"Ночь Безумия" - читать интересную книгу автора (Уотт-Эванс Лоуренс)

Глава 44

Ханнер был на третьем этаже особняка — рылся в Фарановом собрании магических принадлежностей и прикидывал, продать всю коллекцию целиком или по частям, — когда вдруг услышал крики.

Он подбежал к окну и выглянул на улицу.

— Проклятие! — вырвалось у него.

По Высокой улице строем шагали к особняку солдаты — уже в третий раз с Ночи Безумия.

— Неужели он так ничего и не понял? — пробормотал Ханнер и, круто развернувшись, побежал к лестнице.

В гостиной он обнаружил Шеллу, Ульпена, Хинду и Дессет; все четверо приникли к окнам, глядя на приближавшихся стражников.

— Что происходит? — спросил Ханнер. — Кто-нибудь из вас пытается их остановить?

— Нет, — ответил Ульпен. — Куда уж нам! Их же сотни!

— Я бы могла это сделать, — неуверенно пробормотала Дессет.

— Не смей! — тотчас отрезал Ханнер. И посмотрел на остальных.

Самый сильный из них сейчас Ульпен, за ним следует Шелла, потом сам Ханнер, и под конец — бедняжка Хинда; и все они, увы, не обладают особой мощью. Из пяти ворлоков, находившихся в гостиной, подняться в воздух могли бы только Ульпен и Дессет, но позволить Дессет пустить в ход силу значило бы бессильно наблюдать, как она улетает в Алдагмор. Ханнер и Шелла еще могли бы кое-как оторваться от земли, но Хинде было не под силу даже это.

— Кто еще есть в доме? — спросил Ханнер.

— Берн, — ответила Шелла.

— И это все?

— Остальные ушли в город искать других чародеев, — ответил Ульпен. — По твоему же приказу.

Этого Ханнер никак не мог отрицать. Лишь сейчас он осознал, что совершил фатальную ошибку, рассеяв по городу их и без того небольшие силы.

Но ему же и в голову не приходило, что Азрад окажется так упрям! Неужели с него не хватило разрушений во дворце?

Подумав об этом, Ханнер выглянул из окна и увидел, что солдаты устанавливают перед домом таран.

— Это же нелепо! — в сердцах воскликнул Ханнер. — Нельзя допустить, чтобы они разрушили дом!

Он выбежал в прихожую и распахнул входную дверь.

— Эй! — крикнул он, усилив свой голос чародейством. — Что это вы тут делаете?

Солдаты разом прервали свою работу и уставились на него.

— Кто вами командует? — рявкнул Ханнер.

К воротам подошел капитан Нараль. Ханнер махнул рукой, и ворота распахнулись.

Нараль и ухом не повел, увидев это проявление магической силы. Он просто вошел во двор и сказал:

— Этим отрядом, лорд Ханнер, командую я.

— Я не лорд Ханнер, — раздраженно поправил тот. — Я — Ханнер, председатель Совета чародеев.

— Правитель не признает подобного титула, — ответил Нараль. — По правде говоря, он отрицает само понятие «чародей». Он повелел, чтобы все безумцы, обретшие силу чарами, которые поразили мир в Ночь Безумия, немедленно покинули город и как можно скорее убрались из Гегемонии Трех Этшаров. Всякий, кто воспротивится этому приказу, должен быть казнен на месте.

— Если кто-то в этом городе и обезумел, так это Азрад! — огрызнулся Ханнер. — Я знаю, что он не любит смотреть правде в глаза, но это уж чересчур!

Жесткое лицо Нараля чуть заметно смягчилось.

— Полагаю, милорд, что его сильно потрясли предательство и смерть твоего дяди.

— Я вам не милорд! — рявкнул Ханнер. — Я знаю, капитан, что ты не имел в виду ничего дурного, но не могу допустить, чтобы меня именовали этим титулом. Гильдия магов не дозволяет магам занимать чиновные должности, и этот запрет касается и чародеев.

— Гильдия магов пока еще не высказала своего мнения касательно чародеев, — ответил Нараль. — Правитель Азрад пытается связаться с Гильдией с самой Ночи Безумия, но пока получил в ответ лишь молчание и смутные намеки на будущую помощь. Это никак не могло поднять ему настроение, ми... то есть, сэр.

— И мне тоже, — проворчал Ханнер. — Капитан, я изо всех сил стараюсь все уладить, но вот уже в третий раз правитель Азрад послал войска, дабы выгнать из этого дома законопослушных граждан Этшара. Мне казалось, что к этому времени он уже кое-что понял.

— Лорд... э-э, Ханнер...

— Если уж вам никак не обойтись без титула, обращайтесь ко мне «председатель», — посоветовал Ханнер. Ему-то было наплевать на титулы, но отчего бы не порадовать Нараля?

— Стало быть, председатель, — кивнул Нараль. — Правитель Азрад не такой глупец, как вы думаете. Нам известно, что лорд Фаран мертв, а самые могущественные ваши собратья улетели на север — хотя мы и не знаем почему. Нам известно также, что большинство тех кто остался, сейчас бродят по городу, набирая новых людей в вашу беззаконную шайку.

— Беззаконную?

Нараль не дал себя перебить.

— Сейчас у вас здесь только горстка людей, — продолжал он. — При мне три сотни солдат и дюжина самых разных магов. Полагаю, если понадобится, мы сможем сломить ваше сопротивление силой. Мне приказано раз и навсегда уничтожить это средоточие мятежа, сжечь дом и разрушить стены — правитель требует, чтобы с этим было покончено.

— Мятежа?! — воскликнул Ханнер. — Я знаю, что за нами все время наблюдают — скорее всего волшебники. Вам известно, что мы набираем новых чародеев. Сказал вам хоть кто-нибудь, на каких условиях это делается?

Он выждал секунду-две, но Нараль явно не собирался отвечать.

— Мы требуем от них, капитан, чтобы они поклялись подчиняться законам правителя! Где же тут мятеж?

— Председатель Ханнер, — сказал Нараль, — у меня есть приказ. Я должен изгнать вас всех из города, а если не получится — убить, а после уничтожить этот дом.

Терпение Ханнера лопнуло. Он потянулся к горлу капитана — не руками, а чародейской силой — и легонько его сжал.

Нараль задохнулся, выпучил глаза и схватился руками за горло. Солдаты, стоявшие позади него, угрожающе вскинули копья.

— Капитан, — сказал Ханнер, — я бы мог убить тебя прежде, чем ты прикоснешься ко мне. — И разжал невидимые пальцы.

Нараль всхлипнул, судорожно вздохнул.

— Так-то ты подчиняешься закону, председатель? — просипел он.

Ханнер хотел было ответить, но передумал.

А ведь Нараль прав. Ханнер сам сказал, что чародеи будут подчиняться городским законам, а ведь законы устанавливает правитель Азрад. И Совет чародеев создан именно для того, чтобы доказать всем, что чародеи будут законопослушными гражданами.

Впрочем, какой смысл доказывать это, если их все равно изгонят?

И все же иного выхода нет. Они обещали подчиняться закону — так тому и быть.

Быть может, если сейчас чародеи проявят послушание, даже Азрад устыдится своей поспешности и отменит приказ об их изгнании.

— Капитан, — сказал Ханнер вслух, — ты прав. Мы исполним повеление правителя. И все-таки прежде я хотел бы кое-что прояснить.

Он повысил голос, усилив его с помощью магии.

— Если бы мы решили сопротивляться, вы, возможно, и победили бы нас, но дорогой ценой. Мы имеем такое же право защищать свою жизнь и имущество, как все прочие граждане Этшара. Так что будьте благодарны, что мы решили не сопротивляться, — и непременно сообщите об этом правителю. Мы поклялись быть законопослушными гражданами и не отступим от этой клятвы — сообщите правителю и об этом. Мы смиримся с приказом правителя, но одновременно просим его хорошенько подумать. И еще нам нужно немного времени, чтобы забрать наши пожитки из этого дома, прежде чем вы его разрушите. Я хотел бы указать еще вот на что: мой дядя истратил на обстановку этого дома целое состояние, а теперь правитель готов пустить эти деньги на ветер только лишь из-за своей дурацкой боязни чародейства. Более того, он действует во вред собственным интересам, ибо после изгнания Совета чародеи, которые еще прячутся в городе, смогут убивать и грабить, не связанные ни клятвами, ни надзором своих собратьев. Так пусть же правитель сполна вкусит беду, которую сам же и навлек на свою голову!

Капитан Нараль заколебался.

— Так вы уйдете добровольно? — наконец спросил он.

— Да, — ответил Ханнер, хотя ощущал сильное мысленное давление несогласных с ним чародеев. — Можем мы собрать свои вещи?

— У вас есть четверть часа, — сказал капитан.

— Благодарю тебя. — Ханнер чуть заметно поклонился, а затем развернулся и ушел в дом.

Прочие чародеи дожидались его в прихожей.

— Ханнер, ты что, спятил? — воскликнула Дессет.

— Мы поклялись подчиняться закону, — ответил Ханнер, — и это — испытание нашей клятвы. Если мы сейчас не выдержим его, нам уже никто и никогда не поверит. Если подчинимся — правитель Азрад, быть может, переменит свое решение, или же какой-нибудь чародей, не примкнувший к Совету, однажды ночью остановит его сердце, а уж сын Азрада дважды подумает, прежде чем нас изгонять.

— Я могла бы гнать этих солдат по городу до самого дворца! — воскликнула Дессет.

— А через десять минут летела бы в Алдагмор, — парировал Ханнер. — А теперь нам нужно собраться в дорогу. Кто-нибудь пусть отыщет Берна — пусть принесет деньги на хозяйство, если там еще что-нибудь осталось. Сложите свои вещи у двери и поднимайтесь наверх — мы ведь чародеи, так что сможем унести добрую часть магической коллекции дяди Фарана, а потом ее где-нибудь продать.

— Мне это не нравится! — пожаловалась Хинда.

— И всем нам — тоже, — ответил ей Ханнер. — А теперь пошевеливайтесь: времени у нас немного.

Они волокли тяжелые узлы во двор, не обращая внимания на насмешки зевак, когда Хинда вдруг разрыдалась. Шелла бросилась утешать ее.

— Я всю жизнь прожила в городе! — всхлипывала Хинда. — Я не хочу никуда уходить!

— И мы тоже не хотим, — сказала Шелла, ласково обняв девушку. Ульпен и Дессет молча смотрели на них. Эта сцена кое о чем напомнила Ханнеру, и он повернулся к капитану Наралю.

— Во дворце остались мои сестры, — сказал он. — Можно будет сообщить им о том, что произошло?

— Думаю... — начал Нараль, но так и не успел договорить.

Земля вдруг затряслась, и воздух наполнился чудовищным ревом. Солдаты попадали на землю. Изумленный, Ханнер смотрел, как улица перед ними выгнулась, образовав высокий курган, и стражники кубарем покатились с него.

Диковинное это явление было, впрочем, строго ограничено — хотя Дом Чародеев, соседний особняк и дом на другой стороне Высокой улице тряслись мелкой дрожью, дальше них и по Высокой, и по Коронной улице не было видно никаких признаков возмущения.

А стало быть, это вовсе не явление природы. Курган между тем рос и ширился, покуда не достиг восьми футов в высоту и двадцати футов в поперечнике; теперь он заполнил собой всю улицу от чугунных ворот Дома Чародеев до дверей особняка напротив. А затем вдруг треснул пополам. Трещина началась у вершины, стремительно пошла вниз, затем расширилась — и курган развалился надвое, осел на мостовую грудами мелкой пыли.

На его месте стояли с полдюжины магов обоего пола, в парадных одеяниях, у каждого в правой руке — блистающий кинжал, а в левой — шестифутовый посох.

Рокот стих, пыль осела, и теперь маги безмолвно стояли посреди улицы, а вокруг них валялись сбитые с ног солдаты. Ханнер сразу узнал магов, с которыми виделся в сумрачном колонном зале. И сухо усмехнулся. Он не знал, зачем маги явились сюда именно в эту минуту, но зрелище, спору нет, было потрясающее.

— Да уж, — сказал он вслух, — умеют люди устроить эффектный выход!

Капитан Нараль успел ухватиться за ворота и удержался на ногах. Сейчас он развернулся к магам и гневно рявкнул:

— Вы что это тут делаете, а?

Ханнер не мог не оценить мужества капитана: немногие способны орать на магов, которые только что с таким блеском появились на сцене!

— Мы явились, дабы помешать правителю Азраду совершить тягчайшую ошибку! — провозгласила Итиния с Островов, воздев свой посох. — Гильдия магов признаёт Совет чародеев как равный нам во всех правах и привилегиях согласно древним законам Гегемонии Этшара и как законный правящий орган всех чародеев. Правитель Азрад не более властен изгнать Совет из города либо разрушить его помещение, чем изгонять нас либо разрушать наши жилища.

Капитан Нараль быстро глянул на Ханнера, затем снова на магов.

— Ох... — пробормотал он.

Ханнер откашлялся.

— В свете нового поворота событий, капитан, — сказал он, — быть может, ты возьмешь на себя труд вернуться во дворец и попросить правителя Азрада заново обдумать его приказ.

— Превосходная мысль, милорд, — согласился Нараль.

На сей раз Ханнер даже не стал его поправлять.

Капитан повернулся, чтобы уйти, и тут какой-то старик закричал магам:

— Вы что, с ума сошли? Чародеи украли моего сына!

Женщина-маг подняла выше свой посох и взмахнула им.

— Кеннан-Насмешник, — произнесла она, — твой сын Акен не был похищен чародеями. Акен сам был чародеем, и его увлекла в Алдагмор та же сила, что влечет на север всех прочих чародеев. Ступай же домой и вместо того, чтобы лелеять бессмысленную ненависть, позаботься о семье своего сына.

Кеннан разинул рот, но тут же его захлопнул. Потом моргнул, попятился — и без единого слова пошел прочь.

Ханнер смотрел ему вслед. Толпа зевак, так долго заполнявшая улицу перед Домом Чародеев, понемногу стала рассеиваться.

— Благодарю вас, — сказал Ханнер, повернувшись к волшебникам. — Благодарю от всего сердца — как маг магов.