"Яд дракона" - читать интересную книгу автора (Уотт-Эванс Лоуренс)

ГЛАВА 22 СМЕНА ВЛАСТИ

— Я враг вашего врага, — спокойно ответил Арлиан, хотя на самом деле ему было очень трудно не выдать своего волнения. Похоже, он совершил ошибку, приехав в Пон-Ашти. Смерть шпиона убедила Арлиана в том, что Голубая Чародейка и ему вряд ли сохранит жизнь. Такая перспектива его не пугала, но и не слишком радовала. — В то время как этот факт вовсе не обязательно должен сделать нас друзьями или даже союзниками, — продолжал Арлиан, — он означает, что я могу быть вам полезен, а я не тот инструмент, который стоит, не подумав, отбросить в сторону.

Голубая Чародейка не сводила с него глаз, постепенно уменьшаясь в размерах.

— Вы не боитесь, — проговорила она. — Вы и в самом деле не боитесь смерти.

— В самом деле, — подтвердил Арлиан. — Я потерял надежду на жизнь, свободную от груза, который постоянно давит на мое сознание и не позволяет быть счастливым. Чем же может пугать меня смерть?

— Неизведанное, — ответила Чародейка. — Вы исчезнете. Лишитесь своей сущности. Как вы можете этого не бояться? Все живое боится смерти!

Арлиан протянул к ней руки ладонями вверх.

— А я нет, — сказал он.

Чародейка, которая снова обрела размеры обычной женщины, махнула рукой, обезьяны выпустили Арлиана и отступили в сторону, а Чародейка подплыла к нему. Опустив глаза, Арлиан заметил, что у нее на самом деле нет ног, точнее, из-под платья их не было видно. Голубая Чародейка парила в нескольких дюймах над булыжниками двора. Он был уверен, что видел ее ноги раньше, в голубых бархатных туфельках.

— Однако есть вещи, которых вы желаете, — сказала она. — В которых нуждаетесь и страстно хотите получить.

— Да, конечно, — не стал спорить Арлиан. — Но невозможное не всегда является противоречивым. Я мечтаю уничтожить драконов, однако совсем не хочу, чтобы Земли Людей попали во власть дикого волшебства, которое правит в других местах. Я очень сильно желаю благополучия своим друзьям, но постоянно подвергаю их опасности, выступая против драконов. Я стремлюсь к справедливости, хотя и знаю, что в этом мире настоящая справедливость восторжествовать не может, что справедливость по отношению к одному иногда становится жестокостью для другого.

— Я тоже мечтаю о невозможном, — сказала Голубая Чародейка, застыв в нескольких футах от Арлиана. — Я желаю быть тем, что я есть, самой могущественной из чародеев, и жить вечно — а чародеям это не дано. Мы являемся существами хаоса и перемен, смерти и возрождения — и потому я должна умереть. А если я должна умереть, я не хочу бояться своего ухода. Существует множество вещей, которые я люблю, но я лишусь их после смерти. Если вы покинете этот мир здесь и сейчас, вы не сможете отомстить драконам за гибель вашей семьи — разве подобная перспектива не вызывает у вас страха?

— Миледи, — сказал Арлиан, — я никогда в действительности не верил в то, что можно добиться справедливости, и узнал, что месть — еще не самое главное в жизни. Я испытал бы истинную радость, покончив с драконами, но понимаю, что их уничтожение приведет к тому, что Земли Людей будут беззащитны перед наступлением дикого волшебства, а вы можете, положа руку на сердце, сказать, что простым горожанам или крестьянам станет жить лучше? Я никогда не получу желаемого, вне зависимости от того, умру я или останусь в живых. Я уже давно с этим смирился.

— В таком случае, для чего вы продолжаете жить? Зачем тратите силы на сопротивление? Почему не позволили наемному убийце задушить вас?

У нее шевельнулись руки, и Арлиан понял, что она готова в любой момент швырнуть его на стену и покончить с ним, как сделала это со шпионом драконов.

Арлиан не хотел умирать, но ничего умного ему в голову не приходило, и потому он ответил:

— Потому что я обещал.

— И всего-то?

— Да. И еще потому что я продолжаю надеяться на то, что мир станет лучше. Скорее всего мне не удастся сделать все, о чем я мечтаю, но, возможно, я сумею изменить что-нибудь.

— Если не считать саму жизнь, я получила все, что хотела, — проговорила чародейка. — Я делала все, что пожелаю. Захватила Пон-Ашти и дюжину других земель, а потом стала здесь правительницей. Я избавилась от тех, кто выступал против меня, и наградила тех, кто почитал. Я создала вокруг себя такой мир, который отвечал всем моим желаниям и капризам. Нет ничего — кроме жизни, — о чем я бы мечтала и не имела. Может быть, мне просто позволить себе умереть?

— Вне всякого сомнения, это решать только вам, — ответил Арлиан. — Я не знаю, что должен делать чародей; мне хватает проблем с тем, чтобы оставаться человеком.

— Возможно, мне следует умереть прямо сейчас и покончить с этим раз и навсегда — вместо того чтобы жить в мучительном страхе.

— А вы можете умереть по собственному желанию? — поколебавшись, спросил Арлиан.

Голубая Чародейка рассмеялась.

— Нет, одного желания недостаточно, однако существуют вещи, которые могут меня убить.

— Железо? Серебро?

— Нет, ни то, ни другое мне не страшно. Они являются порождением воздуха и мрака, а я существо земли и огня. Мне не удалось бы захватить Пон-Ашти, если бы железо могло причинить мне вред. Стальной клинок разрушит мои иллюзии и остановит трансформацию, поскольку я создаю их из воздуха, который нас окружает, и по этой причине я запрещаю проносить оружие в те места, где живут мои слуги, но простой металл мне не опасен. Ваш меч, если бы он был при вас, прошел бы сквозь меня, не оставив и следа, — или, если бы я захотела, отскочил от моей плоти, как от жесткого камня.

При упоминании о земле и огне, воздухе и мраке у Арлиана зашевелились неясные воспоминания.

— Но на свете существует оружие, которое может причинить вам вред? — спросил Арлиан.

— Разумеется, — ответила она. — В мире нет ни одного чародея, который был бы неуязвим, хотя причинить вред мне очень трудно.

Арлиан засунул руку под рубашку и вытащил черный кинжал — хотя и сам не мог бы сказать, почему сделал это.

— Например, такое? — спросил он.

Голубая Чародейка не сводила с него глаз.

— Кинжал? Как вам удалось пронести его…

— Он не из стали и не из серебра, — перебил ее Арлиан. — Ваши слуги ничего не сказали про стекло.

— Стекло? — Она подплыла поближе. — Какое стекло?

В этот момент мысли Арлиана, несмотря на нечеловеческую боль в голове, помчались вперед с невероятной скоростью. Голубая Чародейка не причинила ему вреда и могла многому его научить, но она чародейка, непредсказуемая и смертельно опасная. Она хладнокровно убила десятки, может быть, сотни ни в чем не повинных горожан Пон-Ашти. Она заслужила смерти, а оружие, которое он держал в руках, возможно, могло ее прикончить.

Арлиан знал, что другой возможности может не представиться, и потому бросился к Голубой Чародейке, выставив правую руку с обсидиановым клинком и перенеся весь свой вес на правую ногу.

Кинжал вошел в ее грудь, словно Чародейка была всего лишь тенью.

— О, — пробормотала она, опустив глаза. — Обсидиан…

И тут возникла ослепительно яркая вспышка, Арлиана отбросило назад, мир, казалось, завертелся вокруг в бешеном хороводе самых разных оттенков голубого цвета, мрака и сияния факелов, а потом Арлиан ударился о фонтан, левая нога запуталась в каком-то ползучем растении, и он повалился набок. По двору метался ветер, мерцали голубые и оранжевые огни.

Потрясенный Арлиан попытался встать, но сумел лишь сесть.

Голубая Чародейка исчезла. А вместе с ней и сияние, которое ее окутывало. Звезды у него над головой снова горели ослепительным серебристым светом; факелы на стенах полыхали оранжево-красным огнем.

Около ближайшей двери замерла белка, озадаченно оглядываясь по сторонам, другая взлетела вверх по стволу пальмы. Труп наемного убийцы по-прежнему лежал у дальней стены двора.

Арлиан вдруг почувствовал, что головная боль постепенно отступает, но на ее место тут же пришла боль от ударов и синяков, от веревки убийцы саднила шея. Ухватившись за фонтан и цветущий кустарник, он осторожно выпрямился и только сейчас заметил, что в руках у него ничего нет. Тогда Арлиан посмотрел на то место, где парила Голубая Чародейка, и увидел осколки черного стекла, разлетевшиеся в разные стороны. Арлиан взглянул на белок.

Голубая Чародейка умерла. А вместе с ней и ее волшебство.

Впрочем, он и сам не смог бы сказать, что произошло. Возможно, ее убил обсидиан или просто так совпало, что ее время пришло как раз в тот момент, когда он вонзил ей в грудь свое оружие. Последние слова Голубой Чародейки могли быть его именем или она узнала материал, из которого был сделан кинжал — Арлиан понимал, что это навсегда останется тайной.

Впрочем, вопросов, на которые не было ответа, так много! Голубая Чародейка отличалась непредсказуемостью и жестокостью — такова природа всех чародеев или только ее? Можно ли предположить, что приближающаяся смерть явилась тому причиной?

Если ее действительно убил обсидиановый кинжал, опасен ли обсидиан для остальных чародеев?

Можно ли контролировать чародеев? И возможно ли сосредоточить магию Земель Людей в нескольких чародеях, уничтожив драконов, а затем заставить чародеев не причинять вреда людям? Поедают ли они души людей, как драконы? Если да, то они ничем не лучше драконов.

Или, может быть, именно души людей даруют драконам долгую жизнь, и причина того, что чародею юга отпущено не больше обычного человека, заключена в их неумении это делать? Арлиану совсем не хотелось проверять свою теорию на практике.

Возможно, существует способ привязать магию к какому-нибудь неодушевленному предмету? И вообще, нужна ли магия людям? Неужели нет никакого способа уничтожить ее совсем или по крайней мере лишить могущества, чтобы она перестала причинять им вред? Арлиан хотел задать все эти вопросы Голубой Чародейке. Исейн считала, что такое невозможно, но Чародейка могла знать секреты, недоступные аритеянским волшебникам.

Арлиан посмотрел на тело шпиона, человека, собиравшегося обменять его жизнь на порцию драконьего яда. Возможно, Общество Дракона отправило других шпионов в Пограничные земли с целью открыть тайну волшебства юга.

И, кстати, действительно ли смерть драконов позволила волшебным существам нарушить границу и вторгнуться на север? Вполне возможно, что драконы сознательно перестали защищать Земли Людей, чтобы заставить герцога заключить с ними мир. А может, Арлиана специально заманили сюда в надежде, что наемным убийцам здесь будет легче с ним разобраться.

Впрочем, подобные умопостроения показались ему слишком сложными для драконов или членов Общества Дракона. Энзит мог до такого додуматься, если бы был жив, но он умер. Восемьдесят восемь драконов тоже, без сомнения, мертвы, значит, уменьшение власти драконов — реальность.

Голубая Чародейка называла Земли Людей их древним именем — Земли Драконов, именем, от которого жители этих территорий отказались семь веков назад. Значит, она знала совершенно точно, что драконы, и никто другой, охраняют границы, нарушить которые она не в силах.

Но Чародейка прожила всего пятьдесят или шестьдесят лет; как она получила свои знания? Являются ли они частью ее природы, или она приобрела их за эти годы?

Пятьдесят или шестьдесят лет, не больше. До сих пор Арлиан не знал, что чародеи живут так мало. Колдуны из Общества Дракона считали, что для освоения основ колдовства необходимо минимум семьдесят лет — однако колдуны это люди, а чародеи — нет.

Здесь полно других чародеев — например, целый совет правит землями Шей. Возможно, им удалось накопить знания, которыми не обладала Голубая Чародейка.

А еще не следует забывать о правителе Тирикиндаро…

Арлиан нахмурился и посмотрел на тонкие осколки обсидианового кинжала.

Известно, что существо, которое правит в Тирикиндаро, прожило на свете сотни лет — по крайней мере так повествуют легенды. Если это чародей, в таком случае он нашел способ продлить свою жизнь.

Скорее всего правитель Тирикиндаро не чародей, а нечто другое — существо, прожившее гораздо дольше. Столько же, сколько драконы или обладатель сердца дракона, но значительно больше чародея или обычного человека.

Кое-кто утверждает, будто правитель Тирикиндаро — бог. Арлиан не слишком понимал, что это означает. И что вообще такое бог? Можно ли считать существо, живущее среди людей и правящее их землями, богом? Почему-то такое предположение казалось ему неправильным. Вне всякого сомнения, ушедшие боги, которым всегда молился Арлиан, боги, которые когда-то оберегали Земли Людей и, возможно, защищают их до определенной степени и сейчас, нисколько не похожи на существо, захватившее Тирикиндаро.

Все знали, что это существо отличается тираническим нравом. Население Тирикиндаро превратилось в его рабов, они добывали себе пропитание тяжелым трудом, одевались в лохмотья и ели то и тогда, когда им позволял их повелитель. Он ненавидел солнце, и небо над Тирикиндаро всегда было затянуто неестественно темными плотными тучами.

Волшебное существо, обладающее долголетием, ненавидящее солнце и способное менять погоду в соответствии со своими желаниями — очень похоже на драконов. Однако правитель Тирикиндаро не дракон.

И скорее всего не чародей.

Арлиан не желал, чтобы драконы или чародеи захватили Земли Людей, но и видеть своих соотечественников рабами тоже не хотел — однако является ли тираническая природа правителя Тирикиндаро его сутью?

Арлиан понимал, что не найдет ответов на свои вопросы в Пон-Ашти — Голубая Чародейка не терпела соперников и не имела друзей. После ее смерти город освободился от ее влияния. Впрочем, возможно, ненадолго. Арлиан не видел причин оставаться здесь. Он изучил ворота, ведущие во двор, и решил, что вошел сюда через одни из них. Снял со стены факел и зашагал назад по коридору.

Его больше не окружали со всех сторон шорохи, да и воздух больше не пах сыростью. Красно-черный демон, охранявший вход, исчез, двор перед входом во дворец опустел.

Хрустальные ворота были распахнуты настежь, но Арлиан не хотел ничего здесь оставлять. Он довольно быстро отыскал свой меч, кинжал и кошель в одной из маленьких комнатушек и вернул все на место. Только после этого он вышел в окутанный ночным сумраком город.

По большей части улицы были пусты. Арлиан прошел к самому южному из четырех мостов через Дарамбар и посмотрел на ступени, залитые водой.

Вода тускло сияла в лунном свете, женщин и детей, которые приходили сюда днем, естественно, не было, однако Арлиан разглядел несколько групп мужчин, стоявших в воде и что-то обсуждавших. Заметив факел у него в руках, кое-кто из них обернулся.

— Прошу вашего внимания, добрые горожане! — выкрикнул Арлиан громким голосом.

Многие из мужчин замолчали и повернулись к нему.

— Голубая Чародейка мертва! — крикнул он. — Дворец опустел, и город снова принадлежит вам!

Сказав это, он повернулся и ступил на мост. Сообщив горожанам новость, Арлиан не видел причин делиться с ними подробностями или давать советы. В конце концов, город ему не принадлежал.

Не обращая внимания на крики и плеск воды у себя за спиной, он направился к дому Ночи.

Когда Арлиан на следующее утро выехал из городских ворот, новость уже распространилась, и на каждом углу шли горячие споры о создании нового совета, который будет управлять Пон-Ашти. Ворота не охранял демон, по улицам больше не бродили волшебные существа, а тени лежали там, где их раскидали солнечные лучи, — однако воды Дарамбара блестели по-прежнему, а за Арлианом мрачно наблюдали трехглазые рыбы, мелькавшие у самой поверхности.