"Я это запомню" - читать интересную книгу автора (Камп Лайана)

Глава одиннадцатая

Еще до того, как в небо взлетела следующая петарда, он уже выключил свет и опять привлек ее к себе, ища губами ее губы и одновременно нащупывая пуговицы на ее блузке. Ее руки поднялись к его плечам, она стала беззащитной и податливой.

— Кровать, — прошептала Дора, задыхаясь, когда он наконец на долю секунды оторвал от нее губы.

Фред только мягко рассмеялся, слегка изменив угол наклона головы.

— Мы еще доберемся до нее, дорогая. Обещаю. Чувствуя, как у нее бешено бьется сердце, она попыталась объяснить, что кровать над кабиной значительно больше той, к которой он ее подталкивал, но в этот момент Фред снял с нее блузку и его пальцы нашли застежку бюстгальтера. Она не успела моргнуть и глазом, как осталась голой до пояса, и ее груди оказались в его жаждущих руках.

Застонав, Дора приникла к нему и спрятала лицо у него на плече. Нежность. Она не ожидала, что он может быть таким нежным.

Взволнованная его ласками, Дора хотела изо всех сил прижаться к нему, подогнать решающий момент, чтобы Фред вдруг каким-нибудь необъяснимым образом не убежал от нее, но движения его рук были медленными, поцелуи ленивыми и неспешными. Желая большего, она вся напряглась в его объятиях.

— Тише, дорогая, — прошептал он, покрывая легкими дразнящими поцелуями изгибы ее шеи, глаза, уши. — Нам некуда спешить. У нас впереди часы.

— Но кто-нибудь может прийти…

— Никто не придет, — пробормотал Фред, покусывая ей мочку уха. — Все смотрят фейерверк.

Фейерверк… Когда он снял с нее остатки одежды, а потом освободился и от собственной, взрывы начали раздаваться уже в самом кемпере. Фред придавил ее к прохладным простыням маленькой кровати, на которой обычно спала Бетси, так что она всей кожей ощущала каждый дюйм его крепкого, сильного тела. Мгновенно, будто кто-то вдруг повернул выключатель, воздух в кемпере стал обжигающим, пронизанным волшебным лучистым светом. Глядя на нее сверху вниз ставшими темными, как ночь синими глазами, он, не переставая гладил ее медленными, осторожными, опьяняющими движениями, а Дора только стонала, вся дрожа.

Слишком долго, ошеломленно подумала она. Так долго ни один мужчина не держал ее в своих объятиях, не любил ее. Годы, целую жизнь.

Чувствуя, как его пронзает непреодолимое желание, Фред старался держать себя в руках, но сдерживаться и не спешить оказалось непросто. У него возникло ощущение, что он желал ее всю жизнь, и страстно хотел взять ее грубо, горячо и не отпускать, пока они оба не ослабнут от удовольствия и не смогут пошевелиться. Но это была Дора, строго напоминало ему его сознание, женщина, с которой так подло обошелся отец Бетси, что она не разрешала с тех пор ни одному мужчине даже прикасаться к ней.

До сегодняшней ночи.

Его захлестывали чувственные желания, но он пообещал себе, что сделает все возможное и невозможное, чтобы ей было хорошо. Но она оказалась так сладка, так отвечала на каждую его ласку, что Фред чувствовал себя готовым взорваться мальчишкой, расположившимся на заднем сиденье автомобиля со своей первой в жизни женщиной. Дора заставляла его хотеть ее до боли!

Кожа этой женщины под его руками, под его губами была мягка, как шелк, а языком он чувствовал, как горячо и дико бьется жилка у нее на шее. Потом он взял в руку ее грудь и медленно провел большим пальцем по чувствительному соску, и она опять ахнула с его именем на устах.

Этого было достаточно, чтобы почти окончательно свести его с ума. Но не сейчас, подумал Фред, пытаясь глубоко вдохнуть через стиснутые зубы и успокоиться. Они еще только начали, и он хотел доставить ей как можно больше удовольствия. Стараясь не обращать внимания на толчками бьющееся желание, заставлявшее его спешить, Фред двинулся ниже. Как бы читая ее мысли и зная все ее сокровенные желания, он касался именно тех мест, где ей хотелось, чтобы он коснулся, и каждое поглаживание его длинных, уверенных пальцев вызывало у нее невыразимое ощущение.

И вдруг, когда она уже думала, что больше не сможет этого вынести, Фред прошелся языком по впадине ее живота, по бедрам и приник открытым ртом к нежной, влажной коже ее лона. Когда же он продолжил поцелуи в этом самом горячем, потаенном месте, Дора вскрикнула и изогнулась дугой, крепко сжав руками его плечи.

— О, Фред!

— Я знаю, дорогая, — прошептал Норман, начиная двигаться опять вверх по ее телу. — Я знаю, Я уже здесь.

Он провел больше ночей, чем мог вспомнить, мечтая именно об этих секундах, но даже в самых смелых мыслях ничуть не был близок к реальности. С того первого раза, когда поцеловал ее, Фред знал, что она будет подобна пламени в его руках, когда они наконец займутся любовью. Но он никогда не мог предположить, что Дора заставит его буквально трепетать.

Глаза ему заливал пот, Фред из последних сил сдерживал себя, а ее руки бродили по всему его телу, ее рот нашел его, когда он мягко откинулся на спину, и его била сильнейшая дрожь.

Воздух со свистом вырывался из его легких, когда Фред ощутил ее дразнящий поцелуй в том месте, где сходятся его бедра.

Почувствовав, что больше не выдержит, он притянул ее к своему лицу для жгучего поцелуя, потом подмял под себя, дыша так же тяжело и быстро, как и она, и нашел себе место между ее ног.

Снаружи с грохотом артиллерийского залпа взорвался последний из фейерверков. С каждым громоподобным взрывом красные, белые и голубые звезды расцветали в ночном небе. Но все это не выдерживало никакого сравнения с тем огненным салютом, что взорвался внутри Доры, когда Фред наконец-то вошел в нее. Изо всех сил прижавшись к нему, двигая бедрами в такт его движениям, Дора почувствовала, как слезы наполнили ее глаза. Потом Фред начал двигаться в ней все быстрее и быстрее, проникая все глубже и глубже, и ни у кого из них не было абсолютно уже никаких мыслей в голове, когда они подошли к последней черте и замерли в последнем порыве страсти.

Встав, как обычно, на рассвете следующим утром, Фред потихонечку прокрался мимо двери, ведущей в спальню Доры, страстно желая войти внутрь и разбудить ее медленным, влекущим поцелуем. Дать ей возможность вчера ночью уйти, чтобы присоединиться к продолжавшейся вечеринке, оказалось не так-то просто. Но они оба отсутствовали достаточно долго, и, если бы кому-то пришло в голову отправиться на их поиски, им было бы трудно объяснить, почему они любовались фейерверком из кемпера. Любому стало бы ясно, что эта пара наслаждалась, зажигая собственные свечи.

Так что они разошлись каждый своей дорогой, хотя Фред и надеялся, что ему удастся еще сегодня попозднее поймать ее и потанцевать с ней в амбаре. Но такого шанса ему не выпало. Бетси, засыпавшую на ходу, надо было отвести наверх и уложить в постель сразу, как начались танцы, и Дора так и не вернулась назад.

Тихо спускаясь по лестнице, он подумал, что она избегала его, потому что устала и, возможно, была не готова встретиться с ним снова лицом к лицу после произошедшей близости. Господи, Фред не мог дождаться момента, когда снова увидит ее, прижмет к себе. Казалось, что прошла уже целая вечность с тех пор, как он подарил ей последний, долгий поцелуй, перед тем как они ступили из кемпера в реальный мир.

Воскрешая в памяти тот момент, когда оставил ее одну, Фред вышел на улицу, намереваясь до начала жары заняться ремонтом ветряной мельницы, стоявшей на южном пастбище. Но, не успев спуститься по ступенькам заднего крыльца, он остановился как вкопанный. Дора, как выяснилось, уже давно вставшая, прицепляла фургон Ласточки к своему кемперу.

Она уезжала.

Эта мысль пронзила его как горящая стрела, попав прямо в сердце. Судорожно вздохнув, Фред мог только стоять и смотреть на нее, уговаривая себя, что чувства, обуявшие его, были никакой не болью, а просто гневом. Прошлой ночью он поклялся себе, что сделает все, чтобы теперь этот мир вращался только вокруг них. Фред знал, что у нее тоже возникло такое чувство… Он просто был уверен, что это так. Но, как выяснилось, для нее прошедшая ночь ничего не значила.

Преодолевая сильное желание схватить ее и встряхнуть с бешеной силой, Фред сунул руки в карманы джинсов, стараясь не дать охватить себя поднимавшейся в нем волне ярости.

— Значит, ты все-таки уезжаешь, — холодно сказал он. — Ты хоть собиралась предупредить меня или просто решила схватить Бетси под мышки и сбежать, даже не сказав «до свидания»?

Стоявшая к нему спиной Дора замерла. Руки у нее тряслись, когда она все-таки закончила прицеплять фургон, прежде чем повернуться к нему. Большую часть ночи ей пришлось провести без сна, готовя себя к неизбежному столкновению, которое, как было очевидно, обязательно произойдет, как только Фред поймет, что она все-таки уезжает. Дора думала, что готова к этому, но ничто не могло подготовить ее к той боли, которую она увидела в его глазах.

Вздрогнув, Дора проглотила комок в горле и сказала:

— Ты же знаешь, что я не уехала бы, не сказав никому ни слова.

— Я должен был это знать? — язвительно спросил он. — У меня такое чувство, что я вообще ничего о тебе не знаю.

— Не надо так говорить.

Ее удрученный тон резанул его прямо по сердцу, но потом взгляд опять упал на фургон, уже прицепленный и готовый к отъезду, и лицо его окаменело. Да, как эта женщина смеет вести себя, будто она пострадавшая сторона!

— Ты бежишь, — резким тоном обвинил ее Фред. — Бежишь из-за прошлой ночи.

Дора этого и не отрицала. Да и как она могла? Факты говорили сами за себя. Чувствуя, что глаза у нее наполняются слезами, Дора вздернула подбородок и не дрогнув встретила его взгляд.

— То, что произошло прошлой ночью, не должно было произойти. У меня есть ребенок, определенная ответственность, наше будущее, наконец, которое я не могу так просто поставить на карту. И я не хочу, чтобы ты или кто-либо другой заставил меня забыть об этом.

Мимолетный отсвет старой, но не забытой боли в ее глазах сказал ему, что она бежит совсем не от него, а от прошлого, которое еще достаточно сильно, чтобы вновь овладеть ее сердцем.

— Черт побери, Дора, я же не Фил Тернер! — прорычал он. — И не пробуй мне доказывать, что это не имеет к нему никакого отношения. Ты думаешь, я не понимаю, что происходит? Он принес тебе столько горя, что теперь ты от каждого мужчины ждешь того же самого.

— Никому не удастся больше причинить мне столько горя, — с силой сказала она. — Никому.

Ему хотелось протянуть к ней руки, заключить в объятия и держать, пока она не поймет, что ей нечего бояться с ним. Но здравый смысл подсказывал, что никакие разговоры ни к чему не приведут. Она все для себя решила, и теперь единственное, что оставалось, все время быть рядом с нею, чтобы доказать, какой он есть на самом деле.

— Я знаю, дорогая, и если кто-нибудь только попробует, я первый разобью ему башку. Когда мы уезжаем?

На несколько секунд она замерла.

— Что ты имеешь в виду под словом «мы»? Уезжаем Бетси и я. Ты, здесь ни при чем.

— Ого, еще как при чем! — натянутая улыбка кривила его губы, но голубые глаза были полны решимости. — Неужели ты, правда, думаешь, что я дам тебе уехать одной после вчерашней ночи? Если ты уже готова снова выступать на родео, то и я готов.

— Но твои ребра…

— Я чувствую себя превосходно, — твердо закончил за нее Фред. — Они еще немножко побаливают, но это не та боль, которую я не мог бы переносить. Итак, куда мы едем сначала?

Чувствуя, как у нее сильно бьется сердце, она, тем не менее постаралась выглядеть бесстрастной, что далось ей не так-то легко.

— Бетси и я едем в Канаду. Куда направляешься ты, я не имею ни малейшего понятия.

Он вопросительно поднял бровь.

— В Калгари, да? Я потрясен. Там собираются все крутые ребята. И как мы поедем? Мы можем: либо все вместе поехать на твоем кемпере и поделить тем самым дорожные расходы, либо я поеду за вами следом на своем. С тех пор, как Барри пригнал его прошлыми выходными, он пашет как зверь. Решай. Тебе выбирать!

— Ты называешь это выбором? Черт побери, Фред, я не потерплю никаких приказаний от тебя!

— И не надо, — к ее удивлению, легко согласился он. — Но прошлая ночь дала мне много прав и взвалила кучу обязанностей во всем, что касается тебя. — Быстро преодолев разделявшее их расстояние, Фред, прежде чем она смогла понять его намерения, положил ладонь ей на щеку, одновременно легко погладив большим пальцем ее верхнюю губу. Дора почувствовала, как у нее перехватило дыхание, а его горящие глаза заглянули ей прямо в душу. — Я не намерен позволять тебе разъезжать взад и вперед по дорогам на этом твоем старом рыдване в одиночку, — твердо сказал он. — Особенно проделать весь путь до Канады и обратно. Так что потихонечку привыкай к моей физиономии, дорогая. Я тебя теперь больше никогда не выпущу из виду.

И Дора поймала себя на том, что ей ужасно хочется уступить. Господи, да когда же он успел стать для нее таким необходимым?

— А как насчет Рика? — спросила она хрипло, с отчаянием в голосе. — Тебе нужно беспокоиться о нем, а не обо мне.

В последний раз все закончилось более или менее благополучно и обошлось только парой сломанных ребер. Но в следующий раз все может выйти гораздо хуже.

— В следующий раз у него не будет ни малейшего шанса, — пообещал Фред. — Ну, так как мы решаем, дорогая? Я еду с тобой и Бетси или следую позади вас?

Этот парень, решила Дора, разглядывая его сквозь прищуренные веки, самый настойчивый из людей, каких она когда-либо встречала в жизни. Вообще-то, было бы невредно заставить его глотать их пыль всю дорогу до Канады. Но ее вынужденное неучастие в скачках из-за растяжения у Ласточки уже стоило ей гораздо больше, чем она могла себе позволить, а дележ ее расходов с Фредом в значительной мере помог бы отощавшим финансам.

— Мы уезжаем сразу после завтрака, — с трудом сказала Дора. — Так что, если ты хочешь отправиться с нами, потрудись быть готовым к этому времени.

Нимало не смущенный ее более чем нелюбезным ответом, Фред, проведя еще раз пальцем по ее губе, только улыбнулся.

— Все мои вещи собраны. Я готов ехать, когда скажешь.

Но уехать оказалось сложнее, чем предполагала Дора. Ей никогда еще не встречалась семья, похожая на Норманов. Они приняли ее с Бетси в свой дом так, как будто знали долгие годы, и, казалось, от всей души не хотели, чтобы они уезжали. Но поняв, что отговорить ее не удастся, Барри и Брет начали немилосердно подшучивать над братом, упирая на то, что он не может расстаться с нею. И когда действительно пришло время прощаться, их всех троих долго обнимали и целовали по очереди все родственники Фреда, прежде чем позволили им подняться в кабину пикапа Доры и направиться на север.

Растроганная теплым прощанием, она позволила Фреду сесть за руль и попыталась восстановить их дружеские отношения, раз они уж опять все вместе в пути. Ведя себя так, будто прошлой ночи не было и в помине, Дора не переставая болтала о его семье и об их ранчо, но потом Бетси перевела разговор на вчерашний фейерверк, и глаза женщины, помимо ее воли, встретились со взглядом Фреда. Он не сказал ни слова, но ничего и не надо было говорить. Атмосфера между ними неожиданно наполнилась воспоминаниями, его взгляд, обращенный на нее, был пылким и страстным. В горле у нее пересохло, сердце учащенно забилось, и она с трудом отвела взгляд, уставившись невидящими глазами в пассажирское окно. Им предстояло провести в дороге четыре долгих дня и такие же четыре долгие ночи. Сидя между ними, Бетси без устали трещала о том, как весело она провела время на ранчо, но Дора не могла думать ни о чем другом, кроме предыдущей ночи. Но на этом должна быть поставлена точка…

Город Калгари раскинулся посреди равнин Альберты и нес на себе тот же экзотический отпечаток Дикого Запада, как и любой другой город в этих краях. Но ковбои, съехавшиеся сюда в разгар лета, меньше всего обращали внимание на окружавшие их красоты. Лучшие в своем деле, они собрались здесь со всех уголков Северной Америки с единственной целью — принять участие в традиционном ежегодном ковбойском празднике. Призовой фонд составлял около ста тысяч долларов, так что соревнования обещали быть очень и очень напряженными.

В воздухе уже повисло всеобщее возбуждение, когда Дора, Бетси и Фред прибыли на арену меньше чем за час до начала скачек на неоседланных лошадях.

И Рик Браун был здесь.

Фред заметил его, еще когда шел через проход для участников. Судя по тяжелому взгляду, который Браун бросил на него, он был не слишком рад видеть Фреда. Это значило, что ему надо внимательно присматривать за всем происходящим вокруг… и особенно за своей подпругой. Мерзавец Рик уже не раз наносил ему предательские удары в спину, и только глупец стал бы недооценивать ситуацию. А Норман глупцом не был.

Он почувствовал, как рядом с ним напряглась Дора, не сводя взгляда с Брауна и его подружки Ширли Оутс, стоявших с другой стороны паддока.

— Мам, что это Рик Браун так смотрит на Фреда? — спросила Бетси, удивленно нахмурившись, когда проследила за направлением взгляда матери. — Он выглядит прямо помешанным.

— А, он всегда такой, этот Рик, солнышко, — ответил за Дору Норман. — Вечно чем-нибудь недоволен. Не обращай на него внимания!

Другой ребенок, может быть, и удовлетворился бы таким ответом, но Дора слишком хорошо знала свою дочь: та не перестанет задавать вопросов, пока не получит более или менее приемлемого объяснения.

— Ты не проголодалась, дорогая? — спросила она, засунув руку в карман джинсов в поисках каких-нибудь денег. — Почему бы тебе не пойти купить себе хот-дог и не посидеть на трибуне? Скоро начнется Большой парад, а сразу после него состоятся скачки на неоседланных лошадях. Если ты хочешь увидеть, как проедет Фред, тебе лучше поспешить.

Еда на арене из-за их ограниченного бюджета была удовольствием, не слишком часто выпадавшим на долю Бетси, и она не стала отказываться.

— А можно, я возьму еще и колу?

Ухмыльнувшись, Фред добавил пару долларов к тому одному, что ей уже дала Дора.

— Купи себе еще и мороженое, — сказал он, подмигнув. — Но не говори ничего маме.

Рассмеявшись, девочка крепко обняла его.

— Ни словечка не скажу, — прошептала она, быстро взглянув на мать. — Увидимся позже!

Не переставая улыбаться, она исчезла в мгновение ока, а с другой стороны паддока Браун все продолжал сверлить их враждебным взглядом. Дора посмотрела на Фреда, не в силах сдержать охватившей ее тревоги.

— Может быть, тебе стоило еще недельку отдохнуть и пропустить эти соревнования? — сказала она с легкостью, которая любому показалась бы наигранной. — Это будет напряженная неделя, а твои ребра еще толком и не зажили…

— Я его не боюсь, — сказал он спокойно и вслед за ней взглянул на Рика. — И не позволю ему запугать себя.

Подавив раздраженный вздох, она внимательно посмотрела на Фреда.

— Вы же не маленькие мальчишки, кидающиеся камнями, — начала она, но, прежде чем смогла добавить что-то еще, увидела Рона Вильямса, и здесь выступавшего в роли распорядителя на паддоке, пробиравшегося к ним.

— Ну, Норман, вот мы и опять встретились, — с улыбкой проговорил он. — Как твои ребра?

— Гораздо лучше, — ответил Фред, пожимая ему руку. — И вообще, я купил себе новую подпругу и готов выступать.

Увидев у него в руке сумку со снаряжением, Рон уже и сам пришел к такому заключению. Нахмурившись, он сказал:

— Как и обещал, я попробовал расследовать тот несчастный случай, но похвастаться особенно нечем. Никто не заметил никого постороннего рядом с твоей сумкой перед началом соревнований. И у каждого ковбоя, с которым я говорил, есть железное алиби на то время, когда твоя подпруга оставалась без присмотра. Даже у Брауна. Его подружка божится, что все это время он был с ней, и у меня нет никаких фактов, чтобы доказать обратное.

Значит, ничего поделать нельзя.

— Ты знаешь, я почему-то не очень удивлен, — сказал Фред. — Рик не стал бы выкидывать таких фокусов, не обеспечив тылы. Так что наличие у него алиби еще ничего не доказывает.

Будучи не в состоянии комментировать виновность или невиновность Брауна, Рон благоразумно промолчал. Но, уже уходя, обернулся и предостерег:

— Ты все-таки будь поосторожнее, хорошо? Тот, кто подрезал твою подпругу, не просто шутил. И пока его не поймают с поличным, ты все время будешь в опасности.

Он вернулся к своим обязанностям на паддоке, оставив после себя продолжительное молчание; его предостережение так и повисло в воздухе. Неожиданно испугавшись, Дора посмотрела на Фреда, уже не думая о том, что все творившееся у нее на душе явно отражалось и в ее глазах.

— Не ходи сегодня на соревнования. Они того не стоят. Ты же слышал, что сказал Рон. Даже он считает, что ты в опасности.

— Тогда ему надо было предпринять что-нибудь в отношении Брауна, — ответил тот. — Не волнуйся, киска. Я буду осторожен…

— Какой в этом толк, если ты не знаешь, где он нанесет удар в следующий раз? — Сжав пальцами его запястье, она взмолилась: — Не езди сегодня. Ну, хотя бы на этот раз.

— А как быть со следующим разом? — возразил он, избегая взгляда ее умоляющих глаз. — Если я спасую здесь, мне придется делать то же самое на всех наших последующих родео. Неужели ты не понимаешь, дорогая? Это никогда не прекратится, если я не покажу ему, что не боюсь его, что бы там ни происходило. Я просто обязан сегодня выступить и, если мне удастся, победить этого подонка.

Дора знала, что он прав, но от этого было не легче. Им надо было остаться в Штатах, взволнованно подумала она. Поехать, например, в Техас. В Техасе всегда есть какие-нибудь родео. Конкуренция там была бы не такой жесткой, а самое главное, они находились бы подальше от Брауна.

— Если ты все-таки твердо настаиваешь на выступлении, я буду следить за Риком как ястреб, — пообещала Дора. — Он не сможет и шагу ступить, оставшись незамеченным.

Намереваясь доказать сказанное на деле, она опять взглянула туда, где только несколько секунд назад стоял их противник. Но вместо того, чтобы рассматривать ее с Фредом с противоположной стороны паддока, Рик и Ширли направились прямо к ним. Чувствуя, как сердце у нее уходит в пятки, Дора крепко сжала руку Фреда.

— О Господи, они идут к нам.

— Не вступай ни в какие разговоры, — приказал ей Фред буквально за секунду до того, как к ним приблизилась эта парочка. — Я сам со всем справлюсь.

Эти слова едва успели слететь с его уст, как Рик уже надвинулся на них, и в его зеленых глазах сверкала ярость.

— Я не желаю знать, какого черта ты возомнил о себе, Норман, но если ты думаешь, что я буду спокойно стоять в стороне и позволять тебе создавать мне проблемы со всей этой чиновничьей братией, ты не отделаешься только парой сломанных ребер. Прочь с моей дороги! Понял?

Выпятив вперед челюсть, Фред даже не шевельнулся.

— Пока что это все-таки всего лишь пара сломанных ребер. И все из-за тебя, Браун. О, я знаю, что у тебя превосходное алиби, — продолжил он, бросив насмешливый взгляд в сторону длинноногой рыжеволосой девицы, стоявшей рядом с Риком, — но мы оба отлично знаем, что это именно ты подрезал мою подпругу. А ты знаешь еще и то, что я собрался лишить тебя чемпионского звания, и ты испугался.

— Кого? — удивился тот, испустив презрительный смешок. — Тебя? Как бы не так. — Щеки ему залила краска гнева, и он, пренебрежительно фыркнув, смерил Фреда взглядом с головы до ног. — Ты просто обычный неудачник, выискивающий, на кого бы свалить свои проблемы! Посмотрись в зеркало. Оно даст тебе все нужные ответы.

— Единственный ответ, который мне нужен, стоит прямо напротив меня, — холодно ответил Норман. — Убирайся с глаз моих! И сейчас же!

С сердцем, ушедшим в пятки, Дора обхватила себя руками, быстро и тревожно переводя взгляд с одного мужчины на другого. Она знала, что ни при каких обстоятельствах Фред первым не ударит, но у нее совсем не было такой уверенности в отношении Рика. И вдобавок он был так зол! Стоя рядом, Дора видела, как от гнева трясутся его стиснутые челюсти.

Боясь, что Браун может взорваться в любую секунду, она повернулась к Ширли, надеясь, что вдвоем им удастся разрядить ситуацию, но одного взгляда на эту женщину было достаточно, чтобы похоронить подобную надежду. Та была точно так же, как и Рик, разъярена обвинениями Фреда. Здорово! С этой стороны помощи ждать не приходится, подумала Дора, стараясь не поддаваться панике. Напряжение все возрастало, и она уже всерьез подумывала о том, чтобы встать между двумя мужчинами, несмотря на предупреждение Фреда, что он сам со всем справится, — когда по стадиону было передано объявление, что дается старт скачкам на неоседланных лошадях. Дора с облегчением вздохнула.

— Мы разберемся с этим потом, — холодно пообещал Рик. — Вдвоем. Только ты и я.

— Меня это вполне устраивает, — ответил Фред. — Дай мне только знать где и когда.

В последний раз, сердито взглянув на него, Браун пошел прочь, потянув за собой Ширли. Глядя им вслед, Дора озабоченно нахмурилась.

— Ты же не думаешь, что он это всерьез? Вам ни в коем случае нельзя улаживать этот вопрос кулаками.

Даже сама мысль о том, что Рик Браун пойдет на открытое выяснение отношений в честном бою, заставила Фреда ухмыльнуться.

— С Риком? Черт побери, конечно же нет. У него на это духу не хватит. Он скорее змеей будет ползать вокруг и постарается нанести удар в спину. Это он просто выпускает пар.

Доре очень хотелось верить ему, но то, что она уловила во взгляде Брауна, когда тот уходил, оставило неприятный осадок в душе. Хотя она очень старалась, ей никак не удавалось отогнать от себя чувство грозящего им обоим несчастья.

Ничего, однако, не произошло. Когда подошел черед Фреда выступать, все обошлось без сучка, без задоринки. Стоя у входа на арену и не сводя с него глаз, когда он вылетел из паддока, вцепившись в спину дико брыкавшейся лошади, Дора даже сама не осознавала, как боится, пока не прозвенел звонок и на помощь ему галопом не выскочил другой ковбой, обязанный помочь жокею соскочить с разъяренного мустанга. Наконец-то свободно вздохнув и чувствуя, что у нее ослабли колени, она упрекнула себя за то, что превращается в какого-то параноика. Фред прав. Со стороны Рика теперь можно ожидать одних разговоров. У него не хватит смелости что-то предпринять сейчас, когда он знал, что Норман начеку.

Успокоившись, Дора почти физически почувствовала, как тревога, давившая ей все это время на плечи, улетучилась, подобно облачку. Улыбаясь, она поспешила поздравить Фреда с его вторым местом, как только он покинул арену. Судя по самодовольной улыбке на его лице, ему не надо было говорить, что он отодвинул Брауна на третью позицию.

— Неплохо, ковбой, — поддразнила она его. — Особенно для новичка. Как твои ребра?

С озорной улыбкой в глазах он схватил ее руки и прижал их к своим ребрам, прежде чем Дора успела хотя бы ахнуть.

— Понятия не имею, — сказал Фред хриплым голосом, но при этом улыбаясь. — Вот ты мне сейчас и скажешь. Как на твой взгляд, с ними все в порядке?

Замерев, с остановившимся дыханием, она могла только чувствовать, как ее сердце бьется в неровном ритме, полностью совпадавшем с ритмом его сердца, который Дора ощущала под ладонью, лежавшей на его груди. Ей не надо было даже оборачиваться, чтобы знать, что к ней сейчас приковано множество насмешливых глаз, — теперь ее это мало трогало.

Она любит его.

К тому времени, когда они вечером вернулись на автостоянку при арене, последний поцелуй Фреда, ее собственное первое место в скачках вокруг бочек и тот факт, что Бетси выпросила и в конце концов получила разрешение провести ночь у подружки, которую она не видела с прошлого года, полностью вытеснили Рика Брауна и его угрозы из головы Доры. Все, о чем она могла думать, — это долгая ночь, которую им теперь можно провести вместе.

Со скачущим от сладостного предвкушения сердцем Дора подошла к задней двери кемпера и замерла, увидев в дверной щели сложенный пополам листок бумаги. Ее сердце сжалось от предчувствия дурных вестей.

— Что это? — спросил Фред. В сгущающихся сумерках он не мог видеть, как смертельно побледнело лицо Доры.

— Браун, — едва слышно ответила она, протягивая ему записку. — Он хочет, чтобы ты с ним встретился на тренировочной арене в одиннадцать вечера.

Фред выругался, пробегая записку глазами в неверном свете вечера.

— Сукин сын! — прорычал он, комкая бумагу в кулаке. — Он хочет драки… ну что же, клянусь Богом, он ее получит!