"Жемчужина его гарема" - читать интересную книгу автора (Портер Джейн)Глава двенадцатаяКира присела на край кровати. — Это случилось много лет назад. Она потянулась за полотенцем и обернулась в него. — У меня были идеальные отметки в школе. Каждый вечер я танцевала — час у станка и бесконечные репетиции. Я постоянно голодала, чтобы соблюдать фигуру. И делала все, о чем бы меня ни просили. Она вздохнула. Ей было жаль девочку, с которой так плохо обошлись. Кален молчал, ожидая продолжения рассказа. — Я думала что если смогу идеально себя вести, то удача мне улыбнется. Я думала, что Бог посмотрит на землю с неба и увидит, как я стараюсь. И протянет мне руку помощи. Слова вылетали так быстро, что Кира задрожала от напряжения и истощения. Семь лет молчания. Семь лет горя. — Я это заслужила. Взглянув на Калена, она повторила: — Я заслужила это. И сейчас заслуживаю. Кален снова ничего не сказал. Киру бросало то в жар, то в холод. Всю жизнь она пыталась справиться с болью, которую ей причинил случайный человек, избавиться от позора, которого она не заслужила. — Я хочу получить еще один шанс. И, возможно, именно ты — этот второй шанс, но я хочу услышать это от тебя самого. Мне нужно знать, что ты понимаешь меня и принимаешь меня такой, какая я есть. — Да что ты сделала такого плохого? — Я пошла на одну вечеринку. В Атике. Я была тогда еще подростком. Лицо мужа стало каменным. — Все вышло из-под контроля… — Как? — спросил он с убийственным спокойствием. — Я выпила какой-то коктейль. И… — Кира больше не могла смотреть на Калена. Она продолжала говорить, надеясь, что он поймет ее. — Закончилось все тем, что я вышла погулять с одним из ребят. Он разговаривал со мной, и я… Все звучало просто ужасно. Кира это знала. Она же была бараканкой и понимала, что ей не следовало идти туда, не следовало пить и уходить из помещения вдвоем с мужчиной. — Все вышло из-под контроля, — повторила Кира и нахмурилась. — Вышло из-под контроля? — переспросил Кален. Кира кивнула. За этим последовало долгое молчание. — Ты занималась с ним сексом? Он не поймет. Он же бараканец. Он ни за что не поверит, что ее заставили. Мужчины, особенно бараканцы, всегда обвиняют в подобных вещах женщин. — Ты занималась с ним сексом? — снова потребовал Кален. Кира прикусила тубу. — Я… — Что это была за вечеринка, Кира? Девушка покачала головой. Она не могла говорить, в горле стоял комок. — Это была моя вечеринка, Кира? Которую устроили, когда я вернулся из Лондона? Он догадался. Девушка молча кивнула. Кален встал и прошелся по комнате, а потом повернулся к ней. — Значит, это была ты. В его голосе сквозило отвращение. — До меня дошли слухи, — сказал он, взяв чистую одежду из гардероба. — Много месяцев о тебе говорил весь город. — Кален… — Твой Нет. Ее глаза наполнились слезами. Нет, все было не так. Но она не могла произнести ни слова. Он долго смотрел на нее с осуждением в глазах. — Кто ты? — требовательно спросил он. — Ты знаешь меня, Кален. — Нет. Ее лицо застыло. Она поняла его чувства. Все кончено. Даже если он до сих пор этого и не сказал, она это поняла. — Не могу поверить, что ты так жесток со мной. Кира просто посмотрела на него. У нее не осталось никаких чувств. Он мог говорить все, что ему захочется, мог гневаться. Он был таким же, как все остальные… — Ты знаешь, сколько раз я слышал рассказы о той ночи? Ты хоть представляешь, сколько мужчин знает о том, что с тобой сделали?.. — Но они не знают, что это я, — тихо ответила Кира. Он выругался. — Но я знаю. Это были самые длинные двадцать четыре часа в ее жизни. Неужели только один день прошел с тех пор, как она обо всем рассказала Калену? Кира вернулась в Лондон. — Будет лучше, если ты уедешь, — сказал Кален, швырнув ее вещи в чемодан. Она тупо наблюдала за мужем. — Куда? Кален не хотел смотреть ей в глаза. — В Лондон. — Я бы предпочла поехать домой. — Это и есть твой дом. — Нет. Это твой дом, а мой — в Далласе. Я живу там. И именно туда я хочу поехать. — Сперва мы должны все уладить. — Что именно? — Нашу семейную жизнь. Ах, да, конечно. Юридические дела. Кира попыталась улыбнуться. — А мы не можем разобраться с этим прямо сейчас? Он застегнул молнию на чемодане. — Нет. Я слишком зол. Мне нужно время и уединение. Тебе, вероятно, тоже. Но Кире было нужно совсем другое. Ей была нужна любовь, нежность, доброта. Зачем ей время? Кира молчала в течение всего полета. Когда она начала разбирать вещи в квартире Калена, то поняла, что ничего не хочет видеть. Единственный наряд, который Кира хотела сохранить, — это свадебное платье, потому что чувствовала себя в нем по-настоящему красивой. Кира повесила платье на вешалку, погладила нежный шелк. Она не получала от мужа никаких вестей уже несколько дней. Ей хотелось знать, что он собирается делать. Захочет ли он с ней развестись? Или надеется все уладить по-другому? Прошла неделя с того дня, когда самолет доставил ее в Лондон. И все это время Кира не могла ни есть, ни спать. Как он мог быть таким бессердечным и жестоким? «Потому что он на самом деле такой», — ответила Кира самой себе. Он отправил ее сюда не потому, что она об этом попросила, а потому, что так ему было удобно. Ему. Ей очень хотелось увидеть Калена. Она не могла представить себе жизнь без него. Любила она его или ненавидела? А если ненавидела, то почему ей так хотелось получить от него весточку? Почему ей не хватало запаха его кожи? Тепла до боли знакомых губ? Ее размышления прервал звонок в дверь. Это был он. Кален вошел, отдал пальто дворецкому и прошел в комнату. Кира глядела на него во все глаза. Очень высокий, красивый. И еще более мрачный. Нужно было что-то сказать, поздороваться с ним. По закону она была его женой. Но Кира чувствовала себя так, будто они уже развелись. — Привет, — хрипло произнесла она. — «Добрый вечер». Это приветствие вдруг живо напомнило девушке те дни, что они провели вместе в пустыне, караван, их ночи в палатке и тот рассвет, когда Кален впервые занимался с ней любовью… Это было самое удивительное утро в ее жизни. — Выпьешь чего-нибудь? — спросила Кира, чувствуя, что на глаза наворачиваются слезы. Не плакать, не плакать, не плакать… — Разве мне Кира не знала, что ему было нужно. — Прошла целая неделя, — просто заметила она. — Мне нужно было подумать. — Ты знаешь, что такое ад? — спросила она тихо. — Расскажешь? — Это когда тебя ловят на лжи, от которой ты не можешь сбежать. Оказаться в ловушке тех секретов, которые являются для тебя постоянным источником стыда. Он ничего не ответил. — Это когда не можешь получить прощение. Она повернулась и обхватила себя руками. Танцовщица, королева красоты, невеста шейха, жена султана Оуахи. И все это было ни к чему. Ничего не значило, если мужчина, которого она любила, даже не уважал ее. — Я не смогу жить без твоего прощения, — добавила она, поднимая взгляд. — И за эту неделю — самую долгую в моей жизни — я осознала, что Бог никогда не отказывал мне в прощении. Он не стыдится меня. И я не стыжусь себя. Теперь Кире было все равно, что о ней думают другие. Ее не беспокоило даже, что о ней думает Кален. Ей хотелось перемен. Начать новую жизнь, открыть чистую страницу. — Я не занималась сексом с мужчиной на твоей вечеринке, — сказала Кира, подняв подбородок. — Я была оскорблена. Сексуально. — Кира… — Нет, дай мне закончить. Ты не позволил мне рассказать это в Оуахе, а мне было так больно, что я не могла защититься. Именно поэтому я и не стала защищаться. Однако это был последний раз, когда я безропотно перенесла оскорбление. Потому что я заслуживаю лучшего. Той ночью на твоей вечеринке на меня напали, применив физическую силу. Меня жестоко изнасиловали, и ты стал первым мужчиной, с которым я была после той кошмарной ночи. Дрожа от усталости, Кира хотела было сесть, но она должна была высказать все, что жгло ей душу. — На прошлой неделе ты сказал, что тебе нужно время и уединение. Вынужденное одиночество заставило меня понять, что я тоже ошиблась. — Кира… — Я не собираюсь извиняться. Я отказываюсь извиняться за то, что сделали со мной. И отказываюсь извиняться за то, что не была девственницей, когда мы поженились. Все эти годы я молча страдала, Кален, и не намерена больше страдать. Ответом на ее гневные слова было молчание. — Прости меня, — сказал он. — Это все, что ты можешь мне сказать? Тяжелое молчание наполнило комнату. Он склонил голову. — Я был не прав. — И тебе потребовалась целая неделя, чтобы это осознать?! — Нет. На это у меня ушло пять минут. А остальные шесть дней, двадцать три часа и пятьдесят пять минут я охотился за тем ублюдком, который причинил тебе боль. — И все же ты позволил мне думать о самых страшных вещах. — Я не знал, что ты будешь так страдать. — Как ты мог быть таким жестоким? Он не просто осудил ее. Он оттолкнул ее, отослал прочь, отгородился стеной молчания. — Я не хотел. — Откуда мне было знать? Ты не сказал ни одного доброго слова. Не потянулся ко мне. Даже не притронулся! Не сделал ни одной попытки посмотреть на ситуацию моими глазами. — Прости меня. Она покачала головой. Он не понимал, через что ей пришлось пройти. — О чем ты Черты его лица исказились, выдавая внутреннюю борьбу. — О мести. Типичный мужчина! — Ты позволил мне думать, что я испорченная, — ее голос сорвался. — Что меня нельзя простить. — Нет. — Что я нелюбима. Он протянул к ней руки. — Иди ко мне. — Не могу. Только не сейчас. — Кира. — Я любила тебя. — А я люблю тебя и сейчас. Кира закрыла лицо руками. — Все кончено. — Только не для меня. Его голос был очень тихим. Она вздрогнула. — Я хочу покончить с этим браком. Кален ничего не ответил. Он должен отпустить ее. Должен дать ей свободу. Она не может остаться с человеком, который не понимает ее. — Пожалуйста, Кира… — голос Калена звучал прерывисто. — Не суди меня так жестоко. Я не понимал… не подумал… — он умолк. — Я забыл, что в тебе течет и западная кровь. Я не догадывался, что ты страдала, забыл, что ты не можешь читать мои мысли. Я понимаю, как сильно я тебя ранил. Я не знал, не понимал, что больше всего нужен тебе здесь, рядом. Мне казалась важной лишь справедливость. — Справедливостью была бы твоя любовь. — Но она есть. Без сомнения. Кира почувствовала, как толстая стена, которую она возвела вокруг своего сердца, дала трещину. Отведя взгляд, она уставилась в пустоту, пытаясь удержаться от слез. — Ты нашел его? — Да. Кира нервно рассмеялась. — Он еще жив? — Едва. Кален извинился. Сказал, что отомстил тому негодяю… Но все это неправильно. — Да это же подвиг! — сказала Кира. — Очень благородно. Но ты не совершаешь благородных поступков, кажется? — Думаю, где-то во мне все-таки течет английская кровь. — И спустя семь лет ты решил отомстить за мою поруганную честь? — Если бы я знал об этом тогда, я бы сделал это в ту же ночь. — Но тогда я была никем… — Ты была Кирой аль-Иссидри. Самой красивой девушкой, которую я когда-либо видел. Кира никогда не думала, что найдется хоть один человек, который сможет ее понять. Но сейчас, слушая Калена, она снова ощутила надежду, и это было хуже всего. Надежда приводила к горьким разочарованиям. — Я больше не могу так, Кален. Я хочу уйти. Я хочу вернуться в Даллас. — Нам будет трудно жить нормальной жизнью, — Нормальная жизнь в моем понимании — это жизнь без тебя. Кален долго молчал. Его брови были нахмурены, челюсти сжаты. — Я не разведусь с тобой, — сказал он наконец. — Я не могу. — Тебе наплевать на меня! — она приблизилась к нему, чувствуя, как ее трясет от гнева. — Если бы ты любил меня, ты бы не отослал меня прочь. Если бы ты заботился обо мне, то позвонил бы в ту же секунду, как осознал свою ошибку. Ты бы не разбил мое сердце! — Мое сердце тоже было разбито. Кира выдохнула. — Я видела твое лицо, видела, как ты на меня смотрел. Ты чувствовал отвращение… — Я был в шоке. — Из-за меня. — Из-за того, через что тебе пришлось пройти. Как только я понял, что это была ты, что твои голубые глаза, твоя невинность и свежесть пострадали от этого ублюдка… — он остановился и резко выдохнул, — я не мог думать ни о чем, кроме убийства. Я хотел убить его. |
||
|