"Сердце Тигра" - читать интересную книгу автора (Форстчен Уильям Р., Кейт Эндрю)

Глава 22.

Взлетная палуба снова была заполнена офицерами и членами экипажа, собравшимися, чтобы попрощаться с одним из своих. Стройные ряды пилотов, техников и команды… почетный караул, салютующий лазерными ружьями… богослужение и пустой гроб, стоящий у взлетной трубы — менялись только имена, но не церемонии и эмоции.

Кристофер Блейр медленно вышел вперед к импровизированному подиуму. Он никогда не получал удовольствия от этой обязанности, но сегодня он ненавидел ее всей душой.

— Майор Джейс Диллон не по своей воле вступил в битву Конфедерации против Империи, — проговорил Блейр. Он поднял глаза, чтобы посмотреть на передние ряды, особенно на пилотов Золотой эскадрильи. На мгновение он задумался, о чем думает Ралгха. Жалел ли килратский ренегат о том, что подвел юного пилота-землянина в его последнем бою? Хоббс определенно стал очень замкнутым с тех пор. Это было чувство, которое Блейр полностью понимал. — Тем не менее Флэш никогда не бежал от трудностей. Он более чем компенсировал свою молодость и неопытность, летая энергично и храбро, и он умер в сражении с врагом.

Отступив назад и позволив капеллану выйти вперед и продолжить церемонию похорон, Блейр взглянул на одинокий гроб. Ему хотелось сказать что-нибудь об Ангел, но это было бы явно не к месту здесь. Все же он думал не о Флэше, когда гроб взлетел с палубы и когда почетный караул дал свои залпы. А когда он опустил голову, чтобы произнести молитву, он все равно думал об Ангел Деверо.

Блейр сидел в одиночестве за столом рядом со смотровым окном, смотря в пустой стакан, словно он был хрустальным шаром, способным помочь полковнику увидеть другое время и место. Он практически не обращал внимания на то, что происходит вокруг — на других пилотов и членов экипажа, о чем-то болтавших, смеявшихся и продолжавших жить, и лишь иногда смотревших на одинокую фигуру командира крыла.

На стол упала тень, и он посмотрел в понимающие глаза Рейчел Кориолис. Она поставила бутылку на стол рядом с ним.

— Вы выглядите так, словно вам пригодилось бы еще немного успокоительного, — мягко сказала она.

Он плеснул из бутылки себе в стакан и отпил, немного морщась от вкуса дешевого ликера. Рейчел посмотрела на него, словно ждала, что он чего-то скажет. Вместо этого Блейр снова наполнил стакан и поднял его, смотря, как танцуют отражения в янтарной жидкости.

— Тракхат действительно вас достал, не так ли? — спросила Рейчел. — Он знал, на что надо нажать.

Блейр так и не ответил. Он сделал большой глоток, затем посмотрел на Рейчел.

— Я знаю, как вы себя чувствуете, полковник, — сказала она еще более мягким голосом. — Я знаю, на что это похоже — терять кого-то в этой чертовой войне. — Она немного поколебалась. — Вы хотите компании? Или бутылки вам достаточно?

Эти слова наконец-то пробили его защиту. Он перевел взгляд с Рейчел на бутылку, затем снова на женщину.

— Компании? Да. — Он оттолкнул бутылку. — Да, я думаю, говорить лучше, чем пить, но это не просто.

Она села в кресло напротив него.

— Да, это не просто. Но вы не можете бежать от людей, и вы не можете искать убежища, напиваясь. Эти вещи просто оттягивают неизбежное.

— В глубине души я знал, что она не вернется, — проговорил Блейр. — Я боялся, что она мертва. У меня были кошмары об этом. Но видеть это… и слышать, как торжествует этот ублюдок…

— Что же, пните переборку или что-нибудь вроде. Избавьтесь от этого как-нибудь, хорошо? Не нужно держать это в себе до того, как вы вернетесь в кокпит. Если вы попытаетесь выместить это на кошках… послушайте, я уже прошла через это с человеком, который многое для меня значил. Я не хочу снова пройти через это.

Он посмотрел Рейчел в глаза.

— Человек, который очень многое для вас значил… Надеюсь, вы не думаете…

Рейчел отвела взгляд.

— Я достаточно хорошо воспитана, чтобы не флиртовать с кем-то, кто только что получил такой удар, как вы, — ответила она. — Можно сказать… Можно сказать, что я могла бы испытывать к вам чувство… если бы вас ничего больше не сдерживало. И мне в любом случае не хотелось бы видеть, как вы выбросите свою жизнь зазря.

— Я слишком опасен, чтобы быть рядом, Рейчел, — сказал он ей. — Мои друзья, товарищи по кораблям… Ангел… они все время уходят в свой последний полет без меня. Если вы умны, лучше обходите меня сотой дорогой.

— Никто никогда не обвинял меня в том, что я умна, — проговорила она с призрачной улыбкой. — И мне кажется, что лучше использовать свой шанс, чем держаться подальше от… друга.

— Отлично, последний номер в списке, — сказал Блейр, ставя еще одну галочку в своем компьютере. — Капитан говорит, что завтра к нам приезжают какие-то очень важные персоны. В тринадцать-ноль-ноль. Нам нужно прибраться на взлетной палубе и в ангаре, чтобы они хоть немного напоминали корабельные помещения. Маньяк, ответственность за это будет на вас.

Маршалл поднял взгляд.

— На мне? С каких это пор я превратился в горничную?

Уайтекер, Мбуто и капитан Бетц, исполняющий обязанности командира Зеленой эскадрильи, рассмеялись. Ралгха, сидевший в углу отдельно от остальных, собравшихся у стола, смотрел на свои когти с выражением лица, похожим на скуку.

— Просто сделайте это, Маньяк. Мы хотим составить хорошее впечатление. Сейчас, когда мы вернулись в главный штаб сектора, мы должны притвориться, что мы служим в Военно-Космических силах, а не играть в пиратов. — Блейр обвел взглядом кабинет. — У кого-нибудь еще есть темы для разговоров?

Никто не ответил, и Блейр наклонил голову.

— Тогда это все. — Он поднялся вместе с остальными и проводил их взглядом. Хоббс был последним, и Блейр успел перехватить его. — О чем ты задумался, дружище? Ты был очень незаметным последние несколько дней.

Ралгха тяжело покачал головой.

— Ничего особенного, — проворчал он.

— Послушай, если ты расстроен тем, что я заставил тебя сесть после того, как погиб Флэш…

— Нет, — сказал килрати. Он устремил на Блейра взгляд, который трудно было выдержать человеку. — Мы много лет были друзьями, ты и я. Мы многое повидали вместе. Но как тебе трудно разделить с кем-либо свою боль из-за Ангел, так и у меня есть… чувства, которые мне трудно разделить.

— Ее потеря принесла боль и тебе, не так ли?

Килрати долго не отвечал.

— Я боюсь, что люди… редко были моими друзьями. Она была одной из немногих. Я… сожалею о ее гибели. И о том, к чему она может привести. — Он пристально смотрел на Блейра.

— Если ты беспокоишься обо мне, не нужно, — сказал Блейр. — Я долго говорил с самим собой после похорон Флэша. Кое-кто напомнил мне, что у меня есть ответственность, о которой я не могу забыть только потому, что мне больно из-за нее. Так что я не буду делать глупостей.

Килрати очень по-человечески пожал плечами.

— Твой народ очень быстро оправляется от ударов, — проговорил он. — Но… смерть полковника Деверо может быть еще не самым худшим из того, что мы увидим до того, как всему придет конец.

— Я знаю, что ты имеешь в виду, дружище, — сказал ему Блейр. — Послушай, тебе надо отдохнуть. Мне кажется, что вся эта заваруха обошлась с тобой почти так же неласково, как и со мной. — Он похлопал Хоббса по плечу. — Если это как-то тебе поможет, я хочу, чтобы ты узнал, что она гордилась бы, если бы знала, что ты считал ее своим другом.

Прежде чем Ралгха сумел ответить, раздался звонок в дверь; Блейр открыл. За порогом стоял Роллинс, чуть поодаль — Кобра. Она презрительно посмотрела на Хоббса, когда тот прошел мимо них, затем последовала за Роллинсом.

— Чем я могу вам помочь? — спросил Блейр, показывая на кресла у стола и снова занимая свое собственное место.

— Полковник, мы говорили, — ответила Кобра. — О сообщении Тракхата перед битвой на Делиусе.

Блейр нахмурился.

— Что такое?

— Мы озадачены, полковник, — сказал Роллинс. — По-моему, все это было очень странно. Вся эта попытка бросить вам вызов, а затем… почти никакого преследования. Я имею в виду, что он сделал все, чтобы выманить вас на бой, но подумайте о том, насколько плохо они провели операцию в целом. Они дали нам очень много предупреждений о том, что идут за нами, и позволили нам добраться почти до самой точки прыжка перед тем, как начать хоть как-то атаковать. Потом этот сигнал, хвастовство и угрозы. Это никак не сходится.

— Хм… — Блейр наклонил голову. — Вы правы. Почти похоже на то, что им нужен был я, а о корабле они особо и не думали. Если бы они пришли, стреляя из всех орудий, когда мы были все еще на станции Делиус, они бы скушали «Виктори» на завтрак… и меня вместе с ней. Думаете, что они хотели, чтобы корабль ушел? Достаточно сильно, чтобы отпустить меня, несмотря на вызов Тракхата?

— Возможно, полковник, — ответил Роллинс.

— Вопрос в том, зачем?

Кобра наклонилась вперед в своем кресле.

— Полковник, есть еще кое-что важное. Я не знаю точно, что это, но в передаче было что-то… знакомое.

— Что это значит?

Она пожала плечами.

— Я не могу сказать это словами, сэр. Я не слышала и не видела это. Я просто почувствовала… что-то. Что-то знакомое. Это… это вызвало у меня головную боль, когда я смотрела.

— Хоббс тоже сказал нечто подобное, — задумчиво произнес Блейр. — Роллинс, вы можете пролить какой-нибудь свет на это?

— Это выше моих сил, полковник, — ответил офицер связи. — Я хочу провести проверку записи, которую мы сделали. Это не был обычный аудио/видеосигнал, знаете ли. Это была широкополосная передача, которая заблокировала почти все чертовы каналы. Сначала я думал, что они просто пытаются создать помехи, чтобы наша система связи вышла из строя. Но это было в духе всей их операции. В конце концов они не слишком-то и пытались. В противном случае они продолжали бы наводить помехи во время битвы. Но я должен сказать это… если все, что они хотели сделать — вывести вас из равновесия своим вызовом, и… тому подобное… они перегнули палку. Совершенно явно.

Кобра закусила губу.

— Сэр, я знаю, что у нас были расхождения, и я знаю, что вы мне сказали об обвинениях. О том, что вам нужны доказательства… а у меня их нет. Но я должна сказать об этом в любом случае, даже если вы за это посадите меня на гауптвахту. Думаю, что во всем этом мусоре могло быть скрытое сообщение. Килратскому агенту.

— Конечно же, вы говорите о Хоббсе, — хмурясь, ответил Блейр. — Лейтенант…

— Я не говорила, что это Хоббс, сэр, — сказала Кобра. — Но мы знаем, что у котов есть агенты в Конфедерации.

Роллинс кашлянул.

— Полковник, думаю, вы должны выслушать ее. Если у котов на борту агент, это может многое объяснить.

— Например, почему они бросают нам легкие мячи под острыми углами, — продолжила Бакли. — Отпускают нас на Делиусе. Да и в системе Ариэль, если задуматься. Они могли заставить точки прыжка исчезнуть, но вторая точка осталась открытой для нас. К тому же она не была защищена.

Блейр перевел взгляд с одного на другую.

— Это все-таки ничего не доказывает, кроме того, что у вас обоих хорошее воображение, — наконец сказал он. — Вы знаете мое мнение. Мне не нравятся обвинения в адрес Хоббса, и все, что у вас есть — теория заговора. — Он посмотрел на стол. — Это слишком серьезное обвинение, чтобы базировать его на ваших измышлениях.

— Проклятье, полковник, я не говорю, что Хоббс — шпион! — воскликнула Кобра. — Я имею в виду, что он килрати, и вы знаете, что я о нем думаю, но я знаю, что это ничего не доказывает. — Она усмехнулась; ее усмешка была короткой, горькой и лишенной юмора. — Судя по тому, что мне известно, полковник, шпион килрати — вы. Вы любите котов… по крайней мере, одного из них, и вы были командиром, когда провалилась операция на Локанде-4. Все, что я имею в виду — это может объяснить кое-какое очень странное дерьмо. Мне кажется, что мы должны обдумать это.

— Хорошо, лейтенант. Я подумаю. — Блейр откинулся в кресле. — Я предполагаю, что вы двое продолжите ваше расследование и дадите мне знать, если найдете что-то конкретное. И держите ваши подозрения при себе. Вы говорили с кем-нибудь еще?

— Нет, сэр, — ответил Роллинс. — Я собирался рассказать обо всем капитану, но Кобра хотела сначала обсудить это с вами.

— Я не хотела, чтобы вы подумали, что мы плетем какие-то интриги за вашей спиной, сэр, — добавила Кобра.

— Хорошо. Пусть это пока останется между нами. В этом случае никого не смутит обилие слухов. Никого. Вы хорошо меня поняли?

— Да, сэр, — сказал Роллинс.

Кобра взглянула ему в глаза.

— Есть, полковник, — произнесла она.

— Хорошо. Вы оба свободны.

Они оба направились к двери, но Блейр поднял руку.

— Мистер Роллинс, у меня есть несколько докладов капитану. Подождите секунду, я сейчас их соберу, если позволите.

— Да, сэр, — ответил Роллинс.

Блейр подождал, пока за Коброй не закрылась дверь, затем направил пристальный взгляд на Роллинса.

— Простите меня, лейтенант, но я должен задать этот вопрос. Каков ваш вклад во все это?

— Сэр? Мне кажется, что здесь есть над чем подумать.

— В какой степени это ваша идея?

Роллинс нахмурился.

— Ну, лейтенант Бакли пришла ко мне и спросила, что я думаю о последнем бое… имею в виду, о том, как в нем сражались килрати. Она привела несколько хороших доводов… — он внезапно умолк, по-прежнему хмурясь. — Но у меня и до этого были подозрения о составе сигнала, сэр. Она не имеет к этой идее никакого отношения. — Он поколебался. — Чего вы собираетесь от меня добиться, полковник?

Блейр тяжело опустился в кресло.

— Кобра приводит хорошие аргументы, это точно. И если бы я полностью не доверял Ралгхе нар Ххалласу, я бы поддержал их. Но она не знает, через сколько мы вместе прошли, Хоббс и я. И вся ее ненависть не заставит меня сейчас изменить отношение к нему.

— Она сказала, что ни на кого не указывает, сэр.

— Да, это правда. Но с тех самых пор, как я поднялся на борт, она постоянно нападает на Ралгху. Она обвиняет его во всем, что угодно. — Блейр помолчал. Ему не очень хотелось продолжать, но в этих условиях Роллинс был единственным, с кем он мог поговорить на эту тему. — Есть еще одна возможность, о которой я просто не могу не думать, лейтенант.

— Сэр?

— Был слух, что Кобра десять лет провела в рабских лагерях килрати. Вы слышали что-нибудь подобное из ваших источников?

— Э-э… нет, сэр. Не думаю. Какая-то болтовня в кают-компании, может быть, но ничего больше.

— Я слышал это от человека, которому я доверяю, — сказал ему Блейр. Роллинсу совершенно не нужно было знать о Рейчел Кориолис и ее друге с «Гермеса». — Расклад такой: если бы я служил в килратской разведке и хотел бы внедрить шпионов в Конфедерацию, не думаю, что я бы стал использовать в качестве агентов килрати. Им бы очень долго пришлось завоевывать доверие. Я бы использовал людей, рабов, выросших в трудовых лагерях килрати. Судя по тому, что я слышал, килрати очень хорошо умеют работать с наложениями личности, и мне кажется, что можно быть уверенным, что они пройдут через допросы, так что их «спасут» и вернут на территорию Конфедерацию.

— Вы думаете, что наш шпион — Кобра? — Роллинс недоверчиво взглянул на него. — Черт побери, полковник, как раз она и предложила искать шпиона!

— Как вы сказали, у вас уже были вопросы об этих сигналах килрати. — Блейр нахмурился. — Вы думаете, что еще что-то кроется за ними? Может быть, там что-то и есть — например, приказы. Но умный шпион может захотеть узнать, насколько далеко зашли наши подозрения, и повернуть наши подозрения в приемлемом для него направлении.

— Например, в сторону Хоббса. — Роллинс насупился. — Это… как вы назвали, полковник? Теория заговора? Но я не вижу больших доказательств того, что это Кобра, а не тот же Хоббс. А Кобра… она должна быть невероятно хорошей актрисой, чтобы притворяться, что так ненавидит котов.

— Все достаточно натянуто, не так ли? — Блейр мрачно улыбнулся. — Я не хочу в это верить, лейтенант. Она хороший пилот и хороший ведомый. Но Хоббс — один из самых лучших моих друзей.

— Зачем вы говорите это мне, сэр?

— Я просто хочу, чтобы вы… держали глаза открытыми. И ваш разум тоже. Вы двое собираетесь искать доказательства того, что на борту шпион. Я просто хочу быть уверенным, что эти доказательства не появятся где-то, где им совсем не место. Например, в каюте Ралгхи.

— Так что, вы хотите, чтобы я шпионил за Коброй? Так, полковник?

— Я просто хочу, чтобы ваша знаменитая Роллинсовская паранойя для разнообразия поработала на нас. Если на корабле шпион, мы должны узнать об этом. Хоббс ли это, Кобра, или вообще кто-то посторонний. Просто не делайте ошибку, позволяя Кобре увлечь вас по неверному пути. — Он поднял руку. — И не только потому, что она может быть агентом килрати. Она может верить всему, что говорит, совершенно искренне и полностью. Но ее ненависть… она искажает вещи. Я рассчитываю, что вы сможете преодолеть ее пристрастность и объективно посмотреть на всю эту заваруху.

— Я… сделаю все, что смогу, полковник, — сказал Роллинс. Похоже было, что он говорил с неохотой. — Но я не уверен, что это мне понравится.

— Вы думаете, мне это нравится? Черт побери, мне нравится Кобра, несмотря на ее поведение. Несмотря на слепую ненависть. В глубине души она поражает меня тем, что оказалась достаточно сильной, чтобы преодолеть все, через что прошла, и остаться чертовски хорошим пилотом. — Он покачал головой. — Нет, лейтенант, мне это нравится не больше, чем вам. Но это необходимо сделать.

— Есть, сэр, — тихо сказал Роллинс.

Блейр вытянулся в струнку по приказу Эйзена, чувствуя себя неловко в накрахмаленной парадной форме с висящей сбоку архаичной саблей. Собравшиеся члены экипажа были одеты в лучшую одежду, хотя в некоторых случаях об этом было догадаться очень сложно. И несмотря на все усилия Маньяка, замаскировать жалкий вид самой «Виктори» тоже не слишком удалось. Он вспомнил собственное первое впечатление о потрепанном убранстве носителя, и задумался о том, что обо всем этом подумает адмирал.

Он обнаружил, что думает, когда же начал закрывать глаза на недостатки носителя, когда начал думать о корабле как о своем доме?

Члены экипажа построились по ранжиру с двух сторон красной ковровой дорожки, стелившейся от дверей шаттла. Она казалась совершенно не к месту на взлетной палубе — блестящая, новая, словно яркая безделушка, брошенная в крестьянскую хибарку.

Дверь медленно открылась, и в проеме показался адмирал Толвин; он остановился, чтобы оглядеть палубу, затем спустился по трапу. За ним следовали трое помощников, среди которых выделялся Кевин Толвин, а пара космопехотинцев прикрывала тылы. Джефф Толвин был одет в простую тунику палубного офицера; единственным признаком его ранга были звезды, приколотые к лацкану.

Эйзен вышел вперед, чтобы встретить его.

— Приветствовать вас на борту — большая честь и привилегия для нас, адмирал, — сказал он, отдавая честь.

Толвин тоже отдал честь.

— Мне доставляет удовольствие пребывание здесь, капитан, — сказал он. Его блуждающий взгляд заметил Блейра. — Полковник Блейр, рад вас видеть.

Блейр отсалютовал, ничего не ответив.

Адмирал снова повернулся к Эйзену.

— Это начало важнейшей кампании, капитан. Война совсем скоро закончится. — Он показал на второй шаттл, из которого выходил персонал и окружение адмирала. — Займемся делом, джентльмены, — объявил Толвин и направился к мостику. Блейр пристроился за адмиралом. У Джеффа Толвина была репутация человека, который доводил все до конца… Блейр надеялся, что и на этот раз он не подведет.