"Пираньи" - читать интересную книгу автора (Роббинс Гарольд)Глава 12Квартира моего отца находилась всего в десяти минутах езды от отеля «Пьер». Таксист вез меня по Пятьдесят девятой улице, потом мы с запада объехали Центральный парк и выехали к Семидесятой улице. Отец жил в старом многоквартирном доме, который был совсем не похож на новые дома Ист-Сайда. Квартира располагалась на одиннадцатом этаже. Там были высокие потолки, две спальни, гостиная, столовая, кухня и две ванные. Отец купил ее после того, как умерла моя мать. Он не мог оставаться в доме, в котором прожил почти всю жизнь вместе с ней. Когда он переехал в эту квартиру, то устроил вторую спальню для меня, хотя заранее знал, что я буду проводить большую часть времени в школе, вдали от дома. Барни, швейцар, поздоровался со мной, когда я вылезал из машины, и подхватил мой чемодан. – Добро пожаловать домой, мистер Джед. Я расплатился с водителем и вошел. Он всегда называл меня «мистер Джед», с того самого времени, как мы сюда переселились. Мне тогда было двенадцать лет. – Как поживаешь, Барни? – Потихонечку, мистер Джед, – ответил он, провожая меня до лифта. – Артрит совсем замучил, но я умею с ним управляться. – Вот и хорошо. Я дал ему десять долларов на чай. Он поставил чемодан в лифт в моим ногам в нажал кнопку моего этажа. – В квартире все в порядке. Уборщица приходила только вчера. – Спасибо. Дверь лифта закрылась. Войдя, я бросил чемодан прямо в коридоре. Барни был прав, квартира содержалась в чистоте и порядке, только было немного душновато. Я вошел в гостиную и распахнул окно. Воздух из Центрального парка освежил комнату. Я взял чемодан и пошел к себе. Здесь я тоже открыл окно и залюбовался парком. Издалека были видны башни «Шерри Нидерланды», а рядом, на Пятой авеню, верхние этажи отеля «Пьер». Лучше на душе у меня не стало. Я разложил вещи и швырнул чемодан на пол в кладовке. Потом снял пиджак, бросил его на стул и, взяв дипломат, вышел в столовую и поставил его на стол. Открыв чемодан, я убедился, что деньги – семнадцать тысяч долларов – на месте. Из внутреннего кармашка я достал паспорт Анжело, его портмоне с кредитными карточками и водительскими правами. Из отделения на молнии вынул часы «Роллекс». Некоторое время я рассматривал их. У них был темно-синий циферблат и бриллианты у цифр двенадцать, шесть и девять. У цифры «три» находился календарь. Я перевернул часы, на крышке была выгравирована надпись: «Моему любимому сыну Анжело. В день, когда ему исполнился 21 год. От папы». Я полошил часы назад. Я все еще сердился на дядю, ведь он тоже принимал участие в обмане. Но он был братом моего отца, а Анжело был моим двоюродным братом. И, хотел я того или нет, они были моими родственниками. Родня. Я закрыл дипломат, отнес его в гостиную и положил на отцовский письменный стол. На краю стола стояла большая серебряная рамка с двумя фотографиями, на одной был мой отец, на другой мать. Я долго смотрел на них. Мне было девять лет, когда умерла мама, и я всегда испытывал вину за то, что плохо ее помнил. Я посмотрел на отца. Странно. Впервые я осознал, как он был похож на дядю. Я глубоко вздохнул, вышел на кухню, достал с полки бутылку Курвуазье и щедро плеснул в бокал. Коньяк обжег мне горло. Я почувствовал тепло, но лучше мне не стало. Сев за письменный стол, я сделал еще один большой глоток и взялся за телефон. Я не знал номера телефона Альмы, поэтому я просто позвонил в отель. Голос телефонистки был стандартно любезным и бодрым. – Мисс Варгас нет дома. – Она не сказала, когда вернется? – Нет, сэр. – Тогда передайте ей, пожалуйста, что звонил мистер Стивенс, мой номер… Телефонистка не дала мне договорить. – Она просила передать вам, сэр. Она хотела, чтобы вы знали, что она уехала во Францию сегодня днем. – Спасибо. Я положил трубку, на минуту задумался, посмотрел на фотографию отца. – Что же мне теперь делать, отец? Но фотографии, к сожалению, не разговаривают. Отец улыбался, мудро глядя на меня. Я отпил еще глоток коньяку и долго вглядывался в фотографию. Может быть, я слишком много выпил, но мне стало казаться, что он все больше и больше походит на своего брата. Зазвонил телефон, и я поднял трубку. – Алло. – Мистер Джед, это Барни. Здесь ваш дядя, мистер Ди Стефано. – Хорошо, Барни. Пусть войдет. Я поставил бокал с коньяком на стол и пошел в коридор открывать дверь. Я ждал в дверях, пока он не вышел из лифта. За ним показались два телохранителя. Все двинулись ко мне. Я поднял руку, жестом показывая, чтобы они остановились. – Они пусть останутся. Я хочу поговорить с вами наедине. Он махнул рукой, и они остались в коридоре. Я отступил на шаг, пропуская его в квартиру, и закрыл дверь. Мой дядя был сильным мужчиной, и, прежде чем я успел повернуться, он заключил меня в объятия и расцеловал в обе щеки. – Сынок! – Дядя! Он потянул носом. – Что ты пьешь? – Только немного коньяку. Хотите присоединиться? – Нет. Ты же знаешь, я никогда не пью раньше шести. – Я забыл, – сказал я и провел его в гостиную, где стоял открытый дипломат. – Это все, что осталось от Анжело. Он молча смотрел на вещи. – Это все принадлежало Анжело. Осталось семнадцать тысяч долларов. Я открыл кармашек. – Вот водительские права, паспорт и кредитные карточки. Потом расстегнул молнию и достал часы Анжело. Он медленно взял их в руки, повернул к себе надписью и тяжело, надрывно заплакал. Грудь его вздымалась от рыданий, из глаз текли слезы и скатывались по щекам. Я обхватил его вздрагивающие плечи и обнял, усадив в кресло у письменного стола. У меня дрожал голос. – Мне очень жаль, дядя Рокко. Мне действительно очень жаль. Он закрыл лицо руками. – Я все никак не мог поверить. Не мог. Пока не увидел вещи. – Пожалуйста, дядя Рокко. Надо быть стойким. Он покачал головой, не отрывая рук от лица. – Мой красавец-сын погиб. Пропал. И теперь у меня нет сына. Нет наследника, плоти от плоти, крови от крови моей. Что я наделал! – Вы ни в чем не виноваты. Вы всегда его так любили. Он посмотрел на меня. – Я должен был его остановить. Я говорил ему, чтобы он не ехал. Я сказал: «Я против того, чтобы ехал Джед», но он должен был все сделать по-своему. Он сказал, что, если он не поедет, то никто не будет его уважать и он всегда будет жить в моей тени. Я молчал, не зная, что ответить. Он снова посмотрел на меня. – Он очень мучился перед смертью? – Нет. Все было кончено в одну секунду. Дядя медленно кивнул головой. – Благодарение Господу за это. Слава Богу, что ты был там рядом с ним. Хоть кто-то из родных. Я вспомнил, как поддерживал его голову. «Родня», – сказал я и убил его. Я взглянул на дядю. – Да, рядом была родня. Дядя уже успокоился. – Я закажу мессу. – Хорошо. – Ты придешь? – Да. – Теперь ты будешь моим сыном и наследником, – сказал он, беря меня за руку. Я не отпустил его руку. – Но я не Анжело. Я совсем не такой, как он. Я не умею жить в этом мире. – Ты будешь богатым. У тебя будет больше денег, чем тебе может присниться. Ты уже сейчас получишь двадцать миллионов от Анжело. В своем завещании он оставил их тебе. Ты был его единственным наследником. – Мой отец оставил мне достаточно, мне не надо больше. И я не хочу быть богатым. Можно передать деньги Анжело в дар бедным. Дядя посмотрел на меня. – Ты такой же ненормальный, как твой отец. Будь со мной – и перед тобой откроется весь мир. За двадцать лет кокаин сделает тебя миллиардером. – Или покойником. Единственное, что я понял, так это то, что этот мир не поддается контролю. Со временем южноамериканцы отнимут у вас этот бизнес. Они выращивают кокаин, они его перерабатывают. Скоро они захотят сами его продавать, и тогда мы все должны будем либо уступить, либо умереть. Он пристально посмотрел на меня. – Л ты не такой уж и ненормальный. Чем ты думаешь теперь заниматься? – У моего отца было отличное дело. Он сдавал напрокат машины. У меня другая цель. Авиакомпании расширяются с каждым годом, но им не хватает денег, чтобы покупать самолеты. Деньги довольно сложно достать. Пока я летал на самолетах TWA, мне пришла в голову отличная идея. Я обратил внимание на то, что в каждом самолете на дверях кабины пилота красуется табличка: «Этот самолет является собственностью самолетостроительной корпорации Хьюза и арендуется у компании НАС». – Я не понимаю, – дядя покачал головой. – Хьюзу принадлежит только авиакомпания TWA. Я уверен, что многие другие авиакомпании тоже хотели бы заключить такие договоры. – Аренда самолета? Но на это потребуется куча денег, – заинтересовался дядя. – Я уверен, что у тебя большие связи, да и деньги найдутся. Думаю, на первых порах нам понадобится около двухсот миллионов долларов. – Все это надо хорошенько обдумать. – Забудь об этом. Ты сейчас даже близко не можешь подойти к этим делам. Существует семь правительственных агентств, которые контролируют деятельность авиакомпаний, так что тебе сначала надо отойти от твоих дел, прежде чем ты займешься самолетами. – У тебя, наверно, все-таки не все дома, – сказал дядя. – Ведь на деньгах не написано, откуда они взялись. – Но у людей-то есть имена. Дядя поднялся. – Я позвоню тебе, когда месса будет заказана. – Я обязательно приду. Он пошел к дверям, потом обернулся. – Ты знаешь, что девушка уехала во Францию? – Да. – Она милая девушка, но не для тебя. – На ком бы вы хотели, чтобы я женился? – У Анжело была хорошая девушка, из хорошей сицилийской семьи. Мне кажется, что он подумывал со временем на ней жениться. – Из хорошей сицилийской семьи? – Из очень хорошей сицилийской семьи. Может быть, когда-нибудь я тебя с ними познакомлю. – Спасибо, дядя Рокко. Может быть, со временем. Мы обнялись, и на этот раз я тоже его поцеловал. Я открыл дверь и смотрел, как он идет к лифту. Два телохранителя, ждавших его в коридоре, пошли следом. |
||
|