"Мой порочный маркиз" - читать интересную книгу автора (Холл Констанс)Глава 27Где-то после полудня Баррет услышал, как в дверь его кабинета постучали. Он выпустил из руки счет и сказал: — Войдите. В комнату вошла Тесса, робко, с глуповатым видом. Она с прискоком исполнила книксен, и ее пухлые щеки растянулись в улыбке. — Извините за беспокойство, милорд. — Что такое? — Я просто пришла вас поблагодарить. — За что? — За то, что вы делаете для моей хозяйки. Не знаю, чем вы ее ублажили, но я еще не видела ее в таком настроении. Она веселится как дитя, улыбается и смеется. Мне казалось, вы только чините ей обиды, но я ошибалась. Она никогда не была такой довольной, а я знаю ее с рождения. Жила как отшельница. Куда это годится? Разве от этого будешь счастливой? — Тесса широко улыбнулась. — Думаю, что нет. — Баррет почувствовал, как неприятно засосало под ложечкой. Ему предстояло сказать Меган правду, и скоро. — Я всегда признавалась, когда ошибалась. И сейчас тоже. Надеюсь, вы уж как-нибудь мне это простите. — Конечно, — выдавил из себя Уотертон. — И еще — я хотела спросить вас об одной… — Спрашивайте. — Вообще-то спрашивать буду не я. — Щеки Тессы стали такими же, как бордовый жилет Баррета. Высунув голову из двери, она сказала: — Теперь вы можете войти. В комнату, слегка робея, заглянул Линг. — Что, Линг? — Милорд, мы хотим пожениться. Нам нужно ваше разрешение. Баррет откинулся в кресле с лицом, столь же изумленным, сколь насмешливым. — Тесса, оставьте нас на минуту одних, — сказал он, оглядывая камердинера. — Да, милорд. — Тесса бросила на Линга неуверенный взгляд. Баррет подождал, пока она покинет комнату. — Если б я не слышал это из твоих уст, — сказал он, — я бы не поверил. — Это правда. — Стало быть, ты решил жениться на драконе, — сказал Баррет. — Дракон не так плох, — улыбнулся ему слуга, впервые за время их знакомства, и глаза его утонули в щеках. — Ну, если ты так уверен, мне остается только сказать — вперед, старина. — Спасибо, милорд. — Улыбка Линга постепенно исчезла с лица, уступив место серьезному выражению. — Ну, мой путь ясен, а ваш? Вы облегчили душу, милорд? — Нет еще, но я сделаю это. — Не желая дальше говорить о Меган, Баррет нахмурился и сказал: — Ты свободен. — Чем глубже колодец, тем труднее собирать обломки, когда он обрушится. — Линг бросил на Баррета выразительный взгляд и неслышно покинул комнату. Баррет встал. Как бы его признание не оказалось запоздалым. Он тянул с ним из чисто эгоистических соображений. Ему нравилось видеть ее сияющие глаза, когда она смотрела на него. Ему было приятно сознавать, что она с такой готовностью дарит ему свою любовь. Подобной близости он не разделял ни с одной женщиной. Никогда его жизнь и его внутренний мир не были такими полными. Ни от кого в такой мере не зависело его счастье. Позже он скажет ей правду и попросит выйти за него замуж. Но сейчас он не мог разрушить покой, обретенный с ней. Если б только можно было выбросить из головы разговор с Тессой! Баррет вспомнил ее лицо, когда она выражала ему свою благодарность за доброе отношение к хозяйке. Когда часом позже он стоял на ринге в «Джексоне», его по-прежнему терзали укоры совести. Он окинул глазами своего партнера и принял стойку. Костолом, или КЛ, как его сокращенно называли в своем кругу, сделал себе карьеру на кулачных боях. Этот высококлассный профессионал за пятнадцать лет покалечил немало любителей бокса. В клубах его нанимали для учебных и тренировочных матчей. Баррет уже встречался с ним несколько раз, ища забвения от своей лжи, которую взращивал все это время. Но кулачные бои не помогали. Баррет сделал выпад левой и ударил противника в ребра. Костолом только улыбнулся. Он высмотрел брешь в обороне Баррета и ударил его с такой силой, что тот, пролетев несколько футов в воздухе, плашмя упал на спину. Он чувствовал себя так, будто в ребра выстрелили пушечным ядром. — Раз… — Судья открыл счет. Баррет попытался встать, но подошедший отец снова пригнул его к полу. — Два… — Что ты делаешь? Хочешь себя убить? — Я не нуждаюсь в твоих лекциях, — прерывающимся голосом сказал Баррет. — Черт побери, тебе не лекции нужны, а доктор! — Три… — Судья остановил бой. Вместе со взрывом аплодисментов последовала передача денег из рук в руки. — Я чувствую себя превосходно. — Баррет оттолкнул отца и, ухватившись за канаты, поднялся. Он заметил, как сморщился герцог Кенсингтон, увидев его шрамы, и повернулся, чтобы скрыть их от отцовских глаз. КЛ выглядел едва ли не таким же измотанным. Он неуклюже протопал к Баррету и сказал: — Хороший был бой. Честь вам и хвала. Помокните хорошенько в горячей воде — и почувствуете себя заново родившимся. — Мне нужно с тобой поговорить. — Лорд Кенсингтон картинным жестом подал сыну пиджак и рубашку. Баррет в недоумении поднял брови. За всю свою сознательную жизнь он не мог припомнить, чтобы отец когда-нибудь соизволил уделить ему внимание. Никогда. Они с трудом могли находиться в одной комнате. Что же с ним случилось? — Если это еще одна лекция, то, право же, у меня нет настроения ее слушать. — Баррет застегнул рубашку и влез в пиджак. Герцог Кенсингтон протянул сыну трость. — Можешь немного пройтись со мной? Слова прозвучали не как приказ, а как просьба. В лице отца было что-то молящее — выражение, прежде ему несвойственное и заставившее Баррета пробормотать: — Хорошо. Он последовал за герцогом на улицу. Солнце, светившее с утра, скрылось за густыми белыми облаками. В лицо дул холодный встречный ветер. Несмотря на погоду, по Бонд-стрит сплошной толпой двигались пешеходы. На окнах покачивались зеленые венки с бантами, позвякивали украшенные гирляндами двери магазинов. Рождество витало в воздухе. Лица покупателей сияли улыбками. Баррет чувствовал потребность купить Меган дорогой рождественский подарок — даже если она не хочет. Может, хоть этим он немного смягчит свою вину перед ней. Голос герцога Кенсингтона вторгся в его мысли: — Как ты живешь, Баррет? Как себя чувствует Меган? Уотертон иронически оглядел отца. — Не ради же этого вы приехали повидаться со мной? Какова истинная причина? И почему вы вернулись в Англию после стольких лет? — Он крепко держался за набалдашник трости, продолжая смотреть на дверь «Джексона». Лорд Кенсингтон помолчал с минуту, задумчиво посмотрел на сына и сказал наконец: — Признаюсь, поначалу я хотел расстроить ваш брак. Но после знакомства с Меган я понял, что эта девушка может изменить тебя. Она может преподать тебе бесценный урок, как любить и заботиться о другом человеке. — Ты считаешь, что я не способен никого любить? — Баррет начинал защищаться. — Я думаю иначе. У меня был хороший учитель. — Он бросил быстрый взгляд на отца. Питер вцепился в свою трость, пытаясь сдержать негодование. Через секунду суровость сошла с его лица, обнажив скрывающиеся под ней чувства. — Да, я был не лучшим отцом для тебя. Но согласись, ты сделал все что мог, чтобы наказать меня за это. — Я этого не отрицаю. — Мне следовало проявить больше терпимости и не отправлять тебя в пансион. Но чтобы сохранить мир в доме, мне пришлось выбирать между тобой и Ведеттой. Я до смерти не любил принимать решения. Я любил вас обоих, но… — Ты выбрал ее. — В словах Баррета прозвучала большая доля сожаления. У Питера слегка дрожали губы, когда он продолжил: — Сейчас я скажу тебе то, чего никогда не говорил. Мы жили с твоей матерью без любви. Я не был счастлив в первом браке и не собирался жениться вторично. Но я встретил Ведетту. К сожалению, она не смогла совладать с тобой или с твоей обидой на то, что другая женщина заняла место матери. Тогда она сказала мне, что я должен сделать выбор. Если ты видишь мою ошибку в том, что я предпочел любовь, я не могу тебя винить. Я знаю, это было эгоистично с моей стороны. Да, я не имею права пытаться стать тебе отцом теперь, когда Ведетты больше нет… — Вы правы. — В голосе Баррета сквозила горечь. Питер понурил плечи, помолчал немного и кротко сказал: — Ну что ж, вероятно, если ты будешь заботиться о Меган, это поможет тебе почувствовать, что значит кого-то любить. Тогда ты поймешь, почему я был вынужден воспитывать тебя таким образом. Надеюсь, ты сможешь меня простить. Взгляд герцога на секунду впился в сына. Потом он повернулся и пошел к экипажу. Баррет наблюдал, как он, с негнущимися спиной и плечами, шагает, помахивая своей тростью, надменный и уверенный. В детстве вид отца всегда внушал ему благоговейный трепет и определенный страх — страх наказания за свои бесовские проказы. Но сейчас, будучи взрослым человеком, он смотрел на удаляющегося отца и ощущал лишь жалость и боль утраты. Баррет не хотел, чтобы между ними по-прежнему оставалась пропасть, однако чувствовал, что пока не готов к переменам. Баррет только собрался перейти на другую сторону, как к нему подъехал Джеймс. — Черт побери, какое ты имел право трогать моих агентов? — сказал он сердито. — Ты вывел людей из строя! — Я не думал, что ты станешь придавать этому такое значение. — Баррет склонил голову набок и поднял бровь. — Это же моя работа! — Возможно. Но у тебя происходит утечка информации, а я не мог подвергать опасности жизнь Фенвика. — С этими людьми я проработал много лет. Я головой ручаюсь за каждого из них. Они не имеют отношения к утечке. — Я не мог рисковать. Джеймс остановил взгляд на подбитой щеке своего кузена, и гнев сошел с его лица. — Ты еще не разговаривал с Меган? — Нет. — Тогда лучше сделать это в ближайшее время. Дело почти закончено. — Закончено? — Да. Я наконец установил личность их предводителя. |
||
|