"Безумный мир. Случайное правосудие" - читать интересную книгу автора (Варнавский Андрей)

ГЛАВА ПЯТАЯ

"…богам Творец даровал вечную жизнь, а людям и другим разумным существам — жизнь вечную, но в разных воплощениях. Сыграв свою роль, человек отдыхает в месте, называемом Раем, а потом возрождается в новом амплуа — новом теле, новом месте, и играет новую роль. Чем лучше он играет, чем интересней его жизнь — интересней для Зрителей, приходящих посмотреть на мир, созданный Творцом — тем больше удовольствий доступны ему в Раю, тем лучше роль он получит при следующем воплощении…".


"История сотворения", том 2.


Изначальное название места, где, согласно древним преданиям, "отдыхали" люди между воплощениями, нам уже не известно. Слово "Рай" появилось позже, впервые оно встречается в древнеурюпинских источниках. Происхождение его довольно просто: оно образовано от слов "релаксация" — что в переводе с древнеурюпинского означает "отдых, расслабление", и "актер". Проведя аналогию между актером, играющим на сцене театра, и человеком, играющим в жизни, древние урюпинцы назвали это место Раем, что приблизительно переводится как "релаксационная актеров", то есть место, где актеры отдыхают между выступлениями.

(примеч. редактора).


Автомобилизм на Двоехолмии развивался очень медленно, и это было обусловлено множеством причин. Конечно, со временем прогресс возьмет свое. Появятся хорошие дороги, правитель разрешит всем желающим иметь в собственности автомобиль, изменится человеческий менталитет.

Каждый житель Ням-Ням будет обладать автомобилем, и не одним. Там, где раньше он пешком проходил за полчаса, теперь будет часами стоять в пробке. Дворы будут забиты механическими чудовищами, зеленые газоны изничтожены колесами, воздух отравлен выбросами, а тихие улочки превратятся в шумные, дымные, смертельно опасные дороги, на которых ежегодно будут гибнуть десятки тысяч человек — больше, чем в войнах.

Воинственно настроенная Лимона За даже не подозревала, что такое мирное и полезное на первый взгляд изобретение послужит причиной гибели стольких людей — в том числе и ненавистных ей мужчин.

Но до этого еще далеко, и большинство ням-нямовцев предпочитают ходить пешком.

Ням-Ням — город небольшой, его можно пройти из конца в конец за полдня.

А еще можно использовать немеханизированные средства передвижения. Например, те, кто близок к "высшим слоям общества" могут передвигаться с помощью паланкина. Однако использование такого средства передвижения ограничено законом, в котором, помимо прочего, уточняется, что носильщики "должны быть красивы, чисты, гладко выбриты, не иметь волос на открытых частях тела — за исключением головы, не иметь шрамов или чего-либо, что может быть противно эстетическим чувствам людей, также от них не должно пахнуть потом". Последнее должно осуществляться — в соответствии с тем же законом — удалением потовых желез хирургическим способом. Разумеется, удалить все потовые железы человека в принципе невозможно, но когда людей, принимающих законы, интересовала возможность их осуществления? Впрочем, в Ням-Ням суровость законов компенсируется необязательностью их исполнения, поэтому в центре города нередко можно было увидеть наемных рабов, переносящих своих господ-работодателей в паланкине.

Основным же транспортным средством жителей Долины оставались лошади. Чтобы удовлетворить потребности людей в лошадях, существуют конные фермы, где занимаются разведением лошадей — ездовых, тягловых, скаковых и даже боевых.

Одну из таких ферм, расположенную на окраине Ням-Ням, и решил почтить своим визитом Дженс Клевальски.

Ярко светило солнце, согревая теплыми лучами все вокруг. Зеленела травка, стрекотали кузнечики. Идиллию слегка нарушал запах навоза, но здесь даже он органично вписывался в общую картину.

По двору сновали рабочие, таская корм и мешки с сеном. Хозяин фермы обнаружился здесь же. Невысокий, плотный, скупой в движениях, с вечно задумчивым лицом. При этом обладал всеми чертами, необходимыми для успешного ведения хозяйства. Ферма по праву считалась одной из лучших в Долине.

Дженс направился к нему.

— Привет, Лерм, — поздоровался Клевальски.

Хозяин фермы медленно перевел взгляд на Дженса, будто только сейчас заметил его.

— А, Дженс, привет, — Лерм ответил на рукопожатие, пронзив Дженса испытующим взглядом, как будто пытался понять, какие изменения произошли с ним с момента их последней встречи.

— Рассказывай, как дела.

— Дела — отлично. Устроился на шикарную работу, деньги гребу лопатой, познакомился с прекрасной женщиной, глядишь, скоро дети появятся…

— Врешь, как всегда, — спокойно констатировал Лерм.

— Почему — как всегда? Как иногда. И на работу я и впрямь устроился…

— Опять каким-нибудь маляром или сантехником?

— Сантехником я никогда не работал!

— Конечно. Лично я бы тебя на такую работу не взял. Рассказывай, куда тебя в этот раз занесло.

Немного помявшись, Дженс признался, что работает в УН.

— И как ты докатился до такого? УН! А еще руку тебе пожимал… — Лерм демонстративно вытер руки о штаны. Причем обе. Проделано все это было с таким серьезным видом, что далеко не каждый понял бы, что Лерм шутит. — Вот вчера опять письмо пришло от твоего отца. Спрашивает про тебя. И что ему отвечать? Что его единственный сын подался в легавые? Он не переживет такого позора!

— Теперь ты врешь. Ничего он про меня не спрашивает.

— Ну да… не спрашивает, — признался Лерм. — Но ведь пишет! И я чувствую, что ему не безразлична твоя судьба. Хочется написать о тебе что-то хорошее — а что? Нет ничего хорошего!

— Вот и не пиши ничего. Может, хоть забеспокоится.

— Эх, Дженс, Дженс… когда уж ты за ум возьмешься?

— Не начинай, а? Я сюда не для этого пришел.

— Сколько тебе уж лет? Я в твои годы…

— Не важно, что ты в мои годы делал. Важно, что я буду делать в твои.

— Никакого почтения к старшим… — сокрушенно покачал головой Лерм. — Вот она, нынешняя молодежь. А все газеты, книги… Вот мы в детстве книг не читали, поэтому выросли порядочными, воспитанными людьми.

— Не ворчи. Лучше скажи, где Лекс.

— Как обычно, на заднем дворе…

Лексус и впрямь находился на заднем дворе. Он полулежал на лугу, подставив правый бок теплым лучам солнца. Заслышав шаги Дженса, заволновался, оглядываясь, а увидев, вскочил и радостно заржал.

— Привет, Лекс, — поздоровался Дженс, подходя ближе и трепля коня по загривку. Конь ткнулся мокрым, теплым носом в шею хозяина.

— Соскучился?

Конь фыркнул в ухо. Большой, красивый, абсолютно черный, за исключением белого пятнышка на лбу. Лексус — полное имя, сложенное из первых букв имен предков. Родители и, так сказать, бабушки-дедушки. Лекс, племенной жеребец, обладал отличной родословной и стоил целое состояние. Но даже в самые тяжелые года Дженсу не приходила в голову мысль продать его.

Дженс любил лошадей. С детства катался на них, и получал от этого удовольствие. Верховая езда стала одним из его любимых занятий. Недаром на первом курсе университета он стал чемпионом по пятиборью.

Когда наступили трудные времена, Дженс понял, что на какое-то время придется расстаться с любимым конем. Его ведь надо кормить-поить, ухаживать за ним. Дженс долго не хотел расставаться с любимцем, но тяжелые, нудные работы отнимали много сил и кучу времени, принося при этом весьма скромные доходы. Дженс понял, что ради Лекса он должен поступить именно так.

Дженс попросил Лерма — приятеля отца, с которым и сам был в хороших отношениях — присмотреть за конем некоторое время, пока найдет хорошую, стабильную работу и не улучшит финансовое состояние до такой степени, чтобы нанять слугу. Дженс знал, что у Лерма Лексу будет хорошо. Он позаботится о нем лучше, чем кто-либо.

Плохой период затянулся, но Лерм не возражал. На ферме было много лошадей, подумаешь, одной больше — одной меньше. Периодически Дженс навещал Лексуса. Как и в этот раз.

— Ничего, скоро все изменится, — сказал Дженс. Лекс внимательно посмотрел на него умными глазами.

— Да, понимаю, я говорю тебе это каждый раз. Но, может… А, ладно, давай лучше покатаемся…

Услышав шаги за спиной, Дженс обернулся…

И увидел ЕЕ.

Прекрасное создание, молодое и грациозное. В костюме для верховой езды — тонком, обтягивающем, подчеркивающим все прелести женского тела. Она шла к одной из лошадок, пасущихся вдалеке, но, почувствовав взгляд, обернулась.

Каштановые волосы разметались по её плечам, в карих глазах сквозила легкая тень насмешки. Слегка изогнутые брови, небольшой, правильной формы нос, чувственные губы…

Все это Дженс успел ухватить за доли секунды, а потом их взгляды встретились… И замерли на бесконечно долгий и вместе с тем бесконечно короткий миг.

— И что вы такого интересного углядели? — поинтересовалась девушка, разрушая застывший миг. Время вновь ринулось вскачь.

— Я… э-э-э…

А голос-то у нее какой! — отметил Дженс. — Красивый, бархатистый, даже не видя ее, влюбиться можно!

— Лошадка у вас… красивая… — наконец выдавил он.

— Неужели? — лукаво улыбнулась Она.

И ловким, грациозным движением вскочила в седло.

Дженс, не мешкая, последовал ее примеру. Как и она, одним движением, не касаясь стремен. И, в детском желании показать свою удаль, пришпорил коня и рванул вперед.

Конь, стосковавшийся по любимому хозяину и свободе, не подвел. Ринулся в галоп так, что ветер свистел в ушах. Легко перемахнул через ограду и поскакал вдаль. Но не прошло и минуты, как грациозная наездница нагнала их. Некоторое время они шли бок о бок, пытаясь вырваться вперед. Подгоняя коня — хоть в этом и не было нужды — Дженс краем глаза наблюдал за девушкой. Легко выдерживая бешеный галоп, она ровно сидела в седле, ловко управляя конем. И было в ней столько красоты, грации, природной страсти, что Дженс не мог оторвать взгляда.

Они вихрем промчались по дороге, до первых домишек соседнего города, и, не сговариваясь, одновременно притормозили. Развернули коней.

— Еще раз? — предложила незнакомка.

— А может, просто прогуляемся?

— Хм… Почему бы и нет?

Обратно ехали не спеша. Сначала — молча. Дженс, делая вид, что смотрит за дорогой, исподтишка посматривал за красивой наездницей, не в силах налюбоваться ею. Та пару раз ловила его взгляд, и Дженс поспешно отворачивался, едва не краснея.

— Вы хорошо ездите на лошадях, — попытался сделать комплимент Дженс.

— Спасибо. Между прочим, я трижды побеждала на чемпионатах Ням-Ням по биатлону.

— Надо же! — восхищенно воскликнул Дженс.

Биатлон — один из любимых видов спорта ням-нямовцев, и смысл его заключается в скачке на лошадях со стрельбой из лука. Нужно проскакать дистанцию — пересеченную местность — быстрее других, да при этом еще — на скаку — поразить мишени.

— Вы тоже… неплохо скачете.

Если бы это сказал мужчина, Дженс мог бы и обидеться на "неплохо". Но из уст столь очаровательного создания он готов был услышать и не такое.

— Тоже есть кой-какие успехи… Был чемпионом университета на первом курсе. По пятиборью. Верховая езда, фехтование, плаванье, стрельба из лука, рукопашный бой. Кстати, меня зовут Дженс.

— Не помню, чтобы я спрашивала ваше имя.

Девушка улыбнулась, показывая, что шутит, и представилась сама:

— Эмили.

— Красивое имя.

— Банальный комплимент.

— Это не комплимент. Это всего лишь констатация факта.

— Уже интересней. Констатация факта? Вижу, вы человек образованный.

— Угу. Аж первый курс университета закончил.

Дженс тут же пожалел о сказанном — кто знает, как отнесется к такому заявлению Эмили?

Но она лишь улыбнулась.

— Вы меня удивляете.

— Я и сам себя порой удивляю. Такой вот я удивительный человек…

Они незаметно разговорились, быстро перейдя на ты. Дошли до фермы, потом вновь устроили соревнование, обратно также шли не спеша.

— Может, прокатимся еще разок? — предложил Дженс, когда они вернулись на ферму.

— Увы, не могу, — ответила Эмили, ловко спрыгивая с коня. — Дела. Нужно идти.

— Может, встретимся завтра вечером? — предложил Дженс. Сердце замерло в ожидании ответа.

— Встретиться? — Эмили задумалась. Больше из кокетства.

— Сходим в кафе. "Сытый слон", например.

— "Сытый слон"? — удивилась Эмили. О работе Дженса она не знала. — Это же кафе лега… уновцев!

— Ну… да… — смущенно ответил Дженс. — Но там прекрасная кухня! Обслуживание — я такого нигде не встречал! К тому же, вечером там никого не будет. Рабочий день уновцев закончится, они дома будут. Они в кафе только обедать да иногда завтракать заходят. Может быть, мы будем одни…

А еще там можно пообедать в долг, мысленно добавил Дженс.

— Я подумаю.

— Э… а как мне узнать твое решение?

— Приходи к шести часам. Если я там буду — значит, согласилась. Если нет, то… сам понимаешь. Но на всякий случай подожди. С полчаса. Вдруг я опоздаю?

— Договорились, — согласился Дженс. Подумав при этом, что прождет и час, и два, а то и просидит до закрытия кафе…

Эмили передала коня работнику, помахала Дженсу ручкой и быстрым шагом покинула ферму.

Заметив неподалеку Лерма, Дженс подошел к нему.

— Кто эта девушка?

— Эмили? Да так, приходит иногда покататься. Она раньше работала у меня. Потом нашла что-то поинтереснее. Но лошадь свою оставила здесь. Причем, должен заметить, оплачивает ее содержание. В отличие от некоторых.

— Я же тебе говорю, у меня временные трудности…

— Уже сколько лет?

— Как только я найду хорошую работу, я все оплачу.

— Да ладно, я же шучу. Не надо мне денег.

— Чем шутить, расскажи лучше про Эмили.

— Что, запал на нее? Ну что ж, девушка неплохая. Симпатичная, вежливая. Что тебе про нее рассказать?

— Что знаешь.

— Не так уж и много. Я больше семью ее знаю. Они тоже занимаются разведением лошадей, только в меньших масштабах. Семья живет в деревне Сонная Моська, Эмили там родилась. Шестой ребенок в семье. И первая дочка.

— Мда… чувствую, несладко ей пришлось.

— Угу. Рассказывала, что постоянно приходилось драться с братьями. А если и играть, то в пацанячьи игры. А еще сильно любила лошадей, помогала родителям. Выросла — захотела в город. В столицу. Что в глуши пропадать? Отец попросил принять ее на работу, хотя бы временно. Но работала она хорошо… в отличие от некоторых. Я не пожалел. Толковых работников, знаешь как трудно найти… Так вот, работала она хорошо, я ей платил даже больше, чем другим. А потом она увлеклась биатлоном. А чтобы чего-то добиться в спорте — да и в любом другом серьезном деле — надо целиком посвятить себя ему. У нее не оставалось времени на работу, а соревнования уже приносили некоторые доходы. Вот, уволилась она. Дальше я о ней почти ничего не знаю. Несколько раз побеждала в чемпионатах. Потом ушла из спорта, привела лошадь ко мне. Говорит, времени нет, чтоб заниматься ею. Но приходит иногда. Чем сейчас занимается — не знаю.

— Понятно… А как ее найти?

— А вот этого я тебе сказать не могу.

— Ладно, неважно. Я вообще просто так поинтересовался, из любопытства.

— Я заметил, — многозначительно хмыкнул Лерм.

— Ладно, мне пора идти. Надеюсь, теперь буду заходить почаще…

Домой Дженс шел в самых радужных чувствах, не замечая ничего вокруг. Душа пела, мир казался прекрасным, да и люди вокруг…

Сейчас настроение Дженса не могли испортить даже обитатели Ням-Ням. В том числе и бандитского вида троица, преградившая дорогу.

Человек и ёблины. Погруженный в задумчивость, Дженс едва не столкнулся с ними.

Человек демонстративно поигрывал кастетом, ёблины держали дубинки. И все трое смотрели на него.

— Э-э-э… вам что-то надо?

В прежние времена Дженс и разговаривать с ними не стал, однако сегодня у него было настолько романтическое настроение, что даже эта троица, наверняка занимающаяся противозаконными делишками, не могла вызвать в нем негативных эмоций.

— Ага! — воскликнул, радостно скалясь, человек. — Давай решим наши проблемы быстро, без лишних вопросов, эмоций, переломов рук и ног, выбитых зубов и прочего… ты отдаешь нам все деньги, а мы тебя не трогаем, и ты идешь своей дорогой. Мы тебя надолго не задержим… По-моему, размен очень хороший…

— Я — сотрудник УН! — возмутился Дженс.

— Ну и че? — удивился главарь. — Понимаю, зарплата маленькая, но хоть что-что… Сто старушек — сто рублей, как говорит один мой знакомый с погонялом Раскольников…

— Рад бы вам помочь, парни, но я уж забыл, когда последний раз видел их, деньги эти…

И вновь — Дженс пытался уладить дело мирно, чего в прежние времена за ним не водилось. Ибо исход известен заранее — это ж Ням-Ням!

Но благодушное и миролюбивое настроение не хотело отпускать.

— Охотно верю, — все так же скалясь, сообщил человек. — Но надо проверить. А вдруг ты их спрятал где-нибудь в потайном кармане и забыл, а?

— Вы напрасно тратите время. Ничего у меня нет.

— Упорствуешь, значит, — улыбка главаря слегка поблекла. — Что ж, ты сам выбрал…

Он демонстративно медленно начал надевать кастет. В этот момент один из ёблинов, надеясь, что внимание Дженса приковано к главарю, подскочил сбоку и замахнулся дубинкой.

Потом, вспоминая эту сцену, Дженсу казалось, что он словно выпал из мира. Погруженный в думы об Эмили, пребывая в эйфории, он не отдавал отчета в своих действиях. На душе было тепло и радостно, и думать о приземленном, грязном не хотелось совершенно.

Дженс полуразвернулся, поднял руки, снимая удар, и наработанным движением сломал ёблину руку.

Дикий вопль прокатился по улице, не вызвав ничьего внимания. Обычное дело.

Главарь ударил рукой с кастетом в живот. Дженс скрутился вбок, пропуская удар по касательной, и тут же нанося удар левой ногой в колено. Удар был сильным, точным. Громко хрустнуло, и человек упал. Третий грабитель развернулся и бросился бежать. Ёблин, обхватив здоровой рукой травмированную и прижав ее к телу, поспешил за приятелем. Лишь человек остался. Он сидел на мостовой, морщась от боли, держа ладони на колене, и с ненавистью смотря на Дженса.

— И что ты на меня так смотришь? — улыбаясь, спросил Дженс. Присел рядом на корточки. — Больно? Извини, не хотел. Правда. Но это было самым эффективным способом остановить тебя. Если честно, мне даже немного жаль. Все мы люди. Даже те, ёблины… тоже ведь разумные существа. Все мы — создания Творца. И мы равны. Я не лучше тебя, а ты не лучше меня. Все мы — равны пред ним. Прости, что причинил тебе боль. И тем двоим передай. Я ничего не имею против вас. Никакой злости или ненависти. Я только защищался. И вам советую, во избежание повторения подобного в будущем, прекратить занятия грабежом. Ведь в мире есть столько интересного! Столько всего, чем можно заниматься! Неужели вы собираетесь всю жизнь грабить прохожих? Глупо. И добром не кончится.

Дженс поднялся.

— Все люди — браться, — напомнил он напоследок одну из заповедей Творца. — Прощай, брат мой, и прости за то, что я тебя обидел.

Дженс пошел дальше, почти не чувствуя ненавидящий взгляд в спину.

— Я тебя найду, философ долбанный! — злобно прошипел главарь. — И прибью! Не знаю, чем ты обкурился… но ты пожалеешь об этом…

* * *

Дженс проснулся в чудесном расположении духа. Некоторое время полежал, вспоминая вчерашний день и чувствуя, как душа парит где-то высоко в небесах.

Бодро вскочил, принял душ, негромко напевая, и вышел в сад.

Интересно, успею я сегодня попить мате или не успею? — думал он, аккуратно срезая тонкие веточки.

Из дома донесся звонок телефона.

Не успею, — подумал Дженс. Впрочем, не особо огорчившись — после вчерашнего дня его душа пела и не желала обращать внимание на земные мелочи.

— Слушаю, — произнес Дженс, сняв трубку.

— В управление! — рявкнула трубка голосом Эльзы. — Немедленно!

И дальше, чуть смягчившимся тоном:

— Дженс, я серьезно! Объявлена тревога, приходи как можно быстрее!

— Что случилось?

— Объясню на месте.

Тревога, видите ли… — саркастически думал Дженс, одеваясь и рассматривая себя в зеркало. Аккуратно причесался, протер туфли. Покрутился перед зеркалом, выискивая малейшее нарушение во внешнем виде.

Вновь зазвонил телефон. Дженс не стал отвечать, предполагая, что звонит Эльза — поторопить его.

Вряд ли она звонит за тем, чтобы сказать, что тревога отменена, — подумал Дженс. — Сделаю вид, что уже вышел.

Удовлетворенный внешним видом, Дженс вышел из дома и прогулочным шагом отправился на Ивановку, тридцать восемь.

Ярко светило, ласково пригревая, солнышко, дул легкий, свежий ветерок. Дженс шел, наслаждаясь чудесной погодой и радужным настроением.

В пути он вспоминал вчерашние события.

Посещение конной фермы, знакомство с чудесной девушкой Эмили, их разговор. И конечно, он мечтал о предстоящем свидании, стараясь не думать о том, что она может не придти.

По суете, царящей вокруг здания управления УН, Дженс понял: и впрямь случилось что-то серьезное. На всякий случай он ускорил шаг и придал лицу озабоченное выражение.

Эльза нервно расхаживала по комнате, Том сидел за столом и о чем-то размышлял.

— Садись, — приказала Эльза, кивнув на стол Тома.

По тому, что Эльза не накричала за опоздание, Дженс понял: дела еще хуже, чем ему показалось вначале.

Он потащил свой стул к столу Тома, Эльза села рядом.

— Значит, так, — голос Эльзы был суров и строг. — Два часа назад неустановленные лица захватили "Райский уголок".

— Что???

— Ты не ослышался. "Райский уголок". Преступники захватили заложников — всех, кто там находился. Сотрудников, а также их клиентов, среди которых вполне могут находиться известные и влиятельные лица. Преступники уверяют, что заложили взрывчатку в некоторых зданиях. Их требования нам пока неизвестны. Точнее, начальство УН не стало нам их сообщать. Численность преступников, национальность, вооружение — неизвестны. Спецназ готовится к штурму, но, сам понимаешь, дело очень деликатное. Никто из работниц — и уж тем более клиентов — не должен пострадать. Сам знаешь, сие заведение пользуется большой популярностью, и сейчас там могут находиться…

— Ты уже говорила, — прервал ее Том. — Весьма известные и влиятельные лица.

— Да. Они должны остаться в живых, более того — сохранить свое инкогнито. Если пострадает кто-нибудь из "девочек", нам тоже не простят. Там все — профессионалки высшего класса. Опытные, умелые. Здоровые. Ну, и так далее… Нашей троице поручено провести разведку.

— Почему нам? — вырвалось у Дженса.

— Во-первых, мы — ОРВ. Отдел Расследования Всего. Во-вторых, мы самые лучшие…

— А в-третьих, нас не жалко, если что, — тихо пробормотал Том. Эльза сделала вид, что не услышала.

— Значит, так… — Эльза придвинула к Дженсу лист бумаги с нарисованной на ней схемой. — Мы с Томом, пока тебя ждали, набросали примерный план местности. Кое-кто — не будем показывать пальцем — хорошо знаком с "Райским уголком".

Том слегка покраснел и весьма заинтересовался светильником, подвешенным к потолку.

— Значит, так. Вся территория обнесена высокой каменной стеной. Вот здесь — основной вход. Здесь же обычно находится десяток слуг-нибейлунгов и охранников-людей. Что с ними сейчас, неизвестно. Либо убиты, либо взяты в плен. Вот это здание — основное. Здесь принимают тех клиентов, кто любит заниматься этим без особых затей, или у кого нет денег на что-то большее. Шесть этажей, на каждом — два десятка номеров. От простеньких до "люкс". Вот здесь — больница, точнее, ее имитация…

— Несколько помещений, стилизованных под больничные палаты, — пояснил Том. — Только, в отличие от настоящих, там действительно чисто. — Главное — это, конечно, персонал. Девушки, изображающие медсестер. В белых халатиках, все такое…

Эльза метнула в Тома гневный взгляд, но промолчала. Указала на карте следующее здание.

— Это — школа. Имитация, разумеется. Комнаты, стилизованные под учебные классы. Парты, доски. Персонал изображает учителей…

— Там не только учебные классы, — вставил Том. — Еще спортзал есть с душевыми…

— Какой у нас ценный источник информации, — иронически заметила Эльза. — Видать, часто там бывал.

— Я же тебе объяснял…

— Да ладно, мне-то что? — удивилась Эльза. — Чего ты стыдишься? Я тебе что, жена, что ли?

Том не ответил.

— Вернемся к плану. Вот здесь — несколько домов… Просто домов. Для тех, кто предпочитает горничных, служанок, другой обслуживающий персонал. Здесь — искусственный водоем. Для тех, кто любит забавляться в воде. Вот тут — маленькая роща. Специально выращенные деревья, мягкий газон — для тех, кто любит заниматься этим на природе. Вот практически все, что мы знаем. А, чуть не забыла. Вот здесь — секретный выход. Иногда бывает полезен. Хозяева "Райского уголка" гарантируют своим клиентам безопасность и анонимность, но бывает всякое. Иногда, заподозрив супруга или супругу в посещении сего заведения, наведываются такие люди, не впустить которых невозможно. Или очень опасно для жизни. Даже с охраной, которая здесь на высоком уровне. В таких случаях вышеупомянутых супругу или супруга нагрянувшего с проверкой лица тайно выводят через этот ход.

Мы надеемся, что преступникам он неизвестен, и проникнем на территорию "Райского уголка" через него. Наша задача: собрать информацию. Примерное количество преступников, национальная принадлежность, оружие, какие объекты заняты, где содержатся заложники. По возможности обнаружить взрывчатку и обезвредить ее. Для выполнения задачи нужна скрытность и незаметность. Если нас обнаружит противник, действовать по обстоятельствам. Директор УН официально разрешил стрелять на поражение — даже при отсутствии сопротивления. Мы должны сделать все, чтобы заложники не пострадали. План простой: проникаем через тайный ход и обследуем территорию. Идем в полной уновской форме. Если нас обнаружит противник, притворяемся работниками "Райского уголка". Теми, кто играет роль уновцев.

— Что-то я не припомню на карте здание, имитирующее управление УН, полицию, или хотя бы тюрьму.

— Но оно есть… По словам Тома. Только он не знает, где оно находится. Слышал, но не бывал там. Интересно, почему?

— Я тебе уже раз сто объяснял — я был там по вызову! Там произошло преступление, и я его расследовал! Ты тогда была в отпуске…

— Как интересно! Только я в отпуске — так у тебя дела в "Райском уголке".

— Да ладно тебе, говорю же, я был там по работе! И в школе, и в больнице, и в основном здании. Остальное видел мимоходом. А здания УН и тюрьмы в стороне, я там не бывал, расследование не касалось той части.

— Да ладно, что ты так переживаешь? Я тебе не жена, не любовница, мне-то что? Передо мной можешь не оправдываться.

— Я и не оправдываюсь! И не собираюсь оправдываться!

— Может, вернемся к делу? — напомнил Дженс.

— Да, к делу. Так вот, идем в полной форме. Если нас обнаружит противник… Лучше так. Оружие, разумеется, берем с собой. Если сталкиваемся с преступником-одиночкой или небольшой группой, нейтрализуем захватчиков. Если с большой группой, с которой справиться не сможем, притворяемся работниками "Райского уголка".

— Работники "Райского уголка" — и с оружием?

— Ну да. Почему бы и нет? Некоторые такое любят. Да, Том?

— Мне-то откуда знать? — буркнул уновец.

— Детали обсудим в дороге. Вооружаемся и едем.

Дженс нехотя поплелся к куче оружия в углу. До сих пор он не нашел времени и желания, чтоб разгрести все это. Но не идти же к опасным преступникам без оружия! Придется что-то брать…

— Они что, совсем психи? — поинтересовался Дженс, роясь в куче оружия. — Неужели не понимают, чем это грозит? Даже если они получат желаемое и сбегут, их же все равно потом найдут! И на куски порвут! Тут такие интересы замешаны…

— Видимо, на что-то надеются… — ответила Эльза, открывая личный сейф. Краем глаза Дженс заметил, что она достала, и присмотрелся внимательней. Это был револьвер.

Новое оружие, существование которого стараются держать втайне от обывателей. Изготовляется только в одной, хорошо засекреченной и тщательно охраняемой, мастерской, принадлежащей, разумеется, правительству. Изготовление каждого образца происходит под строжайшим контролем, и выдается только доверенным лицам. Всего на данный момент револьверов существовало чуть больше пятидесяти штук. Два — у правительницы, десять — у особо доверенных лиц из охраны императрицы, остальное — у таких же доверенных лиц в армии, УН, и спецподразделениях. При изготовлении револьвера уже известно, кому он предназначен, конкретному человеку или службе. Если человеку — то на рукояти гравируют имя будущего владельца. Если службе — то, соответственно, название службы и порядковый номер. Ну а уже внутри службы, в документах обязательно указывалось, кому именно выдано оружие.

Не легче обстояли дела и с патронами. На каждой гильзе также гравировали имя будущего владельца или название службы и порядковый номер револьвера, которому предназначались боеприпасы.

Эльза нежно, даже с любовью, посмотрела на оружие.

— Уй ты мой хорошенький, такой славный…

Эльза нежно погладила ствол, поцеловала барабан.

— Такой большой, красивый…

Том украдкой вздохнул, наблюдая за Эльзой.

— Люблю оружие, — призналась Эльза. — Тем более такие мощные пушки. Маленькая слабость… Женщине вполне простительно.

Следом она взяла кобуру и стала прицеплять ее.

— Думаю, даже самый тупой ёблин, увидев работницу "Райского уголка" с револьвером, поймет, что тут что-то нечисто, — заметил Дженс.

— Пока у меня не закончатся патроны, нас не возьмут, — ответила Эльза. — А когда боеприпасов не останется… Тогда я спрячу револьвер. И перед другими преступниками смогу прикинуться, с позволения сказать, работницей "Райского уголка". Потом, когда все закончится, я вернусь за ним…

— А мне такая штука не положена, — с сожалением заметил Том. — Придется ограничиться арбалетом, дубинкой… и, пожалуй, короткий меч прихвачу.

Дженс предполагал взять тоже самое. А еще он думал, можно ли сейчас сослаться на внезапно проявившую себя простуду и сесть на больничный.

* * *

— Повторяю задачу, — Эльза уверенно вела машину, летящую с большой скоростью по улицам Ням-Ням. — Главное — это разведка. Заниматься освобождением будут другие. Мы должны собрать информацию. Уничтожение преступников, освобождение заложников, обнаружение взрывчатки — это второстепенные задачи. Только в том случае, если представится хорошая возможность. Мы не можем рисковать заложниками! Первый Советник Императрицы, министр юстиции, глава дипломатического корпуса и другие лица, несколько меньшего масштаба, высказали озабоченность по поводу взятых в заложники "девочек" и попросили сделать все возможное, чтобы никто из них не пострадал. Императрица, некоторые депутаты и директор УН выразили беспокойство по поводу "мальчиков" и тоже просят быть максимально аккуратными.

— Там ведь, в заложниках, есть еще и клиенты, часть которых, как ты сама говорила — известные люди, — напомнил Дженс. — Их судьба кого-нибудь волнует?

— Разумеется. Все вышеперечисленные лица упомянули о них. Вторым пунктом — после "девочек" и "мальчиков". А еще весьма озабочен сложившейся ситуацией Патриарх Церкви Добродетели. Он умоляет нас быть осторожнее с захватчиками, а прихожане молятся за жизнь и здоровье преступников.

— Напрасно, — выразил свое мнение Том. — Преступникам точно не жить. Даже если их захватят живыми. Такого им не простят. Это беспредел — даже по меркам Ням-Ням!

— Кстати, директору УН уже звонили некоторые… скажем так, весьма авторитетные в мире криминала лица. Предлагали помощь. Люди, оружие, техника. А еще просили взять живым хоть одного захватчика и передать им. Для показательного суда…

— Тогда уж показательной расправы.

— Неважно.

— И что же ответил начальник?

— Сказал, что подумает.

"Райский уголок" существовал не больше десяти лет, но успел понравиться всем заинтересованным лицам. Раньше предоставление подобных услуг не было организовано, девушки работали по одиночке и небольшими группами. Потом кому-то пришло в голову организовать "досуг обеспеченным и не очень гражданам" и заработать на этом. Другие подхватили эту идею. В Ням-ням образовались несколько десятков небольших групп, каждая из которых состояла из "работниц", охранников, "менеджеров" и управляющего. А потом появился некто, скрывающийся под псевдонимом Змей, решивший подмять все группы под себя. Никто "подминаться" не захотел. В Ням-Ням началась криминальная война — одна из многих. Каждый день на улицах города проходили стычки между охранниками разных групп и нанятыми боевиками — преимущественно ёблинами. Каждый день гибли люди и представители иных рас, вовлеченные в "организацию досуга". Звенели мечи, стреляли арбалеты, лилась кровь. Победил Змей — у него оказалось много денег, и он мог вовремя восполнять поредевшие ряды бойцов. Подмяв под себя все группы, он начал дело с размахом, подняв его на невиданный ранее уровень. Фантазия, ум, деловая хватка, упорство и жесткость позволили ему добиться своего. Так появился "Райский уголок" — с работницами, специалистами своего дела, регулярно проходящими медицинские осмотры. "Девушки" работали "на месте" и по вызову, и конкурировать с ними, а тем более с услугами, предоставляемыми в "Райском уголке", не мог никто. По мнению авторитетной газеты "Орбс", Змей входил в десятку богатейших людей Ням-Ням.

Эльза остановила машину, немного не доезжая до забора, ограждающего "Райский уголок".

— Дальше пойдем пешком, — сообщила она. — Хорошо, что владелец "Райского уголка" заботится о безопасности и конфиденциальности своих клиентов. Забор достаточно высок для того, чтобы нас не заметили изнутри.

Трое уновцев шли вдоль каменной стены, направляясь к тайному выходу. На заборе время от времени встречались заманчивые рекламные рисунки и тексты.

"Закажи двух девушек* и получи третью в подарок!".

Сноска, отмеченная звездочкой, мелким шрифтом уточняла, что акция действует только при условии "заказа" более чем на восемь часов.

Том отыскал замаскированную дверь. Она оказалась не заперта — в условиях, когда нужно срочно увести клиента, каждая секунда на счету. От проникновения же через нее посторонних защищала искусная маскировка. И то, что мало кто знал о существовании этого входа. А еще — охрана внутри. Том, бывавший здесь — по его словам, по долгу службы — знал, где находится "запасной выход".

Трое уновцев вошли на территорию "Райского уголка".

На первый взгляд казалось, что все спокойно, и ничего особенного здесь не произошло.

Только вот охраны почему-то не было.

Дженс предположил, что когда начался захват, охранники поспешили на помощь. И либо погибли, либо попали в плен.

Территория "Райского уголка" практически не просматривалась — благодаря тщательно рассаженному густому и высокому кустарнику. Он образовывал своеобразные улицы. Это сделано для того, чтобы клиенты "Райского уголка" могли перемещаться здесь, не опасаясь того, что их увидит кто-то знакомый.

— За это отвечает координатор, — пояснил Том. — Он должен так планировать перемещения гостей, чтобы исключить возможность их столкновения друг с другом. Потому как, говорят, бывают случаи, когда сюда прибывают одновременно, например, муж и жена. Если они увидят друг друга, то будут, мягко говоря, удивлены. В интересах клиентов здесь и возведены "стены из кустарника". И вид красивый, и заслон надежный. Везде высота не меньше двух метров. Можно увидеть того, кто идет по соседней дороге, только подпрыгнув. Но это запрещено правилами "Райского уголка"… Впрочем, некоторые особо "стеснительные" надевают маски.

Дженс подумал, что с одной стороны, "живые изгороди" полезны для них — больше возможностей обследовать "Райский уголок", не будучи при этом замеченными. А с другой — мешают обзору, меньше возможностей для сбора информации.

Уновцы двинулись по одной из таких улиц, тщательно всматриваясь и вслушиваясь в окружающее.

Вскоре до них донесся шум и треск. Кто-то ломился сквозь заросли. Уновцы двинулись в сторону шума. Тот все приближался… И вскоре на "улицу" из зарослей выскочила молодая, растрепанная девушка. А следом за ней — ёблин с огромной дубинкой в руке.

Увидев уновцев, девушка растерялась, заметалась, не зная, чего от них ждать. Зато не растерялась Эльза — прыгнув к ёблину, ударила его кастетом в затылок. Ёблин обмяк и упал на землю.

— Кто вы? — испуганно поинтересовалась девушка.

— Сотрудники УН, — ответила Эльза, а Дженс воспользовался моментом, чтобы рассмотреть девушку более подробно.

Лед двадцать пять, короткие темные волосы, карие глаза, полные, чувственные губы. Желтая маечка с глубоким вырезом, открывающим упругую, пышную грудь, и коротенькая юбочка, едва прикрывающая попку, зато демонстрирующая стройные ножки. А еще по тому, как во время бега колыхались груди под маечкой и, казалось, проглядывают соски, Дженс решил, что девушка не носит лифчик.

— Ой, как здорово! Вы пришли спасти нас?

— Э… скорее, помочь.

— Помогите, пожалуйста, здесь так страшно!

— Кто вы?

— Катя… Я здесь работаю!

Странное имя — "Катя", — подумал Дженс. Тут же спохватился: что это я? Знаю ведь, что работницы этого заведения любят называть себя диковинными, экзотическими именами. Некоторым клиентам нравится. Назовется Катей — а на самом деле какая-нибудь Кэт или Марго из села на краю Долины…

— Катя, расскажи нам, что здесь произошло.

— Я точно не знаю. Я… э-э-э… работала на природе. Попался клиент-извращенец, захотел молодость вспомнить, в кустах позабавиться. Ну вот, мы с ним и забавлялись в кустах. А потом — шум, крики. Мы из кустов осторожно выглянули — а тут сражение, люди какие-то бегают, ёблины. Мы спрятались, пока все не затихло. Потом я решила пробираться к запасному выходу. Знаете, все так неожиданно, так страшно, так быстро произошло! Я даже трусики надеть не успела! Хотела быстрее уйти!

— А где твой… клиент? — поинтересовалась Эльза.

— Остался в кустах. Побоялся идти со мной. Надеется там переждать.

— Понятно. Ладно, Катя, слушай внимательно. Сейчас ты можешь пойти к выходу, как и намеревалась. Мы даже можем проводить тебя. И ты будешь в безопасности. Но мне бы хотелось, чтобы ты помогла нам. Ведь ты знаешь здесь все. Нам нужен проводник. Человек, который знает, где, что и как.

— Ой, это так страшно… Конечно, я бы лучше ушла отсюда… — Катя на секунду задумалась. — Но и помочь девчонкам хотелось бы. Что с ними? Как они там? Вы ведь спасете их?!

— Постараемся.

— А вы знаете, что произошло?

— Кто-то захватил "Райский уголок" и выдвинул требование властям.

— Ничего себе! Вот это да! Давайте, знаете как… Я вам немного помогу, но если станет страшно, то вы проводите меня до выхода и я пойду, ладно?

— Договорились, — поспешно согласилась Эльза.

— Что вы хотите узнать?

— Сначала нам нужно отнести этого ёблина туда, где нас никто не найдет. И допросить. Вы знаете такое место?

Катя задумалась. Размышляла какое-то время, уновцы терпеливо ждали.

— Здесь неподалеку есть замок. Ну, имитация его. А там — подвал. Для всяких извращенцев, кто любит в цепях там и все такое. Может, это вам подойдет.

— Хорошая идея, — одобрил Том. — Преступники наверняка обосновались на верхних этажах. Зачем им подвалы? Если начнется штурм, лучше находиться на крыше и верхних этажах, оттуда стрелять по нападающим. В подвалах находиться — какой смысл? Разве что прятаться, ну да это не наш случай.

— Хорошо, Катя, веди нас к замку, — решилась Эльза. — Дженс, Том. Ваша задача — транспортировать ёблина к замку.

— Как морды бить — так это она первая, — пробурчал Том, склоняясь над ёблином. — А как тело потом тащить — так это нам…

Уновец взвалил ёблина на спину.

— Тяжелый, блин… Дженс, через пять минут сменишь меня.

— Понял.

Они двинулись к замку.

— А почему вас только трое? — поинтересовалась Катя.

— Мы должны разведать, что тут да как, — ответила Эльза. — А потом придут другие.

— Понятно… надеюсь, все получится и никто не пострадает! Вы уж постарайтесь, ладно?! А мы в долгу не останемся! Мы с девчонками так вас отблагодарим!

— Мы — сотрудники УН! — отчеканила Эльза. — Мы работаем на благо людей, а не ради благодарностей! Помогать людям — это наш долг! И никаких наград нам не нужно!

Дженсу почему-то вспомнился первый разговор с Четвертым Хранителем Джидигриз.

…Вы уж постарайтесь найти… — жалобно просил тогда Четвертый Хранитель, и обещал: — А я уж вас отблагодарю.

— Было бы неплохо, — заметила Эльза….

Как же быстро она изменилась!

* * *

В замок входили осторожно и с опаской. Первым — Том, едва сумевший оттеснить Эльзу, третьим — Дженс и лишь за ним Катя.

Когда выяснилось, что у входа никого нет, работница "Райского уголка" повела уновцев за собой.

Шли молча, при необходимости координировали действие знаками.

Спуск в подвалы располагался рядом с входом, что вполне логично, учитывая специфику заведения.

Подвалы были такими, какими им и положено быть — сырыми, темными и холодными. Спуск не занял много времени — атмосфера атмосферой, но оплата почасовая, вряд ли клиентам понравится платить за долгие путешествия по лестницам.

Вскоре они оказались на коротком подземном этаже, едва освещаемом редкими факелами. Дженс подумал, что руководству "Райского уголка" не составило бы труда провести сюда электрическое освещение, но тогда нарушилась бы атмосфера.

Дженс насчитал десять дверей — по пять с каждой стороны. Двери массивные, с многочисленными замками и засовами — но, опять же, исключительно для антуража.

— Желающих поразвлечься здесь не так уж и много, — пояснила Катя. — Поэтому десяти камер вполне достаточно. Еще ни разу не было так, чтобы они были заняты все одновременно. Обстановка во всех камерах почти одинакова, различаются сущими мелочами. Согласно задаче помещения. Те, которые справа — для женщин, те что слева — для мужчин.

Этот номер — Катя указала на первую дверь слева — предназначен для клиентов, желающих ощутить себя в роли жертвы. Узника, которого "пытают" и которого домогаются охранники… мужчины.

— Какая гадость… — пробормотал Дженс. — Меня сейчас вырвет.

— Редко, но встречаются любители этого… Следующее помещение также предназначено для клиентов-жертв, только там охранники — женщины.

— Это еще куда ни шло, — заметил Том.

— Третье и четвертое помещения — для клиентов, желающих побыть охранником. В первом случае — при узнике-мужчине, во втором — женщине. Пятое, так сказать, запасное.

— И что, система всегда соблюдается? — удивился Дженс.

— Конечно, нет. Если одновременно пожаловали любители одного и того же, не заставлять же кого-то ждать! Отличия ведь небольшие, вполне можно задействовать и свободную камеру…

"Номера" для женщин расположены в том же порядке, что и для мужчин.

— Все это очень познавательно… — раздраженно произнесла Эльза, и до того недовольно посматривавшая на Катю, — но мы здесь по делу. Вы можете открыть какую-нибудь камеру?

— Они никогда не закрываются. Замки — деталь антуража.

Эльза шагнула к ближайшей двери — ею оказалась первая по левую сторону — и распахнула ее.

Камера не пустовала. Посреди нее висел на цепях человек. Мужчина. Совершенно голый.

Он висел спиной ко входу и не мог видеть вошедших в камеру, зато услышал лязг дверей и шаги.

— У меня есть деньги! — завопил он. — Отпустите меня, и я заплачу!

— Мда? И сколько же ты заплатишь? — поинтересовалась Эльза, обходя мужчину. — О, кого я вижу! Знакомые, хм, лица.

— Вы из УН? — голос мужчины сразу изменился. — Освободите меня, немедленно! Эй, кто там еще, уберите бабу отсюда! И оденьте меня!

— Бабу, говоришь? — глаза Эльзы недобро прищурились. Дженс бросил пленного ёблина у входа и подошел к ней. Том присоединился к ним, а Катя осталась у входа.

— И правда, знакомое лицо… — задумчиво произнес Том. — Кого-то он мне напоминает.

— Кажется, это… — Дженс замолчал на полуслове, боясь договаривать.

— Да-да, он самый — громко произнесла Эльза. — Венский Робис Колаевич, Депутат, возглавляет партию либералов…

— Заткнись! — взревел мужчина. — Я не он! Только похож!

— Может, и правда не он? — дипломатично заметил Том. Он и Дженс чувствовали себя весьма неуютно, увидев столь известного человека в таком месте и в таком виде.

— Может, и не он, — согласилась Эльза. — Сравнивать мы можем только по лицу.

— Вы собираетесь меня снимать?

— Я еще не решила, — ответила Эльза. — Давайте сначала обсудим некоторые моменты проводимой вами политики, которая мне совсем не нравится…

— Уберите, наконец, эту бабу отсюда! — заорал человек, похожий на депутата Робиса Венского. — Кто здесь главный? Приказываю немедленно освободить меня, одеть и вывести отсюда!

— А ты чего тут раскомандовался, хвост собачий? Ты не в том положении, чтоб указывать. Наоборот, должен вести себя максимально вежливо и корректно. Поскольку твое освобождение не входит в нашу задачу…

— Ненавижу баб! Последний раз предупреждаю: освободите меня, или это последний день вашей работы в УН! Да вас выгонят с позором, и вы никогда не найдете себе работу! Да я…

— Только попробуй нам что-то сделать — и мы расскажем, где тебя видели и при каких обстоятельствах… — пригрозила Эльза.

— Только попробуй! — спеси в голосе пленника заметно поубавилось. Но ненадолго. — Вы все равно не знаете, кто я! Принимаете за того, на кого я похож! Но я — не он! А кто я — не скажу! Давайте пошевеливайтесь, освобождайте меня, за что вам деньги платят?!

— Жаль, фотоаппарат не взяли. Продали бы фото газетам, а там уж люди сравнивали бы и решали для себя, кто же на них изображен — настоящий Венский или же человек, весьма похожий на него…

— Заткнись, крыса! — рявкнул пленник, дернувшись в цепях, словно пытаясь ударить Эльзу.

И тут же получил три удара в разные части тела — ни Эльза, ни ее напарники не собирались терпеть оскорблений.

— Нет, это ты заткнись… — тихо, но многообещающе произнесла Эльза, приблизивший к мужчине вплотную. — Я не потерплю оскорблений. Ты понимаешь, что мы здесь одни, и свидетелей нет? Разозлишь меня — и я оторву тебе… догадайся с трех раз, что. И пока сюда доберутся те, кто будет освобождать "Райский уголок", ты умрешь, и все спишут на преступников. Думаешь, кто-нибудь станет разбираться, что здесь произошло? Будь уверен, никто по тебе не всплакнет, а через пару дней вообще забудут, что был когда-то такой…

Эльза резко отвернулась:

— Работаем, не обращая внимание на этого… Будет выступать — засунем кляп. Думаю, в таком месте он найдется?

— Найдется, — подтвердила Катя.

— Вот и отлично…

— Не надо было хамить… — объяснил Том пострадавшему его ошибку. — Вежливее надо быть с людьми.

— Да пошел ты…

— Да я-то пойду, куда захочу и когда захочу. А вот тебе висеть здесь, пока тебя кто-нибудь не найдет. Журналисты, например.

Уновцы подошли к ёблину, который все еще был без сознания.

— Помогите ему очухаться, — распорядилась Эльза. — Мы не можем ждать.

Том похлопал ёблина по щекам, но реакции не последовало.

— Надеюсь, мы его… не того? — подумал вслух Дженс.

— Дайте я посмотрю… — предложила Катя и, не дожидаясь ответа, подошла к ёблину.

Пощупала пульс на шее, подняла веки, заглянув в глаза

— Ты что, врач? — удивился Дженс.

— Нет. Но проходила курсы оказания первой медицинской помощи. Для нас это обязательно. Клиенты ведь всякие бывают — в том числе и старые, да и молодые попадаются со слабым здоровьем. Бывает, люди не выдерживают столь интенсивной физической нагрузки, всякое бывает…

— Понятно… Так что?

— Живой. Сейчас…

Катя отошла к полкам, где лежали различные "инструменты" — хлысты, вибраторы и прочее. Открыла небольшой ящичек, откуда извлекла маленькую баночку с какой-то жидкостью.

— Аптечка есть в каждом номере, — пояснила Катя, возвращаясь к ёблину. Открыла баночку — в помещении распространился резкий запах — и поднесла ее к носу преступника.

Прошло несколько секунд, и ёблин открыл глаза. Обвел мутным взглядом людей, стоящих перед ним.

Эльза тут же подошла к захватчику, присела на корточки.

— Значит, так. Слушай внимательно, повторять не буду. Ты у нас в руках. Либо ты рассказываешь все сам, либо мы принимаем самые жесткие меры… И ты все равно рассказываешь все, что знаешь, только вот здоровья у тебя станет намного меньше.

— Ты кто такая, коза? — ответил ёблин, с трудом шевеля языком. — Отвали от меня, овца крысомордая!

— Ну все… вы меня достали!!!

Через пять минут ёблин висел по соседству с человеком, похожим на Венского Робиса Колаевича. И был он также раздет. Эльза стояла перед ним, сжимая в руках хлыст.

— Я буду говорить, буду! — верещал ёблин.

— Поздно! Раньше надо было соглашаться!

Хлыст промелькнул в воздухе стремительным росчерком, ёблин заорал, а на его груди появился кровавый порез.

— Я все скажу, все!

— А мне уже все равно! Другого языка найду!

Снова ловкое движение, вопль — еще сильнее, чем первый, и вторая кровавая полоса на груди.

— Я простой наемник! Мне заплатили за участие! Я никого не убивал! Но я многое знаю! Я все скажу!

— Том, останови ее. А то убьет ненароком…

— А что я-то? Почему не ты?

— Ты ее лучше знаешь.

— Вот именно. Потому и не лезу…

— Что вам нужно? Численность? Вооружение? План? Я все скажу!

— Ишь, как заговорил-то, даже без акцента, — заметил Том.

Решив, что для передней части достаточно, Эльза зашла пленному за спину, попутно припугнув Венского:

— Смотри и трепещи: захочу — с тобой тоже самое сделаю.

И тут же поперек спины ёблина пролегла кровавая полоса.

— Эльза, может хватит? — неуверенно предложил Том. — Нам надо спешить.

— Лично я никуда не тороплюсь…

— А как же заложники?

— Вот и займитесь ими. Я позже присоединюсь.

— Эльза!

— Ну ладно, ладно… И впрямь, увлеклась я. Давай, рассказывай…

Из рассказа ёблина складывалась следующая картина.

Группа преступников, захватившая "Райский уголок", насчитывала не менее полусотни бойцов. Точней ёблин сказать не мог, поскольку, во-первых, плохо считал, а во-вторых, не заморачивался подобным вопросом. Единственное, что его интересовало — это оплата.

Заправляли всем три человека — один главарь и двое "ближайших помощников". Пленный дал описания, но весьма приблизительные — для многих ёблинов все люди на одно лицо, да и видел он "командиров" недолго.

Это были единственные люди в отряде, остальные же — ёблины, нанятые для этой операции. Вознаграждение пообещали немалое — такое, что ёблины соглашались, не раздумывая.

Эльза предположила, что участь нанятых ёблинов предрешена заранее — тех, кто выживет, убьют после завершения операции. Весь куш достанется главарю и двум его подручным.

По словам ёблина, во время захвата "Райского уголка" погибло не менее десяти ёблинов, еще столько же получили ранения.

Небольшая группа бойцов караулит ворота. Часть отряда — все, кто хорошо стреляет — заняли позиции на последних этажах двух самых высоких зданий — "основного" и замка. Если начнется штурм, и нападающие полезут через стены, прорвутся через ворота или же сделают пролом в стене, то стрелки на крышах успеют положить немало людей. Но главное даже не в этом.

Даже если штурмовики будут действовать быстро, преступники успеют привести в действие взрывные устройства, установленные в зданиях, где держат заложников.

Таких было два: "школа" и "больница".

Ёблин не разбирался во взрывном деле, поэтому не мог сообщить деталей. Но судя по тому, как была подготовлена операция, можно не сомневаться: взрывчатки хватит для того, чтобы погибли все заложники.

Оставалось неясным, как преступники собираются уйти, получив деньги. В такие детали рядовых бойцов не посвящали.

— Значит, так, — произнесла Эльза, когда закончилось обсуждение информации, полученной от ёблина. — Верить всему, что он сказал, нельзя. Он может врать, ошибаться или не все знать. Нужен еще хотя бы один "язык". Мы с Томом отправимся наверх, аккуратно присмотримся, что к чему, и попытаемся захватить одного или двух преступников. Принесем их сюда, допросим… Дженс, ты остаешься здесь. Будешь охранять Катю. Мы бы взяли ее с собой, но не хочу рисковать ею. Она хорошо знает местность, может еще пригодиться. Здесь-то мы как-нибудь без нее разберемся. Высоко забираться не будем, нам бы только встретить одного из преступников…

А потом будем действовать по обстоятельствам. Скорее всего, запрем пленных здесь и вернемся в город. Расскажем, что узнали. Но это зависит от того, что мы узнаем от других преступников. Катя, расскажи нам подробно план замка. Нарисовать, к сожалению, нечем и не на чем, так что постарайся обрисовать на словах…

* * *

Эльза и Том ушли. Без них Дженс чувствовал себя неуютно. Оставалось успокаивать себя тем, что сюда преступники вряд ли сунутся. И что коллеги скоро вернутся.

Венский замычал, пытаясь что-то сказать. Видимо, хотел потребовать, чтобы Дженс освободил его. Клевальски не собирался этого делать, и даже не вслушивался в мычание пленного. Ёблин же, похоже, смирился со своей участью и покорно ждал.

Катя подошла к Дженсу вплотную, прикоснувшись упругой грудью.

— Я думаю, у нас есть немного свободного времени, — промурлыкала девушка. — Почему бы нам не заняться делом?

— Э-э-э… каким делом?

— А ты не догадываешься? — Катя сильнее прижалась грудью, и облизнула губки. — Вы меня спасли… И я хочу отблагодарить своего спасителя.

— Мда?

— А ты разве не хочешь? — Катя провела рукой по брюкам Дженса, в районе ширинки.

— Э-э-э…

— Я в долгу перед тобой. И если не отблагодарю, то совесть потом замучает… Ты же не хочешь, чтобы я страдала от мук совести?

— Не хочу.

— Тогда… — пальцы Кати нащупали пуговицу на брюках.

— Но не здесь же!

— А чем тебе не нравится?

— Всем! Обстановка… неподходящая!

— А ты закрой глаза и представь, что находишься где-то в другом месте…

— Я не могу… при посторонних!

— Этих, что ли? Так мы же за их спиной! Они ничего не видят.

— Все равно…

— Какой ты глупый… Ну какое тебе дело до них? Лучше поторопись, пока не пришли твои коллеги. Можно, конечно, и с ними, только мне показалось, что та женщина неодобрительно отнеслась к моему предложению отблагодарить вас… Вдруг потом не предоставится такой возможности?

— Я не хочу, — Дженс мягко, но уверенно убрал руку Кати со своих брюк и отступил на шаг назад.

— Ну давай уйдем в другой номер, где никого нет, раз для тебя это так важно… — предложила Катя, вновь наступая.

— Я… э-э-э… невольно отступив на пару шагов, Дженс уперся спиной в стену. Катя вновь прижалась к нему грудью, обняла за шею, а потом потянулась к лицу, пытаясь поцеловать в губы.

Дженс увернулся от поцелуя, вырвался из объятий и уже твердо заявил:

— Нет! Меня не интересуют подобные… предложения. Как сказала Эльза, мы работаем на благо людей, а не ради благодарностей.

— Странный ты какой-то, — недоуменно произнесла Катя.

— Я нормальный! — резко ответил Дженс. — Просто меня не интересует секс с первой попавшейся девушкой, которую я знаю меньше часа!

— Так вот в чем дело! — Катя казалась удивленной. — Давненько я не встречала подобных мужчин… Ладно, что я, заставлять тебя буду? Не хочешь — как хочешь. Но если вдруг надумаешь — обращайся. Всегда к твоим услугам… Точнее, готова предоставить свои.

В этот миг их ушей достиг женский крик. Он раздавался где-то неподалеку, по-видимому — на лестнице.

— Среди преступников есть женщина? — удивился Дженс. — И Эльза с Томом захватили ее?

— Твои напарники способны пытать женщину?

— Том — вряд ли. А Эльза… не представляю, на что она способна.

Крики приближались. Вскоре к ним добавились грубые голоса и хохот, похожий на ржание кобылы.

— Не похоже на Эльзу с Томом.

— Может, их захватили преступники и тащат сюда?

Дженс прислушался.

— Не думаю. Если Эльза и будет кричать, то по-другому. И вряд ли станет просить пощады.

— Тогда это — преступники, захватившие кого-то из клиентов либо сотрудниц "Райского уголка". Видимо, решили поразвлечься в тайне от своих соучастников.

Вскоре сквозь шум донесся скрип открываемой двери. Дженс порадовался, что преступники сунулись в другую камеру.

— Ты так и будешь стоять и слушать? — поинтересовалась Катя, выжидательно глядя на уновца.

— Я? Ну… наверное. А что? Я должен тебя охранять. Скоро придут Эльза с Томом, тогда и…

Слова Дженса прервал отчаянный вопль. Стало ясно, что дела у женщины совсем плохи.

Катя осуждающе смотрела на Дженса.

— Ладно, ладно… — пробурчал Дженс. — Конечно, надо что-то предпринимать… Сейчас пойду, разведаю обстановку.

Дженс осторожно, стараясь шагать бесшумно, вышел в коридор. С такой же осторожностью заглянул в "номер".

Ёблинов было шестеро. Девушка в их руках извивалась, брыкалась, кричала — но вырваться не могла. Преступники смеялись, ругались, и рассказывали жертве, что ее ждет. С многочисленными кровавыми подробностями.

Втащив жертву в центр комнаты, ёблины надевали на нее цепи.

Дженс прикинул соотношение сил. Получалось совсем грустно. Все ёблины вооружены — короткими мечами и топорами. И хотя сейчас оружие висит на поясе, но схватить его — дело недолгое.

В безоружной схватке у Дженса еще были бы некоторые шансы. Драться он умел. Шпагой он фехтовал хорошо… Когда-то давно, много лет назад. С мечом же дело обстояло значительно хуже.

Действие неспешно, но разворачивалось. Времени на размышления почти не оставалось. Но что делать?

Я успею выстрелить, — думал Дженс. — Они не ожидают нападения. Я выстрелю и, возможно, убью одного из них. После этого остальные бросятся на меня. Перезарядить арбалет я не успею. Сколько я продержусь в схватке с пятью ёблинами, вооруженными мечами и топорами? Полминуты? Минуту? Навряд ли. Меня убьют. А потом вернутся к пленнице… И продолжат свое дело. Я ничем не смогу ей помочь. Разве что мучителей будет на одного меньше…

Крики становились все пронзительней, все жалобней. Но Дженс понимал, что ничем не сможет помочь. Выход один — дождаться возвращения Эльзы и Тома.

Если действовать самому, сейчас — значит погибнуть. А главное — ничем не помочь несчастной пленнице. Погибнуть зазря.

Готов ли я умереть прямо сейчас? — подумал Дженс. И не стал отвечать на собственный риторический вопрос. — Ради чего? Погибнуть совершенно бессмысленно… И кого я попытаюсь спасти? Работницу "Райского уголка"? Ладно бы приличного человека. Примерную жену, мать скольки-нибудь детей. А эта…

— Помогите! — надрывалась пленница. — Помогите…

Ты должен попытаться спасти ее… — попробовал высказаться внутренний голос.

— Я? Должен? — переспросил у самого себя Дженс. — С чего бы это? С того, что я — сотрудник УН? А я что, пошел туда по собственному желанию? Нет, ну зачем мне это надо, а? Почему я должен рисковать собой? Я что, просился в эту УН, что ли? Да я ни секунды не хотел здесь работать. Никогда не мечтал и даже не задумывался. Меня зачислили сюда, не спрашивая моего желания. Да будь моя воля, я и близко сюда не подошел бы! Пусть этим занимается кто-то другой. Тот, кому это нравится. Но я-то, почему я? Меня заставили здесь работать, заниматься всей этой фигней! А не пойти ли им на… Я не обязан этого делать! Пусть принимают добровольцев!

— Помогите!

Эх… надо ведь что-то делать. А то…

Дженс посмотрел на преступников. На заряженный арбалет в своих руках. Еще раз просчитал действия. Выстрел, один ёблин погибает или ранен, пятеро остальных бросаются на него, Дженса, и убивают… Потом возвращаются к жертве и продолжают свое черное дело…

И Дженс решился.

Я не уновец — сказал он себе. — Не полицейский. Я никому ничем не обязан. Никому ничего не должен. И я не готов умереть сейчас непонятно за что.

Я не уновец.

Но я — мужчина.

Дженс шагнул в дверной проем, поднял арбалет и выстрелил. Болт угодил одному из ёблинов в затылок.

В тот же миг Дженс отбросил арбалет, выхватил меч и бросился вперед. Клинок вошел в спину одному из ёблинов. Это все, что успел сделать Дженс. Четверо остальных схватились за оружие и кинулись на врага.

Отбивая удары, Дженс отошел назад, сумев выйти из помещения. И остался перед дверным проемом, не позволяя противникам окружить его, зайти за спину. Какое-то время он продержится, пока один из нападающих не пробьет оборону. Это случится обязательно — ведь их четверо, а он один, и не так уж искусен в мечном бою.

Что ж, я сам сделал свой выбор, — подумал Дженс. А потом перестал думать вообще, поглощенный боем.

* * *

— Знаешь, Том…

— Да?

— Я подумала… Верхний этаж занят арбалетчиками. Наверняка они рассредоточены по всем комнатам — для максимального обзора, чтобы в случае штурма занять круговую оборону.

— И что?

— Их немного. Максимум — человек пятнадцать. Так что в одной комнате вряд ли будет больше двух стрелков. А то и один.

— К чему ты ведешь?

— К тому, что мы могли бы захватить их… Даже если где-то вдруг окажется трое — что маловероятно — мы справимся. Благодаря внезапности. А уж с одним — двумя — и подавно.

— Глупая затея. Как ты себе это представляешь? Один из них крикнет — и все. Поднимется тревога.

— Значит, нельзя допустить, чтобы кто-то крикнул.

— Врываться и сразу совать кляп в рот?

— Врываться и сразу стрелять на поражение.

— Мне это не нравится. И вообще, наша задача — разведка…

Том не любил рисковать лишний раз. Хотя трусом не был. За десять лет службы он повидал многое. На его счету — сотни задержаний опасных преступников, ликвидации преступных и террористических групп и бандформирований, освобождения заложников. Но каждый раз он старался не доводить дело до крайности. И сейчас ему совсем не хотелось начинать боевые действия.

— Ладно, посмотрим по ситуации, — не стала спорить Эльза.

Замок казался пустым. Преступники ждали нападения, работниц и клиентов увели в основное здание. Бесшумно крадясь и переговариваясь шепотом, уновцы обследовали помещения, поднимаясь все выше.

Но до последнего этажа они не встретили ни одного человека.

— Что будем делать? — поинтересовался Том.

— Продолжать поиски. Зайдем в первую комнату, если там никого не окажется, пойдем дальше…

— А если в первой же комнате окажутся арбалетчики?

— Ну и что? Мы это уже обсуждали. Справимся. Это же ёблины! Неужели не знаешь, как они трясутся за собственную шкуру? Они не станут поднимать шум.

— Надеюсь…

Эльза — из тех людей, у которых слова не расходятся с делом. Решительно шагая вперед и не обращая внимания на сомнения Тома, она поднялась на последний этаж и подошла к первой двери по коридору. Дождалась, когда Том встанет рядом. Они приготовили арбалеты, Эльза ударом ноги распахнула дверь, и уновцы ворвались в комнату.

— Стоять!

— Не двигаться!

— Кто крикнет — убью!

Двое ёблинов сидели на корточках возле окна. Их арбалеты лежали на подоконнике. При появлении уновцев оба вскочили… и тут же подняли руки вверх.

— Отошли от окна! — приказала Эльза.

Не сводя глаз с нацеленных на них арбалетов, ёблины отошли в сторону.

— Одно движение — и я стреляю! — предупредила Эльза. — Том, надень на них наручники.

Том подошел к одному из преступников так, чтобы не оказаться на линии огня, завел ему руки за спину и сковал их наручниками. Та же участь постигла второго.

— Ну вот, сейчас мы все узнаем… — довольно произнесла Эльза.

— А может, спросите у меня? — раздался позади насмешливый, уверенный и наглый голос.

Уновцы дружно развернулись. В комнату входил человек — невысокий, но плотный, накачанный, с короткой стрижкой, узким, неотягощенным интеллектом, лбом и глазами, чей взгляд выдавал недалеко, но очень самоуверенного человека.

А вместе с ним — шесть ёблинов, четверо из которых целились из арбалетов в уновцев.

— Бросьте оружие, — приказал человек.

Оценив ситуацию, Эльза бросила арбалет. Том последовал ее примеру.

— Отлично. Свяжите их!

Двое ёблинов направились к Эльзе и Тому. Четверо других продолжали держать уновцев под прицелом.

Когда один из ёблинов подошел к Эльзе, при этом загородив ее от арбалетчиков, женщина молниеносно выхватила револьвер и открыла огонь.

Многочисленные тренировки и небольшая практика сделали свое дело — четыре выстрела прозвучали менее чем за две секунды. Только один из преступников успел выстрелить — и стрела, предназначавшаяся Эльзе, вошла в спину ёблину, оказавшемуся перед ней. Оставшийся ёблин бросился бежать, но Том мгновенно настиг его, подсек ноги, повалил, заламывая руки за спину. Эльза взяла под прицел главаря.

— Ты прав, лучше спросить у тебя… Том, следи за коридором, вдруг кто-нибудь прибежит на шум. Хотя вряд ли, ёблины трусливы, будут сидеть у себя и делать вид, что ничего не слышали. К тому же, у них наверняка приказ — сидеть у окна и наблюдать за тем, что там происходит… Но на всякий случай контролируй. А мы побеседуем…

Приближенный главаря сопротивлялся недолго. Все, что понадобилось Эльзе — прострелить ему ногу, а потом упереть в пах болт, заряженный в арбалет.

Человек подтвердил информацию, полученную от ёблина, и сообщил подробности.

Все заложники содержались в трех зданиях — больнице, школе и основном. Туда же согнали и тех, которых обнаружили в других корпусах или на территории "Райского уголка". Робис Венский остался в замке случайно — его не посчитали ценным заложником, а потом в суматохе как-то забыли.

Взрывчатка заложена только в школе и больнице. В основном здании находится главарь, арбалетчики, лучшие бойцы, и наиболее ценные заложники.

Связь между четырьмя группами осуществлялась с помощью телефонов.

"Райский уголок" имел внутреннюю телефонную сеть с выходом в город через центральный коммуникатор, находящийся в основном здании. Также по телефону главарь общался с представителем властей, ведущим переговоры.

Уточнив подробности, Эльза смилостивилась над задержанным, перевязав ему рану. Затем Том связал ему запястья и щиколотки, а в рот сунул кляп. Главаря затолкали под кровать, привязав руки к одной из ножек.

Трех выживших ёблинов также надежно связали и привязали к кровати. После чего продолжили операцию.

— Деваться нам некуда, придется самим освобождать заложников, — произнесла Эльза. — Как только главарь позвонит сюда и ему никто не ответит, он поймет, что кто-то проник в замок. И надо действовать быстро, чтобы он не успел ничего предпринять.

Тому пришлось согласиться.

Дальше действовали без лишних слов и размышлений. Вламывались в каждую комнату, вязали ёблинов и шли дальше. Веревок не жалели — нельзя допустить, чтобы кто-то сбежал и раньше времени поднял тревогу. А большой моток крепкой веревки входит в снаряжение каждого уновца — в дополнение к наручникам, которых много с собой не потаскаешь.

Все арбалетчики на этаже были повязаны быстро и четко — Эльза и Том не первый раз действовали вместе, и в подобных ситуациях бывали.

— Хорошо Дженсу, — сказала Эльза, когда они спускались вниз. — Развлекается там с этой девкой, пока мы тут кровь проливаем…

— Чужую.

— Неважно. Рискуя жизнью, сражаемся с преступниками, а он там отдыхает. Наверняка эта девка уже завалила его. Как думаешь?

— Я об этом не думаю. Это личное дело Дженса.

— Даже если и нет… Все равно отдыхает, бездельник!

* * *

Дженсу повезло. Из четверых ёблинов у двоих были топоры, которыми они в такой ситуации воспользоваться не могли. Как ни пытались, но им не удавалось достать Дженса. Долгое время он сражался с двумя мечниками, парируя удары, но не успевая переходить в атаку. Но потом ярость ёблинов нашла выход — они обрушили топоры на стену, на дверной проем. Если бы это был настоящий замок, у них бы ничего не вышло. Но это была лишь имитация, даже внешние стены не были предназначены для защиты от врага, что уж говорить о хлипких межкомнатных перегородках. Преступники так яростно крошили стену, что Дженс понял — скоро они прорвутся.

Ему на помощь пришла Катя, то того лишь наблюдавшая за боем. Подобрав брошенный Дженсом арбалет, она зарядила его снятым с пояса уновца болтом.

Стала целиться в ёблинов. С такого расстояния трудно промахнуться, но Дженс и ёблины постоянно двигались. К тому же Кате — несмотря на то, что она уже несколько лет прожила в Ням-Ням — еще ни разу не приходилось убивать человека. Пусть даже это не человек, а ёблин, и он преступник, все равно девушка чувствовала себя весьма неуютно. Но сейчас от ее действий зависела ее же собственная жизнь. Так что, преодолев колебания, Катя прицелилась — не куда-то конкретно, а просто в туловище одного из ёблинов — она выстрелила.

Болт никого не задел, но один из ёблинов, испугавшись, отскочил назад, другой на миг отвлекся… И этого Дженсу хватило, чтобы поразить ближайшего к себе противника. Меч вошел ему в грудь. Второй мечник, опомнившись, вновь бросился в атаку. Но теперь он оказался в меньшинстве. Отвлекаясь на девушку, зарядившую второй болт и выбирающую цель, преступник пропустил удар в плечо.

Катя перевела арбалет на другого противника — одного из тех, что был вооружен топором. В этот раз она почти не промахнулась — болт угодил в колено.

Оставшийся ёблин бросил топор, поднял руки и заверещал:

— Я здаюся! Здаюся! Не бейте меня!

* * *

Вернувшись к Дженсу, Том и Эльза были крайне удивлены трем пленным, а еще больше — трем убитым преступникам.

— Вижу, ты время зря не терял… — в голосе Тома слышалось и удивление, и одобрение.

Спасенная девушка рассказала, что во время захвата замка ей удалось спрятаться. Но позже одна из групп преступников обнаружила ее и решила позабавиться.

— Вот чем плохо привлекать к работе ёблинов, — прокомментировала Эльза. — Дисциплины у них никакой. Плюнули на приказ командира и отправились развлекаться.

Том и Эльза рассказали Дженсу, что узнали от помощника главаря.

— Нужно идти в больницу и школу, спасать заложников, пока главарь не обнаружил наше присутствие. Попробуем обезвредить взрывные устройства.

— И как ты собираешься это делать? — скептически поинтересовался Том. — Как будто ты когда-то имела с ними дело.

— Ты забываешь, что я училась в Школе Полиции. И нас учили обезвреживать взрывные устройства.

— Да?

— Да. Двухчасовой теоретический курс.

— Два часа теории? Тогда я уверен в успехе. А как же практика?

— Она не была включена в учебный план. Видимо, в связи с дороговизной взрывчатых веществ.

* * *

Катя вела уновцев к больнице. Дженс долго не решался задать Эльзе мучивший его вопрос, но наконец решился.

— Эльза…

— Да?

— Я хотел спросить… Почему сюда отправили именно нашу группу? Ты называла три причины, но все они довольно слабые. Если можно сюда незаметно проникнуть, то зачем же отправлять на такое дело рядовых уновцев? Почему бы не послать группу профессионалов? Тех, кто специально обучен уничтожать преступников, освобождать заложников, незаметно проникать в здания? Да, большую группу легче заметить. Но ведь можно отправить несколько групп по три-четыре человека. Отправить настоящих профессионалов, тех, кто без труда, пыли и шума вырежет всех головорезов и спасет людей? Нелогично получается…

— Заткнись! — рявкнула Эльза.

— У меня появилось одно страшное, но очень правдоподобное подозрение… Эльза, нам ведь никто не приказывал сюда идти? Это была твоя инициатива?

— Заткнись!!!

— Том рассказал тебе о тайном ходе. Ты должна была сообщить эту информацию начальству. Но ты подумала, что в таком случае останешься не удел. Почему бы не воспользоваться тайным ходом самой? Посмотреть, собрать информацию, а может, что-то и предпринять…

— Да, все так! И что? Я не собиралась оставаться в стороне! Это был шанс, и я его использовала!

— Шанс показать себя?

— Да!

— Но ты понимаешь, что могут пострадать люди?

— Какие еще люди? Преступники, что ли? А, ты имеешь в виду тех, кто здесь работает? Это бордель, Дженс! Бордель! Кто бы что ни говорил, как бы ни славил это место, но это — грязная клоака, сосредоточение грехов и низменных пороков! Будь моя воля, я взорвала бы все здесь! Вместе со всеми, кто здесь находится! Преступниками, проститутками, их клиентами! Мир только бы чище стал! Так что скажите спасибо, что у меня нет такой цели. Но если что-то пойдет не так, и кто-то из заложников погибнет — я переживать и плакать не стану. Хотя это может плохо отразиться на моем имидже. Поэтому я постараюсь сделать все возможное, чтобы спасти людей.

— Спасибо хоть на этом! — фыркнул Дженс.

— Заткнись. Гибель напарников только добавит мне очков. Прибавит героизма моему подвигу.

Занятые разговором, уновцы незаметно подобрались к больнице.

Небольшое двухэтажное здание без окон, с красными крестами на дверях, вывеской "Городская больница N1" и листом бумаги под нею, с надписью: "Вход — 10 грязей".

Эта надпись, разумеется, была данью "настоящим" больницам. Услуги "Райского уголка" стоили значительно больше. Зато клиент за свои деньги получал то, что хотел. Чего нельзя сказать про реальные больницы, где с платы за вход только начиналось узаконенное вымогательство, а вот положительный результат никто не гарантировал. Как гласила еще одна надпись на дверях больниц, размещенная под сообщением о размерах оплаты за вход: "Уважаемые пациенты! Врачи, медсестры, медбратья, заведующие отделениями и прочий персонал больницы не несет никакой ответственности за последствия проведенного лечения".

— Оружие — к бою! — скомандовала Эльза. Хотя уновцы в подобной команде не нуждались.

Посчитав, что внезапность — один из основных факторов победы, Эльза ударом ноги выбила дверь и с револьвером на изготовку ворвалась в здание.

В холле больницы дежурили шесть ёблинов. Четверо погибли, не успев сообразить, что происходит: двое получили по пуле от Эльзы, остальные — по болту от Тома и Дженса.

— Стреляйте по ногам, эти нужны нам живыми! — приказала Эльза, воздержавшись от продолжения стрельбы в целях экономии патронов.

Застигнутые врасплох ёблины не успели ничего предпринять, как оказались на полу с простреленными ногами. Эльза подскочила к ним, отбирая оружие.

— Том, Дженс! Контролируете обстановку! Я допрошу этих…

— Что и где здесь расположено? — поинтересовался у Кати Том, пока Эльза морально подготавливала пленных.

— На первом этаже — служебные помещения, на втором — "номера". То есть палаты. Абсолютно одинаковые. Вариантов тут немного. Клиенты хотят быть либо пациентами, соблазняемыми врачами или медсестрами — Ии самому соблазнять их, либо самими врачами-медсестрами, соблазняющими пациентов.

— Всего два варианта, — заметил Том.

— На самом деле — чуть больше. Добавь к этому извращенцев, предпочитающих партнеров своего пола. А еще тех, кто не любит заниматься этим один на один. Кто-то желает, чтобы его соблазняли пять медсестер, кто-то хочет видеть палату, битком набитую народом — врачами, медсестрами, пациентами обоих полов. Есть один… любитель, ради которого приходится до тридцати человек сгонять. Едва помещаются в палате. Изображают страстный секс между собой, а он так, большей частью наблюдает…

— В Ням-Ням полно извращенцев.

— Я уже привыкла, не обращаю внимания. Главное, чтобы без садистских наклонностей.

— Понятно.

Доведенные Эльзой до нужной кондиции, перепуганные ёблины начали рассказывать, что знают. Дженс и Том прислушались к ним.

Большая часть заложников находится на втором этаже, но некоторые — и на первом. Преступники без затей связывали каждого встречного и оставляли там, где обнаружили. Взрывное устройство находится на первом этаже, в холле. По сигналу главаря любой из ёблинов должен привести его в действие — и бежать. Мощности взрывного устройства достаточно для того, чтобы обрушить все здание. Тогда погибнут десятки человек — работницы "Райского Уголка" и их клиенты.

Вопреки опасениям уновцев, минирование здания было проведено на самом примитивном уровне.

Вдоль стен по периметру были установлены тротиловые шашки, соединенные детонирующим шнуром. Свободного конца шнура хватало для того, чтобы вывести его из здания — и поджечь снаружи.

С помощью ножа Эльза разрезала шнуры между зарядами. Осталось придумать, что делать с шашками.

— Катя, тут где-то есть бассейн. Если мы пойдем отсюда в школу напрямую, как далеко оно будет от нашего маршрута?

— Почти рядом, — не задумываясь, ответила Катя. — Метров на двадцать в стороне. Придется сделать небольшой крюк…

— Отлично. Тогда я знаю, что мы сделаем с шашками. Теперь надо обыскать здание. Вдруг здесь есть еще преступники? Заодно заложников освободим. Действуем быстро, в любой момент главарь может обнаружить, что мы проникли сюда. К тому времени нужно обезвредить взрывчатку в школе. Иначе у нас будут большие проблемы…

На первом этаже обнаружили двух уборщиц и диспетчера. Освободив их и попросив остаться в холле, уновцы поднялись на второй этаж. В первом по коридору помещении обнаружились три человека. Две девушки, сидящие на полу и привязанные к спинкам кроватей. Стройные, длинноногие, одетые лишь в латексное нижнее белье — трусики и лифчики с красными крестами. Неподалеку валялись белые халаты — видимо, развлечение только начиналось, когда нагрянули преступники.

Клиент лежал на кровати, привязанный руками и ногами к спинкам койки, и был еще одет.

— Кто вы? — заверещал он, приподнимая голову. — Вы из УН? Отвернитесь! Приказываю вам не смотреть на меня! И освободите меня, немедленно!

Игнорируя вопли недовольного клиента, Дженс и Том устремились к девушкам. Те вели себя намного спокойнее, и сдержанно поблагодарили за помощь.

— Немедленно развяжите меня! — надрывался пленник. — Я требую маску, плащ с капюшоном и карету к выходу.

— Обломайся, — ответила Эльза. — Выйдешь вместе со всеми. И без маски.

— Не смотреть на меня! Приказываю всем отвернуться! И освободить меня!

— Да что ты так надрываешься? Не смотреть, не смотреть… Ты слишком высокого мнения о себя. Я вот тебя не узнаю и, по-моему, вижу впервые в жизни.

— Что? Высокого мнения о себе? Не узнаете? Я… — пленник вовремя прикусил язык. И не стал обозначать себя. Вместо этого завел прежнюю песню: — Развяжите меня немедленно!

— Боюсь, с этим придется повременить. Шуму от тебя слишком много. А нам пока нужна скрытность… Побудешь здесь до конца операции.

Из палаты вышли вшестером.

— Катюх, а ты как здесь оказалась? — поинтересовалась одна из "медсестер". — Ты же не здесь работаешь!

— Я им помогаю, — ответила Катя.

— Ух ты!

В следующей палате обнаружились также три человека, только в этот раз все — женщины. Медсестры, также сидящие на полу и привязанные к спинкам коек, оказались одеты лишь в трусики-стринги все с той же символикой — красным крестом. Дженс, как мог, отводил взгляд от пышным, красивой формы, грудей, но получалось плохо.

— Спасибо вам, — выдохнули девушки, избавившись от веревок. Дружно, с двух сторон, чмокнули Дженса в щеки, прильнув обнаженной грудью. Не обошли вниманием и Тома, и даже Эльзу.

Клиентка молчала, лишь, когда развязали руки, прикрыла лицо халатом одной из "медсестер".

К следующей палате подошли уже компанией в девять человек. Работницы "Райского уголка" забросали спасителей вопросами о том, что происходит, все ли преступники уничтожены, а если не все, то сколько у них — заложниц — шансов на спасение. Уновцы вдаваться в детали не стали, но заявили, что сделают все возможное, чтобы никто не пострадал. В ответ получили заманчивые обещания отблагодарить хоть сейчас.

В третьей палате — на удивление — оказались всего два человека. Да еще и разного пола. Солидного вида врач и малосимпатичная женщина среднего возраста. Оба были одеты, так что уновцам не пришлось стесняться.

— Спасибо вам, — вежливо, с достоинством произнес "врач". — А то я уж начал думать…

Что он начал думать, работник "Райского уголка" не договорил, и так все было понятно.

Врач вдруг подошел к Эльзе, взял ее запястье, поднес к своим губам и поцеловал пальцы.

— Спасибо вам… — томно произнес он. — Вы спасли меня. И я готов отблагодарить мою спасительницу. Мы можем прямо сейчас уединиться в одной из палат… — "врач" наклонился к Эльзе и стал шептать ей в ухо. Недостаточно тихо, остальные, прислушавшись, могли разобрать слова. — Я буду вашим рабом, госпожа. Вы можете меня снова связать. Бить, пинать, издеваться надо мной! Эти муки будут сладки для меня, госпожа. Я выполню любое ваше пожелание, я буду ползать на коленях и целовать ваши ноги! Я…

— Пошел в критику! — со злостью ответила Эльза, грубо оттолкнув "врача".

Тот, нимало не смутившись, подошел к Дженсу и Тому.

— А как насчет вас, господа?

В отличие от Эльзы, Том и Дженс не постеснялись в выражениях, высказавшись грубо, нецензурно и совсем не толерантно. "Врач" сделал вид, что так и должно быть, и затесался в толпу освобожденных.

Уновцы продолжили победоносное шествие. Освобождение заложников не заняло много сил и времени, и вскоре уновцы шли к выходу, окруженные толпой полуобнаженных девушек. Как ни старался Дженс смотреть только вперед, взгляд постоянно метался по аппетитным прелестям девушек, не способный надолго задержаться на чем-то одном.

— Катя, а у кого ключи от дверей больницы? — тихо поинтересовалась Эльза.

— Какие ключи? — удивилась девушка.

— Ну… вход же закрывают?

— Нет. Зачем? "Райский уголок" работает круглосуточно.

— Я понимаю… но неужели нет необходимости запирать эти двери?

— До сих пор не было, насколько мне известно. У нас это не принято. Все здания "Райского уголка" не имеют замков.

— Мда… А внутренние помещения? Они закрываются?

— Нет. Ну, разве что некоторые… Кабинеты руководства. Касса. Арсенал, где получают оружие охранники и куда сдают его по окончании смены. Может, еще какие-то… я не знаю. Но, как правило, все помещения не закрываются ни снаружи, ни изнутри. Так у нас принято.

— Мда… Плохо.

— Почему?

— Так, неважно…

Когда до выхода оставалось несколько метров, Эльза вышла вперед и развернулась к толпе.

— Минутку внимания! То, о чем я вас попрошу, вам не понравится… Но это нужно сделать ради вашего же блага. А попрошу я вас задержаться здесь на некоторое время. Если мы сейчас выйдем наружу всей толпой, нас непременно заметит кто-нибудь из преступников. Он сообщит остальным, и тогда… Ну, вы понимаете, что тогда будет. Пока операция не завершена, вы должны оставаться здесь. Когда все преступники будут обезврежены, мы вернемся за вами.

— А если вас убьют? — поинтересовался "врач".

— Будем надеяться, что этого не случится. А вот если вы пойдете с нами, тогда нас убьют точно. И вас заодно. Хотите жить — останьтесь здесь.

Работники и работницы "Райского уголка" недоуменно и растерянно переглядывались. Оставаться на территории, захваченной преступниками, никому не хотелось. Вот она, свобода — а их заставляют ждать. Но и в словах Эльзы был определенный смысл.

Не дожидаясь, когда бывшие заложники примут какое-либо решение, Эльза развернулась и направилась к выходу, тихо бросив:

— Катя, идешь с нами.

Вчетвером они вышли из "больницы". Эльза прикрыла дверь, задумчиво оглядела их. Две створки с ручками, открываются наружу…

Эльза сняла с пояса наручники, одно кольцо застегнула на ручке правой двери, другое — на левой. Теперь двери можно было лишь слегка приоткрыть, но в образовавшуюся щель никто не смог бы выползти.

— Так будет надежней, — решила Эльза. — Идем дальше.

Или у главаря преступников отсутствовала фантазия и творческие наклонности, или он предпочитал всегда действовать по шаблону, но в школе захватчики действовали по тому же сценарию. Связав и заперев заложников, установили вдоль стен холла тротиловые шашки, соединив их детонирующим шнуром.

Так и уновцы не стали мудрить с тактикой, вломившись через парадный вход, убив четверых и захватив двоих ёблинов. Допросив задержанных и не узнав ничего принципиально нового, уновцы обезвредили взрывчатку и поднялись на второй этаж освобождать заложников.

Катя охотно поясняла, где и что находится.

— Сначала идут учебные классы. Выполненные по одному шаблону. Если вы учились в обычной школе, то не заметите отличий. Вариантов здесь также мало, как и в больнице. Клиент может быть учеником-ученицей или учителем-учительницей. Кому как нравится.

Эльза распахнула дверь в первый по коридору класс. Как и говорила Катя, там все соответствовало обычной школе. Доска с мелками, стол с учебниками и классным журналом, парты с учебниками, тетрадками, ручками-карандашами. За учительским столом сидела женщина в строгом костюме и очках. Привязана к стулу. За одной из парт — мужчина солидного возраста, выглядящий просто уморительно в непонятно как налезшей на него школьной форме. Благодаря бедной фантазии преступников, привязан он был, как и все прочие, к стулу.

— Наконец-то, прибыли, — пробурчал он. — И где шлялись столько времени? За что вам деньги платят? Я б вас уволил…

— Плохой мальчик, — прокомментировала Эльза. — Двойка за поведение…

"Учительница" улыбнулась, оценив шутку.

Не обращая внимания на недовольное брюзжание, уновцы освободили обоих и двинулись дальше.

В следующем классе обнаружились три голые по пояс пышногрудые девушки в традиционных школьных "форменных" юбках. Только значительно короче тех, что положены по правилам. И — прыщавый подросток, видимо, не пользующийся успехом у противоположного пола и комплексующего по этому поводу.

В третьем классе уновцев ждала учительница, "одетая" лишь в очки. Очевидно, преступники застали парочку в самый разгар плотских утех.

У Дженса уже горели щеки и уши от поцелуев и обещаний "отблагодарить".

Надо же… оказывается, даже в уновской работе есть положительные моменты, — подумал Дженс. Хотя он знал, что никогда не воспользуется предложениями этих, с позволения сказать, девушек. Все равно было приятно.

В последнем "учебном классе" трое мужчин. Два "работника", на вид — лет под пятьдесят, в солидных костюмах — туфлях, брюках, пиджаках, рубашках и галстуках. Один — белобрыс, с маленькой бородкой и усами, к тому же в очках. Другой — темноволос и без бороды, но с усами. Оба мало походили на работников "Райского Уголка", но являлись ими. Их клиентом оказался такой же немолодой мужчина, старательно отворачивавшийся от уновцев, скрывая лицо.

Том и Дженс замерли в брезгливости и недоумении, Эльзе пришлось самой разрезать веревки.

— Кто это? — поинтересовался Дженс у Кати.

— Братья Голди, — шепотом ответила девушка, стараясь, чтобы те не услышали ее. — В смысле, псевдоним такой. На самом деле никакие они не братья, но работают только в паре. Любовники они.

— Разве на таких есть спрос? Лет-то им сколько? Да и внешность…

— Говорят, они родственники владельца "Райского уголка". Тот и пристроил… Хотя в молодости, говорят, они еще пользовались некоторой популярностью… Да и сейчас находятся любители. Извращенцы. А вообще они в последнее время больше обучают. Сюда ведь, бывают, и новички с небольшим опытом приходят работать. Должен же их кто-то учить! Вот они и учат юношей азам мастерства.

Тем временем освобожденные "братья" направились к Тому, обступив его с двух сторон.

— Спасибо, милый… — жеманничая, произнесли они одновременно и наклонились к уху. — Мы можем отблагодарить тебя… прямо сейчас…

Том отшатнулся.

— Меня сейчас стошнит, — пожаловался он. И Дженс был с ним полностью согласен.

Не найдя понимания у Тома, братья Голди направились к Дженсу.

— Не подходите! — испуганно рявкнул Дженс, отступая. Само присутствие в одной комнате с этими людьми было ему противным.

— Что вы понимаете, молодежь, — произнес один из "братьев". Последнее слово было сказано с оттенком презрения. — Вот доживите до наших лет, наберитесь нашего опыта…

— Не надо нам… вашего опыта… — ответил Том.

А Дженс подумал о том, что Эльза была не так уж и не права, когда говорила, что если преступники уничтожат "Райский уголок" мир станет чище.

Но Дженс не позволил этой мысли развиться.

"Я сотрудник УН, и я должен защищать людей", — сказал себе Дженс. — "Кто я такой, чтобы судить их? Судить может только Творец. А я должен выполнять свою работу. Не надо уподобляться Эльзе, готовой топтать всех и вся ради самоутверждения".

— Эй, меня кто-нибудь собирается развязывать? — поинтересовался клиент, про которого все как-то забыли.

Недоразумение было исправлено, и толпа освободителей и освобожденных двинулась дальше.

— Здесь спортзал, — поясняла Катя. — Две раздевалки с душевыми, для парней и для девушек. Знаете, есть извращенцы, которые любят подглядывать. Вот нагоним толпу "парней" или "девушек", а клиент типа подглядывает. При желании может и присоединиться. Ну и, сам спортзал. Для тех, кто в детстве был влюблен в физрука. Ну или хотел заняться любовью с одноклассницей-одноклассником в спортзале. Все, как в обычном школьном спортзале. Особенно шест. Возле него физрук стриптиз танцует. Для мужчин… подобных братцам Голди.

Раздевалки с душевыми оказались пусты, а вот в спортзале обнаружился физрук, привязанный к шесту, и солидного возраста "ученица", лежащая на скамейке и привязанная к ней по всему телу.

Освободив заложников и оставив их в "школе" — с дверями, закрытыми наручниками — уновцы двинулись дальше.

Замок, больница и школа освобождены, осталось основное здание.

— Самое трудное — впереди, — предупредила Эльза. — Самая трудная, опасная и нудная часть. Нам нужно проникнуть в основное здание. Именно там скрывается главарь. Заложников там немного… но все они — на вес золота. Помощник главаря, которого мы захватили в замке, подробно все рассказал. В основном здании нет взрывчатки. Есть арбалетчики на последнем этаже, которые контролируют ворота и стены "Райского уголка". Немного бойцов — лучшие из тех, кто пошел на это дело. Самые умелые, опытные и опасные. И наиболее ценные заложники, которых главарь собирается использовать в качестве "живого щита". Например, если УН все же пойдет на штурм и доберется до основного здания. Тогда главарь, угрожая убить заложников, потребует отпустить его. Помощник назвал нам имена нескольких заложников… Будь уверен — уновцы выполнят все требования преступников. Поэтому нам придется действовать крайне осторожно. Больница и школа — это цветочки. Самая ответственная работа начнется сейчас. Самые опытные бойцы и самые ценные заложники. Кроме того, я уверена, что главарь уже знает о нашем присутствии. Наверняка он уже звонил в больницу и школу. И ему не ответили. Так что преступники настороже и ждут нас. Придется искать обходные пути, незаметно проникать в здание, действовать очень тихо и осторожно. Один неверный шаг — и погибнем и мы, и заложники. Нахрапом здесь взять не удастся. Требуется четкая и аккуратная работа. У нас с Томом хоть опыт есть… А у тебя, Дженс, его нет. Так что наши шансы на победу близки к нулю. Наверняка преступники держат заложников возле себя…

— А в конце обязательно появится главарь, ведя перед собой самого значимого заложника, — добавил Том. — И, угрожая убить его, потребует, чтобы мы бросили оружие. А когда мы это сделаем, попытается убить нас. Сколько раз мы проходили через это…

— В этот раз у меня рука не дрогнет, — предупредила Эльза. — Ну какой там у него заложник будет? Какой-нибудь министр или депутат, купленный с потрохами политикан, за наши деньги развлекающийся с малолетками? Выстрелю не раздумывая.

— Не нравится мне эта идея, — хмуро произнес Том. — Слишком мало шансов.

— Мне тоже, — ответила Эльза. — Поэтому нужно придумать что-то оригинальное. Что избавило бы нас от ненужных хлопот и рутины. Осторожно бродить по зданию, вылавливая и обезвреживая преступников по одному… Скучно это. И в данном случае может оказаться малоэффективным. Нужно что-то придумать…

Уновцы в сопровождении Кати вернулись в замок. Работница "Райского уголка" отыскала в служебном инвентаре бинокли, и уновцы отправились на разведку.

Катя пояснила, что среди клиентов "Райского уголка" попадаются извращенцы, предпочитающие наблюдать за другими. Поэтому бинокли всегда наготове…

Увидеть основное здание можно было только с последнего этажа. Немногое увиденное подтвердило и дополнило имеющуюся ранее информацию.

На верхнем этаже основного здания, возле окон дежурили арбалетчики. Там же должен был скрываться главарь. Его увидеть не удалось — видимо, боялся подходить к окнам. Заложники заперты в комнатах этажом ниже. Тщательное обследование окон второго этажа — первый не был виден совсем — показало наличие арбалетчиков у окон возле главного входа.

— Я оказалась права, — объявила Эльза. — Нас ждут. Как бы близко мы не добрались, пока добежим до дверей, нас перестреляют. У нас нет шансов проникнуть в здание. Разве что потайной ход какой-нибудь… Но я бы не рассчитывала на это.

— И что же будем делать? — поинтересовался Том.

— Будем делать то, чего от нас не ждут. Значит, так… Том, Дженс… Идите к основному зданию. Катя, проведешь их кратчайшим путем… Затеряйтесь в "живой ограде" так, чтобы видеть выход из здания, но не попасться на глаза арбалетчикам. И приготовьте оружие. Когда из здания начнут выбегать преступники, стреляйте по ним.

— А они начнут выбегать? — удивился Дженс.

— Начнут, — пообещала Эльза. — Стреляйте по ним… И по арбалетчикам на втором этаже. Если есть на первом — то и на первом тоже. Тех, что выше, я беру на себя. Даю вам… десять минут. Это с изрядным запасом. И постараюсь разглядеть вас в бинокль…

— Что она задумала? — поинтересовался Дженс, когда они с Томом и Катей выходили из замка.

— Понятия не имею. Но уверен, что будет много шума.

До основного здания добрались без приключений. Стараясь ничем не выдать своего присутствия, уновцы влезли в "живую ограду", приготовили арбалеты и замерли. Сквозь листву они видели выход, а вот окна — нет. Но когда, по словам Эльзы, "преступники начнут выбегать из здания", наверняка можно будет выйти из кустов.

— Прошло восемь минут, — сообщил Том, посмотрев на часы. — И все же, что она задумала?

Тем временем Эльза, рассматривающая в бинокль окна последнего этажа основного здания, решилась.

— Фиг с ними, с заложниками, — произнесла она, откладывая бинокль и снимая с пояса арбалет. — Хотя надеюсь, что никто из них не пострадает…

На ложе арбалета она положила тротиловую шашку с обрывком детонирующего шнура. После освобождения школы озеро оказалось не по пути, и часть взрывчатки Эльза предусмотрительно захватила с собой. И вот время пришло…

Зарядив арбалет, Эльза достала спички. Подожгла детонирующий шнур, подняла арбалет и выстрелила.

На огромной скорости тротиловая шашка влетела в окно… а потом последовал взрыв.

А Эльза уже перезаряжала арбалет.

Еще один выстрел.

И третий.

Последний этаж. Крайнее окно слева, центр, крайнее справа.

Три шашки уничтожат если не весь, то большую часть первого этажа — вместе с арбалетчиками и, если повезет, главарем. Ёблины боятся огня и взрывов. И в такой ситуации побегут, забыв обо всем. Дальнейшее — забота Тома и Дженса.

Полюбовавшись на выбитые стекла, грохот, клубы дыма, вырывающиеся из окон, Эльза поспешила на помощь товарищам.

— Если не хочешь соваться в логово бандитов, то сделай так, чтобы они сами вышли к тебе, — прокомментировал Том таким голосом, будто сам придумал идею с тротилом. — Теперь понятно, почему Эльза не стала обсуждать с нами свой план. Побоялась, что мы будем против и помешаем ей. А мы были бы против, поскольку такие действия ставят под угрозу жизнь заложников…

Не прошло и минуты, как из дверей начали выскакивать перепуганные ёблины. Сидя в кустах, Дженс и Том отстреливали их.

— Огонь перекинется на нижние этажи, — произнес Дженс, подстреливая очередного преступника. — А заложники не смогут сами покинуть здание…

— Сейчас подойдет Эльза — и пойдем их спасать…

Вскоре появилась и сама воинствующая феминистка.

— Вперед! — скомандовала она, оценив количество распластавшихся возле здания тел. — Если мы перебили не всех, то большую часть.

Трое уновцев — а за ними, с некоторым отставанием, и Катя — ворвались в здание.

На первом этаже не оказалось никого — если тут и были преступники, то уже сбежали. По ушам бил звонок телефона, стоящего на столе в холле.

— Начнем с предпоследнего этажа, — сказала Эльза. В пояснениях никто не нуждался: если там есть заложники, то они пострадают первыми.

Действовали быстро, сноровисто. Врывались в комнаты, быстро резали веревки, выводили заложников. В этот раз никто не возмущался действиями уновцев, не норовил обидеть — все стремились убраться побыстрей из горящего здания. Даже "отблагодарить" никто не предлагал — настолько все были перепуганы взрывами и пожаром.

В пути уновцам встретились лишь два ёблина, справиться с которыми не составила труда. Главаря и второго помощника так и не увидели — видимо, они и впрямь находились на последнем этаже и не смогли спастись.

Бывшие заложники первыми бросились к выходу. Уновцы ждали, когда суетящаяся, галдящая толпа, где все отталкивали и пихали друг друга, стараясь выскочить первыми, покинет здание.

В холле по-прежнему надрывался телефон. Это сотрудник УН, ведущий переговоры с преступниками, беспокоился из-за взрывов.

Эльза подняла трубку.

— Говорит старший сотрудник УН Эльза Хокс. Преступники частично уничтожены, остальные — обезврежены. Заложники освобождены, их жизни ничто не угрожает. Сейчас я открою ворота, и вы сможете войти внутрь.

Не дожидаясь расспросов, Эльза положила трубку.

— Возле ворот дежурят несколько ёблинов, — напомнил Дженс.

— Снимем их отсюда, арбалетами… нет, лучше из замка. С такого расстояния не промахнемся. А потом откроем ворота. Хотя нет… Для полноты картины не хватает заложников. Том, пойдешь со мной в замок. Дженс и Катя — откройте пока больницу и школу. И направляйтесь к воротам. Встретимся там. Так будет лучше. Наверняка будут журналисты, и если мы выйдем одни — будет выглядеть как-то блекло. А вот если позади нас будет толпа освобожденных заложников… В общем, вы поняли. Выполнять! Нет, стоп! Подойдя к Тому и Дженсу поближе, Эльза тихо произнесла:

— Значит, так. Мы освободили школу — и направились к основному зданию. На разведку. Увидели, как на верхнем этаже произошли взрывы. Видимо, кто-то из преступников не совладал со взрывчаткой. Испугавшись за жизнь заложников, мы бросились их спасать. Ясно?

— Яснее некуда, — вздохнул Том.

— А теперь — выполнять!

Так и получилось, что Дженс вывел к воротам толпу девушек. Правда, они успели приодеться, и все выглядели довольно прилично. Так что любоваться было почти нечем, оставалось довольствоваться пылкими обещаниями: "приходи в любое время… всегда рады тебя видеть", "запиши мой номер телефона… для вас — всегда бесплатно". Девушки совали в карманы Дженса бумажки с номерами телефонов, карточки постоянного клиента со скидкой, и пытались всучить "на память" предметы нижнего белья, самым приличным из которого были стринги и латексные трусики и лифчики с красными крестами ("только что с нашего тела" — шептали девушки). Больших трудов стоило Дженсу отказаться от всего этого. Склонностью к фетишизму он не страдал, да и в карточках со скидками не нуждался.

Еще не хватало, чтобы Эмили… ну, или другая девушка, с которой у меня возникнут серьезные отношения… обнаружила у меня карточку постоянного клиента "Райского уголка", — думал Дженс. — И попробуй потом объясни, при каких обстоятельствах она оказалась у меня.

Возле ворот валялись мертвые и тяжелораненые ёблины, пораженные арбалетными болтами, как раз подоспевшие Эльза и Том принялись открывать ворота.

Операция по освобождению "Райского уголка" закончилась.

В открывшиеся ворота ворвался спецназ УН в полной амуниции. Не какие-то там легкие бронежилеты и дубинки — кольчуги, шлемы, наголенники, мечи, топоры, арбалеты, у некоторых — револьверы. Повинуясь приказам командира, спецназовцы обошли заложников и ринулись прочесывать территорию и здания "Райского уголка" в поисках уцелевших террористов и заложников.

Следом за спецназовцами первой вбежала сама Светлана Накарачкова — женщина, прошедшая непростой путь от рядовой поломойки (уборщицы помещений "Райского уголка") до поста исполнительного директора сего славного заведения, и бросилась к своим подопечным. Чуть отставая от нее, шел директор УН Вольфганг Цетрус, а за ними — толпа журналистов и зевак.

Директора УН и "Райского уголка" даже не успели ни о чем спросить своих подчиненных, как были оттеснены настырными журналистами.

В передних рядах, разумеется, оказались журналисты известнейшей новостной газеты "Полуправда".

— Что вы можете рассказать о произошедшем? — обратились журналисты к уновцам и бывшим заложникам со стандартным вопросом — ведь газетчики знали слишком мало для того, чтобы конкретизировать вопросы.

— Эльза Хокс, старший сотрудник УН. Младшие сотрудники Том Барнс и Дженс Клевальски. Как только мы узнали о захвате "Райского уголка"…

Вольфганг Цетрус пытался пробиться к подчиненным, но журналисты не пускали его, понимая, что он прервет интервью. Директор УН подавал знаки, призывая Эльзу замолчать, но та делала вид, что ничего не замечает.

Часть журналистов бросились обследовать территорию в поисках того, что интересовало их больше всего — кровавых жертв.

Неподалеку от уновцев и окружающих их журналистов прохаживалась, тщательно прислушиваясь к словам Эльзы, странная парочка. Очень низкий человечек, чей рост, видимо, ушел в живот, лысый и с жиденькой бородкой. Человек носил ботинки с очень толстой подошвой, чтобы казаться выше, но и так едва доставал до груди среднестатистического мужчины. При этом он умудрялся свысока посматривать на всех вокруг, с этакой высокомерной брезгливостью.

Дженс узнал его — Иколай Пидасов, самый скандальный журналист из желтой газеты "Миф фигни: фигня во всех ее проявлениях".

"Постоянно где-то с кем-то происходит какая-нибудь фигня. И наша цель — узнать, что же за фигня произошла, и рассказать об этом нашим читателям", — вот девиз "Мира фигни".

И если владельцы "Полуправды" клялись и божились, что их материалы соответствуют действительности не менее чем на пятьдесят процентов (на основании чего претендовали на звание самого объективного и независимого издания Ням-Ням), то в "Мире фигни", наоборот, считали правдивость необязательной. "Главное — увлечь читателя, подбросить жареных фактов. А уж насколько они соответствуют действительности, дело даже не десятое", — говорили журналисты "Мира фигни".

"Чтобы написать о чем-то, совсем необязательно знать об этом хоть что-то", — добавлял Иколай Пидасов.

За ним попятам следовал высокий худощавый тип с блокнотом и ручкой, с подобострастием глядя на Пидасова и старательно записывая каждое слово.

Петр Оленев, начинающий журналист, публикующий свои статьи под псевдонимом Олень, надеющийся обрести такую же скандальную известность, что и его кумир — Иколай Пидасов.

Осматриваясь вокруг и прислушиваясь к словам Эльзы, Пидасов диктовал:

— …возникает вопрос, каким же образом сотрудники УН оказались в "Райском уголке" во время захвата заложников? Версия о том, что они проникли сюда после захвата, выглядит неправдоподобной. Всем известна трусость, леность и тупость сотрудников УН. Ни один из них по своей воле не сунулся бы туда, где им может грозить опасность. Более вероятной кажется версия, что во время нападения преступников уновцы уже находились в "Райском уголке". По личным делам, разумеется. И, замечу, в рабочее время. Вместо того, чтобы исследовать недоразумения и предотвращать их, сотрудники УН развлекались в "Райском уголке". Спрашивается, за что мы платим налоги? Всем известно, что огромные суммы, выделяемые государством — выделяемые, замечу, из наших карманов! — пропадают бесследно. Ничего удивительного, если сотрудники УН развлекаются в подобных заведениях. Хотя, разумеется, это лишь мое предположение. На самом деле все могло обстоять совсем по-другому. Может быть, эти уновцы были с преступниками? А потом, чего-то не поделив — например, уновцев обуяла жадность и им показалась малой их доля в предполагаемом выкупе — они разругались и передрались друг с другом… Также кажется крайне подозрительным то, трое уновцев могли справиться с бандой преступников. Может быть, работницы "Райского уголка" сами оказали сопротивление и побороли преступников, а уновцы присвоили себе лавры победителя? Как бы ни обстояли дела на самом деле, мы об этом уже никогда не узнаем, в очередной раз правда будет скрыта от нас…

Эльза, не вдаваясь в подробности, очень кратко рассказала об освобождении "Райского уголка", делая упор на многочисленность преступников, их опасность, и о том, как беспокоились уновцы за жизнь и здоровье заложников.

— За подробной информацией обращайтесь в отдел связи с общественностью, — закончила Эльза интервью и, расталкивая журналистов, двинулась к выходу. Том и Дженс последовали за ней.

Навстречу им бежал Хряк.

— Чтобы через пятнадцать минут на моем столе был подробный доклад! — яростно прихрюкивая, приказал он.

— Ты чего такой возбужденный, блохастик? — ласково поинтересовалась Эльза. — Тебя оторвали от просмотра порнографических журналов и заставили поработать?

— Не смей обзывать меня блохастиком, дура! — бешено вращая глазами, завопил Хряк.

В этот момент подоспел Вольфган Цетрус, вырвавшийся наконец из окружения.

— Чтобы через полчаса на моем столе лежал подробный доклад!

— Через четыре, — ответила Эльза.

— Через четыре с меня шкуру спустят, если я не буду знать всего, что здесь случилось! Час — максимум!

— Да мы освобождали "Райский уголок" больше часа! Как мы можем описать это, да еще и подробно, за час? Три с половиной, не меньше!

— А мне его когда читать? Я сам выторговал только три с половиной часа! Полтора, больше не дам!

— На три соглашусь. Нам еще до управления доехать надо.

— Мой шофер вас отвезет. Два часа, и ни минутой больше!

— Попробуем уложиться, но ничего не обещаю…

Сторговавшись на двух часах, уновцы наконец покинули "Райский уголок"…

* * *

В Управлении Дженс задержался до самого вечера. Письменные отчеты, личные рапорты, объяснительные… Под вечер ему стало казаться, что от писанины он устал больше, чем от схватки с преступниками.

Наконец начальство смилостивилось, отпустив "героев дня" домой. Пригрозив, что завтра придется продолжить объяснения.

Придя домой, Дженс принял ванну, смывая усталость, тревоги и заботы дня. Расслабился — и набрался сил. Отдохнув за чашечкой мате, стал собираться на свидание с Эмили.

Гадать, придет — не придет, не хотелось. Но мысли помимо воли возвращались к этому.

А если она не захочет встречаться? А если не сможет придти? У нее ведь и номера телефона Дженса нет. Как и у Дженса — ее. А если…

Подобные мысли терзали душу, Дженс отгонял их, как мог.

— И чего это я так волнуюсь? — спрашивал себя Дженс. — Что я, первый раз с девушкой встречаюсь? Не первый, далеко не первый… Что в этой Эмили такого особенного?

Дженс вспоминал ее — и начинал волноваться еще сильнее. Так, как не волновался, пожалуй, со школьных времен. Со времен первой любви.

* * *

Это был прекрасный вечер.

Они сидели за столиком, смотрели друг другу в глаза, улыбались. Говорили о всяких пустяках, но Дженсу это не казалось скучным. Он был весел и жизнерадостен. Рассказывал о своей жизни, шутил — а она так приятно улыбалась, а иногда и смеялась — таким приятным, звонким смехом. Время пролетело незаметно. Как это ни кажется странный, за весь вечер Дженс ни разу не вспомнил события в "Райском уголке". Эмили заполнила все его мысли.

Сгущались сумерки, кафе закрывалось, и они пошли прогуляться по городу.

Дженс и Эмили шли, взявшись за руки. Вечерний воздух дышал свежестью и прохладой.

И надо же было такому случиться, чтобы навстречу попалась спешащая по своим делам Эльза. Увидев Дженса, женщина остановилась.

— Кто это? — строго спросила Эльза, внимательно и оценивающе оглядывая девушку.

— Моя… знакомая… — ответил Дженс, почему-то смутившись.

— Мда? — Эльза приподняла левую бровь. — Знакомая, значит… ну-ну…

Кинув на Эмили ненавидящий взгляд, пошла дальше, задев Дженса плечом.

— Кто она? — удивилась девушка.

— Моя начальница, — ответил Дженс. Настроение у него слега испортилось, и он не мог понять, почему.

— Странная у тебя начальница. Чего она так на меня вылупилась?

— Не знаю, — честно ответил Дженс. И мысленно добавил: похоже, ты ей не понравилась. Знать бы, чем мне это грозит.

— Скажи ей — если в следующий раз так на меня посмотрит, я ей глаза выцарапаю.

— Обязательно, — заверил Дженс, подумав при этом: я что, самоубийца?

Они пошли дальше, и хорошее настроение быстро вернулось к ним. Был чудный вечер, и ничто не могло испортить его…

Дженс проводил Эмили до дома. Они долго стояли, словно не наговорились за вечер. Потом она вдруг прижалась к Дженсу, и они впервые обнялись. Дженс почувствовал волнующее, молодое тело. Мужское начало живо откликнулось, но он быстро обуздал себя.

А потом был поцелуй — нежный, долгий и страстный…

— Встретимся завтра? — предложил Дженс.

— Завтра не могу. Работа.

— Жаль… — Дженс подумал о том, что даже не знает, кем и где работает Эмили. Об этом она не рассказывала. Да и разве это важно?

— Я позвоню… — пообещала Эмили.

— Хорошо.

Дженс шел домой, испытывая если и знакомые, то давно забытые чувства. И ложась спать, он не мог думать ни о чем другом.

Хороший сегодня был день, — решил Дженс, погружаясь в сон.

В памяти всплыл прекрасный облик Эмили.

Кажется, я встретил свою любовь, — подумал Дженс. — Как прекрасно! Да и работа в УН, оказывается, не такая уж плохая. Может, я здесь чего-то и достигну. Жизнь налаживается?