"Земная хватка" - читать интересную книгу автора (Тертлдав Гарри)

VI

На планете Гилвер, даже до того как ее атаковали рофголанцы, очевидно, мало что заслуживало внимания. Она вернулась к тому состоянию, которое на земле называлось плейстоценом. Во время Самоубийственных войн фойтанцы поработали здесь на совесть. Они уничтожили всех представителей своего вида и были в полушаге от того, чтобы вообще уничтожить всю экосистему планеты. Хотя на Гилвере все еще теплилась жизнь, но планета больше не была процветающей.

Дженнифер угнетал этот ландшафт, который в основе своей состоял из гор шлака, а не из травы и деревьев. Однако, если смотреть на восток, а не на запад, то там ландшафт был вообще безжизнен. Участок, окружающий Великое Неизвестное, был стерилен, как операционная. Башня в середине Великого Неизвестного, казалось, вонзалась в небо, хотя исследовательская площадка фойтанцев с Одерна была расположена более чем в пятнадцати километрах от нее. По-видимому, столь большое расстояние определялось необходимостью предохранить больших синих чужеземцев от ужасного умопомешательства, которое поражало их при приближении к слабо мерцавшей белой башне. Их управляемые роботы проникали в пределы Великого Неизвестного и проводили исследования этого района, насколько это было в их силах, но самим фойтанцам дорога туда была заказана.

— Роботы смогли собрать не слишком много информации, — пожаловалась Дженнифер. Айсур Айсур Рус сказал:

— Если бы роботы смогли добыть необходимые нам данные, то нам не понадобилось бы просить вашей помощи. Дженнифер не очень хотелось давать фойтанцам обещания, из-за нежелания быть неискренней, однако она сказала:

— Не уверена, что мне удастся что-нибудь для вас сделать. «И еще менее уверена, что мне удастся выбраться отсюда», — добавила она про себя. — Но я постараюсь сделать все, что в моих силах, для разгадки тайны вашего Великого Неизвестного.

— Это необходимо сделать во что бы то ни стало, — сказал Айсур Айсур Рус, — человек Бернард уже научился обращаться с нашими наземными транспортными средствами. Прежде чем вы войдете в пределы Великого Неизвестного, тебе будет благоразумно приобрести такие же навыки. Также не следует забывать, что в случае чего вы вынуждены будете спасаться сами, так как мы не сможем прийти к вам на помощь.

Дженнифер пришлось признать справедливость последнего замечания. Наземные транспортные средства оказались просты в управлении. Это были сани с батареями в качестве источника энергии, широкими гусеницами для удобства передвижения по пересеченной местности и чем-то, похожим на румпель, для управления. Величина этого самого румпеля представляла для Дженнифер наибольшую трудность, чтобы передвинуть его, ей приходилось вставать.

Дженнифер с Гринбергом выбрали себе сани и катались по территории, примыкавшей к высокой белой башне. Фойтанцы не возражали. Сани двигались вперед бок о бок.

Уровень радиации быстро падал. Вне всякого сомнения, фойтанцы с Роф Голана сбросили нейтронные бомбы для того, чтобы облегчить для себя заселение этой планеты. Дженнифер не испытывала сожалений, что они потерпели неудачу. Ей вполне хватало фойтанцев одного вида.

После того как они миновали четыре или пять километров, она заметила:

— Мы здесь находимся в большем уединении, чем на «Смиренном Гарольде». Что бы мы сейчас ни делали, фойтанцы не последуют за нами, чтобы остановить нас.

— Правильно, — согласился Гринберг, — но готова ли ты поспорить, что они не могут взорвать шасси вместе с моторами на расстоянии?

Дженнифер подумала, что это уж чересчур.

— У тебя противный подозрительный ум, но как бы то ни было, я не сомневаюсь, что ты прав.

Они продвигались вперед. Сани имели одну скорость вперед — медленную, и одну скорость назад — еще более медленную. Наконец они достигли начала одной из крытых галерей, которая вела внутрь, к центральной башне Великого Неизвестного. Дорога, выложенная серым мерцающим камнем, была такой ухоженной, ее словно привели в порядок только вчера. На ее поверхности нельзя было обнаружить ни одного пятнышка грязи. И как только Великие смогли сделать так? Дженнифер подумала, что было бы неплохо, если бы пол у нее на кухне обладал такими же свойствами.

Колонны, которые поддерживали крышу, по мере приближения к центральной башне постепенно становились выше и толще. Они казались тяжеловесными, и производили подавляющее впечатление. Дженнифер подумала, что это просто оттого, что она гораздо ниже фойтанцев. Тем не менее представить себе, что какое-нибудь живое существо могло во время этого путешествия испытывать иные чувства, кроме ощущения себя муравьем, было выше ее сил.

Она сказала:

— Мне здесь не нравится. Почему это фойтанцам из прежних времен нравилось представлять себя карликами? Я видела фотографии нашей монументальной архитектуры: египетские пирамиды, автострады Лос-Анджелеса, но ничто не может соперничать с этим. Даже пирамиды, если их выставить рядом с этой штукой, произведут впечатление умышленно уменьшенных.

— Те объекты, о которых ты говоришь, были созданы в эпоху низкого развития технологий, — ответил Гринберг. — Я полагаю, что воздействие, оказываемое ими, было найдено экспериментальным путем. При этом исходили приблизительно из следующего: раз большое, то должно производить впечатление. Однако тебе не следует забывать, что прежние фойтанцы точно знали, что они хотели создать. У них были все наши современные строительные технологии и кое что еще, и, кроме того, они могли произвести расчеты, чтобы эта штука смотрелась так, как им хотелось бы. И если это оказывает воздействие на нас, то только подумай, какое воздействие она оказывает на их потомков.

Дженнифер вспомнила записи, которые ей показывали, и быстро тряхнула головой, отгоняя воспоминание. Она предпочитала не думать о безумных фойтанцах, с текущей изо рта слюной, которые приблизились к Великому Неизвестному. Вместо этого она постаралась представить, для чего могла использоваться эта колоннада во времена империи. Она вообразила сотни тысяч больших синих чужеземцев, победоносно шествующих к башне, и еще сотни тысяч, стоящих по обе стороны их пути и приветствующих их.

Это было неплохо Хотя затем, как это часто бывает, ее воображение слишком разыгралось. Она вообразила сотни тысяч ликующих фойтанцев, столпившихся вокруг других сотен тысяч удрученных побежденных чужаков их же расы. Она представила, как эти другие чужеземцы заходят в основание чистой, поблескивающей, в километр высотой башни и больше оттуда не выходят.

Дженнифер еще раз тряхнула головой. Из всего, что она узнала о Великих, это последнее предположение казалось наиболее реальным. Она спросила Гринберга:

— А есть ли какая-нибудь возможность войти в башню? — Фойтанцы проводили исследования методом магнитного резонанса, который показал, что башня не сплошная и внутри ее есть пустоты, — ответил Бернар. — Хотя ни одна из их машин не смогла обнаружить вход, и я, когда был здесь в прошлый раз, тоже не смог.

— Может быть, стоит прожечь отверстие в стене?

— Очень может быть, что в таком случае нас убьют за осквернение, — заметил он, — они изучают эту штуковину уже долгое время, и если бы захотели прорезать в ней вход, то давно бы это сделали. Следовательно, они не хотели этого делать, и я исхожу из предположения, что не захотят и сейчас.

— Тонкий пучок не приведет к сильным разрушениям, — сказала Дженнифер, но затем все-таки оставила эту мысль. Она опасалась, что Гринберг прав. Великое Неизвестное было главным памятником, который оставили после себя фойтанцы времен империи, по крайней мере, из тех, которые знали их потомки с Одерна на сегодняшний день. Если бы они хотели проделать в оном дыру при помощи грубой силы, то они скорее всего сделали бы это сами.

Башня была уже очень близко. Гринберг, который «рулил» прямо на нее, остановил сани. Дженнифер остановилась рядом с ним. Она вытянула шею и смотрела все выше, и выше, и выше. Переживание, вызывающее головокружение. Ее глаза утверждали: горизонт повернулся на девяносто градусов, и она стояла у упавшего вверх и уходящего в космос края башни. Ей понадобилось приложить определенные усилия, чтобы оторвать взгляд от башни и опять посмотреть на Бернарда Гринберга. Он улыбнулся одними уголками губ.

— Со мной было то же самое, когда я впервые попал сюда, только я глазел еще дольше. В следующий раз я засек время по часам, это заняло у меня десять минут.

Дженнифер почувствовала, что хочет вновь перевести взгляд на стену башни. Она боролась с этим желанием до тех пор, пока у нее не возникла мысль.

— Ты считаешь, что это возведено фойтанцами? Может быть, они лишь нашли ее и сотворили себе кумира. Потому что зрелище поражало их гораздо сильнее, чем оно поражает нас.

— Я не думаю, что все так тривиально, — с сожалением ответил Бернар. — По одной простой причине: твоя гипотеза не может объяснить, почему их тянет сюда с окрестностей в десять километров.

— Да, не объясняет, — согласилась она с таким же сожалением.

Дженнифер выбралась из саней.

— Ну я пойду прогуляюсь.

Ее подошвы зашлепали по полированным серым плиткам. За исключением слабого шелеста ветра в ряду колонн, составлявших величественную колоннаду, это был единственный звук на несколько километров вокруг. Если Гилвер и мог похвастаться какими-либо летающими созданиями, они остались вне пределов Великого Неизвестного. Дженнифер нашла, что ей недостает птичьих трелей или хотя бы немузыкальных звуков йарпсов, крылатых созданий, обитавших на Сагусе.

Она также обнаружила, что старается держаться спиной к башне, так, чтобы не видеть ее. И нарочно повернулась к ней. Она не хотела показать себе, что вид фойтанцев запугал ее.

Дженнифер подошла к башне и пнула ее, достаточно сильно, чтобы почувствовать боль. Гринберг бросил на нее насмешливый взгляд, который она проигнорировала. Она пинала пластиковый кувшин, который ей дали фойтанцы, из угла в угол каюты всю дорогу. А теперь хотела, чтобы башня полетела по небу, как кувшин по полу. Но башня не поддалась.

— Ну конечно, разве когда-нибудь хоть что-нибудь фойтанское обращало внимание на мои желания, — сказала она больше для себя самой.

Высказанная вслух, досада несколько притупилась, Дженнифер вновь забралась в сани, повернула их и направилась обратно к лагерю фойтанцев, расположившемуся за пределами радиуса безумия.

— Ты чего? — бросил ей вслед Гринберг. — Мы же только что приехали сюда.

— На данный момент я увидела все, что хотела, — ответила Дженнифер, — достаточно, чтобы убедиться, что мне не удастся превратить Великое Неизвестное в Великое Известное, прогуливаясь вокруг и разглядывая, как если бы я была Шерлоком Холмсом.

— Уже второй раз ты упоминаешь это имя. Кем он был?

— Не имеет значения. Древним вымышленным детективом. — Не все, напомнила она себе, читают среднеанглийских авторов, даже тех, которые переведены на испанглийский. — В любом случае мне необходимо больше информации, чем могут дать мои глаза. И если мы не сможем найти ее у фойтанцев на базе, то тут нечего делать.

— А что, если таких данных нет? — спросил Гринберг.

Он пытался уследить за ее мыслью. Великое Неизвестное не вызывало помешательства у людей, но это не означало, что им доставляет удовольствие находиться рядом с ним, по крайней мере ему, Бернарду Гринбергу.

— Если у них нет таких данных, тогда, возможно, нам следует задуматься о том, чтобы сделать аккуратный разрез, проникнуть внутрь и узнать, что там скрывается. Если фойтанцы захотят назвать это богохульством или осквернением, то тем хуже для них. Они не смогут упрекнуть нас в том, что мы не нашли ответа, если сами не позволят нам задавать правильные вопросы.

— Кто сказал, что они не смогут?

Гринберг по-прежнему пытался отговорить Дженнифер от идеи вскрыть башню. Хотя она удивилась бы, если бы он во всем с ней соглашался или просто ждал, когда она сама найдет разгадку.

Но в одном он был прав: если база фойтанцев не была самым скучным местом в галактике, то такого просто еще не построили. База почти целиком располагалась под землей, что, впрочем, сослужило ей хорошую службу во время нападения рофголанцев. Она была средоточием скуки, потому что фойтанцы, казалось, не слишком беспокоятся о собственных прогулках. Впрочем, их трудно было в этом упрекнуть, Гилвер отнюдь не был садом даже до атаки рофголанцев. Теперь же он стал еще хуже.

Первым для своего нападения Дженнифер выбрала Айсур Айсур Руса. Из всех фойтанцев, с которыми ей пришлось иметь дело, он был наиболее открыт для общения. Когда она предложила прожечь дыру в башне, фойтанец долго молча изучал ее и наконец прогрохотал:

— Некоторое время назад я предлагал своим коллегам такой вариант. Часть из них сказали, что они боятся, что в башне установлено защитное оборудование, и кроме того, они боятся разрушить ее. Другие же откровенно признались мне, что считают это осквернением. Мне больше нравится последняя группа: ее члены более искренни.

— Если вы не хотите проводить исследования, то как вы собираетесь изучать Великое Неизвестное?

— Именно эту точку зрения я и пытался отстоять, — сказал Айсур Айсур Рус. — Теперь с твоей помощью, возможно, я смогу убедить некоторых ретроградов из моих собратьев признать, что это всего лишь предубеждение.

— А может, они, наоборот, еще больше разозлятся на тебя, потому что на твоей стороне нефойтанец, — высказала свою мысль вслух Дженнифер.

— Да, такой вариант тоже возможен. С другой стороны, фойтанцы с Роф Голана также проявляют усиленный интерес к Великому Неизвестному. И я скорее бы присоединился к нефойтанцам, чем к тем дикарям, которые титулуют себя фойтанцами. Так что, я думаю, возможен и благоприятный исход.

Столь праведный гнев, прозвучавший даже в бесстрастном голосе переводчика, придал в глазах Дженнифер Айсур Айсур Русу некое сходство с людьми. Предпочтение полного атеизма ереси, действий на свой страх и риск, не боясь неудач, — эти корни веди к Земле и были там очень древними.

— Давайте обсудим это с Павасар Павасар Рэсом, — сказал Айсур Айсур Рус, очевидно загоревшись. — На Одерне он всегда отклонял мои просьбы. Сейчас, когда он наконец сам увидел Великое Неизвестное и понял, что рофголанцы жаждут его, возможно, он осознает, что таким путем мы проникнем в тайну, как если бы он побывал внутри рокового радиуса.

У Дженнифер был свой термин — «радиус помешательства», но она не хотела вызывать раздражение Айсур Айсур Руса своим термином. Она взглянула на него Айсур Айсур Рус смотрел в сторону, на пустое место где-то в метре от себя. Его взгляд был настолько напряжен, что заставил Дженнифер вздрогнуть. Она воспользовалась еще одним стандартным вопросом, которые им давали, когда она училась на торговца.

— Ты не обидишься, если я скажу кое-что, что противоречит вашим обычаям?

Айсур Айсур Русу понадобилось некоторое время, чтобы вернуться к реальности.

— Говори.

— Это всего лишь мои ощущения. Ты когда-нибудь был у края рокового радиуса?

Его большая, похожая на медвежью голова быстро повернулась к ней.

— Да. Как ты догадалась?

— Сравнение, сделанное тобой, было таким, как будто ты точно понимал, что это влечет за собой.

Заставить фойтанца с Одерна проявить страх было нелегко, Дженнифер знала это. Но сейчас она видела фойтанца, который боялся и не пытался этого скрыть. Роскошный синий мех Айсур Айсур Руса вздыбился так, что он казался даже больше, чем был на самом деле. Он оскалил клыки, и этот оскал отличался от того, который был эквивалентом нахмуренных бровей, к тому же этот оскал был более пугающим. Его глаза раскрылись так широко, что Дженнифер даже удалось рассмотреть, что в действительности они имели тусклый ободок.

Айсур Айсур Рус ходил взад-вперед по комнате, изо всех сил стараясь взять себя в руки. Наконец, повернувшись к Дженнифер, он сказал:

— Не хотел бы я испытать такое вновь. Я знал об опасности, но допустил оплошность. Большинство из нас могут безопасно работать на расстоянии, которое является индивидуальным роковым радиусом. Мы вместе с техником пошли проверить аппаратуру наблюдения, и я почувствовал себя… Он замолчал. Его шерсть опять встала дыбом. Айсур Айсур Рус подождал, пока шерсть уляжется, прежде чем продолжил: — Внезапно я обнаружил в себе такую способность проникать в суть вещей, какой у меня никогда не было. Я знал, я почувствовал что знал точно, как постичь Великое Неизвестное. Я прошел большую часть прямого пути. Я отшвырнул с дороги конторку и стол, пытаясь колотить по стене в том месте, где не было никакой двери, пнул и оцарапал техника, когда тому пришла в голову бредовая идея встать на моем пути. Потребовалась помощь еще четверых его товарищей, чтобы оттащить меня на безопасное расстояние. И я боролся с ними за каждый дюйм до тех пор, пока мой мозг не вырвался из плена Великого Неизвестного.

Описание безумства, возможно, даже усиливалось благодаря бесстрастному тону переводчика, и Дженнифер даже бросило в дрожь от этого рассказа. Она не питала к Айсур Айсур Русу особой доброжелательности, отчасти из-за того, что он был одним из виновников похищения. Но она и злейшему врагу не пожелала бы пережить то, что Великое Неизвестное творило с фойтанцами. Она спросила:

— Когда ты вновь стал свободен, ты смог вспомнить проницательность, которую ты получил внутри рокового радиуса?

— Нет, и это, наверное, самое неприятное во всей этой истории. Я просто уверен, что если бы мы вернулись туда, то я знал бы опять. Я делаю вывод, что и у остальных фойтанцев реакция та же. Но никому до сих пор не удавалось передать эти сведения, и я сомневаюсь, что оказался бы единственным исключением.

Он прошептал что-то на своем языке. Переводчик перевел его слова так же бесстрастно, как и все остальное, но Дженнифер сама мысленно расставила ударения:

— О, как это несправедливо.

Выслушав Айсур Айсур Руса, Павасар Павасар Рэс, не перестававший во время всего разговора сверлить его взглядом черных медвежьих глаз, сказал:

— Ты уже выступал с такими предложениями.

— Да, уважаемый глава рода, — ответил Айсур Айсур Рус. Павасар Павасар Рэс повернулся к Дженнифер.

— Почему ты приняла его сторону?

— Потому что если вы и в самом деле желаете узнать все про Великое Неизвестное и ничего из того, что вы уже пробовали, не помогло, то следует попробовать что-нибудь новое. Если вы не хотите слышать об этом предложении, то единственное, что вам остается, это еще двадцать восемь тысяч лет применять старые методы.

Она бросила эту цифру с преднамеренной злобой. Уши Айсур Айсур Руса нервно подергивались, но он хранил молчание, поэтому Дженнифер решила продолжить:

— Уважаемый глава рода, вы ведь настолько серьезно относитесь к той работе, которую ваш народ выполняет здесь, на Гилвере, что даже лично прибыли сюда. Но фойтанцы с Роф Голана, кажется, тоже всерьез заинтересовались этим местом. Так почему же вы не хотите откровенно признать, что это необходимо сделать?

Павасар Павасар Рэс одарил ее оскалом. Но Дженнифер, как и тогда с Дарнил Дарнил Лином в библиотеке, не дрогнула.

Наконец Павасар Павасар Рэс выдавил из себя.

— Если бы Великие встретили ваш вид, человек Дженнифер, то они наверняка бы приняли решение истребить его. Я должен признаться, что и сам ощущаю некоторую симпатию к этой точке зрения.

— Я буду считать это комплиментом, — холодно ответила Дженнифер.

Уши Айсур Айсур Руса вновь начали подергиваться. Теперь настала очередь Дженнифер попытаться смутить взглядом Павасар Павасар Рэса.

— Вы собираетесь делать то, что следует делать, или весь этот проект — сплошное притворство?

— Уважаемый глава рода, человек хотел только сказать, что… — начал было Айсур Айсур Рус.

— Не пытайся смягчить смысл моих слов, — прервала его Дженнифер. — Я сказала то, что сказала. Если уж ваши ребята вторглись в космическое пространство людей с тем, чтобы похитить меня именно ради исследований этого явления, то почему бы вам не заняться делом?

— Как мы уже заметили, ты не испытываешь добрых чувств к нашему виду, — заметил Павасар Павасар Рэс. — В таком случае объясни мне, почему тебя заботит, будет ли наш проект успешным или потерпит неудачу? Если честно — считаю, что ты надеешься, что мы потерпим неудачу, и хочешь в какой-то мере отыграться, отомстив нам таким образом.

Дженнифер одарила большого синего чужестранца взглядом, выражающим такое же неохотное расположение, какое она уже оказывала ему во время первой встречи в космопорте Одерна.

— Должна признать, что вы знаете, какой вопрос задать. Когда ваши ребята похитили меня, я надеялась, что вы потерпите неудачу, — честно созналась Дженнифер. — Однако я изменила свою точку зрения, и для этого есть две причины. Во-первых, отыскать нужные вам ответы представляется мне единственным способом вернуться на Сагус. И во-вторых, меня просто бесит мысль о том, что какая-нибудь работа может быть выполнена плохо, если я знаю, что ее можно сделать хорошо.

— Человек Дженнифер, можешь считать, что тебе удалось убедить двоих, — сказал Павасар Павасар Рэс. — Будь по-твоему. Мы берем на себя ответственность за вскрытие башни, которая является сердцем Великого Неизвестного. Однако, если дела пойдут не так, как ты надеешься, помни, что доля ответственности останется и на тебе, даже если, как глава рода, я выношу здесь окончательное решение.

— Вы говорите так, будто уверены, что башня начнет выплевывать воинов эпохи Великих или что-нибудь подобное, — сказала Дженнифер. — Ради всего святого, неужели вы думаете, что они сидят там с самых Самоубийственных войн?

— Позволь мне привести два довода в свою защиту, человек Дженнифер, — сказал Павасар Павасар Рэс. — Во-первых, построенные Великими изделия работают и в наше время, о чем свидетельствует ловушка для гиперпривода, в которую мы все недавно чуть не попались. И во-вторых, Великое Неизвестное остается деятельным, по крайней мере в какой-то степени. Об этом свидетельствуют как то прекрасное состояние, в котором оно сохранилось, так и роковой радиус, окружающий его. Вскрытие башни будет своего рода экспериментом, которого никто никогда не проводил. Я и не скрываю своего страха перед теми неожиданностями, которые может нам преподнести Великое Неизвестное.

Дженнифер задумалась над его последними словами. Строчка из произведения среднеанглийского фантаста, кто же это был — Ловэкрафт? Ховард? — всплыла в ее голове: «Не вызывай те силы, которые не сможешь загнать обратно».

Она тряхнула головой. Если она не использует этот шанс, то может забыть о том, чтобы когда-нибудь вновь увидеть Сагус. Она была готова использовать все шансы, чтобы вернуться домой, в мир людей. Вне зависимости, насколько велика была башня в середине Великого Неизвестного, Дженнифер не считала, что там может быть достаточное количество фойтанцев из прежних времен, чтобы они вознамерились перелиться в область галактики, занимаемую людьми. После того, что сказал Павасар Павасар Рэс, она не была в этом уверена на все сто, но все же не думала так.

— Давайте не будем откладывать дело в долгий ящик, — сказала она.

— Нам необходимо проконсультироваться с военными, — сказал Павасар Павасар Рэс. — Они лучше нас смогут оценить тип и силу взрывчатого вещества, необходимого, чтобы только проникнуть в башню, нанеся ей минимальный ущерб.

— Возможно, следует обратиться к Энфарм Энфарм Марфу. Он специалист в области артиллерии, — предложил Айсур Айсур Рус.

— Как вам будет угодно, — Дженнифер сделала паузу, раздумывая, не следует ли ей еще раз прибегнуть к универсальному вопросу. Наконец она решилась: — Вы не обидитесь, если я скажу то, что противоречит вашим обычаям?

Из переводчиков Павасар Павасар Рэса и Айсур Айсур Руса практически одновременно раздалось:

— Говори.

— На данный момент я уже повидала достаточно много фойтанцев. И насколько я могу судить, все, кого я до сих пор видела, были мужчинами. Если я ошиблась, то прошу меня извинить, но если нет, то ответьте, почему мне не встретились ваши женщины?

— Задавать этот вопрос — все равно что провести когтями по нежной плоти, — сказал Павасар Павасар Рэс.

— Могу я попытаться ответить, уважаемый глава рода? — спросил Айсур Айсур Рус.

— Будь так любезен, — отозвался его начальник.

Айсур Айсур Рус повернулся к Дженнифер. Она уже была готова выслушать историю вроде той, что аист прилетает и приносит фойтанцам детей, найденных в капусте. Айсур Айсур Рус начал:

— Я знаю, что у большинства представителей вашего вида, человек Дженнифер, пол остается постоянным на протяжении всего времени жизни отдельного индивидуума. У нас это не так. На протяжении примерно первых тридцати лет жизни мы женского пола, остальную же ее часть — мужского. Поэтому в важных местах ты не увидишь женщин, так как они не успевают набраться достаточно опыта.

— О, — только и смогла сказать Дженнифер. Эта информация требовала времени для осмысления. Она решила поддеть фойтанцев. — А вы знаете, что я женщина?

— Неужели! — сказал Павасар Павасар Рэс, несомненно испытывая облегчение, что его избавили от объяснений по данной теме. — Однако ты принадлежишь к другому виду. Твой намек на то, что ты имеешь над нами значительное превосходство благодаря твоему полу, является абсолютной клеветой.

— О, — вновь воскликнула Дженнифер уже другим тоном.

Фойтанцам вовсе не требовалось свысока смотреть на ее пол, чтобы указать подобающее ей место.

Даже Айсур Айсур Русу, казалось, нелегко было поддерживать беседу, и он постарался поскорее уйти от скользкой темы

— Давай отправимся к Энфарм Энфарм Марфу, человек Дженнифер. Как я уже говорил, он является у нас здесь экспертом по взрывчатым веществам.

— Хорошо, — Дженнифер слегка улыбнулась, ее позабавило открытие, что фойтанцы при всех своих отличиях от человеческого рода имели столь викторианские взгляды в вопросах того, как функционируют их тела. Если бы она не знала среднеанглийского, то наверняка затруднилась бы выразить их отношение к этому вопросу одним словом, так как это понятие не перешло в испанглийский. Ей пришло в голову еще кое-что. — А Великие в этом отношении были устроены так же, как и вы?

— Конечно, — Айсур Айсур Рус при этом выпрямился так, что, казалось, стал еще выше, просто образец оскорбленного достоинства. — Они были фойтанцами, и мы фойтанцы. Как ты могла подумать, что между нами возможны какие-то различия?

— Я вовсе не хотела обидеть тебя, — сказала Дженнифер, вполне искренне: из всех фойтанцев, которых она знала, Айсур Айсур Рус нравился ей больше других. — Я ведь просто спросила.

— Ладно. Я буду считать, что это неуважение было непреднамеренным, а теперь пойдем поищем Энфарм Энфарм Марфа.

Эксперт по взрывам был высоким, но гораздо более худым, чем Айсур Айсур Рус. Его морда была покрыта рубцами, что позволяло легко узнать его. Все фойтанцы казались Дженнифер хищными, но Энфарм Энфарм Марф был хищным даже для фойтанца. Когда Айсур Айсур Рус объяснил ему, что они хотят сделать, у эксперта по взрывам началось сильное слюноотделение.

— Я не верю в это, — пробормотал он несколько раз. — Как только вам удалось убедить Павасар Павасар Рэса? Я думал, что единственное, что нам будет позволено, так это торчать здесь до бесконечности, ничего не предпринимая.

— Советы человека Дженнифер существенно помогли в том, чтобы заставить его изменить первоначальное решение, — сказал Айсур Айсур Рус.

Это заставило Дженнифер относиться к нему еще лучше. Большинство людей постарались бы приписать все заслуги себе, вместо того чтобы делиться с кем-нибудь из представителей своего рода, а уж тем более с чужеземцем, которого они похитили.

Энфарм Энфарм Марф бросил на нее взгляд.

— Эта противная розовая с белым и зеленым вещь? — услышала Дженнифер через переводчик Айсур Айсур Руса. — Павасар Павасар Рэс послушал этого омерзительного недофойтанца, тогда как до этого он отказывался слушать тебя? Поистине странен мир, в котором мы живем, странен и полон недоразумений.

Презрение, которое она почувствовала за лишенными эмоциональной окраски словами, заставило Дженнифер осознать, что она действительно имела до этого дело с дипломатами, подготовленными для межвидового общения. И если Энфарм Энфарм Марф думал как среднестатистический фойтанец с улицы, то нет ничего удивительного, что Великих не заботило такое явление, как геноцид.

Дженнифер мило улыбнулась офицеру-артиллеристу — она понимала, что улыбка для него пустое место, но использовала ее скорее для своего собственного удовлетворения и сказала:

— К тому же я еще и женщина. Как тебе это нравится?

Если бы Энфарм Энфарм Марф был человеком, то наверняка покраснел бы. Он отвел ногу назад, словно собираясь пинком отправить ее через всю комнату.

— Подожди, — сказал Айсур Айсур Рус, прежде чем нога «выстрелила» вперед. — Человек все еще полезен для нас.

— Зачем? — возразил Энфарм Энфарм Марф. — Теперь, когда мы имеем разрешение Павасар Павасар Рэса на вскрытие Великого Неизвестного, нам нет никакой необходимости чтобы «это» собирало данные вместо нас. Мы можем вернуться к применению роботов, они доставят артефакты за пределы рокового радиуса, так что мы сможем соответствующим образом изучить их.

— Если все пройдет хорошо, то да, — объяснил Айсур Айсур Рус. — Но все может пойти и не лучшим образом. Роботы и сейчас менее гибки, чем разумное существо. Кроме того, мы приобрели человека Дженнифер не столько для сбора данных, сколько для их осмысления. Она является экспертом особого рода, по экстраполяции рассказов, которые были придуманы людьми много лет назад, что может помочь ей в разгадке причины, по которой Великие создали Великое Неизвестное, если это действительно их рук дело.

— Как может эта тварь понять Великих, когда мы, их потомки, не можем? — спросил Энфарм Энфарм Марф, однако он, похоже, отказался от своей попытки пнуть Дженнифер. Он оскалил зубы и продолжил: — О, замечательно, Айсур Айсур Рус, пусть будет, как ты говоришь. Я рассчитаю необходимые вес, форму и состав заряда, исходя из тех данных о толщине и материале наружной стены, которые у нас имеются.

— Отлично, Энфарм Энфарм Марф. Это все, что от тебя требуется.

— Приятно сознавать себя полезной, — заметила Дженнифер, обращаясь к Айсур Айсур Русу, когда они шли обратно по коридору. — В противном случае ты позволил бы ему пнуть меня аж в середину следующей недели.

Айсур Айсур Рус молчал, внимательно глядя на Дженнифер. Через некоторое время он сказал:

— Я полагаю, что перевод, который дал мой переводчик не следует понимать буквально.

— Допустим, нет.

— Хорошо. Мы не верим, что люди способны совершать путешествия во времени. Мы и сами не можем, хотя есть некоторые малопонятные указания на то, что Великие имели такую возможность.

Настала очередь Дженнифер удивленно глазеть на него. Семеня рядом с огромной ногой Айсур Айсур Руса, она подумала, что это всего лишь очередная ошибка переводчика, столкнувшегося с незнакомой идиомой. Это было обычным делом: не существовало программ, которые были бы лишены досадных пробелов. В общем-то, было бы неудивительно, если бы он начал плести ей небылицы с тем, чтобы поквитаться. Единственная неувязка состояла в том, что склад мышления фойтанцев отличался от ее собственного. Даже если взять Айсур Айсур Руса, который был наиболее раскрепощенным, свободным мыслителем из всех встреченных ею среди фойтанцев, то и его образ мыслей был подвержен влиянию общепринятых канонов, что делало последнее предположение маловероятным.

Она предложила ему высказаться на эту тему.

— Путешествие во времени представляется мне чем-то невозможным…

— Так же, как и ловушка для гиперпривода? — прервал ее Айсур Айсур Рус.

Дженнифер открыла было рот, но, подумав немного, закрыла его, осознав, что у нее нет достойного возражения. Она всегда считала себя более находчивой и остроумной, чем фойтанцы, но на этот раз последнее слово, несомненно, осталось за Айсур Айсур Русом.

Грузовые сани доставили взрывчатку прямо к стене из полированного белого камня. Затем сани отъехали назад и остановились в паре сотен метров. Дженнифер и Гринберг спрятались за ними. Гринберг сказал в переговорное устройство:

— Энфарм Энфарм Марф, мы в укрытии.

Артиллерийский офицер фойтанцев не стал тратить время на ответ. Почти тут же раздался резкий ровный треск. Все выглядело гораздо менее эффектно, чем представляла себе Дженнифер. Она пригнула голову. В каменной плите образовалась аккуратная, почти идеально круглая дыра метра полтора в поперечнике.

— Он знает свое дело, — сказала Дженнифер, не испытывая, правда, никакого удовольствия от этого признания.

— Подрывники, по крайней мере те, которые живут долго, заботятся о том, чтобы работать аккуратно, — сказал Гринберг. Он вновь взялся за переговорное устройство. — Энфарм Энфарм Марф, это была отличная работа. Твои расчеты были безупречны, и у нас не должно возникнуть никаких проблем, когда мы попытаемся проникнуть в Великое Неизвестное.

И на этот раз Энфарм Энфарм Марф не удосужился ответить. Дженнифер же отметила:

— По-видимому, он считает, что тот, кто не является фойтанцем, недостоин ответа.

— Это его трудности. Его руководство считает, что я заслуживаю, чтобы со мной говорить. И они также считают, что ты заслуживаешь того, чтобы тебя похитили лишь ради возможности говорить с тобой. И я не собираюсь терять ни минуты своего сна, беспокоясь о том, что «высокий и могущественный» Энфарм Энфарм Марф обо мне думает.

Дженнифер была уверена, что Гринберг и в самом деле так считает. Она уважала его независимость и надеялась, что могла разделить ее.

— Как тебе удается так спокойно относиться к их мнению?

— Точно так же, как я это делаю и с людьми. Я стараюсь оценить, имеет ли тот, кто говорит, хоть какое-нибудь представление о предмете разговора. Большинство людей полные идиоты, то же относится и к чужеземцам, и Энфарм Энфарм Марф не исключение. Только из-за того, что он разбирается во взрывчатых веществах, он возомнил, что разбирается и во всем остальном. Я знаю немного, но то, что он заблуждается, я знаю.

Дженнифер рассмеялась и захлопала в ладоши. Благодаря Гринбергу ей удалось взглянуть на все это с неожиданной стороны. Она задумалась над тем, как объяснить Гринбергу, что его рассуждения уходят корнями вглубь на тридцать пять столетий, к «Апологии» Сократа.

Прежде чем она попыталась это сделать, переговорное устройство, установленное в санях, вновь ожило.

— Человек Бернард и человек Дженнифер, с вами говорит Зэган Зэган Наг. Мы подготовили заряд для завтрашнего взрыва. После чего вы сможете приступить к исследованию Великого Неизвестного, заключенного в башне, передавая нам все, что сможете обнаружить.

По мнению Дженнифер, Зэган Зэган Наг имел неприятную привычку полагать, что все пойдет точно так, как он пожелает, лишь по той причине, что он так сказал. Гринберг решил не давать ему поводов для беспокойства. Он сказал:

— Да, мы начнем исследования для вас, Зэган Зэган Наг. Надеюсь нам всем будет что изучать.

— Такой результат был бы желателен, — согласился Зэган Зэган Наг.

— Если мне что и хочется изучить, так это как отсюда выбраться, — сказала Дженнифер. Она знала, что микрофон все еще включен, но Зэган Зэган Наг не ответил. В общем-то, она и не надеялась на его ответ. Он всегда знал ее желания.

Двое саней с рычанием удалились от исследовательской базы фойтанцев и направились в сторону Великого Неизвестного. Новое устройство для направленного взрыва, изготовленное Энфарм Энфарм Марфом, было установлено за спиной Гринберга. Дженнифер в душе была довольна, что оно расположено не на ее санях. Она не была уверена на все сто, что Энфарм Энфарм Марф не нажмет кнопку раньше времени, сказав потом, что это было случайностью. Дженнифер подумала, что если в ней проделать полутораметровую дыру, то от нее мало что останется…

Не успели они отъехать на два километра, едва лишь достигнув края рокового радиуса, как вдруг у них за спиной раздался громкий переливчатый свист.

— Черт возьми, что это может быть?

— Сирена фойтанцев, — ответил Гринберг.

— Это определенно меня тревожит.

Гринберг включил переговорное устройство, установленное на санях.

— Человек Гринберг вызывает базу фойтанцев, что случилось, почему вы включили сирену? — повторил он несколько раз. Прошло довольно много времени, наверное, минута, а ответа все не было. Дженнифер сильно удивило, что фойтанцы забыли про них. Наконец из переговорного устройства раздался монотонный голос переводчика.

— Человек Бернард и человек Дженнифер, с вами говорит Павасар Павасар Рэс. Полагаю, что вам необходимо спрятаться в укрытие и сделать это как можно скорее. Гилвер вновь атакован этими дикарями с Роф Голана. Направление, с которого зафиксировано появление кораблей, говорит о том, что они могут попытаться высадить на Гилвер наземные силы, наиболее вероятная цель такой высадки — нападение и захват Великого Неизвестного.

— Пожалуй, нам лучше вернуться, — сказала Дженнифер.

С базы фойтанцев в небо взмыла эскадрилья самолетов. Звук рассекаемого воздуха разнесся далеко вокруг. Тут же последовал ракетный залп.

Неожиданно над ними со страшным воем пронесся самолет. Из его брюха что-то выпало, возможно, это была бомба. Заметь он пару саней, наверняка развеял бы их в пыль. Но его целью был укрепленный район в нескольких сотнях метров к востоку, расположенный между людьми и базой. Взрыв буквально оглушил Дженнифер. Чисто инстинктивно, даже не ожидая от себя такого, она выскочила из саней и распласталась на животе рядом с дорогой.

Раздалось еще несколько взрывов, некоторые дальше, некоторые ближе, и она вновь и вновь плюхалась на землю. Во время небольшого затишья Дженнифер успела оглядеться и обнаружила, что Гринберг — рядом с ней. Она понятия не имела, как и когда он тут оказался. Опять упало несколько бомб, и над головой засвистели осколки. Гринберг приблизил губы к ее уху.

— Мы не сможем вернуться, — прокричал он сквозь грохот.

— Тем не менее мы не можем больше здесь оставаться, — в свою очередь прокричала она. И как будто в подтверждение ее слов по обшивке саней чиркнул крупный осколок.

— Тогда остается только двигаться к Великому Неизвестному, — прокричал Гринберг.

Дженнифер задумалась над его предложением, настолько, насколько вообще можно было думать, находясь в самом центре хаоса и ужаса.

— Интересное предложение, — сказала она. — Давай попробуем, если только эта бомбежка когда-нибудь затихнет. Действительно, там ведь единственное на всей планете место, куда фойтанцы не последуют за нами.

— Что касается одернских, то вне всяких сомнений, — сказал Гринберг, — остается только надеяться, что там мы сможем укрыться также и от тех, что с Роф Голана.

— Лучше бы ты о них не упоминал, — сказала Дженнифер. Она бросила быстрый взгляд на свои сани. — И лучше бы, если бы наши запасы воды и пищи были побольше.

Они намеревались остаться возле Великого Неизвестного несколько дней, если только им удалось бы проникнуть в башню, поэтому нельзя было сказать, что они были совсем без припасов. Дженнифер вновь взглянула на пластиковую сумку с измельченной едой, сдерживая смех. Она даже представить не могла, что наступит день, когда ей захочется иметь больше «собачьего корма», чем у нее есть сейчас. Она вообще не могла представить себе большую часть того, что произошли с ней с того дня, когда фойтанцы вошли в ее аудиторию в Центральном университете Сагуса.

Еще несколько бомб разорвалось настолько близко, что она скорее почувствовала ударную волну всем телом, чем услышала взрыв. Они с Гринбергом прижались друг к другу. В этом пекле механизированной смерти жизнь тянулась к жизни. Он что-то прокричал ей на ухо, но Дженнифер была слишком ошеломлена и оглушена, чтобы понять его. Она взглянула на него и потрясла головой.

— Я люблю тебя, — повторил Бернард. Она все еще не слышала его слов, но их можно было легко прочитать по его губам.

— Почему ты решил сказать мне это сейчас? — медленно проговорила она, тщательно артикулируя каждый звук, чтобы он мог прочесть по губам. — В любую минуту нас может разнести в пыль.

Он энергично кивнул.

— Именно поэтому я и сказал тебе это. Мне не хотелось бы умереть до того, как ты это узнаешь.

— О-о-о… — Дженнифер считала, что все это ужасно романтично, но ей все же необходимо обдумать его слова. Хотя это представлялось невозможным здесь, когда все вокруг взрывалось и грохотало, и вообще она была испугана больше, чем когда-либо в жизни. Оставаться рядом с Гринбергом в этот момент казалось хорошей мыслью, поэтому она решила так и сделать.

Наконец взрывы начали раздаваться на некотором удалении. Дженнифер отползла от Гринберга, и поравнялась с передними санями. Вокруг базы фойтанцев поднимались грязно-розовые клубы огня и дыма. База продолжала сражаться, отплевываясь маниакально бухающими орудиями, уничтожая бомбы и наступающие ракеты прежде, чем они наносили удар по дому.

— Если мы собираемся двинуться вперед, то, наверное, сейчас самое время, — сказала она Гринбергу. — Похоже, никто не обращает на нас внимания.

— Тогда вперед, — ответил он. — Я думаю, что чем быстрее мы окажемся в радиусе безумия, тем лучше для нас.

Они вскарабкались на свои сани и послали их вперед на самой большой скорости. Теперь ни один здоровый фойтанец не смог бы догнать их.

Гринберг бросил взгляд через плечо.

— Все-таки мы правильно поступили, не вернувшись на базу.

При этих его словах Дженнифер тоже обернулась. Военно-десантный корабль приземлился практически в том самом месте, где они сейчас находились бы, вздумай они вернуться. Фойтанцы — по-видимому фойтанцы с Роф Голана — выскакивали из корабля. Они открыли огонь из автоматического оружия, более мощного, чем любое из использовавшегося когда-либо людьми.

— Нет, не хотела бы я познакомиться с ними поближе, — призналась Дженнифер.

Она подумала, что, возможно, слово знакомство в данном случае не самое удачное. Фойтанцы не производили впечатления существ, которые будут ожидать формального представления, прежде чем начать стрельбу. Сани ползли вперед. Интервенты, похоже, были слишком заняты попыткой стереть исследовательский центр с лица Гилвера, чтобы обращать внимание еще на что-либо. Но Дженнифер понимала, что это ненадолго. Хотя уже в следующий момент после того, как что-то прожужжало у нее над ухом, ей показалось, что их заметили слишком уж быстро. Дженнифер почувствовала, как позади нее по саням ударило что-то твердое. Сани вздрогнули, но не остановились.

Она вновь оглянулась. Два огромных чужеземца прыжками приближались к ней и Гринбергу. Вокруг Великого Неизвестного ничего не росло и спрятаться было негде, за исключением, возможно, лишь массивных колонн. Единственным ее оружием был парализатор, который мог заставить фойтанца почесаться, но, несомненно, не остановил бы его. В любом случае оружие солдат имело гораздо большую дальнобойность.

Гринберг тоже заметил фойтанцев. Если он и почувствовал тот же приступ отчаяния, который охватил Дженнифер, то не подавал виду. Гринберг выпрямился во весь рост, ощущая себя в полной безопасности, — сани скользили плавно и медленно — и, радостно подпрыгивая, показал фойтанцам нос. Сначала Дженнифер показалось, что таким образом он лишь затруднял движение саней, но она почти тут же догадалась об истинной причине его действий.

— Ты гений, Бернард! — прокричала она и тоже встала на своих санях.

Фойтанцы с Роф Голана приближались. И причем довольно быстро — они были уже всего в какой-то паре сотен метров. Дженнифер теперь уже без труда могла рассмотреть, что они отличались от фойтанцев с Одерна. Эти были выше и худощавей, а окрас шерсти скорее был серым, чем синим. Их уши были гораздо больше, впрочем, как и вся морда и, уж конечно, клыки. Глаза были не черного цвета, а скорее цвета красного мрамора. И когда фойтанцы сверлили ими людей, то казались еще более свирепыми. Их ноги шлепали по гладким камням дороги. Дженнифер слышала дыхание фойтанцев все ближе и ближе. Она проверила, на месте ли ее парализатор, хотя и знала, что нож для бифштекса в данном случае был бы куда полезнее. Она отодвинула парализатор. Если эти фойтанцы намерены не убить их, а всего только взять в плен, то ей лучше не пытаться изменить их намерения.

Фойтанцы уже поравнялись с санями. Даже их запах отличался от запаха фойтанцев с Одерна, он был резче, как у спелого сыра. Дженнифер ожидала, что их схватят. Но фойтанцы с Роф Голана миновали ее и Гринберга, обогнув сани с обеих сторон. Они вообще не обратили внимания на людей. Их красные глаза были устремлены лишь в одну точку, к башне, возвышавшейся впереди. Как две большие машины, они промчались вперед, к башне. Дженнифер смотрела им вслед.

— Я думаю, можно считать доказанным, что Великое Неизвестное действует более чем на один тип потомков фойтанцев. — сказала она. Она гордилась собой. Фраза получилась такой же гладкой, как если бы она диктовала научную статью в «Сборник среднеанглийской научной ассоциации».

У Гринберга была несколько иная точка зрения.

— Да, я думаю, можно, — ответил он и чуть погодя добавил: — И, на мой взгляд, это очень хорошо для нас.

— Согласна с тобой.

Дженнифер направила свои сани к Гринбергу. Когда сани сблизились вплотную, она пожала его руку. Рука Дженнифер была холодной и немного дрожала. Вибрация двух саней не позволяла ей уверено сказать, дрожала ли его рука, но, во всяком случае, она была не теплее, чем ее. Через какое-то время она добавила:

— Это неплохая мысль — заманивать их в зону безумия. Теперь, похоже, их не интересует ничего, кроме Великого Неизвестного. В настоящий момент они направляются туда же, куда и мы. Не знаю, что я стала бы делать в такой ситуации, будучи солдатом.

— Так же, как и я, — заметил Гринберг. — Я думал о том, чтобы пристроиться за тобой и сбросить направленный заряд Энфарм Энфарм Марфа на фойтанцев. За то время, пока я пришел к заключению, что это не слишком удачная идея, они уже миновали нас.

— Ну, ты все же поступил лучше, чем я, — сказала Дженнифер. — Я так напрочь забыла про эту глупую штуку.

— Это не очень-то хорошо, Дженнифер, — серьезно сказал он. — Ты не должна ничего забывать.

Сани по-прежнему двигались к центральной башне. Дженнифер оглянулась на исследовательскую базу фойтанцев с Одерна. Сражение продолжалось, но, к радости Дженнифер, фойтанцы с Роф Голана не применяли ядерного оружия, как они делали это во время предыдущей атаки из космоса. Может быть, на этот раз, подумала она, они больше заинтересованы в завоевании, а не в уничтожении. Остается надеяться, что их планы не Изменятся, поскольку у Дженнифер не было уверенности в способности Великого Неизвестного защищать от выпадения радиоактивных осадков из местной атмосферы.

Еще несколько фойтанцев с Роф Голана прошагали по дороге, проследовав за первыми двумя. Больше позади саней, которые к тому времени уже прошли более половины пути от внешней границы рокового радиуса к центральной башне, никого не было. По крайней мере, никто не стрелял в сани, за что Дженнифер и была в должной мере благодарна. За пару километров до башни сани медленно, но с механической неумолимостью настигли первых двух фойтанских солдат. Их серо-голубые шкуры были пропитаны потом, а языки вывалились. Они даже не посмотрели на машины или на людей. Они из последних сил тащились к башне с максимальной скоростью, на которую были способны.

Башня становилась все ближе и ближе. Наконец сани остановилась почти у самого основания. Гринберг выбрался из них, поднял взрывное устройство, которое ему передал Энфарм Энфарм Марф, и установил его у огромной белой стены, прижав к камню. Дженнифер было интересно: прилипнет ли взрывное устройство к стене башни, как к обыкновенной каменной плите. Материал, из которого была сделана стена Великого Неизвестного, скорее всего был чем-то более экзотическим, чем простой белый мрамор. Но тем не менее плитка заряда прилипла.

Гринберг вернулся к саням и попытался вызвать исследовательскую базу.

— Мы установили взрывное устройство. Пожалуйста, посоветуйте, как нам следует действовать дальше при сложившихся обстоятельствах.

Из переговорного устройства доносился лишь атмосферный треск. Или никто на базе на принимал их, или же рофголанцы заглушили их канал связи. Гринберг поглядел на Дженнифер.

— Как ты думаешь, что нам следует предпринять?

— Я думаю, мы должны взорвать его, — без колебаний сказала она. — У нас никогда не будет лучшей возможности. Остается только надеяться, что все это окажется не впустую, ведь если фойтанцы с Роф Голана победят, то что будет со «Смиренным Гарольдом»?

— Это такой хороший вопрос, что, я считаю, пока не стоит искать на него ответ. — Гринберг сделал кислую мину. Он протянул провод от заряда к детонатору. — Мы можем отступить на пару сотен метров. Давай-ка. Сани двигались назад, до тех пор пока провод не натянулся.

Гринберг вновь спешился и спрятался за санями. Дженнифер последовала его примеру. Она сказала:

— Я прямо-таки рада, что эту штуковину нельзя взорвать по радио с базы, как тот пробный заряд. Он выдавил из себя кривую усмешку.

— В этом случае вся наша сегодняшняя работа пошла бы насмарку, не так ли?

— Да, ты имеешь право так говорить, — ответила она не менее официально. Она услышала шлепанье ног фойтанцев по дороге. Первые два солдата с Роф Голана опять приближались. — Если ты хочешь сделать это, то лучше делать это прямо сейчас.

Гринберг бросил быстрый взгляд на фойтанцев и кивнул.

— Ты права.

Он поднес большой палец к синей кнопке поджига запала и недовольно проворчал: соединение контактов требовало значительных усилий. Не потому, что фойтанцы были сильнее, чем люди, а скорее для того, чтобы исключить случайность.

После бомбардировки, под которую они попали, Дженнифер обнаружила, что взрыв направленного заряда не страшнее елочной хлопушки. В противоположность производителям вооружения специалисты-подрывники вовсе не стремились сделать свои устройства как можно мощнее, их мощи должно было хватать только для выполнения определенных разрушений. Даже прозвучав неожиданно, этот взрыв вряд ли мог заставить Дженнифер вздрогнуть.

Она выглянула из-за саней как раз в момент взрыва. Заряд Энфарм Энфарм Марфа бухнул, и в белом камне башни образовалась дыра. В глубине ее зияла чернота.

Гринберг тоже наблюдал за взрывом, после чего схватил микрофон передатчика.

— Вызываю исследовательскую базу. Я не знаю, сможете ли вы увидеть, я не знаю, можете ли вы слышать меня, но наша попытка пробить брешь в основании башни, расположенной в центре Великого Неизвестного, увенчалась успехом.

— Человек Бернард, это Павасар Павасар Рэс, — наконец ожило переговорное устройство. Дженнифер даже вздрогнула от неожиданности. Павасар Павасар Рэс продолжал: — Я сожалею, что наш план был нарушен вероломной атакой негодяев псевдофойтанцев с Роф Голана. Тем не менее мы попытаемся держать вас и Великое Неизвестное под наблюдением. Мы не можем разглядеть никаких следов повреждения колонны.

Дженнифер вновь выглянула из-за саней. Также поступил и Гринберг.

— Я вижу дыру, — сказал он. — Ты видишь дыру? — Дженнифер кивнула. — Хорошо, — сказал он ей, а затем опять повернулся к переговорному устройству. — Уважаемый предводитель рода, оба мы считаем, что в стене есть дыра. Мы собираемся исследовать ее. На сколько вы готовы держать пари, что мы проникнем внутрь?

— На самом деле мы можем оказаться не первыми, кто сделает такую попытку, — добавила Дженнифер.

Два фойтанца с Роф Голана, по-прежнему не обращая никакого внимания ни на людей, ни на их сани, тяжело пробрели мимо, направляясь к башне.

— Если вы в какой-то степени правы, и действительно есть вход, чего я не могу понять, то вы должны не допустить в него рофголанцев. Используйте все возможные средства для того, чтобы предотвратить их проникновение внутрь, — сказал Павасар Павасар Рэс.

Переводчик не в состоянии был передать эмоции, так что было непонятно, насколько сильно сейчас взволнован фойтанец.

— Как, по вашему мнению, мы сможем остановить их? — спросила Дженнифер.

— Используйте все возможные средства, — повторил Павасар Павасар Рэс.

Дженнифер взглянула на приближавшихся фойтанцев. Каждый был метра на полтора выше нее. Каждый из них сам был оружием, способным сто раз убить ее, тогда как ее парализатор заставил бы их разве что почесаться. Она посмотрела на Гринберга, также наблюдавшего за фойтанцами. Он тоже посмотрел на нее.

— Бред собачий, — заметила Дженнифер. Бернард согласно мотнул головой

— Полностью с тобой согласен, — после чего поднес к губам переговорное устройство и решительно заявил: — Уважаемый глава рода, это равносильно тому, что мы покончим жизнь самоубийством, а такого уговора не было. Кроме того, вам следует знать, что фойтанцы с Роф Голана, по-видимому, пострадали точно так же, как ваши соотечественники, которые приблизились к Великому Неизвестному. Судя по их состоянию, они не способны к проведению каких-либо исследований.

Последовало длительное молчание. Наконец Павасар Павасар Рэс произнес:

— Возможно, в ваших словах и есть доля правды. Тем не менее…

— Нет, — прервал его Гринберг, добавив: — В любом случае, уважаемый глава рода, теперь уже поздно говорить об этом. Первые два рофголанца достигли башни.

Большие серо-голубые фойтанцы, побросав оружие, привалились к гладкому белому камню. Они остановились всего лишь в пяти-шести метрах от дыры, но по всем признакам не замечали ее. Затем несколько минут они просто стояли, по-видимому переводя дух. После чего, отойдя от стены на метр или около того, они двинулись гуськом вдоль нее.

Вот они подошли прямо к дыре. Их ноги ступали на обломки камня, образовавшиеся в результате взрыва направленного заряда. Однако они не обращали на это внимания, как будто продолжали ступать все по той же идеально гладкой поверхности. Гринберг повернулся к Дженнифер.

— Черт меня подери. Но они же не могли не заметить. Испанглийский вылетел у нее из головы, и она прибегла с среднеанглийскому.

— Все любопытней и любопытней. Все это заставляет меня задуматься, а есть ли в действительности в стене дыра.

— Я могу по этому поводу высказать два соображения, — ответил Гринберг. — Соображение номер один состоит в следующем: мы знаем о том, что Великое Неизвестное делает фойтанцев сумасшедшими, и мы не думаем, что оно оказывает такое же действие и на нас. А соображение номер два: мы можем пойти и все выяснить, так давай пойдем и выясним.

Он встал и решительно направился к дыре. Дженнифер последовала за ним. Она ясно видела обломки белого камня. Довольно скоро она уже смогла пнуть один из них. Дженнифер почувствовала, как ее сапог ударил по камню, и услышала звук, раздавшийся при его падении. Было такое ощущение, что все это нереально, как в древнем фантастическом мультфильме, где можно было нарисовать на стене дыру, пройти через нее, после чего стена опять становилась твердой, так что преследователь разбивался в лепешку о камень. Дженнифер даже вытянула вперед руку, чтобы не удариться, на тот случай, если отверстие окажется вовсе не отверстием.

Дженнифер пнула еще один кусок камня, попавшийся ей по пути. Этот, отлетев, щелкнул по стене башни. Раздавшийся при этом звук, казалось, ничем не отличался от того, который издал первый камень, но фойтанцы с Роф Голана отреагировали на него. Теперь они заметили. Они повернули обратно. Их красные глаза сверкали. Хотя фойтанцы и побросали все оружие, но у них оставались и клыки, и когти, и в конце концов превосходство в весе. Взревев, как хищник, терзающий добычу, они бросились на двух людей.

— О-о-ох, — только и сказал Гринберг, очень быстро оценив ситуацию. Шансов спастись бегством не было. И поэтому Гринберг и Дженнифер бросились к дыре. Гринберг толкнул Дженнифер вперед. Острые камни разодрали ей весь комбинезон на коленях, пока она карабкалась через дыру. Гринберг влетел вслед за ней несколькими секундами позже, как раз перед самым носом фойтанцев.

Между тем Дженнифер уже вооружилась обломком камня размером с кулак, готовая запустить его в морду чужеземца. «С такого близкого расстояния, — подумала она, — удар будет ощутимым». Гринберг шарил в темноте, пытаясь подобрать подходящий камень.

Фойтанцы приблизились к дыре и принялись всматриваться внутрь. Они говорили о чем-то на своем языке. Даже без смягчающего эффекта переводчика голос фойтанцев с Одерна звучал более мирно, независимо от их намерений. Насколько Дженнифер могла понять, еще будучи на «Смиренном Гарольде», фойтанцы с Роф Голана пронзительно вопили даже в том случае, когда, казалось бы, для этого не было никакого повода. Эти двое вопили друг на друга на все лады. Дженнифер даже не нужен был переводчик для того, чтобы угадать, что их крики сводятся к чему-то вроде:

— И куда подевались эти нелепые твари?

Когда один из фойтанцев вплотную приблизился к дыре, Дженнифер вновь отвела руку для броска. Его большие когтистые лапы приближались прямо к ней. Она подумала: «Если промедлить еще чуть-чуть, фойтанец сможет схватить меня прямо в убежище».

Но руки фойтанца замерли прямо перед тем местом, где прежде была поверхность стены. Дженнифер видела, как его ладони стали плоскими, упершись в то, что для него по-прежнему было твердой поверхностью. Фойтанец повернулся к своему товарищу, при этом его мимику можно было истолковать следующим образом: «Давай попробуй ты».

Другой фойтанец тоже попробовал. И его руки остановились в том же месте, где должна быть стена. Он что-то пронзительно прокричал своему собрату. Тот ответил таким же пронзительным криком. Оба удалились, качая головами.

Гринберг позволил себе длинно искренне присвистнуть, после чего уже серьезно сказал:

— Ты представить себе не можешь, как я счастлив, что они бросили свое оружие. У меня не было желания выяснять, верят ли в галлюцинации пули.

— Угу. — Дженнифер не подумала об этом. Спустя мгновение, она добавила: — Кто говорит, что я представить себе не могу, как ты счастлив?

Гринберг сказал в переговорное устройство:

— Исследовательская база, мы находимся внутри центральной башни Великого Неизвестного. Повторяю, мы внутри. — Он повторил это сообщение несколько раз, но не получил ответа, поэтому сунул переговорное устройство обратно в карман. — Возможно, фойтанцы с Роф Голана опять нас глушат.

— Или, может быть, Павасар Павасар Рэс и его товарищи не могут тебя услышать, потому что ты пытаешься их вызвать изнутри башни, и, стало быть, для них не существуешь, в то время как они беспокоятся, куда ты пропал, — сказала Дженнифер.

Он бросил на нее сердитый взгляд.

— В конце концов я был прав, когда, впервые познакомившись с тобой, сразу понял, что от чтения всей этой древней научной фантастики у тебя крыша поехала.

— То же можно сказать и о людях, которые так говорят. — Дженнифер достала фонарик и включила его. — Раз уж мы здесь, давай поищем, нет ли здесь чего-нибудь интересного.

Гринберг тоже достал свой фонарик.

— Нам не следует светить в дырку, — сказал он. — Если эффект, который не дает фойтанцам увидеть дырку снаружи, подобен зеркалу, прозрачному в одну сторону, то яркий свет с этой стороны может разрушить его.

— Хорошо, — сказала Дженнифер, — они не могут видеть нас, но почему ни один из фойтанцев не почувствовал входа?

— Я не знаю. Я могу лишь сказать, что рад, что им это не удалось, а ты?

— Если честно, я тоже.

Дженнифер повернулась и направила фонарь на дальнюю стену комнаты. Какой бы неприятной личностью он ни был, Энфарм Энфарм Марф в своем деле был непревзойденным мастером. Эта стена, расположенная всего в четырех или пяти метрах от места взрыва, похоже, даже не была обожжена. Комната сама по себе была абсолютно пустой, если не считать обломков внешней стены.

— Нам повезло, — сказал Гринберг. — Погляди, мы ничего здесь не разрушили.

— Мы и не могли ничего разрушить! — Дженнифер вновь огляделась. — Эта комната выглядит так, будто они специально освободили ее, зная, что мы здесь собираемся проламывать стенку.

Ее слова повисли в воздухе. Дженнифер в раздумье покачала головой.

— Этого не может быть. Со времени Самоубийственных войн прошло уже почти двадцать восемь тысяч лет.

— Но тогда каким образом все это время поддерживалась жизнедеятельность Великого Неизвестного? — В голосе Гринберга слышались нотки сомнения. — У Великих технология была на более высоком уровне, чем наша.

— Этого не может быть, — повторила Дженнифер.

То, что затем случилось, заставило ее вспомнить заключительную строчку из классической повести Кларка: «Одна за другой без всякой суеты звезды гасли». Вызвавшее ее удивление событие, возможно, и не носило космического масштаба, но было все же достаточно значительным для подобной ассоциации. Одна за другой без всякой суеты загорались лампы на потолке комнаты.

— О мой Бог, — прошептала Дженнифер и спустя мгновение: — О нет.

Ничто из того, что она знала об империи Великих, не могло заставить ее восхищаться ими или пожелать, чтобы они вернулись. Большинство из того, что она видела, пугало ее своей агрессивностью. И вот теперь этот артефакт, огромный артефакт из тех времен, когда империя, несомненно, существовала, не только оказался живым, но в данный момент пробуждался.

— Может, если мы уйдем, оно вновь заснет? — спросила Дженнифер. — Я думаю, что предпочла бы скорее встретиться с фойтанцами с Роф Голана, чем с этим.

— Ты попала в точку, — заметил Гринберг, который, похоже, не разделял ее мнения.

Но когда они повернулись, собираясь выбраться обратно через дыру, проделанную взрывным устройством, то обнаружили, что ее больше нет. Внутренняя стена выглядела так, будто она простояла нетронутой все двадцать восемь тысяч фойтанских лет.

Дженнифер прошлась вдоль стены, похлопывая ее так же, как это делали солдаты Роф Голана снаружи. На ощупь она была такая же твердая, как и на взгляд.

— Я грежу или это реальность?

— А что такое «реальность»? — ответил Гринберг вопросом на вопрос. Дженнифер подумала о том, что люди начали задумываться над этим вопросом очень давно, задолго до того времени, когда жил Понтий Пилат, и обычно подобно Пилату умывали руки, когда требовалось дать ответ. Прежде чем она смогла высказать это вслух, Гринберг продолжил: — Похоже, нас действительно заперли, вот что имеет значение на данный момент.

— Ну здесь я с тобой не согласна, — возразила Дженнифер.

Сейчас, насколько она могла судить, ни в одной из стен не было входа. Но эту башню строили фойтанцы, и поэтому элементы дверей вовсе не обязаны были присутствовать в явном виде. Если Великие владели тайной металла с памятью, как и их отдаленные потомки с Одерна, то их комната вполне могла иметь дюжину дверей или две дюжины, а может, и три дюжины.

Бернард Гринберг, очевидно, одновременно пришел к такому же заключению. Он подошел к противоположной стене и начал постукивать по ней так, как делали фойтанцы, когда хотели воспользоваться своими дурацкими дверьми. Но ничего не происходило.

— Попробуй выше, — предложила Дженнифер. — Они ведь больше нас, поэтому датчик может быть расположен и повыше, чем если бы эту штуку строили мы.

— Если бы эту штуку строили люди, они повсюду бы понавешали подробных инструкций, — глубокомысленно заметил Гринберг.

Он поднял руку почти на метр. Это сразу же дало результат. Фактически это дало результат дважды: две двери появились меньше чем в метре друг от друга. Они вели в разные помещения, одна в комнату, похожую на ту, в которой они с Дженнифер находились, а другая в длинный коридор.

— Леди или тигр, — проворчала Дженнифер. Жаль, что Гринберг не мог понять, о чем она говорила. Правда, в данном случае выбирать скорее приходилось между двумя тиграми. Она обернулась к Гринбергу: — Ну и какую дорогу, на твой взгляд, мы должны выбрать?

Он дернул себя за седую бороду.

— Эта комната очень похожа на нашу, а коридор выглядит несколько иначе. Давай попробуем пойти туда и посмотрим, что получится.

— В этом предложении столько же смысла, как и в противоположном, — сказала Дженнифер. — Ну что ж, давай последуем ему.

Они вместе прошли в коридор. Дженнифер по привычке держала руку на бесполезном сейчас парализаторе. Годы чтения среднеанглийской научной фантастики сделали ее готовой ко всему, начиная от переноса материи в стиле Нивьена и кончая фантасмагорией улетевшего света в классическом видео «2001». Уровень развития технологии у людей был выше, чем у кого-либо другого в этой части галактики… очевидно, за исключением Великих. Не зная, что и подумать, Дженнифер ощущала нечто большее, чем легкое беспокойство. Она протянула руку к Гринбергу и совсем не удивилась, когда тот тоже протянул ей руку.

Они не перенеслись мгновенно в другую часть здания, их не ослепили яркие всполохи. Коридор оказался всего лишь коридором. Но когда Дженнифер оглянулась, дверь, через которую они вышли, уже закрылась.

Время от времени Гринберг протягивал руку и похлопывал по стене. Они прошли уже, наверное, метров пятьдесят, но все его эксперименты до сих пор ни к чему не привели, должно быть, следовало стучать по правой стороне. Затем с обескураживающей внезапностью появилась дверь. На том месте, где только что была стена, теперь зиял дверной проем.

И Гринберг и Дженнифер вздрогнули от неожиданности. Заглянув внутрь, Дженнифер снова вздрогнула. В комнате находилась изумительно реалистичная статуя или голограмма фойтанца.

— Он несколько отличается от тех с Одерна или Роф Голана, — сказал Гринберг.

— Да, — согласилась Дженнифер. Изображение Великого было немного выше любого фойтанца, которых они до сих пор видели. Его мех был зелено-синим, а не серо-синим, как у рофголанцев, или чисто синим, как у фойтанцев с Одерна. Строение тела также слегка отличалось. Ноги были гораздо длиннее. Великих, возможно, и следовало отнести к другому виду, но они были явно одного с современными фойтанцами рода.

— Все, что мы здесь делаем, в некотором роде напоминает пьесу, — заметил Гринберг. — С самого начала мы знали, что это — цитадель Великих. Поэтому непонятно, почему нас должно удивлять изображение одного из них, правда, очень похожее на живого.

— Я не знаю, — ответила Дженнифер. — Возможно, потому… — Она пораженно смолкла. Статуя или голограмма фойтанца времен империи повернула голову и уставилась прямо на нее.