"Пронзая тьму" - читать интересную книгу автора (Перетти Фрэнк)25Уэйи Корриган ознакомился с подробным заключением доктора Мандани о состоянии Эмбер. Документ изобиловал специальными терминами, поэтому понадобятся услуги другого эксперта, чтобы опровергнуть заключение, если это вообще возможно сделать. Одно было ясно даже непрофессионалу: Мандани возлагал всю ответственность за бедственное состояние Эмбер на школу Доброго Пастыря и держался невысокого мнения о христианстве. Этот допрос будет нелегким. Впрочем, Мандани был благовоспитанным человеком, вполне приятным в общении. Интеллигентный мужчина сорока с лишним лет, индийского происхождения, хорошо одетый, с хорошими манерами. По обеим сторонам от него сидели адвокаты Эймс и Джефферсон, как и во время встречи с Ирэн Бледсоу, но на сей раз они не так нервничали. Очевидно, были уверены, что Мандани сам в силах постоять за себя. Корриган начал с главных вопросов. – Вы можете перечислить для протокола основные симптомы психического расстройства Эмбер? Мапданн достал несколько листочков с записями, но, похоже, не нуждался в них. – Поведение Эмбер типично для ребенка ее возраста, пережившего серьезную эмоциональную травму: ночное недержание мочи, подавленное настроение, регулярные приступы тошноты и частые уходы в мир фантазии… утрата чувства действительности, боязнь невидимых врагов – привидений, домовых и тому подобного. – Вы видите причину всего этого в условиях, существующих в христианской школе? Мандани улыбнулся. – Не исключительно. Вполне могли быть и другие факторы, но явная перенасыщенность учебного плана религиозными идеями, на мой взгляд, способствовала обострению уже существовавших эмоциональных проблем Эмбер. Христианские догмы о грехе и Господе, вершащем суровый суд, равно как христианское представление о виновности и ответственности человека, мгновенно ассимилируются личностной структурой ребенка, в результате чего у него появляется множество новых причин для неуверенности и страха. – Вы обсуждали ваше мнение с пастором церкви Доброго Пастыря или с директором школы? – Нет, сэр. – У вас нет никаких сомнений в том, что именно в христианской школе девочке внушалось чувство вины и страха? – Я обследовал девочку, и я знаю, что она посещала эту школу. Установить прямую связь между состоянием ребенка и данным обстоятельством нетрудно. Корриган сделал несколько пометок на полях копии медицинского заключения Мандани. – Так… теперь об Эмитист, этой лошадке, в которую превращается Эмбер… Какой термин вы употребили? – Диссоциация, или истерический невроз диссоциативного типа. – Гм… верно. Вы можете объяснить нам, что это значит? – В сущности, это расстройство или нарушение связности нормальных психических процессов, функций психического Я, памяти или сознания. – Нельзя ли использовать более доступную терминологию, доктор? Мандани улыбнулся, задумался на мгновение и попытался объяснить иначе: – Эмбер находится в состоянии, называемом в медицине «расщепление личности». Это состояние, при котором в одном человеке уживаются две пли более разных личностей. Психическое расстройство такого рода, как правило, возникает в результате какого-либо насилия, обычно сексуального, или глубокой эмоциональной травмы. В подавляющем большинстве случаев этот душевный недуг начинается в детстве, но зачастую обнаруживается лишь впоследствии. Согласно статистике, он в три-девять раз чаще поражает женщин, чем мужчин. – Я бы хотел кое-что уточнить по поводу перечисленных здесь осложнений. Maндани сверился со своей копией заключения. – Да. Осложнения, которые могут возникнуть в результате психического расстройства. Корригаи пробежал глазами список. – Внешние проявления агрессивности. – Да. Полный отход от общепринятых норм поведения, асоциальность. Приступы слепой ярости, физическое насилие по отношению к окружающим… – А как насчет криков, рукоприкладства, нежелания подчиняться вышестоящим лицам? – О да. – Попытки самоубийства? – Очень часты. – Какое отношение это имеет к Эмбер? Мандани на миг задумался, потом покачал головой. – В этом смысле ее случай носит довольно легкую форму. Корриган нашел еще одно незнакомое слово. – Что такое «копролалия»? – Бурное, непристойное словоизвержение, чаще всего непроизвольное. Корриган зацепился за последнее слово. – Непроизвольное? – Больной не в силах контролировать свою речь, словоизвержение носит спонтанный характер и может перемежаться типичными звукоподражаниями: рычанием, лаем, шипением и так далее. – Так… А как насчет богохульства? – Корриган счел необходимым пояснить: – Нy… издевательства, брань, сквернословие по адресу Божества? – Да. Очень часто. – И потом еще… измененные состояния сознания? – Да. Состояния транса. – И, насколько вы знаете по опыту, такого рода отклонения всегда – пли почти всегда – являются следствием глубокой эмоциональной травмы или сексуального насилия? – Совершенно верно. – И вы возлагаете ответственность за это на школу Доброго Пастыря? – Да. – Но вы не обсуждали вант предположения с преподавателями школы? – Нет. – Попятно. – Корриган сделал несколько пометок и перешел к следующем странице. – Похоже, журналисты опираются на чье-то твердое мнение относительного происходившего в школе, и они высказывались довольно резко о Томе Харрисе. Скажите, доктор, вы не давали им какую-либо информацию? – Я не беседовал с журналистами лично, Нет. Корриган поднял бровь. – Но можно ли предположить, что ваше мнение тем пли иным путем дошло до представителей прессы? Отвечать на этот вопрос Мандани явно не хотелось. – Полагаю, можно. – А как насчет Комитета по защите детей? Мандани переглянулся с адвокатами. Они не казались особо встревоженными. – Комитет по защите детей получил полную копию моего заключения, и я консультировался с ними в официальном порядке. Для Корригана это не явилось полной неожиданностью, однако он все же почувствовал легкое раздражение. – Так значит… они теперь считают христианскую школу чрезвычайно опасным местом для детей? – Вам лучше спросить об этом их самих. Корригаи слегка повысил голое. – Что вы сказали им? – Мандани тянул с ответом. – Что я сказал им? – Вы регулярно консультировались с ними. Вы внушали им мысль, что христианская школа опасна для детей? – Мне неизвестны их мысли. Корриган не стал добиваться ответа. – Тогда, полагаю, вы не сможете объяснить и то, почему не были проведены подробные беседы со школьным персоналом и родителями учеников? Мандани только пожал плечами. – Я не обязан этого знать. Я не принимаю решения. – Л тем представителем Комитета, с которым вы регулярно консультировались, случайно была не Ирэн Бледсоу? – Да, она. – Вы когда-нибудь слышали об учебном плане «Обретение истинного Я», по которому мисс Брювер занимается со своим четвертым классом? – Нет, сэр. – Значит, вам неизвестно, доктор, что мисс Брювер постоянно учит детей технике расслабления, достижения обостренных состояний сознания и вступления в контакт с внутренними наставниками? Вопрос явно застал Мандани врасплох, но ему пришлось ответить: – Нет. – Вы знали, что до зачисления в христианскую школу Эмбер училась в классе мисс Брювер и занималась по упомянутому учебному плану? Этот вопрос не понравился Мандани еще больше. Лицо его слегка помрачнело. – Я этого не знал. – Вам известна местная организация под названием «Круг жизни»? – Да. – Вам известно, что члены «Круга жизни» регулярно практикуют технику достижения измененных состояний сознания, то есть йогу, медитацию и… – Корриган сделал паузу и затем выразительно закончил: – погружение в транс. – Да, известно. – Вам известно, что Люси Брэндон и ее дочь Эмбер тесно связаны с этим обществом и его деятельностью? – Да. Корриган не ожидал от Мандани утвердительных ответов. Он был слегка удивлен. – Тогда объясните мне, пожалуйста, доктор, почему вы так уверены, что ответственность за ненормальное поведение Эмбер лежит целиком и полностью на школе Доброго Пастыря? Мандани улыбнулся. – Я не возлагаю ответственность за поведение Эмбер на школу Доброго Пастыря; я возлагаю на школу ответственность за душевную травму, результатом которой это поведение явилось. Корриган постарался сохранять самообладание. Этот человек начинал раздражать его. – Но в свете происходящего в начальной школе и обществе «Круг жизни» вы можете признать, что поведение, подобное поведению Эмбер, можно развить и обусловить в ребенке и при отсутствии серьезной душевной травмы? Мандани рассмеялся. – Раз вы меня спрашиваете, то отвечу: я не придаю никакого значения тому, что может происходить в начальной школе или «Круге жизни». Все эти вещи, даже религиозные вопросы, я рассматриваю как нечто глубоко субъективное, к чему не стоит подходить с клинической точки зрения. – Значит, по вашему мнению, единственной причиной поведения Эмбер является глубокая эмоциональная травма? – Именно это я написал в своем заключении, и именно таково мое мнение. Корриган на миг умолк. Он был разочарован, но старался скрыть это. Он снова просмотрел свои пометки, сделанные на полях медицинского заключения. – Итак, доктор, похоже, мнения христиан, членов «Круга жизни», мисс Брювер и даже Эмбер относительно подлинной сущности этой Эмитист сильно расходятся. – Я отвечаю только за свое личное мнение, – отрезал доктор. – Вы признаете, что Эмбер может общаться с этой второй личностью… кто бы она ни была? – Это вполне типично для человека с диссоциативным неврозом. Разные личности зачастую знают о существовании Друг друга, часто взаимодействуют друг с другом, а иногда даже конфликтуют и спорят. – А нормально ли то, что Эмбер утрачивает способность к восприятию действительности, когда в ней проявляется Эмистист, и впоследствии ничего не помнит? – Да, это типичный симптом. – Л как насчет специального знания? Может ли Эмитист знать информацию, которую Эмбер не знает и ранее не имела возможности узнать? Мапдании заколебался. – Вряд ли я смогу ответить на этот вопрос. Порой психические заболевания сопровождаются многочисленными загадочными явлениями… – Какими, например? – О… Меня и моих коллег всегда озадачивало именно упомянутое вами явление: демонстрация специального знания, которое иногда называют ясновидением. Другой же феномен, часто встречающийся при психических расстройствах такого типа, заключается в настоящем физиологическом изменении больного. Подлинная личность может совершенно не нуждаться в очках, в то время как вторая личность в них нуждается; пли обе они могут носить очки, но с разными диоптриями. У разных личностей одного человека может быть разное кровяное давление пли реакция на определенные лекарства, пли скорость сворачивания крови, и мы даже фиксировал и заметную и измеримую разницу в составе крови. Корриган записал все сказанное. – У вас есть какие-нибудь объяснения этому, доктор? Мандани отрицательно покачал головой и улыбнулся: – Мы еще много чего не знаем о себе, мистер Корриган. Корриган узнал достаточно много. Он был готов к встрече с другими свидетелями. – Как вы считаете, я могу побеседовать с Эмбер обо всем этом? Она захочет разговаривать на эту тему? Maнданн и обдумал вопрос. – Едва ли подобный разговор повредит ей – при условии, что вы ограничитесь разумными вопросами и останетесь в рамках разумного поведения по отношению к ребенку. – Хорошо. Мне бы хотелось, чтобы Эмбер обследовал и наш психолог тоже. При этих словах Джефферсон вдруг взвился; – Нет, Корриган! И не рассчитывайте. Этого не будет. Корриган понял, что каким-то образом затронул больное место. – Да бросьте! Похоже, доктор Мандани не видит в этом вреда. Эймс буквально кипел от злости: – Вы даже не приблизитесь к ребенку! Девочка и так до-волыю натерпелась! Корриган обратился к Мапдапи: – Каково ваше мнение, доктор? Ведь это не повредит ей? Мандани переглянулся с адвокатами и что-то прочел в их глазах. – Ну… полагаю, да, мистер Коррмгап. Полагаю, это повредит девочке. – Полагаете? – Несомненно повредит. – Даже не думайте об этом! – сказал Джеффесон. «Держи карман шире», – подумал Корриган. |
||
|