"Мертвый принц" - читать интересную книгу автора (Киз Грегори)Глава 7 Амбрия– Мне понравилось, – рассеянно проговорила Мери. Она лежала животом на ковре, болтая ногами в воздухе. – Правда? – спросил Леоф, продолжая играть на лютне. – Я рад, что тебе нравится. Девочка подперла подбородок кулачками. – Она печальная, но не так, чтобы хотелось плакать. Словно наступает осень. – Меланхоличная? – подсказал Леоф. Мери прикусила губу. – Наверное. – Словно наступает осень… – задумчиво повторил Леоф. Он слабо улыбнулся, перестал играть, окунул перо в чернила и записал несколько слов. – А что ты пишешь? – заинтересовалась Мери. – Я написал: «Словно наступает осень», чтобы музыканты знали, как следует играть эту мелодию. Он повернулся к девочке. – Ты готова начать урок? Та немного оживилась. – Да. – Тогда садись рядом со мной. Мери встала, отряхнула платье и устроилась рядом с ним на скамеечке. – Так, посмотрим, мы работали над третьей тональностью, верно? – Угу. – Она постучала пальчиком по только что написанным нотам. – А могу я попробовать это? Леоф посмотрел на Мери. – Попытайся. Девчушка положила пальцы на клавиатуру, и ее лицо сделалось удивительно серьезным. Она прикусила губу, взяла первый аккорд и повела мелодию, но на третьем такте остановилась, на ее лице появился ужас. – Что случилось? – спросил Леоф. – Мне не достать, – сказала она. – Правильно, – ответил он. – А ты знаешь почему? – У меня слишком маленькие руки. Он улыбнулся. – Ни у кого нет таких больших рук. Мелодия написана для другого инструмента. – Но ты же только что ее сыграл! – Я сжульничал, – признался Леоф. – Все ноты пришлось поднять на одну октаву. Мне просто хотелось понять, как будет звучать музыка. Чтобы услышать ее по-настоящему, потребуется оркестр. – Понятно. Девочка показала на одну из строк. – Что это за строчка? – Это гобой. – А эта? – Тенор. – Кто-то будет петь? – Верно. Она сыграла несколько нот. – И есть слова? – спросила Мери. – Да. – Но я их не вижу. Он постучал себя по лбу. – Они здесь, вместе со всем остальным. Мери удивленно посмотрела на Леофа. – Ты сам придумываешь? – Да, – признался он. – И какие это слова? – Первое слово «иэ», – торжественно ответил Леоф. – Иэ? Но так слуги произносят слово «я». – Точно, – кивнул Леоф. – Это очень важное слово. Оно впервые используется таким образом. – Я не понимаю. – Не уверен, что я сам понимаю. – Но зачем тебе язык слуг? Почему тебе не нравится королевский язык? – Потому что большинство людей в Кротении говорят на алманнийском языке. – В самом деле? Леоф кивнул. – Потому что они все – слуги? Он рассмеялся. – Ну, в некотором смысле. – Мы все – слуги, – послышался женский голос со стороны двери. – Вопрос только в том, кому мы служим. Леоф повернулся на голос. В дверях стояла женщина. Сначала он заметил глаза, настоящие топазы, в глубине отсвечивающие зеленым пламенем. У него перехватило дыхание, таким пристальным был их взгляд. Леоф с трудом отвел глаза в сторону. – Леди, – запинаясь, заговорил он, – я не имел чести… Он потянулся к костылям, с трудом поднялся на ноги и поклонился. Женщина улыбнулась. У нее были пепельные волосы, локонами обрамлявшие приятное округлое лицо, на котором уже начинал сказываться возраст. Леоф предположил, что ей уже изрядно за тридцать. – Меня зовут Амбрия Грэмми. Леоф почувствовал, как его рот приоткрывается, и поспешил его закрыть. – Вы мать Мери? – спросил он. – Рад с вами познакомиться. Должен сказать, что ваша дочь очень мила и подает большие надежды. – Большие надежды? – вежливо переспросила Грэмми. – Но кто вы? И чему вы ее учите? – О, приношу свои извинения. Меня зовут Леовигилд Акензал, придворный композитор. Я думал, что Мери рассказала вам обо мне. Он взглянул на девочку, но та с невинным видом отвернулась. Улыбка стала шире. – О да, я о вас слышала. Вы герой, не так ли? Вы ведь были в Бруге? Леоф покраснел. – Если я и сделал нечто достойное похвалы, то это произошло по чистой случайности, уверяю вас. – Скромность не слишком популярна при дворе, но вам она идет, – отметила леди Грэмми. Ее глаза оценивающе скользнули по его фигуре. – Вы скроены из хорошей ткани, как мне и сказали. – Я… – Леоф осекся, сообразив, что ему нечего ответить, и постарался взять себя в руки. – Прошу меня простить, миледи, я думал, что вам известно об уроках, которые я даю Мери. Уверяю вас, я не имел в виду ничего плохого. – Вашей вины тут нет, – ответила Грэмми. – Мери просто забыла мне рассказать. Правда, Мери? – Извини, мама. – А тебе бы следовало. Фралет Акензал – очень важный человек. Я уверена, что у него нет на тебя времени. – Что вы! – возразил Леоф. – Как я уже говорил, Мери – замечательная ученица. – Вне всякого сомнения. Но на сегодняшний день я не могу себе позволить тратить деньги на уроки. – Я не прошу никакой платы, – ответил Леоф. – Мне оплачивают все мои издержки. – Он беспомощно развел руками. – Мне бы очень не хотелось, чтобы такой талант пропал. – Значит, вы считаете, что у Мери есть талант? – Уверяю вас. Вы хотите, чтобы она что-нибудь сыграла? – О нет, – с улыбкой ответила Грэмми. – У меня совсем нет слуха. Я верю вам на слово. – Значит, вы не станете возражать против наших занятий? – Как я могу отказаться от такого щедрого предложения? – Она поджала губы. – И все же я у вас в долгу. Вы должны позволить мне вас отблагодарить. – В этом нет никакой необходимости, – сказал он, стараясь, чтобы его голос не дрогнул. – Кажется, я кое-что придумала. У меня будет небольшой прием в честь святого Брайта. Вы здесь человек новый, и я могу вас представить. Я вас приглашаю. – Вы слишком добры, миледи. – Вовсе нет. Так я хоть что-то сделаю для человека, который приносит радость моей маленькой Мери. Значит, договорились. – Она перевела взгляд на дочь. – Мери, когда ты закончишь урок, зайди ко мне, хорошо? – Да, мама, – ответила девочка. – Доброго вам дня, – попрощалась Грэмми. – До свидания, леди Грэмми. – Вы можете называть меня Амбрия, – милостиво разрешила она. – Большинство моих друзей поступают именно так. Когда прозвучал колокол, Мери ушла, и Леоф вернулся к работе, чувствуя, как растет его возбуждение. Он знал, что все складывается к лучшему, и понимал, каким важным может оказаться его сочинение, но старался гнать от себя подобные мысли. Ближе к вечеру он услышал шаги и негромкий стук в дверь. Дверь распахнулась, и он увидел Артвейра. Герцог был одет в простой плащ путешественника, как и в тот день, когда Леоф увидел его в первый раз. – Милорд! – воскликнул Леоф и потянулся к костылям. – Нет-нет, сиди, – остановил его Артвейр, – тебе нет нужды вставать. Леоф улыбнулся, он не ожидал, что будет так рад визиту герцога. – Как твои дела, Леоф? – спросил Артвейр, усаживаясь в кресло. – Ко мне заходила королева, – ответил Леоф. – Она заказала мне сочинение, и работа продвигается весьма успешно. Я очень рассчитываю, что у меня получится. Артвейр был удивлен. – Какого рода работу? Надеюсь, не реквием? – Нет, нечто гораздо более интересное. Должен вам сказать, что раньше ничего подобного не делалось. Артвейр приподнял бровь. – В самом деле? Тогда будь осторожен, друг мой. Иногда новое встречают не лучшим образом. Местные духовники уже ворчат о твоем появлении. Леоф небрежно махнул рукой. – Королева в меня верит. А остальное меня мало волнует. – Королева не единственная сила, с которой следует считаться при дворе. – Ну, вряд ли здесь может быть хуже, чем в Бруге, – заметил Леоф. – Еще как может, – возразил Артвейр, обретая неожиданную серьезность. – В наши дни – почти наверняка. Леоф неуверенно рассмеялся. – Буду иметь это в виду. И все же я получил заказ от самой королевы. Он немного помолчал, разглядывая одеяния Артвейра. При дворе все носили парчу и лен. – Вы отправляетесь в путешествие? – Да, и зашел попрощаться. На востоке беспорядки, и меня просили разобраться. – Опять заблудился какой-то музыкант? Артвейр покачал головой. – Нет, боюсь, все куда серьезнее. Королева просила меня возглавить армию. Сердце Леофа дрогнуло. – Нам объявили войну? Ханза? – Не уверен, что это война, и не думаю, что дело в Ханзе. Кажется, часть местных жителей превратилась в людоедов. – Что? – Звучит смешно, не так ли? Люди бегают голыми, рвут друг друга в клочья. Сначала в это было трудно поверить, даже после того, как слухи подтвердил прайфек. А теперь – уничтожено несколько деревень, более того, девять дней назад убиты все жители Слифхейма. – Слифхейм? Я там бывал. Это замок и город под его стенами… – Леоф немного помолчал. – Вы сказали, голыми? – Да, так говорят, и все больше с каждым днем. Прайфек утверждает, что это какое-то колдовство. Я знаю одно: мне нужно положить этому конец, пока эти буйнопомешанные не наводнили Средние земли. Леоф тряхнул головой. – И вы говорите, что это я должен быть осторожным! – Ну, я бы предпочел каждый день участвовать в сражениях и встречаться со смертью на острие вражеского клинка, чем умереть от булавочного укола или кубка отравленного вина здесь, в Эслене, – сказал Артвейр. – Кроме того, на мне будут надежные доспехи и хороший меч в руках, а рядом пять сотен прекрасных бойцов. Не думаю, чтобы банда голых безумцев могла причинить мне вред. – А вдруг с ними будут чудовища вроде васил-никсов? Что, если их возглавляет Терновый король, который и свел этих несчастных с ума? – Что ж, тогда я убью и его за компанию, – ответил Артвейр. – Кстати… Эй, а это еще что такое? Леоф молча смотрел, как Артвейр поднимает с ковра шаль. – Ты заводишь новые знакомства, да? – подмигнув, спросил герцог. – Из тех, кто не стесняется оставлять свои вещи? Леоф улыбнулся. – Боюсь, что все не так, как вы себе представляете. Должно быть, шаль забыла Мери. – Мери? – Одна из моих учениц. Дочь леди Грэмми. Артвейр долго смотрел на него, а потом присвистнул. – Да, любопытные у тебя подружки, – заметил он. – Вот и королева, узнав об этом, сказала нечто в том же роде, – сказал Леоф. – Меня это не удивляет. – Но Мери очень милый ребенок, – добавил композитор, – и превосходная ученица. Глаза Артвейра широко раскрылись. – Так ты не знаешь, кто она такая? – Почему же, я только что сказал вам, она – дочь Амбрии Грэмми. – Да, но знаешь ли ты, кто она? У Леофа возникло неприятное чувство. – Ну… нет, точно не знаю, – пробормотал он. – Ты так умилительно наивен, Леовигилд Акензал, – сообщил герцог. – Я уже начал уставать от этой роли. – Тогда тебе стоило бы задавать вопросы, хотя бы иногда. Да, леди Грэмми действительно мать девочки. Выражаясь точнее, Мери – дочь Амбрии Грэмми и покойного короля Уильяма Второго. Леоф не нашелся что сказать. – Ты подружился с бастардом короля – а королева их не слишком жалует, особенно сейчас. – Бедная девочка ни в чем не виновата. – Конечно. Но леди Грэмми – и не ей одной – мнится корона на ее пути, и она готова на все ради осуществления своей мечты. Она – один из злейших врагов королевы. Мери еще повезло, что с ней до сих пор не произошло никакого… несчастного случая. Леоф возмущенно посмотрел на герцога. – Я не верю, что королева способна на такое. – Год назад я бы с тобой охотно согласился, – ответил Артвейр. – Но сейчас… Скажем так, я не стал бы привязываться к маленькой Мери. Леоф огляделся по сторонам, надеясь, что девочки рядом нет. – О, – вздохнул Артвейр, – вижу, уже слишком поздно. – Он подошел к Леофу и положил ему руку на плечо. – Нынче Двор стал очень неспокойным местом. Тебе следует осторожнее заводить друзей. Если королева заподозрит, что ты попался в сети Грэмми, – тебе самому придется опасаться несчастного случая. – Он поднял руку. – Отнесись к моим словам серьезно. Держись подальше от Грэмми. – Он улыбнулся. – И пожелай мне удачи. Если все сложится хорошо, я вернусь еще до святок. – Удачи вам, сэр Артвейр, – сказал Леоф. – Я буду просить святых, чтобы они охраняли вас. – Да, а если они не станут, обойдись без проклятых реквиемов, ладно? Они ужасно портят настроение. Леоф с тоской смотрел вслед уходящему герцогу. Артвейр был единственным взрослым человеком в Эслене, которого он мог назвать другом. Теперь, когда герцог уехал, осталась лишь Мери. А что касается Амбрии Грэмми, то Артвейр опоздал на несколько часов. Леоф уже привлек ее внимание к своей особе. |
||
|