"Любовное прозрение" - читать интересную книгу автора (Топаз Жаклин)

10

Этот уик-энд Дженнифер провела совершенно бездарно. Оба дня она сидела в пустом, гулком офисе и рылась в книгах, счетах и финансовых отчетах, пытаясь точно определить, что по законам штата Калифорния принадлежит Арнольду Симпсону, а что — его отвергнутой супруге.

Иногда звонил Ричард, и тогда она устраивала передышку. И Дженнифер все же подъехала на встречу с декоратором, чтобы взглянуть на расцветку ковров и дать добро на жалюзи и шторы для многочисленных окон дома.

Отсутствие Кетча, мистера Би, Бетти и прочих сотрудников превращало офис в какой-то призрачный город. Временами Дженнифер посещали странные мысли: будто она единственная из всей фирмы выжила после ядерной войны или что она уснула и проснулась через несколько веков одна в каком-то бункере.

Зато как приятно было после работы возвращаться в тепло квартиры, где Ричард ждал ее с обедом и видеокассетой для вечернего отдыха.

Уик-энд заодно дал Дженнифер возможность поразмыслить, что ей редко удавалось в повседневной суете. Потягивая кофе днем в воскресенье, одна в своем кабинете, она глядела на полки с юридической литературой и спрашивала себя, чего же она хочет добиться.

Внешние обстоятельства сейчас значили для нее не так много, как когда она только что получила диплом. Стать партнером — серьезная цель, потому что это откроет новые перспективы и она не будет подчиняться Кетчу Блейкли.

А дело Алабамы? Выиграют ли они его или уладят миром, не так уж важно, хотя победа могла принести ей признание в кругах юристов. Самое главное — чтобы человек по имени Монти восстановил свое доброе имя, и тогда любители скандалов, может быть, станут немного разборчивее относиться к источникам информации.

А Ричард? Она улыбнулась при мысли о его зеленых глазах, об увлеченности, с которой он строил планы их совместной жизни в новом доме.

Неважно, кто из них был прав, а кто виноват, поняла она. То, что они вновь вместе — самое ценное. И она это счастье постарается больше не упустить.

Загадка его будущей книги, его деловые планы продолжали беспокоить ее. Но, наверное, он не станет рисковать их семейным благополучием больше, чем это сделала она.

Несмотря на работу без выходных, в понедельник Дженнифер проснулась полная энергии. Она вновь обрела свое место в мире, и теперь ее больше ничего не беспокоило.

Она с облегчением узнала, что жена мистера Бойтано быстро поправляется и что тот смог явиться на заседание суда. Кажется, он остался доволен и встречей с Арнольдом Симпсоном.

— Должен признаться, я побаивался, что сейчас, когда вы воссоединились с Ричардом, личные дела помешают вам работать так же энергично, как прежде, — сказал Гаррисон, когда они собрали бумаги после совещания. — Но вы сработали отлично, хотя это заняло, должно быть, большую часть уик-энда.

— Честно говоря, мне бы не хотелось, чтобы это превратилось в систему, — осторожно ответила Дженнифер.

— Надеюсь, что нет!

Она поколебалась. А почему бы не высказать то, что ее беспокоит?

— Что-нибудь решилось, я имею в виду, относительно партнерства?

Мистер Бойтано, нахмурившись, помедлил с ответом.

— Возможно, не стоило бы пока говорить, но мы собираемся встретиться завтра днем, чтобы обсудить этот вопрос, так что вы, наверное, все скоро узнаете.

— Спасибо... — Дженнифер вернулась в кабинет с сильно бьющимся сердцем. Завтра! Неужели все решится так скоро? И в чью пользу?

— Должно быть, в твою, — промурлыкал Ричард, когда вечером она пересказала ему разговор с боссом. Он раскладывал куски жареной курицы по тарелкам.

— Завидую я тебе, — призналась она. — Заглянуть на студию, чтобы проконсультировать сценарий по твоей книге, поговорить с издателем по телефону — интересно и необременительно!

— Ты кое-что упускаешь из виду. — Ричард смешал два стакана чая со льдом.

— Что?..

— Я сейчас ничего не пишу. — Он сел за стол и открыл маленькие коробочки с картофельным пюре и капустным салатом. — У меня, между прочим, отпуск. А когда я пишу, то занят с раннего утра до позднего вечера. И работаю как каторжный.

— Ладно, не принимай близко к сердцу! — Курица восхитительно хрустела на зубах, и Дженнифер говорила с набитым ртом. — Ты, должно быть, сделал на этом кучу денег?

— Ты же знаешь, я работаю не из-за денег. Хотя ничего не имею против них.

— Значит, чтобы спасти мир? — Она улыбнулась. — Судя по тому, что я слышала о твоих книгах, тебе кое-что удалось.

Он покачал головой.

— Я не уверен, что эти книги действительно хоть что-нибудь изменили. Они только пролили свет на кое-какие мировые события и, надеюсь, показали, что для каждого человека лучше всего — не становиться политиком. Это очень непривлекательное занятие. Слишком много компромиссов.

Кажется, настало время затронуть деликатную тему.

— И что же ты теперь задумал?

— Я хочу расстаться с чисто политической тематикой, — чуть поколебавшись, произнес Ричард. — Чем больше я узнаю, тем больше убеждаюсь, что политики — это гигантская корпорация и что миром правит корпоративное мышление.

— Но ты же не собираешься обвинять большой бизнес во всех грехах, от Вьетнама до Уотергейта, не правда ли? — Дженнифер не привыкла воевать с мужем на его территории, но на эту тему готова была поспорить. — Конечно, транснациональные корпорации заслуживают свою долю критики за нарушение экологии, но большинство компаний делает многое в области медицины и благотворительности. Кроме того, они ведь дают миллионам людей работу!

— Да, я знаю. — Он рассеянно помахал вилкой. — Что бы мне хотелось — рассмотреть общество как микрокосм и показать как положительные, так и отрицательные следствия прогресса.

— Звучит амбициозно... Какое общество?

Он вздрогнул, словно проснувшись. О-хо-хо, подумала Дженнифер. Он понял, куда я клоню.

— Я еще не решил. — Ричард явно тянул время.

— Пожалуйста, продолжай! — попросила она. — Разве я не имею права знать о твоих планах на будущее? Они меня ведь тоже касаются. Или нет?

— Ммм... — Он задумчиво жевал капустный салат. — Знаешь, я бы съел шоколадное пирожное.

— Пирожное?

— Да, там в буфете есть несколько штук... Они выглядят так аппетитно, но я было решил, что уже не захочу их.

— Ускользаешь от темы?

— Послушай, Дженнифер, — миролюбиво сказал Ричард. — Мое творчество — не для обсуждения и не для голосования. Что будет, то и будет. Придет время — разберемся. А теперь... не перейти ли нам в гостиную?

Отчасти Дженнифер его понимала. Ричард всегда чувствовал себя как бы на острие ножа: вряд ли можно было ожидать, что он покорно вернется в тихое лоно семьи.

И все же ее задевало, что он не пускал ее в свой внутренний мир, в точности так же, как это было в Бостоне.

Что он сказал? «Придет время — разберемся»? Что ж, так или иначе они разберутся, успокоила она себя, с наслаждением уплетая шоколадные пирожные.

В одиннадцать часов следующего утра пришла грандиозная новость. Газета «Взгляд изнутри» предложила Монти Алабаме пятьдесят тысяч долларов отступных и опровержение в обмен на отзыв иска.

Деньги ерундовые, учитывая, что он вчинил им иск на десять миллионов, но дело было, разумеется, не в сумме, размышляла Дженнифер.

Она слышала обрывки разговоров, доносившихся из кабинетов мистера Бойтано и мистера Грейсона. Они, конечно, собирались настаивать, чтобы газета оплатила судебные издержки. И чтобы опровержение было дано на первой странице крупным шрифтом.

Около полудня в кабинет заглянул Кетч.

— Пойдемте завтракать? — предложил он.

Дженнифер чуть не свалилась со стула. Мир перевернулся?

— Пойдем! — спокойно ответила она.

Они пошли в столовую, обшитую деревянными панелями с позолотой. Дженнифер выбрала себе суп и салат, Кетч заказал макароны с сыром.

— Я слышал, они хотят сегодня после полудня обсудить вопрос о партнерстве, — сказал он.

Дженнифер кивнула.

— Вы об этом что-нибудь знаете? — настаивал он.

Она улыбнулась.

— Я теперь считаюсь одним из ваших информаторов? А что я за это получу?

— Ах, будет вам! — Кетч сунул салфетку за ворот рубашки, подобно детскому нагрудничку. Это сделало его похожим на малыша-переростка. — Вам же не нужна эта работа! Ричард Эллис, должно быть, уже мультимиллионер.

— Я у него налоговую декларацию не запрашивала, — отрезала Дженнифер.

— Почему бы вам просто не порадоваться жизни? — В промежутках между словами Кетч энергично жевал хлеб с маслом. — Если бы я мог себе позволить, ни минуты не участвовал бы в этих крысиных гонках!

— Чего вы, собственно, хотите? — резко спросила она. Ей было известно о нем очень немного, хотя они уже несколько лет работали более или менее совместно: что он окончил университет, холост, двадцати девяти лет от роду, уик-энды проводит обычно на чужих яхтах.

— Славы. Удачи. Главным образом, удачи!

Мимо проходил официант с подносом.

— Можно попросить немного маринада? — обратился к нему Кетч. — Спасибо!

Дженнифер подождала, пока официант удалился.

— А как насчет семьи? Дома?

Кетч пожал плечами.

— Это всегда можно иметь, были бы деньги.

Потом она никак не могла вспомнить, о чем еще они говорили, но ей вдруг стало ужасно жалко его. Потому что она поняла: что бы Кетч Блейкли ни получил от жизни, счастливым это его не сделает.

Нервозность — единственное слово, которым можно было описать ее состояние в тот день. Время текло так медленно, что Дженнифер иногда набирала номер службы точного времени, чтобы удостовериться, что ее часы не остановились.

Вызов поступил в четыре тридцать. Мистер Грейсон хотел бы видеть ее у себя в кабинете.

Дженнифер задержалась в туалетной комнате, чтобы подоткнуть выбившуюся из шиньона прядь и чуть тронуть губы помадой. От волнения ладони у нее стали влажными.

Неожиданно оказалось, что важнее всего для нее стать партнером. Все остальное... ну, это было совсем другое дело.

Она старалась овладеть всеми тонкостями профессии. Конечно, на ее пути случались и ошибки, но были ли они настолько значительными, чтобы помешать ее продвижению вверх?

Настало время подвести итоги. Любовь и семья значили для нее, как оказалось, очень много, но Дженнифер нужно было знать, чего стоит она сама как личность — знать, что ее усилия не пропали даром.

С мрачным видом она вошла в кабинет Грейсона.

Отец-основатель тряхнул львиной гривой и хмуро взглянул на нее. Сердце Дженнифер упало. Ему не было нужды быть таким жестким с ней. Но есть одна вещь, которую она никогда, никогда себе не позволит — это проявить малодушие перед мистером Грейсоном. Ни за что на свете!

По его приглашению она присела на резной ореховый стул, неестественно прямо, словно аршин проглотила.

Он изложил ей что-то вроде преамбулы о совещании с мистером Бойтано и мистером Три, на котором они взвесили множество факторов.

«Ближе к делу!» — хотелось ей крикнуть.

— Мы решили, что ваш труд на благо фирмы достоин похвалы, — провозгласил мистер Грейсон. — И все же в одном случае на вашу репутацию легло пятно.

Она с трудом сглотнула слюну и продолжала внимательно слушать.

— Вам следовало выйти из дела Алабамы, как только вы узнали об участии в нем своего мужа, — продолжал седовласый старец. — Вы могли оказаться втянутой в серьезный конфликт интересов, хотя Гаррисон и уверяет, что вы собирались все открыть еще до суда. — Она безмолвно кивнула. — Тем не менее это серьезное упущение. — Мистер Грейсон надел очки для чтения и проглядел некоторые бумаги, лежавшие перед ним. — Но я внимательно прочел протокол допроса Ричарда Эллиса и не нашел в нем ни одной ошибки.

— Благодарю вас, — пролепетала она, удивившись собственной глупости. Можно ли было надеяться, что они не только вновь сойдутся с Ричардом, но и вернут себе все, что когда-то имели? Ладно, будем утешаться тем, что так и случилось, чего бы это ни стоило.

— Я уделил также особое внимание допросу Юджина Ингрэма, в котором вашим оппонентом был сам Джеймс Макконнел, — говорил старший партнер. — А равным образом заявлению, сделанному Бриджит О'Феллон.

К чему он клонит? Нельзя, что ли, сразу выложить плохие новости и отпустить ее в одиночестве зализывать раны?

— Как вам известно, ваш коллега, мистер Блейкли — весьма способный молодой адвокат. — Грейсон снял очки и протер их бумажной салфеткой. — По-моему, вы оба виноваты в том, что позволяете чувствам вмешиваться в вашу работу.

Кетч? А у него есть чувства? — злобно подумала она, но промолчала.

— Хотя он провел отличную работу по розыску мисс О'Феллон, его нетерпеливость чуть не стоила нам потери ее показаний, — продолжал Грейсон. — Это прискорбное качество я замечал за ним и раньше. Вдобавок до меня дошли сведения, что он взял на себя труд сообщить клиенту об определенных успехах в его деле, что полагалось делать только мне или Гаррисону.

Старый законник откашлялся.

Все ясно, ни один из нас не достоин быть партнером, сказала себе Дженнифер. Мистер Грейсон и пытается это выразить. Но пусть он немного поторопится!

— Мои партнеры и я пришли к выводу, что на основе достигнутых успехов в области юриспруденции партнерства должны быть удостоены вы, миссис Эллис. — Мистер Грейсон встал и протянул руку через стол. — Примите мои поздравления.

Дженнифер в шоке таращилась на него несколько секунд, прежде чем вскочить на ноги и пожать ему руку.

— Благодарю вас, сэр! Это для меня большая честь. И... и я надеюсь, что у мистера Блейкли появится другой шанс.

— Да, мы тоже надеемся. — Тень одобрения мелькнула в глазах Грейсона при этом проявлении честной игры. — У вас обоих — большой потенциал. Хорошо. Мистер Бойтано введет вас в курс дела.

— Благодарю вас, — повторила Дженнифер и добавила: — Я приложу все силы, чтобы оправдать ваше доверие.

К чести Кетча, он пришел через несколько минут после того, как услышал новость, поздравил ее и пожелал дальнейших успехов.

— По правде говоря, я кое-чему у вас научился, когда мы возились с этой девицей О'Феллон, — признался он перед уходом.

Следом за ним в дверь сунулась Бетти.

— Миссис Эллис, я только что услышала потрясающую новость и должна сообщить, что я восторге!

— Спасибо! — Дженнифер удивленно подняла глаза. — Я, гм, понимаю, что вам довольно долго пришлось привыкать к тому, что в фирме служит женщина-юрист...

— Что вы, я уже давно привыкла! — Секретарша широко улыбнулась. — Работать с женщиной? Никаких проблем! Особенно с женой такого замечательного... ой, я, кажется, слишком разболталась, да? Извините меня.

И Бетти удалилась, оставив Дженнифер удивленной и слегка раздосадованной тем, что ее ценят не только за ее собственные достижения, но и за достоинства мужа.

После вызовов к мистеру Бойтано и мистеру Три для короткой беседы, поздравлений и добрых пожеланий Дженнифер вернулась к себе в кабинет, чтобы собрать вещи.

— О, миссис Эллис! — вошла Бетти, держась куда подобострастнее, чем раньше. — Звонил ваш муж и просил вас встретиться с ним в «Браун дерби». Он что-то говорил насчет «отпраздновать и выпить».

— Спасибо! — Дженнифер улыбнулась, и ей стало приятно, когда выражение ее лица тут же отразилось на лице секретарши.

Как мило со стороны Ричарда подумать о выпивке! — решила она, ведя машину по улицам Голливуда. Несомненно, Бетти сразу же сообщила ему о ее повышении.

И только тут она поняла, что это — реальность.

Она сделала это! Она добилась!

Мысли прыгали у нее в голове как веселые чертики. Она пришла в столь дикий восторг, что ей пришлось заставить себя ехать осторожнее, чтобы не врезаться в кого-нибудь.

Дженнифер не испытывала такого возбуждения со дня свадьбы. Даже когда она была принята на юридический, радость была смазана страхом перед реакцией Ричарда.

Но сейчас не было никаких препон на пути к счастью! Она добилась успеха, о котором мечтала, и у нее был муж, которого она любила.

Тихий, предупреждающий голос прозвучал где-то в глубине души: никто не получает сразу всего, чего хочет. За все надо платить. Что-то обязательно должно быть не так.

Ах, нет, глупости! — мысленно возразила она себе. Я уже уплатила все свои долги. Семь лет одиночества и упорных занятий юриспруденцией — разве этого не достаточно!

Энергия так и бурлила в ней, когда она съехала с магистрали на бульвар Голливуд и свернула на Вайн-стрит, минуя любопытных туристов, которые пялились на звезды, врезанные в тротуар в память о любимых актерах.

Она зарулила на стоянку возле знаменитого ресторана. Изысканная, приглушенная атмосфера внутри резко контрастировала с уличным шумом.

Обеденный зал, с его удобными кабинетами, располагался слева от нее. Дженнифер прошла прямо через холл в бар.

Там было занято всего несколько столиков. За одним из них сидел Ричард, но не один. С ним была Феба Биллингс. И Монти Алабама.

Что они тут делают? — думала Дженнифер, подходя к Ричарду и целомудренно целуя его в щеку. Какой-то еще лишний повод для празднования? Ричард должен был бы упомянуть о Монти. Пока что она решила помалкивать о своей новости.

— Поздравляю! — Она пожала руку продюсеру. — Я была рада услышать об исходе дела. Надеюсь, это именно то, чего вы добивались.

— Да, — согласился Монти, и добрая улыбка осветила его загорелое лицо. — Спасибо за все, что вы сделали, Дженнифер. Как я понимаю, мисс О'Феллон оказалась вам очень полезной.

— Мы всего лишь делали свое дело. — Дженнифер села рядом с мужем. — Что теперь с ней будет?

— А ничего, — фыркнул Монти. — Во всяком случае, в моих картинах вы ее не увидите.

— И правильно, — поддакнула Феба, очевидно, бывшая в курсе дела. — Ненавижу, когда такие проныры чего-то добиваются.

Дженнифер заморгала. Эту гневную реплику можно было адресовать и самой Фебе, хотя сегодня она вроде бы не флиртовала с Ричардом.

Подошел официант, и Дженнифер заказала пиво. Через несколько секунд оно появилось, свежее и охлажденное, окруженное ободком соли по краю кружки.

— Как приятно, что муж пригласил меня присоединиться к вам, — чинно сказала Дженнифер, когда в беседе возникла пауза. — Я действительно очень рада за вас, Монти.

— О, но это не единственный повод для празднования! — Ричард откинулся на стуле с самодовольным выражением лица.

— Твоя книга? — догадалась Дженнифер, чувствуя острое недовольство. Почему это он рассказал другим людям раньше, чем ей?

Ладно, остынь! — успокоила она себя. Ведь он звонил в офис, но не застал ее, вот и все.

Ричард кивнул.

— Мой издатель наконец открыл мне зеленый свет. И выдал сто тысяч долларов аванса. Для документальной литературы это неплохо.

— Ну, теперь-то ты откроешь тайну? — осторожно осведомилась Дженнифер. — Какая же страна станет твоим индустриальным микрокосмом?

— Япония, — бросил он.

— Превосходно! — выпалил Монти, прежде чем Дженнифер оправилась от шока. — За каких-то два поколения они прошли путь от феодализма до общества высоких технологий!

— Что меня восхищает — так это их способ мышления, — деловито заметила Феба, поигрывая бокалом. — Например, в обеденный перерыв вместе заниматься гимнастикой или чем-нибудь в этом роде, делать харакири, если не поступил в университет... Они... Их психология ориентирована на успех!

— Да, весьма интересно... — Дженнифер отхлебнула пива, надеясь, что комок в горле не помешает ей проглотить его. Япония! Это не самое удаленное от Калифорнии место, но все же...

Ее глаза поймали взгляд Ричарда. От него не укрылись нотки сомнения в голосе Дженнифер. Его губы сжались, показывая, что он не одобряет ее позицию.

Но почему же он сам не принес ей эту новость? — молча вопрошала Дженнифер. Почему обрек их обоих на эту публичную пытку? Почему она должна притворяться, чтобы сохранить лицо перед чужими людьми?

Вокруг нее непринужденно текла беседа. У Дженнифер были вопросы — когда он собирается начинать, надолго ли уезжает, — но ей было неудобно задавать их при всех. Может показаться странным, что она вынуждена спрашивать об этом собственного мужа в присутствии посторонних.

Вот так-то насчет получения всего, чего хочешь! — с печалью подумала она.

Каким-то образом Дженнифер удалось в ближайшие полчаса сохранить присутствие духа. Монти предложил перейти в другой зал и как следует пообедать, но Дженнифер отказалась, отговариваясь усталостью.

— Ладно, на сей раз, Дженнифер, мы вас отпускаем, — сказал Монти. По его внимательному взгляду она поняла, что от него не ускользнула напряженность, возникшая между ней и Ричардом. — Но я надеюсь вскоре видеть вас обоих у себя.

— Да, а я не поблагодарила за ту вечеринку! — вставила Феба. — И я высоко ценю, что Ричард...

— Потом, — перебил ее он.

Что она ценит? — удивилась Дженнифер. Нет сомнения, это был еще один из сюрпризов Ричарда.

Когда она приехала домой, завернув по дороге в «Макдональдс», чтобы набрать гамбургеров, то вспомнила, что так и не сказала ему о своем повышении.

С этим надо разобраться раз и навсегда, мрачно подумала она, подруливая к дому и видя, что серебристый «вольво» Ричарда уже стоит на своем месте. До того, как мы переедем в новый дом! До того, как мы повторим прежние ошибки и уже навсегда разрушим свое счастье!