"Отец и сын" - читать интересную книгу автора (Полле Гельмут Христианович, Полле Эрвин...)

Томск (1977–1996)

5 сентября 1977 г. появился в Томске. Сложность описания нового Томского периода жизни заключается в следующем.

Полгода назад закончена объёмная книга «Томский нефтехимический комбинат. Хроника.» с подзаголовком «Субъективные заметки директора научно-исследовательского центра». [Сокращёно «Хроника ТНХК»]. Томский период жизни автора трудно понять, не прочитав «Хронику ТНХК», подробно излагающую производственную деятельность, многочисленные командировки, контакты с «сильными мира сего», участие в крупных переговорах с инофирмами, обилие публичных выступлений в самых разных аудиториях, чтение лекций (в т. ч. «труд руководителя»…), награждения Премией Совмина СССР, званием «Почётный химик», множество примеров других поощрений и… наказаний. Не хочу повторяться и в настоящем повествовании вынужден касаться только личной жизни. Более или менее полную картину жизненной траектории автора можно представить только при знакомстве с обеими книгами.

Итак, через 13 лет жизни и работы в Барнауле и Тюмени я вновь в Томске. Назначен начальником центральной заводской лаборатории строящегося химкомбината с приличным (после двухмесячной заминки) по тем временам окладом 340 рублей. Использовал каждую возможность, чтобы попасть в Тюмень (1–2 октября после командировки в Ростов, 1 декабря после длительных командировок в Гурьев и Ленинград). О последнем посещении Тюмени лучше процитировать дневник.

11.12.77 г.…Прилетел [из Ленинграда] 1 декабря вечером. Нина встретила меня в аэропорту (в Ленинграде я купил ей костюм (ГДР) и финское платье; купил мясо, индейку). На следующий день вечером выпивали понемногу с Агаевым, в субботу пили у Кучерюков, в воскресенье (4.12) у нас. Поругались. На следующий день нас пригласили Нагарёвы. Начали неплохо. Когда немного выпили Нина начала выступать. Кончили, когда Валера уже уснул. Мы вдвоём выпили 2 бутылки водки, да я ещё сухого выпил. На улице как-то так получилось, что несколько раз ударил, порвал шубу. Следующий день практически весь просидел рядом с ней на занятиях. Улетал 7-го в очень скверных чувствах. И всё это из-за того, что она публично везде заявляет, что никуда [из Тюмени] не поедет. 8 декабря был у Гетманцева, в двух словах объяснил ситуацию: или я уезжаю, или остаюсь без семьи. Он обещал заняться моим квартирным вопросом сразу же после приезда из Ленинграда, т. е. 23 декабря.

Следующая поездка в Тюмень (30.12–03.01.78) ситуацию не изменила, более того начались подозрения в последствиях «амурного» характера. Много эмоций вкладывалось в письма и писать было очень тяжело. Чаша взаимного недовольства переполнилась. Нужна была последняя капля. И это событие произошло.

25 февраля 1978 г. (воскресенье) принял участие в лыжном кроссе ТНХК в районе площади Южной. Затем в компании с начальником производства полипропилена А.С.Селезнёвым, начальниками отделений Н.А. Ибряевым, Р.А.Рахматуллиным (все вызовники, т. е. приехавшие на ТНХК по вызову из других городов и проживающие в служебных квартирах без семей) отправились обедать в ресторан «Север». Выпили немного, но обратили внимание на трёх женщин за соседним столом. Пообедали и не спеша подались по Ленина в сторону одноимённой площади. Около магазина «Тысяча мелочей» случайно столкнулись с женщинами из ресторана. Слово за слово, приняли предложение поехать в «Кедр». Организовали два такси, но «Кедр» оказался полностью заказан. Теперь уж нас не остановишь. Приехали к вечеру в ресторан «Сибирь», попили, потанцевали, а потом всей компанией в нашу служебную квартиру, где тоже «маленько» приняли.

Среди женщин наиболее физически крупной и в то же время самой активной оказалась Надя. Ещё в ресторане «Сибирь» я и не мог предположить, что поздно вечером пойду Надю провожать домой. Считал, что она более подходит Селезнёву (крупногабаритный мужик под 190 см ростом).