"Дикий белок" - читать интересную книгу автора (Хмелевская Иоанна)

* * *

Неделя усиленных шевелений принесла довольно мизерные результаты. Ребята из типового строительства, резко атакованные Янушем, отреагировали неблагодарно, не вняв ни единому его слову. Когда на них нажали покрепче, вяло согласились действовать, что нашло выражение в сдаче одного проекта с опозданием, в нескольких предостерегающих замечаниях, нацарапанных на чертежах и в грандиозной дискуссии на предмет отношения к современному обществу. Чего заслуживает наше общество, мнения спорящих разделились: одни вопили — его на руках носить надо, другие — сровнять с землей. Наконец, в атмосфере упадка и раздражения двое сотрудников, невзирая на производственную необходимость, потребовали отпуска, еще один перестал раскланиваться с Янушем на улице, а четвертый, в рамках попыток обрести душевное равновесие, провел ночь в вытрезвителе. Остальные продолжали работу, не давая отвлечь себя от выполнения служебных обязанностей.

Институт строительной техники в лице работающей там подруги Барбары конфиденциально известил: они тоже обо всем этом знают, но ничего поделать не могут — им запретили выступать официально. Кто запретил — неизвестно. Частным образом удалось надавить на технического директора одного завода крупнопанельного домостроения, этот директор теперь собственными силами исследует на радиоактивность прибывающее сырье, самое отвратное направляя на производство плит для заборов. На сегодняшний день можно уже всю Европу огородить вредным забором по периметру. В любой момент это греющее душу положение вещей может рухнуть, поскольку технический директор вылетит с работы за отрицательное влияние на размер зарплаты.

Среди прочих лиц, охваченных агитацией, преобладала недоверчивая реакция, сменяющаяся внезапной тенденцией менять большие квартиры в новых домах на маленькие в старых. Кроме того, личное отношение друзей и знакомых частенько превращалось из доброжелательного в настороженное, это касалось всех без исключения членов коллектива.

В четырех стенах мастерской поселилась тягостная озабоченность. Ее груз усугубил главный инженер, принеся очередное мрачное известие несколько иного свойства.

— Кароль тут? — спросил он, заглянув рано утром в комнату.

— Туг я, — быстро обернулся Каролек. — А что?

Главный инженер был настолько разъярен, что должен был поделиться впечатлениями с широкой аудиторией. Ввалившись в мастерскую и захлопнув дверь, он возжелал сказать все сразу, срочно выпустить из себя бушующие чувства, с самого начала выложить суть вопроса. Осуществление таких сумбурных намерений дало занимательный эффект.

— Эти дохлые лярвы, — сказал он сдавленным голосом. — Трусливые выщипыши. Амебы бесхарактерные. Пробурить пару дыр в земле... Трутни, паразиты... Трудно им, дескать... Пули отливают...

Он прикусил язык, чувствуя, что все-таки не справляется с ускользающим смыслом своих речей. На коллектив его выступление произвело какое-то зоологически-охотничье впечатление, причем дырки в земле наводили на мысль о дождевых червях. Все как один оторвались от работы и с крайним любопытством повернулись к нему.

Главный сделал над собой усилие:

— Эти каракатицы мешают, как только могут, а из-за того паразита ничего не получается, — с отчаянием выговорил он. — Скунсы вонючие, кретины...

Он снова замолчал, яростно пытаясь найти слова, которые наконец позволят выпутаться из этой зоологии. Слов не находилось. Главный беспомощно посмотрел на Каролека.

Каролек сразу понял: эта тирада обращена к нему и касается очередного этапа переговоров по проекту прачечной. Он интенсивно соображал. Прежде чем докладчик выдумал очередное несимпатичное животное, Каролек отгадал.

— Эти зеленые лягушата в Городском управлении нашли владельца, — подсказал он, невольно тоже впадая в зоологический тон, — а тот не соглашается! Да? А заказчик боится?

— Точно! — с облегчением выдохнул главный инженер. — При этом не так все прозрачно. Кстати сказать, лягушки старые, а совсем не зеленые...

— Короче говоря, жабы?

— Жабы, точно, сколько я с ними лаялся — ни в сказке сказать, ни пером описать. Вообрази — эти идиотки отговаривались тем, что тут служебная тайна!

— Для нас тайна?! — изумился Каролек.

— Для нас. Затмение в мозгах или падучая с ними приключилась, не знаю. Представляешь, служебная тайна. Владелец участка!

— Надо понимать — владелец незаурядный?

— До определенной степени, но пусть бы даже армия. Не тут-то было, это комитет партии! Строение принадлежит городу, использует его комитет партии, и эти сведения засекречены. Меня кондратий хватит.

— Теперь уже нет, — успокоила его Барбара. — Раз не хватил тебя на месте...

— Может быть... Но дальше — больше. Этот самый комитет партии использует дом довольно странно... Дальше я разузнавал уже частным образом и конфиденциально у тамошнего участкового. Молодой парень, честный, порядочный, и холера его разнимает от того, как домом пользуются. Поясняю для вашего сведения, не для разглашения...

— Звучит просто сенсационно, — заметил крайне заинтригованный Януш.

— Ну, дальше! — поторопил Каролек. — Как же используется дом?

— Дом находится в распоряжении какого-то трехбунчужного паши из воеводства, а может быть, и выше. А так, на практике, сынок этого паши устроил себе там шалман, развлекается вроде периодически. Впрочем, черт его знает, что он с домом делает: то сдает разным людям, то держит какие-то товары, привозит, увозит неизвестно что. Участковому это все поперек горла, так его с места в карьер прорвало — часа два рыдал мне в жилетку, достало, мол, самодурство. Был я в тамошнем комитете партии, узнал, что наш вопрос зависит от товарища Глуха, даже телефон его дали...

— Погоди, — перебил Каролек, — кто трутень-паразит, я уже понял. А кто скунс-вонючка?

— Два скунса, — сердито буркнул главный инженер. — Первый — заказчик, я на него насел, чтобы он утряс все с товарищем Глухом. А заказчик замандражил, дескать, речи быть не может. Я даже настаивать не стал, у него жена и дети. А товарищ Глух — вторая вонючка. Боится разговаривать даже по телефону, я его так, лично поймал... Дурацкий паразит отказывается выделить полметра территории для больницы, вот и бейся головой об стенку...

Вся бригада прекрасно ориентировалась в вопросе пятидесяти двух сантиметров, недостающих Каролеку. Все разом посмотрели на него с тревогой и любопытством. Каролек побледнел.

— Я уже сделал освоение территории, — глухо сказал он. — Смежники получили основания и грунты. Ограда перенесена, как мы говорили, на пятьдесят пять сантиметров...

Главный инженер тоже спал с лица.

— Мать моя родная, — прошептал он мертвенным голосом.

В комнате воцарилась гробовая тишина. Ее нарушил вопрос Януша:

— Какой из себя этот паразит? Молодой?

Главный пожал плечами:

— А черт его знает. Наверное, молодой. Минутку... Ну да, ясное дело — молодой. А что?

— Тогда, может, ему с глазу на глаз втолковать, что к чему? Старику вроде как не годится наносить телесные повреждения, а молодому — почему нет?..

— Ну? — оживился Каролек.

Главный инженер безнадежно махнул рукой:

— Мысль неплохая, но коту под хвост. Во-первых, неизвестно, кто есть этот паразит...

— Как это?

— Товарищ Глух — наподобие доверенного слуги, а трехбунчужный паша — бери выше. Он вообще не засвечивается. Участковый даже фамилии не знает. К тому же, дашь ты ему по морде анонимно, а цель твоего мордобоя сама укажет виноватых. Нет, такой метод убеждения не годится. Да и я не лыком шит, я с самого начала стал проверять разные ходы. Поверьте — официальным путем ничего не добьешься. Ничего не получится, мы в нокауте. Теоретически мы обязаны перепроектировать целое крыло больницы. Между тем технический проект утвердили, рабочий наполовину готов...

— Еще мы можем убить того типа из отдела строительства, — подсказал помрачневший Каролек.

— Судя по всему, в конце концов так и придется поступить, — поддакнул, не слушая, главный инженер. — Господи помилуй, сколько же работы!

— Сколько уж? — удивился Лесь. — Куском газовой трубы его шандарахнуть — и готово, тоже мне работа.

Слегка ошеломленный Каролек посмотрел на него с сомнением:

— Но это, наверное... Надо как-нибудь этак... Ну, чтобы на нас не пали никакие подозрения...

— О чем вы говорите? — возмутился главный инженер. — Какое подозрение, вы о чем?

— Они ищут неофициальные лазейки, раз вы утверждаете, что официальный путь закрыт, а обычный мордобой — коту под хвост, — вежливо объяснила Барбара. — Я их поддерживаю.

— И я тоже, — присоединился Януш. — Только вот прикидываю, не лучше ли похищение. Продержать его до поры до времени... Есть же у него замена на такой случай?

— Само собой! — оживился вновь Каролек. — Пару недель, думаю, хватит, глядишь — можно будет выпускать. Гуманно...

Вопрос, как убрать с дороги педантичного бюрократа из Городского управления моментально сделался животрепещущим. Заместитель непременно окажется более покладистым. Лесь добавил в качестве ободряющего аргумента, что сейчас лето и вопрос, где держать заложника, трудности не составит. В качестве казематов могут выступать дачные домики. Главный попытался слабо протестовать, сам не понимая, против чего.

— У меня идея! — вдруг воскликнула Барбара. Разговоры как обрезало на полуслове. Лицо Барбары разрумянилось, а прекрасные очи засияли голубым светом.

— На территории нет никаких живых изгородей, — объявила она. — Точно помню — изгородей нет. Не уверена, правда, насчет кустиков и деревьев. Растут?

— Нет, — хором ответили Каролек и главный инженер и продолжали говорить одновременно:

— Растет одно деревце, но с нашей стороны. И пара кустиков. Сирень, жасмин. И смородина. Но уже с нашей стороны. По ту сторону — газон.

Барбара слушала и кивала головой.

— Так я и представляла. И этот паразит бывает в доме от случая к случаю? Его целыми днями нет?

— Вроде того, — проговорил главный инженер. — А иногда он целыми днями там. И целыми ночами.

— Придется сориентироваться. Самым обычным образом провести расследование, участковый подсобит. Вычислить такое время, когда паразита не будет хотя бы в течение суток. Одних суток нам должно хватить.

— На что? — спросил Каролек, затаив дыхание, потому что слова Барбары пробуждали самые дерзкие надежды.

— Элементарно. Перенести эту проклятую ограду собственными силами, без шума и пыли, никто и не чухнется. Сколько нас?.. Пятеро! В конце концов, возьмем еще кого-нибудь в помощники. Одна ночь — и с плеч долой!

— Господи помилуй! — прошептал ошеломленный революционной идеей Януш, прерывая набожную тишину.

Главный инженер и Каролек взирали на Барбару, как на икону, на их лицах появилось обожание, не уступавшее привычному выражению физиономии Леся. В глазах главного вдобавок появился какой-то подозрительный блеск.

— Сейчас рано светает, поэтому рассвет — самое лучшее время для этого, — сказал он решительно и твердо.

Каролек вскочил со стула;

— Ну да! Конечно! Гениально! Чудесно! Единственный выход, только так и надо!

Он попробовал выскочить из-за своего стола, однако главный инженер остановил командным голосом:

— Садись, садись, не бегай тут.., подумать надо...

— Какая из себя эта ограда? — деловито осведомился Януш.

— Обыкновенная: бетонные столбики и сетка в рамках, — сказал растроганный Каролек, послушно садясь на место. — Столбики вкопаны в землю, двугавр и сетка приварены.

— Точно столбики? Без заливки в грунте?

— Ясное дело — без заливки! Я над ними тысячу раз вздыхал! Столбики торчат из земли на пару сантиметров. Ну, может, сантиметров на пятнадцать...

— Нарисуй!

Каролек схватил старую фотографию местности и, используя ее обратную сторону, начал черкать, одновременно давая пояснения. Главный заглядывал через плечо Каролека, отслеживая точность рисунка.

— Да, фактически ничего особенного, — согласился Януш, рассматривая рисунок вверх ногами, с противоположной стороны стола. — Выкопать столбики и перенести. Предвижу проблемы со сварными конструкциями, они почти не гнутся.

Лесь как раз подскочил к столу Каролека.

— Порезать ацетиленовой горелкой, — рубанул он.

— Придется, иначе никак, — подтвердил главный инженер.

— Совершенно не обязательно резать все! — возразил полный энтузиазма Каролек. — Достаточно каждый второй пролет. А потом снова заварить на новом месте.

— А если переносить по два столбика, можно даже каждый третий, — поправил Януш. — Погоди, я подсчитаю вес, авось получится...

Он повернулся к своему кульману и взялся за каталог сталей и сплавов. Каролек спешно разложил план освоения территории:

— Погодите, как бы с углами не возникло проблем...

— Обязательно возникнут, — спокойно сказала Барбара со своего места. — Два крайних пролета пойдут наискосок, и нам понадобятся две стальные полосы подлиннее. Ничего особенного, просто немного больше сварки.

Ошеломляющая идея стала обретать все более ясные очертания, творческая энергия разгоралась в сослуживцах ярким пламенем. Каролек начал составлять список нужных инструментов и материалов. Януш повернулся к нему с листком в руке.

— Один столбик весит вместе с двутавром около трехсот восьмидесяти килограммов, — провозгласил он. — Весь пролет, два столбика с сеткой, — килограммов восемьсот. Ну, плюс-минус. На всякий пожарный считаю по верхнему пределу. Крана у нас не будет, так что судите сами...

— Пирамиды строились вручную! — лихо напомнил Лесь.

— Давайте подумаем, что лучше, — тут же стала прикидывать Барбара, — кантовать восемьсот кило или резать и сваривать каждый пролет. Потому что про триста восемьдесят кило вы мне не пойте, что справитесь!

На фоне сильных эмоций красота Барбары расцветала буйным цветом. Одного ее вида делалось достаточно, чтобы любой представитель мужского пола пламенно и без колебаний заверил: для него поднять такой ничтожный груз — это недостойная внимания мелочь. Лесь даже зашел дальше.

— Даже восемьсот — подумаешь! — с энтузиазмом воскликнул он, напрягая бицепсы.

— Какое счастье, что ты осилил курсы сварки! — горячо обратился Каролек к Янушу. — Теперь как раз пригодится!

— Ну вот, пожалуйста! А некоторые недоумки надо мной издевались... Но погоди, из причиндалов у меня только маска, мне подарили. Аппарат придется одолжить, ацетилен тоже можно раздобыть, но все это только в Варшаве. В Люблине у меня никаких связей.

— Велика важность, аппарат одолжишь в Варшаве и перевезешь в Люблин, — подсказал Лесь. — Сколько у нас машин, кстати? Твоя, Влодека...

— И Стефана, — добавил главный инженер. — Стефан поедет. Надо согласовать вопрос с больницей.

— И с участковым, — напомнила Барбара. — И начать разведку с образа жизни паразита...

Главный уже покидал рвущийся в бой коллектив, как вдруг вспомнил про своего непосредственного начальника. Он круто повернулся в дверях.

— Но только, ради всего святого, — воскликнул он в панике, — ни слова Ипочке!

Четыре пары глаз недовольно глянули на него, а четыре головы сочувственно закивали...