"Ни слова о любви" - читать интересную книгу автора (Эллвуд Берта)3Когда на следующий день за завтраком Серхио невозмутимо сказал, что они с Анной собираются вечером в театр и к ужину их ждать не надо, девушка чуть не задохнулась от возмущения. Этот человек позволяет себе слишком много! Если ей не изменяла память, ни о чем подобном разговора не велось. После того страстного поцелуя она вырвалась из объятий Серхио и сломя голову убежала от него. Ничего более умного она придумать не могла. Ей было необходимо сохранить трезвый рассудок и хладнокровие. Ситуация выходила из-под контроля, Анна не привыкла к такому. Она была уверена, что ее отказ смутит великолепного итальянца, и он оставит ее в покое, забыв о своих акциях или найдя какой-нибудь другой способ их получения. Ведь не будет же он жениться на ней насильно! Но теперь было очевидно, что Серхио не собирался сдаваться, видимо, причины, по которым он желал заключить этот брак, были гораздо глубже, чем казались на первый взгляд. Он твердо намеревался завоевать Анну. К тому же она сомневалась в собственной решимости противостоять ему и дедушке. К своему стыду, она чувствовала, что готова сдаться и стать женой Серхио Арнотти. А вот этого ни в коем случае нельзя было допустить. Хотя бы из принципа. Ведь это предложение так же глупо, как и два дня назад. Почему же она начала колебаться? — И куда же мы пойдем? — поинтересовалась Анна, когда села рядом с Серхио. Тот уверенно вел машину, как будто всю жизнь разъезжал по их штату и был прекрасно знаком со всеми поворотами дороги. Анну немного раздражала его самоуверенность, но она держала свои эмоции при себе. — Я надеялся, что вы возьмете это на себя, Анна, — весело отозвался Серхио. — Я же здесь ничего не знаю, и хотел бы, чтобы вы были моим гидом. Когда мы поедем в Италию, я с удовольствием познакомлю вас с этой чудесной страной, а сейчас… — Он лукаво посмотрел на озадаченную девушку. — Дело за вами. Анна не сразу нашла, что сказать. Он сам придумал этот поход в театр, а получается, словно она пригласила его и должна принимать решения. Анна ужасно разозлилась. Он постоянно ставил ее в неловкое положение! Тем более, что из головы немедленно вылетели не то что пьесы, но и все театры города. Анна стала лихорадочно вспоминать, куда и с кем она ходила, но напрасно. Конечно, теперь он решит, что я безвылазно сижу в мастерской и строчу свои платья, ничем не интересуясь! Но неожиданно ее осенило: «Дон Кихот»! Один из ее приятелей по колледжу всерьез увлекался драматургией и даже сотрудничал с небольшой непрофессиональной театральной труппой. Они играли в подвальчиках и заброшенных складских помещениях, взимали символическую плату за вход, заполняя зал в основном своими друзьями и родственниками. Анна как-то ходила на их спектакль, и ей безумно понравилась и сама пьеса, и атмосфера, царящая в зале. Зрители искренне сопереживали происходящему на сцене и наслаждались хорошей игрой актеров. Для Серхио, выросшего в чопорной итальянской семье (Анна сама была Арнотти, и представляла их методы воспитания!), окунуться в такую среду будет полезно, к тому же он должен понять, что их вкусы слишком разные, чтобы они могли сосуществовать вместе. Анна представила элегантно одетого господина, сидящего рядом с ней в полутемном подвале большого магазина на пересечении Лайм Стрит и Готторн Авеню, и невольно улыбнулась. Он будет неловко чувствовать себя там, а ведь именно это и было ей нужно. Пусть уезжает домой и не тревожит ее душу своими загадочными взглядами и нечаянными прикосновениями. Она чувствовала, что не сможет долго сопротивляться своим желаниям, если он будет продолжать смотреть на нее своими волшебными глазами. Серхио не сказал ей ни слова, когда они оставили машину на стоянке у кинотеатра и пешком пошли к залитому огнями магазину. Анна тоже молчала, предпочитая не вступать с ним в беседу в страхе, что они заговорят о чем-нибудь слишком опасном для ее самообладания. Он искоса поглядывал на девушку. Желая как-то сгладить впечатление от своего дурацкого вида в их первую встречу, Анна постаралась на славу. Единственное, что она не меняла в своем облике, — это распущенные волосы, окутывавшие каштановым облаком ее плечи. Строгое черное платье заменило пеструю юбку, туфельки на небольшом каблучке подчеркивали изящество ее ног. Анна знала, что красива, и против воли наслаждалась восхищением в глазах Серхио. Она хотела бы не обращать на это внимания, но ничего не могла с собой поделать. Женское тщеславие подавило на какое-то мгновение и ее необузданную гордость, и ненависть к этому надменному человеку. — А куда мы, собственно говоря, направляемся? За покупками? — наконец не выдержал Серхио, когда они подошли к дверям магазина. Анна торжествующе усмехнулась. Все-таки она заставила его спросить! — Мой приятель увлекается театром. Я подумала, вам будет интересно посмотреть на что-то необычное. — Любительский спектакль? — Серхио презрительно поднял брови, но Анна уже не видела этого, так как решительно отворила дверь и вошла внутрь. Она не стала проходить в помещение магазина, а свернула в какой-то невзрачный коридор. Серхио ничего не оставалось делать, как следовать за ней. Анна подошла к стенному шкафу и постучала. Через секунду шкаф распахнулся, и они увидели неосвещенную лестницу, уходящую глубоко вниз, и очаровательную китаянку, которая по-приятельски улыбнулась Анне и с нескрываемым восторгом уставилась на Серхио. Тот, не дрогнув, выдержал этот поток восхищения. Анна ощутила легкий укол ревности. Так, наверное, его встречают все женщины, куда бы он ни пришел. Слишком хорош, чтобы оставаться незамеченным. Они стали осторожно спускаться вниз. Анна чувствовала руку Серхио, поддерживавшего ее в темноте, и проклинала себя за то, что хочет прижаться к нему еще ближе. Она вдыхала его запах и желала, чтобы их путешествие под землю никогда не кончалось. Если бы можно было вечно идти вот так вместе. Но все когда-нибудь заканчивается. Их глазам открылся небольшой уютный зал. Невысокая сцена, красный бархатный занавес, стулья всех фасонов и размеров. Казалось, что они попали в магазин старьевщика. Публика собралась довольно разношерстная. Трое длинноволосых ребят оккупировали последний ряд, и Серхио еле слышно хмыкнул, когда увидел их бородатые лица и растрепанные прически. С ними рядом сидела вполне приличная девушка в узких брюках и черной майке, которая громко смеялась над шутками молодого человека в очках, сидевшего на противоположной стороне зала и забавлявшего ее своими рассказами, совершенно не смущаясь оттого, что ему приходится кричать на весь подвал и его слова становятся всеобщим достоянием. Анна слегка улыбнулась, когда заметила недоумевающее выражение на лице Серхио. Несколько человек радостно приветствовали Анну, с любопытством задержав взгляд и на Серхио. Анна показала рукой на второй ряд, и они стали пробираться к свободным местам. — Больше всего люблю сидеть здесь, — шепнула она ему, когда они сели. Серхио молча кивнул головой, и Анна почувствовала себя неожиданно счастливой. Какую бурю эмоций она пережила со вчерашнего дня! И виноват в этом был Серхио Арнотти. Анна украдкой посмотрела на него. Она вдруг поняла, что они сидят очень близко друг от друга, она ощущала теплоту его бедра, а его рука находилась в сантиметре от ее. Ей захотелось сжать его загорелую ладонь и покрыть ее страстными поцелуями. Анна с трудом подняла глаза и натолкнулась на понимающий взгляд Серхио. Она покраснела и решительно повернулась к сцене. — Вы особенно прекрасны сегодня, Ana, — проговорил Серхио, наклонившись к ней. У Анны перехватило дыхание. К счастью, в этот момент погас свет и началась пьеса. Анна уже видела этот спектакль, но в этот раз вопросы вечной любви и преклонения перед женщиной особенно взволновали ее. Неужели она воспринимала все вокруг настолько по-иному только из-за присутствия Серхио? Анна не хотела признаваться себе в этом, но отрицать это было невозможно. Актеры беспорядочно прыгали по сцене, били ложками по кастрюлям, поднимая невообразимый шум. Они пели песни и читали стихи, объяснялись в любви и рыдали от ревности. Серхио сидел с непроницаемым лицом. Анна не могла понять, как он относится к спектаклю. Зря я привела его сюда, подумала она с запоздалым сожалением. Надо было выбрать стандартную классическую пьесу в городском театре и не придумывать ничего. Что он теперь обо мне подумает? Серхио прервал ее размышления. — Я не ожидал, Ana, что в подобном месте может быть такая интересная трактовка, — сказал Серхио после того, как артисты вышли на поклон. Анна с удивлением посмотрела на него. Неужели ему понравилось? — Это неожиданно, поэтому привлекательно, — продолжал он, как бы не заметив изумления Анны. — А вы рассчитывали, что мне не понравится? Поэтому и привели сюда? — Он посмотрел прямо ей в глаза. Анне стало стыдно, но, заметив в его взгляде легкую насмешку, она перестала переживать. Он над ней смеется! Они вышли на улицу. Стало холодно, ветер гнал по тротуару желтые листья. Анна погрустнела. — А в Италии сейчас тепло, — мечтательно произнес Серхио. Анна промолчала. Они медленно шли по направлению к машине. — Давайте покатаемся по городу, — предложил он. — Давайте лучше поедем в одно замечательное место, — ответила Анна и прикусила язык. Зачем только она сказала это? Надо было ехать домой и ложиться спать, а не продолжать вечер в компании этого опасного человека. Но слова были сказаны, и через некоторое время они сидели в небольшом баре, стилизованном под салуны Дикого Запада. Анна увлекалась этим стилем, поэтому часто бывала здесь с друзьями, но с тех пор, как она закончила колледж и вплотную занялась работой, у нее совсем не было времени, чтобы выбираться в город. Официант принес заказ, и Анна обратила внимание, что, хотя Серхио и был слишком изысканно одет для такого бара, но неуместно не смотрелся. Куда бы он ни пришел, он везде будет как дома, подумала она с легкой завистью. Сама Анна умудрялась постоянно чувствовать себя неловко. Серхио заговорил по-итальянски. Он рассказывал о своем родном городе Риме, о прекрасных пляжах на побережье, лазурном небе и изумрудной зелени Италии, местных жителях, открытых и приветливых, маленьких ресторанчиках, ютящихся на самой кромке скал у моря. Анна словно видела перед собой эту солнечную страну, страну ее предков. — Вы созданы для тепла, Ana. Зачем вы здесь, в этом холоде? Разве вы не чувствуете, что превращаетесь в ледышку? Солнце Италии отогреет вас. Его рука легла на ее тонкие пальцы. Анну парализовало его прикосновение. До встречи с Серхио она и не знала, что можно хотеть мужчину до такой степени, но сейчас огонь бушевал в ее крови, и она с трудом понимала, что он говорил ей. Потом они танцевали, и было таким наслаждением ощущать его тело рядом, прижиматься к нему, чувствовать его дыхание на шее и понимать, что в нем напряжен каждый мускул, что он испытывает такое же жгучее желание. Серхио великолепно танцевал, и Анна отдалась умелым рукам партнера. — Вы замечательная партнерша, Анна. Чуткая и очень послушная. Из нас бы вышла хорошая пара, — сказал ей Серхио на обратном пути. Пошел сильный дождь, но Анна чувствовала себя так уютно в машине рядом с Серхио, что хотела, чтобы дорога никогда не кончалась. Неужели она действительно желает, чтобы он уехал домой и навсегда исчез из ее жизни? Каким будет ее завтрашний день, день без него? Но Серхио и завтра никуда не уехал. Анна понимала, что все его любезности были направлены только на то, чтобы опутать ее, заполучить ее акции, но ничего не могла с собой поделать — она начинала влюбляться в Серхио Арнотти; медленно, но неумолимо ее сердце наполнялось нежностью к этому человеку. Серхио очень интересовался ее работой. Анна привыкла к тому, что никто в семье не воспринимал ее занятие серьезно, считая это очередным развлечением взбалмошной девчонки. Дедушка был уверен, что женщине достаточно удачно выйти замуж и сидеть дома с детьми, чтобы быть абсолютно счастливой, а бабушка, будучи истинно мудрым человеком, никогда не вступала с ним в споры, предпочитая вести тайные разговоры с внучкой о месте женщины в обществе. Постепенно свободный дух Маргарет проявился и в Анне. Она настояла на получении профессионального образования и, несмотря на сопротивление Сантано, не отрывалась от работы. Поэтому теперь ей было приятно увидеть искренний интерес в глазах Серхио. Он захотел увидеть ее магазинчик, и Анна не без гордости провела с ним целый день в городском центре ремесел. Помня о том, как он пренебрежительно отзывался о ее «предприятии» в их первую встречу, Анна с удовлетворением наблюдала за тем, как постепенно изменялось мнение Серхио, как она росла в его глазах. Все свои дела Анна вела с истинной точностью и скрупулезностью Арнотти, она учитывала каждый цент и не позволяла себе никаких излишеств. Серхио отметил про себя, что хотя сейчас девушка еле сводит концы с концами, вполне возможно, что при определенном стечении обстоятельств ей удастся добиться успеха — отсутствием целеустремленности Анна Арнотти не страдала. Когда они вернулись вечером домой, Сантано поджидал их в гостиной у камина с любимой газетой в руке. Анна знала, что дедушка любил вздремнуть в своем кожаном кресле и очень раздражался, когда его беспокоили, но в тот день он был на редкость любезен и ничем не выразил своего неудовольствия, когда Анна и Серхио, утомленные, но шумные и счастливые, вошли в комнату, громко разговаривая. Анна заметила лукавый блеск дедушкиных глаз, когда он время от времени поглядывал на молодую пару, и проклинала себя за то, что не может сдержать улыбку счастья. Ей приходилось напоминать себе каждые полчаса о причине необычайной любезности Серхио, иначе она чувствовала, что готова поверить в искренность его интереса к ней. О свадьбе больше не говорилось ни слова, и Анна была рада. Она делала вид, что этой проблемы не существует вообще, и, хотя это был не самый мудрый способ выхода из создавшейся ситуации, позорно прятала голову в песок и отказывалась смотреть в лицо реальности. Сантано много времени проводил наедине с Серхио, расспрашивая его о семье и бизнесе, но чаще ударяясь в воспоминания о своих детских и юношеских годах. Если Серхио и было скучно выслушивать деда, он ничем себя не выдал, и Анну восхищала его выдержка. Серхио больше не пытался воздействовать на Анну своей сексуальной привлекательностью. Он вел себя с ней как хороший приятель, кузен, кем он и был для нее в самом деле. Анна только теперь поняла, что даже когда Серхио Арнотти не пытался произвести впечатление на женщину, он был чрезвычайно привлекателен. Если раньше ее возмущало то, что он слишком выразительно на нее смотрит, то теперь не могла понять, неужели она до такой степени ему не интересна, что он ведет себя так равнодушно. В Анне проснулась кокетка. Нет, она не старалась соблазнить Серхио, привязать его к себе. Но она подсознательно стала тщательнее одеваться, укладывать свои прекрасные волосы, и смущенно краснела, когда замечала огонек одобрения в глазах Серхио. Прошло всего несколько дней с той пятницы, когда в их доме появился Серхио Арнотти, а Анне казалось, что пролетела целая жизнь. Весь мир теперь делился на две части: то, что было до Серхио, и все остальное. Она знала, что скоро наступит время расставания — Серхио и так провел слишком много времени в Америке, дела требовали его присутствия в Италии, и его многочисленные помощники постоянно звонили и просили совета. Анна и Сантано не раз были свидетелями его телефонных переговоров с невидимыми партнерами и сотрудниками, и каждый раз поражались, насколько краткими, точными и ясными были его указания. — Да, у парня голова соображает, — довольно говорил в таких случаях Сантано и искоса посматривал на Анну. Та намеренно игнорировала дедушкины намеки, но не могла не признать за Серхио определенных деловых качеств. Наконец наступил последний день пребывания Серхио в Америке. О дедушкином плане не было сказано ни слова, и Анна пребывала в состоянии некоторого недоумения. Неужели они передумали? Тогда зачем Серхио гостил у них целую неделю? Он не делал никаких попыток завоевать ее сердце, но Анна замирала от счастья всякий раз, когда его глаза цвета горького шоколада задерживались на ней. Анна чувствовала облегчение от того, что дедушка больше не заговаривал о замужестве, но не была уверена в том, что ей доставит большую радость отъезд Серхио. Ты никогда больше не увидишь Серхио Арнотти, сказала она себе, проснувшись в тот день ни свет ни заря. Странно, неделю назад она была готова пожертвовать годом жизни, лишь бы никогда не встречаться со своим дальним родственником, а теперь мысль о его отъезде наводила грусть. Возьми себя в руки, строго приказала Анна самой себе. Хватит киснуть из-за прекрасных глаз этого итальянца. Вспомни, дорогая, тебя ожидает работа, скоро выставка в центре ремесел, а у тебя почти ничего не готово. С этими ободряющими мыслями Анна принялась за подготовку прощального ужина. Сантано намеревался устроить небольшую вечеринку в честь Серхио Арнотти и пригласить своих самых близких друзей. Весь день Анна раздавала указания, контролировала, порой ругалась и очень нервничала, когда что-то делали не так, как ей хотелось. Она совсем сбилась с ног и чувствовала себя к вечеру абсолютно изможденной и совершенно неспособной на веселье. Но роль хозяйки дома должен был кто-то исполнять, и Анна со вздохом стала одеваться. — Господи, Анна, какая же ты красавица! — Вильма не смогла сдержать возглас восхищения, когда увидела Анну на пороге гостиной. Пышные волосы девушки были уложены в тугой пучок, подчеркивая правильный овал лица. Анна выбрала из всех своих нарядов платье ярко-зеленого цвета, гармонировавшее с ее изумрудными глазами. Оно плотно облегало фигуру, оставляя открытыми руки и спину. В маленьких ушках покачивались грушевидные жемчужины, подарок бабушки на двадцатилетие. Анна, не признававшая никаких украшений, почему-то любила эти сережки. Она была действительно великолепна, но стала еще прекраснее, когда в ярко освещенную комнату вошел Серхио Арнотти. От его восхищенного взгляда кровь прилила к щекам девушки, глаза заблестели, а Сантано и Вильма обменялись понимающими взглядами. — Гости же скоро начнут приезжать! — всплеснула руками Вильма и опрометью выбежала из комнаты. — Да, пойду в холл, вдруг кто приедет раньше времени, — пробормотал себе под нос Сантано и также поспешно покинул гостиную. Серхио и Анна не могли оторвать глаз друг от друга. Анна впервые видела его в смокинге, классическое сочетание черного и белого необыкновенно шло ему, и Анна в который раз поразилась его замечательной красоте. Даже несправедливо, чтобы мужчина выглядел так прекрасно, подумала она с грустью. — Вы чудесны, Ana. — Бархатные интонации в его голосе заставили Анну вздрогнуть. Ну почему я не могу контролировать себя в присутствии этого человека, подумала она, осознав, что ее волнение не осталось незамеченным. — Я никогда не видел более красивой женщины. Серхио подошел ближе. Он моментально растерял все свои приятельские замашки, к которым Анна привыкла за эту неделю, и снова превратился в опасного хищника, смущающего и ее сердце, и ее тело. Анна закрыла глаза, когда он подошел близко. Она чувствовала его дыхание и не могла заставить себя смело посмотреть ему в глаза. Она проклинала себя за эту слабость, но влияние Серхио Арнотти было слишком велико, чтобы она могла противиться ему. Серхио положил руку ей на талию и медленно привлек к себе. Анна с трудом сдерживала себя, чтобы не прильнуть к его насмешливым губам своим алчущим ртом. Воспоминания о первом поцелуе у нее в мастерской жгли душу, и Анна боялась, что не справится со своими эмоциями, если Серхио вздумается повторить тот опыт. — Анна, приехали Гриннеры. — Заглянувшая в гостиную Вильма сделала вид, что не заметила, что молодые люди стоят слишком близко друг к другу. — Конечно, я сейчас выйду, — спохватилась Анна. Она вышла из комнаты, даже не глядя на Серхио, опасаясь, что будет не в силах уйти от него, если он дотронется до нее еще раз. — Анна, дорогая, ты чудо! — Уже через несколько минут Анну теребили в холле со всех сторон. Джон Гриннер был давним другом и партнером Сантано Арнотти, а Анна была очень дружна со старшей дочерью Джона, Терезой. Сегодня вся семья явилась на приглашения Сантано: и высокий седовласый Джон, и его полная смешливая жена Элизабет, и их многочисленные дети: тоненькая Тереза, копия и гордость отца, мрачный Джон Гриннер младший, презирающий шумные светские вечеринки, пятнадцатилетние близнецы Питер и Малькольм и маленькая Бетти;— любимица матери. Сантано часто подшучивал над Джоном, называя его настоящим итальянским папашей, имея в виду количество детей в семье. Но Гриннер не оставался в долгу, указывая на то, что сам Сантано, видимо, не соблюдает традиции своей страны. Когда-то Джон был влюблен в мать Анны, которая отвергла его настойчивые ухаживания, но это было очень давно и теперь ничто не мешало ровным дружески отношениям двух семей. — Ой, Анна, кто он? — По выражению крайнего восторга на лице Терезы Анна поняла, что под «ним» имелся в виду Серхио Арнотти. Она повернулась. Серхио стоял на лестнице, внимательно и чуть свысока разглядывая собравшихся в холле людей. У Анны захватило дух. И не у одной Анны, так как Тереза судорожно схватила подругу за руку и больно стиснула. — Я в жизни ничего подобного не видела! — Искреннее восхищение Терезы покоробило Анну. — Это мой кузен, Серхио, — небрежно обронила она, делая вид, что лично она, Анна, не придает ни малейшего значения факту наличия великолепного родственника в доме. Увидев, что на него устремлены глаза обеих девушек, Серхио неторопливо начал спускаться по лестнице. Он поклонился, когда Анна представляла его Терезе, и холодно оглядел девушку с головы до ног. Было видно, что она не произвела на него большого впечатления. Но сама Тереза так и таяла. — Анна, а зачем он приехал сюда? Он уже долго у вас живет? Он женат? — И еще сотней других вопросов засыпала Тереза подругу за ужином. Анна устало отмахивалась от нее. Она не понимала почему, но ей было неприятно внимание Терезы к Серхио. Неужели я ревную? Этого не может быть! Или может быть? Анна посмотрела на Серхио. Тот казалось, был весь поглощен беседой со своей соседкой, некой миссис Драун. Миссис Драун была приятельницей Элизабет Гриннер и через нее вхожа в дом Арнотти. Никто не имел особого представления о том, как она жила, чем зарабатывала на жизнь и где, собственно говоря, находился мистер Гриннер. В ответ на прямые расспросы местных кумушек миссис Драун закатывала свои миндалевидные черные глаза и постепенно ее оставили в покое. Анна никогда особенно не любила эту женщину, а теперь просто возненавидела ее, наблюдая за тем, как она в открытую кокетничает с Серхио. Анна была готова разрыдаться и убежать в свою комнату. Только гордость и боязнь обнаружить свои чувства перед всеми удерживали ее на месте. Она нервно комкала салфетку в руке и почти не слушала, что лепетала Тереза, все внимание ее было поглощено немым разговором между Серхио и Дафной Драун. Женщина постоянно поправляла локон, выбившийся из прически, лишний раз проводя рукой по гладкой смуглой коже или задевая маленькое ухо, в котором поблескивал бриллиант. Она откидывалась назад на стуле, склоняла голову набок, всем своим видом выражая неподдельную заинтересованность в словах Серхио. И когда она, видимо, в порыве откровенности, положила руку на плечо Серхио и приблизила свои губы к его уху, Анна была готова вскочить и надавать нахалке пощечин. К счастью, ужин подошел к концу и гости разбрелись по всему дому. Анна была избавлена от необходимости наблюдать за Серхио. Она уселась с Терезой на маленький диванчик в холле под лестницей. Это было ее любимое укромное место, девчонками они часто прятались там, когда Сантано, разъяренный очередной проделкой внучки, грозился сурово наказать ее. Они сидели и разговаривали, и Анна уже стала забывать все, что произошло за ужином, как вдруг чья-то тень легла на них и знакомый голос произнес: — Надеюсь, что я не помешаю сеньоритам? Тереза засуетилась: — Ни в коем случае, присаживайтесь, пожалуйста. Анна хранила молчание. Серхио сел рядом, очень близко, коснувшись рукой ее бедра, и Анна ощутила знакомое волнение в крови. Несколько минут все трое молчали, потом Тереза принялась оживленно болтать, внося некоторую разрядку в напряженную атмосферу. Анна не говорила ни слова, наслаждаясь ощущением его большого горячего тела рядом, осознавая, что завтра он уедет навсегда. От этой мысли ей захотелось заплакать. — Серхио… — Эротичные модуляции голоса Дафны Драун заставили Анну вздрогнуть. Как она их нашла? — Серхио… — Миссис Драун смотрела только на него, игнорируя притихших девушек. — У Сантано в гостиной висит новая изумительная картина. Я бы хотела услышать ваше мнение о ней. Черные глаза женщины горели таким неприкрытым желанием, что Анне стало стыдно за нее. — Извините, миссис Драун. — Анна с удовлетворением отметила про себя и сухость его тона, и официальное обращение. — Но я ничего не смыслю в живописи. Вам лучше взять с собой мисс Гриннер, она признанный специалист. Тереза, последние полчаса распространявшаяся о том, что она увлекается театром и терпеть не может живопись, сидела, как громом пораженная. На Дафну было жалко смотреть, весь ее апломб куда-то подевался при столь неожиданном отпоре, ведь она была уверена в собственной неотразимости, но Серхио, оказывается, остался совершенно равнодушен к ее чарам. — Конечно, Дафна, я с радостью побеседую с вами. — К удивлению Анны, Тереза непринужденно поднялась и, взяв смутившуюся женщину под руку, повела ее в гостиную. Анна в растерянности смотрела ей вслед. — Ваша подруга очень умная девушка, — нарушил тишину Серхио. Анна вопросительно посмотрела на него. — Она поняла, что я желаю избавиться от них обеих, чтобы поговорить с вами. Серхио повернулся к Анне, но та не осмеливалась взглянуть ему в лицо, осознавая, как горят ее щеки и бьется сердце от его пристального взгляда. — Пойдемте. Здесь слишком людно. — Серхио встал, взял Анну за руку и уверенно повел ее через анфиладу комнат, чтобы найти уединенное место. Наконец они обнаружили, что пустует библиотека. Анна послушно уселась в кресло, пока Серхио закрывал дверь. Здравый смысл говорил ей, что слишком опасно для нее оставаться наедине с этим человеком, но разум тонул в бушующем море влечения, и Анна могла только повиноваться, но не принимать самостоятельных решений. — Я завтра уезжаю. — Слова Серхио камнем ложились на сердце Анны. — Я не могу больше задерживаться здесь, мне необходимо вернуться домой. Анна молчала. У нее не было сил поддерживать этот разговор. Разве он позвал ее только за тем, чтобы сообщить известные вещи? — Я хотел бы знать, — невозмутимо продолжал Серхио, — когда вы сможете приехать ко мне. Я думаю, свадьбу лучше сыграть через месяц, так что планируйте где-то на это время. Анна задохнулась от возмущения. — Да как вы смеете говорить о свадьбе! — Она вскочила и сжала кулаки. — Вы весь вечер глаз не сводили с Дафны Драун, а теперь имеете наглость назначать дату нашей свадьбы! Глаза Анны воинственно горели, но слова Серхио немного поубавили ее пыл. — Значит, вас смущает только моя любезность с миссис Драун, а против самой свадьбы вы ничего не имеете? Анна прикусила язык, но было слишком поздно, она выдала себя. — Я рад, что благоразумие одержало верх над юношеской взбалмошностью. Вы не пожалеете о своем решении. Серхио подошел ближе, и Анне захотелось заслониться от его неотразимой привлекательности. Ее тянуло к этому человеку с невероятной силой, и Анна не могла больше сопротивляться своим желаниям. Серхио взял ее пальцами за подбородок. Изумруд ее глаз утонул в непроницаемой черноте его взгляда. Одним сильным движением Серхио прижал девушку к себе. Его руки жадно дотрагивались до нее, и Анна обнаружила, что отвечает на его ласки с не меньшей страстью. Она слишком долго мечтала о нем, чтобы отказываться от него сейчас. Зачем отпускать его от себя, когда можно остаться с ним, любить его, наслаждаться его телом. Пусть он не любит ее сейчас, но ведь она несомненно привлекает его как женщина, и она сделает все возможное, чтобы со временем доказать ему, что любовь не такая уж глупость, как ему казалось. Серхио подхватил ее на руки и отнес на диванчик, стоявший в углу. Анна совершенно забыла о том, что они находятся в одной из главных комнат дома, полного гостей, при незапертых дверях, куда в любую минуту могут зайти. Она утонула в жажде обладания этим человеком, она умерла и родилась заново. Родилась для Серхио Арнотти, весь мир сосредоточился в нем одном… Анна чуть не закричала от наслаждения, когда он, не в силах больше сдерживать свое желание, резко вошел в нее. Их тела слились в единое целое, было так прекрасно ощущать себя частичкой его, что Анна желала бы, чтобы это продолжалось вечно. Время остановилось, люди исчезли, они остались вдвоем. Позднее, когда они лихорадочно приводили себя в порядок, Анна думала, что никогда еще не испытывала ничего подобного. Она была благодарна Серхио за то, что впервые почувствовала себя женщиной, любимой и желанной. Когда они невозмутимо вышли из библиотеки, никто бы и не догадался, какие страсти сейчас бушевали в старом доме Арнотти, если бы не сияющие глаза Анны. — У Анны определенно что-то есть с ее прекрасным кузеном, — ехидно заметила миссис Драун, проводив их глазами. Тереза ничего не ответила, только печально вздохнула. Всегда самые интересные мужчины интересовались только ее подругой, совершенно не замечая миленькую, но бесцветную по сравнению с Анной Терезу. Анна не помнила, как она проводила Серхио в аэропорт. Они молчали всю дорогу, он только держал ее за руку, и она старалась не думать о том, что увидит его только через месяц. Она боялась заговорить с ним, чтобы не разрыдаться и не рассказать ему о своих чувствах. Тридцать дней без Серхио. Невыносимо было даже представить. Она хотела бы знать, что чувствовал он в тот момент, когда настало время расстаться. Серхио был так же хладнокровен и непроницаем, как и в первую встречу. Анна осознала, что на самом деле ничего о нем не знает. Что ж, у нас целая жизнь впереди, чтобы познакомиться поближе, подумала она, наблюдая за тем, как самолет Серхио медленно выруливает к взлетной полосе. |
||
|