ГЛАВА ПЕРВАЯ

29 сентября

Мой дорогой Филипп, я дарю тебе эти золотые запонки, инкрустированные драгоценными камнями, в память о тех незабываемых мгновениях в Маунт-Рейнер, когда ты сделал мне предложение стать твоей женой. Ни одна женщина прежде не была так счастлива в браке, как я. Ровно месяц назад мы поженились, и я поздравляю тебя с этой датой, любимый. Келли.

Отложив в сторону шариковую ручку, Келли Мэдсен Дидье засунула открытку в конверт и прикрепила его к подарку, обернутому в черно-красную бумагу и украшенному зелеными и золотыми ленточками. Запонки были сделаны по ее эскизу и представляли собой без малого произведение искусства.

Филипп должен был появиться на пороге их роскошного с видом на одно из красивейших озер Швейцарии пентхауса в любой момент.

Келли поспешила из спальни в гостиную, где уже был накрыт стол. Кружевная скатерть, хрусталь, ваза с осенними цветами, канделябры, серебряные столовые приборы. Положив свой подарок рядом с бокалом Филиппа, она отправилась на кухню, чтобы закончить последние приготовления.

Сегодня утром, как только Филипп уехал на работу, Келли принялась за готовку и уборку. Приняв душ, она надела новое, подчеркивающее фигуру черное платье и такого же цвета туфли на высоких каблуках. Белокурые волосы свободно ниспадали на плечи.

Келли посмотрела на часы: половина восьмого вечера. Филипп опаздывал по меньшей мере на тридцать минут. Он не предупредил о том, что задержится, а ведь это так не похоже на него! Хотя, возможно, его задержал какой-то важный клиент.

В начале недели Филипп говорил ей, что к нему должен приехать посол Кот д'Ивуара, собиравшийся заказать большую партию роскошных автомобилей, производимых компаний Дидье.

Подождав еще несколько минут, Келли решила позвонить личному секретарю Филиппа, Марселю, домой. Тот сказал, что, уходя домой, видел Филиппа сидящим за рабочим столом и разговаривающим по телефону с кем-то из Нью-Йорка.

Марсель предположил, что Филипп, скорее всего, развлекает в ресторане нового клиента. Да мало ли у него дел?

Келли поблагодарила Марселя, повесила трубку, но спокойнее ей не стало. Если бы Филипп решил повести нового клиента в ресторан, то обязательно пригласил бы и ее.

Внезапно зазвонил телефон. Келли сразу же ответила.

— Мадам Дидье? — раздался в трубке серьезный голос. Келли запаниковала, во рту у нее пересохло.

— Да, это я, — ответила она.

— Вам звонят из клиники Водуа. Ваш муж попал в автокатастрофу. Не беспокойтесь, с ним все будет в порядке. Он просит, чтобы вы приехали.

— Я сейчас приеду! — крикнула она и принялась вызывать такси.

Она могла бы поехать на новеньком спортивном автомобиле, который подарил ей Филипп на свадьбу, но не знала, где находится клиника. Кроме того, ее нервы сейчас были на пределе.

Схватив сумочку и выключив плиту, Келли выбежала из квартиры. Не дождавшись лифта, она рванула вниз по лестнице.

Увидев такси, выезжающее из-за угла, Келли кинулась к нему.

— Поторопитесь, пожалуйста, — твердила она в беспокойстве таксисту. — Мой муж попал в аварию. Остановитесь у приемного покоя.

Несмотря ни на что, таксист не превышал допустимой скорости. Филипп явно никогда не отличался таким же благоразумием. Он гонял на автомобиле как сумасшедший. Его сестра Клаудин — подруга Келли — говорила, что хоть Филипп теперь и предпочитает скалолазание, гонять на автомобиле он не перестанет никогда.

В приемном покое оказалось много людей. Все они выглядели взволнованно. Келли подошла к окошку администратора:

— Извините, моя фамилия Дидье, мой муж Филипп был доставлен сюда сегодня вечером. Где я могу найти его?

— По коридору налево, он в палате номер четыре.

Келли прошептала слова благодарности, затем поспешила в палату.

Войдя к мужу, она обнаружила, что он не спит.

— Филипп? — позвала она.

— Любовь моя... я думал, ты никогда сюда не доберешься.

Низкий голос Филиппа сильно дрожал, что показалось Келли странным. Ее муж всегда отличался невероятной выдержкой и уверенностью.

— Я выехала сразу же, как только мне позвонили, дорогой! — Девушка расплакалась, почувствовав к нему невероятную жалость. — Я прождала тебя дома несколько часов.

Филипп был неестественно бледен, что только подчеркивало выразительность его карих глаз и черных волос.

— Бог мой, как ты красива, — он притянул жену к себе правой рукой и жадно поцеловал. Казалось, что это их прощальный поцелуй.

— Филипп, любимый... — прошептала Келли, когда он неохотно оторвался от ее губ. — Что с твоей левой рукой?

— Ударился локтем, ничего страшного.

— Дорогой, — простонала Келли, — дай мне посмотреть.

— Не нужно. У меня только синяк, кость цела. Чтобы удостовериться в том, что все в порядке, мне скоро сделают рентген. И пока не подошла моя очередь, я должен кое-что тебе сказать.

Келли испытала нехорошее предчувствие. Она прерывисто вздохнула:

— Слушаю.

— Тебе лучше присесть.

— О чем таком ужасном ты собрался мне сказать? — спросила она, усевшись на стул, взяла его за руку, поцеловала ее и прижала к своей щеке.

На лице Филиппа появилось холодное выражение, в глазах — мольба. Он откашлялся.

— Мы поклялись, что будем любить друг друга и в горе, и в радости.

— Да! Мы клялись, — сказала она.

— Я действительно говорил это искренне, но... Я не знаю, как начать, Келли.

— Что с тобой? — она провела рукой по его волосам. — Ты можешь говорить мне обо всем.

— Сегодня ко мне в офис пришла посетительница. Эту женщину я спас от лавины за несколько месяцев до встречи с тобой. Ее зовут Иветти Буато.

— Должно быть, у нее имелась веская причина, чтобы прийти к женатому мужчине в конце рабочего дня. — Келли не могла сдержать дрожь в голосе.

— Она заявляет, что ждет от меня ребенка. До родов остался месяц. Дорогая... — он схватил ее за руку. — Выслушай меня, пожалуйста.

— Я слушаю, — она отвела взгляд в сторону.

— Мы были с ней всего один раз, и я принял все меры предосторожности. Наша встреча оказалась ошибкой с самого начала. Иветти ничего для меня не значит.

— Я верю тебе, — Келли стало трудно дышать.

Филипп с такой силой сжимал ее руку, что ей стало больно.

— Придя ко мне в офис, она сказала, что у нее нет своего автомобиля и попросила меня подвезти ее. Я повез ее домой. Сначала мне показалось, что она просто решила воспользоваться моими деньгами, и потребовал сделать тест на отцовство. И вот в нас влетел какой-то лихач, который не справился с управлением. Иветти совсем не пострадала, но на таком сроке беременности шок может вызвать...

— Мсье Дидье? — раздался чей-то голос. — Вам пора на рентген.

— Дорогая... — страстно произнес Филипп.

— Я подожду тебя здесь, — сказала девушка.

— Пообещай, что не уйдешь.

По щекам Келли потекли слезы.

— Разве я смогу от тебя уйти?

Как только Филиппа увезли, Келли решила сообщить об аварии его родителям и Марселю.

По дороге к администратору, откуда можно было позвонить, она услышала истеричные крики какой-то женщины, зовущей Филиппа. Келли замерла на месте.

— Успокойтесь, мадемуазель Буато, — говорил доктор. — Мсье Дидье придет к вам, как только вернется с рентгена.

— Мне нужно видеть его. Я люблю его. Он — отец моего ребенка. У нас родится сын. Поклянитесь, что с ним все в порядке!

— Вам нельзя волноваться, это повредит вам и ребенку. У вас очень высокое кровяное давление.

— Это я виновата в том, что мы попали в аварию. Он уже однажды спасал мне жизнь. Если с Филиппом что-то случится, я не выживу.

— Мадемуазель, помните о ребенке. Подумайте, сколько радости вам принесет малыш. Мы позвонили вашей матери, и она скоро приедет.

— Нет! Кроме Филиппа мне никто не нужен! Пусть он придет. Вы не понимаете. Он — моя жизнь!

Келли чувствовала себя так, будто все в этом мире для нее уже закончилось.

— Мадам, вы, кажется, нездоровы, — медбрат коснулся плеча Келли. — Хотите прилечь?

— Н-нет. Со мной все в порядке.

— Давайте я отведу вас в приемный покой, где вы сможете присесть.

— Спасибо, — сказала Келли.

Медбрат довел девушку до приемного покоя, усадил на стул и по ее просьбе отправился звонить секретарю Филиппа, а также его родителям, чтобы сообщить об аварии.

Как только медбрат ушел, Келли поднялась на ноги и подошла к администратору с просьбой вызвать ей такси.

Вернувшись домой, Келли прошла в кабинет Филиппа, присела за его рабочий стол и принялась писать:

Мой дорогой супруг.

Я всегда буду любить тебя, но теперь между нами стоит Иветти. Мы поженились месяц назад, а она уже восемь месяцев вынашивает твоего ребенка.

Я слышала, как она разговаривала с доктором, умоляла, чтобы тебя позвали к ней. Она беременна от тебя, в этом нет сомнений. Иветти нуждается в помощи и поддержке. Я знаю, что ты человек ответственный, и не оставишь ее. Я уезжаю в Вашингтон, где начну бракоразводный процесс. Скоро ты станешь свободным мужчиной и сможешь жениться на матери своего ребенка.

Я прошу у тебя только одного: позаботься об Иветти и своем сыне. Из тебя получится лучший из отцов.

Любящая тебя Келли.

Сняв обручальное кольцо, Келли положила его на записку, вызвала такси, переоделась, собрала вещи и отправилась в аэропорт. По дороге у нее звонил сотовый телефон, однако она намеренно не отвечала на звонки.

— Келли? — седовласый дед Келли заглянул в кухню ресторана. — Тебе звонят!

— Я занята, дедуль, — сказала она.

— Это Клаудин, — старик подошел к столу, где Келли готовила салаты. — То, что ты уже неделю не отвечаешь на звонки Филиппа, с тех самых пор, как приехала сюда, еще можно понять. Но нехорошо игнорировать его ни в чем не повинную сестру. Я подменю тебя, а ты поднимись наверх и поговори из кабинета.

Келли глубоко вздохнула и направилась в кабинет. Дед Келли, Джеймс Мэдсен, был без ума от Клаудин, которая около месяца жила в его доме во время каникул. Она была истинной Дидье: карие глаза, черные волосы, умная, изысканная, обворожительная.

Дед любил разговаривать с ней на ломаном французском языке, и очень расстроился тому, что брак Келли и Филиппа распался. Мать Келли также очень переживала по поводу несбывшихся мечтаний своей дочери.

Келли взяла трубку дрожащей рукой.

— Привет, Клаудин.

— Наконец-то я до тебя дозвонилась!

— Извини, мы давно не виделись, — Келли с трудом могла сглотнуть, не говоря уже о том, чтобы разговаривать.

— Не извиняйся, дорогая. Я люблю Филиппа, и меня сводит с ума тот факт, что вы расстались.

— К-как он? — спросила она.

— Физически он выздоравливает. Ушиб на локте почти прошел, а вот колено нужно оперировать. Пока ходит с костылями. Брат хочет повидать тебя. Он очень переживает по поводу твоего отъезда.

По лицу Келли потекли слезы.

— Это он попросил тебя позвонить мне?

— Нет, он ни с кем ни о чем не разговаривает. Я молюсь, чтобы ты переменила свое решение.

— Хотела бы я это сделать, — Келли вздохнула. — Однако развод неизбежен. Теперь у него есть моральное обязательство перед той женщиной.

— Мой брат сможет быть идеальным отцом и не женясь на ней!

— Краткие визиты отца не заменят ребенку полноценной семьи. К тому же Иветти обожает его.

— Это неважно. Он слишком сильно любит тебя, поэтому не женится ни на ком другом.

— А ты на моем месте стала бы лишать его возможности обрести семью с той, которая любит его и ждет от него ребенка?

— Я не могу ответить на этот вопрос, так как не знаю, что такое расти без отца. Вероятно то, что тебя растила только мать, причинило тебе намного более серьезную душевную травму, нежели я думала.

— Я слышала еще в клинике, как сильно страдает Иветти. Именно тогда я приняла решение.

— А как же ты и твоя любовь к моему брату? Надеюсь, что ты однажды передумаешь. Жаль, что Филипп не сможет тебя разлюбить. Ты уже была у своего адвоката?

Келли вздохнула.

— Да, Филипп получит документы о разводе на следующей неделе.

— Это убьет его. Я говорю так потому, что знаю своего брата. Развод не заставит его жениться на Иветти. Он любит именно тебя. Вся наша семья любит тебя.

— Я тоже всех вас люблю, — голос Келли дрожал. — Однако теперь для Филиппа на первом плане должны быть Иветти и ее ребенок.

— Ему не нужна другая жена.

— Он изменит свое мнение, как только увидит своего ребенка... Извини, я даже не спросила, как у тебя дела с Жюлем?

— Никак. В отличие от моего брата, Жюль — отменный плейбой, который никогда не остепенится. Он слишком красив и богат, я не доверяю ему. Однажды я наскучу ему, поэтому решила бросить его первой. К сожалению, никто не сравнится с Филиппом. Позвони мне как-нибудь, я не хочу терять друзей.

— Я позвоню тебе, клянусь.

Попрощавшись, Келли положила телефонную трубку и расплакалась.

Не в силах справиться с душевной болью, она вбежала в свою комнату и упала на кровать.