"Путь к золотому дракону" - читать интересную книгу автора (Быкова Мария, Телятникова Лариса)1. Путь к золотому дракону Северный Тракт • Лестница миров • Дракон и зеркало Трилогия водном томе Щщ ШЮВА, Шт ТЩЩОВА Путь к золотому дракону Москва, 2011 Шго Быкова, м№а тщщова • Северный Тракт • • Лестница миров • • Дракон и зеркало * г Излательство АЛЬФА-КНИГА Среди бесчисленных светил Я вольно выбрал мир наш строгий. И в этом мире полюбил Одни веселые дороги. Н. С. Гумилев • Северный Тракт • Все смешалось в доме Облонских. Л. Н. Толстой Это — прекрасный белый слон. Г. Гейне 4.Наших совместных денежных запасов хватало как раз на дорогу до Листвяг -- причём основные капиталовложения были сделаны Эгмонтом. Мне было немного неудобно, но потом я сообразила, что именно ему принадлежала идея нарядить меня даркуцкой княжной. "Просто и нахально, -- сказал он тогда. -- Если удача нас не покинет..." Покинет она, как же. Кроме того, зарплата специалиста по боевой магии в несколько раз превышает стипендию студентки первого курса. В общем, терзалась я недолго -- пока не выяснилось, что сегодня в Подкузьминках ярмарочный день. Сейчас было около двух часов пополудни, и до вечера оставалась мрысова уйма свободного времени. Заснуть не получится; телепатическая связь предназначена для коротких отчётливых сообщений, но никак не вдумчивых разговоров; а если быть совсем честной, после двенадцати дней дороги мне страшно хотелось убедиться, что в мире есть ещё люди, помимо Сигурда и Эгмонта. Я настроилась на длительную полемику и даже припомнила несколько фразеологизмов на почти родном языке, но Рихтер был совершенно не расположен к дискуссиям. -- Думаешь, это будет логично? -- только и спросил он. На подгиньском маг говорил довольно бегло, но с сильным акцентом -- причём, что самое забавное, акцент был не западный, а лыкоморский. -- Да, -- напористо заявила я. -- Княжна желают развлекаться. Имеют право! Уже по дороге на ярмарку я придумала другой аргумент. -- Заодно узнаем, где здешний маг. Так, на всякий случай, чтобы не ждать неприятностей! Эгмонт ехидно покосился на меня. -- Скажи уж проще, на ярмарку хочется. -- Хочется! -- с достоинством подтвердила я. -- А тебе нет? Слово "ярмарка" обычно вызывает сплошь приятные воспоминания: карусели, лошади в колокольчиках, баранки с маком. Но у меня оно крепко ассоциировалось с везением, работой и риском -- именно в такой последовательности. Повезло, если ты сможешь показывать фокусы на ярмарке. Народ здесь весёлый, может и серебрушку кинуть, а однажды -- если мне только не приснилось -- подвыпивший купец бросил мне целый золотой. Риск же заключался в огромном количестве конкурентов, мало того, что взрослых, так вдобавок непозволительно зорких. Тот же золотой у меня махом отобрали. Тогда я ещё не умела впечатывать людей в стены. Так или иначе, но мне ещё ни разу не приходилось смотреть на ярмарку глазами покупателя. Сейчас я жадно смотрела на лоточников, фокусников, карусели -- и с каждой секундой понимала: что-то во мне уже ушло. Ярмарочная площадь была всего лишь ярмарочной площадью: пёстрой, яркой, шумной, ругающейся, хохочущей, торгующей с рук, лотков и прилавков, облапошивающей, призывающей в свидетели разом весь божественный пантеон -- уменьшенной копией любой из столичных площадей. Может быть, я просто выросла? -- Смотри-ка, -- Сигурд углядел что-то интересное и целенаправленно пробирался через толпу, отмахиваясь от предложений купить дорфенбургский пуховый платок. Мы следовали за ним, и я надеялась, что никто не знает, как именно должна вести себя княжна в площадной давке. -- Так я и думал, целый выводок! Его слова относились к самому большому прилавку, над которым развевался видавший виды городской флаг. Торговали здесь свитками, восковыми княжескими печатями, предусмотрительно накрытыми от солнца, и солидными серыми камушками, извлечёнными из-под земли в историческом центре города. Но в первую очередь тут продавали глиняные фигурки, ярко раскрашенные минеральными гномскими красками. Присмотревшись, я узнала знакомый нос, торчащий между шлемом и бармицей. За прилавком сидела девушка весьма скучающего вида, которая только и делала, что обмахивалась сложенным вдвое пергаментным листом. -- Почём князюшка? -- добродушно, но не очень политкорректно осведомился Сигурд. -- В зависимости от размера, -- охотно откликнулась продавщица. -- Есть большие, средние, небольшие и миниатюрные. Последние дороже. Сигурд, уже присмотревший маленькую копию беломраморного воителя, отдёрнул руку. -- Есть конные, пешие, при оружии и в обычной одежде, -- руки продавщицы так и летали от одной фигурки к другой. Очевидно, все местные жители уже приобрели себе весь набор "Жизнеописание многославного князя подкузьминского", и теперь вся надежда была только на приезжих. -- Отдельно продаётся княжеский терем. Глина очень хорошая, из Конунгата везли... Я сильно сомневалась, что кто-нибудь стал бы возиться с перевозкой глины -- стоит только копнуть, и лепи что хочешь! -- но Эгмонт всё-таки купил одного конного князюшку небольшого размера. В Листвягах ожидался гномий банк, а нам не следовало выходить из образа. Княжна я или кто? Тем более что вылепили князя весьма тщательно, даже носки у сапог были правильные, острые. -- А что он у вас без княгини-то? -- полюбопытствовал напоследок волкодлак. Девушка молча пожала плечами. Уложив купленного князя в сумку, я потребовала купить княжне пирожок, а на худой конец -- петушка на палочке. Слева как раз послышались выкрики лоточника; мы отправились на звук и в итоге долго блуждали по забитой народом площади. Выкрики неизменно доносились слева, и под конец я заподозрила лоточника в родстве с лешаками. -- Подлинная княжна, -- прокомментировал Эгмонт, глядя, как я аккуратно облизываю с трудом добытого петушка. Я встревожилась. -- Может, мне его убрать? Зачем тогда покупал? -- Да ладно... -- маг усмехнулся. -- Княжна тоже человек. Идёмте лучше книги посмотрим, может быть, что интересное отыщется. Каждому адепту известно, сколько редчайших книг было найдено случайным образом -- и на таких вот ярмарках в том числе. Но нам не повезло: Эгмонт за минуту просмотрел весь магический ассортимент и не нашёл ничего, достойного более пристального внимания. Зато рядом, буквально на соседнем прилавке, стояли две широкие коробки, набитые пёстрыми книжками самого весёлого содержания. Я нагнулась над ними и быстро заметила знакомое название -- оно упоминалось в одном из журналов Полин, посвящённом, в виде исключения, не женским хитростям, а литературе. -- Сигурд, ты в курсе, что про вашего конунга книгу написали? Оборотень помотал головой. -- Это что, она и есть? -- заинтересованно спросил он. -- Ну, насколько я понимаю... Хочешь на иллюстрации посмотреть? -- Разумеется! Должен же я знать, как выглядит мой конунг! -- Не думаю, что художника пустили в Арру, рисовать с натуры, -- нейтрально заметил Эгмонт. -- Всё равно, -- отрезал волкодлак. -- Не могли же они рисовать нашего конунга с потолка! Но тут спор угас сам собой -- я наконец вытащила книжку из плотного ряда. Мы с Сигурдом уставились на обложку, как парочка упырей -- на рыцаря в посеребренных доспехах, и на лице оборотня, только усугубляя сходство, медленно проявилось то самое упыриное выражение. И видят боги, было от чего. На переднем плане картинки была изображена высокая девица, одетая в кольчужное бикини, длинные шнурованные сапоги на шпильках и шлем с крылышками. Сей костюм демонстрировал зрителю все подробности фигуры -- длиннющие ноги, бюст изрядного размера и умопомрачительную талию. Личико у девицы было смазливое и наглое, накрашенное по всем правилам высокого искусства; тени были подобраны под цвет глаз -- тоже бледно-голубые. Шею обхватывала кольчужная же узенькая лента, на которой покачивался маленький прозрачный камушек -- надо думать, тот самый Лиа Фаль. Ко всему прочему, девица была блондинкой. Светло-золотистые волосы, пышной волной выбивающиеся из-под шлема, доставали ей едва ли не до коленок. "С такими волосами никакого плаща не надо", -- малость ошарашенно подумала я. Над повёрнутой вверх ладонью трепыхался голубенький пульсар. Чуть сзади за девицей маячил какой-то тип. Внешне он больше всего напоминал помесь Сигурда со шкафом: сложение первого, сообразительность второго. Из-под низкого лба (сразу было видно, что оборотни тоже происходят от обезьяны) в упор смотрели маленькие, но крайне нехорошие глазки. На плечах у типа болталась волчья шкура; штаны у него были сшиты из того же материала, причём шерстью наружу, чтобы не перепутали. На поясе же в кожаных ножнах висели два крохотных, не иначе как столовых, кинжальчика. Завершал картинку дракон. Был он мелковат, похоже, долго болел в детстве: впечатление усиливал непонятный оранжевый цвет чешуи, какового не положено иметь нормальному здоровому дракону. Глаза у него были большие и печальные: ещё бы, ведь он лежал на земле, а в спину ему утыкивался острый каблук девицыного сапога. Девица опиралась на беднягу-ящера всем весом, но тот, ещё раз подтвердив мысль о перенесённой неизлечимой болезни, лежал смирно, и не думая плюнуть в обидчицу пламенем. -- Это... кто? -- хрипло вопросил волкодлак, тыкая в рисованную девицу пальцем. -- О, мой господин, -- торговец выпрыгнул из ниоткуда, точно чёртик из табакерки, -- вы сделали замечательный выбор! Се есть легендарная владычица оборотней, прекрасная и коварная чародейка, погубившая злых некромантов, ужасных драконов и жутких завоевателей с Запада! Она... -- Это что, Аррани Валери? -- перебила я, видя, что упыриное выражение на лице Сигурда опасно приближается к апогею. Торговец кивнул, открыл рот, собираясь что-то вставить, -- но тут вмешался уже Эгмонт: -- А это, как я понимаю, Рэнтар Два Меча? -- Вы прекрасно осведомлены, господин маг! -- Дайте мне это, -- нехорошим голосом попросил Сигурд. Я отдала, и он принялся молча листать -- возможно, отыскивал прочие картинки. Я тем временем стала рассматривать остальные книжки, скользя пальцем по гладким корешкам. Моё внимание привлекла целая серия книг, оформленных в одном стиле. Это были: "Правый глаз василиска", "Левый глаз василиска", "Ещё один глаз василиска", "Промежуточный глаз василиска", "Запасной глаз василиска" и "Подбитый глаз василиска". Окончательно добил меня "Глаз на хвосте василиска". Впечатляет, особенно если учесть, что хвостом василиски обычно лупят, куда не попадя. -- О госпожа, -- торговец вцепился в меня не хуже помянутой твари, -- у меня есть целых две новых книги из этой серии! Вы их больше ни у кого не найдёте! Мгновение, одно мгновение... -- он скрылся под прилавком, а вынырнув, продемонстрировал мне две обещанные книжки. Они были совершенно одинаковыми, но с одной на меня очень знакомо и нехорошо смотрел "Брутальный глаз василиска", а с другой хитро подмигивал накрашенный по всем правилам "Кавайный глаз василиска". Даже для меня это оказалось слишком сильным впечатлением. Я молчала, не зная, что сказать, и торговец, неверно меня поняв, поспешил заполнить смысловую паузу: -- Наверное, госпожа не совсем чётко представляет, что означает слово "кавайный"? Мало кто в Лыкоморье знает о существовании варваров с далёких восточных островов, но нам повезло, у нас такой начитанный автор! "Кавайный" следует понимать как "милый", "симпатичный" или, возможно, "пушистый". -- Я снова покосилась на "Глаз": он был действительно пушист из-за невероятного обилия длинных, аккуратно прокрашенных ресниц. Как бы то ни было, глазная серия помогла Сигурду оторваться от созерцания своего конунга в совершенно непотребном виде. Воспользовавшись этим, Эгмонт быстро оттащил нас от прилавка. Я, правда, сильно не сопротивлялась: полученный культурный шок был слишком велик. Про Сигурда и говорить нечего: у оборотня был такой вид, будто его стукнули по голове всей коробкой с книгами. -- Идёмте-ка в корчму, -- устало сказал Эгмонт. -- Хватит с нас розничной торговли. |
|
|