"Солнечный удар" - читать интересную книгу автора (Линчевский Дмитрий Иванович)

 Глава 11

 Виктория уже выходила из душа, когда в номер негромко постучали.

 - Повадился, — вздохнула она, подвязывая халат. — Шли бы вы, любезный, в баню. Мы по утрам гостей не принимаем.

 Полынцев застыл в недоумении. Вот так встреча. Чей это был голос — через дверь не разобрал, но понял одно — достали девчонок своими визитами. Заявился, идиот, с утра пораньше, проявил беспокойство. Ноги его здесь больше не будет. Сама найдет, если нужен. Он развернулся кругом и направился к выходу. Сзади послышался щелчок открываемого замка.

 - Андрей? — удивилась Виктория. — А я думала…

 А он ничего не думал, шел себе и шел, еще не хватало оборачиваться, как нищему за подачкой.

 - Андрюша, стой!

 Сама стой, гусары два раза не приходят. Получается, что Юлька не очень–то его и ждала. В противном случае не позволила бы подруге так резко отвечать. Значит, с молчаливого согласия. Отсюда вывод — накануне была очередная игра.

 - Остановись, говорю! — послышались за спиной торопливые шаги. — Ты хочешь, чтоб меня подруга убила спросонья?

 - А что, спит еще?

 - Конечно. Да тормози ты, вредный мальчишка! — Вика одернула его за плечо.

 Полынцева развернуло. Сильная девушка, ничего не скажешь.

 - Ой, какой ежик?! — восхитилась она, осторожно прикасаясь к его мягким 'колючкам'.

 Сильная, но ласковая — погладила нежно, будто котенка. Андрей украдкой заглянул в ее серые, цвета осеннего неба, глаза. Ну и глубина — чуть не провалился. Даже голова слегка закружилась.

 Юля, услышав крики за дверью, вышла из номера. Это, что ж такое получается, теперь все подряд будут его бобрик на жесткость проверять? Удавила бы.

 - Полынцев, ну–ка, бегом сюда! — взвизгнула она, топнув ножкой.

 Андрей послушно выполнил команду.

 Красавица зашла в душ, взяла с полочки мятный шампунь, выдавив на ладошку полтюбика, открыла в умывальнике воду (специально сделала погорячей).

 Полынцев заглянул в комнату.

 - Привет, что хотела?

 - Быстро ныряй под кран.

 В одно мгновение Юля вспенила его голову, 'а–ля, зрелый одуванчик', наскоро ее всполоснула, жестко вытерев полотенцем, повернула лицом к себе. Неплохо. Взяв с полочки массажную щетку, с силой зачесала поникшие 'колючки' наперед, отойдя в сторонку, оценила свою работу - вот теперь, совсем хорошо.

 - Так будешь носить. Ясно?

 - Какая разница, — скривился Полынцев от боли. Крепкие у нее ручки, неласковые.

 - Есть разница, — бросила она недовольный взгляд в сторону Виктории. — Кажется, некоторым давно пора на пляж собираться.

 - Считайте, что меня уже нет, — улыбнулась подруга.

 - А ты кофе готовь, пока я умываюсь, понял?! — фыркнула красавица, закрывая дверь в душе.

 - Жадина, — скорчила ей рожицу Вика. — Андрюш, кофе на столе, бутерброды в холодильнике. Хозяйничай.

 - Да с какой радости я ей буду завтраки готовить, — недовольно пробурчал Полынцев.

 - Я думала, была радость, коль так командует.

 - Ну, конечно, — хмыкнул он. — Вон, даже тебя не предупредила, что я утром должен зайти.

 - Ты извини, мне показалось — это опять Елисей Федулович нагрянул. Однажды застал нас врасплох, теперь каждое утро счастье по новой пытает — будит, как петушок. Ладно, не стану вам мешать, побегу на пляж. Она помахала ручкой и выскочила из номера.

 И то правда, даже подруга считает, что у них все давно по–взрослому сложилось, а на самом–то деле… Ну, и кто он после этого? Благородный офицер? Вряд ли. Недотепа и дурак? Именно.

 Затащить Юлю в койку можно было не раз, особенно в свете последних событий. И что с того? Ну, попользовался красивым телом. А дальше? Оказался несказанно счастлив? Голый секс — это ж, как полет в самолете (проверено): вроде бы, и высота, и скорость подходящие, ан не паришь - сидишь в кресле. Ни облака потрогать, ни ветер почувствовать, ни озоновый запах вдохнуть. А хотелось бы. Но пока Юля целовалась без души. И не в том даже дело, что губы ее оставались неподвижными, здесь совсем другое. Нелюбящая девушка обнимает вас, пусть и очень искусно, но, все же, пустыми руками, а вот любящая… Ученые засняли этот процесс на специальной видеоаппаратуре. Так вот в первом случае женское тело отливало тусклым, голубоватым свечением. А во втором… буквально искрилось красными лучами, сверкало ярчайшими молниями. В них вся соль. У Юли, конечно, проглядывала определенная симпатия — грех не возникнуть после таких событий — но не более того. Молнии в руках, увы, не полыхали. А кому нужны холостые ладошки? Любовь, страсть, сердце вдребезги — это жизнь, остальное–дешевка. Испытано.

 Юля вышла из душа, наполнив комнату ароматом чистоты и свежести. Ее коротенький голубой халатик был едва прихвачен тонким пояском на талии и бессовестно откидывал подол при каждом движении. Ну, какой бы нормальный мужик сдержался в такой ситуации?

 Нашелся один, устоял. Даже голову не повернул (правда, чуть глаза не вывихнул).

 Красавица, сев на кровать, посмотрела на него выжидающим взглядом, будто спрашивая: 'Ну, так чем ты там хотел похвастаться?'.

 А он спокойно насыпал в чашечку кофе, плеснул из чайника кипяточку, размешал сахар ложечкой.

 - Я вот, что подумал. Если это убийство совершили незнакомые нам с тобой люди? Где мы их искать–то будем? Это ж надо весь пансионат отрабатывать, и заодно окрестности. Могли ведь и со стороны прийти.

 - Мы сейчас именно об этом поговорим? — недоуменно спросила Юля.

 - Конечно. Или ты передумала?

 - Нет, я с удовольствием, — оживилась она. — А у тебя все нормально?

 - Абсолютно.

 - Ну, и отлично, — окончательно просветлела красавица. — А то я вчера подумала, пока свое не получишь — с места не сдвинешься.

 - Того, что мне нужно, у тебя все равно нет, — шумно прихлебнул он из чашечки. — А на пятаки размениваться я не собираюсь. Поэтому, к делу.

 - Как это у меня нет? — зацепилась за слова Юля.

 - При случае объясню, а пока переключайся на криминальную тему.

 - Понятно, я готова.

 Вообще–то, если говорить откровенно, ей ничего не было понятно. То, что он не стал напирать на нее в подвале, объяснилось легко — приличный парень, и ситуация неподходящая. В своем номере — уже сложнее. Мог бы вести себя и понастойчивей. А вот сейчас, когда все, казалось, располагало к нормальной интимной встрече, вдруг дал задний ход. Странно. Оставалось ощущение, что готовила обед, готовила, а к нему даже не притронулись. Нет, это, конечно, хорошо — целей будет. Но, все же, как–то не по–русски получается.

 - Давай, как тогда, в подвале, — закинул Андрей ногу на ногу, — рассказывай, что знаешь, а я в кучку собирать буду.

 - Давай, — кивнула Юля. — Мне тогда очень понравилось. — Ах! — всплеснула она руками. — Опять стоит?

 Он опустил глаза.

 - Где?

 - Дурак! Я про бобрик — он опять встал.

 - Не отвлекайся по пустякам, начинай.

 - Ну, ладно, пусть стоит, противный. В общем, так. Мне лично кажется, что преступника нужно искать среди близких знакомых. Спросишь — почему? Да потому что, если кто–то и хотел ее изнасиловать, то понятно, что не впервые видел. Так?

 - Не факт.

 - Хорошо. Но комнату ведь знал, в которой она живет? Значит, как минимум, наблюдал. И потом, ты не забыл, что мы тем вечером выпивали? Посторонний человек не рискнул бы связываться с компанией: вдруг, засиделись бы до утра или ночевать остались. Но основной мой довод в другом. Ты не дал мне в прошлый раз описать выражение ее лица после смерти. А оно, между прочим, о многом говорило. Потому, как лютое было, хищное, понимаешь? Не испуганное и жалкое, а злющее, без тени страха. Будто на кого–то рычала, мол, я тебя, мерзавца, самого в порошок сотру. Сто процентов, перед ней кто–то из знакомых стоял. Перед чужим мужиком по–другому б выглядела. А теперь очень даже просто догадаться, кто этот гость.

 Полынцев мог бы с легкостью ей возразить: он не раз видел безмятежные лица у людей, погибших при ужасных обстоятельствах, и наоборот. Хотя, бывали, конечно, и совпадения.

 - Ну, и? — спросил он, не дождавшись ответа.

 - Вахтанг, естественно! Ты разве не помнишь, какой он возбужденный был в тот вечер? К тому же, все наши комнаты соединены общим балконом, перелезай через перегородку и заходи к любому.

 Андрей поднялся со стула.

 - Пойдем, поглядим.

 Они вышли на балкон и осмотрелись. Действительно, сплошной парапет вдоль всего этажа, хоть из последней комнаты в первую путешествуй. Перегородки для мужчины, не препятствие, легко преодолеет.

 - Вот видишь, он спокойно мог к ней забраться, — подтвердила свою мысль красавица. — Тем более что жил после смерти Аркадия один.

 - А Елисей — с кем?

 - Кажется, тоже один. У него тогда сосед раньше срока выехал. Нового, по–моему, только через пару дней заселили.

 - Откуда такая точность?

 - От верблюда.

 - Я серьезно

 - В гости уговаривал зайти.

 - Зашла?

 Юля погрозила ему кулачком.

 - Убью! Понял?!

 - Посадят — освободишься беззубой старушкой.

 - Не льсти себе. За таких, как ты, больше года не дают, и то условно.

 - Ну, год, так год, — облокотившись на перила, вздохнул Андрей.

 Какая же красота была внизу: зеленые чепчики деревьев, белые фуражечки ресторанов, голубые косынки фонтанчиков. О любви бы сейчас пощебетать, о нежности. Да где тут, когда твою жизнь в год условно оценивают.

 - Ты чего там затих? Обиделся, что ли?

 - Нет, размышляю.

 - Опять про себя?

 - Могу и вслух. Знаешь, мне почему–то кажется, что Вахтангу незачем было Янку насиловать. У них, вроде бы, и так нормальные отношения складывались. Могли и полюбовно договориться. А тут сопротивление, нож в руке. Не понимаю. Разве что взбрыкнула королева.

 - Вот именно. Мы, женщины, любим, когда все делается по желанию и по настроению. А у нее тогда ничего подобного не было. Помнишь, отпихивалась от усатой тыквы весь вечер? Вот и нашла коса на камень.

 - Слушай, а ты замечаешь, что моими выражениями пользуешься? 'Вот именно' - это ж мое.

 - Давно замечаю, и что? — лукаво прищурилась красавица. — Ты разве не знаешь, что с дураком свяжешься — сам дураком станешь?

 - Умное объяснение, возразить нечего. Что будем с грузином делать?

 - К стенке припирать и колоть, как горелое полено.

 Полынцев, состроил удивленную гримасу. Юля с таким задором употребляла крепкие и сленговые выражения, что невольно становилась похожей на молоденького ретивого курсанта. А хотелось бы рядом видеть ласковую девушку.

 - Как мы профессионально выражаемся, обалдеть можно, — покачал он головой. — Ты мне лучше скажи, а сама бы раскололась?

 - Что я, дура?

 - Вот, и он тоже.

 - А что тогда?

 - Нужно искать крючок. Для этого общаться, наблюдать, по–возможности, следить за его передвижениями.

 - Пока будем осторожничать, местная милиция сама все раскроет, и мы с тобой окажемся с боку припеку. А я хочу — лично, у меня на этот счет пунктик — лично!

 Она стукнула кулачком по парапету и резво топнула ножкой.

 С нижнего балкона высунулась лысая мужская голова с прилипшим к макушке куском отлетевшей побелки. Андрей, виновато улыбнулся, приветливо помахав соседу ручкой. Голова, молча задвинулась обратно.

 - Не волнуйся. Дело уже, наверное, передали в ФСБ, а им сейчас не до мертвых, живых сначала выловить нужно.

 - Это хорошо, — успокоилась Юля, — значит, время еще есть.

 Полынцев достав сигарету, чиркнул зажигалкой.

 - Плохо, теперь даже подробности осмотра узнать не у кого. Был бы жив Погремушкин, царство ему небесное, было б легче. Мы с ним на операции хорошо сработались.

 - Ты меня спроси, я тебе и так все растолкую.

 - Ты не расскажешь. Они у трупа, наверное, соскобы из–под ногтей снимали, а там могли сохраниться частицы кожи убийцы. Яна ведь сопротивлялась перед смертью, вполне вероятно, царапалась. Лица–то и у грузина, и у Могилы покарябаны. Разве на глаз поймешь, что от экскурсий, а что от борьбы осталось.

 Юля прищурилась, вспоминая недавние события.

 - Между прочим, на пасеку нам предложил съездить именно Вахтанг, и одеколоном он специально душился, что б его пчелы покусали. И в кусты специально прыгнул, чтоб исцарапаться. Предполагал, что будет сопротивление.

 - Ерунду говоришь. Думаешь, он заранее все спланировал?

 - А почему нет?

 Полынцев дунул на уголек сигареты.

 Снизу снова показалась голова с прилипшей к лысой макушке горсткой пепла. Теперь Юля помахала соседу пальчиками. А нечего чужие разговоры подслушивать, умный какой нашелся.

 - Глупость, — продолжал рассуждать Андрей. — Лучше вспомни подробности того вечера. Кто за кем от Яны выходил, не порывался ли вернуться?

 - Он и порывался. Она его буквально силой вытолкнула.

 - Спать сразу легли?

 - Нет, сначала помылись, чайку попили, а потом уж на бочок.

 - Ничего не слышали за стенкой?

 - Янка там гремела посудой. Прибиралась, наверное. А так, чтобы шум был, нет.

 - Надо у соседей спросить, они могли голоса слышать. Грузинский акцент несложно распознать.

 Андрей перегнулся через перила.

 - Простите, а вы не слышали позавчера ночью шум наверху?

 С нижнего балкона вновь высунулась голова.

 - Нет.

 Красавица насмешливо посмотрела на Полынцева.

 - Тебе заняться, больше нечем? Я же говорю, это Вахтанг. Как следует надавить, и преступление раскрыто.

 - Ты когда–нибудь людей допрашивала?

 - Нет, зато интервью брала тысячу раз.

 Андрей, пряча улыбку, деловым тоном поинтересовался.

 - Девушка, сколько раз вам приходилось спать с мужчинами в благодарность за оказание каких- либо услуг?

 - По морде захотел?

 - А в каком возрасте вы потеряли невинность?

 - Убью, гад! — она бросилась на него с кулачками.

 А он не стал уклоняться, наоборот, притянул ее к себе и нежно поцеловал. Но тут случилось неожиданное. Юля, ловко извернувшись, обхватила ртом его губы и, засосав их, как ребенок пустышку, больно, чуть не до крови, прикусила. Полынцев отстранился, шлепая набухающими 'варениками'.

 - Ну и темперамент!

 - Ты еще моего темперамента не видел, — выдохнула она. В следующий раз откушу на фиг! Понял?!

 - А, между прочим, я тебе задавал совершенно невинные с точки зрения закона вопросы. Теперь представь, как реагирует человек на те, что касаются его свободы? Помнишь разговор с крючконосой? Много она нам тогда рассказала?.. Вот именно. Подогреть сначала надо, потом раздевать.

 Юля хотела ответить колкостью по поводу раздевания (кто б говорил, перед ним тут девушка, можно сказать, в одном халатике, а он… лапоть), но тут увидела на улице примечательную картину.

 - Посмотри–ка вон на тот ресторан с козырьком.

 - Красивый, — согласился Полынцев.

 - При чем здесь это. На крыльцо взгляни.

 - О, как, Вахтанг?! На ловца и зверь бежит.

 - С кем идет, видишь?

 - С дамочкой.

 - Заметь, с рыженькой. Ты понял? — Красавица стала переминаться с ноги на ногу, как бегунья перед стартом.

 - И что?

 - Не понимаешь? Да у него же пунктик насчет рыжих. Он маньяк. Очередную жертву обхаживает, потом также изнасилует и убьет.

 Андрей язвительно уточнил.

 - Из какого фильма сюжет?

 - Зря смеешься. Насчет Янки тоже не верил, а все по–моему получилось. Пошли за ним следить.

 - Можно попробовать, только я это сделаю один. Наружка — штука тонкая, с тобой в секунду засветимся.

 - Как это?..

 - Не спорь. Смотри за ними безотрывно и, когда спущусь, направленье отхода покажешь. Все, я скоро буду.

 Он умчался вниз, а Юля, мстительно закусив губу, продолжала следить за черно–рыжей парочкой. Нет, все–таки конкретный гад, этот Полынцев: 'я это сделаю один, с тобой в секунду засветимся' - гад!