"Соль на твоих губах" - читать интересную книгу автора (Крейвен Сара)

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Элли, спускаясь по широкой витой лестнице, остановилась на мгновение и выглянула в огромное окно.

Перед ее глазами предстал привычный пейзаж — роскошная усадьба Марчингтон-Холл. Ухоженные лужайки, озеро, дворик с фонтанами, высаженные в ряд кипарисы, являвшиеся своеобразным обрамлением сада в итальянском стиле.

В такие дни, как сегодня, когда воздух был свеж после дождя, мир выглядел намного привлекательнее.

Все, что делала Элли, совершалось ради Тома. Только мысль о сыне заставляла ее продолжать жить.

Внезапно к горлу подступил ком, и она отвернулась от окна. Мельком Элли увидела в зеркале свое отражение и снова замерла на месте. Ей показалось, что она похожа на привидение: мертвенная бледность, безжизненный взгляд. Причина тому — сон, мучивший ее вот уже которую ночь подряд, и затянувшая борьба за право полноценного общения с четырнадцатимесячным сыном.

Элли только что навещала Тома, желая удостовериться, не просыпался ли он ночью от раскатов грома. Ей пришлось в очередной раз выслушивать нравоучения его няни.

— Том сейчас завтракает, леди Марчингтон, — сказала та.

— Я знаю об этом, — ответила Элли, просчитав в уме до десяти, чтобы успокоиться. — Я много раз говорила, что хочу сама кормить мальчика.

— Мы предпочитаем, чтобы ребенка как можно реже тревожили.

Она знала, что няня действует по приказу свекрови — леди Грейс Марчингтон. Эту особу в местных краях звали не иначе, как Железная Колотушка.

Каждая встреча Элли со своей свекровью заканчивалась высказыванием недовольства последней в адрес снохи.

Леди Грейс считала себя единственным экспертом в вопросах воспитания наследника своего сына Хьюго. Она заявляла, что мальчик пошел характером в отца, поэтому никто, кроме нее, не сможет совладать с такой противоречивой натурой.

К Элли в усадьбе частенько относились так, будто она в любой момент готова похитить ребенка. Продолжительность ее общения с Томом строго ограничивалась.

Первое слово, произнесенное ребенком, было обращено к бабушке. Элли даже не увидела, как он делает свои первые шаги.

Большинство подруг Элли были замужем и старались совмещать работу и домашние обязанности, иногда просто выбиваясь из сил. Они явно полагали, что хоть Элли и стала вдовой в двадцать один год, однако получила такое богатство, о котором многие и мечтать не могли.

У Элли были огромный дом, прислуга, деньги и в принципе никаких забот.

Некоторые из подруг считали смерть ее мужа чем-то сродни подарку судьбы, хотя и не говорили об этом открыто. А если бы и говорили, ей пришлось бы с ними согласиться.

Она медленно проследовала по коридору, глубоко вздохнула и вошла в гостиную. Грейс Марчингтон восседала во главе стола. Увидев Элли, одетую в джинсовую юбку и белую блузку, Грейс одарила ее недовольным взглядом, посмотрела на часы и произнесла:

— Доброе утро, Элис, как тебе спалось? — Не дожидаясь ответа, она позвонила в маленький медный колокольчик. — Я попрошу миссис Виндом принести тебе тост.

Элли присела за стол и налила себе кофе.

— Извините, что задержалась. Я заходила навестить Тома.

— Сейчас совсем не время видеться с ним, моя дорогая. Я надеюсь, няня сказала тебе об этом.

— Сказала, — Элли отпила кофе. — Пусть тогда она сообщит, когда мне лучше всего появляться в детской, дабы увидеться с сыном. Похоже, я все делаю не так.

Леди Марчингтон нетерпеливо передвинула свою чашку на блюдце.

— Я не понимаю тебя, Элис.

Элли вздохнула:

— Я хочу видеть сына каждый день. Мне не нужно указывать подходящее для этого время. Я желаю приходить в детскую в то время, когда он просыпается, а также одевать, купать и кормить его. Разве я о многом прошу?

— Ты считаешь, что няня не способна всем этим заняться? Позволь тебе напомнить, что эта женщина растила Хьюго с момента его появления на свет.

— Я понимаю, — устало произнесла Элли. Как будто кто-то позволит ей забыть об этом. Рассуждения об опыте няни звучат в этом доме ежедневно.

— Кроме того, после рождения Тома няня оказалась ему просто необходима.

— Да, у меня была послеродовая депрессия. — Элли старалась говорить спокойно. — Но сейчас я здорова.

— Разве, моя дорогая? Иногда я начинаю за тебя беспокоиться. — Свекровь печально улыбнулась ей. — Ты по-прежнему горюешь по нашему дорогому мальчику Хьюго, я это постоянно подмечаю. Но я убеждена, что доктор Леннар найдет подходящего специалиста, который поможет тебе пережить этот трудный период.

Элли поджала губы:

— Вы считаете мое желание видеть ребенка поводом для обращения к психиатру?

Леди Марчингтон казалась весьма шокированной.

— Элли, терапия бывает различной. В конце концов, я ничего не навязываю.

Произнеся это, Грейс занялась разбором корреспонденции, которая лежала на столе рядом с ней. Внезапно Элли заметила среди писем голубой конверт с почтовой маркой Франции и едва сдержалась, чтобы не ахнуть.

Это было письмо от тетушки Мадлон. При мысли об этом у Элли по спине побежали мурашки. Неужели сон в руку?

Она не решалась взять письмо. Грейс Марчингтон самолично перебирала всю корреспонденцию, приходившую в усадьбу; на что уходило полдня, а иногда и весь день, а потом милостиво вручала уже прочитанное письмо адресату.

— Это какое-то безумие! — жаловалась в свое время Элли мужу. — Твоя мать свихнулась на желании контролировать всех и вся. Почему ты ничего ей не говоришь?

Однако в ответ Хьюго только удивленно смотрел на нее:

— Мама всегда просматривает корреспонденцию. Отец считал это удобным, да и я не возражаю.

Многие причуды матери казались Хьюго пустяками. Самая главная цель, которую поставил перед собой он, заключалась в рождении наследника. Это привело к неудачному браку и двум погубленным судьбам.

После смерти мужа Элли долгое время пребывала в депрессии и некоем онемении. Ей было все равно, что происходит вокруг. Ее свекровь, воспользовавшись ситуацией, воцарилась в доме на правах единственной законной хозяйки. Хотя, если честно, Грейс всегда считала себя таковой.

Элли взглянула на портрет Хьюго, висевший на стене. Леди Марчингтон заказала этот портрет два года назад, к двадцатипятилетию сына, но в результате осталась недовольна художником, заявив о малом сходстве с оригиналом.

— Это письмо, кажется, для тебя, Элис, — сказала она.

Элли вздрогнула, отвлекаясь от размышлений и понимая, что леди Марчингтон обращается к ней. Та сидела, поджав губы, и держала в руке голубой конверт.

— Я полагаю, это от твоей французской тетушки. Надеюсь, новости хорошие.

Внезапно дверь в столовую открылась и вошла горничная:

— Извините, что прерываю, леди Грейс, но миссис Фарлоу звонит вам по телефону. Возникла проблема со счетами клуба садоводов.

— Иду. — Леди Марчингтон поднялась на ноги с тем выражением лица, которое не предвещало ничего хорошего для миссис Фарлоу, являвшейся казначеем клуба.

Как только леди Марчингтон удалилась, Элли взяла письмо и вышла на террасу, затем направилась к дворику с фонтанами.

Открыв письмо, она обнаружила, что новости не слишком обнадеживающие. Ее тетушка писала, что, скорее всего, доживает последнее лето в Ле Сабль д'Иньяк и очень хочет повидаться с Элли и ее сыном, ибо он — последний представитель семьи Виллак.

Прочтя послание, Элли забеспокоилась. Что могло произойти с ее тетушкой? Мадлон всегда отличалась крепким здоровьем, хотя ей уже и было под восемьдесят. Элли вспомнила, как при последнем свидании тетушка умоляла ее остаться вместе с ней. Жаль, что ничего не вернешь.

В письме тетушка написала Элли, что та может не беспокоиться насчет Реми де Бриза, ибо он по-прежнему работает за границей. Так что увидеться им не удастся.

Если бы все было так просто. Пусть Реми не будет в тех краях, но ведь из памяти его образ выбросить невозможно. Элли будет постоянно вспоминать о нем, как только придет на пляж, видеть его лицо, слышать его голос в порыве ветра.

Перечитав письмо, Элли скомкала его, засунула в карман юбки и громко произнесла:

— Я не смогу к тебе приехать.

Поднявшись на ноги, Элли принялась бесцельно бродить по гравийным дорожкам, желая отвлечься.

Она вспомнила о сестрах Виллак — Селин и Мадлон, которые во время Второй мировой приютили дедушку Элли, Гая Колвилля, сломавшего ногу во время высадки десанта.

Члены семьи Виллак выходили его, рискуя жизнями, потом помогли вернуться в Англию.

После окончания войны Гай и его брат Руперт часто навещали сестер. В результате этих визитов образовались две пары: Селин вышла замуж на Гая, а Мадлон — за Руперта.

Обе пары жили очень счастливо до поры до времени. Селин после родов начала болеть и вскоре умерла. Обезумевший от горя Гай обратился за помощью к Руперту и Мадлон, и те воспитали своего племянника Поля Колвилля как родного сына.

После смерти мужа Мадлон решила вернуться в Бретань. Элли с отцом несколько раз навещали ее. Мать Элли, Фей, отказывалась сопровождать их, ссылаясь на то, что плохо переносит морскую качку.

Только теперь Элли понимала, что Фей намеренно не ездила к тетушке Мадлон, ибо ревновала к ней своего мужа. Ей не нравилось то, что Элли при крещении дали имя Элиз, вместо английского Элис. Она не посещала Мадлон даже после того, как овдовела. А когда Элли заявила, что хочет самолично навестить свою тетушку, Фей закатила скандал.

— Ты сошла с ума?! — кричала она. — Что подумает Хьюго?

Элли вздернула подбородок:

— Мне нет до этого дела.

— Не веди себя как дура, — Фей свирепо уставилась на нее. — Ты даже не пытаешься вызвать у этого молодого человека интерес к тебе.

— Я не хочу этого, возможно потому, что мне его интерес кажется временным, — холодно ответила Элли.

— Чушь! Он ведь возил тебя в Марчингтон-Холл, представлял своей матери.

— И что?

— Приглашение в усадьбу можно расценивать как знак того, что ты небезразлична Хьюго.

— А почему ты не спрашиваешь моего мнения о нем?

— Ты должна образумиться, Элли, и обратить на него внимание! — отрезала мать.

Отношение Элли к Хьюго Марчингтону всегда было двояким. Сначала ей показалось, что она влюблена в него. Девушке нравилось обедать с ним в дорогих ресторанах, играть в поло, посещать скачки, регаты.

Однако чем дольше они встречались, тем меньше ей хотелось провести с этим человеком всю жизнь. Хьюго временами становился просто невыносим, поражая своим мрачным настроением.

Вскоре после их знакомства Хьюго дважды попытался соблазнить Элли, но она не поддалась. Его поцелуи никогда не вызывали в ней страстного отклика, но она списывала это на свою эмоциональную холодность. К удивлению Элли, Хьюго не переставал добиваться ее благосклонности.

В конце концов, Элли все-таки вышла за него замуж. Теперь, часто размышляя о своем браке, она понимала, что, возможно, ей следовало уехать и не отвечать Хьюго согласием.

Элли понимала, что Марчингтон-Холл никогда не станет ей родным домом. Но Том появился на свет в этой усадьбе, так что она должна жить здесь ради него.

Все, что сейчас хотелось сделать Элли, так это зажать уши и бежать, куда глаза глядят.

Однако от себя не убежишь.

Если неприятные воспоминания возвращаются, значит, так тому и быть.