"Дурнушка" - читать интересную книгу автора (Джохансон Инид)

5

Дорин спала до десяти отчасти потому, что накануне долго не могла уснуть, а отчасти потому, чтобы не видеть Роналда. Уверенная в том, что муж давно в офисе, она натянула поверх пижамы старенький халат и спустилась в кухню выпить чашку крепкого кофе.

— А вот и вы, мадам! — приветливо улыбнулась миссис Симпсон. — Сейчас подам завтрак. А мистер Роналд еще у себя. Может быть, вы позовете его?

Сердце Дорин ушло в пятки. Почему это она решила, что муж каждое утро будет рано уезжать? К тому же экономка, судя по лукавым взглядам, была явно убеждена, что они всю ночь предавались бурной страсти, и поэтому молодая супруга проснулась так поздно.

Девушка изобразила улыбку и неохотно пошла за Роналдом. Она могла быть довольна собой: подозрения миссис Симпсон рассеялись окончательно.

Итак, вчера Дорин сказала мужу, что они должны чаще появляться вместе, как и полагается счастливым молодоженам, чтобы избежать ненужных сплетен. Однако сегодня эта мысль была ей неприятна. Осуществи они свой план, их жизнь насквозь пропитается обманом, а Дорин ненавидела ложь. Она содрогнулась, представив такую перспективу. Надо быть абсолютно честной с Роналдом!

Ну, конечно, не совсем так. Открыть ему свои настоящие чувства было бы глупо и унизительно. Нужно сказать, что он был совершенно прав: их брак касается только их и никого другого. Нет никакой необходимости притворяться, и неважно, что о них подумают. Когда она высказала противоположную идею, то не была собой. Разве эта раскрашенная, благоухающая, глупая кукла была похожа на «умницу Дорри»?

Сегодня же все вернулось на круги своя. Она снова самая обыкновенная женщина, у которой достаточно разума, чтобы понять свою ошибку, и достаточно силы воли, чтобы справиться с чувствами. Она сможет остаться женой на бумаге для мужчины, которого всегда обожала. Другого выхода просто нет.

Но ее уверенность пошатнулась, когда Дорин увидела мужа. Черный костюм подчеркивал строгость черт лица и стройность фигуры — в общем Роналд, как всегда, выглядел образцом мужской красоты. Дорин почувствовала жар во всем теле, странная тяжесть появилась внизу живота. Он закончил говорить по телефону и встал.

— С добрым утром, Дорри. Сегодня мне опять придется провести весь день в офисе. Зато вечером мы с тобой пойдем в Друри Лейн театр, а потом где-нибудь поужинаем. — В его голосе, сначала безразличном, появились теплые нотки. — Пора завтракать?

— Да, миссис Симпсон уже все приготовила. — Ох, как бы Дорин хотела не бояться этого человека! — Тебе совсем необязательно было меня ждать, я слишком долго спала.

Она почти бежала, спотыкаясь и путаясь в полах халата, оттого что Роналд следовал за ней попятам. Дрожа всем телом, Дорин влетела в столовую, надеясь, что вскоре сможет взять себя в руки, как это удавалось ей раньше.

— Ты мог бы уже давным-давно поесть.

— И тогда бы не насладился обществом молодой жены. А что подумает миссис Симпсон?

Его голос напоминал мурлыканье кота. Дорин вздрогнула: похоже, он принял всерьез ее вчерашнее предложение. Интересно, а как ему удалось достать билеты на премьеру, если их раскупили два месяца назад! Впрочем, чего она ожидала, выходя замуж за одного из сильных мира сего?

— А вот и завтрак! — провозгласила миссис Симпсон, в эту минуту похожая на важного церемонимейстера.

Она вкатила столик, заставленный многочисленными тарелками. Вид этого устройства живо напомнил Дорин вчерашний вечер, и ей тут же снова стало стыдно.

— Бекон, пикули, яйца, сок, тосты и кофе, — радостно объявляла экономка, снимая блюда со столика, как фокусник вытаскивает из шляпы белых мышей. — Ланч готовить на двоих?

Роналд покачал головой и произнес, убедительно изобразив сожаление:

— Буду весь день работать. А как ты, дорогая?

Дорин уставилась в свою тарелку, и еда неожиданно показалась ей на редкость неаппетитной. Называть ее «дорогой» — это уже чересчур! Просто необходимо как можно скорее сказать ему, что она передумала и не хочет притворяться.

— Меня тоже не будет. — Она с трудом узнала в этом прерывающемся бульканье собственный голос. — Пойду за покупками.

Надо приобрести какую-нибудь подходящую одежду, а то ее старые вещи по настоятельному требованию Патриции были переданы в благотворительную организацию.

— И вечером нас тоже не будет. Я поведу жену в театр, а потом мы пойдем куда-нибудь перекусить. Так что не беспокойтесь, мы с удовольствием позаботимся о себе сами.

Слова Роналд сопроводил обаятельнейшей улыбкой, от которой все женщины таяли, и миссис Симпсон не стала исключением. Дорин закусила губу. Представляет ли он, какую власть имеет над представительницами слабого пола независимо от их возраста?

Этим утром Роналд был самим собой — сдержанным, вежливым… и совершенно далеким. Ничего общего с вчерашним возбужденным мужчиной, готовым броситься на нее в любой момент.

— Дорри, о моей вчерашней просьбе… — Да?

Она оторвала взгляд от заснеженного сада за окном и неохотно посмотрела на Роналда.

— Я не имею права приказывать тебе, что носить. Прости, я погорячился.

Дорин ожидала чего угодно, только не этого. И невольно покраснела.

— Все в порядке. Это неважно.

Ей совсем не хотелось знать, что заставило мужа передумать. Любая мысль об интимных отношениях затрудняла ее и без того нелегкую жизнь.

— Нет, важно. — Он взял тост и стал намазывать маслом. — Ты никогда не заботилась о том, как выглядеть, — просто натягивала первое попавшееся, что найдешь утром, завязывала волосы в хвост и так ходила весь день.

Роналд улыбнулся ей, показывая, что его слова не содержат ни тени насмешки. Мягкая улыбка преобразила жесткие черты, и теперь лицо его выражало понимание и сочувствие, которые от него трудно было ожидать. Дорин отпила кофе. Все было бы куда проще, если бы он обращался с ней, как с чужим человеком, просто живущим в его доме.

Но он продолжил, теперь уже откинувшись на спинку стула и пристально глядя на нее:

— Я не могу указывать, что тебе носить, а что нет. Дорри, ты имеешь полное право быть самой собой — восхитительной и сексуальной женщиной. Забудь о моих вчерашних словах и не думай обо мне хуже, чем я есть. Поверь, я не имею привычки набрасываться на каждую красивую женщину, так что можешь быть спокойна. Не опасайся нежелательных приставаний.

— Ох!

Это оказалось единственное, что она смогла произнести в ответ, поскольку ее мозг был слишком занят поиском логики в его словах. Восхитительная и сексуальная, сексуальная и восхитительная — музыкой отдавалось в ее сердце. Неужели он действительно так думает? А если бы она сказала, что его «приставания» желательны и желанны, стал бы он…

— Ох! — снова произнесла Дорин и постаралась собраться с мыслями, чтобы дать хоть сколько-нибудь разумный ответ. — На самом деле туалеты «от кутюр» — это совсем не мой стиль. Честно говоря, мне все равно, что на мне надето. Сначала я сопротивлялась безумным идеям Падди, но потом согласилась. Мне стало интересно, смогу ли я выглядеть… — она бросила на Роналда мученический взгляд, выдававший затаенную боль, — пристойно. Я не говорю «хорошенькой», на это я просто не способна, но хотя бы похожей на женщину. А то я уже давно забросила это дело, убедившись в его бесполезности.

— С каких пор?

Сейчас серые глаза были добрыми. В них отражалась настоящая братская нежность без тени насмешки.

Ее сердце растаяло. Помимо всего, Роналд был другом, и Дорин порой говорила с ним откровенно. Могла она довериться ему и сейчас.

— С тех пор, когда была костлявой, бледной, рыжей девчонкой, как мне говорили, весьма похожей на пугало. Мама всегда хотела иметь аккуратненькую, хорошенькую дочку, а вместо этого ей досталась я. Потом родилась Энни, она была очень красивой — со светлыми волосами, голубыми глазами и очаровательной улыбкой. Могу себе представить облегчение, с которым мама оставила меня и подарила все внимание моей сестренке.

Когда она ушла от нас, я знала, что это отчасти из-за меня. Если бы я была красивой, она бы любила меня и осталась с нами после смерти Энни. А так она не смогла меня переносить. И когда Падди заставила меня изменить внешность, я мечтала доказать, что мама оказалась не права, убедить себя, что я не безнадежная уродина.

— Ты никогда не была ни безнадежной, ни тем более уродиной. — Роналд попытался скрыть свою злость. — Ты хорошенькая, и именно поэтому…

— Ты думаешь, что я снова должна одеваться…

— Точно.

Неожиданно ему до боли в сердце захотелось, чтобы мать Дорин была жива, тогда он бы высказал все, что о ней думает. Она очень умело погубила в дочери уверенность в ее женской привлекательности. Невероятная жестокость родителей к своим детям была ему слишком хорошо известна.

Роналд поднялся и подошел к жене.

— Мне пора. К семи будь готова. — Такого мягкого голоса Дорин еще не слышала. Он наклонился и нежно поцеловал ее в щеку. — Заканчивай завтракать, Дорри.

Десять минут спустя она все еще сидела неподвижно, прижав кончики пальцев к месту, которого коснулись губы Роналда. Муж никогда еще не целовал ее. Конечно, это был не настоящий поцелуй, но ведь Роналд и не играл на публику. Значит, она ему симпатична.

Правда, Дорин так и не успела сказать, что была не права вчера и что им не стоит притворяться. Ничего, сегодня будет достаточно времени.

Дорин старательно накладывала макияж, надеясь, что когда-нибудь этот процесс войдет в привычку. Оглядев целую коллекцию золотых тюбиков с губной помадой, она выбрала бледно-розовую. Придется обойтись без ярко-алых и бронзовых тонов, так подходящих к цвету глаз, — губы должны напоминать недозрелую клубнику, а не распустившийся пион.

Для создания привычного образа необходима была и соответствующая одежда. Девушка выбрала мешковатый костюм цвета перегнивших листьев и серую блузку. Нелепый наряд дополнили тяжелые черные туфли, внешне и удобствами больше походившие на колодки. Это орудие пытки было ее последним приобретением за сегодняшний поход по магазинам.

Делать покупки оказалось настоящим кошмаром: толпы спешащих дамочек, обезумевшие водители, на ходу придумывающие новые правила дорожного движения, бесконечные узкие улицы, высокие дома, подпирающие небо. Дорин с тоской вспомнила широкие просторы, необъятный горизонт и душистый ветер с равнин.

Но девушка не собиралась бросить миссию незавершенной. Она самоотверженно ходила по магазинам, пока не был полностью подобран комплект одежды «Серая мышка Дорри». К счастью, на этот раз поблизости не было Патриции, а то бы она непременно затащила подругу в бутик и заставила накупить кучу всего самого модного.

Теперь Дорин снова будет выглядеть скромно и совершенно непривлекательно. Что бы ни думал Роналд, Дорин не хотела выглядеть сексуально. Симпатия куда более надежное чувство, чем плотское вожделение, особенно если хочешь хоть сколько-нибудь настоящей семьи. Если их отношениям суждено развиваться, то животный инстинкт не лучшее для них основание.

Ключевое слово — «если». Неожиданно она поймала свое отражение в зеркале, и ее мечты развеялись как дым. Кого она пытается обмануть? Роналд же никогда не полюбит ее!

Да, конечно, вчера он нашел ее привлекательной и сексуальной, но тогда она была одета соответствующе. Однако уже сегодня утром сказал, что справится со своими порывами. Роналд всегда находился в окружении самых блестящих и соблазнительных женщин и не влюбился ни в одну из них…

Кроме Гленды. Дорин не поверила его рассуждениям о необходимости иметь жену для ведения хозяйства и о том, что мисс Оксенфорд идеально подходила на эту роль. Он любит Гленду, и сейчас ему наверняка больно. Почему тогда Роналд должен немедленно забыть о прошлом и влюбиться в жену? Дорин, строго сказала она себе, сейчас же прекратить так думать!

В купленных только что вещах она даже отдаленно не напомнит ему женщину. Несколько взмахов расчески, и Дорин была полностью готова. Совиные очки остались на носу — они придавали ей задумчивость и серьезность. С решительностью дуэлянта она, вооружившись сумочкой, спустилась в гостиную, где ее уже ждал муж.

— Тебе действительно необходимы очки? — ласково спросил Роналд, беря Дорин за руку и отводя в сторону, чтобы уберечь ее от столкновения с внушительного вида дамой в изумрудно-зеленом платье.

— Да, конечно. Я ведь собираюсь читать программку.

Она сумела подавить дрожь в голосе. От его сильной и теплой руки по ее телу расползались ручейки жара.

— Зато сцена будет расплываться и ты ничего не увидишь, — предупредил Роналд.

В голосе его послышалась легкая насмешливость, а пальцы крепче сжали тонкое запястье.

— Ты вполне можешь меня отпустить, — ответила Дорин. Она не хотела быть невежливой, просто не могла больше переносить его близость. Их тела почти соприкасались, и девушка знала, что долго не выдержит. — Я не собираюсь падать.

— Судя по твоим туфлям, я в этом не уверен.

Она пропустила мимо ушей нелестное замечание, освободила руку и отодвинулась от мужа. Конечно, Роналд развлекался, глядя на жену. Когда она спустилась в гостиную, он оторвался от чтения финансового раздела в газете, посмотрел на нее, и в его глазах зажглись насмешливые огоньки. Но пусть лучше смеется, чем вожделеет, решила Дорин.

— Думаю, нам пора поискать наши места, — проворчала она, оглядывая фойе, разноцветное от дамских нарядов. Последний раз Дорин была в театре много лет назад — школьники из ее родного городка ставили спектакль в местном клубе.

Поскольку она отказалась снять очки, ей пришлось сдвинуть их на самый кончик носа, чтобы смотреть поверх на сцену. Роналд, совсем не интересующийся представлением, внимательно рассматривал ее профиль — густые длинные ресницы, четкая линия маленького, аккуратного носика, полные губы, твердый подбородок, длинная изящная шея.

Ее очевидная попытка спрятать прекрасную фигуру под нелепой одеждой позабавила его. И неожиданно сердце Роналда сжалось от нежности, которой он никогда раньше не испытывал.

Дорин конечно же приняла предупреждение всерьез и, несмотря на утренние уверения, приняла меры, чтобы оградить себя от нежелательных приставаний. Неужели она действительно его боится? Неужели не знает, что он никогда не причинит ей зла?

Роналд мысленно выругался, проклиная свою вчерашнюю вспышку страсти. Тогда он потерял самоконтроль, и теперь ему было на редкость неприятно. Он всегда гордился умением сдерживать чувства в любой ситуации и подчинять жизнь холодному рассудку. Однако вчера один только вид Дорин свел его с ума, он понял, что с трудом себя сдерживает.

Роналд так и не осознал до конца, что же на самом деле на него нашло. Какие-то шесть недель назад, разочаровавшись в женщинах, он разорвал помолвку и отказался от секса. Думал, что навсегда.

Эту ночь он провел практически без сна, размышляя и анализируя свои ощущения. Под утро Роналд пришел к выводу, что будет не только неправильно, но даже преступно взять ее силой. Ему придется жить под одной крышей с прекрасной и желанной женщиной, зная, что мечтам не суждено воплотиться в реальность.

Очевидно, что она не поверила его разуверениям и продолжает испытывать страх перед необузданными страстями своего мужа. Значит, необходимо убедить Дорин, что у нее нет никаких причин бояться его.

Неожиданно ему в голову пришла мысль, от которой заныло в груди. Ведь если Дорин согласится вновь стать привлекательной женщиной, то тут же появится какой-нибудь мужчина — черт бы его побрал! — и соблазнит ее. Представив Дорин в объятиях другого человека, Роналд испытал такой приступ ярости, что до боли сжал кулаки.

И конечно, она бросит своего ненастоящего мужа, чтобы почувствовать вкус страсти. А осознав свою колдовскую притягательность, непременно захочет насладиться тем, чего была лишена долгие годы.

Гнев бурлил в его сердце, казалось, в груди разгорелся настоящий костер. Не в силах больше сдерживаться, Роналд схватил Дорин за руку и, не дожидаясь, когда упадет занавес, потащил к выходу из театра. Остановился он только на тротуаре, жадно вдыхая холодный ночной воздух и пытаясь прийти в себя. Она нужна ему, просто необходима!

Напрасно он надеялся, что сможет сдержать свое желание. Эта женщина, такая соблазнительная и невинная одновременно, не шла из головы. Роналд понял, что больше не в силах выносить эту пытку — находиться рядом с ней и не дотрагиваться, не целовать…

Значит, придется самому соблазнить ее, опередив других мужчин.

Роналд был уверен, что это не составит особого труда. Он устал от всех женщин, но Дорин была особенной. Лишь бы она не подумала, что ее предали, лишь бы ей не было больно.

Роналд взял жену под локоть, и его пальцы напряглись, почувствовав податливость тела под толстой тканью пиджака.

— Ресторан в пяти минутах отсюда. Идем.

— Рон… — Она нерешительно подняла взгляд и тут же отвела его, увидев каменное лицо спутника. Что-то произошло, и сейчас он явно был рассержен. Неужели это из-за балета, который они смотрели? Или из-за того, что ему пришлось потерять целый вечер в ее обществе? — Может, пойдем домой? Нам необязательно заканчивать день в ресторане. К тому же ты был прав, а я ошибалась. Нам совершенно не нужно притворяться. Все происходящее — или не происходящее — касается только нас, и никого больше.

Но Роналд неумолимо двигался вперед. Дорин с трудом поспевала за ним, стараясь по дороге не потерять неуклюжие туфли.

— Вот мы и пришли.

Он постарался расслабиться и улыбнулся, глядя в ее встревоженное лицо. Внутри словно что-то оборвалось, и его захлестнула волна нежности. Он не хотел, чтобы мышка тревожилась. Впрочем, Дорин уже не была мышкой.

От ночного воздуха на ее щеках расцвели темные розы румянца, глаза мерцали как расплавленное золото. Даже нелепый пиджак не портил ее — наоборот, сквозь уродливую вещь еще ярче проступала восхитительная красота ее тела. В широко раскрытых глазах мужа Дорин легко прочитала бы неприкрытое желание, если бы только заглянула в них.

Сегодня вечером Роналд вознамерился узнать, хватит ли его желания для двоих. Он постарается заложить основание их дальнейшей совместной жизни — совсем другой, чем та, которую предполагал изначально.

Он взял ее руки в свои.

— Я голоден.

Его последние слова можно было истолковать двояко. Поняла ли это Дорин? Если да, то их брак очень скоро можно будет назвать настоящим, если не идеальным.

Тонкие пальцы обхватили ладонь Роналда, и ему немедленно захотел защитить ее, правда, непонятно от кого.

В ресторане их провели в уютную нишу, отделенную от основного зала широкими листьями финиковой пальмы и ветвями душистого жасмина, которые оплетали декоративную деревянную арку.

Чудесное место для романтического ужина, с тоской подумала Дорин. Белые камелии в хрустальной вазе, мерцающие свечи, ледяное шампанское — должно быть, Роналд и это предусмотрел, когда заказывал столик. Дорин, если ты выпьешь, то станешь глупой как пробка, предостерегла она себя. А ты не можешь быть глупой.

Каким-то образом она должна была убедить Роналда в ненужности спектакля о жизни счастливой пары. Доказать, что ее вчерашние слова — сущая ерунда. Она больше не могла притворяться, слишком уж хотелось, чтобы все было по-настоящему.

Шампанское выстрелило, создавая атмосферу праздника. Дорин вздрогнула и заказала первое попавшееся в меню блюдо. Затем собралась с силами и твердо посмотрела мужу в глаза. Протянув ей бокал с золотистым искрящимся вином, Роналд ласково произнес:

— Дорри, дорогая, расслабься.

— Постараюсь, — пообещала она, хотя и не была уверена, что сможет.

Теперь они были только вдвоем, лишь плавно качалось пламя свечей и соблазнительный запах жасмина щекотал ноздри. В ней росло желание дотронуться до Роналда, провести рукой по твердому подбородку…

Она поправила очки на носу и сказала с искренним сочувствием в голосе:

— Ты мог бы не заниматься этим глупым маскарадом. Нам совершенно не надо притворяться.

— Никакого притворства — мне действительно нравится быть с тобой.

Он выглядел, как всегда, потрясающе. Но сегодня жесткие черты лица и хриплый голос были согреты неуловимой теплотой и нежностью. Самое главное, что все это — театр, ресторан, романтический ужин — было для нее. Дорин вспомнила свои вчерашние слова о том, что не хочет быть женой человека, которому совершенно неинтересна. Вот он и постарался, чтобы она не чувствовала себя заброшенной и несчастной. Сердце Дорин таяло от любви к этому благородному мужчине, от которого она, увы, никогда не сможет отказаться.

— И я хочу, чтобы ты тоже получала удовольствие… — он слегка наклонился вперед, — от общества своего мужа.

Но ведь он не был ее настоящим мужем. А ей так этого хотелось! Но почему же Роналд смотрит на нее так, словно она для него единственная женщина на всем земном шаре? Видно, игра во влюбленного мужа тоже часть сегодняшнего представления…

— Вряд ли у меня получится. Я чувствую себя не в своей тарелке.

— Шшш.

Он приложил палец к ее мягким бледно-розовым губам. И внутри взметнулся настоящий пожар, когда он ощутил нежность ее кожи. Роналд взял себя в руки. Никакой спешки, говорил его разум, однако у тела было совсем другое мнение. Но придется научиться ждать.

— Дорри, ты украсишь собой любое общество, если только захочешь. — Он убрал руку, однако по-прежнему удерживал ее взгляд. — И нам совсем не обязательно придерживаться дурацких правил. Пусть наши отношения станут путешествием первооткрывателей. Расслабься и посмотрим, куда нас занесет.

Роналд пытался намекнуть на возможную в будущем близость. Он понимал, что с Дорин нужно быть очень осторожным: его жена не умела лицемерить или читать между строк. Если она говорит, что боится или не хочет сексуальных отношений, — значит, так оно и есть.

Он видел, как бьется пульс под нежной кожей, как в золотых глазах рождается вопрос, и уже решал, что же ответить. Как вдруг вместо ответа еле слышно выругался и проклял все на свете. Усилием воли Роналд заставил себя усидеть на месте и не начать крушить все подряд. А все оттого, что почувствовал тяжелый и знойный запах знакомых духов.

— Дорогой, я видела тебя в театре издалека и решила, что ты непременно направишься сюда. После Друри Лейн мы всегда так поступали, помнишь? Это одно из наших любимых местечек. — Звонкий смех подошедшей женщины оказался на удивление холодным. — До меня дошли совершенно невероятные слухи, и я решила проверить, насколько они правдивы. Теперь вижу, что на все сто — вы чудесная счастливая молодая пара. Привет, Дорри, вот мы и снова встретились. Боже мой, да ты же отрезала волосы!

Дорин чуть не стошнило, хотя она съела совсем мало, и захотелось провалиться сквозь пол. Я же сейчас совершеннейшая уродина, подумала она. Роналд сравнит нас, и ему тоже станет скверно.

Они встречались всего раз, когда Роналд привозил Гленду в Колчестер в качестве своей невесты. Она произвела на Дорин и ее отца кошмарное впечатление и показалась им гостьей из ада.

Но, глядя на эту женщину сейчас, такую высокую, элегантную в нежно-голубом платье, подчеркивающем все достоинства великолепной фигуры, девушка понимала почему Роналд собирался связать с ней свою жизнь. Однако был отвергнут и в отместку женился на другой — нелюбимой.

Желая быть вежливым, Роналд поднялся, и теперь они стояли совсем близко. Дорин даже решила, что слишком близко. Роналд никогда не выказывал своих эмоций, но сейчас его лицо перекосилось от ярости.

Неожиданно Дорин захотелось ударить Гленду, и посильнее. Почему это мерзкое создание не оставит в покое ее мужа? Зачем надо так нагло пожирать его глазами и соблазнительно приоткрывать алые губы, будто ожидая поцелуя? Зачем растравлять раны, которые сама же и нанесла?

— Хочешь к нам присоединиться? Или тебе просто нравится стоять рядом и мешать другим ужинать? — раздраженно спросила Дорин.

— Что? — Гленда посмотрела на нее удивленно, словно увидела говорящее кресло. — Господи, конечно нет! У меня свои дела найдутся.

Она повернула белокурую головку и, нежно улыбаясь, провела кончиками пальцев по щеке мужчины, которого некогда отвергла.

— Я только подошла, чтобы принести мои соболез… то есть поздравления. Пока, дорогой. Будь счастлив… если, конечно, сможешь.