ГЛАВА ШЕСТАЯ

Старинная легенда гласит, что однажды очередной повелитель путешествовал в этих краях, и остановился в небольшой деревушке, у которой тогда и названия почти что и не было. Жители решили порадовать повелителя искусной выпечкой, которой славились на всю округу. Правителю настолько понравилось угощение, что он повелел назвать деревню Ням-Ням.

Постепенно деревня разрослась, превратилась в город, а спустя сотни лет стала столицей. Как люди относились к названию своего города? Как обычно, по-философски. Подумаешь, Ням-Ням. Есть названия и намного хуже. Например, тот же правитель после Ням-Няма посетил другую деревню. Жители которой не были так искусны в приготовлении еды. И случилось у правителя расстройство желудка… Сейчас мы не можем сказать, как назвали эту деревню, поскольку, в соответствии с указом Императрицы "О недопущении имен и названий нецензурных, неблагозвучных и безвкусных", город сей нынче обозначается как "***-***". Как это произносить никто не знает, да в этом и нет нужды. В разговорах используется старое название.

"История Двоехолмия", энциклопедия, том 16.

В "Списке самых опасных должностей Ням-Ням" — по версии авторитетной газеты "Орбс" — должность правителя государства занимала седьмое место — между сборщиком налогов и главным редактором журнала "Орбс".

Убить правителя мечтают многие — от одиночки-психопата до глав крупнейших гильдий, надеющихся занять его место. Не говоря уж про семейные разборки.

Соответственно, каждый правитель озабочен собственной безопасностью, для чего нанимает охранников.

Как ни странно, охранники так же занимают седьмое место — в "Списке самых опасных профессий Ням-Ням".

Количество охранников, телохранителей, меры безопасности зависят не от реального масштаба опасности, а исключительно от степени параноидальности правителя.

Хотя, как видно из истории, ни один из правителей Долины не покинул свой пост добровольно.

Поэтому любой адекватный правитель прекрасно знает, что его убьют. Но чем лучше охрана, тем позже это произойдет. А еще можно лучше относиться к собственному народу и поддерживать теплые отношения в семье — но об этом правители не задумываются.

Прежний правитель Ложбины ради экономии решил совместить гарем и охрану.

По сложившейся к тому времени традиции с наложницами заключался договор: наложница обязуется удовлетворять любые сексуальные пожелания правителя в любое время, а взамен получает питание, одежду, крышу над головой, небольшое денежное довольствие, а проработав достаточно долго — еще и пенсию, а также другие социальные льготы.

Вот как-то раз правитель и задумался: зачем я плачу деньги тем, кто, бывает, работает реже трех-четырех ночей в год? При гареме численностью более сотни наложниц это было обычным явлением. Сократить гарем оказалось сложной задачей — правитель не мог выбрать, от кого же избавиться. Тогда правитель и вспомнил про охрану, которая также большую часть времени бездельничает.

Он уволил половину мужчин-охранников, освободившиеся места частично занял нанятыми охранниками-женщинами, в чей трудовой договор включил дополнительные пункты, оставшиеся вакансии занял наиболее крепкими наложницами, прошедшими ускоренные курсы обучения телохранителей.

Днем его охраняли мужчины, а ночью — женщины. По большей частью, они были либо никудышными охранницами, либо некрасивы, либо плохи в постели.

Всегда приходится чем-то жертвовать, — грустно вздыхал правитель, утешая себя тем, что иногда встречаются исключения — женщины, сочетающие все три необходимых ему качества.

Новоявленная императрица выгнала большую часть охранниц, оставив лишь тех, кто действительно что-то умеет. В плане обеспечения безопасности, разумеется. И пошла дальше — создав охрану, состоящую на девяносто процентов из женщин. "Полк личной охраны", который возглавила Бьёра Дален — десятикратная чемпионка Двоехолмия по биатлону.

Амазонки — так в народе прозвали "полк личной охраны" правительницы.

Императрица полагала, что если охранник — мужчина, а нападет женщина, у нее будут явные преимущества. Мужчина в силу мужской психологии может сделать промашку, недосмотреть, ошибиться… У женщин много возможностей влиять на мужчину, даже если он — профессионал. Поэтому правительница набирала женщин, пользуясь тремя критериями отбора:

— Высокая стервозность.

— Мужененавистничество (при отсутствии лесбийских наклонностей).

— Профессионализм.

Первые два условия гарантируют предвзятое отношение к любому, кто находится поблизости, независимо от того, мужчина это или женщина.

В "амазонки" набирали только незамужних, а еще лучше — разведенных женщин. Особенно ценилось, если муж уходил к другой женщине. Высока вероятность, что такая охранница будет ненавидеть мужчин, а в женщинах еще больше чувствовать соперниц и ненавидеть их.

Однако наличие развода еще не гарантирует того, что женщина будет стервой и мужененавистницей. Поэтому при приеме на работу тщательно проверялась биография претендента, расспрашивались знакомые, проводились психологические тесты.

Стать охранником самой императрицы было нелегко, но такая работа и давала очень многое…

— Всем привет! — поздоровался Дженс, входя в кабинет.

— Привет, Дженс, — отозвался Том. Эльза промолчала, занятая изучением каких-то бумаг. — На, газету почитай!

Том протянул свежий номер "Полуправды".

На первой странице красовалась фотография уновцев: Дженс, Том и Эльза.

"Герои нашего города" — гласил заголовок.

Оставшись стоять возле Тома, Дженс впился взглядом в строки.

"Как уже всем известно, вчера преступниками был захвачен "Райский уголок". Это любимое заведение нашего города, одно из его величайших достояний, то, без чего невозможно представить современный Ням-Ням! Злодеи, захватившие "Райский уголок" и взявшие в заложники его сотрудников, а также клиентов (имена которых, к сожалению, остались неизвестны) выдвинули невозможные требования и угрожали уничтожить "Райский уголок" вместе со всеми, кто там находится. Страшно представить, что могло бы произойти, если бы не отважные работники УН: старший сотрудник Эльза Хокс и ее подчиненные Том Барнс и Дженс Клевальски. Люди, которые каждый день рискуют собой ради нас, ради того, чтобы мы жили спокойно и счастливо! В тот день, едва узнав о захвате "Райского уголка", отважные уновцы ринулись на помощь. Они проникли на территорию "Райского уголка", нашли и обезвредили взрывчатку, освободили заложников и уничтожили преступников! Их было всего трое — против сотни отъявленных злодеев, головорезов, для которых не осталось ничего святого! Которые посягнули, возможно, на самое дорогое, что есть у нас!

Доблестные уновцы прекрасно сознавали, какому риску подвергают себя, какой опасности, но это не остановило их!

"Мы знаем, какую ценность представляет "Райский уголок" для жителей Ням-Ням, да и всего Двоехолмия", — сказала Эльза Хокс. — "И мы готовы были спасти его любой ценой, готовы отдать жизнь — ради того, чтобы все люди могли и дальше пользоваться услугами "Райского уголка"".

Это — пример смелости и отваги, пример для всех нас.

К сожалению, многие подробности освобождения "Райского уголка" остаются неизвестны — материалы засекречены в интересах следствия. Ведь, возможно, организатор захвата остался на свободе! Но мы расскажем все, что известно на данный момент…".

— Можешь оставить себе, — предложил Том. — У нас уже есть.

— Спасибо, — поблагодарил Дженс и наконец-то прошел к своему столу.

Надо будет показать статью Эмили, — подумал Дженс, дочитав статью. — Эх, хорошо-то как! Это ведь самая известная газета в городе! Многие прочитают ее. Меня будут узнавать и говорить: "это он освободил заложников! Он спас людей от преступников! Жаль, в Осляндии эта газета не выходит, родители ни о чем не узнают.

Давно Дженс не испытывал такого. Наверное, с тех самых пор, как стал чемпионом курса по пятиборью и о нем вскользь упомянули в одной из местных газет.

— Что у нас на сегодня? Какой план?

— Увы, не такой, какой хотелось бы. Заняться расследованиями не удастся. Сегодня состоится финальный матч чемпионата Двоехолмия по шахматам. Нащеров против Лергиза. Один из них станет чемпионом Двоехолмия. Ты не помнишь, что было в прошлом году?

— Хм… что-то смутно припоминается…

— Фанаты гроссмейстеров учинили драку в центре Ням-Ням. Под горячую руку попали многие прохожие. Досталось и уновцам… Власти опасаются повторения тех беспорядков. Весь личный состав УН будет обеспечивать порядок на улицах. Так что готовься. Как начнется турнир, мы будем патрулировать город. Координатор определит, кто в каком районе. Собирайся по полной — бронежилет, шлем, дубинки. Должен представлять, насколько опасны фанатики шахмат.

Клевальски с тоской посмотрел на груду оружия, сваленную в углу.

Когда скажут собираться, тогда и займусь, — решил он. — А пока газетку почитаю.

Дженс сел за стол и раскрыл газету. Большая часть сообщений была посвящена захвату "Райского уголка".

"Патриарх Церкви Добродетели осудил жестокие действия сотрудников УН, и отлучил их от своей церкви. Преступники, захватившие "Райский уголок", объявлены святыми мучениками. Патриарх объявил, что все прихожане Церкви Добродетели будут три дня круглосуточно молиться за упокой душ преступников. Патриарх Церкви Развлечений и Прожигания Жизни, наоборот, заочно удостоил сотрудников УН звания Святых Благодетелей Первого Уровня, и проклял преступников. На лестнице Храма Бога Единого и Многообразного произошла Святая Битва между послушниками церквей. Точное количество погибших и раненых остается неизвестным. Теперь Патриархи должны оплатить стоимость ремонта Храма, а также заплатить большой штраф за нарушение закона, предписывающего проводить Святые Битвы за городом, вне населенных пунктов. Оба патриарха прокляли автора закона и отлучили его от своих церквей".

"С прискорбием сообщаем, что мир потерял одного из достойнейших людей, журналиста, честного профессионала, Иколая Пидасова…".

Да уж, достойнейший человек, — хмыкнул Дженс. — Известный скандалист, работавший в одной из желтой газет низшего класса, специализирующейся на поливании грязью всех и вся.

"…как настоящий журналист, он, рискуя собой, прибыл в "Райский уголок", захваченный преступниками, и погиб, добывая информацию…".

Славный город Ням-Ням, — подумал Дженс. — Только здесь преступники могут убить журналиста, прибывшего на место преступления после того, как вышеупомянутые преступники были обезврежены. И ни у кого не возникает подозрений, сомнений. Все всё знают, понимают — потому и вопросов не задают… Видимо, этот Пидасов умудрился облить грязью и кого-то из УН, а то и все управление целиком. А может, это и не уновцы постарались. Может, еще кто сумел подсуетиться. Война все спишет…

Ладно, что там еще пишут?

"Как нам стало известно, два дня назад на Левом Холме произошло столкновение Сил Добра с Силами Зла. Маги обоих МЯУ столкнулись в жестоком поединке, исход которого пока не известен. Но уже сейчас можно с уверенностью утверждать, что если победили маги с Левого Холма, то Силы Зла окончательно возьмут верх, и все Двоехолмие погрузится во мрак…".

Как же газетчики любят все усложнять, — подумал Дженс. — А когда и упрощать. Единственное, чего не любят журналисты — правду.

"Очередная акция протеста "зеленых" прошла сегодня возле Желтого Дома", — сообщалось в следующей статье. — "В этот раз экологи выступили против автомобилей, которыми пользуются некоторые службы, в частности, УН. Как известно, для работы двигателя машины используется солнечная энергия. На крыше автомобиля установлены антенны, принимающие солнечную энергию, которая впоследствии преобразуется в механическую. Так вот, экологи уверяют, что тем самым наносится невосполнимый ущерб окружающей среде.

"Антенны автомобиля забираются солнечную энергию, которая предназначалась планете", — заявил лидер партии "Убей человека — спаси природу". — "На питание растений, на прогрев воздуха и земли, на все остальное. Автомобили забирают часть солнечной энергии, нарушая баланс в природе, что ведет к непредсказуемым катастрофическим последствиям…"".

Из рубрики "Новости книжного мира" на последней странице Дженс узнал, какие же книги пользуются спросом у жителей Ням-Ням. Первое место занимал хитовый супербестселлер Кедра Навински "Теория компактности: как сделать так, чтобы в вашей раковине помещалось вдвое больше грязной посуды". Ему в затылок дышал недавно вышедший, но уже завоевавший сердца читателей бестселлер: "1000 и 1 способ избавиться от трупа".

Сразу под рубрикой "Новости книжного мира" шли рекламные объявления.

"Вы работаете и хотите зарабатывать больше?

Мы знаем, как!

Воруйте там, где работаете, а мы поможем с реализацией!

Обращайтесь по тел.:…".

"Колеса для телег! Рекламная акция! Спешите! Только до конца месяца! Купите три колеса по цене пяти, и четвертое получите совершенно бесплатно! Уникальное предложение — только у нас!".

Газета быстро закончилась, и Дженс решил подумать, чем же вооружиться.

О прошлогодних беспорядках Дженс помнил смутно. Шахматами он не увлекался, а после отчисления из университета вообще потерял интерес к какому-либо спорту. Да, вроде были какие-то беспорядки — но после каких соревнований их не бывает? Шахматы — игра интеллектуальная, ее фанаты — люди, как правило, образованные, интеллигентные, так что даже чемпионат мира вряд ли выльется во что-то грандиозное. Ну, пошумят, побуянят. Побьют стекла в домах. Подожгут пару фаэтонов, непредусмотрительно оставленных на улице. Набьют морды десятку-другому прохожих — этим все и ограничится. То ли дело футбол! Вот где масштабные погромы! С фанатами шахмат проще.

Спорт-бар "Пивной нокаут" был заполнен до предела. Десятки интеллигентов собрались, чтобы посмотреть решающий матч, последний в этом году, чемпионат Двоехолмия по шахматам.

На стене, на самом видном месте, висела металлическая шахматная доска размером метр на метр. На ней с помощью магнитов крепились фигурки. Работник спорт-бара передвигал фигуры в соответствии с указаниями комментатора, чей громкий, возбужденный голос доносился из установленного на полке рядом с доской радио.

— Нащеров занес руку над доской! — надрывался комментатор Дмитр Уездов. — И замер, в очередной раз просчитывая варианты! Какой же ход он намерен сделать? Какую фигуру выберет? Через несколько секунд мы это узнаем! Тысячи болельщиков затаили дыхание, ожидая, когда Нащеров сделает ход! Но он не торопится, снова и снова просчитывая варианты! Что же задумал Нащеров? Кажется, его рука больше склоняется к левому нижнему углу! В этой части находятся две пешки, слон, ферзь и ладья! Что же он выберет?! Попробуем просчитать! Если он возьмет пешку с клетки В3, то может сходить только на В4, что не несет быстрой выгоды, разве что полезно в долгосрочной перспективе. А если он планирует сходить пешкой, расположенной на клетке С2, то следующим ходом может создать угрозу слону противника. Но вряд ли это может являться целью Нащерова, ведь Лергиз в любой момент может увести слона без каких-либо потерь. А вот если Нащеров сходит ферзем, то появляются интересные варианты… — голос комментатора, постепенно терявший темп и напряжение, резко поднялся — и вот он решился, друзья мои! Нащеров взял ладью! Выбор сделан, и теперь он не может передумать! Но что это? Нащеров вновь замирает с поднятой рукой! Он снова думает! Как вы знаете, по правилам шахмат, если игрок взял фигуру, он должен ей сходить! Но у Нащерова имеются варианты, и он размышляет, не сделает ли ошибку! Еще есть возможность изменить ход! Ведь он взял ладью, и у него есть одна свободная клетка влево, шесть — вправо, три назад и четыре вперед! Четырнадцать вариантов! Что же он задумал? Почему так колеблется?! Создается ощущение, что Нащеров продумал интересную многоходовую комбинацию, и, чтобы не ошибиться, много раз проигрывает в уме возможные варианты. Как бы то ни было, очень скоро мы узнаем, что же он задумал! Немного терпения, друзья мои…

В спорт-баре стояла тишина. Затаив дыхание, фанаты всматривались в доску и вслушивались в пламенную речь комментатора. Напряжение достигло апогея. Хотя вряд ли кто из посетителей спорт-бара знал значение слова "апогей", а большинство приняли бы его за изысканное ругательство.

— Шесть эф! — взвыл комментатор. — Шесть эф! Теперь можно уверенно утверждать…

Тишина разорвалась множеством возбужденных восклицаний.

— Идиот! Надо было ходить…

— Сам ты идиот! Он задумал разыграть гамбит Петровского!

— Ни фига подобного! Гамбит Петровского не прокатит — у Лергиза подготовлена Ассийская защита!

— Надо было ферзем на 4h! Тогда бы он мог разыграть…

Началось бурное обсуждение, во время которого болельщики не забывали заказывать выпивку и закуску. Официанты сноровисто разносили заказы — пока Лергиз обдумывает ответный ход, болельщики не раз успеют выпить и закусить.

Приотворилась дверь, в бар незаметно проскользнул невысокий, щуплый паренек. Никем незамеченный, пробрался к стойке. Бармен сноровисто отдал ему выручку, и паренек так же быстро и незаметно покинул заведение. Бармен знал, что за дверью его ждут несколько крепких парней — охранники. Хозяин спорт-бара опасался, что если шахматные болельщики начнут буянить, кто-нибудь втихаря ограбит кассу. Поэтому его посыльный через каждые полчаса забирал деньги — если кто и наложит лапу на кассу, то возьмет немного.

Бармен с тоской посмотрел на часы. Закончится ли моя смена раньше, чем шахматный турнир? — думал он. Когда определится победитель, возможно всякое. И крайне велика вероятность погрома. Хозяину-то все равно — в стоимость еды и напитков заложены потенциальные расходы на восстановление бара. А вот работники всерьез опасались за собственные жизнь и здоровье. Шахматный турнир не ограничен во времени. Играют до победы — в трех партиях. И бармен очень надеялся, что успеет смениться раньше.

Дженс чувствовал себя неуютно. Бронежилет стеснял движения, давил на плечи. Справа на поясе болталась дубинка, слева — еще одна, поменьше. Начальство решило, что для предотвращения уличных беспорядков этого вполне достаточно.

Дженс не привык к дополнительным тяжестям, все время казалось, что что-то не так. Да еще дурацкий шлем — стоило его надеть, как начинала чесаться макушка. Да так сильно и назойливо, что ни о чем другом думать не удавалось.

А еще он удивлялся, как Эльза и Том, нацепившие на себя немного больше, как будто и не чувствуют никаких неудобств. Видимо, привычка.

Втроем они патрулировали местность возле спорт-бара "Пивной нокаут" в ожидании беспорядков. В случае необходимости, на помощь им должны были придти уновцы, патрулирующие соседние улицы. Только вот Дженсу казалось, что этого слишком мало…

К сожалению, организовать полноценную координацию всех групп уновцев было невозможно. Рации имелись только в машинах и участках УН. К тому же, Эльза решила машину не брать — толку от нее в такой ситуации немного, зато, если начнутся беспорядки, ее тут же разгромят.

Надеяться можно только на свистки — и на то, что другие уновцы придут на помощь.

Два коротких свистка — прошу помощи. Один длинный — дела хуже некуда, тревога! Один короткий свист или свист средний, между коротким и длинным — не успел досвистеть или свистнуть во второй раз, получил по башке и лежу без сознания. В лучшем случае.

Весь личный состав УН сегодня вывели на улицы. Кроме тех, кто сам по себе мог натворить беспорядков больше, чем шахматные фанаты. На крайний случай держали наготове даже ёблинский полк спецназначения, использующийся в особых случаях.

Например, если преступники захватывали заложников, то использовать ёблинов нельзя — убьют как первых, так и вторых. А вот если речь шла об уничтожении террористов, захвате крупной преступной группировки, окруженной там, где нет простых граждан, а также разгоне демонстраций пенсионеров, вышедших на улицы бороться за свои права — то тут равных ёблинам не было. Они всегда выполняли приказы — если те были короткие, четкие и понятные. Никогда не задумывались, не терзались вопросами морали. Мозги ёблинов слишком примитивны для того, чтобы они могли оценить опасность и отказаться от выполнения приказа, а чувства жалости, сострадания, сопереживания у ёблинов отсутствовали напрочь. Не были заложены генетически. К тому же, таких работников не жаль, да и обходятся недорого. А самое главное — если вдруг сменится политический курс, или, например, правитель решит сделать вид, что не отдавал сомнительного приказа УН (как, например, в упомянутом случае с пенсионерами), то и УН всегда может отречься от своей причастности, заявить, что ёблины, участвовавшие в разгоне, "какие-то левые" и не имеют к УН никакого отношения.

Сделать это совсем не трудно — ёблинам не выдавали ни форму УН, ни каких-либо документов и удостоверений. Более того, в документах УН весь полк значился одной позицией "Полк ёблинов, триста бойцов" без всякой конкретизации. Ни имен, ни других идентификационных данных. Даже командир полка — точнее, человек, отдающий приказы командиру полка, ёблину — не знал их по именам. Только каждое утро и вечер пересчитывал их. Если ёблинов оказывалось меньше — то он шел в ближайший бар и вербовал новых. Если больше — то не обращал на это внимания. Раз в месяц он же выдавал зарплату. Ёблины выстраивались в очередь (с драками, криками, визгами) — и каждый получал одинаковую сумму. Если деньги заканчивались, а в очереди еще оставались ёблины — значит, кто-то втихаря пробрался в казарму и примкнул к служивым в надежде получить денег на халяву. Либо кто-то получал зарплату дважды. Командир так и объяснял это ёблинам, предоставив им право самим разобраться, что же произошло, найти и покарать виновного, вернув себе деньги. И ёблины успешно справлялись с поставленной задачей.

Дженс прислушивался к шуму, доносящемуся из спорт-бара, пытаясь понять, сколько еще ждать до конца матча. Надо набраться терпения, дождаться, пока шахматисты сыграют. Потом — подождать, когда фанаты разбредутся по домам, надеясь, что они не выкинут чего-то особенного. Потом какое-то время еще патрулировать улицы "на всякий случай". И лишь потом можно со спокойной совестью отправляться домой.

Директор УН пообещал каждому отгул за этот день. Дженс уже договорился с Эльзой, что использует его завтра.

После нудной работы, долгого торчания на улице с кучей металлолома на теле, отдых совсем не помешает.

Еще прошло бы все нормально. Разумеется, совсем без хулиганства не обойдется, но пусть его будет немного. Так, пара фанатов побуянят, их усмирят, и на этом все закончится…

— Создается ощущение, что Лергиз не сдержит обуревающие его эмоции… Он покраснел, его руки дрожат, на лбу выступила испарина… Лергиз хватает доску, замахивается сбоку и наносит удар противнику в ухо!

Стоящий у доски работник спорт-бара мгновенно сорвал доску со стены и ударил ею проходящего мимо официанта. Так же, как невидимый Лергиз — сбоку в ухо.

— Нащеров опрокидывает стол на Лергиза, вскакивает, хватает доску и бьет ею сверху по голове!

Официант отобрал доску и ударил ею коллегу по голове.

— Лергиз наносит удар в челюсть! Удар настолько мощный, что Нащеров не удержался на ногах и упал!

Работник бара со всей силы ударил официанта — и тот, как и положено, упал, даже не подумав защищаться.

— Лергиз подбегает к сопернику и бьет его ногами!

— Ай… ты что так больно… — едва слышно прошептал официант, получая удары по ребрам. — Тише ты, сломаешь ведь!

— Но Нащерову удается встать! Он отбегает в самый угол, надеясь выиграть секунды, чтобы придти в себя! Но Лергиз не собирается ждать! Он тут же настигает соперника и толкает его в спину! Нащеров ударяется лицом о стену! Мы видим кровь на его лице!

— Не надо… кровь… — просит официант, но поздно — сильный удар бросает его на стену.

— Ах ты, отрыжка ёблина… — возмущается официант, разворачивается и бросается на коллегу.

— Нащеров пытается убежать, но Лергиз не дает ему это сделать!

— Получай, отрыжка ёблина, получай! — вопит официант, обрушивая на коллегу град ударов.

— Ты что? — удивляется тот, закрываясь руками. — Это не соответствует… Ай! Ой! Больно же! Ах ты…

— Наконец-то вмешивается судья, и двумя точными ударами отправляет обоих в нокаут! Первый тур закончен, и победа присуждается Нащерову! Да, это справедливое решение! Очевидно, что Нащеров бы победил, если бы партия была сыграна до конца! А если бы и не победил — Легриз должен быть наказан за то, что затеял драку! Итак, в первом туре победил Нащеров!

Два работника спорт-бара катались по полу, мутузя друг друга.

— Что за фуфло? — заорал кто-то из посетителей. — Что за туфту они гонят? На самом деле все не так!

В зале свистели и улюлюкали, недовольные действиями официантов. Прибежал вышибала, отвесил каждому пару мощных затрещин, сгреб в охапку и вышвырнул на улицу.

Бармен тут же назначил другого официанта перемещать фигуры на доске. Тот поспешил привести все в порядок.

Посетители постепенно успокаивались, налегая на еду и напитки. Скоро начнется второй тур…

Рауля, приятеля с университетских времен, Дженс заметил издалека. Массивная, накачанная фигура в два метра ростом и широченными плечами — такого трудно не заметить. Когда-то Рауль играл в футбол, и весьма неплохо. Но после пары пьяных драк его исключили из университета, какое-то время он играл за разные команды, но нигде не прижился. В конце концов, оставил попытки сделать спортивную карьеру, занялся чем-то другим — Дженс не помнил, чем именно — но остался поклонником футбола, посещая все матчи.

Дженс решил, что именно из-за своей любви к игре его приятель надел сегодня спортивную форму футболиста.

— Привет, Рауль, — окликнул Дженс. Приятель шел очень быстро, словно опаздывал куда-то, и не смотрел по сторонам.

— Дженс? — Рауль остановился, присмотрелся и шагнул на встречу. — Тебя и не узнать в твоем наряде! Ты что, в легавые заделался?

— Ну… типа того… но это временно…

— Да уж, от тебя никак не ожидал! Что ты здесь делаешь?

— Так ведь турнир шахматный сегодня. Чемпионат. Опасаемся беспорядков.

— Беспорядков? — Рауль как-то странно посмотрел на Дженса, потом на Эльзу с Томом. — Отойдем на пару слов. Нужно сказать тебе кое-что личное.

Они отошли в сторону. Рауль, косясь на уновцев, наклонился к Дженсу и прошептал ему в ухо:

— Будь осторожней. А лучше иди домой. Отпросись, скажи, что живот прихватило или еще чего. Посиди лучше дома.

— А что такое?

— Да нет, так, ничего… Ну или хотя бы держись подальше от спорт-баров. Ладно, извини, я спешу. Давай, увидимся как-нибудь!

И Рауль поспешил вверх по улице.

Некоторое время Дженс недоуменно смотрел ему вслед.

Что имел в виду Рауль? Почему советовал Дженсу идти домой? Он что-то знает? Почему не хотел, чтобы об этом услышали Эльза с Томом?

Дженс чувствовал — что-то здесь не то.

— Мы все слышали, — сообщила Эльза.

— На твоем месте я бы проследил за этим типом, — посоветовал Том.

Дженс посмотрел вслед приятелю. Тот был уже в конце улицы, но при желании еще можно догнать.

— Иди за ним и узнай, что он имел в виду, — приказала Эльза.

Дженсу не оставалось ничего другого, как подчиниться.

Сначала они — все трое — быстрым шагом, но без суеты, двинулись следом за Раулем. Как будто продолжали патрулирование. Как только бывший футболист свернул, Дженс побежал следом.

Добежав до поворота и осторожно выглянув за угол, увидел Рауля, все также быстро идущего куда-то. Дженс подождал, осторожно выглядывая из-за угла, когда приятель снова свернет. И вновь бросился вдогонку…

Вскоре они пришли. Рауль остановился возле крохотного особнячка, прошел через открытую калитку и вошел в дом.

Дженс вошел следом, и пробежал к дому. Осторожно заглянул в окно. Тут же отпрянул — в комнате сидели человек пятьдесят. Все, как на подбор, крупные, сильные. И в спортивной форме.

— Наконец-то все в сборе, — произнес кто-то невидимый. — Итак, повторим детали плана. Как и собирались, атакуем все шесть спорт-баров. Человек по пятьдесят на каждый. Цель нашей группы — "Пивной нокаут". Выдвигаемся, когда начнется второй тур. Бегом добираемся до цели, по пути ни на что не отвлекаемся. Нужно спешить, чтобы никто не мог нам помешать. Вваливаемся в клуб и бьем всех, кто там есть. Наверняка их больше, но они не ожидают нападения. К тому же — хлюпики шахматные, что они могут против нас? Бьем жестко, но не перебарщивать. И быстро — как только сопротивление прекратится, уходим. Идем по улице "Бухарской". По пути — "стандартная программа": бьем стекла в домах, поджигаем фаэтоны, пугаем прохожих. Если встретим легавых — по одиночке или небольшими группами — бьем их. Если встретим большую группу — меняем маршрут и отрываемся. В любом случае, добираемся до центра города, где встречаемся с остальными группами. Здесь — то же самое, только в большем объеме. Если на простых жителей Императрице наплевать, то здесь ей придется задуматься. Те, кто там живет, будут давить, глядишь, и отступится… Помните: наша цель — возобновление игр в футбол…

Дженс понял, что задумали футбольные фанаты. Год назад, после чемпионата Двоехолмия, группа особо буйных фанатов устроила масштабные погромы, едва не дойдя до Желтого Дома. В наказание Императрица распорядилась запретить футбол. Не только проведение чемпионатов, но и вообще, как игру. Запретила даже упоминать о ней в газетах или по радио. И теперь фанаты, значит, решили провести своеобразную акцию протеста — показать, что если футбол не будет возрожден, фанаты будут устраивать беспорядки. На взгляд Дженса, логики в этом мало — что устраивать беспорядки по поводу проигрыша любимой команды, что в знак протеста против закрытия футбола. Но, видимо, фанаты на что-то надеялись.

— …подходим к Желтому Дому, кричим лозунги, а потом разбегаемся, меняем форму на что-то другое, и прячемся, пока не пройдет шумиха…

А еще Дженс понял, что надо предупредить посетителей спорт-бара. Быстро стянуть уновцев к спорт-барам и остановить фанатов проблематично, особенно в отсутствие связи, а вот увести потенциальные жертвы из бара вполне возможно.

Дженс очень осторожно, стараясь не греметь доспехами и оружием, направился к выходу.

Только бы уйти незамеченным, — думал он. Если меня увидят…

Воображение рисовало жуткие картины. Дженс понимал, что в одиночку с полусотней здоровых, крепких, вооруженных мужчин он не справится. А судя по их настрою, они не остановятся перед убийством уновца. Поэтому уходил медленно, просчитывая каждый шаг. Один раз все-таки что-то звякнуло. Дженс замер, боясь пошевелиться, и прислушиваясь к звукам из дома. Не выглянул ли кто в окно? Не заметил его? Не бежит ли уже за ним толпа злобных фанатов?

Тихо…

Дженс выбрался на улицу и что есть сил побежал к своим…

Запыхвашись, Дженс подбежал к уновцам. Торопливо, запинаясь — выравнивать дыхание некогда — пересказал, что услышал.

— Надо предупредить шахматистов, увести их из бара…

Эльза вдруг замерла, вслушиваясь в гул голосов.

— У меня плохие новости, — наконец изрекла она. — Второй тур уже начался.

Где-то совсем рядом послышался шум…

Пятьдесят высоких, мускулистых парней в спортивной форме футболистов, с дубинками, кастетами и ножами, бежали по улице. Они вихрем пронеслись по дороге и, не встретив никакого сопротивления, ворвались в спорт-бар.

Уновцев на их пути не оказалось. И не потому, что те испугались и спрятались. А потому, что посчитали, что остановить такую толпу будет проблематично. Намного лучше подождать, пока они ввяжутся в бой, и уж тогда атаковать.

Заняв позицию возле стены бара — противоположную той, в которой имелась дверь — уновцы ждали подходящего момента. Когда шахматные фанаты, отойдя от шока, начнут сопротивляться, противник завязнет в борьбе и понесет первые потери — тут-то полицейские и атакуют.

Том, поглядывая на часы и прислушиваясь к звукам, доносящимся из бара, комментировал ситуацию:

— Нападение застало всех врасплох. Фанаты бьют всех подряд. Второй тур, болельщики выпили не так уж и много, сейчас опомнятся и начнется… Так, кажется, начинается. Кто потрезвее и находился дальше от входа, достали оружие и вступили в бой. Сейчас будут первые потери в стане нападавших. И те, кто более пьян, наконец-то встанут на ноги… Приготовились… идем!

Но добежать до дверей уновцы не успели. Снова раздался шум, да еще больший. К бару приближалась толпа ёблинов, и не маленькая — туш сто, не меньше. Уновцы замерли в растерянности, а ёблины ворвались в спорт-бар.

— Это ёблинский полк спецназначения? — поинтересовался Дженс.

— Непохоже, — задумчиво ответила Эльза. — Те должны быть в другом месте. Не могли придти так быстро.

— Тогда кто же это?

— Мне кажется, шахматные болельщики знали о планах футболистов. Или догадывались. Или предполагали что-то такое… И наняли ёблинов, чтобы те находились поблизости и помогли в случае чего. Давайте заглянем в бар, пора уж…

Эльза оказалась права. Ворвавшись в бар, ёблины накинулись на футбольных фанатов. Благодаря форме они выделялись из толпы и были прекрасной мишенью — не перепутаешь. Ёблины значительно уступали футболистам в физической форме, да и злобностью сейчас ненамного превосходили. Но их было вдвое больше, да и шахматные болельщики не оставались в стороне.

Некоторое время трое уновцев стоял на пороге, размышляя, что же делать. Придумать они так ничего и не успели. Их заметили.

— Легавые! — пронесся над головами визгливый крик.

— Мочи легавых! — заорал другой.

— Мочи! Мочи! Мочи! — подхватили остальные.

Классовая вражда сделала свое дело — мигом объединившись, шахматные и футбольные фанаты, а также ёблины, ринулись на уноцев.

Заняв позицию в дверях, трое уновцев успешно сдерживали нападающих. Секунд десять. Потом бурный поток выплеснул их наружу и растекся по улице. Вырвавшись из помещения, болельщики потеряли интерес к горстке легавых, обретя множество более интересных целей для приложения переполняющей энергии. Раздался первый звон выбитых стекол, первые крики попавших под удар прохожих. Футбольные и шахматные болельщики, первые — с дубинками и кастетами, вторые — с вилками и тяжелыми пивными кружками — бросились ломать и крушить все вокруг. Ведомая командиром группа футбольных фанатов двинулась вверх по улице — шахматисты не были их целью. Последние же, поддавшись азарту, присоединились к ним. Ёблины, для которых хорошая драка всегда стояла на третьем месте после выпивки и закуски, также ринулись вместе с толпой.

Эльза, Том и Дженс даже не пытались их остановить — самим бы выжить. Хотя они не были целью ни фанатов, ни ёблинов, ни один из оказавшихся рядом хулиганов не упускал возможности напасть на ненавистных легавых.

Удары летели со всех сторон, уновцы только и успевали отражать их, редко когда удавалось контратаковать. Вызванной подмоги нет — то ли у самих проблемы, то ли не смогли добраться. А если даже и прибудет десяток-другой уновцев с соседних улиц — что они смогут сделать?

Дженсу не первый раз приходилось участвовать в массовых потасовках — особенно в студенческие времена. Но никогда еще у его противника не было такого численного перевеса. Десятки человек вокруг. Сильные, здоровые футболисты с дубинами. Интеллигентного вида, но не менее опасные шахматисты с вилками. У одних в глазах — ненависть, у других — веселая злость. Кто-то всей душой ненавидит полицейских, а кого-то переполняет отрицательная энергия, и жаркая схватка — лишь развлечение, удовольствие от выплеснутого в кровь адреналина. Опасны и те, и другие — ошибешься один раз, свалят на землю, а там просто затопчут.

Но основная масса идет дальше, какое им дело до троих полицейских — впереди много других целей. Оставаться одним хулиганам не хочется, интереснее ведь в толпе, да и безопаснее. Вскоре вокруг уновцев остается лишь горстка заядлых ненавистников полиции. Осознав, что оказались почти на равных, они бы и рады сбежать, присоединиться к ушедшим, да поздно уже.

— Уфф… — Дженс дрожащей рукой вытер пот со лба. Оглядел поле боя, устланное бессознательными и близко к тому телами.

Неплохо, — подумал он. — Но ничто по сравнению с тем, сколько еще осталось…

Оглядев себя, Дженс убедился, что легко отделался — ссадины, ушибы. Ничего серьезного. Как и остальные.

— Отдохнули? — поинтересовалась Эльза. — тогда вперед, чего стоите? Догоняем их!

— Зачем? — поинтересовался Дженс.

— Догоним — придумаем!

— Что мы сможем с ними сделать?

— Ты — уновец, и должен сделать невозможное! Вперед, приказы не обсуждаются!

Еще не успев отдышаться, уновцы устремились в погоню.

Фанаты успешно громили все вокруг. Били стекла, поджигали фаэтоны, крушили деревянные заборы. Встречные прохожие либо с радостью присоединялись к хулиганам, либо подвергались короткому, но жестокому избиению. Начавшись в разных частях города, события развивались по одному сценарию, хоть и с небольшими отклонениями. Несколько толп двигались в направлении Желтого Дома, чтобы слиться в одну на площади перед ним. Бушующее море потопило отдельных пытающихся остановить беспорядки полицейских. Остальные уновцы либо прятались, либо — спешно сняв с себя все, что указывало на их принадлежность к УН — присоединялись к хулиганам.

В Ням-Ням всегда любили массовые потасовки, особенно на стороне превосходящей силы, поэтому жители присоединялись к хулиганам добровольно, повинуясь азарту и адреналину.

— Фут-бол! Фут-бол! Фут-бол! — дружно скандировали хулиганы.

— Шах-ма-ты! Шах-ма-ты! Шах-ма-ты! — вторили им интеллигенты.

— Жрат-ва! Пи-во! Жрат-ва! — присоединились ёблины.

— Равные права секс — меньшинствам! — вклинился тонкий голос.

На несколько секунд установилась тишина, потом возник небольшой шум, раздались звуки ударов, приглушенные вскрики, и тут же все стихло.

— Фут-бол! Фут-бол! Фут-бол!

— Шах-ма-ты! Шах-ма-ты! Шах-ма-ты!

— Жрат-ва! Пи-во! Жрат-ва!

— Увеличение пенсий!

— Фут-бол! Фут-бол! Фут-бол!

— Социальные льготы сотрудникам УН!

— Шах-ма-ты! Шах-ма-ты! Шах-ма-ты!

— Увеличить финансирование научных исследований свойств электромагнитно-волнового коррелирующего резонанса!

— Жрат-ва! Пи-во! Жрат-ва!

— Ну, догнали мы их, что дальше?

— Я думаю! — огрызнулась Эльза. — Держимся пока на расстоянии…

— И надеемся, что они вдруг успокоятся и разойдутся по домам.

— Тихо! Я думаю, не мешай мне!

Позади послышался цокот копыт. Оглянувшись, Дженс увидел всадника в уновской форме. Приблизивший к троице коллег, полицейский остановился.

— Приказ директора! Всем сотрудникам УН не препятствовать фанатам! Идти следом, а когда они выйдут на площадь перед Желтым Домом, перекрыть путь к отступлению. Если увидите других уновцев, передайте им. Я поехал искать остальных…

— Не препятствовать? — удивленно переспросил Дженс. — Но почему? И что значит — перекрыть путь к отступлению?

— Вот тут все как раз понятно, — мрачно ответил Том. — Когда хулиганы подойдут к Желтому Дому, охрана расстреляет их. А мы должны будем задержать тех, кто попытается бежать.

— Но… это же…

— У тебя есть другие предложения? — резко спросила Эльза.

— Нет, но…

— Приказы не обсуждаются, Дженс! Идем следом за фанатами и выполняем, что от нас требуют!

Как и планировал неизвестный дирижер, перед площадью все хулиганы слились в единую толпу. Еще немного — и они подойдут к Желтому Дому.

А посреди площади выстроилась цепочка феминисток. Женщин, наиболее активных членов партии. Около ста человек, они выстроились жиденькой цепочкой — без оружия, без защиты — поперек площади, перед Желтым Домом, преграждая путь хулиганам.

Толпа приближалась — уверенно, неумолимо, как стихия. Как вышедшая из берегов река разливается по полям.

Казалось, уже ничто не сможет остановить их. Цепочка феминисток, преграждающих дорогу — не в счет. Хулиганы легко сомкнут их и пройдут дальше, ко дворцу. Там их встретит охрана. А точнее — град стрел, арбалетных болтов, а потом и мечи. Охрана Императрицы будет стрелять на поражение. Пусть улицы утонут в крови, но во дворец не войдет ни один из преступников.

Дженс был уверен — охрана уже наготове. Боевые луки ждут своего часа, зажатые в сильных руках. Арбалеты заряжены и готовы в любой миг пустить смертоносные болты. Мечи — высшего качества, проверенные в боях — еще в ножнах, но в любой момент покинут их, чтобы пустить кровь нарушителям спокойствия.

Не меньше сотни человек погибнут в первые секунды боя. Остальные испугаются, бросятся бежать — но в панике будут топтать друг друга, а в спины убегающим полетят стрелы.

Кровавого побоища такого масштаба в Ням-Ням не было уже давно. Пару лет, по крайней мере.

Погибнут сотни людей. Ёблинов никто и считать не будет.

Но перед этим пострадают женщины. Те, что смело встали на пути преступников.

Ради чего? Зачем? В этом нет никакого смысла. Разве что показать — вот они, феминистки, какие.

Все равно глупо…

Толпа приближалась, не замедляясь ни на секунду. Они были полны решимости пройти ко дворцу, несмотря ни на что. Феминистки стояли столь же решительно…

Но силы были неравны.

Но тут над стройной цепью женщин зазвучали какие-то слова, команды. В руках феминисток появились небольшие предметы шарообразной формы, тут же полетевшие в толпу.

Долетая до хулиганов, шары разрывались, выпуская в воздух клубы дыма. Толпа замедлилась, вскоре остановилась совсем, окутавшись туманной пеленой. Дженс услышал крики, кашель, нечленораздельные звуки — а сквозь пелену можно было различить, как люди падают, корчась в судорогах.

Длилось это все не больше минуты — потом туман рассеялся, открыв взглядам любопытствующих распластанные на земле неподвижные тела.

— Что это было? — поинтересовался Дженс.

— Газ, — ответила Эльза. — Точнее, несколько разных газов. Слезоточивый, снотворный и нервно-паралитический.

— Газы… — задумчиво повторил Дженс. Ничего подобного он не слышал. Чтобы газы применяли как оружие? Видимо, до этого додумались лишь недавно.

Эльза подтвердила его предположения.

— Ученые, работающие на Императрицу, не так давно создали пробные экземпляры таких газов.

— Как же они попали к феминисткам?

— Те попросили. Попользоваться. Заодно испытать его в деле.

— Вы знали о том, что все так будет? — под "вы" Дженс подразумевал партию феминисток — Эльза ведь была одним из ее руководителей.

— Знали, — призналась Эльза. — Хотя далеко не все. Так, просочились крупицы информации. Остальное — предположение и догадки.

— Вы знали о готовящихся беспорядках. Но ничего не сделали, чтобы предотвратить их!

— Зато мы их остановили!

— Но ведь было бы лучше заранее принять меры!

— Кому от этого было бы лучше? Если бы фанаты не устроили все это сейчас, то устроили бы в другой раз. А так — мы преподали им наглядный урок.

Дженс задумался. Что-то в словах Эльзы и впрямь казалось разумным.

— Зато теперь все в Ням-Ням знают, что партия феминисток — это сила, с которой нужно считаться, — продолжила Эльза. — Женщины остановили беспорядки…

— Тогда уж не женщины, а наука. Химическое оружие…

— Заткнись. УН не смогла остановить хулиганов. А женщины — смогли. Вооруженную, агрессивную тысячную толпу — три сотни футбольных фанатов и шесть сотен ёблинов — остановили женщины!

— На самом деле их было меньше. Многие пострадали в столкновении друг с другом и уновцами.

— Неважно. Это все мелочи. Округлим до тысячи. Женщины навели порядок!

— Что ж ты про шахматных фанатов не упомянула?

— А что их считать? — удивилась Эльза. — Интеллигенты, мать их! И так понятно, что они слабее женщин. — Даже считать их не стоит.

Эльза знала о готовящихся беспорядках, — думал Дженс. — И могла их предотвратить. Вместо этого она позволила всему свершиться… чтобы продемонстрировать силу партии феминисток. Но ведь при этом пострадали люди! Те, кто устроили все это, те, кто пытался помешать, и те, кто случайно подвернулся. Сотни раненых, и еще неизвестно, есть ли убитые! Впрочем… по меркам Ням-ням, это сущие пустяки…

Дженс вдруг почувствовал, как устал. Напряжение спало, и организм прогнулся под стрессами, выпавшими за этот день. Думать ни о чем не хотелось, делать — тоже. Хотелось лечь и поспать часиков двадцать. А потом — ни о чем не думать и ничего не вспоминать.

Дженс поинтересовался, может ли идти домой. Эльза подумала и разрешила. Вряд ли что-то изменится и беспорядки продолжатся. Можно отдыхать.

Дженс шел домой, чувствуя себя совершенно опустошенным.

Сейчас я лягу спать, — думал он. — Завтра устрою себе выходной. Воспользуюсь обещанным отгулом. Высплюсь вволю! И весь день буду отдыхать. Пить чаи, мате. Слушать музыку. Читать книги. Как я успел соскучиться по всему этому! За каких-то два дня…

Дженс не знал и даже не мог предположить, что на следующий день его жизнь кардинально изменится. Раз и навсегда.