"Мертвый принц" - читать интересную книгу автора (Киз Грегори)

Глава 7 Амбрия

– Мне понравилось, – рассеянно проговорила Мери. Она лежала животом на ковре, болтая ногами в воздухе.

– Правда? – спросил Леоф, продолжая играть на лютне. – Я рад, что тебе нравится.

Девочка подперла подбородок кулачками.

– Она печальная, но не так, чтобы хотелось плакать. Словно наступает осень.

– Меланхоличная? – подсказал Леоф.

Мери прикусила губу.

– Наверное.

– Словно наступает осень… – задумчиво повторил Леоф. Он слабо улыбнулся, перестал играть, окунул перо в чернила и записал несколько слов.

– А что ты пишешь? – заинтересовалась Мери.

– Я написал: «Словно наступает осень», чтобы музыканты знали, как следует играть эту мелодию.

Он повернулся к девочке.

– Ты готова начать урок?

Та немного оживилась.

– Да.

– Тогда садись рядом со мной.

Мери встала, отряхнула платье и устроилась рядом с ним на скамеечке.

– Так, посмотрим, мы работали над третьей тональностью, верно?

– Угу. – Она постучала пальчиком по только что написанным нотам. – А могу я попробовать это?

Леоф посмотрел на Мери.

– Попытайся.

Девчушка положила пальцы на клавиатуру, и ее лицо сделалось удивительно серьезным. Она прикусила губу, взяла первый аккорд и повела мелодию, но на третьем такте остановилась, на ее лице появился ужас.

– Что случилось? – спросил Леоф.

– Мне не достать, – сказала она.

– Правильно, – ответил он. – А ты знаешь почему?

– У меня слишком маленькие руки. Он улыбнулся.

– Ни у кого нет таких больших рук. Мелодия написана для другого инструмента.

– Но ты же только что ее сыграл!

– Я сжульничал, – признался Леоф. – Все ноты пришлось поднять на одну октаву. Мне просто хотелось понять, как будет звучать музыка. Чтобы услышать ее по-настоящему, потребуется оркестр.

– Понятно.

Девочка показала на одну из строк.

– Что это за строчка?

– Это гобой.

– А эта?

– Тенор.

– Кто-то будет петь?

– Верно.

Она сыграла несколько нот.

– И есть слова? – спросила Мери.

– Да.

– Но я их не вижу.

Он постучал себя по лбу.

– Они здесь, вместе со всем остальным.

Мери удивленно посмотрела на Леофа.

– Ты сам придумываешь?

– Да, – признался он.

– И какие это слова?

– Первое слово «иэ», – торжественно ответил Леоф.

– Иэ? Но так слуги произносят слово «я».

– Точно, – кивнул Леоф. – Это очень важное слово. Оно впервые используется таким образом.

– Я не понимаю.

– Не уверен, что я сам понимаю.

– Но зачем тебе язык слуг? Почему тебе не нравится королевский язык?

– Потому что большинство людей в Кротении говорят на алманнийском языке.

– В самом деле?

Леоф кивнул.

– Потому что они все – слуги?

Он рассмеялся.

– Ну, в некотором смысле.

– Мы все – слуги, – послышался женский голос со стороны двери. – Вопрос только в том, кому мы служим.

Леоф повернулся на голос. В дверях стояла женщина. Сначала он заметил глаза, настоящие топазы, в глубине отсвечивающие зеленым пламенем. У него перехватило дыхание, таким пристальным был их взгляд.

Леоф с трудом отвел глаза в сторону.

– Леди, – запинаясь, заговорил он, – я не имел чести…

Он потянулся к костылям, с трудом поднялся на ноги и поклонился.

Женщина улыбнулась. У нее были пепельные волосы, локонами обрамлявшие приятное округлое лицо, на котором уже начинал сказываться возраст. Леоф предположил, что ей уже изрядно за тридцать.

– Меня зовут Амбрия Грэмми.

Леоф почувствовал, как его рот приоткрывается, и поспешил его закрыть.

– Вы мать Мери? – спросил он. – Рад с вами познакомиться. Должен сказать, что ваша дочь очень мила и подает большие надежды.

– Большие надежды? – вежливо переспросила Грэмми. – Но кто вы? И чему вы ее учите?

– О, приношу свои извинения. Меня зовут Леовигилд Акензал, придворный композитор. Я думал, что Мери рассказала вам обо мне.

Он взглянул на девочку, но та с невинным видом отвернулась.

Улыбка стала шире.

– О да, я о вас слышала. Вы герой, не так ли? Вы ведь были в Бруге?

Леоф покраснел.

– Если я и сделал нечто достойное похвалы, то это произошло по чистой случайности, уверяю вас.

– Скромность не слишком популярна при дворе, но вам она идет, – отметила леди Грэмми. Ее глаза оценивающе скользнули по его фигуре. – Вы скроены из хорошей ткани, как мне и сказали.

– Я… – Леоф осекся, сообразив, что ему нечего ответить, и постарался взять себя в руки. – Прошу меня простить, миледи, я думал, что вам известно об уроках, которые я даю Мери. Уверяю вас, я не имел в виду ничего плохого.

– Вашей вины тут нет, – ответила Грэмми. – Мери просто забыла мне рассказать. Правда, Мери?

– Извини, мама.

– А тебе бы следовало. Фралет Акензал – очень важный человек. Я уверена, что у него нет на тебя времени.

– Что вы! – возразил Леоф. – Как я уже говорил, Мери – замечательная ученица.

– Вне всякого сомнения. Но на сегодняшний день я не могу себе позволить тратить деньги на уроки.

– Я не прошу никакой платы, – ответил Леоф. – Мне оплачивают все мои издержки. – Он беспомощно развел руками. – Мне бы очень не хотелось, чтобы такой талант пропал.

– Значит, вы считаете, что у Мери есть талант?

– Уверяю вас. Вы хотите, чтобы она что-нибудь сыграла?

– О нет, – с улыбкой ответила Грэмми. – У меня совсем нет слуха. Я верю вам на слово.

– Значит, вы не станете возражать против наших занятий?

– Как я могу отказаться от такого щедрого предложения? – Она поджала губы. – И все же я у вас в долгу. Вы должны позволить мне вас отблагодарить.

– В этом нет никакой необходимости, – сказал он, стараясь, чтобы его голос не дрогнул.

– Кажется, я кое-что придумала. У меня будет небольшой прием в честь святого Брайта. Вы здесь человек новый, и я могу вас представить. Я вас приглашаю.

– Вы слишком добры, миледи.

– Вовсе нет. Так я хоть что-то сделаю для человека, который приносит радость моей маленькой Мери. Значит, договорились. – Она перевела взгляд на дочь. – Мери, когда ты закончишь урок, зайди ко мне, хорошо?

– Да, мама, – ответила девочка.

– Доброго вам дня, – попрощалась Грэмми.

– До свидания, леди Грэмми.

– Вы можете называть меня Амбрия, – милостиво разрешила она. – Большинство моих друзей поступают именно так.

Когда прозвучал колокол, Мери ушла, и Леоф вернулся к работе, чувствуя, как растет его возбуждение. Он знал, что все складывается к лучшему, и понимал, каким важным может оказаться его сочинение, но старался гнать от себя подобные мысли.

Ближе к вечеру он услышал шаги и негромкий стук в дверь. Дверь распахнулась, и он увидел Артвейра. Герцог был одет в простой плащ путешественника, как и в тот день, когда Леоф увидел его в первый раз.

– Милорд! – воскликнул Леоф и потянулся к костылям.

– Нет-нет, сиди, – остановил его Артвейр, – тебе нет нужды вставать.

Леоф улыбнулся, он не ожидал, что будет так рад визиту герцога.

– Как твои дела, Леоф? – спросил Артвейр, усаживаясь в кресло.

– Ко мне заходила королева, – ответил Леоф. – Она заказала мне сочинение, и работа продвигается весьма успешно. Я очень рассчитываю, что у меня получится.

Артвейр был удивлен.

– Какого рода работу? Надеюсь, не реквием?

– Нет, нечто гораздо более интересное. Должен вам сказать, что раньше ничего подобного не делалось.

Артвейр приподнял бровь.

– В самом деле? Тогда будь осторожен, друг мой. Иногда новое встречают не лучшим образом. Местные духовники уже ворчат о твоем появлении.

Леоф небрежно махнул рукой.

– Королева в меня верит. А остальное меня мало волнует.

– Королева не единственная сила, с которой следует считаться при дворе.

– Ну, вряд ли здесь может быть хуже, чем в Бруге, – заметил Леоф.

– Еще как может, – возразил Артвейр, обретая неожиданную серьезность. – В наши дни – почти наверняка.

Леоф неуверенно рассмеялся.

– Буду иметь это в виду. И все же я получил заказ от самой королевы.

Он немного помолчал, разглядывая одеяния Артвейра. При дворе все носили парчу и лен.

– Вы отправляетесь в путешествие?

– Да, и зашел попрощаться. На востоке беспорядки, и меня просили разобраться.

– Опять заблудился какой-то музыкант?

Артвейр покачал головой.

– Нет, боюсь, все куда серьезнее. Королева просила меня возглавить армию.

Сердце Леофа дрогнуло.

– Нам объявили войну? Ханза?

– Не уверен, что это война, и не думаю, что дело в Ханзе. Кажется, часть местных жителей превратилась в людоедов.

– Что?

– Звучит смешно, не так ли? Люди бегают голыми, рвут друг друга в клочья. Сначала в это было трудно поверить, даже после того, как слухи подтвердил прайфек. А теперь – уничтожено несколько деревень, более того, девять дней назад убиты все жители Слифхейма.

– Слифхейм? Я там бывал. Это замок и город под его стенами… – Леоф немного помолчал. – Вы сказали, голыми?

– Да, так говорят, и все больше с каждым днем. Прайфек утверждает, что это какое-то колдовство. Я знаю одно: мне нужно положить этому конец, пока эти буйнопомешанные не наводнили Средние земли.

Леоф тряхнул головой.

– И вы говорите, что это я должен быть осторожным!

– Ну, я бы предпочел каждый день участвовать в сражениях и встречаться со смертью на острие вражеского клинка, чем умереть от булавочного укола или кубка отравленного вина здесь, в Эслене, – сказал Артвейр. – Кроме того, на мне будут надежные доспехи и хороший меч в руках, а рядом пять сотен прекрасных бойцов. Не думаю, чтобы банда голых безумцев могла причинить мне вред.

– А вдруг с ними будут чудовища вроде васил-никсов? Что, если их возглавляет Терновый король, который и свел этих несчастных с ума?

– Что ж, тогда я убью и его за компанию, – ответил Артвейр. – Кстати… Эй, а это еще что такое?

Леоф молча смотрел, как Артвейр поднимает с ковра шаль.

– Ты заводишь новые знакомства, да? – подмигнув, спросил герцог. – Из тех, кто не стесняется оставлять свои вещи?

Леоф улыбнулся.

– Боюсь, что все не так, как вы себе представляете. Должно быть, шаль забыла Мери.

– Мери?

– Одна из моих учениц. Дочь леди Грэмми.

Артвейр долго смотрел на него, а потом присвистнул.

– Да, любопытные у тебя подружки, – заметил он.

– Вот и королева, узнав об этом, сказала нечто в том же роде, – сказал Леоф.

– Меня это не удивляет.

– Но Мери очень милый ребенок, – добавил композитор, – и превосходная ученица.

Глаза Артвейра широко раскрылись.

– Так ты не знаешь, кто она такая?

– Почему же, я только что сказал вам, она – дочь Амбрии Грэмми.

– Да, но знаешь ли ты, кто она?

У Леофа возникло неприятное чувство.

– Ну… нет, точно не знаю, – пробормотал он.

– Ты так умилительно наивен, Леовигилд Акензал, – сообщил герцог.

– Я уже начал уставать от этой роли.

– Тогда тебе стоило бы задавать вопросы, хотя бы иногда. Да, леди Грэмми действительно мать девочки. Выражаясь точнее, Мери – дочь Амбрии Грэмми и покойного короля Уильяма Второго.

Леоф не нашелся что сказать.

– Ты подружился с бастардом короля – а королева их не слишком жалует, особенно сейчас.

– Бедная девочка ни в чем не виновата.

– Конечно. Но леди Грэмми – и не ей одной – мнится корона на ее пути, и она готова на все ради осуществления своей мечты. Она – один из злейших врагов королевы. Мери еще повезло, что с ней до сих пор не произошло никакого… несчастного случая.

Леоф возмущенно посмотрел на герцога.

– Я не верю, что королева способна на такое.

– Год назад я бы с тобой охотно согласился, – ответил Артвейр. – Но сейчас… Скажем так, я не стал бы привязываться к маленькой Мери.

Леоф огляделся по сторонам, надеясь, что девочки рядом нет.

– О, – вздохнул Артвейр, – вижу, уже слишком поздно. – Он подошел к Леофу и положил ему руку на плечо. – Нынче Двор стал очень неспокойным местом. Тебе следует осторожнее заводить друзей. Если королева заподозрит, что ты попался в сети Грэмми, – тебе самому придется опасаться несчастного случая. – Он поднял руку. – Отнесись к моим словам серьезно. Держись подальше от Грэмми. – Он улыбнулся. – И пожелай мне удачи. Если все сложится хорошо, я вернусь еще до святок.

– Удачи вам, сэр Артвейр, – сказал Леоф. – Я буду просить святых, чтобы они охраняли вас.

– Да, а если они не станут, обойдись без проклятых реквиемов, ладно? Они ужасно портят настроение.

Леоф с тоской смотрел вслед уходящему герцогу. Артвейр был единственным взрослым человеком в Эслене, которого он мог назвать другом. Теперь, когда герцог уехал, осталась лишь Мери.

А что касается Амбрии Грэмми, то Артвейр опоздал на несколько часов. Леоф уже привлек ее внимание к своей особе.