"Однажды в дождливый вечер" - читать интересную книгу автора (Макмаон Барбара)

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

– Не может быть! – ужаснулась Эмилин, глядя через плечо Джинни на большую свадебную фотографию, занимавшую целую страницу. – Это Сэм, двоюродный брат Митча. Сэмюэль Хьюстон Холден. Около года назад он женился на прелестной девушке, Саре Энн Пемброук. Они живут в Остине. У них еще нет детей. И он не блондин, у него каштановые волосы. Разве ты не говорила, что отец Джоуи блондин?

– На фотографии волосы у него темнее, и теперь у него усы, но это он. Джон Митчелл Холден – так он назвался.

Джинни была уверена, что не ошиблась. От человека на фотографии веяло все той же высокомерной уверенностью в неотразимой сексуальной привлекательности. Посадка головы и глаза были точной копией Джоуи. Вне всяких сомнений, это его встретила она пять лет назад на пляже в Форт-Лодердейле и он представился ей как Джон Митчелл Холден.

Двоюродный брат Митча! Конечно, кто же еще мог так хорошо знать Джона Митчелла Холдена и его ранчо, как не член семьи? Но почему он воспользовался его именем?

– Господи! Я не знаю, что скажет Митч, – простонала Эмилин.

Джинни смотрела на фотографию и ждала, что в ней шевельнется какое-нибудь чувство, но ничего не было: ни боли, ни обиды, ни сожалений. Годы стерли все, что она питала к этому человеку, лицо на фотографии словно появилось из другого мира и просто немного знакомо ей. Для этого мужчины нет места в их с Джоуи жизни, она освободилась от чар, под которые когда-то попала.

Джинни подняла глаза на Эмилин.

– Не говорите ничего Митчу, ему не нужно знать об этом.

– Дорогая, он должен узнать! Иначе он пригласит Сэма на свадьбу. Подумай, как будет неловко! – Эмилин была очень встревожена.

Джинни мрачно кивнула: «неловко» – это мягко сказано. Как она войдет в их семью, не сказав Митчу правды? Это может испортить отношения Митча с двоюродным братом. Или с ней. Что почувствует Митч, узнав, что когда-то она любила его кузена?

По взглядам, которые Митч бросал на Джоуи во время ужина, и по его отрывистым репликам Джинни поняла, что Эмилин, выглядевшая необычно подавленной, рассказала ему все. Росита, подавая на стол, с любопытством поглядывала на них. Однако в присутствии Джоуи не было сказано ни слова.

Джинни казалось, что у них уже установился вечерний ритуал: она укладывала Джоуи спать, потом спускалась в кабинет Митча, где они вместе проводили время. Обычно Эмилин после этого уходила, и оставшаяся часть вечера принадлежала ей и Митчу. Сегодня они обсудят то, что произошло, и решат, что им делать. С бьющимся сердцем Джинни направилась к кабинету. У приоткрытой двери она услышала голос Митча:

– …тогда позволь мне предположить. Ты выкрасил волосы и отправился во Флориду, когда твоя мать и я думали, что ты занимаешься, чтобы закончить и сдать курсовую работу. Ты использовал мое имя, чтобы никто тебя не узнал. Что ты сделал? Заложил что-нибудь, чтобы достать денег?

Наступила тишина. Джинни казалось, что она чувствует, как в воздухе распространяются волны разочарования и гнева. Она подошла ближе, не в силах удержаться от искушения: Митч разговаривал с двоюродным братом.

– Все сойдет с рук, да? Ты никогда не задумывался о последствиях своих поступков?

Снова тишина. Жаль, что она не слышит, что Сэмюэль говорит Митчу. Раскаивается ли он? Было ли это всего лишь мимолетным увлечением? Захочет ли он увидеть своего сына?

– Черт подери, Сэмми! С тех пор как умер твой отец, я много раз выручал тебя из беды. Своими выходками ты довел мать до отчаяния. Ты всегда ждешь, что кто-то будет таскать для тебя каштаны из огня. Я думал, последняя история заставила тебя образумиться. Ты помнишь, что обещал ей? И мне?

Митч замолчал. У Джинни колотилось сердце, она от всей души пожалела, что увидела злополучную фотографию и роковое признание сорвалось с ее губ.

– Так ты, болван, отдавал дань увлечениям молодости? Один результат твоих увлечений находится у меня в доме, вместе со своей матерью. Ты помнишь Джинни Морган? Хорошенькую блондинку с фигурой, при виде которой у мужчины слюнки текут?

Джинни не обратила внимания на комплимент. Зачем Митч позвонил своему двоюродному брату? Разве сначала не стоило обсудить это с ней? Они бы вместе решили, как поступить: приглашать Сэма на свадьбу или нет. Хотя это была бы временная мера…

– Джинни пришлось расстаться с надеждой на поступление в колледж и тяжелым трудом зарабатывать на жизнь, чтобы заботиться о твоем сыне. Об этом ты не подумал? Ее тетя умерла, они остались одни – Джинни и Джоуи – со всеми проблемами матери-одиночки, у которой даже нет образования… Не знаю, что ты должен делать, но я так зол, что с удовольствием плюнул бы в тебя! Когда ты будешь ответственно относиться к жизни, к своим желаниям и ошибкам? Я устал выручать тебя из беды!

От жесткого голоса Митча у Джинни мороз побежал по коже.

Так вот что делает Митч – выручает ее из беды, дает ей пристанище, потому… потому… Почему? Ради Джоуи? В память о Дейзи? Он ни разу не сказал ей о любви, а теперь требует, чтобы его двоюродный брат взял на себя ответственность за свой проступок. Чтобы избавиться от нее?

Неудивительно, что ей было трудно поверить в его любовь – ведь он ее не любит.

Джинни повернулась и чуть не споткнулась. Она испуганно замерла – Митч не должен узнать, что она подслушала его разговор, у него не должно возникнуть никаких подозрений.

Она тихо поднялась к себе в комнату, осторожно закрыла за собой дверь и привалилась к ней, чувствуя себя постаревшей, уставшей и такой опустошенной, что у нее не было сил думать.

Возможно, это знак, что кольцо не было готово, – ей не суждено носить его.

Возможно, Митч надеялся, что произойдет нечто непредвиденное и его поспешное предложение станет ненужным.

Неужели он думает, что Сэм ворвется в его дом и заберет ее и Джоуи с собой?

Как все перемешалось! Джинни медленно прошла по комнате и опустилась на кровать. Глядя в темноту сухими глазами, она пыталась собраться с мыслями и решить, что делать.

Они с Джоуи не могут остаться, потому что теперь она знает, что Митч ее не любит и не хочет жениться на ней. Им придется вернуться во Флориду, и чем скорее, тем лучше.

Утром. Они уедут утром.

Через какое-то время Митч тихо постучал в дверь, но Джинни не шевельнулась. Даже если он заглянет, он увидит, что в комнате темно, и подумает, что она спит.

Вскоре он ушел.

«Прощай, – мысленно сказала Джинни ему вслед, – прощай, любовь моя».

В ту ночь она спала урывками. Когда небо начало светлеть, она встала, приняла душ и переоделась. Спать в одежде было неудобно, но она даже не заметила этого.

Затем Джинни принялась спокойно укладывать вещи. Она уже делала это раньше, только на этот раз в дверях не стоит мужчина, который просит ее остаться.

Вспомнив, как она была счастлива, когда Митч сделал ей предложение, Джинни съежилась.

Зря она не доверилась внутреннему голосу, предупреждавшему ее, что все идет как-то слишком хорошо. Ее подвели доверчивость и импульсивность. Может быть, хоть на этот раз она усвоит полученный урок…

Ее машина стоит за домом. Услышав, что Джоуи проснулся и ходит по комнате, она вошла к нему, одела и отослала вниз завтракать. Росита любит побаловать его, пусть позавтракает здесь в последний раз. Как только он сбежал по лестнице, она быстро уложила его вещи.

В кабинете Митча Джинни оставила короткую записку, в которой уверяла, что возместит расходы по операции, и благодарила за все, что он сделал для нее и Джоуи. Затем она отнесла чемоданы к машине и положила их в багажник.

За завтраком Джинни похвалила кулинарное искусство Роситы и поблагодарила ее за заботу.

– Спасибо, – ответила Росита. – Если что-нибудь вам не понравится, скажите мне, ведь теперь вы будете руководить этим. Я очень надеюсь, что вы оставите меня на этой работе.

Джинни кивнула, зная, что никаких перемен не будет.

После завтрака она увела сына из дома.

– Джоуи, нам нужно поговорить. И нам придется поехать в нашей машине, – сказала она.

– Хорошо, – охотно согласился мальчик.

Она вынуждена была взять детское креслице из седана Митча, и у нее перехватило дыхание от мысли, что кто-нибудь может увидеть и спросить ее, что она делает. Но на ранчо стояла тишина. Ковбои были на пастбищах, Митч и Хелен работали в офисе в другой половине дома, Эмилин обычно приходила из своего коттеджа ближе к обеду.

Джинни чувствовала, что будет скучать по ней, и жалела, что не может попрощаться со старушкой. Ей нельзя рисковать, она напишет Эмилин письмо, а Джоуи пришлет ей рисунок или что-нибудь еще.

Когда они выезжали, Джинни изо всех сил старалась не дать волю чувствам. Порвать отношения с мужчиной, которого она любит, оказалось самым тяжелым испытанием в ее жизни, но она не может жить там, где нет любви.

Когда они остановились на ночлег, стойкость изменила Джинни. Уставший и недовольный Джоуи капризничал. Как только он уснул, она встала под душ и плакала до тех пор, пока не потекла холодная вода. Надев ночную рубашку, она забралась в постель и, едва коснувшись подушки, заснула.

Раздражительность и слабость к утру не исчезли. Глаза у Джинни распухли от слез, а природная энергия, казалось, почти иссякла. Но Джинни была непоколебима.

Они упорно ехали на восток, несмотря на протесты Джоуи. Она пыталась объяснить ему, что им необходимо вернуться домой, однако мальчик был безутешен. Он скучал по Митчу и Эмилин, хотел играть с собаками и гладить лошадей, научиться ездить верхом и получить собственного пони. И обязательно стать ковбоем.

Они проехали Луизиану, Миссисипи и Алабаму. Джинни старалась не замечать слез и просьб Джоуи, хотя сердце у нее разрывалось. Может, ей следовало остаться? Ведь кусок хлеба лучше, чем ничего. Даже если Митч равнодушен к ней, она любит его. Разве этого недостаточно?

Она проплакала еще одну ночь и была готова на все, лишь бы Джоуи перестал умолять вернуться к Митчу. В конце концов она подкупила его. Если он прекратит разговоры о ранчо и его обитателях и перестанет требовать, чтобы они повернули назад, она купит ему щенка, когда они приедут домой.

Как назло, машина сломалась почти у самой границы Флориды. Им пришлось ждать целый день, пока заменят сломавшуюся деталь, и Джинни была готова рвать на себе волосы.

На шестой день они доехали до Форт-Лодердейла. Джинни была измучена вконец. После полудня началась гроза, и им пришлось закрыть окна. Кондиционер в машине не работал, и воздух сразу стал жарким и влажным. Джинни изнемогала от духоты, возвращение домой оказалось нелегким. Ей нужно принять душ, быстро поужинать и лечь спать, а завтра она разберет вещи и начнет думать о будущем.

Слезы вновь навернулись Джинни на глаза, когда она подумала о планах, которые были у них с Митчем. Но она решительно отогнала эту мысль.

Сначала надо позвонить Мэгги, подруга поможет ей. А как только она начнет работать и погрузится в рутину обычной жизни, из памяти исчезнут Митч Холден и его предложение.

Джинни поставила машину на стоянку и выключила зажигание. Придется снова выйти под дождь. Зонта у нее нет, но это не имеет значения, они переоденутся дома.

Когда они с Джоуи быстро обошли здание, чтобы попасть к парадной двери, он внезапно вырвал руку и побежал вперед, шлепая по лужам и громко крича:

– Это Митч! Он приехал забрать нас!

Джинни замерла. Дождь лил как из ведра, рубашка, волосы, голые ноги – все было мокрое, но она не могла сдвинуться с места. Митч ждал их.

Он встал с верхней ступеньки и, протянув руки, подхватил Джоуи и прижал его к груди.

– Здорово, приятель! Как поживаешь? – спросил он, ища глазами Джинни.

Она медленно пошла вперед. Что он делает здесь? Сердце у нее колотилось, голова кружилась. Это Митч! Он здесь! Ей хотелось устремиться в его объятия и остаться в них навсегда. Но осторожность возобладала.

– Митч, мы скучали по тебе! Но мамочка подарит мне щенка, которому разрешат входить в дом. А можно будет ему входить в твой дом? Я хочу, чтобы он спал на кровати вместе со мной, а мама говорит, что его место на полу. Но ты позволишь ему входить в дом, позволишь?

Джоуи тараторил почти так же, как Эмилин.

– Посмотрим, – сказал Митч.

Он наклонился, опустил Джоуи и, увидев Джинни, пошел к ней навстречу.

– Что ты здесь делаешь? – спросила она, все еще боясь поверить своим глазам.

– Сначала поздороваемся. – Митч притянул ее к себе и крепко поцеловал.

Джинни была как в дурмане.

– У тебя сломалась машина?

– Конечно, – выдохнула Джинни.

– Я здесь уже два дня. Я думал, что к этому моменту вы уже доберетесь. Потом я решил, что тебе пришлось задержаться. Я беспокоюсь, когда ты ездишь на этой машине.

– Все прекрасно. Почему ты здесь?

– Где же мне быть, если ты здесь?

– Я оставила записку.

– А ты не думаешь, что я заслуживаю чего-то большего, чем короткая записка? Мы же собираемся пожениться! Ты помнишь?

Дождь стучал по тротуару, и в воздухе витал запах мокрого асфальта.

– Мы промокли, – заметила Джинни, всей душой желая, чтобы его слова оказались правдой и они действительно собираются пожениться. Она с опаской посмотрела на него.

– Так пригласи меня к себе!

Она обязана это сделать. Разве он не приютил ее, когда она постучала в его дверь таким же дождливым вечером? Но как быть, если он решит остаться и после объяснений? Только бы выдержать все это!

Как только они вошли в квартиру, Джинни поняла, что этого не следовало делать. Казалось, Митч заполнил собой все пространство. В комнате было чисто, немного затхло, так как она долго не проветривалась. Но ее жилище не шло ни в какое сравнение с роскошным домом на ранчо Холденов.

– Иди и переоденься, – приказала она Джоуи.

Он побежал в свою комнату. Джинни надеялась, что он наденет что-нибудь подходящее, а не плавки со свитером.

Повернувшись к Митчу, она отвела рукой волосы, с которых капала вода.

– Тебе тоже нужно переодеться, – сказал Митч.

– Мне и так хорошо.

– Ты замерзнешь, если останешься в мокрой одежде. Я никуда не спешу.

Слова прозвучали зловеще.

– А ты? – спросила она, пытаясь выиграть время.

– Сомневаюсь, что у тебя есть что-нибудь подходящее для меня. Я переоденусь, когда вернусь в мотель.

Джинни принесла ему полотенце и пошла в свою комнату переодеваться. Почему Митч приехал? Ей казалось, что записка должна была все объяснить.

Переодевшись, она вернулась в гостиную. Митч снял рубашку и повесил ее в дверном проеме. Мокрая рубашка высыхает не очень быстро, но ему, вероятно, тепло и без нее.

Джинни никак не могла отвести взгляд от его широкой груди. Когда-то она лежала на ней, чувствовала теплые крепкие мускулы, проводила пальцами по легкой поросли курчавых волос, клала голову ему на плечо.

В руке у Митча был измятый клочок бумаги – ее записка.

– Теперь, когда ты знаешь, кто отец Джоуи, ты надеешься на ваше примирение? – спросил он.

Джинни была ошеломлена.

– Нет, конечно!

Как могла такая мысль прийти Митчу в голову? Разве она не говорила ему сотни раз там, в Техасе, что любит его? И разве он не молчал в ответ на ее слова?

– Значит, ты передумала выходить за меня замуж?

Джинни кивнула.

– Почему?

– Я все объяснила в записке.

– Будет лучше, если каждый из нас пойдет своим путем? Чем, интересно, это будет лучше?

– Я очень благодарна за то, что ты сделал для Джоуи, – начала Джинни, но он прервал ее:

– К черту благодарность, мне она не нужна, я никогда не нуждался в ней.

– Я думаю, что моя любовь тоже была не нужна тебе. Разве я не обременяла тебя?

– Нет.

– У меня было время подумать, пока мы ехали. Я не хочу жить и соперничать с призраком.

«Это положит конец спору, – подумала Джинни. – Он не сможет возразить против этого».

– О чем ты говоришь?

Митч грозно нахмурился.

– Я до сих пор не понимаю, почему ты захотел, чтобы я стала твоей женой. Ведь ты не любишь меня, ты любишь Марлис. И всегда будешь любить ее. Я не хочу быть второсортной заменой.

Митч в три шага пересек комнату и обнял Джинни так крепко, что она не смогла вырваться.

– Ты не замена и никогда не будешь ею. Марлис умерла. Да, я любил ее, и, думаю, в каком-то уголке моего сердца всегда останется любовь к ней. Разве ты не любишь свою тетю, хотя она умерла? Но я не влюблен в умершую женщину, и я знаю это с тех пор, как ты вошла в мою жизнь. Разве не ты сказала мне, что жизнь продолжается? Мне выпал еще один счастливый случай жениться, любить женщину, которая значит для меня все, создать новую семью. Марлис мертва, ее больше нет, но есть ты – живая, полная радости и энергии Джинни, которая очаровала меня. Когда вы уехали, – Митч долго молчал, глядя Джинни в глаза, – я понял, что произойдет, если ты никогда не вернешься. Я не мог вынести, что тебя нет со мной. Ты нужна мне, я хочу тебя, ты моя половинка.

– Ты ни разу не сказал, что любишь меня, – просто ответила Джинни, боясь поверить его словам.

Митч отпустил ее и, сложив руки на груди, посмотрел ей в глаза.

– Я сожалею об этом, я не знал.

– Не знал чего?

– Не знал, как сильно люблю тебя. Я понял это, когда ты уехала. Это было хуже, чем смерть Марлис. Она умерла в результате несчастного случая, которого никто не мог предотвратить, но твой отъезд… Я внезапно понял, какой будет моя жизнь без тебя, без твоих сияющих глаз, оптимизма, удивления, смеха, любви. И поверь, Джинни, передо мной предстала чертовски унылая картина! Разрыв, не вызванный смертью! Ты живешь, я тоже, и на этот раз судьба не возьмет над нами верх. Мы принадлежим друг другу. Я люблю тебя так сильно, что даже не знаю, как я буду жить, если ты не станешь моей женой… Мы должны связать наши жизни и прожить вместе до конца дней. Если этого не будет, я не знаю, что делать. Я не смогу жить в этом мире, зная, что ты тоже здесь, но не со мной. Возвращайся! Каждый день я буду говорить тебе, как сильно я тебя люблю.

Джинни чувствовала глухие удары своего сердца. Надежда окрылила ее. Робко протянув руку, она дотронулась до его груди, ощутив прохладную кожу.

– Ты правда любишь меня?

– Да, любимая, да! Я люблю тебя, люблю больше всех на свете!

Митч сжал ее в объятиях и поцеловал.

От его тела исходило тепло, которое ее согревало. Она почувствовала, как напряглись у него мышцы, когда он притянул ее ближе к себе, чтобы поцеловать.

Джоуи вошел в комнату и остановился, увидев, что его мама и Митч целуются. Митч услышал его шаги и оторвался от Джинни, глядя сверху вниз на маленького мальчика.

– Почему ты целуешь мамочку? – удивился Джоуи.

Митч протянул руку, и Джоуи подошел к ним. Подхватив мальчика, Митч держал его одной рукой, крепко обнимая Джинни другой.

– Потому что мамы и папы всегда так делают.

– Теперь ты мой папа? – спросил Джоуи.

– Я не был им, – сказал Митч, – но с этих пор и до конца твоей жизни я буду твоим папой.