"Рожденные в завоеваниях" - читать интересную книгу автора (Фридман Селия С.)

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

Ветер бросал пыль ей в глаза. Анжа лиу Митете ждала.

Ее лицо не было лицом молодой женщины, хотя она все еще оставалась молодой. Глаза Анжи горели силой и целеустремленностью, но никогда не лучились теплом. Морщины на лице говорили о горечи и злости, и если бы она улыбнулась, то появившиеся легкие морщинки вокруг глаз не легли бы на уже имевшийся рисунок.

Она не была симпатичной. И несимпатичной — тоже. Женщину окружал ореол властности, как человека, привыкшего командовать, причем такой мощный, что у наблюдателя возникали трудности с оценкой ее физических данных. Анжу нельзя было не заметить.

Она также прекрасно владела собой и теперь использовала это умение. Как и все браксаны, она научилась скрывать эмоции. Если она волновалась, то только в душе, никто не мог сказать сейчас, что она боится.

Так и должно быть.

Когда трап опустили, Анжа глубоко вдохнула местный воздух перед тем, как подняться в транспорт. Ей было неприятно находиться на поверхности планеты, она чувствовала себя неуютно от все новых и новых воздействий природы. Ее фобия усиливалась с каждым годом, несмотря на все попытки с ней справиться. Поэтому Анжа с большим удовольствием поменяет пыльный угрожающий воздух планеты на контролируемую людьми атмосферу боевого корабля.

Боевого корабля? Того самого боевого корабля!

Внутри транспорта люди обращались к ней вежливо и она удержалась от замечаний, что ей не нужно объяснять, какие меры предосторожности необходимы. Женщина вежливо улыбалась, когда ей объясняли, как работает стабилизатор, прикрепленный к ее койке, они посчитали ее настолько глупой, что она даже позволила пилоту лично проверить установку стабилизатора. Анжа поменяла положение стабилизатора только после того, как пилот ушел.

Больше не нужно ждать. Стоило ей лечь на койку, и крошечный транспорт поднялся с поверхности планеты. Анжа закрыла глаза и наслаждалась ощущениями, когда они взлетали с планеты и удалялись от нее. Положение койки, установленное ею, ослабляло ощущения, но не сводило их к нулю, как было бы при установке стабилизатора пилотом. Это давало Анже почувствовать, что она на самом деле оставила планету. И ощутить, как страх смолкает внутри нее, ожидая следующего повода выйти на поверхность.

Теперь у нее наконец-то есть время подумать. Возможно, впервые за два стандартных года. Возможно, Анжа просто не смела думать. Нахлынули воспоминания, а с ними и злость. Образы: первый помощник командира корабля ти Ваша требует перевести его на другое место работы. «Я не стану подчиняться чужестранке!» — кричал он. Были и другие стычки, не такие драматические, но не менее раздражающие. Анжа два года командовала «Истребителем» и так и не завоевала расположение экипажа. Это имело значение? Она пыталась убедить себя, что только реальные сражения имеют какую-то ценность, но ей это не удалось. Сражений было мало и между ними проходило долгое время. Тот факт, что Анжа привыкла быть одна, не ослаблял боль от услышанных ею разговоров, что велись шепотом, или знания, что они предназначались для ее ушей. Она — чужая. И это факт.

Она могла бы забыть все в радости битвы, но обстоятельства складывались не в ее пользу. Анжа не являлась старшей по званию, а потому не обладала властью принимать тактические решения. Она была вынуждена подчиняться приказам мужчин и женщин, и, хотя они и служили гораздо дольше Анжи и имели больше наград, определенно уступали ей во всем. Они были столь консервативны в выборе стратегии, что Великая Война, в коей Анжа мечтала сражаться, практически проходила мимо нее.

До сего дня.

Когда транспорт покинул окружающий планету атмосферный слой, подключились генераторы и в целях безопасности добавили искусственной силы тяжести. Анжа поднялась с койки и взяла папки, что ей послала Торжа. В них содержалась детальная информация о ее новом назначении, начиная от технических характеристик корабля до экипажа. Анжа отложила технические характеристики в сторону. «Завоеватель» нельзя было точно описать на бумаге, и Анжа уже слышала легенды о нем. Этому кораблю не было равных в азеанском космическом флоте и среди браксинских кораблей до того, как «Сентира» вернется в строй. Со дня постройки он был способен на большую маневренность, больший сенсорный охват и более точную стрельбу, чем считалось возможным для боевого корабля. А с тех пор его еще и усовершенствовали. Командовать таким судном мечтали многие.

«Но почему я?» — в тысячный раз спрашивала себя Анжа.

Она размышляла не только о том, насколько правильно назначить на командный пост человека со столь чужеродной внешностью, да еще и на такой корабль. В тридцать Анжа оставалась лишь ребенком; офицеры «Завоевателя» служили на корабле со времени ее рождения, если не дольше. И командиры сменялись на нем с тревожной скоростью и регулярностью.

Анжа достала бумаги и заново прочла. Ли Даште подал в отставку после одного года службы. Вер Буелл выдвинул обвинения против первого помощника за неподчинение, а затем ушел с поста командира, когда помощника оправдали. Эр Пирджаре находится в сумасшедшем доме на Икне. Еще пять командиров теперь служат на других кораблях, один и вовсе ушел из флота.

Проблема заключалась в экипаже. Неподчинение или эксцентричность, или и то, и другое — по коротким отчетам не представлялось возможным определить точно. Звездный Контроль во многих случаях делал выговоры, но не обладал реальной властью исправить проблему. Офицеры «Завоевателя» очевидно проявляли осторожность, в точности подчиняясь приказам. Послужной список корабля был выдающимся, что поражало, в особенности учитывая разногласия в командном центре. Но у экипажа «Завоевателя» не доставало одной важной детали: не было командира, который мог бы с ними справиться. Именно поэтому Торжа и назначила Анжу?

Одно за другим она заново просматривала личные дела. Мужчины и женщины, что поступали в ее подчинение на «Истребителе», являлись профессиональными солдатами: офицеры, сделавшие войну своей профессией потому, что это у них хорошо получалось, летчики, избравшие военную службу потому, что она давала самую лучшую летную подготовку, какую можно получить, техники хотели заработать идеальные рекомендации. Офицеры «Завоевателя» относились к совсем другой породе. Вначале это не было очевидно. Требовалось долго и напряженно искать, чтобы найти причину, но когда до Анжи дошло, что именно она нашла, она понимающе кивнула.

Те, кто отдавал приказы, являлись детьми войны, как и она сама. Их воспитывали офицеры, им с детства рассказывали об оружии и тактике, фактически они впитали это с молоком матери и во время бесед за домашним столом — также, как и Анжа за первые шесть лет своей жизни. Эти люди жили войной и дышали войной, как не мог ни один из гражданских. Война смешалась с их кровью, иногда и полностью заменяя кровь. В дополнение к этому большинство понесло потери в результате Великого Противостояния — отцы, матери, любимые, друзья, коллеги… Бракси украла у них того или тех, кого они ценили больше всего, и эти люди жаждали отмщения. В таком случае их поведение становилось понятным.

Анжа снова перечитала характеристики и начала понимать, что произошло. Командиры корабля сталкивались с проблемами каждый раз, когда попадали между экипажем и их общим врагом. Командиры сталкивались с препятствиями, если отдавали преимущество протоколу… А это люди с «Завоевателя» начисто отрицали. И они знали, как избавиться от таких командиров. Все было продумано, соблюдалась тщательная осторожность. Если надо, они могли довести командира до сумасшествия, при этом не отказываясь в открытую выполнять приказы и соблюдать устав. В одном случае командир уже попал таки в сумасшедшей дом.

Улыбка, первая за много лет, сделала ее лицо менее суровым, менее непреклонным.

«Я понимаю», — подумала Анжа.

В кителе хранилось письмо от Торжи. Женщина не открывала его, не было необходимости. Анжа знала короткий текст наизусть и могла повторить по памяти, в особенности последнюю строку: «Преуспей, и я не буду задавать вопросов».

Это было обещание, которое требовалось Анже, если она завоюет этих людей на свою сторону.

— Командир?

Анжа собрала свои вещи и встала, чтобы последовать за приставленным к ней членом экипажа. Ее задумчивость, казалось, вдохновила его на молчание. Хорошо. Иначе он мог бы начать объяснять Анже, как функционирует переходной шлюз.

Снаружи дрожали и рассеивались защитные поля. Транспорт вошел в док и поле «Завоевателя» восстановилось, теперь окружив оба корабля. Когда открылась дверь и выдвинулся трап, Анжа решилась.

И вышла.

Теоретически, палуба «Завоевателя» должна была оставаться свободной от любого хлама, чтобы на высокого гостя могли произвести впечатление ее блеск и пустота. Но транспорт окружали четыре истребителя, готовые к битве. Это являлось легким нарушением традиции Звездного Контроля, но не устава. Нет, правила ничего не говорили о том, что можно здесь держать, только что палуба должна быть без единого пятнышка и производить впечатление. И она, определенно, впечатляла.

Присутствие истребителей можно было воспринять как оскорбление: «Ты не достаточно важна, чтобы ради тебя можно было отложить работу». Но Анжа подумала, что это означает как раз обратное; экипаж, вероятно, перевел сюда истребители ради нее. Это вызов? Она улыбнулась украдкой. Из того, что Анжа поняла о характере здешних офицеров, это выглядело типично.

Анжа слегка кивнула, одобряя этот жест, и двинулась по рампе навстречу экипажу.

Один из заместителей, вероятно старпом, вышел поприветствовать ее:

— Добро пожаловать, командир! — Осторожные, скрытые мысли сопровождали ритуальный поклон: «Думаю, не стоит опасаться, что эта будет, как другие». — Зейне ли Теноре, старпом.

Значит вот он какой, ее первый зам, человек, который будет отвечать за выполнение ее обязанностей, когда Анжа отдыхает или — упаси Хаша! — будет выведена из строя. Боевой корабль — это мир в миниатюре, и командир — его губернатор. Другие заместители могут ограничиться одним или парой аспектов войны, но она и ли Теноре отвечают за все, от развертывания боевых сил во время сражения до тысячи и одной малейшей детали жизни на борту, которые занимают людей, пока они не воюют. Темные, яростные мысли затуманили сознание помощника, но его враждебность не касалась Анжи. Это было подобием ее собственной ненависти, направленной на Бракси.

«У нас общая цель», — подумала она.

Старпом повел ее вдоль шеренги офицеров и представил каждого. Замы по безопасности, артиллерии, навигации, технической части. Их мысли были одинаковыми. Мрачные люди, угрюмые, жесткие, с одними и теми же взглядами на жизнь, с мечтами, пахнущими смертью. Вероятно, они приводили в ужас предшественников Анжи. Теперь она могла понять, почему другие командиры слепо придерживались устава. Он обещал возможность управлять в мире, который они не понимали, на корабле, полном чужих, непонятных людей. Азеанское сознание было ровным, рациональным, приятным. Эти мужчины и женщины оказались слеплены из другого теста, воины в браксинском смысле этого слова. Один за другим они пришли на «Завоеватель», и нашли там соратников, с такими же ценностями и такой же страстной ненавистью. Ни одному командиру не позволялось ломать этот порядок.

В самом конце строя немного в стороне стоял мужчина, в гражданской одежде, с обручем на рукаве, свидетельствующем о его занятиях: Тау эн Шир, врач, но не военный. Торжа спасла его от скорой смерти, когда он пытался положить конец своим несчастьям, подав заявку на разрешение самоубийства. Эн Шир видел, как его любимую убивали во время атаки браксинцев, медленно и ужасно, и не мог справиться с воспоминаниями — и своей лютой ненавистью. Но Торжа спасла его. «Вот мое оружие, — сказала она, показывая на Анжу. — Эта женщина поставит врага на колени». Тау назначили ее личным врачом, единственной обязанностью его было изучить чужеродные черты ее тела и разума и держать их в полном порядке, чтобы Анжа могла полностью раскрыть свой потенциал. Их глаза встретились и эмоции доктора выплеснулись на Анжу, словно пощечина, наотмашь. Печаль слилась с надеждой, и появилось совершенно новое чувство: преданность. Анжа насладилась этим моментом и только потом поприветствовала его. Такого отношения к себе она никогда раньше не испытывала и ей стало неловко.

— Буду рад служить вам, — спокойно сказал Тау абсолютно искренне.

— Что прикажете, командир? — спросил Анжу первый заместитель, а мысли его были дерзки: «Будем куковать здесь всю вечность, разводить бессмысленные церемонии, как обязывают традиции? Ты этого хочешь?»

— Отправимся в путь! — резко произнесла Анжа. — Мы должны сражаться в Великой Войне! — Ответные мысли экипажа звучали одобрительно. — В пути будет достаточно времени для церемоний.

Она их покорила — или покорит, и очень скоро.

Наконец-то Анжа нашла свой дом.