"Надменный лорд" - читать интересную книгу автора (Фоули Гэлен)

Глава 14

Они обвенчались спустя три недели, в последнее воскресенье января. Шпиль церкви пронизывал низкие темные облака, затянувшие в тот день все небо. В храме же ярко горели свечи, и юная Эми Перкинс из школы «Ярдли» осыпала лепестками роз свою старшую подругу» шедшую к алтарю. Лиззи Карлайл следовала за Мирандой — ее выбрали подружкой невесты.

Миранда, державшая в руках букет из белых, алых и розовых роз, была немного встревожена присутствием репортеров из самых крупных лондонских газет; репортеры осаждали гостей и что-то торопливо записывали в свои блокноты. Жених с невестой привлекали к себе всеобщее внимание, весь Лондон обсуждал новость — все говорили о нападении разбойников на Бейли-Хаус. Деймиена превозносили как героя и самого отважного офицера Британии. Смерть Алджернона вызвала немалый интерес, но Миранда понимала, почему граф позволил Криспину спасти репутацию отца.

Виконт и так получил по заслугам. Но если бы узнали о том, что Алджернон — братоубийца, то Криспин лишился бы титула, его семья была бы опозорена и молодой человек, как злостный банкрот, оказался бы в долговой тюрьме. А теперь у Криспина появился шанс поправить свои дела и сохранить доброе имя семьи, с которой Миранда, нравилось ей это или нет, все же состояла в родстве.

В церкви присутствовали все родственники Деймиена — не было лишь Джека, о котором в семье не любили вспоминать, — и Миранда с волнением думала о том, что теперь и герцог с герцогиней, и Люсьен с Элис считали ее своей родственницей. Она заметила среди гостей Салли и Джейн, лейтенанта Макхью и капитана Сатерленда, толстяка Олли Ку-инна и Найджела Стэнхоупа, а также лорда Гриффита с его застенчивым маленьким сыном. Приехал даже Криспин с матерью и сестрами.

Проходя мимо кузена, Миранда улыбнулась ему — бог весть что случилось бы с ней, если бы он не примчался в то ужасное утро в Бейли-Хаус. Она до сих пор содрогалась, вспоминая о том, каким чудовищем был ее дядя. Впрочем, в эти мгновения она думала только о Деймиене — облаченный в красный мундир, он ждал ее у алтаря. Люсьен — в элегантном сером сюртуке — стоял рядом с братом.

Миранде казалось, что церемония длится ужасно долго, но в конце концов она все же дождалась того момента, когда Деймиен надел ей на палец кольцо. Он прошептал ей на ухо, что любит ее, и она обвела всех сияющим взглядом. Затем священник объявил, что отныне они — муж и жена, и Миранда, чуть не плача от счастья, посмотрела на Деймиена.

— Поздравляю вас, леди Уинтерли, — прошептал он с улыбкой.

Деймиен поцеловал ее, а потом все присутствовавшие стали поздравлять молодых супругов. Внезапно граф снова привлек к себе жену и впился поцелуем в ее губы. Миранда же, обвивая руками шею мужа, со страстью отвечала на его поцелуй, хотя прекрасно знала, что все смотрят на них с любопытством. Наконец они разъяли объятия и со смехом побежали по проходу — к выходу из церкви.

На улице, запруженной экипажами, друзья Деймиена приветствовали его громкими криками и вновь начали поздравлять. А потом молодые супруги уселись в свою свадебную карету, украшенную лентами и цветами, и, взявшись за руки, под разливавшийся над городом колокольный звон покатили к дому герцога.

Торжественный прием в Найт-Хаусе продолжался весь день. Бел пригласила французского повара, и тот приготовил обед для гостей, а также удивительный торт, ставший настоящим произведением искусства; на нем красовалась надпись с пожеланием вечной любви и счастья новобрачным. К семи часам сделали короткий перерыв — необходимо было переодеться и приготовиться к ужину, который завершился поздно вечером.

Брачную ночь Миранда и Деймиен провели в роскошных апартаментах отеля «Палтни» на Пиккадилли, поскольку особняк в районе Мейфэр еще не был отреставрирован.

Лежа рядом с Деймиеном, перебиравшим пальцами ее длинные темные локоны, Миранда чувствовала себя бесконечно счастливой — ведь ее мечты наконец-то осуществились.

— Леди Уинтерли… — с улыбкой прошептал Деймиен.

— Мне нравится, когда ты говоришь так. — Она прижалась к нему покрепче. — Я люблю тебя.

— Я тоже люблю тебя. Я так счастлив, что смогу не разлучаться с тобой никогда, моя восхитительная Миранда.

— Мой верный Деймиен… — Она провела пальцами по его щеке.

— Да, я всегда буду верен тебе. — Он обнял ее. — Поцелуй же меня, моя любовь.

Она улыбнулась и с удовольствием выполнила его просьбу.

— Дорогой, а мы не помешаем кому-нибудь отдыхать этой ночью?

Деймиен рассмеялся:

— Любимая, ты искушаешь меня еще больше, чем до того, как я на тебе женился.

Она откинулась на спину, принимая всю тяжесть его тела в свои объятия. Он поцеловал ее и, глядя ей прямо в глаза, прошептал:

— Ты знаешь, что я тебя обожаю? Она лукаво улыбнулась:

— Так докажи мне это.

— Сейчас, любимая.

Он снова поцеловал ее, а затем чуть приподнялся. Миранда закрыла глаза и, устремившись ему навстречу, подумала: «Да, он меня обожает», Деймиен выполнял свой супружеский долг с такой страстью, что ничего другого и нельзя было подумать.

Весь февраль в Бейли-Хаусе не прекращались ремонтные работы; целая армия каменщиков, кровельщиков, маляров, плотников и стекольщиков приводила в порядок обветшавший особняк под руководством знаменитого архитектора Мэтью Уайата. Теперь для Миранды было делом чести восстановить поместье, ибо отныне она являлась его полноправной хозяйкой. Она называла поместье «Рай Уинтерли». И в самом деле, Бейли-Хаус находился в уютном уголке — неподалеку был чудесный лес, а рядом катила свои воды небольшая речка.

Зимой Миранда с Деймиеном проводили много времени в своем новом доме в Мейфэре, поскольку оттуда было недалеко до их владений в Беркшире. Когда же подул весенний ветер и стало пригревать солнце, они стали чаще приезжать в Бейли.

Запахи земли и распускавшейся листвы наполняли окрестности, и садовники высаживали вокруг ограды большие кусты миндаля — это место казалось Миранде необыкновенно живописным.

Ремонт в особняке завершался, а конюшни были полностью восстановлены, и Деймиен начал подыскивать лошадей для «роскошного гарема Зевса», как в шутку говорила Миранда. Лошадей обещали доставить к осени, так что к следующей весне можно было ожидать появления потомства.

В Лондоне Джасинда и Лиззи наконец-то закончили свой курс обучения хорошим манерам и теперь начали выезжать в свет. Миранда же часть своего наследства оставила Эми, Салли и Джейн, дабы они смогли поступить в хорошую школу в Ислингтоне и получить достойное образование. Бел родила мальчика, и новорожденный сразу же получил титул, став графом Морли. Элис и Люсьен объявили, что тоже ожидают наследника.

Деймиен все реже вспоминал о былых сражениях и вновь почувствовал вкус к жизни. Миранда очень радовалась за мужа; ей казалось, что теперь уже ничего не изменится. Однако случилось непредвиденное — пришли известия, которые повергли в уныние всю Англию.

Деймиен присматривал за работой плотников, восстанавливавших лестничные перила, и вдруг услышал крики, доносившиеся со двора. Сказав плотникам, чтобы они продолжали дальше без него, он вышел из дома и увидел Сатерленда и Макхью. Они прискакали верхом и были с ног до головы покрыты дорожной пылью.

Граф с улыбкой пошел навстречу друзьям — он собирался показать им поместье и похвастать изменениями, произошедшими в его владениях. Они с Мирандой уже неделю жили в Бейли и с удовольствием наблюдали, как дом с каждым днем становится все уютнее.

Офицеры спешились и бросились к другу.

— Приветствую, Уинтерли! — сказал Макхью.

— Что вас привело сюда? И почему так спешили?! — воскликнул граф, обнимая приятелей. — Что ж, добро пожаловать в наш райский уголок.

Офицеры молча переглянулись.

— В чем дело? — Деймиен нахмурился.

— Наполеон бежал с Эльбы, — пробормотал Сатерленд. — Неужели ты не слышал об этом? Он собрал войско и идет на Париж. Король Луи Филипп собирается бежать.

— О Господи, — прошептал Деймиен; у него возникло такое чувство, словно он получил удар кинжалом.

— Веллингтон возвращается из Вены, — сообщил Макхью. — Ему требуются опытные офицеры, участвовавшие в предыдущей войне.

— Да, верно, — подтвердил Сатерленд. — Многие уже направились в колонии. Теперь нужны те, кто отправится в Бельгию. Ты понимаешь, о чем я? — Сатерленд тронул друга за плечо. — Уинтерли, мы возвращаемся на войну!

Граф замер, потрясенный этим известием.

— Ты поедешь с нами в Лондон, чтобы вернуться в полк? — спросил Макхью.

Деймиен покачал головой.

— Нет! — выкрикнул он в ярости. Друзья смотрели на него в изумлении.

— Нет! — повторил Деймиен; сердце его бешено колотилось. — Взгляните на этот дом! Взгляните сюда! И сюда! — Он указал на Миранду, прогуливавшуюся неподалеку среди цветущих деревьев. — Я не поеду.

Офицеры молча переглянулись, потом снова уставились на Деймиена.

— Я только начал новую жизнь, — пробормотал граф. — Я недавно женился, и у нас может появиться ребенок. У меня множество забот. Я наконец-то обрел покой.

— Да, конечно, милорд, — проговорил Макхью, стараясь не смотреть на Деймиена.

Сатерленд взглянул на своего друга-шотландца, затем спросил:

— Что же нам сказать вашим людям, полковник?

— Не знаю, — проворчал Деймиен.

— Они ждут вас, полковник, вы их командир.

— Это меня не касается. Я и так пролил слишком много крови за британскую корону. Пусть Веллингтон назначит на мое место кого-нибудь другого.

Сатерленд снова посмотрел на шотландца. Тот пожал плечами и проговорил:

— Что ж, так и скажем ему.

Деймиен потупился. Он прекрасно понимал, что поступает как эгоист. Немного помедлив, граф взглянул на друзей и пробормотал:

— Возможно, я отправлюсь в Лондон попозже. Сейчас слишком много дел.

Сатерленд молча кивнул и отдал Деймиену честь. Мак-хью же смотрел на друга с немым укором.

«Проклятие, — думал Деймиен, — это не должно было случиться…»

Тут офицеры повернулись и направились к своим лошадям. Вскочив в седла, оба оглянулись и посмотрели на друга; было очевидно, что они не ожидали отказа. Деймиен закрыл глаза, он чувствовал, что хрупкий мир безоблачного счастья, который он построил для себя, вот-вот рухнет.

Наполеон возвращался. И если он вновь придет к власти во Франции, то все, за что боролись и умирали его друзья, все, за что было отдано столько жизней, — все это напрасно.

— Черт побери, они не успокоятся, пока я жив, — пробормотал Деймиен вполголоса. И тут же крикнул: — Стойте!

Офицеры снова обернулись.

— Стойте, я передумал!

Деймиен смотрел на друзей, сгорая от стыда и чувства вины.

— Ждите в городе! — прокричал он. — Соберем всех и посмотрим, что за отряды сформированы. Надеюсь, мы сможем быстро с ним покончить.

Друзья радостно улыбнулись.

— Да, полковник! — крикнули они в один голос. Макхью хлестнул свою лошадь и подъехал к графу.

— Все как в добрые старые времена, Уинтерли!

— Надеюсь, что нет, — проворчал тот.

Деймиен понимал, что уже сделал выбор и вскоре снопа окажется на войне. Он окинул взглядом особняк и ближайшую рощу, и его охватила неизъяснимая тоска. Эта земля так нуждалась в его присутствии, а он вновь покидал Бейли-Хаус.

Минуту спустя его друзья уже скрылись за деревьями, и он повернулся к Миранде. Она прогуливалась по аллее, и в ее темных волосах виднелись белые лепестки, осыпавшиеся с ветвей. Перехватив его взгляд, она улыбнулась. Он вздохнул и направился прямо к ней.

Увидев Деймиена, Миранда сделала несколько шагов ему навстречу и остановилась ожидая, когда он приблизится к ней. Ветер теребил подол ее платья и растрепал волосы, но день был ясный, и солнце все сильнее припекало.

Тут муж наконец-то подошел к ней, и она, указав на ближайшие деревья, сказала:

— Давай устроим здесь беседку и будем в ней принимать гостей. Мне кажется, это самое уютное место на свете.

Деймиен ответил ей улыбкой, и эта улыбка озарила его лицо, уже покрывшееся весенним загаром. Теперь граф одевался совсем просто — на нем были кожаные бриджи, рубашка и короткая кожаная куртка. И здесь ему приходилось надевать высокие сапоги — чтобы можно было ходить по топкой болотистой почве в окрестностях поместья.

— Мы можем разместить там скамейки и стол, — продолжала Миранда. — И повесим на ветвях светильники. Что ты на это скажешь?

— Почему ты без плаща?

— Мне жарко. И потом, у меня крепкое здоровье. — Она внимательно посмотрела на него и вдруг спросила: — Деймиен, что случилось?

Он снял перчатки и сунул их в карман куртки. Миранда взяла его за руку и пристально взглянула ему в глаза.

— Деймиен, так что же случилось?

Он выдержал ее взгляд. Затем посмотрел в сторону реки.

— Макхью и Сатерленд только что были здесь… — Он внезапно умолк, и сердце Миранды сжалось; она поняла: случилось что-то ужасное.

— Так почему же они не остались на ужин? Деймиен, что произошло?

— Они очень торопились.

— Торопились?

— Да.

— Зачем же они приезжали?

Он посмотрел на нее с невыразимой тоской в глазах.

— Они привезли известия из Лондона.

— Какие? — прошептала она. — Это плохие известия? Деймиен кивнул:

— Очень.

— Но что же случилось?

— Наполеон бежал с Эльбы. Он направляется в Париж. Веллингтон собирает армию…

— Нет! — Миранда вцепилась в рукав его куртки. — Нет, Деймиен, нет!

Собравшись с духом, он проговорил:

— Я должен ехать. Ты ведь знаешь, я нужен там.

— Ты нужен мне! — в отчаянии закричала Миранда. Деймиен обнял ее.

— Пойми, дорогая…

— Нет, ты не поедешь! Нет! Я запрещаю тебе, слышишь!

Он промолчал.

Миранда знала, что все ее просьбы бесполезны, знала, что муж уже принял решение. На глаза ее навернулись слезы, и она с дрожью в голосе проговорила:

— Деймиен, я не позволяю тебе это сделать! Я не хочу потерять мужа. Я все отдала, чтобы помочь тебе и спасти тебя, чтобы вернуть тебя к жизни. Поверь, если ты снова отправишься на войну, тебе уже ничто не поможет, я уже не смогу тебя спасти.

— Это моя собственная забота.

— Я — вот главная твоя забота! Я твоя жена, и я хочу, чтобы ты остался со мной!

— Я не могу отказаться, Миранда. Многие мои друзья погибли на предыдущей войне, и я не хочу, чтобы их смерть оказалась напрасной, не хочу, чтобы корсиканское чудовище снова уселось на трон.

— Он же сядет на французский трон! Какое тебе дело до этого? Франция — чужая страна…

— Все не так просто, любовь моя. Если мы вовремя не остановим его, он начнет претендовать на большее, и все вернется на круги своя, начнется новая война. Неужели ты хочешь, чтобы это затронуло и нашего будущего ребенка?

— Я хочу, чтобы отец моего ребенка был жив! — закричала Миранда, захлебываясь от рыданий.

Заливаясь слезами, она побежала к реке. Она бежала прямо по лужам, бежала, не замечая ничего вокруг. Муж покидает ее — теперь Миранда в этом не сомневалась.

Деймиен бросился следом за ней.

— Миранда, будь сильной.

— Зачем?! — воскликнула она. — Зачем мне быть сильной, если мой муж решил бросить меня через два месяца после свадьбы?

— Я не бросаю тебя! — закричал он в отчаянии.

— Тогда останься. — Она повернулась к нему и упала на колени; по щекам ее катились слезы. — Обещай остаться, что бы ни случилось. Они приехали и уехали, твои друзья. А ты наконец-то пришел в себя, Деймиен, ты избавился от страданий. Посмотри на все, что мы создаем здесь, подумай о наших лошадях, о будущих детях, о семье. Неужели все это не имеет для тебя ни малейшего значения?

Он судорожно сглотнул.

— Миранда, мои люди будут думать, что их предали, если я не поведу их в бой. Они рисковали жизнью ради Англии, и я не могу отвернуться от них.

— А от меня, — прорыдала она, — от меня ты можешь отвернуться?

— Ты сильная, Миранда, — прошептал Деймиен. — Я верю, что только моя жена может быть такой сильной.

Поднявшись на ноги, она вдруг пристально посмотрела ему в глаза и, задыхаясь от гнева, воскликнула:

— Если ты уедешь, я больше не буду твоей Мирандой!

Он побледнел.

— Что это значит?

— Если покинешь меня ради этой проклятой войны, я тебе этого никогда не прощу.

— Но, дорогая, — проговорил он с дрожью в голосе, — я никогда с тобой не расстанусь.

— А если я стану вдовой? Если стану вдовой, не прожив с тобой и года? — Она отвернулась от мужа и, заливаясь слезами, пошла к дому.

Они вернулись в свой лондонский дом, но Миранда отказывалась говорить с мужем все четыре часа, что они ехали в экипаже, и всю следующую неделю. Молчание жены стало для графа жесточайшим испытанием; он пробовал . поговорить с ней, но получал в ответ только ледяной непреклонный взгляд. Деймиену казалось» что собственный дом стал для него ничем не лучше тюремной камеры. К ночи Миранда молча уходила в свою спальню и закрывалась там на замок. Невероятно, но причиной их первой супружеской размолвки стал Наполеон. Причем каждый из супругов нисколько не сомневался в своей правоте.

Наконец Деймиен получил уведомление — через две недели ему следовало находиться в Брюсселе. Зная, что приказ готов, граф заранее известил своих людей — чтобы вовремя собрать их всех. Он также заказал амуницию и продовольствие для них.

— Я запрещаю тебе брать деньги из моего наследства для своих приготовлений, — предупредила его Миранда.

— Черт побери, ты моя жена» и это не только твои, но и мои деньги. Я буду распоряжаться ими так, как считаю нужным, — заявил граф перед тем, как отправиться в Гарде-клуб.

После ухода Деймиена Миранда села у окна в гостиной и задралась… Может, она допустила какую-то ошибку? Может, можно было удержать мужа? Эти вопросы не давали ей покоя; к тому же сводила с ума тишина, царившая в доме. Миранда надела перчатки и шляпу и вышла на лестницу, собираясь отправиться на прогулку. Она не разговаривала с Деймиеном, но постоянно думала только о нем.

— Я заведу любовников, — пробормотала она в раздражении.

И в самом деле, почему она должна стойко переносить одиночество в отсутствие мужа? Ведь можно поступить так же, как мать Деймиена, можно найти себе утешение, и это будет справедливо по отношению к нему…

Но как только Миранда прикоснулась к холодным металлическим перилам, все ее дерзкие планы вылетели у нее из головы. Конечно же, ей никто не нужен, кроме Деймиена, она прекрасно это знала. Но она не могла понять одного: если он действительно любил ее, то почему же решился оставить так скоро? Ведь Люсьен никуда не собирался, он оставался дома, с Элис. Почему же Деймиен так поступал?

А если бы она была беременна, как Элис? Может, в этом случае Деймиен не покинул бы ее? Нет, он все равно отправился бы на войну. Человек, за которого она вышла замуж, не мог повернуться спиной к тем, кто доверял ему, и она, его жена, не имела права сердиться на него. «Нелегко быть женой офицера», — со вздохом подумала Миранда. К своему стыду, она не понимала этого раньше, а теперь от нее требовались выдержка и стойкость… Что ж, в таком случае ей придется преодолеть свое отчаяние — ведь муж очень ее любит и отправляется на войну лишь потому, что верен своему долгу. Да, он не мог поступить иначе, и она должна с этим смириться.

Чувствуя себя ужасно несчастной и безмерно одинокой, Миранда медленно шагала по тротуару. На улицах царило оживление, все были взволнованы известиями о грядущей войне. Но Миранда ничего вокруг не замечала, она шла куда глаза глядят и в какой-то момент вдруг увидела, что пришла прямо к дому Элис и Люсьена на Аппер-Брук-стрит. Она остановилась и несколько минут стояла в нерешительности. Наконец, собравшись с духом, поднялась по ступенькам и постучала в дверь.

К ее изумлению, Люсьен сам открыл дверь.

— О, леди Уинтерли! — воскликнул он, с удивлением глядя на нее. — Входите же скорее.

Миранда вошла в холл и осмотрелась.

— А где же ваш экипаж? — спросил Люсьен.

— Я пришла пешком.

— Без слуги?

Она молча кивнула.

— Я вижу, вы с Деймиеном серьезно поссорились, — заметил Люсьен, глядя на нее с беспокойством.

Миранда повернулась и, увидев собственное отражение в большом зеркале, с трудом узнала себя — перед ней была бледная и несчастная женщина, потерявшая то, что составляло весь смысл ее жизни. И все же положение обязывало ее. держаться так, как подобало держаться жене графа Уинтерли. И она, сделав над собой усилие, попыталась улыбнуться.

— Мне нужен ваш совет, — проговорила Миранда. — Скажите, что необходимо взять с собой на войну?

На лице Люсьена появилась улыбка.

— Простите, вы что, решили последовать за мужем? Она решительно кивнула:

— У меня нет выбора.

— Браво, леди Уинтерли, браво, — пробормотал Люсьен. Он взял ее под руку и провел в кабинет.

— Я все еще сержусь на него, — призналась Миранда, стыдясь своей слабости.

Люсьен рассмеялся:

— Я знал, что именно этим и кончится. Что ж, так ему и надо. За ним следует хорошенько присматривать.

— Не говорите ему о том, что я тоже решила ехать, — сказала Миранда, и на глазах ее навернулись слезы. — Он не позволит мне ехать, если узнает заранее.

Люсьен покачал головой.

— Ни в коем случае, дорогая. Я все сохраню в секрете. А сейчас я объясню вам, что необходимо взять с собой…

Дни проходили в спешных приготовлениях, но Миранда не подавала виду, что собирается последовать за мужем. Она не говорила о своих планах, так как Деймиен счел бы ее затею слишком опасной и наверняка запретил бы ей даже думать об этом.

По совету Люсьена Миранда запасалась продовольствием, необходимой одеждой и кое-какими документами — чтобы ее пропустили на территорию боевых действий и обеспечили свободу передвижения. Кроме того, она постоянно занималась верховой ездой и долгие часы проводила в парке вместе с Кокеткой; к счастью, это не вызывало у Деймиена ни малейших подозрений. Разумеется, она приобрела пистолеты для самозащиты, а также наняла женщину, готовую последовать за ней в качестве служанки. А свою прежнюю служанку Миранда уволила, так как та, узнав, что хозяйка собирается на войну, пришла в ужас.

И вот наконец наступило двадцать седьмое марта — в этот день Деймиен должен был прибыть в порт Рамсгеит, чтобы переправиться через Ла-Манш.

Она проснулась в половине четвертого утра, чтобы быть уже полностью готовой к отъезду — ей казалось, что в этом случае Деймиен не сумеет ее остановить. Миранда была слишком взволнована, поэтому не стала завтракать. Стоя у окна, она смотрела на экипаж, ожидавший у входа в предрассветном сумраке. Грумы при свете фонарей уже укладывали ее багаж.

Внезапно раздался крик Деймиена.

— Миранда! Миранда! — кричал муж. — Черт побери, где же она?! — И тут он появился в дверях. — Миранда!

Она обернулась и посмотрела на него, изображая удивление.

— Вы меня ищете, милорд?

Увидев, что жена уже одета в столь ранний час, граф нахмурился. Заметив за окном экипаж, он еще больше помрачнел.

— Миранда, что ты задумала?

— Это тебя не касается.

— Ты что, хочешь уехать в Бейли до того, как я отправлюсь на корабль? — Он взглянул на нее с упреком.

— Неужели ты думаешь, что я могла бы уехать, не простившись с тобой? — проговорила Миранда.

Деймиен внимательно посмотрел на нее.

— Тогда что все это значит?

Вскинув подбородок, она с вызовом взглянула на мужа и заявила:

— Это значит, что я еду в Брюссель. С тобой, Деймиен. Он уставился на нее в изумлении.

— Со мной?

— Да, сэр. И если вы хоть слово скажете против, то знайте: все равно это не поможет.

Повернувшись к мужу спиной, Миранда снова стала наблюдать за погрузкой багажа.

Деймиен молчал нестерпимо долго; было очевидно, что он не знал, как реагировать на се заявление.

Наконец Миранда обернулась и с насмешливой улыбкой спросила:

— Что же вы молчите, милорд? Он вздохнул и пожал плечами.

— Просто не знаю, что сказать.

— Вот и хорошо. — Миранда снова улыбнулась.

— Ну что ж… — пробормотал граф себе под нос.

Немного помедлив, он вышел и закрыл за собой дверь.

Миранда в волнении прошлась по комнате. «Удивительно, он даже не стал со мной спорить! — думала она. — Вот уж не ожидала…»

Как бы то ни было, первое сражение она выиграла. Она отправится вместе с мужем на континент и будет находиться с ним рядом.

Они выехали из Лондона на восходе солнца. Их сопровождали служанка, слуга, адъютант Деймиена и два грума. Разумеется, они взяли с собой Кокетку, а также крупного выносливого жеребца, которого Деймиен купил совсем недавно. Роберт, Люсьен и Элис провожали их. Братья весело болтали всю дорогу, но Деймиен с Мирандой не обмолвились ни словом, только постоянно поглядывали друг на друга. Впрочем, она из-за этого не огорчалась; ей не хотелось, чтобы муж сейчас высказал все, что думал.

Через несколько часов они прибыли в порт, из которого должен был отплыть корабль, направлявшийся на континент. К счастью, шлюпка, переправлявшая их на корабль, оказалась довольно большой, так что все без труда в ней разместились — правда, для лошадей и багажа пришлось нанять еще одну шлюпку. Однако Миранда, ужасно боявшаяся воды, долго не решалась забраться в суденышко. Деймиен и все, кто их сопровождал, уже переправились на корабль, и граф даже успел осмотреть приготовленные для них каюты и убедился, что с лошадьми и багажом все в порядке, а Миранда по-прежнему стояла на пристани и прощалась с Люсьеном и с Элис. Она снова и снова их обнимала и постоянно поглядывала на воду — ей вспоминались родители, утонувшие в озере.

Наконец Миранда в последний раз обняла своих новых родственников, и Люсьен, поцеловав ее на прощание, пробормотал:

— Будьте мужественной…

Миранда кивнула и направилась к шлюпке; она шла, стараясь даже не смотреть на воду, плескавшуюся у причала. Деймиен, вернувшийся за ней с корабля, подхватил ее у самого борта лодки и усадил на сиденье. Миранда взглянула на воду за бортом и зажмурилась. Тогда муж крепко обнял ее, и лишь после этого она немного успокоилась.

Оказавшись в каюте, Миранда тотчас же легла на койку. Ей было дурно, и она с тревогой прислушивалась к плеску волн за перегородками. Служанка достала нюхательную соль и старалась привести ее в чувство. Муж же смотрел на нее в крайнем беспокойстве, и его мучило чувство вины — ведь только из-за него Миранда обрекала себя на такие страдания. Кроме морской болезни, все признаки которой уже были налицо, ее терзал безотчетный страх, связанный с детскими воспоминаниями.

Приблизившись к койке, Деймиен кивнул служанке, взял у нее флакон с солью и присел рядом с женой, несмотря на ее протесты.

Миранда до сих пор ругала себя за то, что долго сердилась на мужа и отказывалась разговаривать с ним. Он так нуждался в ее поддержке, а она не понимала этого. Деймиен помог ей приподняться, усадил к себе на колени и прижал к груди.

— Боже, я счастлив, что ты меня простила и я снова держу тебя в объятиях, — прошептал он. Он закрыл глаза, прижавшись губами к ее шее. — Когда я увидел тебя утром уже одетой, я подумал, что ты решила оставить меня.

Миранда едва заметно улыбнулась.

— Я больше никогда не стану с тобой ссориться. Это слишком тяжело. — Она погладила его по голове и поцеловала в губы. — Я должна просить у тебя прощения: помнишь я говорила тебе, что никогда тебя не прощу.

— Я не сержусь, дорогая…

— Но я так виновата…

— Миранда, я люблю тебя и знаю, что ты любишь меня. Достаточно одного твоего поцелуя, чтобы я перестал сердиться. Знаю, только твоя любовь ко мне могла заставить тебя спуститься в лодку и отправиться в плавание.

Она кивнула, и в глазах ее появились слезы.

— Я боялась, что ты заметишь мой страх и запретишь сопровождать тебя.

— Возможно, так и будет. Если война примет слишком опасный оборот, тебе придется вернуться домой.

— Я всегда буду делать то, что ты скажешь, но я не могу оставить тебя. Я сойду без тебя с ума. Люсьен помог мне собраться и приготовиться, чтобы все было в порядке.

— Могу себе представить, — пробормотал Деймиен.

— Поверь, если с тобой что-нибудь случится, я смогу о тебе позаботиться. И я никогда тебя не покину, никогда…

— Со мной ничего не может случиться, пока ты меня любишь. — Он опустил ее на постель и прижал к губам ее руку. — Миранда, ты нужна мне… Ведь ты так долго не подпускала меня к себе.

— Деймиен, я не могу. Я ужасно устала и чувствую себя нездоровой, — прошептала она в ответ на его страстные прикосновения к ее груди.

— Тебе станет лучше, обещаю, — проговорил он с хрипотцой в голосе.

Поцелуи и ласки мужа взволновали ее, и она уже не в силах была ему отказывать.

— Но, Деймиен, ведь нас могут услышать.

— Нет, мы не станем шуметь, — пробормотал он, покрывая поцелуями ее руки и шею. — Если ты решила присоединиться ко мне, ты должна выполнять свой долг, — добавил он с улыбкой.

— О, ты ужасно упрямый, — прошептала Миранда. Она чувствовала, что его близость приводит ее в нестерпимое возбуждение.

— Знаешь, сколько у нас с тобой времени в запасе? — Он снова улыбнулся. — Плавание продлится сутки.

— Неужели целые сутки? — проговорила она, глядя на него с недоверием.

Он молча кивнул и впился поцелуем в ее губы. Его настойчивость и страсть пробудили в ней непреодолимое желание, и Миранда почувствовала, что не сможет устоять. Тут Деймиен распустил ремень и, высвободив восставшую плоть, тотчас же вошел в нее. Миранда застонала; она мгновенно почувствовала, как долго муж подавлял терзавшее его желание.

Отвечая на страстные поцелуи мужа, Миранда раз за разом устремлялась ему навстречу — сейчас они снова стали единым целым и снова принадлежали друг другу.

Приближаясь к вершине блаженства, Миранда обвивала ногами бедра Деймиена и все крепче к нему прижималась. И вот наконец все тело ее затрепетало, и она, громко вскрикнув, прильнула к мужу в последний раз и затихла, закрыв глаза. В следующее мгновение он вздрогнул, застонал, и по телу его словно пробежали судороги. Еще раз приподнявшись, он придавил ее к постели и, прижавшись губами к ее губам, тоже замер в изнеможении.

Прошло несколько минут, и Миранда вдруг почувствовала, что плечи Деймиена чуть приподнялись. Она наконец-то открыла глаза и увидела, что он пристально смотрит на нее. Улыбнувшись, она прошептала:

— О, Деймиен…

Он тоже улыбнулся и нежно поцеловал ее в губы. Затем тихонько рассмеялся и, положив голову ей на грудь, пробормотал:

— Похоже, дорогая, нам нужно почаще ссориться.

На следующий день судно приблизилось к Остенде, и они спустились в лодку, чтобы добраться до берега. Лошадям же на сей раз пришлось плыть за ними следом. У самого берега Деймиен подхватил жену на руки и выбрался из лодки. Осмотревшись, Миранда невольно вздохнула — перед ней расстилался пустынный берег без единой травинки. Неподалеку уже ждали лошади, рывшие копытами влажный прибрежный песок.

За их багажом из города прислали повозку, в которую были запряжены мулы. Предстояло часа два ехать по каменистой дороге. Они тронулись в путь, и перед ними расстилался все тот же унылый приморский пейзаж. Наконец вдали показались шпили городских церквей, и Миранда вздохнула с облегчением. Город оказался совсем небольшим, но довольно живописным, и они остановились на ночь в отеле «Коммерс». Утром им сообщили, что до Брюсселя добираться еще часов десять и что туда прибыл король Луи Филипп, решивший принять все возможные меры и остановить Наполеона. Позавтракав, они снова отправились в путь.

Уставшая после морского путешествия и утомительных часов, проведенных в седле, Миранда все же не могла не порадоваться, увидев, как встретили в Брюсселе ее мужа. В городе уже собрались британские войска, и Деймиен постоянно останавливался, отвечая на приветствия друзей и знакомых, Проехав почти через весь город, они остановились в отеле «Фландрия» и начали готовиться к приему, который устраивал в тот вечер французский король.

Миранда была поражена пышностью королевского приема; было очевидно, что Луи Филипп предпочитал не скупиться, только бы произвести впечатление на гостей. Она еще не успела привыкнуть к своему титулу и поэтому ужасно волновалась, когда их с мужем представляли его величеству — ведь их представили как графа и графиню Уинтерли.

«Неужели я действительно графиня?» — спрашивала себя Миранда и вспоминала годы, проведенные в школе «Ярдли». Там она постоянно подвергалась всевозможным унижениям и терпела обиды — и вот теперь она стоит рядом с Деймие-ном перед французским королем и она — графиня.

Они церемонно поклонились Луи Филиппу и двинулись дальше. Деймиен то и дело останавливался, чтобы познакомить Миранду со своими друзьями, и все его друзья восхищались графиней Уинтерли и одобряли выбор графа. Миранда же, державшая мужа под руку, светилась от счастья.

После окончания приема они вернулись в отель и там, утомленные любовью, заснули в объятиях друг друга. А на рассвете Деймиен отправился встречать Веллингтона — накануне ему сообщили, что в это утро главнокомандующий должен прибыть в Брюссель.

В Брюсселе они прожили два с половиной месяца, и этот город очень понравился Миранде. В сопровождении служанки она часами бродила по улицам, любуясь прекрасными готическими соборами, и ежедневно посещала церковные службы, которые устраивались для подданных Британии. С каждым днем в город прибывало все больше английских офицеров и солдат, высаживавшихся с огромных кораблей. Среди прибывавших были и опытные воины и совсем юные, только что поступившие на службу. Все они готовились к началу боевых действий и ожидали приказа главнокомандующего.

С наступлением апреля весь город покрылся цветами, благоухавшими в садиках, окружавших маленькие домики. Войска продолжали стекаться в Брюссель, и город становился все более оживленным и многолюдным. Каждый вечер устраивались приемы и балы. Офицеры прогуливались в чудесных брюссельских парках, посещали театральные представления и оперу. Все спектакли шли на французском языке, и Миранда почти ничего не понимала. Впрочем, при каждом удобном случае они с Деймиеном старались отказаться от приглашения и провести время вдвоем.

В городе царила почти праздничная атмосфера, однако Деймиен и его друзья прекрасно понимали: скоро им вновь придется столкнуться со смертью лицом к лицу. Никто не мог сказать, что его ждет в ближайшем будущем, и поэтому Деймиен наслаждался каждой минутой, проведенной с Мирандой, ведь он знал, что вскоре может разлучиться с ней навсегда.

Деймиен много времени проводил на учениях со своими людьми, и Миранда пыталась найти себе хоть какое-нибудь занятие, чтобы отвлечься от тревожных мыслей. Вместе с женами других офицеров — оказалось, что многие сопровождали своих мужей, — она посещала кафедральный собор и покупала в маленьких магазинчиках сувениры для своих родственников в Лондоне. Для нее было огромным удовольствием получать письма от Элис, Лиззи и Джасинды — те подробно рассказывали обо всем, что происходило в Англии.

Джасинда рассказывала о том, как она выезжала в свет, и описывала свои наряды. Особенно подробно она описала платье, которое надела в тот день, когда впервые была на приеме у королевы. Сезон в Лондоне был в самом разгаре, и Миранда почти каждый день получала от Джасинды отчеты обо всем, что происходило на званых вечерах и на балах. К сожалению, сейчас ей оставалось только надеяться, что следующую весну они с Деймиеном проведут в Лондоне. Джасинда писала, что с удовольствием навестила бы Миранду в Брюсселе, но родственники не позволяют ей отправиться в это путешествие. Элис же написала, что рождение ребенка ожидается в сентябре и что они с Люсьеном пока еще не знают, какое имя дадут ребенку.

День проходил за днем, и Миранда все больше тревожилась; она постоянно думала о том, что произойдет, когда настанет время выступить против армии Наполеона. К сожалению, никто не знал, когда начнутся боевые действия — на этот вопрос, вероятно, мог ответить только Веллингтон.

В начале июня тревога стала непереносимой, временами Миранде казалось, что она сходит с ума от бесконечного ожидания. Теперь уже ничто не могло отвлечь ее от тревожных мыслей — ни светские приемы, ни обеды, ни прогулки по городу. Хотя прежде Миранда не жаловалась на здоровье, теперь она чувствовала себя все хуже, и как-то раз, не желая беспокоить Деймиена, она сама послала за доктором. Доктор же сообщил ей совершенно неожиданную новость: оказалось, что она беременна.

Слова доктора ошеломили Миранду, но она почти тотчас же поняла, что в ее беременности нет ничего удивительного. Напротив, было бы странно, если бы с таким мужем, как Деймиен, она бы не забеременела. Теперь оставалось лишь дождаться удобного случая, чтобы сообщить мужу об этом. Но вскоре по городу с молниеносной быстротой распространилась новость: Наполеон атаковал союзные войска к югу от Брюсселя.

«К югу?» — с ужасом подумала Миранда; она знала, что именно к югу от города Деймиен проводил учения со своими людьми. Спустившись в вестибюль отеля, Миранда увидела знакомых офицеров, но они ничего не могли ей сообщить, они и сами не понимали, что происходит.

Вскоре распространилась и другая новость: Веллингтон отдал приказ, чтобы все были готовы к наступлению по первому же сигналу. Миранда в тревоге ждала возвращения Деймиена; ей казалось, что уж он-то наверняка что-то знает.

Миранда ждала мужа в вестибюле, и вечером он наконец-то появился. Она увидела, как Деймиен, Сатерленд и Макхью подъехали ко входу в отель и спешились.

Выбежав из отеля, Миранда бросилась навстречу мужу, и тот заключил ее в объятия. Покосившись на друзей Деймиена, она поняла, что они чем-то встревожены, — оба хмурились и как-то странно переглядывались.

— У тебя все в порядке? — спросила Миранда. — Я так беспокоилась… Так что же произошло?

Он не ответил, но по-прежнему прижимал ее к себе. Какое-то время они стояли, ничего не замечая вокруг. Наконец Деймиен пробормотал:

— Мы видели отступление наших союзников. Наполеон разгромил прусское войско. Миранда, я не стану скрывать от тебя: ожидается крупное сражение, и я пойду в бой.

— Но ты останешься хоть ненадолго? Хотя бы поужинать останешься?

Он покачал головой;

— Нет времени.

Миранда в тревоге взглянула на мужа.

— У тебя все готово? Тебе ничего не нужно? Он улыбнулся:

— Почти ничего. Иди к себе, дорогая, а я должен ехать.

— Но почему? Ведь Веллингтон сейчас на балу. Значит, это не так серьезно…

— Он уже не на балу, моя дорогая. — Деймиен повел жену к дверям отеля. — Он пока еще не отдал приказ, потому что в городе началась бы паника. Жители бежали бы на север. И это бы создало хаос. Но мой полк уже готов к бою. Я не знаю, сколько все это займет времени, но при первой же возможности я пошлю тебе весть. Возможно, тебе придется уехать в Антверпен. Я думаю, ты это понимаешь.

И тут из глаз Миранды хлынули слезы — это было самое ужасное мгновение в ее жизни, мгновение, когда они, быть может, расставались навсегда. «Неужели навсегда?» — спрашивала она себя.

Подняв голову, Миранда посмотрела мужу в глаза.

— Деймиен, любимый… Он снова обнял ее.

— Не плачь, Миранда. Я умоляю тебя…

Она знала, что должна быть сильной, такой, какой он привык ее видеть. Ведь если она покажет свой страх, свое отчаяние, то ему станет только хуже. Зачем прибавлять к его тяготам еще и свою слабость? Взяв себя в руки, Миранда утерла слезы и заглянула мужу в лицо. Его серые глаза смотрели на нее с нежностью и любовью.

— Я люблю тебя, Деймиен, — прошептала она. — Мы оба тебя любим. — Взяв мужа за руку, она приложила его ладонь к своему животу.

Внезапно глаза Деймиена распахнулись — в них было радостное удивление.

— Ты говоришь о…

Она улыбнулась и кивнула:

— Да, о нем.

— Когда же?

— В марте.

— О Господи, — пробормотал он, крепко прижимая ее к себе.

Внезапно Деймиен чуть отстранился и поцеловал ее, и казалось, в этот поцелуй он вложил всю свою любовь к ней и печаль — ведь ему надо было оставить ее именно сейчас, когда он узнал, что она носит его ребенка.

Пристально посмотрев на нее, он сказал:

— Я непременно вернусь.

— Да будет на то воля Божья, — прошептала Миранда.

— Да, я обязательно вернусь.

Деймиен снова поцеловал ее и направился к своему коню. Она стояла у дверей отеля и смотрела ему вслед. Уже сев в седло, он пристально посмотрел на нее и кивнул на прощание. Затем развернул коня н помчался следом за своими друзьями.

Миранда еще долго стояла у двери отеля. Она все еще не верила, что Деймиен покинул ее, что он вынужден был ехать навстречу смертельной опасности, возможно — навстречу смерти. Наконец, вернувшись в комнату, она со вздохом опустилась в кресло.

Вскоре начался дождь — капли громко барабанили по крыше отеля.

Уже поздно вечером Миранда узнала о депеше, отправленной Веллингтону прусским генералом Блюхером. Никто не знал, что именно сообщил Блюхер, но главнокомандующий тут же заявил, что на рассвете армия должна выступить на юг, туда» где уже находился полк Деймиена.

Многие из жителей Брюсселя покидали город, направляясь в Антверпен. Но Деймиен велел жене ждать от него вестей, поэтому Миранда никуда не собиралась. Да ей и не хотелось покидать Брюссель — ведь в этом случае она оказалась бы еще дальше от мужа.

— Уинтерли никогда не отступают, — сказала она своей служанке.

К утру дождь прекратился, но день был туманный и прохладный. С верхнего этажа отеля Миранда видела сероватый дым, поднимавшийся с поля боя. Даже в городе были слышны залпы орудий, и Миранда вздрагивала от этого ужасного грохота. Она решила, что будет помогать ухаживать за ранеными, и старалась как следует приготовиться. ЕЙ постоянно вспоминались разговоры с женами офицеров — все они говорили о том, что их любовь должна защитить мужей. Но Миранда не очень-то верила Б такую защиту — ведь ее любовь к родителям не спасла их, и они утонули. А от разрывавшихся снарядов любовь тем более не спасет. Конечно, Деймиен обещал ей, что вернется, — но можно ли верить подобным обещаниям?

На следующий день прибыл посыльный от Деймиена, и Миранда расплакалась от счастья — муж был жив и здоров. Она целовала письмо, держа его дрожащими руками. Деймиен сообщал, что часть французских войск разгромлена, но до окончательной победы еще далеко. В тот день она впервые за долгие годы целый час читала молитвы и просила Господа: «Боже, не допусти, чтобы мой муж погиб, не допусти, чтобы мой ребенок остался сиротой».

В воскресенье она пришла на богослужение в кафедральный собор и слушала проповедь. Священник призывал всех «хранить терпение и стойкость, не отступая в страхе перед дьяволом, который вырвался из своих оков, чтобы творить зло». И все же Миранда каждый раз содрогалась, когда думала о том, что происходит на поле боя.

Вечером до них снова дошли вести из Ватерлоо — сражение все еще продолжалось. И сразу же после этого начали прибывать повозки с ранеными. Миранда помогала ухаживать за ними и расспрашивала про полк Деймиена, однако никто не мог сказать ничего определенного.

— Вражеская кавалерия атакует, — сказал ей офицер с окровавленной повязкой на лбу. — Придется отступать, если Блюхер не пришлет подкрепление.

Она металась среди все прибывавших в город повозок с искалеченными и окровавленными телами. Бесконечные обозы тянулись к госпиталю. Миранда часами перевязывала раны, подносила воду и старалась хоть как-то утешить страдавших. Она постоянно читала молитвы, уповая на то, что Деймиен все же останется в живых. Не замечая усталости, она продолжала ухаживать за ранеными и старалась не думать о том, что с Деймиеном может что-нибудь случиться.

Уже ночью она узнала: полк ее мужа был в авангарде английского корпуса, атаковавшего наполеоновскую гвардию, и они сражались весь день, сражались с неслыханной храбростью, никто не слышал, чтобы они отступили. Миранду охватила паника, ведь она не знала, что произошло и чем закончилась эта схватка.

Новые известия пришли час спустя — это оказались списки погибших. Среди них были и друзья Деймиена, и Миранда с ужасом смотрела на женщин, чьи мужья уже больше никогда не вернутся. Назывались и имена раненых, отправленных в небольшой госпиталь неподалеку от Ватерлоо. Миранда внимала всем этим известиям как во сне, не в силах ни плакать, ни думать о произошедшем; она думала лишь об одном: ей предстоит дать жизнь его ребенку, ребенку, о котором он теперь знал.

Затем распространилась весть о победе Веллингтона, Наполеон же был взят в плен. Но даже это известие не могло ее успокоить, ведь она до сих пор не знала, где Деймиен и жив ли он.

Молодой кавалерийский офицер, которому она принесла воды, попросил ее остаться с ним, поскольку жить ему оставалось недолго. Кавалерист был тяжело ранен, и Миранда понимала: он умрет у нее на руках. Она осторожно утерла пот с его лица и, словно в забытьи, стала тихонько напевать — только так можно было облегчить страдания несчастного. Когда же офицер умер, она умолкла.

— Миледи… — раздался вдруг голос у нее та спиной. Миранда замерла на мгновение ей казалось, что лаже сердце ее остановилось.

— Деймиен! — закричала она, вскочив на ноги. Перед ней действительно стоял ее муж. Он был с до головы покрыт кровью и грязью и едва держался на ногах от усталости, но он был жив — и он стоял перед ней. Деймиен раскрыл ей объятия, и она с диким воплем бросилась ему на грудь. Он крепко обнял ее и поцеловал; ради нее он мчался во тьме до самого Брюсселя, мчался без отдыха, ни на минуту не останавливаясь.

— Все закончилось, — прошептал он ей на ухо, — осталось только самое лучшее.

— Я люблю тебя, — повторяла Миранда снова Я снова. Отвечая на его поцелуи, она перебирала пальцами его волосы, слипшиеся от пота и грязи.

— Сатерленд убит, — пробормотал Деймиен. — А Макхью остался вместо меня. Он не хотел отпускать меня, но я сказал, что обещал тебе вернуться. — Деймиен уткнулся лицом в ее волосы. — О, Миранда, я так хочу домой…

Она целовала его, и слезы струились по ее щекам; теперь она не сомневалась: муж уже никогда не отправится на войну.

— Да, дорогой мой, идем… — прошептала она наконец. Миранда вывела мужа на улицу, и, поддерживая его и обнимая, повела к отелю. Время от времени она поднимала голову и с улыбкой смотрела на усеянное звездами небо.