"Чужеземец" - читать интересную книгу автора (Гэблдон Диана)

Глава 12 Командующий гарнизоном

Мы подъезжали в форту Уильям, и я начала всерьез задумываться о том, что мне следует предпринять, когда мы наконец окажемся на месте. Мне казалось, все будет зависеть от того, как поведет себя гарнизонный командующий, если он поверит, будто я — дама благородного происхождения, оказавшаяся в стесненных обстоятельствах, то, возможно, его удастся убедить отправить меня с эскортом обратно в Инвернесс. А уж там я наверняка сумею улизнуть и в одиночку добарться до Крэйг на Дуна.

Но он может заподозрить неладное, — учитывая, что меня привезут с собой Маккензи. Однако внешне я ничуть не похожа на уроженку Шотландии, так что не примет же он меня за шпионку в конце концов. Ведь именно так полагали Каллум и Дугал, — что я английская шпионка.

Оставалось лишь гадать: что же я могла тут вынюхивать? Какие-нибудь антипатриотичные действия, вероятно. К примеру, сбор денег в пользу принца Чарльза-Эдварда Стюарта, юного претендента на престол, вполне мог подходить под это определение.

Но в таком случае, почему Дугал позволил мне увидеть, как он этим занимается? Он запросто мог отослать меня подальше на это время, чтобы я ничего не услышала. Хотя, с другой стороны, все разговоры ведь велись по-гаэльски…

Может, именно в этом и весь смысл. Я вспомнила, как блеснули у него глаза, когда он сказал:

— Я думал, ты не говоришь по-гаэльски.

Может, это было испытание, проверка: действительно ли я не понимаю их языка. Ведь никому бы в голову не пришло засылать в эти края шпиона, не владеющего местным наречием.

Тем не менее, подслушанный мною разговор между Джейми и Дугалом явно указывал на то, что Дугал — якобит, а вот Каллум — еще нет.

От всех этих предположений у меня начала гудеть голова, и я вздохнула с облегчением, когда мы наконец подъехали к большому поселению. Хотя все кровати тут и делались в расчете на маломерков — да еще таких, которым не страшны были клопы и блохи — по крайней мере, я была бы рада отдельной комнате. В деревнях поменьше мне пришлось ночевать в общем зале, в окружении храпящих, завернутых в пледы мужчин.

Обычно я мгновенно проваливалась в сон, утомленная целым днем, проведенным в седле, и вечерними разговорами Дугала о политике. Но в первый вечер в гостинице я полчаса провела без сна, поражаясь тому богатству звуков, которые способны производить мужские носоглотки. Целое общежитие медсестер не могло бы с этим сравниться.

Прислушиваясь к этому хору, я невольно подумала, что в госпитале люди редко храпели по-настоящему. Они тяжело дышали, стонали, иногда даже всхлипывали во сне. Но никакого сравнения с этой какофонией. Может быть, больные и раненые просто не в состоянии достаточно для этого расслабиться.

Если сии наблюдения были верны, то мои нынешние спутники все как один пребывали в отменном здравии. По крайней мере, судя по их внешнему виду, никто бы в этом не усомнился, когда, расслабившись, они привольно располагались вокруг очага. Сну они предавались с той же самоотдачей, с какой прежде утоляли голод. Умиротворенная, я наконец заснула, завернувшись в плащ.

Так что, по контрасту, в крохотной вонючей отдельной каморке мне показалось довольно одиноко. И хотя я сняла постельное белье и выбила тюфяк, чтобы избавиться от насекомых, но в безмолвном мраке заснуть мне никак не удавалось.

Из общего зала внизу смутно доносился какой-то шум, отзвуки голосов и движения, но это лишь усиливало чувство изолированности. Впервые с момента в замок я оказалась совершенно одна, и мне это не слишком понравилось.

Вскоре после двух на следующий день я вновь прошла под ощетинившейся остриями решеткой, охранявшей ворота Вентворта с момента его возведения в шестнадцатом веке. За прошедшие годы тюрьма не утратила своего угрожающего вида, и я прикоснулась к кинжалу в кармане, чтобы набраться мужества.

Если верить сведениям, добытым Рупертом и его помощниками-шпионами у часовых тюрьмы во время вчерашней вылазки, сэр Флетчер сейчас должен быть глубоко погружен в послеобеденный отдых. Руперт и остальные ввалились вчера в гостиницу перед самым рассветом, с красными глазами, источая пары эля. Все, что Руперт ответил на мои вопросы, было: «Ох, девица, чтобы выиграть, нужна только удача. Вот чтобы проиграть, требуется умение.», после чего свернулся калачиком в уголке комнаты и немедленно заснул, оставив меня по-прежнему мерить шагами пол, как я делала это всю ночь.

Проснулся он через час, с ясными глазами и ясной головой, и выложил мне план, который я должна была привести в исполнение.

— Сэр Флетчер не позволяет никому и ничему помешать его трапезам, — сказал он. — Кто бы ни желал его видеть, может желать это до тех пор, покуда он не покончит с едой и питьем. А после полуденной трапезы в его привычках удалиться в свои покои и слегка вздремнуть.

Муртаг под видом моего грума прибыл на четверть часа раньше и был пропущен безо всяких осложнений. Предполагалось, что его отведут в кабинет сэра Флетчера и предложат подождать. Находясь там, он должен был обыскать кабинет, чтобы найти план западного крыла и, если повезет, ключи от камер.

Я немного подождала, посматривая на небо, чтобы определить время. Если я заявлюсь слишком рано, сэр Флетчер может пригласить меня отобедать с ним, а это меня совсем не устраивало. Карточные знакомые Руперта заверили его, что привычки коменданта незыблемы, гонг к обеду раздается ровно в час, а суп подается через пять минут.

У входа стоял тот же часовой, что и вчера. Он немного удивился, однако приветствовал меня очень любезно.

— Такая досада, — сказала я. — Я хотела, чтобы мой грум передал сэру Флетчеру небольшой подарок в благодарность за его доброту. Но этот глупец уехал, а подарок оставил, поэтому мне пришлось ехать следом самой в надежде догнать его. Он уже прибыл? — И я показала небольшой сверток и улыбнулась, сожалея о том, что у меня нет ямочек на щеках. Раз уж их не было, пришлось демонстрировать восхитительные зубы.

Этого оказалось достаточно. Меня впустили и провели по коридорам тюрьмы к кабинету коменданта. Хотя эта часть крепости была прилично меблирована, принять ее за что-нибудь еще, кроме тюрьмы, казалось невозможным.

Здесь стоял запах, который я определила, как запах страха и несчастья, хотя скорее всего это был просто старый запах запустения и нехватка канализации.

Часовой пропустил меня вперед, благоразумно соблюдая дистанцию, чтобы не наступить мне на плащ. Чертовски хорошо, что он так сделал, потому что, завернув за угол, я увидела в нескольких футах от себя открытую дверь и Муртага, который волок потерявшего сознание часового за огромный стол коменданта.

Я шагнула назад и уронила сверток на каменный пол. Раздался звон стекла, и воздух наполнился удушающим ароматом персикового бренди.

— О Боже, — пролепетала я, — что же я наделала!

Пока часовой вызывал заключенного, чтобы навести порядок, я тактично пробормотала что-то насчет того, что подожду сэра Флетчера у него в кабинете, и поспешно захлопнула за собой дверь.

— Какого черта ты тут натворил? — прошипела я Муртагу. Он отвлекся от осмотра тела, ничуть не озабоченный моим тоном.

— Сэр Флетчер не держит ключей в кабинете, — сообщил он мне, понизив голос. — Но у этого парнишки есть комплект. — И вытащил из кармана мундира огромное кольцо, придерживая ключи, чтобы они не звенели.

Я упала на колени.

— Отличная работа! — И покосилась на распростертого солдата. Во всяком случае, тот дышал. — А как насчет плана тюрьмы?

Муртаг покачал головой.

— Тоже нет, но мой дружок кое-что рассказал мне, пока мы ждали коменданта. Камеры приговоренных — на этом же этаже, в центре западного коридора. Но там целых три камеры, я не рискнул спрашивать лишнего — он уже и так начал что-то подозревать.

— Этого достаточно… я надеюсь. Ладно, давай мне ключи и убирайся отсюда.

— Тебе? Это ты должна убираться, девица, и поскорее. — Он покосился на дверь, но с той стороны пока не раздавалось ни звука.

— Нет, пойду я, — я снова потянулась за ключами. — Послушай, — нетерпеливо сказала я, — если они обнаружат, что ты бродишь по тюрьме со связкой ключей, а часовой лежит тут, как макрель, мы оба обречены, потому что чего же я не звала на помощь? — Я схватила ключи и с трудом запихала их в карман.

Муртаг все еще смотрел скептически, но все же поднялся на ноги.

— А если тебя поймают?

— Я рухну в обморок, — твердо заявила я. — А когда очнусь — в конце концов — скажу, что увидела, как ты убиваешь часового и в ужасе убежала, и не представляла себе, куда иду. Заблудилась, пока искала помощь.

Он медленно кивнул.

— Ага, ладно. — И пошел к двери, но тут же остановился. — А зачем я… о! — Он быстро подошел к столу и начал вытаскивать один ящик за другим, переворачивая одной рукой содержимое и роняя предметы на пол.

— Ограбление, — объяснил он, возвращаясь к двери, слегка приоткрыл ее и выглянул наружу.

— Если это ограбление, то почему ты ничего не взял? — удивилась я, присматривая что-нибудь маленькое, и вытащила эмалированную табакерку. — Может, вот это?

Он сделал нетерпеливый жест, все еще выглядывая в щель.

— Нет, девица! Если у меня найдут что-нибудь, принадлежащее сэру Флетчеру, меня повесят. А попытка ограбления — это просто порка или увечье.

— О. — Я поспешно сунула табакерку на место и остановилась у него за спиной, выглядывая через плечо Муртага. Холл выглядел пустым.

— Я иду первым, — сказал он. — Если встречу кого-нибудь, отвлеку. Досчитай до тридцати, потом иди сама. Встретимся в том небольшом леске на севере. — Он открыл дверь, остановился и обернулся ко мне. — Если тебя поймают, не забудь выбросить ключи. — Прежде, чем я успела что-нибудь сказать, Муртаг выскользнул за дверь, как угорь, и поспешил по коридору незаметно, как тень.

Мне показалось, что прошла вечность, прежде чем я отыскала западное крыло, пробегая по коридорам старой крепости, выглядывая из-за углов и прячась за колоннами. По дороге мне встретился только один часовой, но я избежала столкновения, нырнув обратно за угол и прижавшись к стене. Сердце колотилось, как сумасшедшее.

Отыскав западное крыло, я не сомневалась, что попала туда, куда следует. В коридор выходили три большие двери, в каждой — крохотное зарешеченное окошко, сквозь которое можно было увидеть только смутные очертания камеры.

— Эни, бени, рики, паки, — пробормотала я себе под нос и подошла к средней двери. На ключах не было бирок, но все они были разного размера. Очевидно, только один из трех самых больших мог подойти к этому замку. И естественно, он оказался третьим по счету. Я глубоко вдохнула, когда замок щелкнул, вытерла вспотевшие руки о юбку и толкнула дверь.

Я лихорадочно вглядывалась в вонючую толпу мужчин в камере, перешагивала через вытянутые ноги, отталкивала в сторону тяжелые тела, двигавшиеся со сводящей с ума медлительностью. Недоумение, вызванное моим внезапным появлением, расползалось по камере. Те, кто спал прямо на грязном полу, садились, разбуженные изумленным бормотанием. Некоторые были прикованы к стенам, цепи гремели и лязгали, стоило им пошевелиться. Я схватила за руку одного мужчину с каштановой бородой, одетого в рваную желто-зеленую одежду горцев. Кости на его руке пугающе прощупывались: англичане экономили на еде узников.

— Джейми Фрэзер! Большой, рыжеволосый! Он в камере? Где он?

Он уже двигался к двери в толпе тех, кто не был прикован цепями, но остановился на миг и посмотрел на меня.

Узники уже сообразили, что к чему, и шаркающей толпой валили из двери, переглядываясь и что— то бормоча.

— Кто? Фрэзер? А, так они забрали его сегодня утром.

Мужчина пожал плечами и попытался вырваться. Я с силой вцепилась в его пояс.

— Куда забрали? Кто забрал?

— Не знаю я, куда. А забрал капитан Рэндалл, морда розовая. — Он высвободился и пошел к двери.

Рэндалл. Я застыла на месте. Меня толкали, но я перестала слышать даже вопли прикованных к стене… Наконец я вышла из ступора и попыталась думать. Джорджи наблюдал за крепостью с рассвета. Никто не покидал ее, кроме нескольких поваров, отправившихся за провизией. Значит, они где-то здесь.

Рэндалл был капитаном. Вряд ли кто-нибудь, кроме самого сэра Флетчера, выше его рангом в этой тюрьме. Вероятно, Рэндалл мог распорядиться и подыскать место, чтобы помучить пленного в свое удовольствие.

Тьма словно бы волнами раскатилась по комнате. Я рухнула на стул и закрыла глаза.

— Смотри на меня. — Голос звучал спокойно, как будто он предлагал мне чаю. Я открыла глаза и сквозь туман посмотрела на него. Он стоял, упершись руками в стройные бедра, обтянутые штанами безупречного покроя.

— Так что вы можете мне сказать, мадам? — поинтересовался он.

— У вас парик перекосился. — И с этими словами я вновь закрыла глаза.