резонанса в мире. Такое же лабысло из одного кружка и тоже в прошлом году подвешено над одним из новозеландских островов в антарктическом архипелаге Баллени, на 66-й широте. Там транзитный пункт по пути из Антарктиды в Аотеароа и Австралию. Это лабысло также не было замечено прессой. Пока существует только одно крупное лабысло из пятисот кружков над островком Упернавик (у западного берега заполярной Гренландии, на 73-й широте). Температура воздуха на Упернавике сейчас плюс 19 градусов Цельсия, а воды в озере – плюс 26. Foa купаются и загорают. Фестиваль там стартует на закате Солнца (но не лабысла, которое светит круглые сутки). Лабысло висит с 31 марта, а Евросоюз требует его убрать, типа, ради сохранения климата Арктики. После взрыва Тлалока они растерянно замолчали. Отношение к космической инженерии в мире резко поменялось за один день. Чего стесняться лабысла, если баллиста? Сегодня мэр Баллени объявил о планах установки серии лабысл втрое больше по общей площади, чем в Упернавике. Лабысла Баллени будут использоваться, в частности, для работы солнечной электростанции. Шведский консорциум «Astriland» заказал такое же лабысло, как на Упернавике для арктической стационарной платформы на островах Нобеля. Эти острова – подводные. Платформа с колонией Астрид стоит в море Бофорта поверх подводного архипелага Нобеля на 81-й широте, в 500 милях к северу от Аляски. Население Астрид – 142 человека, и им всем надоело мерзнуть. На сегодняшнем (и отчасти завтрашнем, поскольку веселье точно продолжится за полночь) фестивале в Упернавике появятся туристы с Баллени и из Астрид. Можно сказать, что на маленьком гренландском острове соберется своеобразный фан-клуб лабысла. А посмотреть на это можно будет через webcam вот ЗДЕСЬ. ------------------------------ … Хелги глянула на часы. – Черт! Черт! Уже десять утра! А до Упернавика… Скалди, я опять забыла! – Восемьсот миль на север, – сообщил он. – Да! Точно! Слушай, надо обязательно успеть! – Ну, да, – согласился он. – Сейчас мы допьем кофе, потом я допишу отчет, который собирался дописать ещё вчера вечером, после чего мы сядем на тоббоган и поедем обедать в таверну «Javladrakkar», как и собирались, а потом… – Мы опоздаем! – Перебила она. – … Потом, – спокойно повторил он, – мы спокойно доедем до аэродрома Нарсуак и на «авиа-пони» за три часа перелетим в Упернавик. – Но туда рейсы, наверное, раза два в день! – Возразила она. – Сегодня, – многозначительно сказал Скалди, – расписание не играет роли. В стране с полусотней тысяч жителей эти вопросы решается проще. Сегодня в Упернавик полетит столько рейсов, сколько надо. Не мы одни хотим попасть на фестиваль. – Уф! – Выдохнула Хелги, – Никак не привыкну, что в этой огромной стране так мало людей! – Очень хорошо, что их мало, – заметил он, – когда их много, они очень достают. … … Изложенный выше план находился в середине первой фазы реализации, когда из динамика послышалась старая мелодия из «Army of lovers». – Ответить! – Распорядился Скалди. – Будет исполнено, о могучий и свободный ярл Уумуит-фиорда! – Произнес хриплый, словно пропитый голос комп-секретаря, после чего на экране появилось изображение заснеженного холмистого ландшафта с длинными одноэтажными домиками разных цветов – красного, синего, желтого… Собственно, это был фон, а на переднем плане располагались две молодые и симпатичные круглые физиономии явно балтийско-скандинавского типа. Кто-то из них держал мобайл на вытянутой руке перед собой. – Хэлло! – Раздался глуховатый баритон из динамика. – Нас зовут Олаф Экхелм и Фрис Ларквист из Астрид-на-Нобиле. Мы сейчас прилетели через Икалуит в Какорток и пытаемся разобраться, как отсюда попасть на Упернавик. Тут такая путаница… – Никаких проблем, – ответил Скалди. – А вы что, набрали этот номер наугад? – Ничего подобного, – вмешалась Фрис. – Вообще-то мы думали спросить у Хелги… Хелги подвинулась так, чтобы попасть в поле обзора webcam. – Я здесь. Только я, вроде как, вас не помню. – Ясно, что ты не помнишь, – Олаф кивнул. – Нам дала твой номер Жанна Ронеро из Галифакса, на случай, если мы будем в Гааге. Мы видели твой репортаж 31 марта из Упернавика и решили, что ты подскажешь, как туда добраться… – Вы друзья Жанны? – Перебила Хелги. – Wow! Скалди, ты слышишь…? – Понял, – перебил он. – Значит, так, Олаф и Фрис. Самое смешное, что вы попали по переадресации в Уумуит, это тоже в Кюджаллек-дистрикте, как и Какорток. – Что, тоже в Гренландии? – Удивился Олаф. – В полутора часах езды на lorry, его остановка в ста шагах слева от вас. Маршрут №9, звякнете, когда будете подъезжать к Уумуиту, и я вас встречу. – Мы встретим, – поправила Хелги. – Кстати, мы тоже сегодня летим в Упернавик. – Det var som fan! (Вот так чертовщина!) – радостно взвизгнула Фрис. Тоббоган произвел на гостей неизгладимое впечатление, которое выразилось в очень краткой и емкой характеристике «Helveteskitstovel» (адский сапог с говном). Скалди совершенно не обиделся за свою любимую машину, поскольку интонация, с которой произносилась эта характеристика, была явно восхищенной. Аэродром Нарсуак тоже удостоился ряда восклицаний, аналогичных как по лексике, так и по интонации, а что касается самолета «авиа-пони» кооперативной транспортной сети «Snovogel», то он не вызвал ни малейшего удивления. – Нормально, – прокомментировал Олаф, – летучая коробка для congo-food, как у нас. – Биология, – ответил Скалди. – Сходные экосистемы – сходные результаты эволюции. – Строгий минимализм заполярья, – добавила Фрис и первой полезла в салон-ящик. – Я не могу понять, почему оно летает, – призналась Хелги, двигаясь за шведкой. – По обычным законам аэродинамики, – ответил Склди, слегка подтолкнув её в попу. – Советской аэродинамики, – уточнил Олаф. – Дешевое пассажирское летающее крыло-мотопланер придумали в СССР ещё до Второй мировой войны. – Ты работаешь в авиа-индустрии? – Поинтересовался гренландец, когда все четверо устроились в хвосте салона (восемь мест впереди уже были заняты). – В конверсионной инженерии флота, – ответил швед. – Фирма «Interdyn», может слышал, – добавила Фрис. – Мы там вместе работаем. Олаф кивнул и добавил. – Там и познакомились. – … И там же влетели в эту историю, – продолжила она. – … Из-за которой перебрались из Готеборга в Астрид, – договорил он. – … И я так и осталась вечным бакалавром, – вздохнула Фрис, – …хотя, у меня в Университете Чалмерса была перспектива года за два-три выйти в магистры. …Продвинутый римейк советского мото-планера столетней давности с деловитым жужжанием прокатился по снежно-грунтовой полосе и лениво поднялся в воздух. – Что за история? – Спросила Хелги. – Мы попали в жернова политического аспекта религиозно-мистического конфликта между негритянским гитлеризмом и скандинавским исламизмом, – сообщил Олаф. – Вы были на стороне Гитлера или Магомета? – Осведомился Скалди. – В жопу их обоих! – Фыркнула Фрис, – нам тупо приклеили гитлеризм за эсэсовскую униформу и за геноцид мусульман в Транс-Экваториальной Африке. Хелги приоткрыла рот от удивления и рефлекторно схватилась за свой подбородок. – В Транс-Экваториальной Африке? Это как-то связано с делом Штаубе? – Чисто визуально, – ответила шведка. – Когда пилот Штаубе выполнил исторический лэндинг под горой Нгве с батальоном свежезамороженных тушек солдат из эмирата Сарджа, мы с друзьями стояли лагерем там, на Нгве, и собирали красивые камешки. – Собирали камешки в эсэсовской униформе? – Удивился Скалди. – Нет, в эсэсовской униформе мы были на неделю раньше, в Меганезии. Мы играли в рекламной вставке TV-квеста «13 следов молнии». Там по сценарию были эсэсовцы с submachine-guns нашего совместного с меганезийцами предприятия «Interdyn-Taveri». Скалди недоуменно покрутил ладонями в воздухе. – Что-то я не понял… Тогда в чем проблема? Какие к вам могут быть претензии? – Имеется ещё один скользкий момент, – признался Олаф. – Ндунти, президент Шонао, обожает старые шведские учебно-боевые авиетки класса «Safari», а у нас с ним есть общие друзья в Меганезии. Правление «Interdyn» поручило нам провести кое-какие переговоры. Все получилось, современные клоны «Safari» с вооружением «Interdyn» отлично продаются в Африке. Мы с Фрис заработали на этом хороший бонус. – … И медали Титановой Ласточки, – добавила Фрис. – Их дают в Шонао за военно-техническое сотрудничество. Мы носим этих «ласточек», а 23 февраля прошлого года ВВС Шонао расстреляли авиа-кортеж эмира Сарджа над Индийским океаном… – Я ездила на процесс по этому делу в Меганезию, на Арораэ, – перебила Хелги. – Там Верховный суд выяснил, что это не расстрел, а эпизод длящихся военных действий, и объявил о необъективности претензий Гаагского трибунала к правительству Шонао. – Так то в Меганезии. А дома нам припомнили и эсэсовскую униформу, и все прочее. – Вам угрожали? – Спросил Скалди. – И это тоже, – ответил Олаф. – Но главное, у Фрис из-за этого начались проблемы в университете. Там хватает тряпкоголовых svartskallar, они есть даже в кураториуме. – От меня требовали не носить «ласточку», – сказала шведка. – Но какого черта? У нас свободная страна, а это моя медаль, я получила её за свою работу! Олаф обнял её за плечи и чмокнул в ухо. – Фрис устроила им хороший скандал, но это не решило проблему. Кроме того, нам не хотелось подставлять нашу фирму. У нас отличные отношения с дирекцией, там нам всегда шли навстречу. Это не просто работодатели, это ещё и товарищи… Когда нам предложили вариант с переездом в Астрид на ледовитом океанском плато Нобиля… – … С хорошим повышением в должности и в деньгах, – добавила Фрис. – … И с новой интересной тематикой, – продолжил Олаф. – … То мы согласились. Там неплохо. Городской комфорт. Правда, на улице холодно, но когда будет лабысло… – Не тесно там, на платформе? – Спросила Хелги. – Не теснее чем в городе, – ответила Фрис. – А хочешь посмотреть фотоальбом? Давай сюда ноутбук, сейчас мы тебе скачаем. … … Лабысло в небе они увидели ещё за полсотни миль до Упернавика. В начале оно выглядело, как светлое пятнышко на темнеющем вечернем небе, потом – как тускло светящийся фонарь, а перед посадкой уже сверкало, как фантастическое вытянутое солнце, намного более яркое, чем настоящее солнце, уже наполовину скрывшееся за горизонтом. «Авиа-пони» прокатился по полосе, затормозил, свернул на аэродромную парковку и остановился рядом с тремя такими же машинами. «Приехали, – объявил пилот, вручную открывая дверь. – Счастливо повеселиться». Здесь был яркий сияющий тропический полдень. Около маленького стеклянного павильона аэропорта стояли четыре пальмы в пластиковых кадках. С насыпи, где располагался аэропорт, был прекрасно виден городок, и бухта, и переливающееся радужное марево над ними. С другой стороны от ВПП просматривался аквапарк: три маленьких озера, окруженные стадами шезлонгов и огромными зонтиками открытых кафе. В воде бултыхалось несколько сотен человек, а на скалистых берегах стайки молодежи пытались адаптировать пляжный волейбол к условиям местного грунта. У многих кожа была почти красная – признак перебора с солнечными ваннами, однако преобладал установившийся бронзовый загар. Местные жители за две недели уже частично освоились со своим новым экваториальным солнцем. Самым поразительным тут был искусственный водопад. Зеленое цилиндрическое сооружение размером с десятиэтажный дом извергало мощный поток воды, с гулом рушившийся в каменное русло у берега южного озера, разбрасывая сверкающую и играющую маленькими радугами на солнце… Точнее на лабысле… Водяную пыль. – Когда все это успели построить? – Спросил Олаф. – За первые три дня, – сказала Хелги. – Тут почти все было заранее завезено. – А где будет фестиваль? – Поинтересовалась Фрис. – В основном, здесь и будет, – авторитетно ответил Скалди. – Город построен на 80 процентов из дерева. При известном увлечении местных школьников пиротехникой пляжи у озер это единственное место, где праздник будет более-менее безопасен. – Тогда, – предложила шведка. – Лучше приземлиться в кафе поближе к воде. Я бы нырнула, а кто-нибудь бы заказал что-нибудь вроде легкого ужина. – Ныряйте оба, – сказал Скалди. – Мы с Хелги избалованы доступным купанием. – Это где? – Удивился Олаф. – У нас рядом в Уунартоке, в геотермальных прудах. – Здорово устроились! – Воскликнула Фрис. – Кстати, заказываете вы, но платим мы. – Это почему? – Поинтересовался гренландец. – Потому. Давай мы не будем говорить, какие ставки для инженеров в Астрид. – Но у вас там, наверное, и жизнь не дешевая. – В Астрид нулевая стоимость жизни для работников, – ответила она. – За все платит консорциум «Astriland». Ну как, я убедила? – Ладно, – Скалди махнул рукой. – Платите, так и быть. Мы с Хелги сегодня добрые. … Ядовито-зеленый зонтик с желтой надписью «Комета Мумми-Тролля» и рисунком лазурного тролленка (похожего на детеныша гиппопотама-гуманоида) был выбран, практически, случайно. Понравился Хелги этот тролленок – и все тут. Для разминки, Скалди заказал темный эль и цыплят в остром соусе – самые скоростные из местных блюд. Все это оказалось на столике к моменту появления Олафа и Фрис – мокрых и довольных жизнью, одетых в нечто, похожее на древнеримские туники простейшего покроя (мешок с дырками для головы и для рук) с раскраской «зимний камуфляж». – Мы тут приоделись для фестиваля, – сообщила Фрис, – как, ничего смотрится? – Снова какая-то униформа? – Подозрительно спросила Хелги. – Нет, это киношные. Из постапокалипсиса. – Жанр такой, – добавил Олаф. – Может я слабо разбираюсь в христианской мифологии… – Заметил Скалди, сделав глоток эля. – … Но мне казалось, что апокалипсис в библии это «game over», после которого никакого «пост…» быть не может по определению. – В библии не может, – беспечно согласилась Фрис, отгрызая разом почти четверть цыпленка. – А в современном киносценарии, как нехрен делать, потому что… Финал фразы оборвал оглушительный визг, и в небо по крутой дуге взлетело нечто, волочащее за собой густой шлейф фиолетового дыма. – Началось! – Объявил хозяин «Кометы Мумми-Тролля» и, видимо уже имея некий ценный фестивальный опыт, вытащил из ящика и положил на стойку новенький, с иголочки, блестящий углекислотный огнетушитель… … И тут, действительно, началось. … |
|
|