"Фаза Урана" - читать интересную книгу автора (Чистяков Кирилл)XX. БлизнецС утра было пасмурно. Небо, хворавшее простатитом, то и дело моросило, но так и не могло разродиться настоящим дождем. Вверху плыли бесплодные тучи. Аня злилась на меня всю дорогу. Видимо в дело вступил женский метаболизм, который ни мне, ни небу был не подвластен. Только Луне. – И стоило сюда ехать через весь город? – спросила у меня Аня, когда мы зашли в кафе «Лоцман». – Что будешь пить? – Апельсиновый сок. У стены, изображающей закат над Аю-Дагом, сидели водители из ближней автобазы. У них закончилась ночная смена, и куртки их, надетые по случаю прохлады, пахли соляркой. Они о чем-то переговаривались, создавая тот отчетливый гул, который случается исключительно пасмурным утром. Я подошел к барменше Оксане, которая стояла за стойкой. – Привет. Как дела? – спросил я. – Хреново, – ответила Оксана. Настроение у нее тоже было неважное. – Володька заходит? – Давно не появлялся. Спортом занялся. – Спортом? – Да, спортом. Играет в баскетбол. – Володька играет в баскетбол!? – Ну, не в обычный баскетбол, а с другими инвалидами на колясках. Говорит, если будет хорошо тренироваться его возьмут на игры… Как их черт… Парано… – Параолимпийские. – Вот-вот. Пару раз олимпийские… – Это хорошо. – Заказывай, а то мадам твоя совсем заскучала… – Пиво и сок апельсиновый. Я вернулся к Ане и сел за столик. – Не самое фешенебельное заведение, – сказала Аня. – Я знаю. – Тогда почему ты меня сюда привел? – Я тебя сюда привел потому, что я здесь родился. – Что, прямо здесь – в этом кабаке? Обычно люди рождаются в роддоме… Я пожал плечами. Я знал, что обычно обычные люди рождаются в роддоме. – Я родился здесь. Приблизительно там, где сейчас стоит барная стойка. Раньше это была моя квартира. Наша квартира. Здесь жили родители, и бабушка моя жила… – Ты жил здесь? – Да когда-то. В детстве… Квартиру мы продали, когда бабушка умерла. Компьютер – это моя часть наследства. Часть денег от продажи. Когда я его покупал, это был хороший компьютер, но сейчас он состарился… Все кругом стареет… – Почему не роддом, как у всех? Аня продолжила пить апельсиновый сок, выжатый из погибших в Марокко цитрусов. – Когда я обязан был родиться, большой роддом Горбольницы не был еще построен… В старой больнице не хватало коек. Мою маму приписали к роддому на руднике Ильича, на Севере города. Схватки начались рано утром. Доехать по городу в рабочую перевозку… Транспорт, светофоры… Быстрей доехать до моря… Короче говоря, когда все началось, выбор был невелик: либо я рождаюсь здесь, либо в дороге. К счастью, соседка со второго этажа, была акушеркой. Она и приняла роды. Тогда она была еще нестарой и довольно красивой женщиной. Сейчас она, по-моему, живет в Доме Престарелых… Это кафе «Лоцман» самое особенное место для меня… Ты уж, Аня, прости… – Ты часто здесь бываешь? – Нет. Только, когда особенно хреново. Но я тебе еще не все сказал… Водители автобазы разбили пивной бокал. Останки бокала, остатки пива разлетелись по полу, как мороженая моча. Оксана вышла из-за стойки, и что-то возмущенно сказала водителям Водители безуспешно пытались протестовать, но такая женщина, как Оксана, могла построить целую автоколонну- – Ты что-то говорил, – сказала Аня. – Да, говорил. Я родился здесь не один. – Я не понимаю… – Я родился не один, у меня был брат. Близнец. Он умер уже в больнице от прививки. Ему привили оспу, туберкулез, гепатит – не знаю что. Он умер. А я остался жить. И до сих пор мне кажется, что произошла ошибка. Что это он хотел и должен был жить, а не я… – Растрепин, пожалуйста, я не готова все это слушать. Давай поедем отсюда, сходим в кино… А? Пожалуйста… – Я не знаю, как бы я жил, останься мой брат. У него не было даже имени. Даже имени! Иногда я думаю, что я все равно бы его умертвил. Одна мысль, что на свете есть кто-то похожий на тебя… Я не знаю, как это объяснить». – Растрепин, пожалуйста… – Мы вдвоем толкались в одной утробе, И я этого не помню! Совсем не помню. – У моих родителей, кроме меня, уже больше не было детей. Они всегда за меня очень боялись. Может, и они чувствовали ошибку? – Растрепин, я ухожу… Аня допила сок, посмотрела на меня. Я смотрел то на солнце, заходившее над рисованным Аю-Дагом, то на водителей, то на их куртки. А больше всего я смотрел в пустоту… – Я ухожу, – повторила Аня. Повторила так, чтобы я мог ее задержать. Но я ее не задержал. Она встала и пошла, отметив свой уход дверным хлопком. Я выпил пива – единственную доступную мне сому. Нельзя откровенничать с девушками, если только не хочешь все испортить. Подошла Оксана, барменша. – Твоя мадам ушла, – сказала она. – Да, она ушла. – Она вернется. – Думаешь? – Я знаю. Уж ты поверь… Пастеризованное пиво. По цвету похоже на молодую Луну. – Ты знаешь, что «Лоцман» скоро закроют? – спросила Оксана. – Закроют? – Да – закроют. Владелец недоволен. Говорит: кафе ему в убыток. Он продал помещение магазину женского белья… Можно твоего пива? – Конечно… Оксана отхлебнула из моего бокала. Я смотрел теперь только на стену. На стену, где оранжевое, похожее на баскетбольный мяч, солнце садилось над Аю-Дагом, но так и не могло сесть. Когда-то на месте солнца висел портрет моего деда. – Чему ты улыбаешься? – спросила Оксана. – Так, ничему. Просто теперь мне придется научиться разбираться в женском белье, – ответил я и вслед за ней отхлебнул из пивного бокала. – Хороший ты парень, хоть и засранец, – сказала Оксана и погладила меня по голове… Меня давно никто не гладил по голове, хотя я это люблю… Водители автобазы поднялись из-за стола. Им было пора возвращаться домой. Даже их кто-то ждал. – Дождя сегодня не будет, – вздохнула Оксана. …Запах полыни. Рыжая вода в луже после дождя. Ряска, присохшая к ноге. Пыль, поднятая футбольным мячом. Дрожь стекол от взрыва в два. Вкус первых весенних черешен. Боль в животе от зеленых абрикос. Скрип Ангел-флюгера. Лодочная станция. Пакет, наполненный раками. Запах горячей краски гаражей. Слизистое тело линя. Синяк от хоккейной шайбы. Бурые спины отвалов. Звонок велосипеда «Салют». Астры первого сентября… Все это на самом деле никому не интересно… Вечером мой телефон зазвонил. – Растрепин, – я услышал голос Ани. – Чего? – Прости меня. Я иногда совсем как дура. – Ничего. И ты меня прости. – Поедем в поселок на выходные? – Конечно, поедем, – пообещал я. Когда в трубке послышались короткие, похожие на военную шифровку, гудки я пошел на кухню. Там я напился воды из-под крана. Потом пошел спать, и заснул почти счастливый… Однажды я сидел в «Лоцмане» и встретил старую/новую знакомую. Был понедельник – народу было мало. Я пил какую-то газированную гадость, когда ко мне подошла симпатичная девушка лет восемнадцати. – Привет, – сказала она, подсаживаясь, – Я тебя помню, ты ведь отсюда – из нашего двора. У тебя была собака, такая рыжая и красивая – колли. Кстати, как она? – Привет, – сказал я. – Если тебя интересует собака, то она умерла – отравилась химикатами. – Прости, – девушка, сочувствующе сжала мою руку – так скорбно, словно вся моя семья погибла в авиакатастрофе. – Ничего. Пустяки. Это ведь было семь лег назад… Я тебя хочу чем-нибудь угостить, – после траурной паузы добавил я. Девушка согласилась. Я купил коньяк. Мартини покупать не захотел. Есть у меня суеверие, что все девушки, пьющие мартини, – динамщицы. Мы стали выпивать, говорить о всяких пустяках. Она рассказала о своем техникуме, я о своей работе. Когда она стала хмелеть, то неожиданно принялась хныкать: – Ты меня на самом деле не помнишь. А только хочешь использовать, как и все. Она была права. Я ее действительно хотел использовать, как и все. Я ее действительно не помнил. Да и как я ее мог помнить, если когда я оканчивал школу, у нее еще не началась менструация? Нужно было что-то придумать. – Я тебя помню. Честно, помню. Хочешь, докажу? – Да. – У тебя было красное платье. Ты в нем выглядела очень нарядной, и я еще тогда заметил, что из тебя вырастет красавица. Она обрадовалась: – Неужели ты действительно помнишь меня и мое красное платье!? Я улыбнулся. Невелика хитрость. У каждой девочки в детстве, наверняка, найдется красное платье, но моя старая/ новая знакомая об этом сейчас, конечно, не задумывалась. Ее глаза светились, как велосипедные катафоты. Любой девушке приятно узнать, что она еще в детстве нравилась старшим мальчикам… …Короче говоря, после того, как мы допили бутылку коньяка, то трахнулись в подъезде соседнего с «Лоцманом» дома. С друзьями детства такое иногда случается… |
||
|