"Ритуальные грехи" - читать интересную книгу автора (Стюарт Энн)

ЧАСТЬ ВТОРАЯ Коффинз Гроув, Алабама

Глава десятая

Когда Рэйчел спасалась бегством из Санта Долорес, она мечтала только об одном: поскорей оказаться в безопасном месте. А еще, чтобы вокруг не было ни души. Несколько часов она просидела в аэропорте Альбукерки, ожидая первый попавшийся рейс. В конце концов она оказалась на борту допотопного самолета, державшего курс на Калифорнию, в то время как она отчаянно стремилась попасть в свою квартиру в Нью-Йорке. Но Рэйчел здраво рассудила, что чем скорей она выберется из штата, как можно дальше от Люка, тем лучше.

Лишь двенадцать часов спустя гудящими от усталости ногами она переступила порог своей старомодной нью-йоркской квартиры, упала без сил на кровать и закрыла лицо подушкой. И тут же обнаружила, что сна нет и в помине.

В голове у нее до сих пор звучал голос Люка. Она видела перед собой его глаза, на дне которых таилась еле заметная насмешка, которую не замечали его одураченные последователи. В его голосе слышалось обещание чувственных утех. Она ощущала, как его руки касаются ее тела. Тепло его дыхания обжигало кожу. Его губы покрывали ее тело жаркими влажными поцелуями…

Она резко села на кровати, откинув подушку в сторону. Проклятое воображение сыграло над ней злую шутку. Оно представило все, что случилось с Рэйчел, в более ужасном свете, ведь ничего такого в помине не было.

На столе лежала толстая папка с документами, полная газетных вырезок и фотокопий статей о Люке Берделле и Братстве Бытия. Рэйчел знала все, о чем было известно широкой публике, а это было вовсе немного, в основном напыщенные истории из жизни новоявленного мессии. Сейчас она знала намного больше о Люке Берделле, как о живом человеке. Рэйчел взяла в руки папку с одним желанием — сжечь ее, а вместе с ней — выжечь Люка из своей памяти, из своего сознания. Кипя от злости, она швырнула папку в мусорную корзину, при этом от пачки документов отделился один листок и упал на пол текстом вниз. Рэйчел хмуро уставилась на злополучную бумажку. Судя по всему, это была распечатка из интернета. Не могло быть и речи, чтобы она содержала ценную информацию. Наверное, нужно плюнуть на нее, сунуть в общую кучу и отнести прямиком в печку. И все же Рэйчел нуждалась в неком символическом жесте — с одной стороны, не хотелось признавать себя побежденной, с другой — жажда победить явно поубавилась. Если она хотела выжить, нужно было на все махнуть рукой.

Однако листок бумаги продолжал спокойно лежать на сером ковре, и Рэйчел поняла, что от него зависит то, в каком направлении потечет ее дальнейшая жизнь.

— Забавно, — сказала она вслух, в пустой комнате собственный голос показался ей странным и незнакомым. — Ты слишком долго пробыла среди этих чокнутых целителей. Давай, подними эту проклятую бумажку и выбрось к чертовой бабушке.

Она подняла листок, перевернула и начала читать, зная, что поступает глупо. Заметка содержала обычную хронологию жизненного пути Люка Берделла. Родился 8 декабря 1960 года в городке Коффинз Гроув, штат Алабама. Мать умерла, когда ему было восемь лет, отец покончил жизнь самоубийством, когда пареньку исполнилось шестнадцать. В 1976 году переехал в Чикаго, в 1980 году осужден за непредумышленное убийство, четыре года провел в тюрьме Жольет.

Коффинз Гроув. Название врезалось в память, словно некое послание свыше. Однако Рэйчел не понимала его значения.

Простой перечень обычных фактов, которые таили в себе множество вопросов. Как умерла его мать? Почему восемь лет спустя его отец покончил с собой? И не Люк ли обнаружил тело? В свое время Рэйчел потратила кучу времени, чтобы добыть информацию о Люке Берделле. Она от корки до корки прочла стенографические отчеты с его судебного процесса, изучила все, что появлялось в прессе. Но она никогда не задумывалась над его прошлым. И ничего не знала о маленьком городке Коффинз Гроув в Алабаме. До тех пор, пока по воле случая листок бумаги не выпал из папки с документами и не привлек внимание Рэйчел.

Она вынула папку из мусорной корзины и бросила ее на стол. Нетерпеливым движением руки отбросила с лица прядь волос — они отросли и нуждались в стрижке, но у нее не хватало времени на такие досадные бытовые мелочи. Если она хочет сразиться с самим сатаной, то необходимо узнать как можно больше о городке Коффинз Гроув.

Стояла изнурительная жара, когда неделей позже она сошла с трапа самолета в Мобиле. Рэйчел привыкла к влажности нью-йоркского лета, но та не шла ни в какое сравнение с душной парилкой, которая окружила ее со всех сторон, проникла в легкие и сжала сердце в горячем кулаке. Казалось, прошла целая вечность, пока ей удалось взять напрокат неприметную белую машину, затем она долго составляла план действий. В самолете Рэйчел так и не смогла заставить себя поесть, а многочисленные ресторанчики в аэропорту с их жирной пищей тоже не вызвали у нее особого восторга.

Она начала терять вес, а этого она не могла себе позволить. Она не стремилась стать тонкой, как былинка, потому что мужчинам, как правило, очень нравились стройные женщины. Рэйчел чувствовала легкое головокружение — из-за жары, голода, нервного напряжения, однако ей не хотелось, чтобы это обстоятельство задержало ее в пути.

Она хотела добраться до Коффинз Гроув засветло.

Время от времени сверяясь с картой автомобильных дорог, Рэйчел катила по раскаленной автостраде, узким проселочным дорогам и среди дремучих лесов, которые буйно разрослись во влажном климате. Кондиционер гнал холодный воздух прямо ей в лицо, и в надежде отвлечься, девушка включила радио.

— Дьявол явился к нам в Джорджию, — громко пропел грубый голос. Рэйчел попыталась быстро выключить проклятое радио, и в результате чуть не съехала с автострады. Вот только таких песен ей и не хватало! Она и без того была напугана до чертиков.

Рэйчел напомнила себе, что находится в Алабаме, а не в Джорджии. И Люк Берделл вовсе не дьявол, хотя и обладает сверхъествественными силами. Кроме того, он не объявился в Джорджии, а вышел родом из Алабамы.

Собственная слабость вызвала у Рэйчел отвращение. Последняя неделя далась ей нелегко. Ее одержимость Люком Берделлом только усилилась, отняв у нее последние крохи разума. Рэйчел перестала есть, перестала спать, одержимая идеей во что бы то ни стало уничтожить человека, который отнял все, что у нее было.

С некоторого времени она почему-то перестала думать о деньгах, которые Люк выманил у ее матери. Да она и про Стеллу почти забыла. Она потеряла мать много лет назад, а если хорошо поразмыслить, Стелла никогда ей не принадлежала.

Рэйчел думала только о Люке Берделле, он заполонил все ее мысли. Если ей удастся изобличить его, выставив шарлатаном и обманщиком, каковым он, в сущности, и являлся, тогда она cнова станет собой и вернется к прежней жизни.

Разве не так?

Асфальтовое покрытие дорог сменилось простой галькой, деревья над головой выросли и казались гуще, и Рэйчел никак не могла отделаться от мысли, что она направляется в какое-то мрачное, таинственное место вроде шизанутого Бригадуна. Города, который славился испанским мхом и прогнившими домами, прожитыми впустую жизнями и нищетой. (Бригадун — известный американский мюзикл. В нем рассказывается о загадочной шотландской деревушке, которая появляется один раз в сто лет, но для ее жителей столетие длится не дольше одной ночи. Такое положение дел бригадунцы считают скорей благословением, чем проклятием, потому что оно спасает деревню от разрушения. По уговору с Богом, никто из жителей Бригадуна не может покинуть его стен, иначе волшебство развеется, и деревня с ее жителями исчезнут в тумане навеки — прим. переводчика).

Это было так похоже на правду, что Рэйчел горько рассмеялась. Дорожный знак недавно покрасили белой краской, надпись, сделанная аккуратным почерком, гласила: КОФФИНЗ ГРОУВ, ОСНОВАН В 1822 ГОДУ. НАСЕЛЕНИЕ 730 ЧЕЛОВЕК. РОДИНА ЛЮКА БЕРДЕЛЛА. Она не верила собственным глазам. Люк вовсе не походил на записного героя, которым можно было гордиться. На первый взгляд, городок выглядел как картинка. Аккуратные белые домики с аккуратно подстриженными лужайками. Ухоженные садики, окна с белыми занавесочками — все здесь говорило о процветании и благоденствии. Ни ярких роз, ни пышных пионов — повсюду лишь маленькие изящные цветочки бледных приглушенных тонов. Останавливая машину возле местного кафе, Рэйчел подумала, что жители городка, должно быть, привыкли к размеренному и старомодному образу жизни.

Она тут же привлекла всеобщее внимание. В Коффинз Гроув не часто заглядывали туристы, поэтому посетители кофейной лавки таращились на Рэйчел, словно она только что прилетела с Марса. Девушка заказала кофе и гренку. Ее организм нуждался в порции кофеина, а гренка была той самой пищей, которую она смогла бы проглотить без особого труда. Официантка средних лет приняла заказ, но доставил его другой человек. Рэйчел с интересом наблюдала за тем, как пожилой мужчина перехватил по дороге официантку, забрал у нее поднос и направился к столику Рэйчел.

— Не возражаете, если я к вам присоединюсь? — вежливо поинтересовался он.

Рэйчел окинула взглядом незнакомца. Ему было лет шестьдесят, выглядел он немного чопорным, но дружелюбным. Девушка решила, что с его стороны ей совершенно ничего не грозит. Скорей всего, это был представитель местной элиты — мэр или шеф полиции.

— Пожалуйста, — сказала она, постаравшись придать голосу как можно больше любезности.

— Вы не из этих мест, — заметил он, усаживаясь напротив Рэйчел; стул жалобно застонал под его внушительным весом. — Я это знаю, потому что прожил здесь всю свою жизнь, а до этого здесь жил мой дед, а до него — прадед, и все предки вплоть до начала Гражданской войны. Меня зовут Лерой Пелтнер, я мэр Коффинз Гроув.

— Неужели вы персонально приветствуете всех посетителей города? — поинтересовалась Рэйчел, прихлебывая кофе маленькими глоточками. Он был некрепким и маслянистым, мерзкое сочетание, если разобраться, но все же она продолжала его пить, с отвращением поглядывая на тарелку, где лежал кусок белого хлеба, пропитанного маслом.

— Можете звать меня Лероем. Это мой батюшка был мистером Пелтнером, хотя и к нему не обращались подобным образом. Наш город — это одна дружная семья, мисс… — он ждал, пока она назовет свое имя.

— Рэйчел Коннери, — представилась она.

Он моргнул. Его реакция была такой незаметной, что Рэйчел подумала, не померещилось ли ей это на самом деле. Неужели ее имя могло что-либо значить для старого толстяка?

— Рэйчел, наш город — это одна дружная семья, — повторил он. — Мы приветствуем всех, кто решил к нам заглянуть. Но у нас здесь мало туристов. Наша единственная славная личность давно покинула эти края.

Как все просто, подумала Рэйчел. А может, слишком просто?

— А что это за славная личность? — у нее язык не поворачивался называть собеседника Лероем.

— Разве вы не видели дорожного указателя? Люк Берделл родом из наших мест.

— А кто это Люк Берделл? — хотя она была умелой лгуньей, но сомневалась, что ей удалось обмануть старика. Ему было знакомо ее имя, но откуда — Рэйчел не знала.

— Черт, я думал все знают, кто такой Люк Берделл. Вы что, никогда не читали журнал «People»?

— Как-то не приходилось, — проворчала она.

— Люк основал какую-то новую разновидность религии, что-то мудреное, но без всякой там мишуры. Обосновался он в модном местечке на юге страны, но родился Люк здесь, в Коффинз Гроув, так же, как до этого родились его мама и бабушка.

— А его отец?

По всей видимости, Лерой Пелтнер попал в кресло мэра не из-за дипломатических талантов. Он плохо скрывал свои чувства.

— Ну что ж, он здесь тоже родился, — промямлил он, достал носовой платок и вытер пот со лба. В кафе работал кондиционер, и было холодно, как на Крайнем Севере, но это не мешало Лерою Пелтнеру потеть, словно он находился посреди Сахары. — Это целая трагедия, будь она не ладна, поэтому мы не любим вспоминать о Джексоне Берделле. Все это быльем поросло, если можно так выразиться, а мы здесь привыкли думать о счастливых вещах.

— Трагедия?

Он пропустил вопрос Рэйчел мимо ушей.

— Что привело вас в Коффинз Гроув, мисс Коннери? Или мне называть вас миссис?

— Мисс, — ответила она, понимая, что ничего другого от любопытной стервы-янки он и не ждал.

— И вам прекрасно известно, кто такой Люк Берделл, не правда ли, милочка? — он наклонился над столом и дотронулся до ее руки.

Рэйчел так быстро отдернула руку, что опрокинула стакан с водой.

— Почему вы так думаете?

— Да потому что если кто и приезжает в этот Богом забытый город, значит, у него есть на то веские причины. Так что бросьте молоть ерунду, леди, и признайтесь, кто вы на самом деле: репортерша или коп?

Она следила за тем, как водяная лужица растекается по золотистой поверхности столика и собирается на самом краю.

— А если я не то и не другое?

— Дорогая, не нужно со мной играть. Если вас интересует Люк Берделл, так и скажите. Мы здесь секретов не держим, — он бросил взгляд через плечо на группу мужчин, сгрудившихся у стойки, и чуть громче спросил: — Не так ли, ребята?

— Нет, с-э-э-эр.

— Не-а.

— Никто, — прогудели они, словно хор из древнегреческой трагедии.

Рэйчел растянула губы в улыбке. Если требовали обстоятельства, она могла вести себя довольно мило. Как оказалось, Лерою Пелтнеру было знакомо ее имя, но вряд ли он догадывался о цели ее приезда.

— Собственно говоря, — небрежно сказала она. — Я пишу книгу о Братстве Бытия.

— А ты не врешь? — Лерой тут же утратил обходительные манеры джентльмена с Юга. — Хочешь откопать грязь на старину Люка?

— А есть что копать?

Он оценивающе окинул ее взглядом.

— Всегда что-нибудь да найдется, милая. Что дашь взамен?

— А это зависит от качества грязи.

Лерой наклонился над столиком и вкрадчиво прошептал:

— Милая, у меня собрана лучшая грязь в округе.

— Лерой! — Голос прозвучал настолько резко и отчетливо, что на морщинистом лбу бедняги Лероя тут же заблестели капельки пота.

— Шериф Колтрейн, — небрежным тоном сказал он, стараясь скрыть замешательство. — Я просто хотел поприветствовать молодую леди в нашем чудесном городке. Она пишет книгу о нашем Люке.

Шериф Колтрейн выглядел ничуть не лучше Лероя Пелтнера. Ему было за пятьдесят лет, обветренное лицо скрывали темные очки и надвинутая низко на глаза шляпа, а крепко сбитое тело, казалось, состояло из сплошных мускулов. Что-то подсказывало Рэйчел, что с ним будет не так просто поладить, как с Лероем.

— Возвращайся на работу, Лерой. Эва Лу подготовила тебе на подпись документы.

— Черт, Колтрейн, я не нуждаюсь в твоих… — нытье мэра сошло на нет, стоило шерифу взглянуть на него сквозь затемненные очки. — Мисс Коннери, был рад с вами встретиться. Надеюсь, что очень скоро мы с вами побеседуем.

Лерой быстро ретировался из кафе, а остальные посетители сделали вид, что не замечают Рэйчел. Видимо, шериф Колтрейн обладал даром нагонять страх на окружающих.

— И не надейтесь, — сказал он.

Рэйчел удивленно подняла бровь.

— Вы о чем?

— О том, что вы не увидите Лероя в ближайшем будущем. Старый дурак не умеет держать рот на замке — мелет всякую чепуху, чтобы чувствовать себя важной персоной. В прошлом месяце он из кожи лез, чтобы заманить сюда киносъемочную группу, чтобы заснять козодоя, который, между прочим, в Америке отродясь не водился. Два года назад та же история случилась с летающими тарелками. У Лероя чертовски развитое воображение, а еще он любит находиться в центре всеобщего внимания.

— Тогда почему его избрали мэром?

Шериф Колтрейн холодно улыбнулся.

— А никто больше не соглашается на эту работу. Мы здесь держим рот на замке. За исключением Лероя, который не может устоять перед смазливым личиком. Никто не расскажет о Люке Берделле ничего нового. На вашем месте я бы сел в машину и покинул город еще до темноты.

— Шериф, на дворе лето, поэтому стемнеет нескоро.

— Никто вам не поможет, — повторил он.

— Вы что же, шериф, не соблюдаете закон о свободе прессы?

— Вот только не надо вешать лапшу на уши. Никакая вы не пресса. Просто женщина, утверждающая, что она пишет книгу. У вас какие-нибудь документы имеются?

— Нет.

Он ухмыльнулся.

— Не знаю, что вы слышали о маленьких южных городках и их шерифах, но мы здесь привыкли соблюдать законы. Я могу предложить вам покинуть город, но силком заставлять вас не стану. Просто хочу предупредить, что вы зря теряете время.

— Это мое время, что хочу, то с ним и делаю.

— Как знаете. Но ближайшая гостиница находится в двадцати семи милях отсюда, в Гетерберге, а на здешних дорогах по ночам не видно ни зги.

— При въезде в город я видела вывеску какого-то пансионата.

Он улыбнулся, показав желтые от табака зубы.

— Его владелица Эстер Блессинг, но я не думаю, что она возьмет вас на постой.

— Почему?

— Потому что она мать Джейсона Берделла. И она до сих пор не простила Люка.

— А за что она его не простила?

— Кто знает? Это маленький городок, мисс Коннери. Думаю, ей уже доложили о цели вашего приезда. Если вы появитесь у нее на пороге, то можете запросто получить заряд дроби.

— Кончай катить бочку, шериф! — казалось, что среди всех обитателей кафе лишь усталая официантка осмелилась возразить шефу местной полиции. — Эстер интересуют деньги, а вовсе не месть. Кроме того, она с удовольствием попотчует молодую леди байками о Люке.

— А может, это вовсе и не байки, — отозвался кто-то из посетителей.

— Заткнись, Хорас Уилдин, или я сам тебя заткну, — бросил шериф Колтрейн, даже не взглянув в сторону провинившегося. Он смотрел на Рэйчел сквозь темные очки, и та порадовалась, что не может видеть его глаз. Она и так знала, как они выглядят — холодные и бездушные, как у рептилии. — Дело за вами, мисс, — сказал он. — Я не собираюсь ущемлять ваши гражданские права, — он произнес это таким тоном, будто сказал непристойность. — В конце концов, умирать вам, а не мне.

Не сказав больше ни слова, он покинул кафе, оставив после себя напряженное молчание.

— Что и говорить, — проворчала Рэйчел минуту спустя. — Действительно, городок очень дружелюбный.

— Все дело в том, милочка, что Люк — фигура неоднозначная, — сказала официантка, наливая Рэйчел свежую порцию кофе. — Одни здесь думают, что Люк — это сам Господь Бог, сошедший с небес, другие — что он дьявол во плоти. И ни те, ни другие не могут прийти к какому-то соглашению.

— А вы что думаете?

На впалой груди официантки была нацеплена карточка с ее именем — Лорин.

— Я думаю, что в нем есть немного того и другого, милая, — сказала Лорин, понизив голос. — Немного того и другого.

— Она уже здесь.

— Самое время ей появиться. Мне казалось, что она более нетерпелива.

— Наверное, ты напугал ее до чертиков.

— Я пытался. Но она не из пугливых.

— Это заметно, — сказал Колтрейн. — Лорин делает свое дело, а вот Лерой чуть было не прокололся.

— Лерой дурак.

— А то я не знаю, — буркнул Колтрейн. — Ты приедешь сам или хочешь, чтобы я занялся этим делом? Если хочешь, я могу поставить девчонку на место.

— Следи за ней.

— Она хочет навестить твою бабушку.

— Она мне не бабушка, — отрезал Люк. — Она мать Джейсона. Я знаю Эстер, она наговорит Рэйчел про меня столько ужасов, что та нескоро очухается.

— А если она вызовет копов?

— Колтрейн, ты же сам коп. У тебя есть связи.

— Ага. Но ты же сам сказал, чтобы я ее не трогал.

Люк чиркнул спичкой, понаблюдал немного за пламенем и зажег сигарету. Он глубоко затянулся, смакуя запретный плод.

— Просто следи за ней, — сказал он.

— Ты все еще в Нью Мексико? Ведь ты собирался приехать, чтобы все уладить!

— Не кипятись, Колтрейн. У меня все под контролем.

— Черт возьми, Берделл, где ты находишься?

— Близко, — прошептал Люк. — Ближе, чем ты думаешь.

Нажав на кнопку сотового телефона, он оборвал связь, живо представив себе недовольное лицо Джимми Колтрейна.

Джимми Колтрейн был на пятнадцать лет старше Люка. Подростком он был страшным задирой, а в двадцать лет стал крутым полицейским. Это он обнаружил тело Джейсона Берделла с наполовину снесенным черепом. Бросив один лишь взгляд на Люка, он вынул из ослабевших рук мальчишки ружье и спокойно стер с него отпечатки пальцев. А потом вложил его в руку мертвого Джейсона.

Конечно, это ничего не меняло — в то время уже проводили парафиновые тесты и судебно-медицинскую экспертизу, но Колтрейн постарался, чтобы никто не удосужился провести эти тесты. Всем было известно, что Джейсон Берделл — горький пьяница с замашками садиста. Никто его не оплакивал, кроме его матери, но Эстер вечно на что-то жаловалась, постоянно скулила. По крайней мере, на этот раз у нее имелась на то веская причина.

Люк так и не смог понять, зачем Колтрейн поступил так, а не иначе. Может, он всегда ненавидел Джейсона Берделла. Может, он чувствовал, что все переменится и придет время, когда Люк сможет ему отплатить. А может, ему нравилось обретенное чувство власти. Люку было на это наплевать. Тело Джейсона Берделла кремировали, материалы дела погибли во время пожара, возникшего в здании полицейского архива. Не осталось ни одного свидетельства, кроме бредовых рассказов Эстер о том, как сын дьявола убил ее дорогого сыночка.

Она была такой же подлой и злобной, как и ее единственный сын. Когда Люк был маленьким и не мог за себя постоять, она постоянно его обижала, пока он не сбежал.

Сейчас он вернулся. Но перед тем, как снова покинуть город, он нанесет Эстер Блессинг небольшой визит.

И расскажет, как умер ее сын.