"Муж амазонки [СИ]" - читать интересную книгу автора (Калашников Сергей Александрович)

Глава 8 Чумазый

Зима шла своим чередом. Снегопады и метели сменялись периодами ясной погоды. Холодные дождики "портили" белоснежную поверхность, язвя её сеткой крошечных промоин или превращая в гадкую водно-снеговую кашу, которая буквально съедала обувь, расквашивая кожу так, что после высыхания она коробилась, словно деревянная. Запахи касторового масла и разнообразных вакс, которыми пытались поправить дело, буквально пропитали тесные помещения.

Советник, опасавшийся, что люди, утомлённые теснотой станут ссориться, внимательнейшим образом следил за тем, чтобы все были постоянно заняты, а то ведь скандалы чаще всего возникают от скуки. Надо сказать, что в поддержании мира и согласия в сложившемся коллективе заметную роль играли амазонки. Подтянутые и энергичные они одним своим видом заставляли мужчин приосаниваться и тщательно следить за собой. Быть собранными и тактичными. Вот есть что-то в них особенное, такое, на что мужчины всегда падки. Глядя на это и женщины, прибывшие из Большого Королевства, старались не ударить в грязь лицом. Прихорашивались и старались вести себя учтиво. Ну и к занятиям амазонской гимнастикой начинали присоединяться.

Банно-прачечные учреждения работали, кухня функционировала, а на дорожках, по которым часто ходили, проложили плетёные трапики на подкладках из толстых палок, так чтобы лишний раз не было надобности подвергать башмаки тяжелому для них испытанию от встречи с чавкающей шугой. И ничего особенного не происходило - рутина.

К середине дня дозорные доложили о маленьком человеке, идущем с севера вдоль кромки болота. Наряд двинулся к нему, а тот сбежал, да так шустро, что, не угнались. Старшина воинского десятка решил, что неизвестного следует непременно поймать, а остальные просто оделись, взяли оружие и собрались под его рукой. В сторону Базиля, конечно посмотрели, но, поскольку тот кивнул и подпоясался, бросились собираться.

Позднее, анализируя эту ситуацию, парень сообразил - люди просто засиделись и нуждались в хотя бы каком-то событии, способном разнообразить монотонные будни. То есть и он поддался общему настроению, которое, собственно, и выразил действием. Вожак повёл народ туда, куда тому хотелось.

Высокое герцогское положение - это бывает приятно. В том смысле, что для него нашлась лошадка - одна из четырёх, что имелись в их распоряжении. Три другие в этот момент оказались далеко от дома, на них возили камень, а ту, что как раз привезла саночки, распрягли, оседлали и... Зоя с подругами уже далеко и, ему кажется, садиться в седло не пожелает. Вот так подумалось.

Пошел по следу гонца рысью, не скакун ведь под ним - обычная упряжная лошадка, да снег быстрой скачке не способствует. Вскоре отыскал и то место, где посланник отделился от группы, а потом и наряд, продолжающий преследование, догнал. Вот это да! Судя по следам, беглец босой и нога у него маленькая, как у ребёнка, или у миниатюрной женщины. А самого его не видать на поросшем редколесьем склоне. Выяснил, что обнаружили его идущим с севера вдоль кромки болот - как раз за этим направлением и следят пуще всего - а потом, когда он принялся удирать, то постоянно забирал влево и теперь, заложив длинную дугу, опять движется на юг, то есть навстречу цепи загонщиков. Удачно получается.

Подгонять лошадку не стал, она заметно утомлена, но её идеально приспособленное для бега тело в любом случае даёт огромное преимущество в скорости перед любым человеком, особенно, если речь идёт о перемещении на большие расстояния. Поэтому, продолжая путь по ясно видимому на неглубоком снегу следу, поднялся верх по пологому склону, перевалил гребень, а тут тебе и вся картинка как на ладони: беглец разглядел, что навстречу ему движется цепь людей. Это пока очень далеко, за обширной ложбиной. Но он уже огорчился и размышляет над кознями злодейки судьбы - надо же, только что сумел нарастить отрыв между собой и преследующей его группой, а тут, на тебе, целая толпа встречающих!

Базиль тоже не остался незамеченным, что незнакомца ещё сильнее смутило - по позе и движениям видно, как он устал.

Остановив лошадку, парень спешился и снял с себя шубу, протягивая её в сторону обвязанной лапником фигуры, над которой торчала чумазая, похоже, от копоти, голова. Короткая пауза. Человек явно страдает от холода и одежда его явственно интересует. Так что, не мешкая, пошел на сближение, с неудовольствием меся снег ногами.

Ага, малыш перестал убегать. Нагнулся и положил на землю две тонких палочки - прямую и согнутую дугой. Вроде бы, стрела и лук. Только тут Его Высочество вдруг и изволили подумать о том, что никакого оружия захватить с собой не удосужились. Расслабился - хуже некуда. Разгильдяй.

А его новый знакомец на вопросы отвечает щёлчками и присвистами, по-птичьи, не иначе, разговаривает. Так что объяснялись знаками. Ничего, понятливый мальчуган. Только лицо его чумазое выглядит утомлённым и несвежим, словно принадлежит взрослому мужчине. Подсадил его в седло, сам устроился сзади, накинул на себя шубу так, что запахнул ребёнка полами - поделился, в общем, теплом со страждущим. И поехали они домой, по пути сообщив загонщикам, что дело сделано. А догоняющая группа по следам во всём разберётся, а заодно и лук игрушечный принесёт, когда вернётся из дозора.

Ребёнка куда-то утащили женщины. Не иначе - отмывать. Потом одна из амазонок несла укутанное в большое полотенце щуплое тельце спящего паренька куда-то в сторону спален и почему-то хихикала. Накормили бедолагу давленными в меду орешками и напоили горячим чаем - тут в тесноте их дома многие бытовые детали быстро становятся известны всем. А ещё выяснилось, что гостя отмыть не удалось - у него всё тело равномерно чумазое, и ещё, что на самом деле он - взрослый мужчина. Женщины по этому поводу шепчутся между собой, иногда похихикивая.

Мужчины же рассмотрели оружие. Лук эластичный, но маленький и слабый. Шагов на пятнадцать из него можно стрельнуть прицельно. А ещё из найденных при незнакомце предметов - поясная верёвочка с двумя мешочками. Один сняли с причинного места, а во втором что-то твёрдое прощупывается, вроде продолговатого сосуда. Заглядывать внутрь не стали - нехорошо в чужих вещах без спросу копаться.

Про то, кто этот человек, Базиль догадался. Их называют попаданцами. Берутся они невесть откуда, ничего толком не умеют, даже речи приходится учить почти всех. Вернее, лопочут что-то непонятное, как будто жили не среди людей, а общались с животными, язык которых и знают. Впрочем, изредка бывают среди них и говорящие экземпляры. Только не все слова знают, или коверкают их, зато используют множество незнакомых звукосочетаний, не всегда, впрочем, бессмысленных.

Эти диковинные люди появляются редко, и где попало. Чаще всего, их просто убивают. Когда - из страха перед непонятным, когда - из-за того, что они делают что-то нехорошее. Или приводят к правителям, а уж те потом или держать этих несчастных при себе как диковинки для развлечения, или, случается, слушают их рассказы о странных обычаях тех месть, откуда прибыли эти чудные собеседники - тоже развлечение получается.

Рассказывали о случаях, когда мошенники прикидывались такими попаданцами, чтобы пожить на всём готовеньком в богатом доме. Хотя, все эти события сами по себе - диковинки. Вот, скажем, в их Большом Королевстве таких случаев помнят всего два. Один давно был, а второй - очень давно. Тот, который появился первым, велел себя называть то Архимедом, то Евклидом, описал правило рычага, правило всплытия и объяснил всем, что такое прямоугольный треугольник и как на него правильно надевать штаны.

Про рычаг и про всплытие знали и без него, просто он как-то это так сформулировал, что стало можно усилия рассчитывать. И про треугольник со сторонами длиной три, четыре и пять шагов знали и раньше, что один угол у него прямой, а только потом начали через разные углы вычислять расстояния. То есть, вроде, наумничал чудак, а вот, поди ж ты, догадались люди, как от этого добиться проку. Но от большинства тех чужаков, молва о которых сохранилась, ничего доброго в памяти людей не осталось - ели, пили, болтали - вот и всё.

Тем не менее, при дворе герцога Болоцкого только что такая модная диковинка завелась. Вот и хорошо. Не помешает.

Новый человек появился за общим столом через два дня. Его нарядили в мальчуковую одежду, что, впрочем, не сделало его похожим на ребёнка. Лицо выдавало зрелого мужчину, а малый рост и плотный загар напоминали о том, что родился он далеко отсюда. Новенький знал уже четыре слова: "Да", "Нет", "Дай" и "Спасибо". Кажется, ему их было достаточно. Советник приставил нового работника к плетельщику корзин и больше ничего существенного в жизни поселения не случилось.

Поговаривали, что одна из амазонок всегда укладывает малыша спать к себе под бочок, но никакого влияния ни на что это не оказало.

Тимоха снова пристал к Базилю со своими затеями. На этот раз ему требовалась гнутая труба, да с разными хитростями внутри. Там шире, тут уже, а вот отсюда сюда отверстия, и чтобы зазор менять плавно, но выдерживало большое давление. А потом всё то же самое, но наоборот. Замысел оказался тот же, что и раньше - горизонтальный эжекторный насос, работающий от горячей парогазовой смеси, получаемой от сжигания земляного масла в струе воздуха, смешанного с распылённой водой. Только воплощение теперь было с хитростями. Струя под давлением подавалась по изогнутой трубе в сопло, уже погруженное в воду. Таким образом, изменение температуры должно было происходить плавно, отчего керамика, как планировалось, не должна потрескаться.

Гнутая труба верхним концом оказывалась над поверхностью воды, и запалить факел в камере сгорания ничто не мешало. Ох и поформовал Его Высочество глиняные загогулины, пока добился нужного результата. Ведь после обжига вся конструкция должна стать единым целым, иначе, чем же её удержишь от расталкивания высоким давлением, создаваемым в камере сгорания? А как внести туда пламя для начала горения? А как не выпустить парогазовую смесь обратно через отверстия для подачи топлива и воды с воздухом? Хитрость за хитростью, неудача за неудачей, а потом всё получилось и заработало. Полчаса динамометр фиксировал тягу, соизмеримую с весом мужчины, а потом - хруп, и разрушение конструкции. В аккурат по линии раздела сред, воздушной и водной. То есть, как только камера сгорания хорошенько прогрела саму себя и ведущую от неё трубку, как разница в величинах теплового расширения сделала своё дело - хруп, и корзинка с камнями, уравновешенная тягой сделала "бум" об землю.

Замысел оплакали вторично. Только слёзы на этот раз получились не такими горючими. У обоих участников творческого процесса шарики и ролики в головах продолжали свой ход, и новые мысли созрели одновременно. Самое горячее место и путь распространения тепла от него необходимо охлаждать. Водой. Она, конечно, нагреется, и, возможно, даже станет выкипать. А и пусть себе испаряется, её не так уж трудно понемногу добавлять. Зато исчезнет резкая температурная граница на пути распространения струи раскалённого пара. Кстати, прибавка радиатора не слишком сильно усложнила конструкцию агрегата.

На этот раз установка проработала долго. Потом её остановили, дали остыть, и запустили опять. Работает. Останавливали и снова раскочегаривали. Работает. Придумывали, как удобней производить поджигание - сообразили. Колдовали над регулировкой силы тяги - справились. А потом сразу два двигателя установили на один катамаран - они прекрасно поместились в задние части поплавков. Забор воды осуществлялся из канала, что под настилом, а выхлоп - прямо из кормы. Рули только пришлось прилаживать к судну, но это не так сложно.

Наконец волнительный момент испытания. Тягу дали сразу обоими двигателями и судёнышко пошло со скоростью бегущего человека. Радости при этом почему-то не испытали, видимо выявленные недостатки заслонили от них все чувства, кроме озабоченности. Перекосы в тяговых усилиях требовали сосредоточенной работы рулём, а делать это, подкачивая воздух двумя насосами ужасно неудобно, да и сами насосы на время обратного хода прекращают действовать, отчего кораблишко будто спотыкается, причём на каждый борт - в свой черёд.

Кроме того, в эти перерывы частенько гас факел в камере сгорания, отчего приходилось повторять процедуру внесения туда пламени.

Техническое творчество продолжалось с поистине детской увлечённостью, с бессонными ночами и попытками реализации принципиально неверных идей. А тем временем кончилась зима, северные и южные ветры, сменяя друг друга, превратили погоду в калейдоскоп, дожди чередовались с метелями, яркий солнечный день мог смениться плотным туманным сумраком. Потом заморосил дождик и не переставал около десяти дней. Вроде и не ливень, но водомерный стакан показывал, что осадков выпало просто огромное количество. В результате уровень воды в болотах поднялся, и половодье затопило огромные просторы.

Тихие протоки и мирные озерца топей сделались бурливыми и мутными, от ила и торфа, поднятого потоками талой и дождевой воды. И всё это разносилось по поверхности заливных лугов, по полянам и лесным чащобам, удобряя и без того обильные почвы. Наставленные и разложенные в этих местах плетни по замыслу агронома должны задержать ценные для будущего плодородия вещества, поэтому он с нетерпением ждёт конца паводка.

За зиму разведчики неплохо картографировали болота. Проникли и на восток до самого хребта, что в сторону амазонских земель, и на север - в направлении Осборна. Нашли ещё три втекающих в них речки, две из которых проходимы для мелкосидящих катамаранов, и четыре вытекающих русла, собирающихся в Болотку. Описали несколько крупных участков суши, охваченных со всех сторон топями. Именно посреди них отыскались обширные трясины - видимо сюда потоки паводковых вод не заглядывают и не устраивают ежегодного "промывания", позволяющего остальной части пространства сохраняться судоходной.

Четыре катамарана с отапливаемыми рубками позволяли людям не испытывать в странствиях нужды и лишений, ночевать в тепле и сытости и не торопиться с возвращением. На многих отдельно стоящих посреди островков деревьях появились торчащие вверх шесты с разноцветными тряпицами на макушках - триангуляционные знаки, к которым удавалось надёжно "привязывать" объекты на земной поверхности.

Севернее болот население тоже встречалось - такие же, как и южнее, земледельческие роды. Только люди эти уже не бесхозные. Барон Комин присылает сюда сборщиков дани каждую осень и обозы с зерном по снегу уходят на подворье, расположенное где-то в верховьях одной из многочисленных речек. Это уже в горах, примыкающих к восточному хребту.

- Базилюшка, и что ты так в мастерских всё время хлопочешь? - Зоя сопровождает мужа в прогулке по окрестностям. Советник не нагружает монаршую чету ежедневными заданиями - пусть и номинальные, но правители - поэтому сегодня в погожий денёк они могут позволить себе полюбоваться красотами здешней природы.

- Понимаешь, Зайчонок, нас ведь очень мало, а пространства, которые нужно защищать огромны. Ты же видела, какую большую карту мы нарисовали. Вот и получается, что нужно нашим бойцам очень быстро перемещаться и везде, где обнаружим неприятеля, пугать его изо всей силы, - надо же, такую мысль сформулировал! Всё-таки женщины с их неудобными вопросами побуждают мужчин к некоторым глубоким обобщениям.

- Так ведь, судя по последним известиям, не ладится у Осборнцев в степях. Войска постоянно требуют подкреплений, а о пленении кагана не сообщают, - принцесса тоже держит руку на пульсе событий, происходящих в соседнем государстве. Собственно, письма, что получают от родителей, они дают почитать друг другу. В последние дни почта задерживалась из-за непогоды, но сейчас её наверняка уже везут. Ишь, какая красота вокруг!

- Не ладится. Значит, у нас имеется запас времени на подготовку. А вообще-то мне просто интересно делать разные новые штукенции. Не сидеть же без дела, правда? Нет, я понимаю, что работы всякой полным-полно, но скучная она.

Как раз сейчас в обход оставшейся после ухода воды лужи ребята вышли к одной из полян, где низкие, полшага высотой плетни расставлены параллельными рядами на расстоянии одного шага друг от друга. Получились высокие грядки, длинной извилистой лентой тянущиеся строго горизонтально, следуя изгибам земной поверхности. Вот ведь угадал их главный земледелец так, что в промежутке между оградами сам собой осел толстый слой тёмной почвы, смытый водой с болотистых берегов и доставленный сюда самой природой.

Судя по следам инструмента, здесь что-то посажено, но всходов пока не видно. Поднялись выше - это уже пашня. На её краю сохнет штабель плетней, которыми защищали от смыва участки разрыхлённой земли. Сейчас по этим местам лошадка тащит борону, как раз посеяли рожь. Ещё удалились - летний домик собирают на невысоких сваях, торчащих из земли шага на полтора. Значит, засекли уровень подъёма воды и определили высоту.

Вяжут из жердей каркас, заранее подготовленные и пропитанные листы коры пришивают органическими волокнами, затаскивают внутрь кирпичи для устройства печурки. Больше половины населения на лето переберётся в такого рода жилища. Вон, и рамы остеклённые вставляют в окна - это уже постоянные постройки, просторные и комфортабельные. А на крыше маленький чумазый попаданец устраивает кровлю. Здесь решили поверх наклонных плетёных щитов уложить грубую парусную ткань и пропитать её всё тем же конопатным клеем.

Имя, которым этот человек себя назвал, никто не сумел просвистеть и выщелкать, поэтому за ним закрепилось прозвище "Чум". Чумазым поначалу называли, но оно подсократилось в обиходе. Мужчина не возражал.